Омак 2

Но Дзиро его не понял:

— Ты о чем?

Пришлось махнуть рукой, парень опять витал в своих мыслях и не замечал того, что происходит вокруг. Киеши постучал по столу, чтобы разбудить дежурного. Нара приподнял голову и сфокусировал на них взгляд:

— Я не сплю.

— Ага, — ухмыльнулся Киеши, — просто медленно моргаю, да?

— Типа того, — тюнин выпрямился, зевнул, и протер глаза, возвращая себе способность воспринимать окружающий мир. — Вы с отчетом?

— Да. Только не отчет о выполнении. Мы за дополнительной информацией пришли.

— Нашли что-то интересное? — Нара немного оживился, просто переписывать материал и ставить заметки о выполнении ему, похоже, надоело.

— Очень интересное, — кивнул Киеши. — Сами не знаем, что нашли. Прямого нарушения закона нет, но что-то непонятное. И непонятно, зачем.

— Нда? Давайте сюда бумаги, посидите пока, я быстро.

Забрав записи, Нара действительно тут же уселся их читать, а Киеши пришлось искать место, чтобы сесть. У стены стояла длинная скамейка, на которой вроде как спал безликий. Но, услышав разговор, он сел и кивнул своей маской какого-то животного на освободившееся место. Киеши толкнул в плечо потерявшегося в жизни Дзиро, и они вместе присели на скамье.

Чем дальше Нара читал их писульки, тем быстрее с его лица пропадал налет сна, и тем серьезнее он становился. Не дочитав до конца, он взял бумагу и написал какую-то короткую записку, протянув ее безликому:

— Стриж, доставь это аналитику Корня.

Безликий поднялся, подхватил записку и скрылся в дверях.

— А вам, парни... Сейчас дуйте по домам и не отсвечивайте. Отдыхайте, отсыпайтесь, в общем, на улицу не выходите. А завтра... Кто, кстати, ваш капитан?

— Андо-сенсей, — ответил Киеши.

— Андо? А, вспомнил, — кивнул Нара. — Ему сообщат. И завтра вы приходите сюда, всей командой, капитан ваш придет. Все ясно?

Киеши пожал плечами:

— Все ясно, чего тут непонятного. Завтра по распорядку всей командой на инструктаж перед миссией.

— Молодец! — ободрил дежурный. — Свободны.

Гэнины выбрались наружу, обдумывая, что делать дальше. У них было примерно полдня свободного времени, ну и вся ночь впереди. Парни не устали физически, и желания просто прийти и упасть в ковать не было, но шататься по Конохе запретили, так что вариантов оставалось мало.

— По домам? — спросил Дзиро.

— Сначала зайду к Саве, передам приказ, а потом — да, домой.

— Бывай! — махнул рукой Абураме и побрел в сторону своего квартала.

Киеши стянул с шеи протектор и убрал в карман, затем так же скрыл сумку. Теперь он мало отличался от обычного пацана, какого было сложно заметить в живой толпе жителей. Сава явно будет не рада узнать, что у них снова будут очень короткие выходные. Но, может, все же пригласит на ужин? Готовить сам Киеши может и умел, но назвать свои собственные блюда вкусными смог бы только после очень долгой голодовки.

Прогулка прошла спокойно, на него никто не обратил особого внимания, так что до дома напарницы он дошел легко и быстро. Однако уже у дома он остановился. У семьи Савы был небольшой, но свой домик, обнесенный невысоким забором. На калитке висели какие-то веточки амулеты с символикой, но Киеши еще не запомнил всех обрядов и их значений. Куда красноречивее были завешенные темным полотном окна. Догадаться о причинах было не сложно, пожалуй это было даже очевидно.

Киеши открыл калитку и подошел к дому, постучавшись в дверь. Изнутри доносились приглушенные голоса, и ему пришлось немного подождать, прежде чем щелкнули замки, и дверь открылась. На порог вышла мать напарницы, в темном одеянии и с тоскливой миной на лице.

— Здравствуйте, Тенко-сан. Я к напарнице.

