Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних

— Один мой знакомый просил показать эту вещицу разбирающемуся человеку, — Тес извлёк из кармана амулет, матовый, серебристого цвета восьмигранник, слегка вогнутый в центре, с оттиском в виде трёх пересекающихся кругов, — Глянете? Вдруг она чего-то да стоит?

Сохранив на лице невозмутимость, Гиптет остановился и, внимательно рассматривая посетителя, задумался. Внешне никаких перемен, но в воздухе зазвенело внезапно возникшее напряжение. Смертельное напряжение. Спустя долгие мгновения, когда от ощущения острой опасности у Теса по спине пробежал холодок, торговец неспешно взял в руки амулет и, после внимательного осмотра, протянул обратно.

— Молодой человек! Мне встречались такие поделки древних магов. Если не ошибаюсь, а я, конечно же, не могу ошибаться, это полезная, однако совершенно недорогая безделица. В знак моего к вам почтения, готов приобрести её прямо сейчас за десять серебряных риалов, — торговец достал из внутреннего кармана пиджака счётный амулет и, задумчиво повертев его в руке, сунул обратно, — Продолжайте поиски, мой друг, когда вашему знакомому однажды по-настоящему повезёт, я предложу вам лучшую цену во всём Шергете.

Всё совпало. Ключевая фраза и ответ прошли безукоризненно. Гиптет, молча кивнув на дверь за прилавком, не говоря больше ни слова направился в указанную сторону. Тес последовал за ним. Пока всё идёт как надо. Оказавшись в рабочем кабинете торговца, если судить по мебели и дорогой отделке, Гернар осмотрелся. Шикарный рабочий стол с аккуратно разложенными стопками бумаг и какими-то книгами. Письменный прибор, не имеющий ничего общего с обычными пером и чернильницей — над инкрустированной серебром подставкой парила полупрозрачная палочка, сужающаяся к концам. Тесу раньше уже приходилось встречаться с подобными древними амулетами — очень дорогая и редкая вещь. Вдоль стен разместились стеллажи с различными находками из пустошей. Уже совсем не те безделушки, что выставлены в торговом зале. Тем временем Гиптет подошёл к настенному зеркалу в полный рост. В последнее время орметские мастера заполонили рынок крупными ростовыми зеркалами, и позволить себе такую роскошь могли уже не только аристократы, но и простые люди хорошего достатка. Торговец, не говоря ни слова, снял зеркало со стены, затем развернул обратной стороной, на которой оказалось точно такое же зеркало. Прислонив его обратно к стене Гиптет просто... шагнул в стеклянную поверхность и исчез.

"Задери меня уриш! Артефакт близкого перехода!" — Тес, ошеломлённо уставившись на зеркало, осознал, что увидел чудо, о котором слышал лишь непроверенные слухи. Однако нельзя терять время. Гернар, взяв себя в руки, шагнул в зеркало следом за торговцем...

* * *

В доме главного городского казначея Джамира Киршнера приготовления к приёму уже подходили к концу и в основном сместились в хозяйственные пристройки. Там многочисленные слуги наводили окончательный лоск на упаковки с подарками для гостей, повара завершали оформление первой перемены блюд, лакеи встречали и провожали вглубь усадьбы прибывающих гостей, стремящихся перещеголять друг друга показной роскошью карет и нарядов, зачастую взятых напрокат на один вечер в салоне леди Наваи. В это время мастер Эхтеандро возлежал в кресле в своих покоях. Рядом успокаивающе потрескивал камин, растапливая излишнюю вечернюю прохладу. Астролог расслабленно потягивал великолепное орметское вино из бокала орметского же стекла, когда услышал осторожный стук в дверь, можно сказать, что снаружи поскреблись.

— Войди, — властным голосом негромко произнёс Эхтеандро, и, как ни странно, был услышан. С лёгким щелчком опустилась дверная ручка и дверь приоткрылась. Служанка — кажется, её зовут Камая или Камея, — да неважно — проскользнула внутрь и, быстро захлопнув за собой дверь, нашла взглядом единственного постояльца этих роскошных апартаментов. Испуганно ожидая продолжения, она в нерешительности замерла перед Эхтеандро.

