Башня Близнецов 1к 1ч

Башня Близнецов

Пролог. Бессонница

Хаар проснулся.

Снова тот сон. Он всё ещё ощущал в ладонях горячий пепел, какие-то мелкие ломкие частички. Чувствовал запах.

— Сапфир, — позвал негромко. Во мраке спальни появилось серое пятно, придвинулось.

— Магнус, — прозвучал шелестящий голос. Нелюдской, не имеющий возраста и пола.

— Ты вернулся.

— Да, — бесшумный тяжёлый шаг и шелест крыл. Сапфировые глаза мягко светились. Хаар подавил желание задать глупые вопросы. Хорошо полетал? Понравилось? Ощутил удовлетворение, убив врага? Бесполезно.

— Ты принёс? — осведомился Хаар вместо этого.

— Да. Оставил в лаборатории.

— Хорошо, — пробормотал магнус сипло, кашлянул, повторил: — Хорошо. Молодец. Облети Башню и район и отправляйся к себе.

Сапфиры погасли, снова вспыхнули. Колыхнулся воздух — существо повернулась и растворилось в темноте. Магнус закрыл глаза, шепча молитвы и проклятья. Пора уже прекратить надеяться на пробуждение. Даже для Главы Искусников есть свой предел.

Он провёл пальцами по тёплой ткани туда, сюда, вслушался в потрескивание шерсти — гладкая, шершавая, вплетённая магия отзывается. Там, во сне, магия скользила в пальцах, и звучали слова заклинания, но драгоценные камни оставались мертвы, и творение не оживало, рассыпалось горячим пеплом.

Попробовать снова уснуть... нет, кошмар не выпустит его из когтей, раз уж приснился однажды — будет преследовать всю ночь. Искусник встал, подошёл к окну, в которое вылетел Сапфир. Сорок девятый этаж Башни, выше только погодные лаборатории, воздушные заклинательные уровни и посадочные площадки для ветролётов.

Внизу лежал город Шестам. Светились фонари уличного освещения, призрачно мерцали мачты погодного контроля, искрились станции передачи. Розовые фонарики весёлых кварталов — стайка бабочек в темноте. Тёмные провалы с парой-тройкой редких светляков — благочинные районы, в которых мало кто не спит. Напротив, рабочие кварталы с никогда не затихающими машинами. Широкие улицы с особняками богачей и сильных магов, похожими на крепости. Аккуратные небольшие улочки с такими же аккуратными домишками, где живут торговцы, горожане, маги средней руки. Плотно тесно застроенные бедняцкие низовки — городское дно.

Город медленно разваливался под собственной тяжестью, проткнутый шпилями магических башен, истекал разноцветным светом, как кровью. Розовость неба на востоке казалась какой-то неубедительной перед хаосом цветов Шестама.

Хаар стоял, созерцая молчаливую громаду дремлющего рукотворного чудовища. Под балконом хлопнул флаг Дома Искусников, красная ладонь на чёрном фоне, глава очнулся. Плюнул вниз и задёрнул шторы.

Он ненавидел этот город.

Сара проснулась.

Ей опять снился тот сон.

Каменные стены тускло освещены знаками, нарисованными фосфоресцирующей краской. Затхлый воздух подземелья, ржавая решётка открывается с громким скрежетом. Дальше коридор утопает во мгле, и оттуда накатываются волны запредельной жути. И — едва слышный звон цепей и девичий смешок.

От которого она всегда просыпается в холодном поту.

Сара стиснула зубы, чувствуя во рту кровь, обняла себя за плечи и задышала ровно. Постепенно успокоилась.

Время? Ага, пора вставать. Лучи восходящего солнца силились пробиться через алую синтетику стенок палатки. Девушка зашевелилась, скрип ткани напомнил ей ещё что-то из сна — шелест перьев огромных пёстрых крыл.

Сара откинула клапан, и в палатку ворвался режущий холод. Провела руками по голове, короткая щётка волос заскрежетала.

Привычные утренние сборы не мешали мыслям. Снова тот самый сон, яркий и непонятный... Как истолковали бы этот психологи? Они же сплошь озабоченные. Тёмный тоннель — аллегория просто напрашивается. Перегораживающая его решётка... Собственный страх...

— Бывают и просто сны, как сказал один психолог своей дочери, — пробормотала девушка вслух и потянулась к медицинской сумке. Ничего не поделаешь, надо. Она вылезла из куртки и закатала рукав свитера. Хруст упаковки шприца, весело бегущие пузырьки в ампулах, рука, перехваченная жгутом. Укол. Пять минут. Ещё один.

Немного посидев, Сара выбралась наружу. Её палатка стояла на склоне горы, на границе камней и снега. Голова кружилась, то ли от растекающегося по жилам яда, то ли от высокогорного разреженного воздуха. Сара принялась собирать палатку.

Мир был трёхцветным. Ослепительно белый снег, чёрные камни и голубое небо. И немножко зелени внизу, в долинах. Солнце полыхало так ярко, что казалось, оно вот-вот растопит снега и расплавит сам камень. Но на самом деле оно нисколько не грело.

Закончив возиться с палаткой, Сара коротко помолилась, вытерла лицо влажной салфеткой — вот и вся утренняя гигиена... Очки в кармане куртки. Наметить предполагаемый путь.

Девушка вздохнула глубоко, кашлянула и покосилась на ладонь, выпачканную в крови. Уже скоро. Вытерла руку о комбез и надела рюкзак, сверилась с навигатором. И размеренным, привычным шагом двинулась через снежную пустыню.

Кальви проснулась.

И не обрадовалась тому, пытаясь вцепиться в уходящий сон. Как жёсткий крупитчатый снег, он просыпался между пальцев, уходил из памяти.

Снег... да, там было много снега... Ещё горы. Нет, не так — Горы!..

Трёхцветный мир. Белейший снег, чёрные как ночь камни и неба синь. Кальви зажмурилась, любуясь картинкой из сна. Словно подарок на прощание. Она уже успела попривыкнуть к разнообразным кошмарам, которыми мучают духи подвала Башни Искусников.

Будь они прокляты Светом.

Обычное орденское присловье показалось ей каким-то глупым. Искусники, безусловно, зло — но что есть добро? Орден? Ох, едва ли. И существует ли добро вообще? В последнее время Кальви стала подозревать, что всё вокруг, что весь мир есть лишь разнообразное изощрённое зло.

Где ещё философствовать, кроме как не в темнице?

Девушка лениво следила за цепочкой еретических рассуждений. Не так давно, поймав себя на непривычном образе мышления, она перепугалась, что ей каким-то образом внушили чуждые мысли... Но, как не старалась, не могла уловить направленные против себя чары — кроме обычных, сдерживающих её собственную и без того невеликую магическую силу да препятствующих покончить с собой.

Она решила поверить своим сверхчувствам. Слабость девушки в магическом плане компенсировалась её чувствительностью, она всегда знала, кто колдует рядом, а уж в направленные на себя заклинания засекала на раз... хотя толку от этого знания, при её невозможности блокировать чужие чары.

Кальви всё-таки открыла глаза. Сумрачные коридоры, тишина разбавляется бормотанием спятивших узников, шагами стражей да потрескиванием магических знаков. Кальви прищурилась, вглядываясь через решётку в символы, изображённые напротив её клетки. Что-то там про ограничение. Ломаные чужие очертания резали глаз, чужая магия остро колола душу. Девушка скорчилась на каменной лавке, стремясь сохранить остатки тепла. Жалкие лохмотья не защищали ни от холода, ни от взглядов тюремщиков.

Девушку, впрочем, никто не трогал. Не соблазняются её мощами? Хотя и других тоже не обижают, ни побоев, ни разнузданного насилия над пленниками вне зависимости от их пола... Опять противоречие с рассказами наставников. Будь они прокляты... Нет, не Светом, зачем проклинать тем, что якобы является источником их Силы? Наверное, следует сказать — забери их души Тьма.

Дикий крик — словно Она ответила её мыслям, подбросил, но Кальви тут же сообразила, что кричал узник. Безумный рыдающий вопль встряхнул коридоры, ввинтился в уши. Кто-то спятил, и Тьма забрала его душу. Может быть, моя доля будет не лучше.

Крик затих, перешёл в подвывающие всхлипывания. Похоже, кому-то просто приснился кошмар. А это не Орта случайно? Нет. В последнее время достопочтенный здорово сдал. Ещё недавно бодрился, да ещё с ней говорить пытался, и буквально за дни потерял дух. Магически наведённые сны, как и у неё?

Кальви мучили видения, сны, которые можно было перепутать с явью. Странные твари, бесцветное море, омывающее высокую башню зловещих очертаний. Или едва слышный звон цепей из темноты и тихий девичий смешок, каждый раз будто пронзающий запредельной жутью.

Впрочем, страх — это неплохо. Хуже, когда сны исполнены безнадёжности. Пустота и ощущение бессмысленности усилий сохраняется надолго после пробуждения. Зачем продолжать быть, зачем длить своё нелепое существование?

Но сегодняшний сон — снег, солнце, горы, человек в нелепых ярких одеждах взбирается по белому склону, — отчего-то полнил надеждой на освобождение. Кальви тихо засмеялась и закашлялась. Глянула на кровь на ладони. Тоже своего рода знак скорого освобождения. Скорее бы. Удрать от искусников, обмануть их, скрыться во смерти.

Кальви вытерла руку о свои лохмотья, перевернулась на другой бок и постаралась задремать. Может быть, приснится ещё что-нибудь хорошее. Или она тихо умрёт во сне — тоже замечательно.

Глава первая. Кровь и ржавчина

Хаар бродил из комнаты в комнату своих покоев, заходил в лабораторию, брал поделушки и откладывал, пытался читать разложенные повсюду книги, примерялся к заготовкам артов и анимов.

Делать ничего не хотелось. Вещи не отзывались в руках, молчали. Анимы бродили, как дешёвые автоматы. Ровные книжные строчки казались бессмыслицей. После своего последнего творения Хаар словно сгорел. Превратился в пепел, как она...

Искусник повертел в руках книгу — медная обложка с простой двухлимбовой застёжкой и одним демоном, сидящим под ней и готовым отхватить руку тому, кто, не принадлежа к Дому, возымеет дерзость посягать на хранилище знаний. Изготовление анимов, углублённый курс, Дом Искусников. Хаар Ланде, Тьярми Бошо, в младших соавторах — Миа Солана. Да, она разбиралась в анимах.

Хаар аккуратно поставил книгу на полку. Так, а это что? Ещё одна книга, злобная даже на вид, но безо всякой защиты — предназначена для внешнего мира, без указания авторов. Книгопечатня Белого Ордена. Орден, ха!.. "Трактат о богомерзких тварях, подобиях существ живых, что предерзостно создают нечестивые чародеи". Звучит, однако. Как будто сами не создают тех ещё нечестивых созданий.

Ланде сомкнул ладони. Ударил гулкий жар, волоски на руках с потрескиванием завились. Искусник уронил пылающий томик и наблюдал, как вызванное им пламя жрёт страницы. Из стенной ниши высунулся автомат-уборщик. Нерешительно ширкнул колёсиками по полу, глядя стеклянными глазами на беспорядок, решил не рисковать и не соваться магу под горячую руку, спрятался обратно.

Ланде усмехнулся своим мыслям, его гнев утих. Поддев ногой догорающую книгу, он отошёл в сторонку, предоставив уборщику возможность заняться своим делом. Сосредоточился, взывая.

Сапфир парил над городом. Далеко облетал башни и территории магических Домов, мягко планировал от облаков. Казалось, что "богомерзкая тварь" испытывает удовольствие от полёта. Единственная эмоциональная реакция куклы — и искусник не был уверен, что она не является плодом его воображения.

Не могут испытывать чувств те, чья плоть — глина, и кровь — нечестивая магия. Лишь притворяются они, исполняя прихоть хозяев, наделяющих подобием чувств кукол своих... — вспомнил он одно из положений трактата о богомерзких тварях.

Хаар понял, что бесцельно болтается по своим покоям, взял себя в руки и решительно направился к двери. Дело — вот что ему надо. Новая задача, решению которой можно посвятить всего себя.

