Академия нечисти. Факультет страха

— Ох, чуть не забыла! — всплеснула руками госпожа Алия и принялась быстро перебирать своими мягкими пухлыми пальцами одну из не менее пухлых бумажных стопок на столе.

— Нашла! — выдохнула она и выудила из середины какой-то большой белый конверт. — Я должна была сразу вас это отдать, да заговорилась. Здесь все необходимые документы: зачётная книжка, студенческий билет, заявление на поступление и лечебная карта. Читательский пропуск оформите потом в библиотеке. С заполнением можете не торопиться. Главное, сдайте заявление магистру Нари до начала занятий, то есть в течение двух дней.

Я немедля развязала шнурок (необычно для конверта, завязывается на шёлковый шнурочек) и залезла внутрь.

Студенческий билет оказался небольшой чёрной корочкой с вытесненными на ней белыми буквами. Внутри стояла печать, изящно выписаны названия кафедры и факультета и... моё изображение. Только лицо. Худое узкое бледное лицо с впалыми щеками, тёмными поджатыми губами, огромными глазами с роскошными, прямо-таки элитарными кругами под ними, и всё это в обрамлении копны взъерошенных чёрных волос, кажется, даже толком и не расчёсанных.

Где они это взяли?! Как они умудрились поймать именно такой момент?! Я, конечно, всегда неважно выгляжу, но чтобы настолько?!

Тот же кошмар поджидал меня и в зачётке.

Я так чувствую, что мне не потребуется даже превращаться в чудовище. И так всё слишком плохо.

— Спасибо, — только и буркнула я, завязывая конверт.

— Эльма, у нас осталось не так много времени, — заговорил магистр Нари. — Пойдёмте со мной. Плед можете оставить себе, он вам ещё пригодится. Зимой тут бывает очень холодно, несмотря на все наши старания.

— Угу.

— Увидимся на спецкурсе, адептка Сандли! — пропела донельзя довольная госпожа Алия.

— Угу, — на большее меня не хватило.

Я сползла с кресла, прижимая к груди конверт и плед. Передо мной распахнули дверь, и мы с магистром Нари оказались в коридоре.

На душе стало вязко и препогано.

Да что ты начинаешь, Эльма? Всё же замечательно!

Я огляделась. Под голубым потолком в серебряной дымке парили сгустки света в форме птиц — с их крыльев при взмахе сыпалась мелкая золотистая пыль. Я поняла, что смотрю на них с открытым ртом. Какая красота! В своей жизни я сталкивалась лишь с незначительными проявлениями магии. Надо ли говорить, как поражена я была, увидев это?

— Вам нравится? — поинтересовался магистр Нари.

— Спрашиваете ещё! — шепнула я, с трудом отведя глаза от потолка.

— Отныне это будет сопровождать вас всегда.

— Это замечательно.

Я не кривила душой. Это действительно было здорово. Даже захотелось распрямить плечи — теперь я не отщепенец в большой семье, теперь я маленькая, но всё же часть огромного магического мира, пусть и тёмной его стороны.

Вспомнила свой портрет.

Зря я это сделала. Ох зря.

— Вы расстроились из-за фото? — в голосе магистра послышалось беспокойство. — Не стоит. Честно. Настоящий подкроватный монстр должен соответствовать своему пути в том числе и по части внешнего вида.

Я промолчала. Ещё крепче прижала к себе конверт и одеяло.

Ещё один минус нашла в своей новой жизни, которую мне ещё предстоит принять — мне сразу же прямо сказали, что я страшная, как ночной кошмар. Вернее, я и есть кошмар, и потому страшная. А я всегда, всю жизнь хотела быть красивой... да вот только красота тут явно не к месту. Я же вполне к месту.

Зря я так на госпожу Алию. У неё хоть есть за что схватиться.

Да и магистру Нари стоило бы промолчать. Он видный господин и очень моложавый. И ни капли страхолюдности. Будь он моим ровесником, я бы влюбилась. Безответно.

Повела плечами.

