Резчик. Часть четвертая, глава 2

— Через заставы на дорогах с караваном нас пропустят без досмотра, — ответила Нова. Они хоть и выглядели одинаково, по голосу их можно было легко отличить. У Новы в нем проскальзывали нотки раздражения. Словно она постоянно на что-то сердится. — А насчет двух дней... Ты просто никогда не пересекал пустыню.

— А вы как прошли?

— С караваном, — ответила Нита.

Она снимала повязку с лица. Перед ней стоял маленький медный таз и кувшин с теплой водой.

— В городе тоже вода плохая? — спросил я.

— Здесь везде вода плохая, — сказала Нова. Она тоже принялась снимать повязку. — Жарко, вода портится быстро. Много паразитов.

— Одного погонщика из каравана, живьем сожрали черви. Изнутри, — сказала Нита, поежилась.

— Вечером, когда будет не так жарко, сходим к торговцам, — сказала Нова, наливая сестре в ладони воду из кувшина. — Можешь пока отдохнуть.

— Давайте я вам лучше помогу. Что? Вы себя в зеркало видели? Да вам и не нужно. Друг на друга посмотрите, — я рассмеялся собственной шутке. — А кто из вас старше?

Она картинно отвернулись, продолжив свое занятие. Нита аккуратно растирала лицо, смывая пыль и грязь. Я подошел ближе, коснулся руки сначала одной сестры, затем другой.

— Пойду на кровати поваляюсь, — улыбнулся я. При этом внутренний голос заговорил голосом Александры, да еще язвительным тоном: — "Пижон...".

Зато получил большое удовольствие, наблюдая за реакцией женщин, когда с обветренных лиц начали исчезать некрасивые трещины и покраснение. Затянулись раны на губах, возвращая им привычный цвет. Несложное заклинание, попутно, должно стереть мозоли и волдыри, если такие имеются. Это меня Грэсия научила, когда я ей первый раз показал сбитые в кровь ладони. И если быть совсем честным, то я уже столько дней без ограничителя. А без него внутренний резервуар сил заполняется слишком быстро.

— —

К торговцам, как и планировали, пошли вечером. Чем больше падала температура воздуха, тем больше людей выходило на улицы. На постоялом дворе появились музыканты, привлекая посетителей. Кто-то из помощников хозяина прямо посреди улицы зазывал прохожих выпить вина и отдохнуть в приятной атмосфере.

Лично я по вечернему городу прогулялся с большим удовольствием. Поглазел на горожан, на небольшие лотки, торговавшие разной мелочью. С торговцами же вышло разочарование и досада. Буквально на днях они отправили караван на север, и ближайшее время ничего такого не планировали. Еще одна проблема нарисовалась на обратном пути. Нова, идущая впереди, остановилась рядом с лавкой, откуда сильно тянуло пивом. Показала мне на вывеску, потом на дверь и первая зашла внутрь.

Внутри было людно и шумно. Посетители толкались в очереди к столу с работником лавки, совали ему деньги. Тот чиркал в тетради огромным пером, принимая заказы. Позади него, по пояс голый, стоял внушительных размеров охранник с серпообразным мечом на поясе. Нова отвела меня в сторону от двери.

— Кто-то очень умело следит за нами, — сказала она тихо.

— Почувствовала его присутствие? — спросил я, за что заработал прищуренный взгляд.

— У постоялого двора, мельком. И вот сейчас. Для этого он должен был подобраться достаточно близко, но я никого подозрительного не заметила.

— Думаешь, из города надо быстренько сваливать? — уточнил я.

— Ждать десять или двадцать дней, пока соберется следующий караван — не лучшая идея. Мы сейчас пойдем на рынок, а Нита за повозкой. У рынка она нас заберет.

Не видел лица Новы, но мне показалось, она хмурилась. Вполне возможно, что кто-то просто проявил излишнее любопытство по отношению к нам. Точнее ко мне, так как других светловолосых людей в городе я пока не встречал.

— Хорошо, — сказал я. — Будем считать, что затея посетить город была не самой удачной.