Магнус вышел в коридор. Древние камни, мраморные плиты, изукрашенные узорами. В некоторых дремлют несильные демоны. Другие испещряют знаки заклинаний. В стенных нишах стоят сторожевые автоматы, похожие на вставших на задние ноги насекомых. Блистают их клинки, хрустальные глаза слабо светятся. Внизу, у самого пола — норы автоматов-уборщиков.

Искусник вошёл в звезду, бросая немудрёный магический ключ. Пространство исказилось, когда портал перебросил его с верхнего этажа в подвал Башни. Ещё несколько минут потребовалось, чтобы спуститься через склады и темницы туда, в особый подвал.

Там были пленники. Не так уж и много. Люди сидят, лежат, стоят, нервно вышагивают по ту сторону решёток, по прутьям которых бегут волны магии. В углах светятся знаки сдерживания. Как будто льдинки скользят по коже — прикосновение опознающих заклинаний.

И отпечатки боли, страданий, пропитавших стены, вошедших в железо решёток, гвоздей, крюков, пыточных устройств. Эта темница — всё равно что обогатительный завод. Искусники-кузнецы при изготовлении артного оружия добавляют в сплавы взятый в подвале металл. Обитающая здесь Тьма постепенно входит и в тела, в сознания и души людей, делая из них заготовки для всяких интересных вещей.

Хаар шёл, провожаемый взглядами, ненавидящими, полными безумия или тупого безразличия. Краем сознания подмечал их. Здесь смертники. Пленники Дома Искусников, имевшие глупость вызвать неудовольствие Круга Грандов. Захваченные в постоянных "тихих" войнах между Домами адепты других путей, враждебных Домов. Миряне, сдуру пытающиеся учиться магии, воззвавшие к запретным силам и просто нарушившие соглашения.

Люди — тоже материал. Этот не сломался, сохранил внутренний стержень. Возьми его кровь, в ней можно закалить хороший артный меч. Вырежи его кости и сделай флейты боли, или сожги в горне, и можешь выплавить колокольцы духов. Кожа сгодится для магических барабанчиков. Вытяни жилы и сделай тетиву, пущенная с неё стрела понесёт смерть. Возьми его дух... нет, дух его брать не стоит. Толкового лича из него не получится. Пусть себе отправляется на следующий круг перерождения. Безумная жестокость Белого Ордена Искусникам ни к лицу, нам пристало быть милосердными даже к врагу.

О, вспомни, и тут же в него наступишь. Очередной пленник при виде магнуса бросился к решётке, просунул голову меж прутьями и, глотая слова и чуть не откусывая в спешке язык, залопотал о том, что он готов сотрудничать, что он знает некие тайны и просто-напросто жаждет поделиться ими с Искусниками, к которым всегда испытывал искреннюю симпатию... Служителей, что ли, позвать? Может, что и скажет, хотя едва ли — обычному магу-боевику среднего ранга Белый Орден не доверит важных тайн.

Так, а в соседней клетке у нас кто? Понятно. И поглядите-ка на прутья решётки, рыжие от ржавчины, полюбуйтесь на камни, поросшие чёрной плесенью... Узника, похоже, придётся просто убить, тело сжечь и развеять пепел, камни и железо выбросить в жерло вулкана. Расточительно — может быть, но едва ли найдётся маг, способный управиться с этим материалом. Или... предложить грандам, самому взяться? Гм, почему бы и нет?

А вот здесь... Магнус даже с шага сбился, наткнувшись на взгляд. Ещё одна из Ордена, совсем девчонка, но как же она отлична от того!.. Да, вот оно.

По одному знаку за спиной магнуса выросли служители. Хаар отдал приказ, рабы в тяжёлых балахонах до пола и перчатках появились очень быстро. Позвякивая цепями, окружили узницу.

Хаар ожидал того, но чуть не пропустил рывок. Девчонка ядром из катапульты ринулась из клетки, уклонилась от рук одного, пнула второго ниже пояса так, что балахон согнулся вдвое и повалился на плиты пола.

Этот же трюк она попыталась повторить с магнусом.

Хаар отшагнул в сторону, его рука взметнулась и схватила беглянку за горло, приподняла. Девушка хрипела и билась, хватаясь за его запястье, глава поймал её взгляд, и глаза пленницы остекленели, она обмякла в его хватке. По её подбородку, по руке Хаара потекла кровавая струйка.

Определённо я удачно зашёл, подумал он, изучая добычу. Швырнул жертву на плиты пола, с усмешкой оглядел рабов. Те попытались показать, что им всё нипочём, с готовностью зазвенели цепями. Конечно, от заключённого здесь больше чем на три дня меньше всего стоит ожидать способности бегать и драться.

— Полегче с ней, — сказал Хаар. Девчонка, приходящая в сознание, содрогнулась от заботы в его голосе. Да, ты права, ты нужна мне не просто так... — И из той камеры тоже. Этого беречь не обязательно.

Бормоча извинения, рабы сноровисто заковали несломленную девицу и выражающего истую готовность сотрудничать мага Белого Ордена и повлекли к выходу. Хаар задумчиво улыбнулся. Это будет забавно...

Глядя на тонкие зачарованные цепи пленников, Искусник подумал о других оковах. Огромные, огромные, в палец толщиной звенья, тяжеленные и неуклюжие, переливающиеся от вбуханной магии, предназначенные сдерживать непредставимую дикую силу. Подвальный сумрак, давление сырых каменных стен, запах земли и древней могучей волшбы...

Уже едва замечая пленников, он прошёл этаж с темницами и направился вниз. Дверь, узкая лестница, ещё одна дверь. Холод обнял со всех сторон, начал напевать в уши, бормотать, стенать и жаловаться — чем ниже, тем громче и настойчивей. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не обращать на это внимание. Искусник шёл вперёд, и шаги его далеко отдавались в звучной пустоте.

...Много времени прошло с тех пор, как мальчишка, едва прошедший посвящение, впервые шагнул под эти своды. Сейчас он полноправный маг, признанный великим, предводитель многих, глава Дома Искусников... но вкрадчивый холод всё так же обнимает тело, а дыхание перехватывает от страха. Словно не было этих лет. Словно всё лишь миг в Её сне.

Вот тот самый поворот. Тускло светятся знаки на древних камнях — освещение, укрепление... и сплошная пелена сдерживания. Кожа, кость — традиционный материал для поделок искусников, но здесь нельзя встретить ни одного. С артами, бывшими некогда частями живого, от такого соседства может приключиться всё что угодно.

Чувствуется течение воздуха, холодное и сырое. Хаар сбился с шага, снова удивляясь — откуда здесь сквозняк, он в лиге под землёй!..

Вот и решётка. Заклинание-ключ, сложенное по привычке, ударилось в ржавые прутья — и бесполезно рассыпалось. Здесь нет никакой посторонней магии, упрощающей жизнь, напомнил себе Хаар и взялся за решётку. Мальчишкой он запросто пролезал между толстыми широко разнесёнными прутьями, теперь приходится открывать.

В уши ввинтился пронзительный визг, заметался в узком коридоре. Хаар невольно вжал голову в плечи и заметил себе приказать служителям смазать петли салом, вытопленным из тех, кто должен заниматься присмотром за этими помещениями. Ах да, тем, что было живо, здесь пользоваться нельзя, значит, просто их казнить или сослать в рудные шахты.

С трудом протиснувшись в дверь, он зашагал дальше и скоро вышел в круглое помещение с низким потолком. На стенах мягко мерцали розетки кристаллов.

Хаар почувствовал, как волосы встают дыбом на всём его теле. Магия, связывающая, запрещающая, стискивала его со всех сторон, затмевала разум, замутняла взгляд, тяжелила дыхание.

И ведь его лишь краем задевало. Основное давление было направлено на обитателя этой тюремной камеры.

Маленькая белокожая фигурка была прикована к противоположной от входа стене. Толстенные цепи растягивали руки, в запястья были вколочены гвозди с огромными шляпками. На кисти рук были надеты сооружения вроде громоздких железных рукавиц. Несколько широких обручей пересекали бёдра и тело, приковывая к стене. Маленькая несомненно девичья грудь осталась на виду, и в самой середине грудины торчала широкая шляпка гвоздя, пробивающая тело и приковывающая к огромному чёрному монолиту.

Голова существа была закрыта сплошной, без прорезей, железной маской-шлемом, оставляя открытой неверному свету магических знаков лишь нижнюю часть лица, подбородок и нежные чуть подсохшие губы.

Хаар понял, что задыхается, не отрывая взгляда от темноты под обручем, пересекающим бёдра создания. Древний страх проникал в жилы, и вместе с тем в нём волной поднималось давящее неестественное возбуждение. Словно он по-прежнему подросток, который, исследуя катакомбы под Башней, случайно налетел на древнюю жуткую легенду.

Тогда чары не пустили его дальше, едва не испепелив любопытствующего. Сейчас магнус перешагнул черту на полу безо всякого противодействия. Стряхнув лихорадочные видения, достойные едва созревшего мальчишки, присмотрелся к узнице. Я магнус Дома, владыка этой Башни, хозяин всего, что в ней и под ней. В том числе и тебя!..

Не помогло. Даже сейчас он боялся — а совсем недавно наивно думал, что разучился это делать.

— Возможно, всё было бы иначе... — сказал Хаар, обращаясь к узнице, достал из-под плаща длинную иглу, — ...если бы я ей разрешил.

Охранная магия насторожилась, но признала имеющего право и позволила ему коротко уколоть пленницу в запястье. Выступившая капля алой крови засияла рубином в свете магических знаков. Хаар извлёк бутылочку из цельного алмаза, осторожно подхватил. Капля зависла в центре "пробирки", продолжая тревожно сверкать.

Хаар провёл рукой по коже узницы, убеждаясь, что ранка мгновенно затянулась. Запястье девушки было тёплым. Пульса как будто не было, впрочем, искусник знал, что если он постоит так целый день, то, возможно, услышит один-два удара сердца, отмеряющего вечность заключения отнюдь не мёртвой узницы.

Страх снова заколотился в висках.

И когда Хаару помстилось, что пухлые девичьи губы пленницы круглой комнаты изгибаются в недоброй усмешке, он попятился, забыв достоинство. С неподобающей поспешностью выскочил вон и почти побежал к решётке.

Только когда скрежет снова резанул давящую тишину коридора, старший искусник поуспокоился. Легенда. Древняя, ужасающая — но, скованная века назад, теперь безопасная. Годная лишь на то, чтобы волновать больное воображение и время от времени дарить частицу своей непомерной мощи.

Стараясь сдерживать шаги, он отправился к звезде перемещения. Та улыбка — лишь неверный отблеск руны освещения в кристаллах негаторов. А смешок ему причудился, эхо шалит, оно здесь гулкое и причудливое.

— Белый Орден, не так ли? — светски осведомился Хаар.

Живые цепи слегка брякнули, когда девчонка горделиво вздёрнула подбородок — "я-не-боюсь". Это выглядело бы впечатляюще, если бы Кальви меньше тряслась. Ответить не соизволила — может быть, боялась случайно откусить себе язык, открыв рот. Хаар усмехнулся. Демонстрация духа всегда его привлекала. Даже если тело, сосуд духа, выглядел так неказисто.

Магнус перевёл взгляд на мужчину, и достопочтенный Орта снова завёл свою песнь, "я не хотел, меня заставили". Худой, но явно тренированный боевой маг, хотя месяцы в подземелье и его не украсили. Тело ещё крепко, а вот дух уже сломлен, как спешит выложить всё, сдать всех, рассказать тайны...

Хаар перехватил гадливый взгляд девчонки, брошенный ею на Орту. А ведь это, соплеподобное, старше её в иерархии Ордена. И тогда, когда их взяли в плен, девчонка была... Ах, вот откуда эти чёрные пятна. Занятно. Стоит рассказать Тьярми и Харинь, они посмеются. Миа тоже бы оценила.

Магнус просто смотрел на орденца, и тот, приняв его молчание за одобрение, принялся высказывать достаточно интересные вещи, хотя и известные.

— Как ты можешь, ты же боевой маг! — не выдержала всё же девчонка. — Ты предаёшь дело Ордена, дело Света!..

— Молчи, дура!.. — огрызнулся боевик и обратился к магнусу: — Прошу простить, это моя глупая подчинённая, она...

— Вот именно, — проговорил магнус. — Подчинённая.

— ... — орденец моргал и таращился на девушку, которая продолжала обличать и жечь глаголом.