— Не бойся, — Мастер небрежно махнул рукой в сторону противоположного кресла, — присаживайся, нам предстоит обсудить твоё замечательное будущее. Не переживай, — Эхтеандро заметил, что девушка не стронулась с места, — никакого урона для твоей девичьей чести в этом будущем не предвидится. Я разглядел в твоём тонком теле потрясающий магический дар. Скажи, сколько тебе лет?

— Семнадцать, господин, — смущённо пробормотала служанка, всё ещё не до конца понимая, что её ждёт. Девушка нерешительно присела на самый краешек сидения.

— Хм... Возраст подходящий. Ты пробовала проходить испытание в Начальной Школе Магии Шергета? Хотя, о чём это я? — Мастер Эхтеандро задумчиво почесал затылок.

— Откуда у меня такие деньги, милостивый господин! Десять золотых империалов за испытание! — Камая, сама того и не заметив, горестно запричитала, вскочила на ноги и начала нервно расхаживать из стороны в сторону, — мне просто неоткуда их взять. Мать больна и больше не может работать, а сестра ещё слишком мала, ей только исполнилось четыре годика. Сегодня вы спасли меня от чего-то страшного, даже не знаю, как вас теперь благодарить. Я... я не знаю... Ходят слухи, что слугу после такого ущерба могут даже тайно продать на джинакские рабские рынки, чтобы хоть как-то возвернуть деньги...

— Я тебя услышал, — мягко перебил служанку Эхтеандро и на короткое время задумался, — просто поверь мне, девочка, для тебя всё плохое уже позади. Сегодня во время приёма я выкуплю твой пожизненный договор слуги и публично расторгну его в присутствии других благородных, чтобы никто больше не смог оспорить твой статус вольного человека. Ты же отправишься в Школу Начальной Магии в Фархуде, что возглавляет мой друг. Не очень известная школа, однако там сильные учителя, они смогут правильно раскрыть твой талант. Утром у парадных ворот поместья тебя будет ждать экипаж. До школы четыре дня пути, всем необходимым тебя снабдит сопровождающий. Ученический контракт подпишешь уже в школе. Собираясь, учти, в Шергет ты вернёшься не скоро.

— Но как же мама, сестра? Как я буду помогать им деньгами!? Они же просто не выживут! — даже панический страх перед непонятным путешествием, наполнявший Камаю по мере того как она выслушивала слова Мастера, отступил при осознании, что она может больше никогда не увидеть своих родных и никак не сможет им помочь. Она остановилась, в напряжении теребя край своего передника.

— Об этом не беспокойся. Слушай меня внимательно. Сейчас ты поедешь домой, к родным, вместе с моим подручным, Губераном — ты его сегодня видела, — деловито начал давать указания Эхтеандро, — он запомнит, кто они и где живут, — астролог вдруг замолчал, задумавшись, потом быстро встал и подошёл к шкафу, выдвинул один из ящиков и достал небольшую продолговатую лакированную шкатулку, — отдашь Губерану этот амулет и передашь от меня на словах — пусть проверит способности твоей сестры. Мужчина вернулся в своё кресло и, неспешно отпив вина, продолжил:

— Если у неё всё так же впечатляюще как у тебя — они переедут в приличный дом в Искательской Слободке и будут ежеседмично получать пятьдесят риалов до пятнадцатилетия твоей сестры, после чего она также будет направлена в Фархуд. Если же похожего дара у неё не найдётся... что ж, я обещаю, голодать им не придётся. До тех пор, пока я не получу от своего друга замечаний на твоё недостаточное прилежание и старание в учёбе. Ещё вопросы есть?

— Всё так неожиданно! — Камая растерянно переступила с ноги на ногу, — даже не знаю о чём ещё спрашивать.

— В таком случае, Губеран уже ждёт тебя у входа. Отправляйся прямо сейчас, а я пока улажу формальности с твоими хозяевами. — Мастер отставил на невысокий столик бокал с недопитым вином и, хлопнув в ладоши, встал на ноги, всем своим видом показывая, что более не желает продолжать этот разговор, — ступай.

Девушка поспешно юркнула за дверь. Эхтеандро удовлетворённо хмыкнул и, с хрустом размяв затёкшую шею, направился к гардеробу в дальнем конце апартаментов. Пора готовиться к приёму и к самому главному — разговору, ради которого он и оказался в этом захолустье. Если всё пройдёт как надо, его ожидает трудная бессонная ночь.

