Чейзер, глава 10

— Им до нас далеко, — с презрением ответил Гаттскон. — Их магические возможности очень ограничены. Магия друидов основана на примитивных языческих культах древности. Последователи Бодики не могут противостоять ни нам, ни Ковену.

— Может быть, и не могут. Пока не завладеют Даром Пророка. — Я сделал паузу, не сводя взгляда с лица Гаттскона. — Ведь только он способен исцелять чуму магов. Дар Пророка в этом смысле куда эффективнее сделки с демонами.

— Вы правы. Поэтому жизненно важно раскрыть тайну Дара первыми.

— Вы не думали о союзе с друидами?

— Нет смысла сейчас говорить об этом, — уклончиво ответил Гаттскон. — Будущее покажет.

— Так вы думаете, что Борг открыл тайну Пророка?

— Это вам и надлежит выяснить.

— Он мог сделать это, лишь разыскав Джозефа Джаримафи.

— Или что-то узнав от Артобеллы.

— Но Артобелла погиб, судя по записям, которые я нашел в Лектуре!

— Все верно. А вот Борг тогда выжил. Некоторое время спустя у него появились первые признаки чумы магов. Думаю, тогда он и начал искать Дар.

— Он вообще существует, этот чертов Дар?

— Несомненно, существует. Многие маги его искали. Главное доказательство его существования — события прошлой войны с Ковеном и вторжение Черного Ордена. Ведьмы заключили с ним союз, но мы смогли закрыть проход между мирами и нейтрализовать угрозу. Огромную роль в этом сыграл ваш прадед, за что мы ему благодарны. Однако Черный Орден, как мы считаем, сумел как-то заполучить волшебную воду источника из легенды. Вы знаете, во что она превратилась в их руках.

— В отраву, которая выморила Монсальват, — вздохнул я. — Теперь я понимаю, откуда взялся Черный Человек, убивавший пациентов Лектура. Ведьмы призвали своего Преследователя в пику вашему. Того самого нацистского Verfolger`а, о котором писал мой прадедушка. И этот прошаренный ганс что-то нашел. Истинный или ложный Дар Пророка. Вот о чем говорила ведьма в моем сне!

— В каком сне?

— Мне приснилась ведьма, которая говорила мне, что любой эликсир может быть ядом и лекарством одновременно.

— Это так. Вы правильно все поняли.

— Дар Пророка до сих пор попадал тому, кто был недостоин им владеть, — продолжал я, пытаясь увидеть в глазах Гаттскона реакцию на мои слова. — В руках Черного Ордена, как вы называете эсэсовцев из "Аненербе", он превратился в бактериологическое оружие. Если допустить, что Борг тоже нашел источник, его вода стала ядом, который превращает людей в одержимых демонами. И я, кажется, понял, почему. Все дело в том, кому служишь. Гитлеровцы несли миру смерть, и живая вода в их руках превратилась в оружие уничтожения. Борг служит демонам, поэтому Дар Пророка помогает им попасть в мир живых. Логично? Мне кажется, да.

— Вы действительно умный человек. Вы верно рассуждаете. Теперь понимаете, как важно найти Джозефа Джаримафи? Только он способен дать нам истинную Воду Жизни. Ту, которая действительно спасет нас, не превратится в смертельный яд, который уничтожит всех.

— Я это понимаю.

— Найдите Борга. Крайне важно узнать рецепт его эликсира. Нельзя допустить, чтобы Дар Пророка стал проклятием, которое окончательно погубит нас.

— Именно этим я и занимаюсь.

— Возьмите, — Гаттскон протянул мне серебряный перстень с руной на печатке. — Это Кольцо Незамутненного Ока. Ведьмы Ковена в совершенстве владеют магией Превращения. Этот перстень позволит вам распознать ведьму в любом обличье.

— Спасибо. Еще рекомендации будут?

— Будьте осторожны. Слишком многим в нашем мире ваша миссия поперек горла.

— Уже понял. Кстати, какие у вас отношения с Трибуналом?

— Магам Санктура нужны союзники. Трибунал нам не друг, но и не враг. Мы иногда помогаем им, они — нам. Пока наши интересы совпадают.

— Почему вы направили меня к ним?