— Насчёт кошмаров, — начала я. — Будущих монстров вы пугаете специально, да?

Ага, я уже задавала этот вопрос.

— Да. Только тот, кто способен испытать самый глубокий страх и потом с ним справиться, может достаточно хорошо напугать другого, — ответил магистр Нари, подстраиваясь под мои медленные шаги.

— Я с ним не справилась. Вам пришлось залепить мне рот, — усмехнулась я.

— Вы кричали, — заметил магистр. — Крик — это один из инструментов усмирения страха. Вы ещё поговорите об этом с преподавателем на занятиях по страхологии. Самое главное, что ваш рассудок остался невредим.

— А бывало, что сходили с ума?

— Неоднократно.

— И что тогда?

— В таких случаях приглашается менталист. Он исцеляет, стирает память, и мы возвращаем человека обратно. Как правило, это происходит до обряда расчеловечивания, и он легко вливается в свою обычную жизнь. После этого мы его не трогаем.

— Обряд расчеловечивания? — удивилась я.

— Да. Простите, я не сказал вам сразу о нём. Вам тоже предстоит его пройти.

— Когда?

— Сейчас. До того, как вы заселитесь в общежитие, вас необходимо отвязать от мира людей, иначе вы здесь долго не протянете — здешнее пространство очень жадно до человеческой энергии, и без обряда вы бы умерли примерно через неделю.

— Замечательно просто.

Кажется, после увиденного я уже ничему не буду удивляться. И поражаться. Интересно, это нормально, или какая-то запчасть во мне сломалась?

Обряд так обряд. Расчеловечивания, ага. Чего удивительного-то? Подумаешь, умерла бы без него. Обычное дело вообще, каждый день такое вижу.

— Вам не стоит бояться — для этого обряд и проводится, чтобы адепты продолжали привычную жизнь. Плюс ко всему вам станут доступны навыки и умения нашего мира. После обучения, конечно же.

Если честно, меня изумило терпение магистра Нари — он объясняет всё мягким негромким голосом, раскладывая по полочкам и подбирая самые понятные слова. Либо он сам по себе такой, либо же я выдаю предсказуемые реакции, и он уже знает, как на них адекватно отвечать и как себя вести.

— Это больно? — сочла нужным поинтересоваться я.

— Ни капли. Но перемены в себе вы заметите.

— Какие?

Вместо ответа магистр Нари оскалился.

— О, боги! — взвизгнула я.

Вот это зубищи! У меня что, будут такие же?! Как я их сразу не заметила?!

— Не боги, а всего лишь зубы, — откликнулся магистр, проведя по клыкам кончиком языка. — Первое время будут мешать. Советую в медпункте сразу взять заживляющую мазь — вы обязательно несколько раз пораните губы.

Чудно. Очень.

— Спасибо за предупреждение! А... ммм... зачем они появляются? В этих зубах изначально был какой-то смысл? Ну, в смысле, после расчеловечивания мы становимся кем-то вроде хищных животных, которым удобно вот этим вот рвать куски мяса?

— Вовсе нет, никакого прямого назначения нет. Считайте это явление рудиментом.

— Ах, рудимент, — я припомнила значение термина. — Хорошо. А кем мы всё-таки становимся после обряда?

— Все, кто проходит его, обретают пограничное состояние. То есть они не принадлежат ни миру материальному, ни миру незримому, однако могут полноправно действовать и там, и там. Официально прошедшие обряд получают определение инфернальных сущностей. Конкретно мы с вами и все прочие подкроватные монстры становимся инфернальными сущностями третьего класса.

Так.

Ладно.

Спокойствие.

Сейчас важно получить как можно больше информации. Осмыслить её можно будет потом, когда всё закончится, и я наконец-таки заселюсь в общежитие.

— А кто первый класс?

— Призраки и полтергейсты, — пояснил магистр Нари. — Они не имеют телесных оболочек, поэтому их можно назвать высшими инфернальными сущностями, и поэтому обряд они не проходят. Вы ещё ознакомитесь с особенностями каждого класса.

