Крылатое пламя (общий файл)

Белая Сова мотнула головой и стала прежней.

— Вернёмся к нашему разговору, — сухо сказала она. — Задам тебе этот вопрос ещё раз, он же последний. Ты согласна принять моё предложение и стать преподавателем в Высшей Ведовской Школе?

— В чём тут подвох? — холодно спросила я. — Мы не общались почти два года, как вдруг ты ошарашиваешь меня таким предложением! В чём дело? Я знаю тебя, знаю, что просто так ты никогда ничего не делаешь, а я ненавижу все эти твои уловки и подковёрную возню. Либо отвечаешь напрямую, либо я сразу говорю 'нет'!

Я скрестила руки на груди и в упор посмотрела на призрак матери, упрямо стиснув губы.

Взгляд директора Школы задержался на моей левой руке. Мать слегка вздёрнула бровь. Я поспешно поменяла руки местами, спрятав повязку.

— Ты хочешь откровенного разговора, Агнесса? Что ж, изволь, — сдержанно заговорила она, и я почувствовала, как тщательно, словно на аптекарских весах, взвешивается каждое слово. — Я не могу оставить дыру в расписании до окончания этого учебного года. Тщательно подбирать преподавателя, приглашать учителей из других Школ я не могу — они все далеко, а время не терпит. Мне нужно, чтобы ты поработала хотя бы до лета, чтобы потом, в случае чего, я могла спокойно найти тебе замену.

— Это выглядит так, будто мной просто затыкают дыру, — пробормотала я. Белая Сова вздёрнула брови.

— А это так и есть, — с подчёркнутой учтивостью ответила она и, словно в издёвку копируя меня, грациозно сложила тонкие руки перед собой. — Я жду твоего решения.

— Сколько у меня есть времени на раздумья? — быстро спросила я. Директор отреагировала молниеносно.

— Ни единой секунды.

Я чуяла подвох. Меня водили за нос, скрывая что-то под тонким льдом слишком уж гладких и простых объяснений, но в чём именно состоял обман, я не могла понять, как ни силилась.

И меня это ужасно раздражало.

Уже хотя бы поэтому стоило принять материно предложение.

— Какой оклад мне положен? — с напускной деловитостью осведомилась я, решив в отместку ещё немного протянуть время.

Директор назвала сумму, и я едва удержалась от того, чтобы присвистнуть.

Что ж, это тоже неплохая причина.

— Я согласна, — стараясь не измениться в лице, ответила я. — Но, сами понимаете, мне нужно собраться и уладить все дела с лавкой...

— Советую поторопиться, — не очень довольным голосом перебила меня директор. — Все расходы, связанные с дорогой, Школа берёт на себя.

Её Посланник начал медленно таять. Последние его слова повисли в воздухе вместе с ошмётками бледно-голубого дыма.

— Советую воспользоваться системой порталов, Агнесса. Ведь проклятие на твоей руке ещё действует, верно?

5 — йорму — общее название нечисти и нежити;

7 — Призрачный Посланник — особый вид духа, запечатываемый в медном шаре импульс-почты. В зависимости от мощности заклинания и духовной энергии, заложенной в него, способен передавать устные послания длиной от одной до нескольких фраз. В особых случаях может даже поддержать непродолжительную беседу.

Глава 2

Злата Роща встретила меня неумолчным уличным гамом, лаем собак, разноцветьем витражей и ароматами корицы и свежей выпечки.

Выйдя из портала на Златом перекрестье, я словно окунулась в студенчество. Всё казалось до безумия знакомым: кондитерская с выщербиной на коньке крыши (из её витрины всё так же улыбалась старая фарфоровая кукла в одежде пекаря), книжная лавка на углу (однажды я не устояла перед соблазном и стянула оттуда какой-то дешевый романчик), лавка башмачника, точившего самые лучшие на всю провинцию Вацлав каблуки. За отдельную плату он даже сделал нам с подружками полости в каблуках, чтобы можно было прятать туда шпаргалки на экзаменах...

Я сама не заметила, как очутилась на улице Совиных перьев и медленно побрела по ней, волоча за собой походный сундучок. Под ногами поскрипывал тонкий снежный ковёр, а глаза щипало от нежданных слёз ностальгии. В горле застрял тугой комок.