Женщина кивнула и скрылась внутри. Через минуту вышла Сава. Судя по красным глазам и общему виду, она только что плакала.

— Кто? — коротко спросил Киеши.

— Ни-сан, — тихо ответила куноити, — Я не знала. Если бы еще в прошлый раз зашла...

— Соболезную.

Она кивнула.

— Извини, но у нас приказ. Завтра на инструктаж, так что...

— Ага, я приду.

— До завтра, — махнул рукой Киеши и покинул двор.

Напарницу было немного жаль, но такова жизнь синоби, ему ли не знать. Он сам выжил только случайностью и чудом, и был обязан нынешнему Хокаге жизнью. Самому Хокаге до личного долга какого-то из тысячи гэнинов деревни особого дела не было, видимо. Просто случайный паренек, развлекавший его во время затяжной миссии. Впрочем, Киеши не обижался. Кьюджин привел его в Коноху и дал такую же свободу действия, какую имел сам в том возрасте. Киеши получил крышу над головой, не хуже, чем у других, его обучили, как и всех, дали работу, как и всем. Это в любом случае намного лучше, чем помирать в пустыне от раны в брюхе. А то, что случилось с Савой... Такова жизнь.

Возвращаться в пустой дом не хотелось, поэтому гэнин направился в Ичираку. Дешево и вкусно. Все так же избегая внимания мечущихся по селению синоби, он добрался до раменной и зашел под навес. Здесь он оказался не один. Тут же сидел молодой светловолосый парень. Причем поверх приметной темно-рыжей одежды он носил жилет тюнина, да и протектор на лбу не маскировал. Но, судя по тому, что парень спокойно ел, и на беготню не обращал никакого внимания, он имел некий особый статус. И, немного пошарившись в памяти, Киеши вспомнил блондина. Наруто Узумаки, то есть Намикадзе, джинчурики девятихвостого. Достаточно сильный, чтобы не скрывать свою личность. Как сказал Андо-сенсей, все, кого ему стоит опасаться, все равно его найдут, когда захотят. А после того, что Девятихвостый устраивал на войне, дураков соваться к нему будет очень не много.

— Один рамен, — попросил Киеши, передавая монеты.

Теучи кивнул и отвернулся к плите, набирая порцию в тарелку. Наруто покосился на Киеши, но ничего не сказал. Теучи поставил тарелку перед Киеши, и гэнин приступил к трапезе. Вскоре в палатку вошел тюнин с красноватыми волосами.

— Намикадзе-доно, клан выполнил все предписанные мероприятия.

Наруто кивнул:

— Хорошо. Оставайтесь на позициях и ждите дальнейших распоряжений.

Тюнин поклонился и ушел. Теучи натянул на лицо довольную ухмылку и хитро уставился на своего лучшего клиента.

— Что? — возмутился Наруто, — Не смотри на меня так! Это все Курохай со своим чувством юмора, и Синдзи в придачу. Выдали мне свиток с перечнем обязанностей главы клана и велели соответствовать.

Киеши прыснул в тарелку, чуть на расплескав рамен.

— Да-да! Смешно тебе! А если не справлюсь, пообещали команду гэнинов повесить! Чтоб для начала заслужил ранг дзенина.

На это рассмеялся уже Теучи. Наруто фыркнул и снова уткнулся в свою тарелку с раменом. Теучи вытер слезы и ответил:

— Я помню твоего отца, Наруто. Он, когда получил команду на обучение, тоже выглядел немного растерянным. А уж когда твоя мама была беременна тобой, то и вовсе бродил, задумчивый, по Конохе. Будто потерялся. Так что ты еще хорошо справляешься!

Намикадзе глянул на мужчину хмуро. Потом улыбнулся. А затем и рассмеялся с заметным облегчением. Киеши сдержанно посмеялся, глядя в свою тарелку. Такова жизнь. Сава потеряла брата. А у Намикадзе скоро будет ребенок. Не то, чтобы об этом на каждом углу трепались, но до безликих доводили списки тех, кого в случае опасности необходимо защищать в первую очередь, и ценой своей жизни в том числе. Джинчурики стояли в этим списках не слишком высоко, себя Курохай так же впихнул в самый конец, еще бы, как бы от него Конохе защита не потребовалась, но вот после стоявшей первой Тсунаде, среди глав кланов, находилась и Хината Хьюга/Намикадзе с пометкой о беременности. Такова жизнь.

