Красногривый и белохвостые

— Пожалуй...ста... я... прошу... — прошептал он в плечо Шех'иля.

И тот сорвался, ответив в глубоком, гортанном стоне:

— Только... потому что просишь!

3. Красным волосом под сердцем

Рональд бездумно водил пальцами по обнаженной спине красногривого. Эти существа всегда его завораживали. Даже вне боевой формы их невозможно было спутать с людьми, которых они упрямо называли белохвостыми, пока эта кличка не прицепилась к их виду намертво, так, что не оторвать теперь. И не объяснишь, что белыми их волосы стали под воздействием вируса, который когда-то изгнал их из родного мира. А раньше могли быть и рыжими, и пшеничными и черными. Так вот, по поводу того, что красногривых нельзя было перепутать с людьми. Вовсе не цвет грив был тому виной. Отчаянно красный, насыщенный, почти кровавый. И даже не то, что их волосы были на ощупь как конские гривы — жесткие и сухие. Они и сами были конями. По крайней мере, очень сильно напоминали в своей боевой трансформации именно лошадей. Только с броней в виде костяных пластин и игольчатых наростов вдоль хребта, мощными копытами, которые при желании распадались на шесть когтей, если кому-нибудь из них требовалось, к примеру, взобраться по отвесной стене. А еще их не взял ни один из штаммов вирусов, привезенных людьми с собой. И лазерные пушки против них были бесполезны. Изучать себя в лабораториях, как того хотелось нучникам, даже клейменые красногривые не позволяли. Поэтому до сих пор не удалось установить, как их броне удавалось отражать лазерные атаки. Тепловые пушки причиняли им некоторое неудобство и могли задержать, но прежде, чем любая из них собирала достаточно энергии для повторного удара, который, возможно, мог бы остановить их продвижение, красногривые добирались до нее и уничтожали. Поэтому воевать с ними было весьма бесперспективным занятием. Зато их научились ловить в плен любопытства. Так появились клейменые. Те, кого удалось заманить в ловушку и заинтересовать кем-либо из белохвостых настолько, что они оставались при городах. И все бы шло своим чередом, если бы двадцать лет назад табун красногривых под стенами города Мульхи не сошел с ума. Усмирять их пришли сами красногривые, потому что люди не справились. От самого города мало что осталось. А от его обитателей — жалкая горстка выживших, которые успели укрыться в подземных бункерах, которые были построены еще в нашествие Степи. Последнее тоже предотвратили красногривые, но только от своих же, с почерневшими гривами и копытами, словно обмакнутыми в расплавленное золото, они понесли такие потери, которых с ними не случалось даже когда белохвостые еще пытались воевать с ними.

И все же, отличительной чертой этих степных тварей были лица. У людей таких не бывает. Причем, даже сведя с одним из них близкое знакомство, Рональд не мог точно сказать, что было не так в их чертах, во взгляде пронзительных, черных глаз. Но подсознательно, любой человек сразу же понимал, что рядом с ним нечто, что никак не может принадлежать к одному и ним виду.

— Вам удалось выяснить, почему это произошло с клейменными? — спросил Рональд, поглаживая красногривого любовника по плечу. Тот завозился, глубже зарываясь лицом в подушку, и глубоко вздохнул, но не ответил. В общем-то, белохвостый и не рассчитывал услышать ответ на давно волнующий его вопрос.

— Мне уходить надо, — хрипло произнес красногривый и открыл один глаз, чтобы взглянуть на реакцию любовника, лежащего рядом с ним.

— В Степь? — аристократ не посчитал нужным скрыть свое разочарование. Он был влюблен в это существо и честно признался себе в этом еще полгода назад, когда тот ушел из столицы, не простившись и не оставив координат.

— К другу. Я обещал ему зайти вечером. Солнце уже садится.

— Это тот друг, который помог бы тебе выяснить мое имя, если бы я отказался его тебе назвать?

— Да.