— Да, конечно. А у нас с вами, значит, телесная оболочка есть, да? Она после обряда никуда не девается?

— Есть, и она имеет способность к трансформации. Вы этому научитесь и будете принимать ту форму, которая будет вам необходима для заданий.

Да, оболочка магистра Нари определённо хорошо трансформируется. Вон какое чудовище получилось из такого приятного человека. Ой, инфернальной сущности. Из такой приятной инфернальной сущности.

Интересно, а я смогу сама себе сконструировать постоянную ипостась, или же нам выдадут список, в кого можно будет превращаться?

— Слишком много информации за раз? — спросил магистр, заметив мою задумчивую мину.

— Очень, — призналась я. — Ощущение такое, будто меня столкнули в пропасть, и я вот сейчас такая лечу, жду, когда же меня расплющит о камни.

— Это вполне понятное ощущение. Прочувствуйте его хорошенько, проживите. Очень скоро оно вас оставит.

Угу, хорош совет. Только вот да, признаю — он единственно верный. Если только ты не хочешь, чтобы подавленные чувства испускали кисловатый яд из своего убежища.

Магистр Нари почему-то остановился. Я в непонимании остановилась тоже.

— Пока обряд не пройден, хочу у вас спросить — не желаете ли вы попрощаться с родными?

Я ощерилась.

— Родными?!

— С теми, с кем вы жили, — быстро поправился он. — Если хотите, то скажите, не стесняйтесь. Перед обрядом всегда советуют обрубать привязанности, чтобы они потом не мешали жить.

В другое время меня бы стал мучить вопрос, как осуществится переход отсюда туда. Глупый он, вопрос. Ну какая разница, как?

Другое дело, что я ни капельки не хочу их видеть. Никогда в жизни. Ни за что. Даже если мне заплатят тысячу золотых орлов. Слишком больно мне было там жить. Наконец-то всё изменилось. Пусть резко и неожиданно, но изменилось.

Магистр Нари. Спасибо вам.

— Они спят, — откликнулась я. — Если я их разбужу, будет плохо. И привязанности у меня остались только к вещам. Например, к зубной щётке. Её я хотела бы забрать.

— Заберёте, — небрежно сказал магистр Нари. — Энергия пограничного мира не затрагивает вещи из мира людей. Можете забрать не только щётку.

Он возобновил шаг.

Если не только щётку, то это очень хорошо. Вопрос в другом — сколько и что мне нужно взять?

— Спасибо. Магистр, а нам положено что-нибудь... из ну очень нужных вещей? Наволочки, подушки там, полотенца...

— Разумеется. После обряда я провожу вас к кастелянше, она обеспечит вас всем необходимым, в том числе и парой комплектов повседневной одежды и учебной формы. Это предписано, потому что многие адепты попадают сюда без возможности взять с собой важные для жизни вещи.

Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Вот это да. Вот это я понимаю — забота о подопечных. Даже одеждой на первое время обеспечивают. Как же мне повезло! Там у меня толком ничего не было. Здесь же у меня будет всё своё. Пусть условно, всё же это всё наверняка придётся сдать по окончании обучения, но, пока я этим пользуюсь, никто не попытается его умышленно испортить или забрать.

Да, комнату мне, я уверена, придётся делить с соседкой. Я ещё не знаю, кто она и откуда, но искренне надеюсь, что она не предпримет попыток оттаскать меня за волосы или избить просто за то, что я есть. Нужно постараться вести себя так, чтобы ей не захотелось так делать.

— К слову, после обряда вам в течение трёх месяцев нельзя будет выходить в мир людей, — сказал магистр. — Это нужно, чтобы пограничный мир целиком и полностью принял вас.

Я покивала. Понятно, чтобы, так сказать, пропитаться здешним духом.

— В течение этих трёх месяцев мы с коллегами начитаем вам первые лекции, и вам уже можно будет практиковаться в выходах к людям. Мы, собственно, на месте!