Поди ж ты, мелькнула мысль. Неужели я так соскучилась по Гнездовицам и Роще? А ведь с таким облегчением уезжала отсюда во взрослую, самостоятельную жизнь.

По правую руку мелькнула до боли знакомая вывеска: три скрещенных пера, стянутые в тугой пучок и перевитые лентой с письменами. Королевское общество лицензирования ведьм и колдунов.

В широком окне виднелись портреты моих коллег по колдовскому искусству, так или иначе прославивших наше занятие. Я не удержалась и быстрым шагом пересекла мостовую, подойдя вплотную к этой импровизированной галерее. Совы и филины в человеческом обличье смотрели на меня строго, чуть вздёрнув подбородки и сузив глаза. Мол, зачем пришла, девчонка?

Моё отражение тускнело и терялось на их фоне.

Тяжело хлопала дверь Общества, служащие шныряли туда-сюда, шурша бумагами или прихлёбывая ароматный кофе. В воздухе метались ничего не значащие или же наполненные глубоким смыслом фразы, а я стояла, погрузившись в сомнамбулическое созерцание портретов.

Войтех, заклинатель духов. Единолично истребил целое полчище умертвий на Карнамарском перевале и изгнал из провинции Липцек самого Ангу (8), появление которого выкосило несколько деревень.

Радек. Алхимик. Сумел получить эликсир Вечной мглы, навеки лишающий человека памяти, и спасший таким образом соседнее княжество от сумасшедшего короля.

Йоланда. Целительница. Её портрет висит на почётном месте Лекарского факультета Совятника. В одиночку спасла больше половины жителей города Каменицы, в один миг разрушенного страшным землетрясением. Рассказывают, что она выхаживала их день и ночь, а наутро седьмых суток умерла от перенапряжения и истощения.

Глаз быстро отыскал маму: её изображение висело на одном из самых почётных мест. Мама улыбалась, и я не сомневалась, что художник натерпелся немало язвительных замечаний по поводу того, что заставляет саму госпожу Мёдвиг неподвижно стоять и тратить своё драгоценное время попусту, позируя для какого-то глупого портрета с фальшиво растянутыми губами.

Рядом зияло пустое место. Я мельком взглянула на него, слегка удивившись: обычно Общество не оставляло дыр в стройных рядах портретов. Может, сюда вот-вот повесят новый?

— Агнешка?

Я так сильно увлеклась размышлениями и воспоминаниями, что пропустила оклик мимо ушей.

— Агнешка!

Сначала я уловила аромат острого супа с клёцками, а уже потом — цветочных вацлавских духов. Кто-то налетел на меня со спины и стиснул в объятиях, восторженно визжа:

— Агнешка! Да ладно! Тебя сразу и не узнать! Серьёзная такая! А что ты тут делаешь, вроде уехала куда-то далеко ведь?

Слегка растерявшись от такого бурного проявления восторга, я не без труда высвободилась из пахнущих ванилью рук, повернулась и увидела молодую женщину в красивом ярко-зелёном платке и отороченном мехом пальто. Её лицо показалось мне смутно знакомым.

— Сальви, — осторожно сказала я, — очень рада встрече.

— Ну, дела! — всплеснула руками женщина. — Не узнала, да? Это же я, Рина!

Рина! Я ойкнула. Эльтерина Кадм, одна из моих лучших подруг в Совятнике! Раздобревшая, похорошевшая, отрастившая толстую русую косу до пояса, но всё та же Рина.

Мы завизжали и бросились друг к другу в объятия. Вопросы посыпались, как из дырявого мешка.

— Я замуж вышла, — гордо сообщила Ринка. Она задрала рукав и продемонстрировала мне шикарный обручальный браслет, — через два месяца после окончания Совятника.

— Ого! — вырвалось у меня. — Поздравляю! А за кого?

— Янек, он нас на две ступени опережал, — при упоминании мужа Ринка зарделась, — теперь в Обществе работает.

Она кивнула на дверь за спиной и похлопала по увесистой сумке, переброшенной через плечо:

— А я ему обеды таскаю. Живем неподалеку, близнецов на свекровку скину и к нему.

