Ага. Щас. Что бы разгрызть эти желуди нужно отрастить немножко другие зубы. Ну или разбить камнем. Запомним на всякий случай. Что еще нам может предложить этот отдел магазина? Оппа! Чуть не наступил. Из земли торчит что то. Типа морковки. Только белая. И одинокая. Пробовать стоит? Она одна всего лишь. Отравишься только без всякой пользы. Возьму с собой и буду под ноги почаще посматривать.
Вот! То что надо. Тыква. Оранжевая. Большая. С две моих головы. Тяжелая. Твердая. Не оторвешь. Чем ее открамсать? Пойти за обломками камней или тут обломить? Не пойду. Тут отколю себе инструмент. Опыт есть. Вот этот камень подойдет. Буквально 8 ударов и основа отколота. Длинная и плоская. Надо подровнять. Нормальный нож можно сделать. В теории. На практике — посмотрим, что получится. Ниче так получилось. Третий сорт — не брак. Даже ручка есть. Горжусь собой. Больше ведь некем. Зачем я его делал? А, да, тыква. Открамсаем ее от лозы. Удачно. Теперь нужно допиннать её до костра. Хотя, зачем катить? Я же чертов геракл. Не ожидали? А я такой... '17'
Чуть не надорвался, но дотащил. Сейчас отдышусь и придумаю, что с ней делать. Будет забавно, если выяснится, что эта штука — не съедобная. Пожалуй, разобью ее об камень и посмотрю, что там внутри. '18'
Наивный. Проще камень разбить, чем эту 'ягодку'. Какая то она противотанковая. Выточена из цельного куска танковой брони. Сейчас отдохну от трудов праведных и попробую её порезать острым ножичком. А пока — закопаю ка я морковку в угли. Пусть пожарится. Вдруг она — ядовитая. '18+'
Хороший был ножичек. Новый. Двух часов не прошло. Жаль, что он перестал быть острым. Ладно, хоть с одной стороны. Зато удалось вырезать, вернее процарапать, замысловатые иероглифы на противотанковой броне этого оранжевого недоразумения. Даже ничего себе не отрезал. Ну не считая кончика ногтя. Не страшно. Пошла бы она в гудок — эта тыква. Не, не надо туда. В костер её. Сжечь паскуду. Что там с морковкой, к стати? Вот она. Если снять с неё все, что пригорело то мы получим... получим мы... какую то кашу. Ядовито-желтого цвета. Пусть остынет. Во избежании. '19'.
Это хорошо, конечно, но жрать то хочется. Пойду, посмотрю, что у нас в озере водится. Вдруг — что съедобное. Осетр например. Ну или омар. Не, омар не пойдет. Его варить не в чем. Раки тоже не пойдут. По той же причине. Рыбину какую нибудь поймать. Огромную. Разделать ножичком и запечь в глине. Во. Глину надо поискать. Пригодится. Ну и где тут может быть рыба? Прямо тут ничего нет. Даже головастиков. Вон в тех зарослях должна быть. Так мне подсказывает чутье великого ихтиолога. Великого и голодного. Ноги путаются в неназванных зарослях, которые растут в воде неизвестной температуры. А вот и рыба. Вон её плавник торчит. Ихтиолог гордо выпячивает грудь и умывает руки. Он свое дело сделал. Рыбу нашел. А как её ловить — пусть думают все остальные. Менее квалифицированные. А что думают остальные? Тут 2 варианта. Или пытаться словить руками, или гладиолус, вернее, пойти на берег,взять мою козырную палочку и засандалить наглой рыбине по хребтине. Так как, пока я хожу у рыбы могут кончится приемные часы, попробую руками. Приготовиться. Иии прыг. Мдяяя. Прыг получился, скажем так, неубедительный. Рыба даже и не напрягалась. Нехотя вильнула хвостом и ушла на глубину. Сволочь она а не рыба. Блииин. Больно же. На что я наступил? Если б я все нормально чувствовал — сознание потерял бы. Попрыгали на берег.