— Так почему же она не подчиняется? — продолжил Хаар, уже откровенно улыбаясь. — Прикажи ей замолчать.

— Замолчи, — попробовал боевик. — Заткнись. Захлопнись, дура!..

Девушка замолчала только для того, чтобы попытаться до него доплюнуть. Магнус на всякий случай отшагнул. Злая девочка смерила его взглядом и посулила, что Свет сожжет душу предателя, а также всех искусников и адептов прочих Домов.

— Я восхищён, повелитель, — пролепетал боевик, придя ко вполне логичному выводу. — Я и не думал, что можно убрать Оковы Верности... Воистину, Дом Искусников — величайший из магических Домов Мира!

— Воистину, — охотно согласился магнус Дома Искусников. — Мы самые великие, искусные и сильные. А ещё мы честные. И я честно признаюсь — искусники не умеют снимать Оковы Верности так, чтобы их носитель не сошёл с ума и не умер. Эй, девочка. Ты знаешь, что такое Оковы Верности?

Девчонка замотала головой, спохватилась и приняла гордый вид.

— Я так и думал. Потом объясню, если выживешь, — магнус задумчиво разглядывал её, как бы ненароком напуская волшебный холод. Искорка магии совсем слабая, но направленность подходящая. Тело хрупкое, иссушённое голодом и болезнью. Конечно, перед тем, как приволочь жертву, её как следует отмыли и выбросили лохмотья, выделив взамен какой-то балахон. Но всё равно от белой кожи, от сырых волос исходил запах подземелья и плена.

Кальви уже колотило, но она упрямо смотрела ему в глаза. Хаар улыбнулся. Материал нравился ему всё больше.

Я рискую, подумал он. Придётся действовать по непроверенной схеме, воплощая проект, разработанный лишь в общих чертах. Не стоит ли обратиться к судьбе?

— Я выйду из комнаты, — проговорил магнус наконец, и по его жесту цепи отпустили пленников. — Потом зайду и увижу здесь одного живого и одно остывающее тело. Хотя, возможно, трупов будет два, но... это та жертва, которую мне придётся принять.

— Он убивать готов, — перебив открывшую было рот девчонку, Хаар кивнул на Орту. — И без колебаний свернёт тебе шею. Если ты всё ещё покорна Ордену и старшим, и решила даже не защищаться — подумай вот о чём. Всё же твой... м-м-м, не знаю, как его назвать — временный погонщик? Так вот, он может знать кое-что интересное о вашем Доме... Да-да, знаю, вы не Дом, Орден. Если он победит, то мы выслушаем его со всем вниманием. Так что убей его, чтобы он не проболтался. Или как предателя. Или как человека, лично тебе неприятного. Какая разница, по какой причине убивать?

Хаар встал в дверном проёме, оглядел напоследок пустое помещение, камеру несколькими этажами выше. Каменный куб где-то семь на семь шагов, с единственной дверью. Оружия здесь нет, разве что цепи. Крепкий как ремень мужик, заморённая худая девчонка.

— Вверяю вас судьбе, — вздохнул Хаар, шагнул наружу и закрыл дверь. Опёрся спиной о толстые укреплённые магией доски, через которые не доносилось ни звука. Достал из скрытого кармана алмазную бутылочку с сияющей в ней алой каплей. — Верно ли я поступил?

Глава вторая. Призыв

Кальви стояла перед ним.

Чисто отмытая, в простых полотняных штанах и куртке для тренировок, грубых послушнических башмаках. Через пустую правую глазницу легла повязка, нос и челюсть были закреплены серебряными проволочками, правая рука висела на перевязи.

Да, досталось ей... Тогда Хаар, вернувшись в комнату, счёл, что мертвы оба, но окровавленное переломанное тело шевельнулось, застонало, и он вызвал рабов.

Через несколько дней девушка, чистая и даже чуть отъевшаяся, вновь предстала перед магнусом в его личной лаборатории.

— ...Испытание на слом, — неторопливо говорил Хаар. — Иногда требуется проверить материал, предназначенный для работы. Тогда мы, искусники, прилагаем к нему серьёзное усилие с риском уничтожить. Ты прошла испытание.

Девушка кривовато улыбнулась. Шевельнула губами, магнус прочёл их движения:

— Оковы Верности? — повторил. — Да, в самом деле, обещал рассказать... Это что-то вроде жёсткого кондиционирования. Комплекс заклинаний, которые ставятся прямо в разум некоторым членам твоего Дома. Ордена, если тебе так угодно. Так вот, Оковы — удел нижних бойцов вашего Дома, тех, кого признали годным лишь на роль боевого мяса, смазки для клинков. Оковы промывают мозги, внушают фанатизм и заставляют слепо подчиняться старшим. Их нельзя убрать. Так куда же делись эти чары с твоего рассудка, девочка? Почему ты орала на старшего, обзывала его предателем, а потом вообще убила?

— Ты врёшь, — сказала девчонка тихо, но довольно разборчиво. — Такими чарами, может быть, пользуетесь вы, приводя к покорности своих рабов, а у нас такого нет, не было никогда и не будет!..

— Полгода, год назад? Комната, в которой было много кристаллов, алтарь с кругом вызова, вот таким, — Хаар поднял руку ладонью вверх, создавая примерную иллюзию. — Когда с тебя сняли колпак из металлической сетки, твой мир стал другим.

Девушка широко раскрыла единственный глаз.

— Колпак из проволоки... с драгоценными камнями в узлах плетения... Нет, вы мне внушаете это!..

— Внушаю воспоминания? — усмехнулся Хаар. — Настолько чёткие и подробные, прямо на ходу?

— Нет. Это неправда!.. Наверное, это было что-то другое!..

— Тихо, тихо, не кричи, кости разойдутся. А что это было, по-твоему? Оздоровительные процедуры, солнечные ванны, солевые пещеры? После которых ты стала тихой и покорной и дословно выполняла всё, что тебе приказывали, не допуская двояких толкований и творческого подхода.

И знаешь, почему на тебе уже нет этих чар? — Хаар подошёл к ней и наклонился, навис. Прикованная девушка в ужасе смотрела на него, боясь не действия, а слов. — Всё дело... в твоей внутренней Тьме.

Иллюстрируя свои слова, ткнул пальцем в её грудь.

— Что?.. — прошептала девушка одними губами. — Во мне нет никакой Тьмы!..

— Думаешь, почему боевой маг с достаточной силой воли так быстро размяк, хотя был в плену столько же, сколько и ты? Как он спешил выдать все тайны, только бы не возвращаться туда, с какой обречённостью дрался? И, кстати, проиграл по той же причине. Наша темница — от слова "Тьма". Её там полно, и пленники очень скоро сходят с ума. А вот ты, наоборот, пришла в себя. Тьма разбудила твою истинную суть. До поры до времени твоя собственная Тьма была запрятана очень глубоко в тебе, дремала, необнаружимая... и хорошо, иначе тебя тут же убили бы свои.

Левая рука девушки поднялась, коснулась груди.

— Что ты знаешь о Тьме? Ну, помимо того, что это зло и вообще плохо? Верно, Тьма разъедает чары. И твоя внутренняя Тьма избавила тебя от твоих Оков. Дней тридцать назад у тебя резко ухудшилось здоровье, но вместо этого прояснилось в мозгах. Впервые за год ты стала здраво соображать.

Девчонка то краснела, то бледнела.

— Это... это невозможно... — слабо пробормотала.

— Если бы старшие твоего Дома знали, — магнус сделал паузу, ожидая возражения "мы не Дом, Орден!". Однако она промолчала, и мужчина продолжил: — Если бы они знали, какой могучий потенциал Тьмы скрыт в тебе, они бы убили тебя сразу.

— А теперь меня убьёте вы, — сказала девушка, опуская голову.

— Вот ещё. Буду я разбрасываться ценными ресурсами. Нет, у меня на тебя другие планы.

Девушка рванулась... и тут же упала на колени, хватая ртом тяжёлый воздух.

— Не так быстро, — магнус помог встать ей на ноги, чуть подрегулировал механизм из тонких стальных спиц и мягко сияющих кристаллов, ведущих вдоль позвоночника от копчика до затылка. Кое-где металл уходил прямо в живую плоть. — Довольно уже.

— У тебя не получится, — пробормотала она, искривив лицо. Похоже, всё же кости сдвинула... ладно, это неважно. — Я буду сопротивляться...

— Ну, попробуй, — рассеянно проговорил магнус, поводя пальцами. Кристаллы засияли ярче, и девушка, двигаясь явно против своей воли, медленно подошла к большой наклонной плите, снабжённой цепями и ремнями. Магнус уложил её и прикрепил, раскинув руки и ноги, зафиксировав тело и голову. Где же... а, вот он.

Сапфир вошёл в лабораторию, и девушка издала какой-то слабый звук и ещё больше вытаращила глаза, то ли от ужаса, то ли от восхищения. Или от того и другого сразу.

— Крылатый Демон!..

— Да, да, он самый. Смерть на крыльях цвета крови, что пролита им и запеклась на перьях, и так далее, как ещё зовут его в вашем Доме... Красивый, правда?

Девчонка зачарованно разглядывала анима, Хаар даже почувствовал себя польщённым. Да, Сапфир хорош. Могучая человекоподобная фигура, мощные руки с почти человеческими пальцами, ноги же скорее львиные, с обратновыгнутым коленом, с когтистыми птичьими лапами. Голова — нечто среднее между человеческим лицом и мордой хищника, львиная грива, ярко горят сапфировые глаза. На внешней стороне рук, от плеч до кистей, полосы светлого меха, на ногах — от бёдер до стоп, когтистых птичьих лап. На бёдрах синяя повязка, которая не выполняет никаких функций — создание бесполо.

А за спиной плащом сложены мощные крылья. Пёстро-ржавые, огромные и жёсткие маховые перья почти подметали пол, нежный рыжий пух топорщился на сгибах, на плечах.

Лучшее его создание. Штучная работа, существует в единственном экземпляре. Величайший его триумф — и разочарование... Миа, ах, Миа... ты всегда была неподражаема. С тобой вместе я чувствовал себя всесильным и всеумеющим, творил великие вещи... Кто бы мог подумать, что последняя наша совместная работа будет использована вот так?

— Налюбовалась? — осведомился магнус, стряхивая пыль воспоминаний. — Теперь вернёмся к делам более приземлённым. Высыпай прямо сюда. Здесь трое, как ты можешь видеть... тебе с твоего места видно?

Девушка перевела взгляд с анима на содержимое принесённого им мешка.

— Это наш знакомец, достопочтенный Орта, — Хаар поднял со стола кость бедра. — Ах нет, это Приречный Маньяк, слышала о нём? Изнасилования, убийства, чем там ещё развлекаются люди... Несколько дней назад я отослал Сапфира поохотиться.

Он указал костью на анима.

— А вот и Орта. А здесь ещё один, он был по соседству с вами. Ты его видела. Смотри, как причудливо исказились кости. А зубы-то какие!.. Очень интересный экземпляр был, к сожалению, исследовать его не представлялось возможности. Железо тоже оттуда... Хотя неважно, к чему я тебе это всё рассказываю?

— Нет, мне интересно, — поторопилась сказать Кальви. Магнус засмеялся и отошёл к стене помещения, в которую был вделан небольшой горн. Заржавленные стержни чёрного железа отправились на рдеющие угли, заработали меха. Хаар принялся укладывать в горне принесённые кости.

— Ты меня обманул, — сказала Кальви.

— Что? — мужчина аж споткнулся.

— Черепа всего два, человеческий и тот, искажённый. Не хватает головы Орты. Похоже, то, что я его убила, не помешало вам... расспросить его о секретах Ордена.

Хаар усмехнулся. В самом деле, хороший материал.

— Даже в таких условиях ты не потеряла наблюдательности. Верно, если хочешь, чтобы волшебники не допросили мертвеца, разбей ему голову, уничтожь мозг и кости черепа. Хотя и это не гарантирует... ну да ладно, всё равно он ничего интересного не знал. Кстати, ты всё ещё считаешь себя верной своему Дому?

Кальви серьёзно поразмыслила и покачала головой.

— Нет. Теперь я его ненавижу.

— Это хорошо.

— И вас я тоже ненавижу. Ваш Дом и персонально тебя.