В душе неприятно шевельнулась ревность, опалила грудь. Рональд закрыл глаза, чтобы не видеть лежащего рядом мужчину. Интересно, а любовь можно истребить, как вирус?

— Ты можешь пойти со мной... — неожиданно сказал красногривый и перекатился на бок, подпирая голову ладонью.

— У тебя с ним что-то есть?

— Не так, как с тобой.

— Но есть? — с нажимом повторил вопрос Рональд.

— Он интересный, — все так же неопределенно отозвался красногривый.

— И насколько?

— И зачем ты спрашиваешь? Сам же признался, что ревнуешь. Зачем, как это у вас говорится, душу травить?

— То есть, все же есть. — Сделал вывод аристократ и поднялся с кровати, не стесняясь своей наготы. Он знал, как выглядит со стороны и наслаждался взглядом, жадным и любопытным, которым скользил по нему красногривый. — Шех'иль, — произнес он на выдохе, потянувшись к стулу, на который небрежно свалил одежду, когда они с конунгом вольного табуна решили продолжить в постели.

— Красивый, — невпопад отозвался тот.

— Сам знаю, — Рональд позволил себе улыбнуться ему через плечо. Но оказался не готов к тому, что красногривый стремительно соскользнет с кровати и окажется рядом. Коснется губами плеча. А потом, вдруг, ответит на оба вопроса, которые, как искренне полагал Рональд, так и останутся не отвеченными.

— Я как-то поцеловал его. Он теперь стесняется по любому поводу и смотрит иногда так... странно. Любопытно за ним наблюдать.

— Поэтому ты спросил про ревность? Хотел посмотреть, как смущусь я?

Но красногривый, отступив на шаг назад, растерял всю свою игривость. Посмотрел серьезно и выжидающе. Рональд, накинув на плечи белоснежную сорочку, которую носил с классическим костюмом-тройкой, и повернулся к нему.

— В чем дело?

— Даже шаманы не смогли выяснить, что стало первопричиной. Почему клейменые в том городе сошли с ума. Есть множества домыслов. Один из которых, что близость с вами как-то не так на нас влияет. Но я в это не верю.

— Почему?

— С тех пор, как умерла сестра, я часто бывал в ваших городах. И, как видишь, ничего подобного со мной не случилось.

— Часто? Но я смотрел данные о регистрации, чтобы выяснить, откуда ты. И там...

Красногривый тряхнул головой и скрестил руки на груди. Рональд ждал ответа.

— При желании можно обойти любую стену.

— Но стены городов охраняют...

— Неживые.

— Ты хочешь сказать, что наши роботы несовершенны?

— Системы наблюдения, кажется так. Брэн объяснял мне.

— Твой друг?

— Да. Но я сначала выяснил это опытным путем, а только потом поднаторел с его помощью в теории. Ваши камеры можно обмануть, если правильно закрыться броней.

— Но такую тушу, как ты в боевой форме, они просто не могли пропустить! Ладно визуальная картинка, но датчики веса и прочие охранные системы.

— А кто сказал, что на мне только та броня, которую вы видите и даже при моем хорошем настроении можете потрогать? И кто сказал, что обязательно принимать боевую форму? — криво усмехнувшись, ошарашил его красногривый. Рональд помолчал, но быстро взял себя в руки. Спросил:

— Почему ты так передо мной открываешься?

— Потому что мне любопытно, как в дальнейшем ты распорядишься этим знанием.

— Тогда почему никто до тебя ничего подобного не рассказывал?

— А с кем вы общались? С клейменными? Так они прекрасно осознают шаткость своего положения. С вашим клеймом в Степи их все равно обратно не примут. Значит, они привязаны к вашим городам и прекрасно понимаю, что лучше иметь про запас парочку козырей в рукаве. Так что вы можете сколько угодно называть нас варварами. Я раньше не понимал, но Брэн растолковал, какой скрытый смысл вы вкладываете в это слово. И считаете тупыми. Но мы учимся у вас куда быстрее, чем вам того бы хотелось.