Фигассе, как ногу рассадил. Чем, интересно? Тут шить надо. Хорошо, что я плохо чувствую. Сейчас бы валялся в отключке. А так ничего. Только страшно. Как я это лечить буду? Ведь я в лесу. Тут заражение, нагноение, гангрена и привет. Пишите письма. Что лесовики применяют в таких случаях? Сушеный мох и подорожник. Может еще что то. Не в курсе. Мха я тут не найду. Тем более сушеного. Тогда будем считать, что вон тот лопух — это подорожник. Или не стоит? От неизвестной травы может стать хуже? Наверное может. А лучше? Да. Выбор не богат. Ладно. Промываем рану. Срываем... я сказал срываем... ну ладно, срезаем типа подорожник разжевываем его в кашу. Накладываем на рану. Все это дело прикрываем целым листом и заматываем плотненько рукавом от рубашки. '20'
Интересно, а какой вкус у этой подорожниковой каши? Скорее всего, мне лучше не знать. Дохромал до костра, стараясь не беспокоить раненую ногу. Боль стала чувствоваться больше. Это не к добру. Голод, к стати, тоже. Съем ка я печеную морковку несъедобного цвета. Все равно больше нечего. Ну съел. Каша как каша. Без вкуса и запаха. Лежу, прислушиваюсь к себе. Как оно там в животе? Вроде ниче так. Боль в ноге, вроде, поутихла. А вот голод как то не торопится уходить. Сколько там было, той морковки... Настала пора крепко призадуматься. Где я могу добыть еды в моем нынешнем состоянии? На первый взгляд, вроде нигде. На второй — тоже. БААМММ! Бл@!!!!
Неведомая сила отбросила меня от места отдыха и перевернула на живот. Надо мной пролетели горящие палки и прочие ошметки. На эрзац-повязку на ноге плюхнулась горячая жижа бледно-салатового цвета. То, что она горячая, я почувствовал даже через повязку. Мне вот только ожогов не хватало. В придачу к ране на ноге, голоду и прочим непоняткам. Стряхнул с повязки эту жижу первой попавшейся веткой и теперь верчу башкой в попытках понять, что произошло. По всему выходит, что мне в костер некий злоумышленник подкинул взрыв-пакет. Звук от взрыва был настолько конкретным, что я почувствовал его не только ушами, но и всем остальным телом. Костру настал кердык. Полный и безоговорочный. Костра больше нет. Даже ничего не дымится. В центре бывшего костра стоит полусфера с рваными краями, толщиной стенки с два моих пальца и на две трети наполненной все той же горячей жижей. Откуда оно тут взялось? Ааа. Кажется понял откуда. Это останки моей противотанковой тыквы. Внутреннее давление от нагрева наконец то преодолело сопротивление шестислойной герметичной композитной брони и с гулким хлопком разорвало всю антивандальную конструкцию. Осколки оболочки в момент разметали весь костер, включая прогоревшее где то до середины бревно, и разнеслись в разные стороны, наградив всяких рядом валяющихся порцией горячего рабочего тела теплового двигателя и задумчивым видом заодно.
Осколки бомбы замедленного действия разлетелись по всей каменистой полянке, в том числе, и в озеро. Где сейчас и происходили основные события местной галактики и окрестностей. Слегка приглядевшись, я понял, что там происходит. Там происходит эпическая битва всех обитателей озера за обладание ошметками тыквы. Вернее их интересует содержимое тыквы а не ее оболочка. Нескромно так интересует. Стая пираний рядом со свежим куском мяса ведёт себя солиднее и неторопливее. Неужто она им так нравится? Причем — всем? Вон, даже какие то угри и ракообразные полезли на берег за недолетевшими до воды ошметками. Что то мне подсказывает, что проблем с рыбалкой у меня больше не будет. Надо будет тоже попробовать эту жижу. Вдруг и вправду стоящая еда?
Рядом с бывшим костром никакого оживления пока не наблюдалось, не считая, одинокого рака о четырех клешнях, который подкрадывался к жиже, которую я стряхнул с ноги. Вот скажи мне, членистоногое, за каким корнеплодом тебе лишние клешни? Что ты ими делаешь? Или как запасные таскаешь? И где ты был, когда я хотел тебя поймать?Молчишь? А, может, и не молчишь. Просто я не слышу ни-и-чего. Ладно. Иди жри свою жижу, а я подумаю, как мне съесть свою порцию. Горячая зараза. Стакана два где то. Пальцем не получится, горячо. Палкой — некультурно и негигиенично. Ждать когда остынет — раки одолеют.