— У же сказал вам, мы порой помогаем друг другу. Во-вторых, было бы глупо и бесчеловечно сразу бросать вас в круговорот событий. Работая на Трибунал, вы приобрели кое-какой опыт. В-третьих, есть вопросы, которые не решить в одиночку. Кстати, вы можете и дальше сотрудничать с ними, мы не будем на вас в претензии.

— Последний вопрос, мастер Гаттскон. Вы вернете меня домой, когда все закончится?

— Я уже сказал вам, что ваш путь домой лежит через Десятигорье.

— Почему-то мне кажется, что вы меня обманываете.

— Маг Синклита не опустится до лжи, — мне показалось, что Гаттскон рассердился. — Мы же вернули обратно мэтра Андре!

— Хорошо, поверю вам. И буду искать Борга.

— Не забывайте про банк Гуффера. Хотя, по вашей экипировке я вижу, что вы неплохо заработали и без нашей помощи.

— Стараюсь. Время позднее, я хочу спать.

— Да, конечно. Удачи вам, Преследователь!

И все же Гаттскон не был со мной откровенен до конца, подумал я, выходя из таверны в холодную сырую ночь. Не сказал чего-то очень важного. Хотя колечко подкинул путевое, пригодится. И на том спасибо. Что же до моего главного задания...

Я до сих пор не знаю, зачем могущественным магам Санктура, вершителям судеб этого мира, живая вода Джозефа Джаримафи. Что она им даст сверх того, чем они уже владеют.

Но это уже другая история. А пока надо выспаться как следует, потому что в Бэкуотере меня ждет весьма неприятная встреча с неизвестным исходом.

Сигнал смарта на пустынной тихой улочке показался особенно громким. Я достал гаджет и прочитал:

Бонус к особому таланту: Сила духа +5

Устойчивость к магическим воздействиям повышена на пять пунктов.

Получены предметы: Кольцо Незамутненного Ока.

Тебе присвоен шестой ранг в классе "Младший сын".

Задание "Проклятие" обновлено.

Найди рецепт эликсира Борга.

Ну что ж, отлично. Растем, прогрессируем. Интересно, доживу я до десятого ранга?

Кто знает, кто знает...

* * *

В Бэкуотере, как и в любом средневековом Мухосранске, обыватели ложились спать очень рано — с наступлением сумерек. Я все правильно рассчитал, вряд ли кто-нибудь видел, как я въехал в городок. Стараясь передвигаться по темным переулкам (такие запахи там застоялись, скажу вам!), я добрался до Смитфилдского поля и нашел дом Клемана. Окна были закрыты ставнями, из трубы шел легкий дымок, хорошо заметный на фоне ночного неба. Я привзял коня к молоденькой осине и быстрыми перебежками добрался до входа в дом. Замка в двери не было, она запиралась крючком изнутри. Обнажив меч, я после нескольких неудачных попыток подцепил крючок и осторожно, стараясь не греметь железом, вытащил его из скобы. Тихо, на цыпочках, прошел внутрь, держа оружие наготове.

Клеман находился в маленькой комнатке, которая служила ему и кабинетом, и спальней и столовой. Он дремал возле горящего очага и, похоже, перед этим крепко выпил — перегар в комнатушке был еще тот. На столе красовались большой кувшин, блюдо с полусъеденной рыбой и большая кружка.

Когда я вошел, он открыл глаза, и я увидел в них ужас. Он не успел схватиться за арбалет под пледом: я оказался проворнее, вонзил острие меча в тыльную сторону ладони. Клеман выругался, зажал рану здоровой ладонью, и я, улучшив момент, врезал ему эфесом в лицо с такой силой, что опрокинул его вместе с креслом на пол.

— Не ожидал, тварина? — сказал я самым угрожающим тоном, отбросив ногой арбалет в сторону. — Поговорим?

— Живой! — Клеман ворочал выпученными глазами. — Жи...

Он закашлялся, разбрызгивая кровь, струящуюся из разбитого носа. Выглядел он отвратно и жалко, но мне было не до сантиментов.

— Где Борг? — спросил я, приставив меч к его груди.

— Убирайся к демонам! — прохрипел аптекарь.

— Мало тебе? Я ведь добавить могу.

— Пошел в задницу, джеппи.

— А ведь ты думал, твои дружки грохнули меня у источника. Ты ведь понял, что проболтался. Но и я не так прост, сечешь? Ну что, Пилюлькин, будем говорить?