— Из всего этого я могу сделать вывод, что и до тебя дошли слухи, что в местном табуне что-то не так. Поэтому ты все это мне разъясняешь.

— Возможно.

— Не самый лучший ответ.

— Я читал. У вас так часто говорят, когда хотят избежать прямого ответа и по возможности не оскорбить собеседника молчанием.

— Твой друг уже начинает меня раздражать. И не потому что я к нему ревную. А потому что он слишком хорошо тебя обучил.

— Заметно, — хмыкнул красногривый и повторил приглашение, — Так пойдешь со мной? Я вас познакомлю.

И как после всего услышанного Рональд мог отказаться?

Так называемый друг красногривого оказался невысоким, болезненного вида мальчишкой лед двадцати, был представлен Шехом как Брэнден Хармс и отчаянно смутился под внимательным взглядом аристократа, едва слышно пролепетав вежливое приветствие. Рональд позволил себе внутренне улыбнуться. И это щуплое, неказистое создание смогло каким-то таинственным образом разжечь в красногривом любопытство? Удивительно. Хотя, вряд ли интерес к нему со стороны Шех'иля продлиться долго. Но не успел он об этом подумать, как неожиданно выяснилось, что красногривый знаком с юным библиотекарем более пяти лет. Серьезный срок. Рональд почувствовал, как изнутри поднимается раздражение. Ревность, как не прискорбно, снова дала о себе знать. Ему даже пришлось закрыть глаза, чтобы немного прийти в себя. Но ничего не вышло, потому что почти сразу рядом раздался смущенный голос мальчишки:

— Вам плохо? Возможно, нужно принесли аптечку или... воды? — последний вопрос прозвучал, словно извинение за неведомую провинность, потому что Рональд открыл глаза и встретился взглядом с юным библиотекарем. Тот поспешил отвернуться.

— Сколько тебе лет? — спокойным тоном уточнил у него аристократ.

— Двадцать два.

— Ты выглядишь...

— Я знаю, — перебил его молодой человек. И Рональда озарила догадка. Он не смог её озвучить, так как красногривому надоело быть простым наблюдателем. Он шагнул к мальчишке и собственническим жестом обнял за узкие плечи.

— Эй! Ты чего? Он точно не кусается, — заверил Шех'иль друга, и неожиданно спохватился, добавив: — По крайней мере, когда одет.

О, как мучительно покраснел после этих слов юный библиотекарь. Конечно, он понял. Прекрасно понял, какие отношения связывают столичного аристократа с неклейменым красногривым. Рональд не сдержал кривой ухмылки. А потом сказал, внимательно следя за реакцией юноши:

— Я так понимаю, что ты совсем не покидаешь библиотечный комплекс.

— С чего вы взяли? — после легкой заминки откликнулся тот и попытался скинуть с себя руку красногривого, но тот назло ему лишь сильнее притянул его к себе.

— Это ты сейчас о чем? — требовательно спросил Шех'иль у Рональда.

— У него не очень здоровый вид. Слишком неразвитое тело для его возраста.

— И что это значит? — красногривый перевел взгляд с аристократа на библиотекаря, тот резко дернулся и смог выскользнуть из-под его руки. Отступил на несколько шагов и нервно огляделся, словно ища пути к побегу. Но в небольшом зале с особенно редкими книгами, за который он нес личную ответственность, был только один выход и ни одного окна. А теперь еще ждали его ответа двое мужчин, мимо которых уж точно не удалось бы проскочить.

— Брэн, — снова шагнул к нему хмурый красногривый.

И Рональд ответил за мальчику.

— Скорей всего, синдром иммунодефицита. У него такой слабый иммунитет, что только в этом здании он может нормально жить. Здесь поддерживается особый микроклимат и стерильность, чтобы предотвратить возможное разрушение книг. Если он выйдет отсюда, может очень быстро заболеть. Вплоть до летального исхода.