Она кокетливо хихикнула. У меня закружилась голова от обилия новостей.

— Близнецов? — глупо переспросила я.

— Ну, да, — расплывшись в широкой улыбке, кивнула Ринка, — Владек и Марек. Им второй годик пошёл. Ты сама-то как? Какие новости?

Я замешкалась с ответом. Чем я могла похвастаться? В Златой Роще жизнь кипела вовсю, и Кельин стал казаться мне ещё большим йорминым углом, чем прежде. К тому же, все мои дела меркли перед лицом нового, непривычного пока замужнего статуса Ринки.

И всё-таки одна новость у меня была.

— Я в Совятник еду, — с ложной скромностью похвасталась я, — преподавать пригласили.

Глаза Ринки расширились.

— Вот это да! Когда ты уезжала, я себе сразу сказала: Агнешка не пропадёт, мы ещё про неё услышим. И тут вот оно как всё обернулось. Я за тебя очень рада!

Она кашлянула и перебила сама себя, всплеснув руками и едва не опрокинув сумку:

— А чего это мы на морозе стоим? Пошли ко мне зайдём, калиновым чаем с вареньем и оладушками напою, поболтаем!

Я несказанно обрадовалась и уже готова была согласиться, но суровая действительность неумолимо взглянула на меня и погрозила пальцем.

— Не могу, — с неимоверно тяжёлым вздохом сказала я. — Меня должен ждать встречающий от Совятника, а я загулялась по улицам и, кажется, уже опоздала.

Ринка насупилась, но быстро просияла:

— А и ладно! Не последний раз встречаемся, благо, ты теперь недалеко работать будешь. Погоди-ка...

Она сунула мне в руки сумку с чем-то брякнувшим внутри и, вытащив из кармана замусоленный блокнот и самопишущую ручку, быстро что-то нацарапала.

— Держи, — сказала она, выдрав листок и протянув его мне. — Как надумаешь встретиться, отправь письмо!

Я отдала ей сумку обратно и взглянула на бумажку, обгрызенную по краям не то собакой, не то ребёнком: точно, ряд импульс-рун для почтовика.

— Спасибо, Рин, — с чувством сказала я, убрав её, — ну, мне пора, пожалуй...

Ринка снова бестолково замахала руками, утопила меня в объятиях и поцелуях и унеслась, поскальзываясь на снегу. Я с сожалением посмотрела ей вслед и перевела взгляд на запад, туда, где на фоне золотисто-голубого неба поблёскивал шпиль городской ратуши.

Пожалуй, действительно стоило поторопиться.

* * *

Горячее яблоко в медовой карамели приятно согревало язык и руки. Я не удержалась от соблазна и купила его на углу улицы Бочаров. В предвкушении праздника Зимнего солнцестояния Злата Роща наряжалась, как могла, вывешивая на окна ажурные бумажные гирлянды и украшая двери и окна ветками бузины. На лавках перемигивались праздничные огоньки, отовсюду доносился запах имбирного печенья, глинтвейна и корицы, а горячие яблоки продавались едва ли не у каждого башмачника.

Я свернула на улицу Пекарей. Мне осталось пройти её, миновать перекрёсток Двух Лун, и я выйду на площадь Костяных Часов. Если верить официальному приглашению от Совятника, которое пришло мне через пять минут после того, как мамин Посланник растаял в воздухе, на этой площади ровно в три часа пополудни меня будет ожидать встречающий от Школы. Признаться, в первый момент я удивилась, что удостоилась такой чести. Это что же, Совятник для каждого нового учителя высылает собственного провожатого? Я вот летать не могу, а как быть с остальными? Перед глазами возникла чёткая картинка: две совы пересекаются в воздухе и, чинно пожав друг другу лапы, разворачиваются и берут курс на Гнездовицы.

Я не выдержала и прыснула. Интересно, а должность такого вот встречающего существует отдельно, или же им подрабатывает кто-то из учителей?

Резкий удар в плечо грубо вышвырнул меня из мира фантазий. Яблоко упало в снег. Я отлетела в сторону, а мимо размашисто прошёл толкнувший меня высокий парень. Его лица мне разглядеть не удалось, а он даже не обернулся, не говоря о том, чтобы извиниться. Я тут же рассвирепела.

