Будь она в полной силе, ей бы ничего не угрожало. Сейчас, когда колдунья вымотана до предела, возможностей для самозащиты у нее не больше, чем у курицы, которую хозяйка решила пустить на суп. Хорошо хоть, здесь об этом никто не знает. И вряд ли эта компания сомнительных личностей умеет правильно убивать некромантов. Так что, если решатся — есть все шансы хотя бы отомстить.

Страх прокатился по телу Анны ледяной волной, засев большим холодным комком где-то в животе. 'Господи, помоги!' — мысленно взмолилась она, собрала остатки сил и встала — на одном упрямстве, на страхе и жажде жить. Обругала себя "самодовольной идиоткой" — за то, что стремясь доказать всему миру — методика работает, забыла про собственную безопасность.

В глазах от резкого движения слегка потемнело. Анна сумела не покачнуться и выдавить самую светскую из своих улыбок.

— Ну что, господа, мне пора. Следите за состоянием пациентов. Если температура начнет подниматься — бегите за мной. Я проведаю их завтра вечером. Нужно провести еще кое-какие процедуры.

Стоять прямо было трудно, но Анна справлялась. Гораздо сложнее было выжидательно посмотреть на Семена — мол, в приличном обществе не принято напоминать о гонораре, но вы бы поторопились, уважаемый.

Уйти без оплаты означало показать свой страх.

Семен поклонился и протянул Анне увесистый кожаный кошелек. Она не глядя положила его в свой чемоданчик с инструментами, кивнула всем на прощание и направилась к двери.

— Сударыня, позвольте, я вас провожу? Время позднее, — шагнул к ней Соболев.

— Конечно, если хотите, — пожала плечами Анна. — Но вряд ли мне что-то может угрожать, — она постаралась выделить это 'мне' как можно яснее, чтобы все поняли — нельзя трогать некроманта! Будет хуже!

'Вот и абзац котенку, — обреченно подумала она, — ткнет ножиком в темном переулке, и буду я его потом с того света доставать'

Но отказаться было бы все равно, что заорать: 'Я вас боюсь! Я не могу себя защитить!'.

Над Гнездовском сгустились синие сумерки. Уже были видны первые звезды и ярко-желтая полная луна. К ночи похолодало, но Анна не чувствовала прохлады. Слишком напряжены нервы, слишком трудно держать осанку, не оступиться, шагая по заросшей травой улочке. Она оперлась на руку своего кавалера, и с удивлением почувствовала, что стало легче.

— Вы уникальны, сударыня, — негромко сказал Соболев. — Я вам безгранично благодарен за возможность участвовать в чудесном спасении этих обормотов.

— Не стоит б-благодарности, — Анна все-таки споткнулась, но удержалась на ногах, повиснув на нем, — лучше доставьте меня домой в целости и сохранности, пока я по темноте ноги не переломала. Здесь направо, дорога чуть длиннее, зато мощеная.

'И управление стражи по пути, а там я вспомню про какое-нибудь важное дело', — понадеялась она.

— Как будет угодно, — кажется, Соболев улыбался, но у Анны не было сил на него смотреть. — Кстати, сударыня, завтра вы Семена на прежнем месте не найдете. Их там, скорее всего, уже сейчас нет. Вы ведь обязаны доложить о криминальных травмах?

— Да, конечно, — облегченно выдохнула Анна. — Обязана, иначе лишусь лицензии.

— Вот и они это прекрасно понимают. Так что не беспокойтесь. Дальше сами справятся.

'Господи, слава Тебе! — со всей искренностью мысленно воскликнула Анна, — можно не бояться! Они просто скроются где-нибудь на полянских хуторах, их вокруг Гнездовска столько, что никакая стража не отыщет! И никто не собирался меня убивать — зачем? Мертвый маг — сплошные проблемы. А я-то перепугалась, идиотка! Точно собственная гордыня остатки мозга съела'.

Она глубоко, полной грудью вдохнула ночной воздух, пропитанный запахом цветущих яблонь. Негромко засмеялась своему недавнему страху и, сама не зная, зачем, спросила:

— А вы? Завтра тоже исчезнете, как утренний туман?