Рынок в городе занимал одну из площадей у южных ворот. И торговали на нем по большей части с пола. Зерно, фрукты, большие мешки с разноцветным порошком соседствовали с рулонами ткани и глиняной посудой. Иногда проходы между торговыми местами настолько узкие, что двоим разойтись не всегда получается. Настоящий рай для карманника...

— —

Придорожный постоялый двор, вечер.

— Господин, на улице льет как из ведра, — к хозяину постоялого двора подошел мальчишка лет двенадцати. — Дождь очень холодный.

— Лампы повесил? — строго спросил пожилой мужчина.

Худое лицо, с рваным шрамом по левой стороне. Белый фартук он накинул поверх серой стеганой рубашки, у которой рукава доходили до середины предплечья. Было видно, что их обрезали и аккуратно подшили, чтобы ткань не расползалась. Знающий человек сразу узнал бы в нем легионера. Про них говорили, что тяжелая пехота рождалась в таких рубахах, в них же их хоронили.

— Все три, — кивнул мальчишка. — Только их с двадцати шагов не разглядеть.

— И повезло, и не повезло, — задумчиво протянул мужчина.

— Я могу с фонарем на дороге постоять, — парень шмыгнул носом.

— Лечи тебя потом, — проворчал он. — Иди к очагу, грейся.

— А они точно мимо проезжать будут?

— Будут, — коротко ответил хозяин постоялого двора.

Часа три назад его старый друг прислал письмо с голубем, что по дороге едет отряд с каким-то вельможей. Птицу не пожалел по такой погоде отпускать. А других постоялых дворов на старой дороге, до самого города Глыма нет. И хоть благородных господ старый Крат не любил, они всегда платили не скупясь.

Словно услышав его мысли, двери на постоялый двор открылись и на пороге появились двое крупных мужчин. Рослые, широкие в плечах, бородатые. Крат не раз встречал таких, чтобы с первого раза определить, к какому народу они принадлежат. И даже обрадовался, предвкушая, как откроет бочонок лучшего крепленого вина. Следом за мужчинами вошла женщина, одетая в дорожный костюм. С плащей на пол ручьем стекала вода.

— Йонатан! Где ты мальчишка?! Беги, помоги гостям с лошадьми. И поживей! Марта!

Со стороны кухни вышла дородная женщина в теплом платье и переднике.

— Проходите, проходите, — засуетилась она, показывая на широкий стол, сдвинутый поближе к камину. — Позвольте просушить ваши плащи.

— Мы путешествуем в компании асверов полудемонов, — сказала гостья, стягивая плащ. — Они здесь по поручению Империи и прошу, не пугайтесь...

Со стороны улицы раздался испуганный крик мальчишки, перешедший в визг. Принимавшая плащи женщина с испугом оглянулась на дверь, а гостья лишь вздохнула, махнула рукой и пошла к столу. Спустя несколько секунд в помещение вошла еще одна гостья. Высокая, красивая женщина. Сбросила капюшон, затем расстегнула пряжку плаща, стаскивая его с плеч.

Женщина, которую хозяин постоялого двора назвал Мартой, приняла плащ и поспешила сбежать на кухню. Бристл устало заняла стул поближе к огню. За эти несколько дней компания асверов успела ее утомить. А последний день она была особенно раздражена. Асверы то мчались куда-то, едва не загоняя лошадей, то сидели на одном месте несколько дней. И объяснять причины своего поведения, они не желали. И зачем она согласилась пойти именно с ними? Агенты ее семьи, разбросанные по всей Империи, могли в любой момент найти след Берси, пока она без особого смысла мотается по дорогам, забытым всеми богами.

К столу, прихрамывая, подошел хозяин постоялого двора.

— Доброго вечера. Госпожа, — он отдельно поклонился Бристл. — Безопасны ли нынче дороги?

— Если здесь когда-то и были бандиты, то они перебрались в более людные места, — хмыкнула Бристл.