— Тоже неплохо, — одобрил магнус. — Ненавидь, девочка, тебе потребуется вся твоя сила без остатка, а Тьма пробуждается как раз ненавистью.

Девушка попыталась плюнуть в его сторону, но не доплюнула и обслюнявила себе подбородок и серебряные стержни на лице. Магнус затёр кровавые капли подошвой.

— Ты ничего не знаешь о своей силе, ты не умеешь использовать Тьму, и поэтому она постепенно тебя убивает... ещё несколько дней — и стало бы совсем поздно.

Девушка снова плюнула, на сей раз прицелившись лучше. Магнус задумчиво стёр со щеки кровавый плевок. Понюхал ладонь. Стоит поторопиться.

— Сапфир, принеси те самые материалы. И записи, ты знаешь — алая тетрадь.

Кукла поклонилась и вышла вон. По знаку Хаара стол переместился в рабочее положение. Искусник взял со стола первый попавшийся нож и срезал с девушки одежду. Она вздрогнула и сжалась. Хаар вытер её лицо лоскутами одежды, взял краски, кисти и принялся рисовать на обнажённом теле:

— Мы помечаем это... и вот это... — на коже возникали руны, синяя, алая, чёрная краска.

Вот оно. Маловато, да. Ненависть пробуждает Тьму. Как у неё всё неразвито, узкие каналы, неотчётливые узлы. Да и само тело тоже неразвито... Не отвлекаться. Вот следы её прежних попыток творить магию — ничего не получалось, верно, девочка? Правильно, так и должно было быть, у тебя совершенно другой профиль.

Магнус продолжил своё рисование. Девчонка снова задёргалась, шипя проклятия. Искры магии с шелестом поползли по коже... но всё ещё мало.

— Сконцентрируйся на своей ненависти. Ну же, ненавидь меня! Или ещё кого-нибудь, Башню, всех искусников, твой Дом, все Дома, весь мир... Мне нужна определённая концентрация Тьмы, чтобы чары могли за неё зацепиться.

Девчонка сжала зубы, всем своим видом показывая, что ни за что и никогда... Она и в самом деле успокаивалась, удивился Хаар. Что за материал!.. Что за изделие из неё получится!.. Но сейчас её впечатляющая способность к самоконтролю некстати.

Он отставил плошки с красками, и его рука легла на грудь девушки, скомкала, перепачканные краской пальцы жестко защемили сосок. Другая оказалась между ног, дёрнула нежные волосы, раздвинула...

Девчонка взвыла — утробно, по-звериному. Вспышка тёмного пламени, и Хаар скатился на пол, ошалело мотая головой. Однако!..

— Надо же, и в самом деле девственница, — пробормотал он, вставая. — Не позарился, что ли, никто...

Кальви свирепо глядела на него, из её глаза бежали слёзы злого бессилия.

— Впрочем, это некритично, — Хаар вытер тряпкой пальцы. — Ладно, ещё догонишь когда-нибудь. Здесь я особых изменений вносить не буду, всё останется как прежде, и ты сможешь... кому я это говорю?

Девушка зарычала и забилась словно в припадке, на губах её показалась кровавая пена.

— Ну всё, угомонись, — магнус отступил в сторону, давая ей время успокоиться. Вошёл Сапфир, выложил на стол принесённое. Магнус принялся перебирать записи. Особой необходимости в том не было, он знал всё досконально, но себя проверить всё равно не мешает.

Когда девчонка успокоилась — или, скорее, обмякла в полуобмороке, магнус подошёл и бросил "пробуждение" — несильный бодрящий и исцеляющий каст, вытер ей лицо. Кальви дёрнулась, бешено сверля взглядом его лицо.

— Спасибо, можешь уже расслабиться и не ненавидеть, — сказал магнус. — Ну, довольно.

— Ты... — прошептала она. — Когда будешь стирать мне память, удостоверься, что как следует это проделал, потому что иначе я...

— Ой, как страшно, — рассеянно пробормотал магнус. — А память я тебе, конечно, оставлю.

— ?!. — Кальви вытаращила глаз так, что Хаар невольно улыбнулся. И соизволил объяснить:

— Можно было затереть память, создав условия для предельного угнетения личности... и тогда я получу лишь оружие. Но неполноценное сознание будет не в состоянии как следует управиться с тем шедевром, который я намерен создать. Нужно полное человеческое сознание. Воля, разум... чувства. Нет, не только ненависть. Послушай, ты что, о личах никогда не слышала?

Девушка вздрогнула. Даже содрогнулась, хоть это и было трудно в таких оковах.

— Похоже, слышала. Но значение его наверняка не знаешь.

— Живой мертвец, — прошептала Кальви. — Создание, оскверняющее мир. Мёртвый, в котором остался дух человека. Я стану... этим?

Хаар усмехнулся.

— Узнаю однобокий подход твоего Дома. Лич — это то, в чём содержится душа.

Он сделал паузу. Пленница смотрела недоверчиво.

— И всё. Это может быть арт, автомат, реконструкт или аним, — магнус дёрнул подбородком в сторону Сапфира, — что угодно, обладающее личностью. В Доме Вечной Жизни личи почти всегда являются реконструктами, созданными на биологическом материале носителя души... я понятно объясняю? — спохватился он.

— Бродячие трупы, — девушка скривила губы.

— Ага, и ещё вампиры, зомби, "холодные" и прочее такое. Мы тоже их делаем, хотя и нечасто. Нет, предваряя твой вопрос — это не про тебя, ты будешь чем-то совершенно особенным.

— Просьба.

— А? — Хаар моргнул удивлённо.

— Ты оставишь мне память и возможность чувствовать... ты хочешь сделать из меня шедевр, нечто уникальное... боевое?..

— О да, — Хаар улыбнулся. — И боевое тоже.

— Значит, буду участвовать в охотах, столкновениях и войне, если всё же будет. Как этот парень, — девчонка покосилась на Сапфира.

— Очень даже может быть, — подтвердил Хаар, не заостряя внимания на названном словечке.

— Орден!.. — девушка подалась вперёд, магнусу даже не по себе стало от лихорадочного блеска её глаза. — Ты дашь мне возможность отомстить моему бывшему... Дому!..

Последнее слово она как сплюнула. Как интересно, подумал Хаар.

— Без проблем, — сказал и ударил ножом.

Кальви вздрагивала, не стонала, когда он принялся чертить ножом звезду призыва прямо на её груди. Кровь выступала — и почти сразу застывала причудливым узором.

Магнус отошёл, полюбовался кругом и достал алмазный пузырёк.

— Что? — прошептала Кальви, не до конца оглушённая обезболивающим заклятьем. — Похоже на кровь.

— Это и есть кровь.

— Чья? — голос её сорвался в сип.

— Сего тебе знать не обязательно, — Хаар перевернул алмазный пузырёк, алая сияющая капля устремилась вниз и мгновенно растворилась в выступившей крови.

Тут же вся кровь убралась в разрезы, и рассечённая кожа сошлась, не оставив шрамов.

— Получилось, — пробормотал искусник. — Как только что-нибудь почувствуешь, говори мне.

— Что?.. — девчонка моргала.

— Я призвал духа, который станет добавочной оболочкой на твоём магическом ядре.

— Какого духа?

— Не знаю, какого-нибудь. Какая разница? Ты почувствуешь его, и... — магнус прервался, сощурился. — Как интересно. Не дух, душа?

— Что?..

— Человеческая душа. Надо же, не ожидал, — магнус всмотрелся, пытаясь истолковать увиденное. Невольно засмеялся. — Извини, это и в самом деле забавно. Твой Дом, насколько мне известно, отвергает теорию множественности миров? Вернее, у вас знают, что миров много, но считают, что все, кроме этого, населены демонами.

Девушка согласно моргнула.

— Так вот, на зов заклинания стремится живое опровержение этой теории. То есть как раз уже не-живое. Душа человека из другого мира.

— Кто он?

— Представления не имею. Ну, насколько можно понять... выходец из какого-то отсталого мира, магического дара нет, или он неразвит. Да, и ещё этот... сосед должен находиться при смерти, как и ты. Смерть притягивает смерть. К тому же он не будет в претензии, что его вытащили из его мира и его умирающего тела. Наоборот, он вцепится в это тело, — твоё тело, — магнус задумался. — Вот ещё проблема.

Он посмотрел на Кальви, растягивая паузу. Девушка настороженно блестела глазом, не ожидая ничего хорошего. Но так и не спросила.

— Ты можешь потерять себя. Если душа вторженца окажется сильнее, она займёт твоё место, а сама ты станешь лишь бледной тенью себя самой и потеряешь контроль над телом, — магнус усмехнулся. — Собственно, мне всё равно, с кем иметь дело, с тобой или призванной душой, так что сражаться в этом бою тебе придётся самой.

— Снова испытание на излом? — пробормотала Кальви.

— Истинно так.

Кальви открыла было рот... но вместо очередного вопроса или ругани издала хриплый вопль, полный несказанной муки. Знаки, покрывающие тело девушки, вспыхнули нестерпимым алым светом. Рыжий камень под ней источал жар и магию.

И Дверь открылась.

Хаар стоял, терпеливо ожидая, возил мизинцем в ухе, пытаясь выковырять звон. Ему упорно казалось, что за миг до оглушившего вопля откуда-то снизу донёсся бархатистый девичий смешок.

Сара остановилась, когда солнце засияло вовсе уж нестерпимо. За изгибом снежного гребня нашла себе убежище, села, выбравшись из лямок рюкзака. Проверила медицинские показатели, нахмурилась.

— Плохо...

Достав из кармана рюкзака чуть помятую алюминиевую кружку, девушка плотно набила в неё снега. Поставила на камень подставку из жести и гнутых проволочек. Сунула таблетку сухого горючего и щёлкнула зажигалкой. Когда выпрямилась, резко закружилась голова, всё вокруг обрело глубину и рельеф, звуки стали чёткими. Сара выронила зажигалку и задышала глубоко.

— Ещё не время... я не собираюсь умирать, не выпив кофе!..

Вода скоро закипела. Мелко молотый кофе смёрзся и хрустел в пальцах, разошёлся в воде, крася в чёрный. Сара натянула на ладонь рукав свитера. Отхлёбывала кофе, кусала твёрдый сыр с пресным холодным печеньем, медитировала на горы и думала о пастухе. Всё же что это было?

...Абориген уставился на девушку как его рогатые подопечные смотрели бы на новые ворота, и на английском с чудовищным акцентом попытался втолковать, что "дальше дорога нет", "сильно опасно быть", "духи гор гневаться".

Но глупая "тёмный женщина" (как будто сам сильно светлый, лицо как печёное яблоко) не вняла и пыталась что-то выяснить у пастуха, используя почти бесполезный разговорник. В конце концов пастух всё же соизволил рассказать ей то, что она хотела знать, да ещё и сыр зачем-то всучил в дорогу. Сара вежливо раскланялась в благодарностях, решив про себя выкинуть сомнительный подарок в первую же расселину... и лишь потом поняла, что напоследок старик вдруг заговорил с почти оксфордским произношением, подробно объясняя, как добраться до тайной долины. Она оглянулась и не увидела ни пастуха, ни его зверей, ни даже следов на снегу...

Сыр, впрочем, не исчез. Сейчас Сара дожёвывала этот на удивление вкусный дар неизвестного человека — человека ли? — и думала, что это стоит счесть приметой финала. У неё и еды почти нет, и сухое горючее кончилось, и зажигалка с концами канула в снег. Значит — сегодня. Всё случится очень скоро.

...Выпив ещё кружку и прикончив сыр, Сара двинулась дальше.

И через несколько часов остановилась, разглядывая группу камней, стоящих наособицу. Вполне обычные, в половину человеческого роста. Судя по всему, их обрабатывала лишь матушка-природа. Ни на одном не было ни царапины, ни высеченных заповедей, ни провокационной большой кнопки. Но расстановка!..

И ещё... Солнце, конечно, светит давно, но нагреть их до температуры человеческого тела едва ли успело бы...

Сара вновь погладила удивительно тёплые бока камней и вздохнула. Истерзанное тело отозвалось болью, не получив в срок лекарства и наркотики. Сердце билось медленно и гулко, ему словно отзывалось горное эхо. Скоро отдохнёшь, сказала ему Сара. Пересиливая себя, обошла камни.