Закончив с раменом, Киеши поднялся и побрел в свою пустую квартирку.

* * *

— Ты знаешь, что выглядишь глупо? — ухмыльнулся Саске.

Миина поморщилась:

— Я не просила тебя идти за мной.

— Нет. Но Шикамару просил, и не только он. Я буду внимательно наблюдать за всем с помощью шарингана, чтобы потом показать другим.

— Засранец.

Пока деревня переживала приступ энтузиазма после большого начальственного втыка, Синдзи Узумаки с парой помощников проверяли защитные барьеры селения. Пока без своих соклановцев, которым еще нужно было учиться до такого уровня, а с людьми из Корня. Там бы следовало находиться и Миине, но девушка все еще избегала разговора с отцом.

— Могу помочь, — предложил Саске, — даже двумя способами. Через Курохая и в приказном порядке обставить ваш разговор. Или наложить на тебя иллюзию, чтобы было не страшно.

— Мне не страшно, — покачала головой Миина.

Учиха скептично хмыкнул.

— Я знаю, что должна сделать, но...

— Так сделай уже!

Миина хмуро кивнула.

Когда с барьерами было закончено, Синдзи вернулся в закрытую секцию Корня, чтобы сложить там печати-ключи. Миина вошла туда же.

— Узумаки-сан... Эм... Спасибо вам за помощь.

— Не стоит. Не считая некоторых детских ошибок, система барьеров поддерживалась в хорошем состоянии.

Миина удивленно изогнула бровь:

— Детских ошибок?

— Да. Видно, что ваш специалист изучал наследие моего клана, но хватал по верхам, часто без понимания сути. Члену своего клана я бы такой халтуры не простил, но для стороннего самоучки неплохо.

— Самоучки? — уже не скрывая возмущения спросила Миина. — Да я училась у Узумаки!

Старик повернулся к ней и прошелся оценивающим взглядом:

— Похоже, это был далеко не самый выдающийся представитель нашего клана.

— Это точно! Жалкий старикашка и сам был далеко не лучшим специалистом по техникам клана, так еще и учить кого-то вздумал.

Старик хмыкнул:

— Не расстраивайся. Есть вещи, которым нельзя научить. Есть в нашем клане знания, которыми даже далеко не все члены клана могут овладеть.

— Я знаю, — кивнул Миина, — ты мне уже говорил.

Синдзи удивился:

— Я? Ты что-то путаешь, девочка.

— Нет. Я... Я давно хотела сказать... Я твоя дочь...

Синдзи еще раз внимательно ее осмотрел:

— Нда? А ты уверена? Я, конечно, погулял, но это было давно, а ты...

— Ты не понял, — Миина опустила глаза. — Это не... Не настоящее мое тело. Данзо и Орочимару, пока они еще были живы и сотрудничали, вытащили меня практически с того света, оживив в чужом теле. Ну, или как-то так. Я... Не знаю подробностей но... Это я, Миина, папа. Я... Ты мне не поверишь, но...

Синдзи резко сблизился и обнял ее, крепко прижимая к себе. Опешившая девушка ничего не делала, просто стояла и...

— Я подозревал. С того дня, как встретился с Като в первый раз, у меня были сомнения. А когда вернулся в Коноху, то они только усилились.

— Но... Но я не... Я даже не уверена, что я — действительно я.

— Это не важно! Все не важно! Я просто рад, что ты жива! И еще больше рад, что мы с тобой вместе! Ты же не откажешь старику?

Девушка выдохнула и с облегчением расплакалась:

— Да! То есть, нет! Папа!

Саске прикрыл дверь и ухмыльнулся, гася шаринган.

Часть 2/4.