— Ничего я не знаю... сумасшедшее отродье.

— Знаешь, — я передвинул острие меча к кадыку Клемана. — Давай так договоримся: ты скажешь мне, где искать Борга, а я оставлю тебя в живых. Это хорошая для тебя сделка, засранец.

— Падаль проклятая! — прошипел Клеман. В его глазах была лютая ненависть, он буквально резал меня взглядом на куски. — Если бы не ноги, я бы тебе...

— Если бы у бабушки кое-что было, она была бы дедушкой. Мое терпение на исходе, Клеман. Или мы беседуем, как два джентльмена, или я порублю тебя на препараты и разложу по банкам в твоем вонючем паноптикуме. Раз, два...

— А я-то гадал, чего Рене с парнями не возвращаются пятый день. Думал, запили, стервецы... Ты не такой осел, каким кажешься. Помоги мне встать.

— Ага, ищи дурака за один коппер.

— Помоги, парень, — тут Клеман взодхнул. — Не хочу разговаривать, валяясь у тебя в ногах.

— Ты бы об этом раньше думал, когда убийц за мной послал.

— Каюсь, шмотье меня твое соблазнило. И про Борга не следовало спрашивать.

— У тебя с ним дела, верно?

— В третий раз прошу — помоги встать!

— Нет. — Я слегка нажал на рукоять меча, и глаза аптекаря округлились от ужаса. — Или говори, или сдохнешь.

— Ладно, ладно, только меч убери!

— Ну, давай, — я придержал руку. — Быстро, четко, ясно. Где искать Борга?

— Не знаю. Он появляется раз в месяц, привозит мне ингредиенты и эликсиры. Порошки разные веселые, болюсы — ну ты понял.У меня с ним деловые отношения.

— Наркотой приторговываешь, фармацевт? — Я почувствовал омерзение: надо же, и в этой реальности есть наркоторговцы. — Тогда понятно, чего ты на меня арбалет наставил, едва я про Борга заговорил.

— Лезешь в чужие секреты и хочешь, чтобы тебя расцеловали? Может ты герцогский дознаватель, или агент Трибунала. Да ты совсем кретин, клянусь адом!

— Мне насрать на ваши с Боргом дела. Мне он сам нужен. — Я парой коротких движений разрезал шнуки на воротнике Клемана. — Все, мое терпение вышло. Сейчас ты у меня похрипишь, каналья.

— Погоди, постой! — Клеман приподнялся на локте, сплюнул кровью на пол. — Я не знаю, где искать Борга.

— А, не знаешь, значит? Тогда молись, если молитвы знаешь.

— Да постой ты, я вправду не знаю. Я же говорю тебе, он сюда приезжает и привозит товар. Хочешь, любой клятвой поклянусь, что не вру.

— И когда он в следующий раз у тебя появится?

— Недели через две, не раньше.

— В прошлый свой визит он был один?

— Девка с ним была какая-то, она его снаружи ждала. Я в окно видел.

— Черноволосая, молоденькая?

— Что, твоя козочка? — Клеман противно ослкабился, показав редкие червивые зубы. — Видать, у Борга поболе хрен будет, чем у тебя, а? Забудь про нее. Борг своего не отдаст.

— В гробу я твоего Борга видал, в белом чепчике. И тебя с ним на пару. Ладно, пусть так. Но у тебя наверняка какие-то бумаги интересные есть. Письма Борга, расписки. Говори, где они.

— Нет ничего! — засмеялся Клеман. — Ни-че-го!

— Так я тебе и поверил. Давай, колись, где...

Он опрокинулся на спину, и в свете догорающего пламени очага сверкнул нож, который Клеман держал за лезвие в левой руке. Он собирался метнуть его в меня,но не успел — я на мгновение опередил его. Вогнал ему клинок под подбородок. Аптекарь выгнулся всем телом, заклокотал, заперхал, выплевывая черную кровь, залившую ему все лицо. Рука с ножом бессильно упала на пол.

— Ах ты, м-мать! — пробормотал я, глядя в остекленевшие глаза Клемана. — Вот и поговорили...