* * *

— Зулим! — с самого первого дня похода в Дикие Пустоши Хамад постоянно был всем недоволен. Новое дело хоть и оплачено более чем щедро, целых пять золотых империалов, но раздражающее чувство неправильности не покидало искателя и охотника за головами.

— Зулим, уриша кусок! Сколько можно повторять! Мне не нравится! Сильно не нравится, когда ты снимаешь свои вонючие сапоги рядом с моей палаткой! — выглянув наружу, Хамад наткнулся взглядом на источник своего недовольства — Зулима, командира наёмников-сеотов, нанятых в этот поход.

— Зачем зря ругаешь, Хамад-гасы? — сеот как раз закончил наматывать портянку, натянул сапог и невозмутимо отправился к остальным наёмникам, сидящим у костра.

Небольшой отряд наёмников, всего три человека, включая главного, сопровождал компаньонов и названных братьев Элари и Хамада. Этот выход в Пустоши для опытных искателей не предвещал серьёзной опасности. Исхоженные другими искателями вдоль и поперёк места, вычищенные просто до скального основания от ловушек, опасных тварей и, конечно же, ценностей, оставшихся после Древних. Элари нанял сеотов из-за дешевизны, хотя и теперь считал глупой растратой наём дополнительных бойцов. Они вдвоём столько раз захватывали застигнутых врасплох магов, не говоря уж о простых искателях. И всё же Хамад настоял на усилении отряда. С недавних пор смутное беспокойство заставляло его проявлять порой излишнюю осторожность. Как воины сеоты, конечно, хороши, к опасностям Пустошей опять же привычны, но заказ поступил на искателя, ушедшего в Пустоши в одиночку. Предстояло проследить, кто объявится в определённом месте среди развалин древнего Нарак'карра. Пожелание заказчика прозвучало недвусмысленно — жертву требуется захватить живьём и незаметно доставить на небольшой хутор в трёх милях от Шергета. Нужное место охотники за головами нашли без всяких затруднений, карту им любезно предоставил тот же заказчик. Был соблазн самим отыскать запрятанные артефакты древних из списка, что они получили вместе с картой, но компаньоны не рискнули нарушить договор. Дождавшись искателя, охотники за головами внимательно запомнили его внешность, пока тот долго лазил по развалинам. Брать решили в дневном переходе от Шергета. Побоялись не довезти издалека под сонным зельем живым. Бывало уже.

— Касмар! Ты первый, Гидук тебя сменит. Потом я, — Зулим быстро распределил время ночного бдения, сплюнул под ноги и отправился в палатку наёмников.

Хамад наконец выбрался из своей палатки. Нацепил пояс с оружием, прошёл мимо потрескивающего костра и проверил сигнальный амулет. Ровно светится зелёная искорка в центре прозрачной пирамидки из хрусталя. Значит на полумилю вокруг никого кроме них нет. Карманные часы, с которыми Хамад никогда не расставался, показали, что сменять Элари на наблюдательном посту ещё рано и есть время спокойно перекусить.

Когда он наконец решил выдвигаться, сумерки уже сильно сгустились. Ещё не глубокая ночь, но окружающие изменённые деревья можно различить только по искривлённым чёрным силуэтам на фоне тёмно-синего неба. Взглянув наверх, он мысленно порадовался — взошли обе Сестры: Большая и Малая. Неяркий лунный свет не помешает. Не придётся всю ночь таращиться в амулет ночного зрения, от которого потом так сильно болят глаза. Путь по тропинке, ставший привычным за те три дня, что они ждут появления своей жертвы, занял четверть часа. Хамад дошёл до разросшегося кустарника, совершенно непроглядного снаружи. Сидящий на поваленном бревне Элари, услышав шорох за спиной, резко вскочил и развернулся на месте. И тут же расслабленно опустил сжимающую кинжал руку, узнав своего побратима. Молча кивнул и, оставив сумку с амулетами, устало отправился по тропинке в сторону лагеря.

