Башня Близнецов 1к 1ч

— Это... это невозможно... — слабо пробормотала.

— Если бы старшие твоего Дома знали, — магнус сделал паузу, ожидая возражения "мы не Дом, Орден!". Однако она промолчала, и мужчина продолжил: — Если бы они знали, какой могучий потенциал Тьмы скрыт в тебе, они бы убили тебя сразу.

— А теперь меня убьёте вы, — сказала девушка, опуская голову.

— Вот ещё. Буду я разбрасываться ценными ресурсами. Нет, у меня на тебя другие планы.

Девушка рванулась... и тут же упала на колени, хватая ртом тяжёлый воздух.

— Не так быстро, — магнус помог встать ей на ноги, чуть подрегулировал механизм из тонких стальных спиц и мягко сияющих кристаллов, ведущих вдоль позвоночника от копчика до затылка. Кое-где металл уходил прямо в живую плоть. — Довольно уже.

— У тебя не получится, — пробормотала она, искривив лицо. Похоже, всё же кости сдвинула... ладно, это неважно. — Я буду сопротивляться...

— Ну, попробуй, — рассеянно проговорил магнус, поводя пальцами. Кристаллы засияли ярче, и девушка, двигаясь явно против своей воли, медленно подошла к большой наклонной плите, снабжённой цепями и ремнями. Магнус уложил её и прикрепил, раскинув руки и ноги, зафиксировав тело и голову. Где же... а, вот он.

Сапфир вошёл в лабораторию, и девушка издала какой-то слабый звук и ещё больше вытаращила глаза, то ли от ужаса, то ли от восхищения. Или от того и другого сразу.

— Крылатый Демон!..

— Да, да, он самый. Смерть на крыльях цвета крови, что пролита им и запеклась на перьях, и так далее, как ещё зовут его в вашем Доме... Красивый, правда?

Девчонка зачарованно разглядывала анима, Хаар даже почувствовал себя польщённым. Да, Сапфир хорош. Могучая человекоподобная фигура, мощные руки с почти человеческими пальцами, ноги же скорее львиные, с обратновыгнутым коленом, с когтистыми птичьими лапами. Голова — нечто среднее между человеческим лицом и мордой хищника, львиная грива, ярко горят сапфировые глаза. На внешней стороне рук, от плеч до кистей, полосы светлого меха, на ногах — от бёдер до стоп, когтистых птичьих лап. На бёдрах синяя повязка, которая не выполняет никаких функций — создание бесполо.

А за спиной плащом сложены мощные крылья. Пёстро-ржавые, огромные и жёсткие маховые перья почти подметали пол, нежный рыжий пух топорщился на сгибах, на плечах.

Лучшее его создание. Штучная работа, существует в единственном экземпляре. Величайший его триумф — и разочарование... Миа, ах, Миа... ты всегда была неподражаема. С тобой вместе я чувствовал себя всесильным и всеумеющим, творил великие вещи... Кто бы мог подумать, что последняя наша совместная работа будет использована вот так?

— Налюбовалась? — осведомился магнус, стряхивая пыль воспоминаний. — Теперь вернёмся к делам более приземлённым. Высыпай прямо сюда. Здесь трое, как ты можешь видеть... тебе с твоего места видно?

Девушка перевела взгляд с анима на содержимое принесённого им мешка.

— Это наш знакомец, достопочтенный Орта, — Хаар поднял со стола кость бедра. — Ах нет, это Приречный Маньяк, слышала о нём? Изнасилования, убийства, чем там ещё развлекаются люди... Несколько дней назад я отослал Сапфира поохотиться.

Он указал костью на анима.

— А вот и Орта. А здесь ещё один, он был по соседству с вами. Ты его видела. Смотри, как причудливо исказились кости. А зубы-то какие!.. Очень интересный экземпляр был, к сожалению, исследовать его не представлялось возможности. Железо тоже оттуда... Хотя неважно, к чему я тебе это всё рассказываю?

— Нет, мне интересно, — поторопилась сказать Кальви. Магнус засмеялся и отошёл к стене помещения, в которую был вделан небольшой горн. Заржавленные стержни чёрного железа отправились на рдеющие угли, заработали меха. Хаар принялся укладывать в горне принесённые кости.