Врачи давали ей год. Она прожила почти три, один — на собственном упрямстве, ещё один подарил ей Денис, когда слово "неоперабельный" прозвучало смертельным приговором. Девушка научилась считать каждый новый день украденным у смерти. Вдвоём они ездили по всему миру, посещали разные места, но в своё последнее путешествие духа она отправилась одна.

— И, похоже, наконец добралась до цели.

Серый, серый, чёрный... А вот этот, в центре — рыжий, единственный из всей группы. Сара сбросила рюкзак и взгромоздилась на камень. Вдохнула, выдохнула, глядя на горы.

— Ну вот, я готова. Кто бы ты ни был, отмеривший мне время. Забирай, в этом мире мне больше нечего делать, меня ничего не держит!..

Мелькнули и пропали мысли о семье, друзьях, о Денисе. Сара погрузилась в медитацию.

Поднялся ветер, понёс ледяную крупку. Сидящая на рыжем камне девушка закрыла глаза.

Хаар внимательно наблюдал за ходом призыва. Путы пружинили, сдерживая бьющееся в конвульсиях тело. Знаки, выгорая, исчезали с кожи. Кальви кричала уже беззвучно, ей казалось, что у неё в сердце открылась Дверь в пустоту, в ничто, в вечную смерть. В эту дверь со свистом уносились чувства, мысли, само сознание...

Но ледяной ветер вдруг переменил направление. Из пустоты чем-то ударило в неё...

Дверь захлопнулась.

Боль исчезла.

Глава третья. Лицом к лицу

Сначала Кальви просто наслаждалась отсутствием боли.

А потом возникло очень странное ощущение — как будто её потеснили в её собственном разуме, опустив куда-то вниз, в глубину. Веко моргнуло само по себе, глаз устремился к фигуре Хаара. Возникли странные чужие мысли.

Сосед!.. — в панике подумала Кальви и затаилась сама в себе, наблюдая за движениями осваивающегося чужака.

Где это я? — подумал он. Вообще-то ожидала другого, — ага, значит, не сосед, а соседка-таки. Это лучше... наверное. Что за чучело? На Князя Ада не тянет. На апостола Петра тоже не похож.

Кальви почувствовала, что губы её шевельнулись против её воли, и она торопливо вернула над телом контроль. В ответ на это пришла волна удивления.

А это ещё что такое? Я что, тут не одна?

Кто ты? — спросила Кальви.

А ты?

Девушка чуть не назвала своё имя, но вспомнила, что это одна из самых серьёзных ошибок общения с потусторонними сущностями.

Сама ты потусторонняя сущность!.. — возмутилась сущность. Впёрлась в моё тело, да ещё и права качает!

— Это моё тело!.. — вслух сказала Кальви.

— Ага!.. — обрадовано воскликнул искусник, всё это время стоявший неподвижно, присматриваясь к смене выражений на лице жертвы. — Значит, она уже пришла, и вы общаетесь и даже спорите за тело?

Кальви дёрнулась.

— Что происходит? Кажется, мы в дерьме, эй, подруга? — против её воли произнесли её губы. — Кто этот снежок в ночнушке? И почему я, мы, прикованы, фаза мака?!. Проклятье, на каком это языке я говорю?.. Развяжи меня, гад!..

И привязанное тело страшно заколотило. Две сущности дрались внутри него, с попеременным успехом перехватывая управление, выкрикивая брань и угрозы искуснику и друг другу. Кальви чувствовала, что соседка сильнее. Наверное, она не была предана своими, не провела много дней в темнице, и внутри неё не росла Тьма, убивающая свою хозяйку.

Она просто-напросто где-то умерла — и оккупировала её тело, отнимая у законной владелицы! Кальви постепенно проваливалась в глубину, ей оставалась лишь возможность беспомощно наблюдать. Тело распято цепями — а теперь ещё и дух связан и скован внутри него!..

Она рванулась из последних сил — и вдруг стала свободна. Повисла невесть где — но всё-таки ниже соседки.

Так, брэйк, — провозгласила та. Устроили тут драку, как девицы в шоколаде. Перерыв, говорю, техническая пауза, блин!.. — без особого труда отразила попытку Кальви "всплыть". — Это ведь не Ад и уж, конечно, не Рай? Рассказывай, кто ты такая, и кто этот...

Тут она вслух поименовала несколькими незнакомыми эпитетами Хаара.

— Может быть, перестанете кричать и выслушаете меня? — искусник сначала оторопел, но заговорил мягким, успокаивающим тоном. Как психолог, пришлая мысль. Что такое психолог? Потом объясню. А пока ты говори... только не вслух!.. Что за садо-мазо творится? И это тоже потом объясню, выкладывай!.

Кальви возмутилась грубой формой требования и снова попыталась вернуть себе тело, но соседка очень ловко отбивала её попытки. Более того, в сознании замелькали воспоминания о том, что произошло только что. Незваная гостья бесцеремонно вытряхивала её память, как хозяйка ковёр.

Призыв, да, ох как интересно... А этот деляга... мастеровой... искусник хочет нас во что-то такое превратить? И потому меня подселил к тебе? Оченно любопытственно...

Кальви обмякла, повиснув в пустоте.

Сдаётся мне, что бы я ему не предложила, нас всё равно поимеют... то есть сделают то, что собираются, — задумчиво сказала соседка. — Его не заинтересуют ни знания моих миров, ни коды к моим банковским счетам.

Какие ещё знания могут быть в твоём отсталом мире? — Кальви, несмотря ни на что, стало весело. А что такое банковские... как их там?

Гостья снисходительно усмехнулась.

И кто тут говорит об отсталости? Если у вас нет банков, психологов и садо-мазо? Это же три кита цивилизации!.. Впрочем, очень похоже, что последнее у вас как раз есть, только вы называете его иначе...

Она на короткое время "замолчала", чтобы вслух витиевато обругать Хаара, и продолжила:

Впрочем, я не собираюсь давать никаких знаний этому уроду. Не хватало только, чтобы он вместе с нами поимел ещё и весь ваш мир!

Этот урод, кстати, сказал, что вытаскивает из отсталого мира неразвитую дикарку!.. Какие у вас могут быть знания, способные покорить весь наш мир?

А не скажу! — и соседка словно язык показала. Вдруг ты его агент? И на самом деле должна меня расколоть? Это же как добрый и злой полицейский, совершенно стандартный приём — подозреваемого в камеру к подсадному, который войдёт в доверие и вытащит все секреты!..

Я не поняла, — пожаловалась Кальви.

Ещё бы! — покровительственно хмыкнула соседка. Знаешь, давай не "соседка". Зови меня Сара.

Угу, — через секунду до Кальви дошло. Ты открыла мне своё имя!

Ну, открыла, и что? Между нами, дикарями, это считается обычным знаком вежливости. А вы друг к другу по номерам, что ли, обращаетесь?

Ты в моей власти, Сара! — торопливо подумала Кальви.

Соседка недоумённо замолчала.

Щаз-з-з, — расхохоталась вдруг. С чего бы это?

Ты мне соврала! Это не твоё имя!

А вот и моё! Другое дело, что не всё. И имя моё не обладает никакой властью надо мной.

Знающий имя всегда обладает властью над носящим его!..

Сара хмыкнула. Дикарка, не знает элементарного.

А вот за дикарку могу и в глаз!

Не надо, он один остался. К тому же теперь это и твой глаз тоже!

Ой, значит, ты согласна? Вот спасибо!

С чем согласна?

Чтобы я здесь пожила!

Где — здесь?

В этом теле! Ты сама только что сказала. Слова ведь тоже небось обладают силой?

Обладают, конечно... но ничего подобного я не говорила!.. — запаниковала Кальви.

— Пшёлна, мы заняты! — рявкнула Сара на искусника, который всё пытался дозваться хоть до кого-то из двух обитателей одного тела. Раз уж мы оказались в таком положении, стоит поладить друг с другом, как полагаешь?

Кальви брыкнулась, пытаясь подавить Сару. Безуспешно. Она ощутила, что сейчас заплачет — вот только плакать-то ей было нечем. А что ей оставалось делать, кроме как не примириться с непрошеной гостьей? Последнее, что было — и то отобрали...

Поверь, я тоже не в восторге делить с тобой тело. Что с ним, кстати? Я тут какие-то тёмные прорехи изнутри наблюдаю. Похоже на мои рентгеновские снимки.

Кальви всхлипнула.

Я умираю, — объяснила. Во мне есть Тьма, и она медленно меня жрёт... как-то так. И он собирается переделать моё тело, используя эту Тьму. Превратить во что-то. Я стану чудовищем, и он будет меня контролировать.

Щас! Контроль ему? А по локоть не желает ли?..

Словно в ответ на это непонятное оскорбление пришла боль.

Ослепляющая, оглушающая, рвущая тело в клочки. Сара, именно она была сейчас "сверху", ближе к управлению телом, взвыла яростно, надрывно. На Кальви обрушились лишь отзвуки испытываемой той боли, но и этого было достаточно.

И тут Сара "нырнула" и выбросила её "наверх".

Кальви закричала. Беззвучно, воздух в лёгких уже кончился, она корчилась в агонии, насколько позволяли цепи. Сара висела снизу, слушала её боль. Когда Кальви стало казаться, что она вот-вот сойдёт с ума, случилось чудо.

А ну-ка...

И Сара как будто дёрнула её за щиколотки вниз, всплыла наверх и перехватила тело, снова забрав всю боль себе. Кальви, истерзанная, повисла в прохладной глубине, которую изредка пронзали сполохи бушующей наверху грозы. Спокойствие манило остаться здесь, пока всё не кончится...

Нет.

Она содрогнулась всем своим нематериальным существом, вспомнив боль, терзающую её физическое тело.

Нет! Подняться выше её сил. Но ведь так нельзя!.. Сейчас там Сара вместо неё бьётся в агонии, кричит, и оставить её будет... предательством?..

Кальви ринулась наверх, меняясь местам с соседкой и снова принимая обрушившуюся боль.

— Наконец-то я привлёк твоё внимание, — холодно заговорил Хаар, и боль ушла.

Темп общения двух душ, запертых в одном теле, во много раз опережал обычную беседу, но всё-таки они говорили достаточно долго, чтобы у верховного искусника лопнуло терпение. Утомившись попытками дозваться их, он решил проблему иначе.

Кальви не помнила, сколько раз они так менялись. Когда боль кончилась, наверху была Сара.

Угу, сверху, — и Кальви поймала образ, заставивший её покраснеть. Неужели в их мире такое практикуют? Дикари!..

А, иди на фиг, ты как наши... путаны?.. ой, нет, это как раз другое. Во, пуритане!.. Помолчи пока, я тут общаться буду, с нашим ублюдком... — на этот раз девушку окатило волной ненависти, она даже подумала, что Хаар ошибся и всё же призвал духа, а то и демона, а не человека.

— Кстати, чьё именно внимание я привлёк?

— Моё, — и Сара добавила несколько слов и выражений. Искусник выслушал похабную матерщину, довольно кивая.

— Ага. Выражения не знакомы, ты, надо думать, гость?

Послушай, зачем ты менялась со мной, принимая боль? — спросила Кальви. Могла бы оставить меня наверху на всю пытку, а потом упихать в глубину. Я тогда и сопротивляться не смогла бы...

Пожалуй, — согласилась Сара. Но русские своих не бросают.

Чего?

Неважно, у одного своего парня нахваталась... Помолчи, я с этим разговариваю.

— Как тебя зовут?

— Сара, — ответила гостья.

Не говори ему!.. — запоздало воскликнула Кальви.

— Сара, и... всё? — уточнил Искусник.

— А разве ещё что-то надо? — удивилась Сара. Постой-ка, она же говорила, что это не всё её имя... она же соврала Искуснику! Кальви сжалась, ожидая, что снова обрушится наказующая боль.

Хаар улыбался. Он... поверил?

— Сара... это хорошее имя. Сара, Сара... — Кальви ощутила, что Хаар пробует его магией. Почувствовала это и Сара.

Слышь, подруга, а чего он делает? — поинтересовалась осторожно. Примеривается к моему имени, как тяжеловес к штанге...

Пойманный образ развеселил Кальви. Это в мире соседки так развлекаются?