Ну ладно. Возьму вот этот камешек. Вытянутый и плоский. Оботру его об остаток моей одежды, в том месте, где, теоретически, она могла остаться чистой. Обмакну его в жижу. Подую на неё и в рот. Как ощущения? Да никак. Вкус так и не прорезался и запах тоже. Ну, может, и к лучшему. Технология понятна. Макаю, дую, слизываю, повторяю. Оппа. А вот это, кажется, называется сытость. Как то слишком быстро. Я еще и половины не выхлебал. Или около того. Не суть. А суть в том, что появились эффекты неожиданного плана. Нет. Зелеными пятнами я не покрылся. И тошнить меня тоже не тянет. А тянет меня в сон. И место пореза сильно зачесалось, как при заживлении, только намного сильнее. Если сделать скидку на слабую чувствительность тела. И остальные места ссадин и ушибов тоже засвербели. Может, и вправду, там все стремительно заживает? Не буду поддаваться на провокации. Развязывать повязку не буду. А буду спать. Только сначала отойду в подлесок, закину эрзац-котелок с остатками жижи на развилку дерева. А то знаю я этих ракообразных. Накидаю вот сюда всяких листьев и пожухлой травы. Лягу и усну на ней. '21'
Нормально поспал. Во всем теле бодрость. Ничего не болит. Есть не хочется. Только вот не понятно, сейчас утро или вечер? Если вечер, то надо бы соорудить шалаш. Место, вроде, не плохое. Можно тут пожить пару дней. Шалаш, вернее каркас, лучше сооружать из длинных ровных палок. А сверху все закрыть камышом. На случай дождя и падения ракообразных с дерева. Вон они карабкаются до моей захоронки. Бедолаги. Бурда из тыквы оказалась и впрямь чудодейственной. На теле — ни царапинки. Надо на рану посмотреть, вдруг — удивлюсь. А вот и птички. Опять — незнакомые. Какие то желто-сиреневые. Чуть больше воробья. Сидят на ветках и смотрят на раков. Бурда из тыквы их вообще не интересует. Их интересуют раки. Зачем они им? Просто сидят и смотрят, как в цирке. Так их и назову — 'цирковые зрители'. Ибо нефиг.
А вот странно. Раньше, буквально утром, хрен бы я их заметил. А сейчас — нормально. Близорукость куда то испарилась, почти вся. Думается легко. Не приходится напрягаться, выдавливая что то из мозгов. Ну почти. Если так пойдет, через пару недель, начну ядерный реактор изобретать. Шутка. А сейчас, буду шалаш изобретать. Как первую веху на пути строительства реактора. Каркас нужно из чего то нарубить и чем то скрепить. Скотчем. Или строительным степлером. Ну ладно. Веревками. Из чего сделать веревки? Камыш может подойти. Накосить, размять, промыть, вычесать, скрутить или сплести. Накосить ножом. Размять камнями. Промыть водой. Вычесать ... эээ ... граблями? Вычесать чем нибудь. Скрутить руками.
Дальше. Каркас. Нарубить ножом не получится. Нужно что то посерьезнее. Топор нужен. Отесанный камень привязанный к палке, то бишь топорищу, веревкой. А веревка — это ... а ну да, было уже. А топорище — это палка, обработанная топором без палки, то бишь топорища. Ну и веревки заодно. Короче нужен топор, топорище и веревка.
Потом крыша. Крыша — это тростник, увязанный в снопы хомутами и закрепленных на каркасе ... эээ. Ну ладно, веревкой. Веревка — это... мы уже проходили. Хомуты — это ... правильно. Тоже веревка. Только вот тростника нужно много. Ножом замудохаешься. Топором — тоже. Коса нужна. Короче — опять нужны веревка и инструмент. Ну если везде нужна веревка то, значит, займусь чем? Правильно. Размотаю повязку и посмотрю, что там с раной. '22'
Хренасссеее!! Я удивлен. Нет, я поражен и раздавлен. Под бывшим рукавом, лопухом и высохшей красно-зеленой кашей обнаружился вполне себе приличный шрам трех недельной давности. Можно сказать, раны нет. И не было почти никогда. Хорошо, конечно, но как то непонятно. Что могло так подействовать? Вряд ли это был разжеванный подорожник. Скорее, это противотанковая каша. Вроде бы после неё все эффекты начались. Полезная штука. Так. Раки. Спасибо за подсказку. Ведь почти сдохли от обезвоживания, а все равно на дерево карабкаются. За неоценимую помощь в строительстве ... эээ ... основ строительства чего угодно, объявляю вам благодарность и награждаю вас ... ээ ... жизнью! Побросаю ка я вас в воду. Пока не сдохли и не завоняли. Всяких мух мне тут только не хватало. Вот так. Живите долго и счастливо. Плодитеся и размножайтеся пока я не обзаведусь железным ведром, пакетом соли, охапкой укропа, кегой пива, огурчиками-помидорчиками, креслом-качалкой, дубовым столом, большим телевизором и парой утренних газет. Вот тогда — милости просим на сабантуй. А пока, не мельтешите тут. И да. Насчет газет. В туалет я так ни разу и не сходил. Может и правильно. Сколько там было той каши?