— Ни в коем случае, в тон ей ответил Соболев. — Перед законом Гнездовска я чист, к криминальным делам Семена никакого отношения не имею, зато очень хотел бы пригласить вас на ужин. Окажете мне честь?

— Почему бы и нет? Но с одним условием. Вы мне расскажете, что и откуда вам обо мне известно. Я не популярная актриса, не знатная дама, не роковая красотка, я просто рядовой эксперт стражи и врач. А вы как будто на меня досье собирали.

— Принимаю любые ваши условия, — улыбнулся Соболев. — Здесь нам направо, если я не ошибаюсь?

Несмотря на усталость, Анна все равно решила отправиться в управление стражи, а не домой. Мало ли что? Береженого Бог бережет. Идти было недалеко, и через несколько минут она уже видела знакомый желтый фонарь над входом.

Глава 2

На крыльце стоял ее напарник, а рядом с ним чуть ли не подпрыгивал парнишка, едва достававший Виктору до груди.

— Господин следователь, всем святым клянусь, оне тама големов выращивают! Прям в лесу! Грядки выкопали — и посадили. А они того, этого... колосятся! Кто на поле забредет — сожрут! Сам видел!

— Угу, — равнодушно кивнул Виктор, приподнимая глиняную чашку, чтобы размахивающий руками парень ее не опрокинул. Видимо, следователь перед дежурством запасся кофе, а тут на него и налетел 'добровольный помощник'.

— Големы не колосятся на грядках, — назидательно сообщила Анна им обоим. — Големы создаются из глины путем сложнейшего ритуала. Это я вам как маг-эксперт говорю. Проспитесь, юноша. Привет, напарник.

— Привет, — кивнул ей Виктор. — Спасибо за консультацию, очень кстати.

— Здравствуйте, ваша светлость, — Соболев снял шляпу и церемонно поклонился Виктору.

Через полсекунды Виктор с абсолютно каменным лицом ответил ему таким же поклоном.

Парнишка, пытавшийся шумно возражать про големов, прервался на полуслове и растворился в темноте.

Анна смотрела на происходящее с нескрываемым любопытством.

— Вижу, тратить время на представления не нужно. Господин Соболев, спасибо, что проводили. Всего хорошего.

— Был счастлив с вами познакомиться, Анна Георгиевна. — Он поцеловал Анне руку, коротко кивнул Виктору и ушел в сторону ратуши.

Виктор придержал перед Анной дверь в управу. Они вместе поднялись в крошечный кабинет следователя. Анна почти рухнула на стул, откинулась на спинку и жалобно попросила:

— У тебя еда есть? Извини, что вот так...

— Найдем, — фыркнул Виктор, — пирог с рыбой будешь? Горячий еще. А что, кавалер не накормил?

— Да какой там кавалер... Я до последнего боялась, что он меня по пути прирежет.

Виктор всем видом изобразил заинтересованное внимание.

— Значит, так, — начала Анна, дожевав пирог, — явился ко мне поутру полевик...

Когда она закончила рассказ, Виктор только головой покачал:

— Во-первых, можно сказать точно — убивать тебя Соболев не собирался. Иначе мы бы с тобой не разговаривали. А во-вторых... прости, конечно, но на правах напарника скажу. Ты после отказа из Академии сама не своя. Ты, Анна Георгиевна, вообще о чем-нибудь думаешь, кроме большой печали по неудавшейся научной карьере?

Анна отвела глаза.

— Бог с тобой, — махнул рукой Виктор, — все наделанные глупости ты сама перечислишь лучше меня, не буду зря воздух сотрясать.

— Да ладно, — смущенно ответила Анна, — мне ничего не угрожало. Кто ж в здравом уме поднимет руку на мага? Сам колдун по стенке не размажет, так за него потом другие маги рассчитаются так, что чертям в аду страшно станет. Цеховая солидарность у нас на высоте. Сама не понимаю, что на меня нашло?