Киеши открыл глаза, но не торопился вставать. Из-за стены доносились голоса, кто-то ругался, но не слишком громко. Плач ребенка он слышал, видимо, через окно, может вообще из соседнего дома. Запах готовящегося завтрака, даже сразу несколько запахов. Его не раздражало такое окружение, скорее наоборот. Все это позволяло ему чувствовать жизнь вокруг себя. Ему иногда не хватало этого чувства. Чувства жизни. На все происходящее, на себя, на своих напарников, на сенсея, на всю Коноху он будто смотрел со стороны. И не всегда ощущал себя участником всего происходившего. Безразличие. В попытках задавать безразличие он даже с радостью воспринимал шум от соседей.

Обычное утро, без особой спешки. Зарядка, завтрак, проверка снаряжения. Занимаясь привычными утренними делами, на которые уходило мало внимания, руки все делали сами, он продолжал слушать. В своих квартирах просыпались люди и синоби. Одиночки, вроде него, издавали заметно меньше шума. Точнее почти всегда шум от таких одиночек был случайным. Оброненная ложка, слишком резко поставленная чашка, случайно задетый ногой стул, соскользнувший со стола во время чистки оружие кунай. А вот дети шумели просто постоянно. Издавать шум для них было нормой, пассивным свойством. А вместе с детьми начинали шуметь и родители. Дом, вся улица посыпалась, наполняясь ежедневным шумом жизни. И запахами. Но в первую очередь все же шумом.

Киеши остановился перед зеркалом. Он не знал своего настоящего возраста, не помнил. Но сразу по приезду в Коноху выглядел восьмилетним ребенком. Однако, выздоровев и отъевшись, быстро набрал рост и массу тела. Похоже, он успел немного поголодать перед тем, как попал в ту передрягу в пустыне. Сейчас он выглядел даже немного старше своих напарников. Шрам на губе убирать не стал, с ним лицо не выглядело таким смазливым, как обычно. И приметные глаза разного цвета, которым были бы красивыми, если бы не такой безразличный холодный взгляд.

Уложив оружие в сумки, Киеши подошел к двери и оглянулся. Возможно, он снова покинет этот дом на пару-тройку недель. Поэтому он не покупал домой еду или что-либо, что могло испортиться. Просто место, чтобы поспать. У других синоби так же? Или только у тех, кто не держит семьи?

Вышел, закрыл дверь. Встретился взглядом с соседкой по этажу, одинокой молодой куноити в ранге тюнина. Они ни разу не разговаривали, не обменялись даже парой слов, но довольно много знали друг о друге. Пока Киеши больше времени проводил в Конохе, то они часто видели друг друга. Вставали и выходили примерно в одно время, примерно в одно время возвращались. Киеши видел, когда она возвращалась домой с улыбкой, а когда с грустью, когда приводила кого-нибудь, или когда ей помогали дойти до дома. Она, в свою очередь, видела, как он уходил на миссии и возвращался с них. Какие выводы она для себя делала, Киеши не знал, но в этом было что-то забавное. Что она о нем думает? К каким выводам может прийти, глядя на его жизнь со стороны. Он этого не знал, так же как она не знала, что он думает об ее жизни. Знакомые незнакомцы, так? Они вновь не обменялись даже приветствиями, и пошли в примерно одном направлении. Разве что девушка предпочла двигаться по крышам, а Киеши спокойно шел по улице.

Для большинства синоби этот день снова начался с общих учений. Но Киеши шел к их месту встречи рядом с резиденцией. Просто неудачно стоящая скамейка, в переулке, по которому никто никогда не ходил. Ее команде показал сенсей, чтобы не объяснять каждый раз, где команда собирается перед миссией. Вот так с его легкой подачи она стала местом встречи.

Киеши пришел первым и присел, облокотившись на спинку. Дзиро добираться дальше всех, и ему свойственно иногда потеряться на ровном месте. На счет Савы он предположений не делал. Но следующим появился сенсей

— Как всегда, приходишь раньше времени? — улыбнулся Андо, приветливо махнув рукой.

— Хай, сенсей!

Дзенин подошел и так же устроился на жесткой скамейке, ожидая остальных членов команды.

— Мне сказали, вы там накопали что-то интересное.