— Были, — кивнул старик. — Старых мы сами повывели, но всегда надо быть начеку, не завелись ли новые. Не желаете выпить, поесть с дороги. Этот тракт хоть и пустынный, но по нему все еще ходят торговцы. Из-за чего у меня скопилось немало хорошего вина. Молодое южное, или старое северное, которое пьют горячим, да со специями.

— Северного неси, — кивнула Бристл. — Южное пусть собаки лакают. И еды неси. Мы с раннего утра в дороге.

— У нас уже все готово, не извольте беспокоиться. Велите подготовить комнаты?

— Четыре комнаты, но особо не усердствуй. Может, мы снова сорвемся, — она покосилась на асвера, — посреди ночи.

Карл протянул старику пару монет. Немного больше, чем за ужин и постой. Скорее доплатил за неудобства. В это время в дверь вошли еще три женщины асвера. Одна высокая, вторая с лицом мертвой рыбы и их старшая. Тройка бешеных, время от времени мелькавших рядом с Берси. Все, включая Иль, сверкали черными глазами и клыками, словно на охоту собрались. И выходить из этого состояния они, судя по всему, не собирались.

— Если ты не хочешь говорить, какого демона мы оказались в этой дыре, завтра с восходом я возвращаюсь в Виторию, — сказала Бристл. — Берси мог уже десять раз объявиться и вернуться домой. А мы здесь...

— Он в той стороне, куда мы едем, — ответила Иль. — Можешь возвращаться, так как его жизнь больше вне опасности.

— Да ну? — прищурилась Бристл. — Откуда такая уверенность и с чего бы мне тебе верить? Сначала, вы едва не на коленях уговариваете ехать с вами, а теперь "возвращайся домой", да?

Иль на грубость в свой адрес даже внимания не обратила. Лишь посмотрела пристально.

— Верить или нет, решение только твое, — сказала она. — Но сейчас рядом с ним минимум двое из нас. Я могу указать только направление, когда почувствую их вновь. Но не могу сказать, далеко они или близко.

— То есть сейчас ты их не чувствуешь? — хмыкнула Бристл.

Как могла Илина рассказать, что Берси вчера ночью благословил двух женщин из ее народа? Как объяснить, что это сделал человек? Который не понимает, или отказывается понимать свое положение. Которого, порой, хочется взять за шиворот и хорошенько встряхнуть.

Звук ливня за окном усилился. Пару раз ударил гром, озарив темные окна вспышкой молнии. Когда со стороны кухни вышел хозяин постоялого двора с двумя кувшинами вина, дверь на улицу очередной раз открылась, и на пороге появилась невысокая фигура в плаще. Откинув капюшон, беловолосый юноша улыбнулся, ловя удивленные взгляды.

— Барон Крэтон? — удивилась Бристл.

— Доброго вечера, — он галантно поклонился, взмахнув полой мокрого плаща. — Я здесь по поручению моего дяди. Нет, нет, не утруждайтесь, я лишь на несколько минут. Погода разгулялась не на шутку, а мне еще предстоит долгий путь домой. Берси потерял мой... наши с дядей подарки, — он положил на стол вырезанный из дерева амулет и изящный серебряный браслет. — Дядя всегда мог легко найти однажды созданное им украшение. К сожалению, человек, у которого хранились эти вещи, не знает местонахождения нашего друга. Но он любезно поведал, что к его исчезновению причастен орден кровавой луны. И если бы не их жадность, они бы не стали забирать его живым. Не помню, сколько нужно времени, чтобы подготовить кровавый ритуал... И да, — опередил он Бристл, не дав сказать ей и слова, — вы идете в верном направлении. Последний раз о кровавом ордене слышали в Та-ур Сиере. Говорят, им покровительствует сам Фахт.

— Спасибо Матео, — искренне поблагодарила Бристл, — я твоя должница. Обязательно навещу вас с дядей, когда мы вернемся в столицу...

— —

Появление мага оказалось для нас большой неожиданностью. Он просто рухнул с неба посреди базара. Резкий порыв ветра сорвал и перевернул все ближайшие навесы, разметал глиняную посуду, превратив ее в мелкие черепки. Взметнулись в воздух красные и желтые облака специй. Шум, гам, крики. Люди в панике бросились наутек, забыв про товар.