— Благоразумие на тебя нашло. Надеюсь, в дальнейшем оно будет просыпаться пораньше. — Виктор достал из портфеля бланки. — Пиши показания. А я пока смотаюсь к этому домику, постучусь в запертые ворота. Если чутье меня не обманывает, влипли мы с тобой в ту еще историю.

— Да что стряслось-то? — спросила Анна, но ответом ей был только стук закрытой двери и топот ног по лестнице.

Анна не чувствовала правую руку, которую отлежала, скрючившись на продавленном диванчике в комнате отдыха за дежуркой. Вечером идти домой сил не было, и она осталась в управе. Была слабенькая надежда проснуться, когда вернется Виктор, и выяснить, с чего он так разнервничался, но усталость оказалась сильнее.

Анна растерла руку и чуть не взвыла от боли, когда чувствительность стала возвращаться сотнями колющихся иголок. Она наскоро почистила зубы над щербатой раковиной вечно протекающего умывальника, кое-как пригладила волосы (ладно, не на бал собираюсь!) и осторожно выглянула за дверь.

В дежурке было на удивление пусто. Только сержант Жилко, сидящий за стойкой спиной к ней, что-то старательно писал в журнале регистрации.

— Все у шефа, на оперативке, — сообщил Жилко, не оборачиваясь. — Вам, барышня, велено передать — как проснетесь, сразу к полковнику.

Сержант вывел последнюю буковку, довольно крякнул, посыпал страницу песком, шумно сдул его и закрыл журнал. Прихлопнул обложку ладонью и обернулся к Анне.

Мол, дамочка, я вам все сказал, вы чего еще тут? Шеф ждать не любит.

— Угу, — кивнула Анна, — и вам доброго утра.

Она уже поднималась, когда услышала негромкое бурчание сержанта:

— Куда там... Когда утро и правда доброе, Горностай не велит всех из отгулов пригнать.

Анна осторожно, постаравшись не скрипнуть дверью, зашла в приемную шефа. Здесь собралось почти все следственное управление, разве что патрульных не позвали. На нее никто не обернулся, только Светочка, бессменная секретарша Горностая, приветливо кивнула и подвинулась на своем стуле. Анна тихонько уселась рядом с ней.

Полковник Силин, невысокий и быстрый, действительно похожий на небольшого хищного зверька, вышагивал около большого окна. В пальцах шефа порхал карандаш.

— Задача всем ясна? Вперед. На писанину время не тратить, потом крючкотворством займетесь. Ты и ты, — шеф ткнул карандашом сначала в дальний угол, где у стенки стоял Виктор, а потом в сторону Анны, — ко мне в кабинет.

— Что стряслось? — шепотом спросила Анна у Светочки, пока коллеги, шумно переговариваясь, выходили из кабинета.

— Аврал, кошмар, караул и праздник для следственного, — хихикнула секретарша, — в Кошице серебряные рудники ограбили. Похоже, полевики, но черт его знает, ушли телепортом. Герцог в бешенстве, прислал всем соседям проникновенные письма — помогите, мол, найти злодеев, вдруг да к вам удрали. Будем искать.

— Это ж бред. Телепортом хоть до Сепанго прыгай.

— Ага. Но князь велел изобразить бурную деятельность. А шеф и рад, под княжеским указом можно будет такие двери вышибать, к каким в обычное время подойти боязно. Так что если мы на фоне поиска международных бандитов-террористов не закроем кучу старых висяков, я неделю на работу краситься не буду. Спорим?

— Светлана! — громко позвал Горностай. — Прекращай выбалтывать служебные секреты! Лучше кофе нам свари.

Анна с Виктором привычно уселись у стола для совещаний. Горностай откинулся в кресле и с интересом уставился на Анну.

— Ну что, эксперт Мальцева, рассказывайте, как вы вчера статьи 'Уложения о наказаниях' нарушали оптом и в розницу.

— Шеф! — вскинулся Виктор, — Анна ничего не нарушила. Все бумаги у вас на столе.