— Ты меня обманул, — сказала Кальви.

— Что? — мужчина аж споткнулся.

— Черепа всего два, человеческий и тот, искажённый. Не хватает головы Орты. Похоже, то, что я его убила, не помешало вам... расспросить его о секретах Ордена.

Хаар усмехнулся. В самом деле, хороший материал.

— Даже в таких условиях ты не потеряла наблюдательности. Верно, если хочешь, чтобы волшебники не допросили мертвеца, разбей ему голову, уничтожь мозг и кости черепа. Хотя и это не гарантирует... ну да ладно, всё равно он ничего интересного не знал. Кстати, ты всё ещё считаешь себя верной своему Дому?

Кальви серьёзно поразмыслила и покачала головой.

— Нет. Теперь я его ненавижу.

— Это хорошо.

— И вас я тоже ненавижу. Ваш Дом и персонально тебя.

— Тоже неплохо, — одобрил магнус. — Ненавидь, девочка, тебе потребуется вся твоя сила без остатка, а Тьма пробуждается как раз ненавистью.

Девушка попыталась плюнуть в его сторону, но не доплюнула и обслюнявила себе подбородок и серебряные стержни на лице. Магнус затёр кровавые капли подошвой.

— Ты ничего не знаешь о своей силе, ты не умеешь использовать Тьму, и поэтому она постепенно тебя убивает... ещё несколько дней — и стало бы совсем поздно.

Девушка снова плюнула, на сей раз прицелившись лучше. Магнус задумчиво стёр со щеки кровавый плевок. Понюхал ладонь. Стоит поторопиться.

— Сапфир, принеси те самые материалы. И записи, ты знаешь — алая тетрадь.

Кукла поклонилась и вышла вон. По знаку Хаара стол переместился в рабочее положение. Искусник взял со стола первый попавшийся нож и срезал с девушки одежду. Она вздрогнула и сжалась. Хаар вытер её лицо лоскутами одежды, взял краски, кисти и принялся рисовать на обнажённом теле:

— Мы помечаем это... и вот это... — на коже возникали руны, синяя, алая, чёрная краска.

Вот оно. Маловато, да. Ненависть пробуждает Тьму. Как у неё всё неразвито, узкие каналы, неотчётливые узлы. Да и само тело тоже неразвито... Не отвлекаться. Вот следы её прежних попыток творить магию — ничего не получалось, верно, девочка? Правильно, так и должно было быть, у тебя совершенно другой профиль.

Магнус продолжил своё рисование. Девчонка снова задёргалась, шипя проклятия. Искры магии с шелестом поползли по коже... но всё ещё мало.

— Сконцентрируйся на своей ненависти. Ну же, ненавидь меня! Или ещё кого-нибудь, Башню, всех искусников, твой Дом, все Дома, весь мир... Мне нужна определённая концентрация Тьмы, чтобы чары могли за неё зацепиться.

Девчонка сжала зубы, всем своим видом показывая, что ни за что и никогда... Она и в самом деле успокаивалась, удивился Хаар. Что за материал!.. Что за изделие из неё получится!.. Но сейчас её впечатляющая способность к самоконтролю некстати.

Он отставил плошки с красками, и его рука легла на грудь девушки, скомкала, перепачканные краской пальцы жестко защемили сосок. Другая оказалась между ног, дёрнула нежные волосы, раздвинула...

Девчонка взвыла — утробно, по-звериному. Вспышка тёмного пламени, и Хаар скатился на пол, ошалело мотая головой. Однако!..

— Надо же, и в самом деле девственница, — пробормотал он, вставая. — Не позарился, что ли, никто...

Кальви свирепо глядела на него, из её глаза бежали слёзы злого бессилия.

— Впрочем, это некритично, — Хаар вытер тряпкой пальцы. — Ладно, ещё догонишь когда-нибудь. Здесь я особых изменений вносить не буду, всё останется как прежде, и ты сможешь... кому я это говорю?

Девушка зарычала и забилась словно в припадке, на губах её показалась кровавая пена.

— Ну всё, угомонись, — магнус отступил в сторону, давая ей время успокоиться. Вошёл Сапфир, выложил на стол принесённое. Магнус принялся перебирать записи. Особой необходимости в том не было, он знал всё досконально, но себя проверить всё равно не мешает.