— Сара. Я не нарочно причинил тебе боль, это было побочным действием заклинания, которое должно было вплавить одну душу из двух в магическое ядро.

— Душу?

— Ты победила. Кальви — так звали твою соседку — проиграла. Считай, что она умерла. Ты ведь её уже не слышишь?

— Эй, Кальви, — вслух сказала Сара. — Ты умерла?

Как будто нет... — растерянно сказала Кальви.

Ты куда-то вплавлена? — соседка перешла на мысленную речь. Кальви двинулась туда, сюда — ничто не ограничивало её свободы, кроме самой Сары, которая упорно держалась сверху и не позволяла ей всплыть.

Нет...

Хорошо. Сделаем так — притворимся, что ты умерла, вплавлена и вообще тебя нет. А чтобы он не заподозрил, плыви-ка ты поглубже. Скройся пока в туман, хорошо?

С чего бы мне тебя слушаться?

А с того, что ты в моей власти, Кальви!.. — вдруг выкрикнула Сара.

Неведомая сила сшибла девушку, потащила вниз и оставила где-то на дне сознания. Заполненным туманом.

С ума сойти, это сработало, донеслись до неё растерянные мысли соседки. Ты где? Ага, побудь пока там, пока мы говорим с этим...

— Откуда ты, Сара? — спросил Хаар, и на имени его голос стал нежным, бархатистым. Примеряется, сука, подумала Сара.

— С Мадагаскара, — угрюмо огрызнулась она, одновременно веля заткнуться беснующейся соседке.

— Это город?

— Страна.

— Большая?

— Огромная, могучая... Нужно идти три дня, чтобы пройти её из конца в конец!

— В самом деле, Сара?

— Клянусь моим настоящим именем! Мы самые развитые среди дикарей-соседей, в богатых домах у нас есть трубы с тёплой водой, а на центральных улицах, мощеных камнем, ночами горят фонари!.. — она определённо входила во вкус.

— Магические? — спросил Хаар, теряя интерес к разговору.

— Это какие ещё? — с подозрением спросила Сара. — На масле из крови земли!..

— Понятно, — дикарка, как я и думал, — пробормотал Хаар себе под нос и отошёл к столу.

Эй, Кальви! — окликнула Сара, и сила имени вздёрнула наверх настоящую хозяйку тела. Надо же, снова получилось. Наверное, это что-то вроде вуду, куколки с волосами и "твоё вино разбавили". Ты в это веришь, значит, это правда. Как интересно... и открывает простор для творчества. Слышишь, Кальви?

Через хозяйку тела прошла сила её имени.

Можешь говорить.

Будь ты проклята! — тут же воспользовалась разрешением девушка. — Сгори твоя кровь!..

Но-но, ты этакими-то словечками не бросайся. Кажется, они здесь имеют-таки силу. Значит так, Каль... подруга. Я обещаю, что не буду использовать преимущество знания имени... слишком часто. Но сейчас тебе придётся меня слушаться. Потому что ты мертва, как сказал этот снежок. И я не собираюсь пока его разуверять. Сиди пока внизу, Кальви!..

— Послушай меня... Сара, — едва заметная пауза перед именем, понижение голоса. — Я спас тебя... я ведь тебя спас?

— Угу? — недоверчиво выдохнула Сара. — Правда, что ли?..

— Уж будь уверена. Ты здесь, потому что должна была скоро умереть.

— Значит, я бы умерла — там, дома?

— Тело твоё уже умерло. А я призвал твою душу.

— И вряд ли из чисто благородных побуждений, — подхватила Сара.

— Конечно.

— У моего семейства есть деньги, драгоценности и земли... — начала Сара высокомерно, осеклась. — Вот только всё моё семейство осталось там... если вы не знаете, что такое Мадагаскар, значит, я очень далеко?.. — и посмотрела на Искусника, состроив глаза... глаз.

— Увы... — Хаар, показывая, как безмерно его это огорчает, развёл руками. — Ты не просто далеко, ты в другом мире.

— Какой ещё... мир един!.. — заявила Сара с непоколебимой уверенностью.

— Точно, дикари, не знают о множественности миров... Видишь ли, Сара, я подарю тебе это новое тело вместо твоего старого, пришедшего в негодность.

Сара задвигалась, стремясь разглядеть этот самый "подарок".

— Освободи меня!.. — потребовала. — Хочу на него посмотреть!..

Искусник, к изумлению Кальви, убрал обруч, прихватывающий голову. Сара повертела шеей, оглядела тело и скорчила пренебрежительную гримаску.

— Жуть какая-то, а ничего лучше не нашлось? — Кальви почувствовала себя оскорблённой. — И что это у меня со зрением?

Поглядела бы я, как ты сама выглядела после месяца в казематах и драки с сильным мужчиной! — бросила Кальви.

Да ладно, я шучу. В свой последний год я выглядела не лучше, хоть Денис и говорил, извращенец, что красивая. Не беспокойся, вот вырвемся, а там приведём тебя... меня... нас в порядок. Шейпинг, аэробика... ой, нет. Пожалуй, тут это излишне, а вот стейки, русская sdoba и "Макдональдс" — самое оно. Что, и "Макдональдса" у вас нет? Ну ва-а-аще дикари...

— Это тело тоже умирает, — сказал Хаар.

— Ну и толку тогда от моего переселения?

— Не перебивай. Чтобы тело продолжало жить, мне придётся изменить его определённым образом. Болезненным образом.

Сара поёжилась.

— Я не хочу, — жалобно проскулила.

— Увы, тебе нужно через это пройти.

— Очень больно? — пролепетала Сара.

— Зато ты будешь жить. И потом никакие болезни не смогут причинить вреда твоему изменённому телу. И не всякое оружие. И немногие заклинания. Многие согласились бы поменяться с тобой.

— Я — не многие, — пробурчала Сара. — Но, подозреваю, моё согласие ты спрашиваешь чисто номинально.

— Вообще-то да, — улыбнулся магнус. — Всё-таки ты довольно сообразительна для дикарки. Что ж, осваивайся пока, а я займусь делом...

Никакая она не дикарка, вяло подумала Кальви.

Пст!.. — раздалось рядом с ней тихое. Мне кажется, или он хочет нас закабалить?

Не нас. Тебя, - Кальви вовсе не желала общаться с той, кто закабалила её, зная её имя.

Фигня, прорвёмся, — легкомысленно сказала соседка. Но сперва ещё разок расскажи как всё, что было здесь до моего прибытия.

Кальви замешкалась.

С чего бы мне помогать тебе, воровка?

Блин, до чего ты тормозная, Кальви, — и снова предавшее её имя дало чужачке доступ к сокровенному. Сара принялась просматривать её память. Кальви же вдруг поняла, что процесс обоюдный, и сначала с недоумением, потом со всё возрастающим изумлением наблюдала за мыслями соседки.

Ты не дикарка, — сказала.

Да я и не претендовала никогда. Это вы меня так звали.

Ты слишком быстро мыслишь, слишком много понимаешь.

Верно. Держись меня, и я покажу тебе мир. Может быть даже — многие миры. Спасибо, что дала посмотреть твою память, мне пора наверх. А ты пока сиди здесь, никуда не уходи... Кальви.

Бич, — буркнула Кальви подсмотренное в памяти чужой ругательство. Та лишь усмехнулась, всплывая из глубин реальности. Дала я ей... она просто-напросто вытряхнула всё ей нужное!..

Ну, извини, — без особого раскаяния отозвалась Сара и вдруг вернулась. У Кальви возникло впечатление, что кто-то вытирает ей слёзы и обнимает. Мы победим. Верь мне.

Ты ему врёшь? — недоверчиво спросила Кальви. Как у тебя получается?

Как-как... вслух!..

Но он же магнус...

А я получила незаконченное юридическое!..

Что это? Магия?

Ну... в общем, да. Юристы — это такие чёрные маги. Они выворачивают реальность наизнанку, как хотят вертят людьми, искажают законы так, что они превращаются в собственную противоположность!

И ты тоже сможешь это? — едва дыша... впрочем, как раз дышать-то ей здесь и не надо было, — спросила Кальви. Исказить приказы?

Сара засмеялась.

Мы ещё повесим свои ботинки на звёзды, так и знай!..

И Кальви поверила.

Всё, мы успокоились? Мы совсем-совсем успокоились? Теперь приготовься. Сдаётся мне, нам понадобится всё наше мужество, всё терпение и злость. Не такого посмертия я ожидала, но раз уж попала сюда, вцеплюсь зубами и когтями в эту жизнь — и вытащу и тебя тоже. Тьфу ты, Денис, нахваталась от тебя, чтоб тебе икнулось...

Магнус, отойдя к горну, надел кожаный фартук, перчатки и маску с узким забралом, взял молот. Сапфир вооружился клещами, и какое-то время слышался звон ударов и шипение деталей, бросаемых в ванны для закалки.

Наконец Хаар вернулся и встал рядом с распятой девушкой.

Сара хрипло вскрикнула от боли, когда помост повернулся, укладывая горизонтально занемевшее тело. Искусник с помощью Сапфира подпихнул под неё бронзовую плиту с глубоко вырезанными узорами.

Кажется, началось, — сказала Сара. Ну, подруга-соседка, держись!.. Вот уж не думала, что мне придётся после жизни попасть в какой-то хоррор или мистический триллер в роли жертвы безумного учёного-мага...

Кальви приготовилась держаться. Каким-то образом Сара позволила ей видеть то же, что видит она.

Тело девушки вздрогнуло от прикосновения холодного металла. Хаар ослабил цепи, сковывающие её руки, изменил положение, устроив запястьями вниз и аккуратно опустил, позволив торчащему из плиты полому шипу пронзить вену.

Кровь побежала и хлынула в канавки на плите. Влага жизни текла изгибами резьбы, заполняя её, активизируя вложенные чары, и постепенно стала светиться рубиновым и как будто гореть.

Постепенно кровь разошлась по всей плите, заключив тело в алую полыхающую рамку, и когда узор кончился у другой руки, Хаар так же пронзил левое запястье шипом. Преобразованная кровь поднималась обратно в тело, и из-под бледной обескровленной кожи стал пробираться рубиновый свет.

Ничего себе так иллюминация. Надеюсь, она не постоянна, — прокомментировала Сара. Хаар снял её запястья с шипов, и раны сами собой затянулись. На плите не осталось ни капли крови, канавки блестели, как будто отполированные. Магия ушла из плиты.

— Унеси, — Сапфир помог хозяину выдвинуть плиту из-под девушки. Сара прислушалась к новому телу. Кровь стала какой-то тяжёлой, сердце толкало её с усилием, неприятно напомнив девушке о прежнем теле.

И что же это было?

Не знаю, — отозвалась Кальви снизу. Я имею представление о некоторых методах искусников, но это, должно быть, нечто особо секретное или уникальное, созданное лишь на один раз. Судя по тому, что происходит — так оно и есть.

— Теперь ждать, — сказал магнус.

— Сколько? — прошептала Сара немеющими губами.

— Ты мне скажешь, когда наступит момент.

— Гм?.. А как я его узнаю, этот момент?

— Ты узнаешь, — и Хаар вернулся к ковке.

Сара вяло ругнулась и стала ждать, наблюдая за его действиями. Хаар принялся собирать что-то из только что скованных металлических деталей и каких-то кристаллов.

— Что это? — спросила Сара.

— Сердце, — ответил искусник, вертя предмет в руках.

— Чьё?

— Твоё.

— Моё при мне!.. — возмутилась девушка. — И, знаешь, что-то оно колотится всё медленнее...

— Когда совсем остановится, скажи.

— Я всегда думала, что человек не способен жить, когда его сердце остановилось.

— Так то — человек, — усмехнулся Хаар, насыпая из горна углей в небольшую жаровню и передвигая её ближе к ней.

— Ты на что это намёкиваешь? — подозрительно спросила Сара. — А я кто?.. И что это за барбекю ты тут затеял? Мне это не нравится.

А уж мне-то как не нравится...

Боль в груди постепенно усиливалась. Хаар вгляделся в лицо девушки и взялся за нож.

Покачал головой и отложил.

— Чего? — огрызнулась Сара, задыхаясь. — Взялся, так... делай уже что-нибудь!.. Садист, маньяк, Ганнибал хренов Лектор!.. У меня сердце не бьётся!..