— Ладно, — на удивление легко согласился Горностай и крутанул в пальцах карандаш каким-то новым, особенно хитрым финтом, — молодец, подсуетился, прикрыл нашу звезду экспертизы.

Виктор только головой покачал.

— А теперь — без шуточек, — шеф серьезно посмотрел на них обоих, — Анна, изучи, — и выложил перед ней несколько портретов полевиков.

— Вот этот, — взяла она в руки один из них, — похож на Семена, который вчера за мной приходил. Шрам, правда, чуть иначе расположен. Но похож.

— Это, судя по ориентировке из Кошица, организатор ограбления их серебряного рудника, — назидательно сообщил шеф, — чувствуешь, во что вляпалась? Рассказывай. По минутам.

Пока Анна говорила, Горностай хмурился и делал какие-то пометки на лежащих перед ним показаниях, которые она вчера вечером, почти засыпая, написала в кабинете следователя.

— Черт знает что, — подвел итог шеф, когда она закончила. — Виктор, теперь ты. Аннушка, слушай внимательно, может, хоть так дойдет.

— В рамках проверки по заявлению...

Шеф скривился, и следователь продолжил иначе:

— Когда я с дежурным нарядом вломился в дом, там, ясное дело, никого уже не было. Только тлеющие угли в печке да собачья миска во дворе. Владельца нашли быстро, мещанин Протатько, он таких домов пять штук сдает, в разных концах города. Интересующий нас домик две недели назад сняло полянское семейство. Заплатили за два месяца, сказали, что будут сыром с хутора торговать. Продали домовладельцу голову выдержанного, с большой скидкой, — Виктор усмехнулся, — Протатько говорит, хороший сыр.

Горностай нетерпеливо махнул рукой. Виктор снова посерьезнел:

— В доме проведен осмотр, результат нулевой, даже полы вымыты. За владельцем установлено наблюдение, но, я уверен, ничего оно не даст. Здесь тупик.

Шеф кивнул и хитро усмехнулся.

— С тупиком понятно. Давай про полосу препятствий и забор с колючкой.

— Даю, — вздохнул Виктор. — Итак, Юрий Александрович Соболев. Имя настоящее, личность его я подтверждаю, виделись. Подданный Империи, дворянин, в Гнездовск прибыл позавчера. Живет в гостинице 'Подкова', напротив ратуши, зарегистрировался честь по чести.

Анна почувствовала, что начинает краснеть. Самую капельку. Можно списать на то, что майское солнце слишком ярко бьет в высокие окна кабинета начальника следственного управления, и становится жарковато.

Реакция на имя ее вчерашнего ассистента не осталась незамеченной шефом. Горностай ехидно наблюдал за ней. Колдунья постаралась придать себе максимально равнодушный вид, но не получилось.

— Прямо сейчас он на аудиенции у князя Федора Гнездовского, — сообщил Виктор, — так как прибыл сюда по его приглашению, для торжественного подписания договора о реконструкции пути через перевал. Странно, что он поселился в гостинице, а не в имперском посольстве и не в замке. Но имперские кавалергарды замечены и не в таких странностях.

— Кто? — переспросила Анна.

— Кавалергардский корпус — ближняя охрана императора и его семьи, — пояснил Виктор, — в нем есть и телохранители, и... доверенные лица. Соболев из доверенных.

— Может говорить и действовать от имени их императора, — хохотнул Горностай, — потому его, как официального представителя, сюда и отправили. Так что ты вчера командовала одним из первых лиц Гётской Империи. Впечатляет?

— Н-не очень, — отозвалась Анна, чтобы сказать хоть что-нибудь. — Хотя, конечно, причастность имперского кавалергарда к ограблению кошицкого рудника — любопытная история. Я ни черта не понимаю. Зачем это ему?

— Нагадить Кошицу — не самый невероятный мотив для имперца, — хмыкнул Горностай. — Но с этим пусть большие политики разбираются. Или он хочет поближе к Виктору подобраться, как-никак, Виктор фон Берген, князь Бельский, у нас Гётскому императору не самый дальний родственник, хоть и служит в Гнёздовской страже.

1234567

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