Когда девчонка успокоилась — или, скорее, обмякла в полуобмороке, магнус подошёл и бросил "пробуждение" — несильный бодрящий и исцеляющий каст, вытер ей лицо. Кальви дёрнулась, бешено сверля взглядом его лицо.

— Спасибо, можешь уже расслабиться и не ненавидеть, — сказал магнус. — Ну, довольно.

— Ты... — прошептала она. — Когда будешь стирать мне память, удостоверься, что как следует это проделал, потому что иначе я...

— Ой, как страшно, — рассеянно пробормотал магнус. — А память я тебе, конечно, оставлю.

— ?!. — Кальви вытаращила глаз так, что Хаар невольно улыбнулся. И соизволил объяснить:

— Можно было затереть память, создав условия для предельного угнетения личности... и тогда я получу лишь оружие. Но неполноценное сознание будет не в состоянии как следует управиться с тем шедевром, который я намерен создать. Нужно полное человеческое сознание. Воля, разум... чувства. Нет, не только ненависть. Послушай, ты что, о личах никогда не слышала?

Девушка вздрогнула. Даже содрогнулась, хоть это и было трудно в таких оковах.

— Похоже, слышала. Но значение его наверняка не знаешь.

— Живой мертвец, — прошептала Кальви. — Создание, оскверняющее мир. Мёртвый, в котором остался дух человека. Я стану... этим?

Хаар усмехнулся.

— Узнаю однобокий подход твоего Дома. Лич — это то, в чём содержится душа.

Он сделал паузу. Пленница смотрела недоверчиво.

— И всё. Это может быть арт, автомат, реконструкт или аним, — магнус дёрнул подбородком в сторону Сапфира, — что угодно, обладающее личностью. В Доме Вечной Жизни личи почти всегда являются реконструктами, созданными на биологическом материале носителя души... я понятно объясняю? — спохватился он.

— Бродячие трупы, — девушка скривила губы.

— Ага, и ещё вампиры, зомби, "холодные" и прочее такое. Мы тоже их делаем, хотя и нечасто. Нет, предваряя твой вопрос — это не про тебя, ты будешь чем-то совершенно особенным.

— Просьба.

— А? — Хаар моргнул удивлённо.

— Ты оставишь мне память и возможность чувствовать... ты хочешь сделать из меня шедевр, нечто уникальное... боевое?..

— О да, — Хаар улыбнулся. — И боевое тоже.

— Значит, буду участвовать в охотах, столкновениях и войне, если всё же будет. Как этот парень, — девчонка покосилась на Сапфира.

— Очень даже может быть, — подтвердил Хаар, не заостряя внимания на названном словечке.

— Орден!.. — девушка подалась вперёд, магнусу даже не по себе стало от лихорадочного блеска её глаза. — Ты дашь мне возможность отомстить моему бывшему... Дому!..

Последнее слово она как сплюнула. Как интересно, подумал Хаар.

— Без проблем, — сказал и ударил ножом.

Кальви вздрагивала, не стонала, когда он принялся чертить ножом звезду призыва прямо на её груди. Кровь выступала — и почти сразу застывала причудливым узором.

Магнус отошёл, полюбовался кругом и достал алмазный пузырёк.

— Что? — прошептала Кальви, не до конца оглушённая обезболивающим заклятьем. — Похоже на кровь.

— Это и есть кровь.

— Чья? — голос её сорвался в сип.

— Сего тебе знать не обязательно, — Хаар перевернул алмазный пузырёк, алая сияющая капля устремилась вниз и мгновенно растворилась в выступившей крови.

Тут же вся кровь убралась в разрезы, и рассечённая кожа сошлась, не оставив шрамов.

— Получилось, — пробормотал искусник. — Как только что-нибудь почувствуешь, говори мне.

— Что?.. — девчонка моргала.

— Я призвал духа, который станет добавочной оболочкой на твоём магическом ядре.

— Какого духа?

— Не знаю, какого-нибудь. Какая разница? Ты почувствуешь его, и... — магнус прервался, сощурился. — Как интересно. Не дух, душа?

— Что?..