— Эй! — рявкнула я ему вслед, потирая руку, — эй, ты, анфилий выродок! А глядеть по сторонам не научили, или ты глаза дома забыл за ненадобностью?!

Парень не отреагировал, мгновенно скрывшись за поворотом. Праздничное настроение мигом улетучилось вслед за ним.

— Вот гадство! — прошипела я, подхватывая сундучок. — Да чтоб ты за углом поскользнулся и три ребра переломал!

Раздался противный треск. Ручка сундука оторвалась, и он с размаху саданул меня по ногам. Я в бессильной ярости пнула его в бок и принялась накладывать плетение Склейки, пытаясь хоть как-то отремонтировать поломку.

Всем давно известно: как возьмёшься за какое-то дело, так оно дальше и покатится.

Хорошенькое начало учительской карьеры в Совятнике, ничего не скажешь!

* * *

Рука скелета, призванная служить в Костяных Часах минутной стрелкой, с щёлканьем перескочила на четверть четвёртого, когда я вышла на площадь. Встречающего, посланного Совятником, я узнала сразу: по массивному гербу Школы на угольно-чёрном самоходном кэбе, около которого встречающий и стоял. При звуке моих шагов он поднял голову. Я невольно поёжилась под чересчур пристальным взглядом карих глаз. Тяжёлых глаз. Нехороших.

— Вы опоздали, — отметил он, не двигаясь с места. Его голос, тягучий и низкий, почему-то напомнил тёмный мёд, медленно капающий из сот диких пчёл. Я отмахнулась от видения и глубоко вздохнула:

— Всего на десять минут! Маленькая неприятность по дороге...

— Вы опоздали, — чуть повысив голос перебил он меня, — что непозволительно для преподавателя, коим вы уже являетесь!

Я оторопела. Получить такую гневную отповедь, даже не прибыв толком в Совятник, да ещё и на пустом месте? Да кто он вообще такой?!

Вот и не верь после этого в плохие приметы.

Я кашлянула, успокаиваясь, и протянула руку:

— Агнесса Мёдвиг, как вы правильно подметили, новый преподаватель Высшей Ведовской Школы в Гнездовицах. С кем имею честь?

Незнакомец отвечать не спешил. Он бросил ничего не выражающий взгляд на мою ладонь и сухо спросил:

— Какова ваша птицеформа?

— Что? — я так удивилась, что не сразу поняла смысл его вопроса. — К чему этот вопрос?

— Я хочу убедиться, что вы действительно та, за которую себя выдаёте,— бесстрастно ответил он. — Итак?

Внутри всё сжалось и запульсировало от гнева. Остатки радужного настроения были растоптаны в пыль.

Я сцепила руки на груди, сердито прищурилась и холодно ответила:

— Серая неясыть. Если желаете демонстрации, обеспечить я вам её не смогу, поскольку потеряла эту возможность несколько лет назад. Или же вы настаиваете?

— Что именно произошло? — мой собеседник был неумолим. Я скрипнула зубами.

— Тёмное проклятие.

Представитель Совятника наклонил голову.

— Стефан, — на этот раз его голос потеплел ровно на йоту. — Ударение на Е, и попрошу не путать. Стефан Штайн. Приятно познакомиться, пани Мёдвиг.

Я невольно выдохнула. Что это: признание меня своей или же временное отпущение грехов?

Стефан распахнул дверь кэба и сделал приглашающий жест:

— Прошу. Я бы хотел миновать Лес Шёпотов до наступления ночи.

Я устроилась на уютно пружинящем сиденье, окончательно сбитая с толку.

Интересно, кем же работает в Школе этот доморощенный детектив?

* * *

Солнце уже наполовину скрылось за крышами Златой Рощи, когда кэб свернул на дорогу, ведущую к Горному тракту, и покатился вперёд, вибрируя по булыжникам. Я невольно морщилась, когда колесо попадало на особо крупные камни: это отдавалось острой болью в плече, и толкнувшего меня хама оставалось только поминать недобрым словом.