Пойду ка я посмотрю, обо что я порезался в воде. Может и не придется камни тесать, а просто выкопать из ила сабельку вострую, булатную, да и дело с концом. Только бы еще раз не порезаться. Вроде тут где то было. Ощупывая перед собой дно, слепым методом медленно продвигаюсь по заросшему мелководью на карачках. Вроде что то есть. да. Точно есть. Вот оно. Твердое, длинное и острое. Где то на палец из ила выступает. Если б больше выступала — отрезал бы себе ступню нафиг. А так — только порезал. Тянем — потянем... шышь вам. Крепко сидит. Придется подкапывать. Так. Рыба — сволочь. Кыш отсюда. Не до тебя сейчас. Видишь — занят я. К ужину приходи. Или к завтраку. Моему, естественно.
Таки вытащил я эту дрянь. Промыл от ила в воде, и что я вижу? Нет. Это не секира из гномьей стали. И, даже, не мачете порошковой металлургии. Это обломок половинки огромной ракушки. Мидии там или еще кого. Что ты делало в этом озере, когда была живая? Тут же таких как ты поместится десятка два. И все. На дне больше места не останется. Занесло тебя сюда каким то торнадо и сдохла ты тут от тесноты, тоски и одиночества. Так тебе и надо. Нефиг отращивать такой острый панцирь и крамсать ноги ... эээ... мне.
Что же делать с 'уловом'? Крыша для шалаша? Нет. Лопата? Хрупкая. Блюдо для плова? Дырявая и вонючая (наверное). Так. Если вот это отколоть, а сюда как то прилепить палку, типа ручки. То получится ... получится у меня ... боевая коса или бердыш. Только сельхоз назначения. Против оружия и брони — не катит. Поломается. Приступим. Вроде нормально откалывается. Где надо. Видимо, навык обработки камней помогает. Так. Ну а теперь, нужна палка вот такой формы с прорезями для этих выступающих мест и веревка. Вернулись туда, откуда начали. К веревке.
К стати. Я так и не вспомнил, как раньше назывались люди, профессионально выделывавших веревки. Вроде бы была отдельная специальность. Что бы такие вещи помнить — нужно профессиональным историком быть, ну или веревки с детства вить по утерянным технологиям. Вспомнил. Веревки делали из пеньки. А пенька это... то ли лен то ли конопля которая долго вымачивалась в воде. А из камыша веревки не делали. От слова совсем. И что делать теперь? Пойти лен поискать? Так я его не узнаю. Коноплю узнаю, только она мне здесь еще не встречалась. Да и нет у меня пары лет на отмачивание. Так что не буду умножать сущности сверх необходимого. Буду делать веревку из того, что есть под рукой. А под рукой у меня камыш. Вон он торчит. Пойду нарежу немного ножичком и попытаюсь придать этому сену приличный вид. Да что ж меня тянет то все время в ту сторону? Не первый раз уже замечаю, что ноги меня с большей охотой несут примерно в ту сторону, откуда я пришел. Камешек розовый без меня соскучился или дылда долговязая? Надо будет сходить. Вдруг и вправду зачем полезным зовут. Но позже. Пока — камыш. Потом — камешек в воду покрупнее. Камыш на камешек. Другим камешком сверху постучать, промыть, постучать, промыть, перекрутить, постучать... иии ... И? Похоже это на веревку? Вроде не рвется. Гнется нормально. Правда, махры во все стороны. Да и пусть торчат. Не хватало еще веревке стрижку делать. '23'