Магистр Нари остановился перед одной из дверей из тёмного дерева. С виду она была тяжёлой. В обрамлении тонкой резьбы красовалась табличка с надписью 'Первоначальный телепорт'.

— Пожалуйста, проходите.

Дверь бесшумно отворилась, и меня пропустили вперёд. Право, от такого жеста я почувствовала себя неловко. Как на такое реагировать-то?

— Эээ... Магистр Нари?

Я замерла на входе.

— Что такое? Что-то вас смутило? — в его голосе послышалось беспокойство.

Магистр скользнул мимо меня в помещение и остановился в середине.

— Ну, как бы да, смутило. Очень, — я всё стояла на пороге. — Например, то, что я и вы... и одна кровать! — я ткнула пальцем на неё.

Кровать в комнате действительно стояла. Широченная кровать с балдахином и розовым покрывалом, щедро украшенным рюшами и тюлевыми оборками.

Магистр с непониманием уставился туда, куда я указывала, потом посмотрел на меня и расхохотался.

От этого я смешалась ещё больше. Обычно я не краснела, но сейчас мои щёки пылали, как будто их натёрли перцем.

Магистр Нари смеялся звонко, заливисто и весело. Он приподнял очки и вытер платочком выступившие от смеха слёзы.

— Дорогая моя Эльма, это же наш с вами рабочий инвентарь! — сквозь смех выдавил он. — Подкроватный монстр должен думать о кровати в первую очередь как о портале в мир людей, а не как о... ну и об этом тоже, но уже во вторую очередь!

Мне казалось, что ещё немного — и я сгорю на месте со стыда, и останется от меня лишь кучка пепла.

— Сами вы сейчас не переместитесь, потому что не умеете, — магистр успокоился. — Мне необходимо обеспечить вам переход. Поэтому прошу, — магистр приподнял край покрывала и ладонью указал на открывшуюся темноту.

— О... что, прям туда?!

— Конечно. Вы потом прям оттуда будете пугать людей. Не переживайте и не бойтесь сильно, хотя я вас, безусловно, понимаю, вы к подобному не привыкли. Я буду рядом. Залезайте.

— Ну... хорошо. Только можно я сюда положу? — спросила я. Мои руки с конвертом и пледом замерли над покрывалом.

— Да, кладите.

— Спасибо.

Нет, ну какая же кровать! Прямо для новобрачных!

Избавившись от поклажи, я опустилась на пол и заглянула под кровать. Если это будет моим рабочим местом, то необходимо в первую очередь думать о его чистоте. Конечно, хозяева бывают разные, и я буду оказываться под разными кроватями с разной степенью пыли и сушёных пауков, но о чистоте начального пункта я буду заботиться точно.

Всё ещё немного сомневаясь, я растянулась на полу и, елозя, заползла под кровать. Пыли не было, что замечательно. И я наконец-то ощутила ссадины на животе.

— Магистр! — пискнула я. Хорошо ещё, что в этот раз не стукнулась головой о рёбра кровати.

— Что? Я же сказал, что мне необходимо вас переместить, — невозмутимо ответил наставник.

Он лежал совсем рядом, и наши руки, бёдра и ноги соприкасались. Магистр тёплый — мне показалось, что после обряда расчеловечиваются полностью.

— Расслабьтесь, руки вдоль туловища. Шею также расслабьте. Вы сейчас окажетесь под вашей кроватью. Меня рядом не будет. Вы решили не прощаться, поэтому постарайтесь никого не будить, потому что в случае отказа от прощания контакты с людьми нежелательны — они вытянут из вас силы, которые вам понадобятся.

— Поняла.

Я сделала так, как мне велели — вытянула руки и расслабилась. Попыталась, по крайней мере.

— А как мне вернуться назад?

— Вы просто залезаете обратно, и нужно почесать ножку кровати. Я вас перемещу.

— Хорошо. Я постараюсь не задерживаться.

— Можете сильно не торопиться. Не хочу, чтобы ваше прощание с миром людей прошло в ненужной спешке. Только не будите спящих.

— Хорошо, постараюсь.