— Человеческая душа. Надо же, не ожидал, — магнус всмотрелся, пытаясь истолковать увиденное. Невольно засмеялся. — Извини, это и в самом деле забавно. Твой Дом, насколько мне известно, отвергает теорию множественности миров? Вернее, у вас знают, что миров много, но считают, что все, кроме этого, населены демонами.

Девушка согласно моргнула.

— Так вот, на зов заклинания стремится живое опровержение этой теории. То есть как раз уже не-живое. Душа человека из другого мира.

— Кто он?

— Представления не имею. Ну, насколько можно понять... выходец из какого-то отсталого мира, магического дара нет, или он неразвит. Да, и ещё этот... сосед должен находиться при смерти, как и ты. Смерть притягивает смерть. К тому же он не будет в претензии, что его вытащили из его мира и его умирающего тела. Наоборот, он вцепится в это тело, — твоё тело, — магнус задумался. — Вот ещё проблема.

Он посмотрел на Кальви, растягивая паузу. Девушка настороженно блестела глазом, не ожидая ничего хорошего. Но так и не спросила.

— Ты можешь потерять себя. Если душа вторженца окажется сильнее, она займёт твоё место, а сама ты станешь лишь бледной тенью себя самой и потеряешь контроль над телом, — магнус усмехнулся. — Собственно, мне всё равно, с кем иметь дело, с тобой или призванной душой, так что сражаться в этом бою тебе придётся самой.

— Снова испытание на излом? — пробормотала Кальви.

— Истинно так.

Кальви открыла было рот... но вместо очередного вопроса или ругани издала хриплый вопль, полный несказанной муки. Знаки, покрывающие тело девушки, вспыхнули нестерпимым алым светом. Рыжий камень под ней источал жар и магию.

И Дверь открылась.

Хаар стоял, терпеливо ожидая, возил мизинцем в ухе, пытаясь выковырять звон. Ему упорно казалось, что за миг до оглушившего вопля откуда-то снизу донёсся бархатистый девичий смешок.

Сара остановилась, когда солнце засияло вовсе уж нестерпимо. За изгибом снежного гребня нашла себе убежище, села, выбравшись из лямок рюкзака. Проверила медицинские показатели, нахмурилась.

— Плохо...

Достав из кармана рюкзака чуть помятую алюминиевую кружку, девушка плотно набила в неё снега. Поставила на камень подставку из жести и гнутых проволочек. Сунула таблетку сухого горючего и щёлкнула зажигалкой. Когда выпрямилась, резко закружилась голова, всё вокруг обрело глубину и рельеф, звуки стали чёткими. Сара выронила зажигалку и задышала глубоко.

— Ещё не время... я не собираюсь умирать, не выпив кофе!..

Вода скоро закипела. Мелко молотый кофе смёрзся и хрустел в пальцах, разошёлся в воде, крася в чёрный. Сара натянула на ладонь рукав свитера. Отхлёбывала кофе, кусала твёрдый сыр с пресным холодным печеньем, медитировала на горы и думала о пастухе. Всё же что это было?

...Абориген уставился на девушку как его рогатые подопечные смотрели бы на новые ворота, и на английском с чудовищным акцентом попытался втолковать, что "дальше дорога нет", "сильно опасно быть", "духи гор гневаться".

Но глупая "тёмный женщина" (как будто сам сильно светлый, лицо как печёное яблоко) не вняла и пыталась что-то выяснить у пастуха, используя почти бесполезный разговорник. В конце концов пастух всё же соизволил рассказать ей то, что она хотела знать, да ещё и сыр зачем-то всучил в дорогу. Сара вежливо раскланялась в благодарностях, решив про себя выкинуть сомнительный подарок в первую же расселину... и лишь потом поняла, что напоследок старик вдруг заговорил с почти оксфордским произношением, подробно объясняя, как добраться до тайной долины. Она оглянулась и не увидела ни пастуха, ни его зверей, ни даже следов на снегу...

Сыр, впрочем, не исчез. Сейчас Сара дожёвывала этот на удивление вкусный дар неизвестного человека — человека ли? — и думала, что это стоит счесть приметой финала. У неё и еды почти нет, и сухое горючее кончилось, и зажигалка с концами канула в снег. Значит — сегодня. Всё случится очень скоро.