Аптекарь еще раз рыгнул кровью, издал булькающий страшный звук и затих. Я стоял, не решаясь даже с места сдвинуться. До меня не сразу дошло, что я только что прирезал человека — пусть негодяя, но живого человека, не упыря, не нежить какую-нибудь. На душе стало противно и тоскливо.

Ладно, сделанного не воротишь. И потом, я защищался. Не достань он нож...

Я вытер лезвие меча, вложил его в ножны, грязным полотенцем закрыл Клеману лицо и, борясь с тошнотой, обыскал его. В поясной сумке было несколько серебряных монет и плитка жевательного табаку, больше ничего. Пересилив себя, я приподнял рубаху убитого и увидел на груди ключ, висевший на шее на толстом шнурке. Пригодился нож, которым Клеман собирался меня прикончить. Завладев ключом, я начал искать замок, который он открывал.

После минутных поисков я нашел в углу комнаты маленький люк, скрытый под ящиком для угля. Открыв люк, обнаружил под ним небольшой тайник, а в нем стальной кованый ларец, весьма тяжелый и запертый на замок. В ларце оказались деньги — сорок денариев золотом, — записная книжка в переплете и два сложенных вчетверо листка бумаги. Блокнот оказался чем-то вроде приходной книги этого мерзавца, сюда он регулярно вписывал кому, чего и на какую сумму продал. Листки оказались куда как интереснее. Один из них был коронным патентом, разрешавшим мэтру Клеману Вокуру "составлять, смешивать, варить, или изготавливать иными способами лечебные снадобья, микстуры, припарки, мази и притирания, а равно торговать ими в пределах Великого Герцогства Вальзератского, дабы исцелять наших добрых подданых от недугов". Я был почти уверен, что лежавший передо мной человек украл этот патент у настоящего мэтра Клемана, а самого бедняги аптекаря уже давно нет в живых. Вторая бумага оказалась чем-то вроде обязательства, написанного неровным скачущим почерком темно-красными чернилами, похожими на засохшую кровь:

"Я, Клеман из Бэкуотера, аптекарь, получил в восьмой день месяца Цветения сего года у мэтра Езекии Борга условленного товара на сумму в тридцать пять денариев для его последующей продажи, как было уговорено с мэтром Боргом. Обязуюсь вернуть мэтру Боргу пятьдесят денариев золотом не позднее первого дня месяца Солнцестояния, лично в руки, либо доставив с доверенным человеком в поместье мэтра Борга "Красные Камни", ежели мэтр Борг к тому времени по каким-то причинам не сможет посетить Бэкуотер. Любая сумма сверх оговоренных пятидесяти денариев является моей долей в сделке.

Составлено в восьмой день месяца Цветения, копия расписки передана мэтру Езекии Боргу. Подписано собственноручно: Клеман из Бэкуотера"

Убрав расписку, я вытащил из сумки карту и попытался найти на ней место под названием "Красные Камни", но безуспешно. Все равно мне очень повезло: я знаю, как называется логово, в котором прячется Борг. Это уже что-то. Может быть, на ферме "Яблочная Башня" я найду недостающий фрагмент паззла.

Поскольку я узнал о грязном бизнесе Клемана, у меня было сильное желание оставить сорок монет там, где я нашел, хотя это был мой законный трофей. Но, поколебавшись немного, я все же забрал мешок с деньгами. Еще раз глянув на мертвеца, раскивнувшегося на полу, я бросил расписку в догорающий огонь очага и поспешил покинуть это место.

Ехать верхом глубокой ночью по пустынной дороге, в мире, где есть ведьмы и разные чудища, которых только в кошмарном сне можно увидеть — не самое большое удовольствие. Впрочем, я хотел побыстрее убраться из Бэкуотера и сделать это так, чтобы меня никто не увидел. Уж не помню, сколько я скакал — наверное, не один час, — и только когда в ночи передо мной показались огни, горевшие на башнях Эттбро, я перестал гнать бедного Бреса. В город меня пустили не сразу, стража едва не начала стрелять по мне из арбалетов, и только вальзератский перстень убедил их, что я не тать и не опасный бродяга. Оказавшись за городскими стенами, я успокоился совершенно и сразу отправился в "Белые голубки", где не раздеваясь рухнул на кровать, проспал мертвым сном до самого полудня и проснулся голодный, как тысяча волков — я почти сутки ничего не ел.