Невысокий, сильно загорелый мужчина лет сорока, в дорогих белых одеяниях, вышитых золотом, буквально завис в метре над землей. Полы его одежд развевались, то ли порождая резкие порывы ветра, то ли подчиняясь им. В руке он сжимал длинный посох, оканчивающийся трёхпалым когтем. С каждого когтя свисала тонкая серебристая нить с небольшим блестящим шариком на конце. Пока он висел в воздухе, шарики опускались, удлиняя нить.

— Возмутители спокойствия, — сказал он негромко, но ветер усилил его голос. — Демоны и маленький маг...

Говорил он на имперском чисто, без акцента. Голубые ясные глаза. Нет, на южанина он не походил вовсе.

— Что, "Красивые черные рожки", сами пришли ко мне, чтобы занять место рядом с собратьями в витрине? — улыбнулся он. — А где же еще одна пара рожек? — он обвел разгромленную часть рынка. Повел рукой, и резкий порыв ветра разметал все, что осталось, расчищая площадь.

Я не удержался на ногах и кубарем полетел на землю. Но я успел заметить, как Нова обнажила меч и бросилась к магу. Тот лишь передвинул удобнее посох и две из трех нитей метнулись вслед за шарами, оставляя в воздухе прозрачный след. Все произошло очень быстро. Эти следы перечеркнули размытый силуэт Новы. Один прошел на уровне пояса, второй немного выше. Женщина споткнулась и упала, а я не мог оторвать взгляд, от катящейся по земле головы.

Маг опустился на землю. Сделал шаг вперед, наклонился и поднял за волосы отрезанную голову. Все с той же улыбкой всмотрелся в лицо Новы. Не знаю, что со мной случилось, но в этот момент я был напуган. Так, что не мог пошевелиться. Даже не заметил, когда появилась Нита. Она подхватила меня излюбленным способом всех асверов и помчалась прочь с площади.

Окончательно в себя я пришел, когда наш импровизированный фургон поднимался по ухабистой дороге на небольшой холм, оставляя очертания города далеко позади. Каких-то два часа и, окончательно стемнело. Пришлось останавливаться, чтобы лошади не переломали ноги. Отъехали от дороги подальше, хоть в этом и не было необходимости. Безлунной ночью, когда даже вытянутую руку не видно, в погоню отправиться могут разве что оборотни. Или асверы, так же прекрасно видящие в темноте.

Нита в фургон так и не заходила. Закончив возиться с лошадьми, просто ушла в темноту, не сказав ни слова. А я сидел всю ночь, накинув грязную мешковину, не в состоянии уснуть. И ругал себя за недостойные мысли, что она решила вернуться в город, оставив меня одного, посреди этой мрачной и холодной пустыни.

Заснул перед самым рассветом, и впервые за долгое время мне приснился кошмар. Раз за разом я наблюдал одну и ту же картину, как голова Новы катится по земле, глядя на меня осуждающим взглядом черных глаз. А на месте рожек у нее кровоточащие раны.

Проснулся от жары и духоты. Фургон еле полз куда-то по пыльной дороге. Пошарил взглядом по пустому внутреннему пространству. Хотелось пить. Сложил мешковину в несколько слоев, уселся сверху, закрыл глаза, пытаясь отрешиться от жары и жажды. Так и ехали несколько часов...

— Берси, — мне на плечо легла рука, вырывая из полудремы. — Подмени меня, — сказала Нита, показывая на место возницы.

Я кивнул, хотел было перебраться туда, но замер, оглянулся. Откинул полог, выглядывая наружу. На горизонте, поверх плывущего от жары воздуха поднимались небольшие пыльные тучки. Если это не сумасшедшие, решившие загнать пару лошадей на жаре, значит погоня.

— Подожди, — придержал ее за руку.

— Я смогу разобраться с лошадьми, чтобы остановить их, — сказала она. — Потом догоню повозку. Лошади устали и не уйдут далеко.