— Почему ты мне ничего не говорил? — возмущенно вопросил Шех.

— А зачем? — голос мальчишки прозвучал звонко и дерзко.

Ну, надо же! Это чудо способно показывать зубки? В этот момент Шех'иль, у которого, определенно, была своя точка зрения на происходящее, вдруг шагнул к библиотекарю, который не успел вовремя отскочить в сторону от решительно настроенного красногривого, и, обеими руками притянув к себе его голову, поцеловал. Глубоко и крепко. Так, что Брэнден поначалу еще попытался протестующее замычать и оттолкнуть от себя красноволосого мужчину, но потом подозрительно обмяк и поддался. Рональд не понаслышке знал, как Шех умеет целовать, поэтому не увидел ничего для себя удивительного. А вот мысль, пришедшая ему в голову, когда он со смешенным чувством ревности и восторга наблюдал за ними, поразила его самого. И почему он не подумал об этом раньше? Ведь так легко можно было бы контролировать потребность конунга красногривых быть в ведущей позиции. Гениально!

Пока он предавался размышлениям, Брэн все же справился с собой и сумел вырваться из объятий Шеха. Решительный, однако, мальчик. Рональду он совершенно определенно нравился. Особенно этот взгляд из-под косо подстриженной белоснежной челки, который он метнул в него, так своевременно прервав свой поцелуй с красногривым. Интересно, ревнует или нет? Похоже, что да. И это чертовски приятно. Значит, в их компании, не только Рональд ощущает себя как на пороховой бочке, опасаясь потерять такого непостоянного красногривого, которому совершенно не знакомо в человеческих отношениях такое фундаментальное понятие, как ревность. На фоне этого мальчик может оказаться весьма неплохим способом удержать Шех'иля от поисков более любопытного объекта. Если их будет двое, любопытство красногривого еще долго не угаснет. Убедив себя в этом, Рональд ответил улыбкой на пристальный взгляд библиотекаря и обронил, словно между прочим:

— Спать можно и втроем.

Шех'иль, услышав такое компрометирующее предложение, порывисто обернулся на него. Но Рональд знал, что его даже убеждать не придется. Абсолютно очевидно, что красногривому будет любопытно попробовать что-то новенькое. Вряд ли они у себя в табунах такое практикуют. Их любовные игры в целом довольно просты и безыскусны, не то что у людей, которые привезли с собой из родного мира целые трактаты о тонкостях любви. Сейчас, самое слабое звено — это Брэнден. Вот кого еще только предстоит убедить. Поэтому аристократ смотрел только на него, произнося эти слова. В ответ взгляд мальчишки на мгновение расфокусировался, в нем появилась растерянность. Он даже зажмурился на мгновение и тряхнул головой, словно решил, что ему только послышалось. Но Рональд продолжал выжидающе на него смотреть. Под его взглядом, Брэнден залился краской и поспешно отвел глаза:

— Вы... я ослышался, наверное.

Рональд подошел к нему, обхватил длинными, аристократическими пальцами подбородок и, не позволив вырваться, заставил повернуть голову в сторону Шех'иля.

— Посмотри на него, — голос аристократа втекал в полыхающие уши молодого библиотекаря, как патока, — Ему уже сейчас любопытно. Мог бы, непременно поставил бы уши торчком. Думаешь, он не найдет способ тебе убедить?

— А вы? — Брэнден оказался крепким орешком, тем самым совершенно не разочаровав Рональда. Наоборот, пробудив к себе еще больший интерес. Мальчика оттолкнул от себя руку аристократа и отступил спиной к стене. — Разве я вам нравлюсь?

— А почему бы нет? С чего ты решил, что не можешь мне понравиться?

— Даже... таким? — он провел рукой по волосам.

— Каким? — подал голос Шех.

— Обстриженным, — пояснил ему Рональд, продолжая снисходительно взирать на мальчишку.