Хаар сделал короткий жест — и над ложем девушки развернулась проекция, изображающая её тело изнутри.

Офигеть, голограмма, — восхитилась Сара. Оказывается, сердце ещё трепыхалось — скорее, вздрагивало. Искусник дождался, пока это вздрагивание кончится, убрал "голограмму" и взял со стола нож.

Спокойно! — Сара ощутила, как Кальви забилась в истерике. Ты мешаешь мне, он же тебя заметит!.. Ну, успокойся, Представь, что перед тобой кино! Мы сидим в кинотеатре и смотрим фильм про того же Лектора! И нам не хватает только попкорна! Ну же, прекрати! Я несколько собственных операций по десятку раз пересматривала, как кинокомедии, не страшно ни фига! Да чтоб тебя... извини, короче — повинуйся мне, Кальви!..

Лезвие с хрустом ударило в грудь.

Вспышка боли — на удивление несильной.

Вспышка воспоминаний.

Скальпель взрезает, ловкие пальцы, обтянутые белым латексом, копаются в ране, стальные клювы пинцетов что-то трогают... Ярчайшие фонари светят, с беспощадной отчётливостью показывая каждую жилку, каждую пульсацию разъятой плоти... непонятные приспособления входят в тело, на мониторе смутные тени...

Хаар ошибся.

Сара, ощутив, что Кальви сбрасывает оковы ужаса, швырнула в неё уже другими воспоминаниями.

Как он ошибся!..

Дикарский мир!.. Огромные небоскрёбы, превосходящие по высоте главные Башни сильнейших Домов — с ума сойти, они делают жилища из металла и стекла! Автомобили, с невообразимой скоростью едущие по автострадам. Самолёты, преодолевающие земли и океаны, и даже... космические корабли, покидающие пределы атмосферы!..

Да, он ошибся, — прошептала Сара. Фатально ошибся, и мы с тобой ещё напьёмся его крови!..

Кальви захохотала мысленно, вися в тумане. Её страх испарился.

Слушай, я, конечно, не специалист, но разве мне... нам!.. не должно быть больно?

Вообще-то больно было. Но не слишком. Когда Хаар, отогнув рёбра и пошуровав ножом в ране, что-то там выдернул, стало даже легко.

Что за авангардный светильник? — поинтересовалась Сара. Мне кажется, сердце должно выглядеть не так!..

Хаар вертел в руках багровый кристалл неправильной формы, в глубине которого билось алое зерно.

— Получилось, — сказал довольно.

— Рада за тебя!.. — огрызнулась Сара. — Может быть, и мне расскажешь?

Но Хаар не пожелал рассказывать. Он небрежно подбросил сердце в руке и сунул в сиреневое пламя. Сара взвизгнула.

— Эй, ты чего, немедленно убери!..

Кристаллическое сердце в огне расцвело, как алая точка в нём светилась всё сильнее. Магнус взял своё железное изделие.

Похоже на шлем древнего-древнего водолазного костюма, — сообщила Сара. Кальви приняла картинку — человек в громоздком костюме с клещами на концах рук, на плечах его металлический шар со стеклянными круглыми вставками, с уходящей вверх трубой. А ещё — на спутник, — сверкающая сфера с торчащими во все стороны иглами.

Хаар держал в руке шарообразную конструкцию из металла и кристаллов, снабжённую трубочками, какими-то спиральками-пружинками, поршнями и "барашками" — ключами. Всё это блестело, мерцало и переливалось.

— Красиво, — оценила Сара. Если Кальви смотрела на устройство с ужасом, то соседка её — с любопытством. — Этакое заводное сердце. Только не кажется ли тебе, что оно немного великовато?

Хаар что-то подкрутил, чем-то щёлкнул, и "заводное сердце" развалилось на две части. Искусник голой рукой вытащил сердце-кристалл из поменявшего цвет пламени. Кажется, оно нисколько не пострадало. Хаар примерил его внутрь конструкции, довольно кивнул.

— Точь-в-точь!.. — похвалил себя, защёлкнул и закрутил "барашки", зажимая сердце внутри. Теперь алый огонь пульсировал в металлической оправе, знаки, сплошь испещрявшие сердце, ожили. Искусник повертел сердце в руках, что-то ещё колданул и подошёл к Саре. Та ощущала лишь тупую несильную боль, когда магнус принялся копаться ножом в ране, расширяя её.

Поместив сердце в грудину, Хаар с помощью нескольких стержней закрепил его на рёбрах, соединяя детали скобами, протягивал металлические гофрированные трубки. Потом опустил рёбра, закрывая разрез, и поставил на них стальные скрепы.

Сара с любопытством прислушалась — сердце не билось.

— Ты его завести не забыл?

Хаар шевельнул пальцами, что-то стукнуло, скрипнуло, и сердце заработало. Оно всё же не билось — скорее гудело, пощёлкивая шестерёнками и посапывая поршнями. Надеюсь, не заржавеет, подумала Сара. Блин, мы с тобой теперь Терминатор, страдающий раздвоением личности!

— Только такое сердце способно гнать твою преобразованную кровь, — поведал Хаар так проникновенно, словно ожидал аплодисментов. — Потом магия его изменит остальное твоё тело...

Он нашёл на столе небольшой колокольчик и позвонил в него. Тихий звон едва ли услышали бы в другом конце помещения, но скоро в лабораторию вошли металлические слуги.

Сара приготовилась к новым неприятным процедурам, но они принесли всего лишь мясо и хлеб. Маг взгромоздился на стол, явно не замечал, что ест, поглядывал на Сару, справлялся о самочувствии. Та придуривалась, заявляя, что начинает ржаветь, или требовала добавочно смазать сердце, или подвергнуть его какому-то "тюнингу".

— А ты быстро освоилась, — одобрительно сказал магнус и укусил кристалл, по рассеянности взятый со стола. Сара искренне расхохоталась, магнус хмуро уставился на несъедобный предмет:

— Совсем забыл. Глаз — подождёшь, пока отрастёт, или поставить тебе... куда же я его...

Он принялся бродить по лаборатории, вороша записи и перебирая множество деталек разнообразных механизмов, наконец нашёл и вытащил из-под груды хлама небольшую шкатулку.

— Угадай, чей, — показал круглый предмет, извлечённый из неё. — А, ты же не знаешь... Это Орты глаз, Кальви бы оценила иронию ситуации.

Кальви, ты оценила?

Ещё бы. Соглашайся.

Потом расскажешь, в чём прикол.

Магнус стащил с неё повязку, надел на лицо странное приспособление с крючками, призванными удерживать веки раскрытыми, и принялся за дело. Имплантация глаза была долгой и болезненной процедурой.

— Вот и всё.

Расстёгнутые ремни, цепи убрались в раму. Сара двинула шеей, шевельнула плечами, руками, ногами. Магнус сделал жест...

И девушка вскочила на ноги. Хаар покрутил пальцем, и она обернулась вокруг себя, раскинув руки. Повинуясь жестам, прошлась туда-сюда, присела, выпрямилась, наклонилась, откинулась назад, почти вставая в мостик.

— Как видишь, ты повинуешься мне, — сказал Хаар. — Ты ведь пыталась сопротивляться? Смирись, чары на сердце и крови не одолеть. Ты — оружие искусников, наш меч...

— А ножны мечу положены? — огрызнулась Сара. Магнус недоуменно моргнул, потом прошёлся по лаборатории, отыскал клок какой-то ткани и метнул ей.

— Это что за половая тряпка такая... ой!.. она движется!

— Живая ткань, магическая одежда. У вас не в ходу?

Вообще-то у меня была куртка со встроенным плеером и солнечными батареями.

Не поняла.

Я говорю, таких шмоток нет. Есть другие, — Сара не без колебания замоталась в тряпку.

— Что-то медленно, похоже, голодная.

— А она меня не сожрёт? — опасливо спросила Сара.

— Ты вообще мало кому по зубам... — магнус нырнул под стол и выволок жестяную флягу. — Подставь подол.

Сара подставила полу одежды под тёмную струю и скривилась от отвращения:

— Это ещё что за дрянь?

— Кровь. Нет, не человеческая. Ну да, немного стухла. Зато... о, видишь, как сразу оживилась.

Живая ткань мгновенно впитала налитую в её подол кровь, не оставив даже запаха. Магнус положил руку на плечо Сары и через минуту придирчиво разглядывал подобие сплошного комбинезона с тапочками на мягкой подошве.

— Потом научишься сама, она управляется мыслями. Идём, тебе нужно отлежаться...

Глава четвёртая. Здоровый завтрак и утренняя гимнастика

— Богато, однако... — Сара разглядывала место, куда привёл её магнус, веля отдыхать. Две комнаты, одна с широкой кроватью, столом и пустыми полками у стены, вторая — санузел. Сара обошла спальную-кабинет по периметру, ощупывая стены, и отправилась в ванную-туалет.

Помнится, я упоминала магнусу о трубах, так что не надо тупить и изображать, что не могу разобраться с этой вершиной сантехнической мысли... Открыв краны, Сара стащила живую ткань, бросила на пол — и та тут же уползла в корытце у стены, рукавом совершенно самостоятельно крутанула кран, наполняя его. Сара наблюдала с открытым ртом. Или можно сказать, что у живой ткани научилась, однако самостоятельная здесь одежда. Это она самостираться собралась или просто пьёт?

Кальви не ответила.

Большая бронзовая ванна наполнилась, и со вздохом удовольствия девушка погрузилась в горячую воду.

Даже, пожалуй, слишком горячую. Какая температура для меня теперь нормальна? Эй, Кальви... принимай управление.

И заключённая где-то внизу в их общем мысленном пространстве девушка вдруг ощутила, как её поволокло наверх, и она оказалась в собственном теле. Дёрнулась, принялась разглядывать свои руки — собственные, повинующиеся ей!..

— Как?.. — начала было, соседка, занявшая её место в глубине, перебила:

Тс-с-с!.. не говори вслух. Я не думаю, что магнус обладает склонностями вуайериста и наблюдает сейчас за нами, но всякое может быть. Обращайся мысленно.

Зачем ты отдала мне моё тело?

Ну, вообще-то это твоё тело. А если честно, мне просто мыться лень. И вообще, я отдохнуть хочу, вот, притомилась отчего-то. С чего бы вдруг, вроде ничего не делала...

Кальви задвигала руками, ногами, встала из ванной, снова опустилась в воду. Сара пассивно наблюдала, не делая попытки перехватить управление.

Значит, ты действительно не вплавилась в это самое ядро, чем бы оно ни было, и можешь управлять телом. Да, будем царствовать по очереди, согласна? Надеюсь, ты не думаешь, что можешь совсем оттеснить меня вниз?

Кальви покачала головой.

Твоя воля много сильнее моей.

Да, наверное, — без ложной скромности согласилась Сара и, с лёгкостью вернув себе тело, потянулась за губкой и мылом. Вновь отстранилась. Всё, держи штурвал. А пока мы моемся, можешь рассказать мне об этом мире. Вообще-то я ожидала другого...

Кальви принялась за дело, отвечая на вопросы соседки и задавая свои. Вымывшись, вытерлась серым полотенцем, оделась. Ещё немного поболталась по своим покоям. Постельного белья на широкой кровати не нашлось, но девушки преспокойно обошлись живой тканью, которая заметно подросла и смягчилась.

Ну, проверим, можем ли мы спать? И не приснятся ли нам кошмары от всего произошедшего?

Похоже, созданию, в которое было превращено тело Кальви, сон не особо требовался. Два сознания в нём болтались на границе дрёмы и яви, говорили обо всём подряд. Кальви вдруг поняла, что рассказала нечаянной соседке всё, что было до её превращения, а сама при этом узнала о ней очень немногое.

Смекнула, да? Это очень сильное колдунство, разговаривать людей. Ну ладно, не обижайся, про себя я тоже расскажу. Но давай-ка сначала прогуляемся кое-куда...

Нам же запретили выходить из этих комнат.

Ха, для этого путешествия не нужно ничьё разрешение!..

И Сара быстро ушла в глубину, дёрнув и её за собой. Они словно плыли через толщу воды. Миновали место, где была Кальви, когда Сара отстраняла её от управления телом, и устремились ещё ниже.