Основное достоинство этого куста с точки зрения охотников за головами заключалось в том, что он вплотную примыкает к единственной в этих местах дороге. Очень неплохой дороге, построенной так, как умели Древние. Прошло много тысячелетий, а покрытие как новое. На ровной чуть шершавой поверхности не появилось ни единой трещинки. Хамад поморщился. В самом деле, какое ему дело до этой дороги? Единственное, что его волнует сейчас — когда, кильзоты его задери, этот уришев отросток объявится на горизонте. То, что возвращаться он будет именно здесь, сомнений не вызывает. Другого удобного пути из развалин Нарак'карра просто нет. Вряд ли он сунется на Чёрные Холмы. Хамад уже начал жалеть, что они не схватили такую лёгкую цель сразу. Теперь он должен следить за дорогой всю ночь. На всякий случай. А ведь этот гад наверняка уже устроил где-то привал и спокойно отсыпается. Предаваясь невесёлым мыслям, Хамад не сразу расслышал вдалеке чьи-то слегка шаркающие шаги, сопровождаемые невнятным бормотанием. До боли в глазах вглядевшись в темноту, он различил силуэт мужчины, тяжело идущего по тракту с маленьким ребёнком в перевязи, перекинутой через плечо. Хамад не сразу разглядел в мужчине нужного им искателя, для верности посмотрел через амулет ночного зрения. Что-то неожиданно на мгновение дрогнуло у него в душе. Безжалостный убийца, он сам не понял, почему промедлил. И только когда путник оказался совсем рядом, Хамад опомнился и с усилием сжал сигнальный амулет, поднимая в лагере тревогу.

* * *

Тес шагал по древнему тракту на пределе, сил почти не осталось. Мальчик, неведомо как очутившийся в древнем подземном храме, всё ещё без сознания, но жив, дышит. Уже хорошо! Даже если забыть где и в каком виде он обнаружил ребёнка, Гернар ни за что не оставил бы его в Пустошах на верную смерть. Место закладки артефактов оказалось разграбленным. Вряд ли предательство, по всем признакам просто кто-то из новичков случайно наткнулся на тщательно замаскированный тайник. Редкое совпадение, от которого сложно уберечься. Два дня искатель потратил, чтобы убедиться, что не ошибся, но успеха это не принесло. Словно сама судьба решила посмеяться над ним, неудачи следовали одна за одной. Возвращаясь из неудачного похода в Пустоши, на четвёртый день пути Тес, в поисках подходящего места для привала, не заметил притаившуюся сслассу. Почему он ещё жив, а ссласса мертва, объяснить себе потом Гернар так и не смог — невероятное везение. Сначала тварь убила коня, когда стремительно взмыла в воздух из-за придорожных кустов со свистящим клёкотом, от которого заболели уши. Мелкое, смертельно опасное изменённое животное метило во всадника своим тонким как игла острым клювом, светящимся тёмно-синим от напитавшей его маны. От неожиданности конь шарахнулся и заржав встал на дыбы, чем непроизвольно прикрыл своего наездника. Тес никак не успевал среагировать, его спасло горло коня, распоротое клювом сслассы. Тварь промелькнула ярким синим росчерком и тут же попыталась напасть снова. Искатель в последний момент успел выпрыгнуть из седла и отскочить от бьющегося в конвульсиях ездового животного. Ещё не до конца соображая, что происходит, Гернар заученным движением разрядил в сторону неожиданной опасности наручный амулет-метатель, снаряжённый артефактной стальной иглой. По продолжающим болеть ушам ударил оглушающий хлопок выстрела и почти сразу пронзительный визг, отчего в голове у Гернара нехорошо замутило. Амулет-игольник — очень дорогая и редкая, но, к сожалению, одноразовая вещь. Оружие последнего шанса. Теперь зарядить его сможет только маг. Ссласса, пришпиленная к земле артефактной иглой, забилась в агонии, и, только когда она затихла, искатель решился осторожно приблизиться. Потребовалось не менее десятка ударов саблей, чтобы перерубить тонкую шею мёртвой твари. Изменённая магией плоть с трудом поддаётся честной стали. Голова с продолжающим светиться клювом, предварительно завёрнутая в тряпицу, отправилась в заплечную сумку. Тес решил, что стоит наведаться к шергетским алхимикам с таким трофеем, глядишь сколько-то и заплатят. Пришлось потратить несколько часов на то, чтобы вынуть седельные сумки, изрядно помятые погибшим конём, отобрать из уцелевших те вещи и припасы, которые Тес сможет унести на себе, и снарядить заплечный мешок. Благо, до Шергета оставалось чуть больше одного дня пути.