Судя по всему, спать нам теперь необязательно, наверное, сон — всё-таки свойство человеческого мозга, а не сознания. Стоит изменить этот мозг, как сознание уже превосходным образом обходится без сна. Помнится, я была раздражена необходимостью отдавать девять часов какой-то физиологической надобности, когда этих часов у меня и так немного осталось...

Куда мы плывём?

Вниз. Если сон не нужен, сейчас мы попадём в наше подсознание, при этом бодрствуя. И сейчас мы увидим наши с тобой чары контроля. Смотри внимательно, Кальви!..

В следующее мгновение девушка чуть не завизжала от ужаса. Синяя бездна вдруг сменилась этим.

Ага, вот это оно и есть, — сообщила Сара довольно, повисая среди хаоса. Невероятная мешанина цветов, линий, каких-то знаков, звуков и движений, абстрактных понятий и разнообразных смыслов...

Что?..

Наша визуализация всех заложенных в нас программ. Ну... магии. Человек лишь в малой мере способен контролировать собственное тело. Разве что какие-нибудь йоги... А на то, что в нас запихал Франкенштейн, можно воздействовать совершенно осознанно, помнишь, он говорил? Перед нами — то есть вокруг, тот самый "пульт управления". Он работает автоматически, но может и управляться оператором.

Кальви не переспрашивала, обалделая.

Но ведь если мы вмешаемся, — возразила, всё же что-то поняв через связь душ, — этот механизм может разладиться совсем!

А если мы не вмешаемся, то так и останемся верными рабами этого Джека-Потрошителя! Обещаю тебе, мы разберёмся в его чарах и взломаем их. В конце концов, я хакером когда-то чуть не стала!

А кто такие?..

Ну, это... считай, тоже маги. Чёрные. Иногда пострашней юристов. Сидючи на одном месте, могут спереть кошелёк из кармана богача, который находится на другой стороне планеты.

Кальви смотрела на сияние Лабиринта.

Ага, подходящее словечко. Давай так его и назовём, — одобрила соседка. — Центр видишь? Это и есть сердце, основа всего, ядро, к которому кто-то из нас должен был прикипеть. Ох, доберусь я до него...

Но ты ведь не полезешь туда прямо сейчас? — испугалась Кальви.

Не-а, — ухмыльнулась Сара. Мне вовсе не улыбается броситься наобум и заблудиться в этом самом Лабиринте. Мы потихоньку, полегоньку спустимся с холма и возьмём всё стадо!..

Магнус вернулся утром. Вошёл в её покои, оглядел сперва так, потом велел раздеться и изучил нагую.

— Ладно, одевайся. Посмотрим, что из тебя получилось.

— Я есть хочу, — робко заявила Сара, снова контролирующая тело.

— Что? А, да. Конечно, тебя нужно накормить.

Уф!.. Я испугалась, он скажет, что наш голод — чисто психологический, а на самом деле нам теперь еда не нужна...

Магнус провёл её в большое помещение рядом со своей лабораторией, больше всего похожее на тренировочный зал. Высокий потолок, свободное пространство, круги и прямоугольники на полу. У стен гимнастические агрегаты, похожие на устройства для пыток.

Магнус уселся на какую-то скамью и жестом предложил Саре располагаться. Скоро вошли слуги — на сей раз живые, не металлические, невозмутимо расставили тарелки. Им принесли варёное мясо, хлеб, вино, какие-то салаты.

— Я всё это не сожру, — сказала Сара.

— Ещё как сожрёшь. Впрочем, помогу тебе, я и сам не завтракал, — магнус невозмутимо принялся за еду.

С ума сойти, — проговорила Кальви. Верховный маг одного из самых сильных Домов вот так запросто обедает в компании своего изделия, на простом серебре, в первом попавшемся помещении на какой-то гимнастической приспособе!..

Очень демократично, — сказала непонятно Сара. Вообще-то я с вашими порядочками дивлюсь на то, что он ест свинину, не человеческое мясо, и запивает вином, не кровью.

Недавно я думала, что маги искусников придерживаются именно такой диеты, — хмыкнула Кальви.

Кстати, про диету. Что такое вон в той миске?

— Это тебе, — магнус, перехватив взгляд, пододвинул ей, заодно вручил кувшин.

— Похоже на металлический горох. А это что за коктейль "Чернобыль"? — сунув нос в кувшин, Сара отшатнулась от лилово светящейся густой жижи.

— Это и есть металл. Железо, медь, свинец, серебро, золото.

— На фига? — только и спросила Сара.

Магнус провёл рукой по её щеке, потом ткнул пальцем в грудь. Сара потёрла место прикосновения. Она не особо и удивилась утром, увидев, что тело её уже заживило шрамы от вчерашнего ритуала и даже растворило металлические скрепы — как на теле, так и те, что крепили кости переломанного лица, теперь вполне целого и симпатичного.

— Твоё тело теперь — не только биология, но и... впрочем, перед кем я разоряюсь, — разогнавшийся было Хаар вздохнул.

Вот козёл, — сказала Сара.

Угу, настоящий шовинист, — поддакнула Кальви.

— Просто поверь на слово своему создателю — помимо человеческой еды тебе нужна теперь магия и всякие другие материалы.

Сара обвела языком зубы, выбитые бывшим обладателем её правого глаза — уже восстановились. Сунула в рот горошину, чуть примяла её. С усилием проглотила, отхлебнула лилового светящегося ужаса.

Слушай, а неплохо. Эта "вода, перенасыщенная магией", похожа на бензин, довелось однажды случайно глотнуть. Такой особо изысканный напиток моего мира, — вторую горошину Сара с хрустом раскусила, магнус аж вздрогнул от скрежета.

— Можешь просто глотать, — поторопился сказать.

Крак.

Хрусь.

Сара потрогала языком совершенно целые зубы, и снова:

Хруп.

Хрусь.

Крак.

Сара высыпала в рот всю плошку с металлическими шариками и заскрежетала вовсю. Хаар скривился и отодвинул тарелку, наблюдая за ней. Девушка дожевала "горох", запила сначала лиловым напитком, потом вином. Утащила с тарелки магнуса кусок мяса и съела его вместе с костью. Потом скатала само блюдо в трубочку и стала откусывать его, словно вафлю.

— Вижу, ты освоилась, — сказал Хаар, вызывая слуг. — Новые инстинкты твоего нового тела будут подсказывать тебе, каких веществ не хватает ему...

— Как у беременных?

Магнус как раз пил и поперхнулся этому сравнению, окатив фонтаном брызг слуг. Те лишь поклонились молча, словно благодаря за этакий знак внимания, и быстро прибрали остатки завтрака. Хаар жестом предложил Саре встать в центре зала.

— Что, гимнастические упражнения? Я же только что поела!.. Хозяин, неужели это из-за того, что я съела ваше мясо? Простите меня, пожалуйста, я больше не буду объедать своего сахиба, не наказывайте меня!

Развлекаясь её нытьём, Хаар заставил девушку махать руками, ногами, приседать и наклоняться, ходить, бегать, прыгать, даже ползать и передвигаться на четвереньках. Напоследок Сара встала на руки и прошлась, к её и Кальви удивлению, из конца в конец зала. Магнус наблюдал за ней и делал записи.

Мы не потеем, — Сара по жесту подошла к нему. Так странно.

— Вытяни руку, — Хаар достал из одежды кинжал и резанул её по предплечью.

— Ай!.. ты чего?

— Кожа уже не режется обычным оружием, — пробормотал магнус, погладив место, где и царапины не появилось. — А если так?

Он повернул что-то в рукояти и резанул вновь. Кожа скрипнула, расходясь, и тут же сошлась.

— Ты прогрессируешь быстрее, чем я думал, — магнус вручил кинжал Саре. — Порежь себе руку. Сильно.

Противиться приказу она не могла. Плоть разошлась сразу до костей и стала медленно сдвигаться. Выступившая кровь — густая, но при этом алая, похожая на вишнёвый джем, подумала Сара, — возвращалась в тело.

— Давай-ка мы ещё вот что...

Девушка прошла в центр зала. Магнус дёрнул рукой, этот приказной жест был адресован не Саре. Из открывшейся стенной ниши вышел "хрюшка".

— Это что за тварь? — изумилась девушка. Хрюшка, говоришь? Похож на ту штуку из "Робокопа".

Да, так их прозвали. Это боевой автомат, очень опасный, — сказала Кальви.

Магнус продолжал шевелить пальцами, словно набирая команды. Сара смотрела на автомата.

Приземистая металлическая фигура, состоящая из хитро сопряжённых между собой частей доспехов. Глубоко утопленная в плечи голова с узкой смотровой щелью и, ниже, решёткой, действительно похожей на рыло. Руки заканчивались ладонью с четырьмя короткими пальцами. В середине левой ладони торчало продолговатое дуло быстрострела, встроенного в предплечье, из правой застенчиво выглядывал кончик выкидного клинка.

Красавчик, — подумала Сара. "Хрюшка" подошёл ближе. Двигался он довольно быстро, хотя забавно покачивался при ходьбе. Короткие ноги с пружинным обращённым назад суставом, похожие на ноги козла, позволяли таким автоматам бегать и даже прыгать. Левая рука поднялась.

— В глаза не стрелять, — велел магнус, и раздалась серия тихих кашляющих щелчков.

Сара завопила — не от боли, от неожиданности, но Хаар тут же махнул рукой: "стой на месте" и "молчи" приковало её к полу и сомкнуло уста. Летящие лезвия размером с десятицентовую монету врезались в неё, пробивали кожу, сотрясали тело, и...

И ничего.

— Стоп, — скомандовал магнус. — А ты быстро соображаешь в драке. Встала боком, чтобы уменьшить площадь поражения, закрыла рукой лицо, да ещё и... мне показалось, или ты в самом деле дёрнулась к оружию? Можешь отвечать. И двигаться.

Сара тут же принялась ругаться сквозь зубы, потирая места попаданий.

— Боль было необходимо оставить, — магнус счёл нужным пояснить. — Сигнал о повреждениях, неполадках.

Саре казалось, словно она попала под град — и только-то.

— Подойди.

Девушка перешагнула валяющиеся под ногами "монетки" быстрострела — некоторые из них, врезаясь в неё, не пробивали даже кожу или сразу натыкались на кость и отскакивали. Хаар задумчиво осмотрел тело своего изделия, покрытое уже начинающими подживать небольшими ранками. Ненормально яркая кровь возвращалась в разрезы, иногда впитывалась прямо в кожу.

Невероятно! Лезвие из такого оружия насквозь прошивает человеческое тело в обычной броне!

Так то — человеческое, — ответила Сара так, как ей когда-то искусник. По знаку магнуса накинула живую ткань, которая тоже затягивала раны.

— Не беспокойся, тот металл, который попал в твою плоть, скоро будет растворён твоей ядовитой кровью.

Не обращать внимания, и рассосётся, да? — одобрила Сара. Ух ты, да я прямо как Чужой.

Кто? — переспросила Кальви.

В ответ полетел образ из фильма, и уроженка Земли с удовольствием выслушала мысленный визг соседки.

По знаку Хаара Сара снова вышла в центр зала. "Хрюшка" поднял быстрострел. На сей раз ей не приказали стоять смирно и молчать, и Сара после полутора секунд обстрела решила, что терпеть его не обязательно.

Она метнулась в ту сторону, схватила лежащие на одном из спортивных устройств утяжелители и с размаху запустила их в сторону "хрюшки". Автомат шагнул в сторону, пропуская один "снаряд" мимо себя. Второй попал ему в ногу, заставив покачнуться.

Сара дёрнула со стены утяжеляющий жилет с нашитыми свинцовыми пластинами и, выставив его перед собой в качестве защиты, побежала на "хрюшку". Пули из быстрострела с лёгкостью прошивали толстый свинец. Сара с хэканьем швырнула ношу в "хрюшку", тот отшагнул назад, опустив левую руку, и отшиб летящий снаряд правой.

Девушка приостановилась, глянула на магнуса. Тот чуть дёрнул пальцами, и Сара ощутила, как там, в Лабиринте, двинулись цветные верёвочки.

Она прыгнула вперёд и в сторону, избегая острия меча, выдвинутого из правой руки. Конечность "хрюшки" неестественным образом изогнулась, едва не проткнув её, и Сара предплечьем отбила меч, ударила когтями в высокий воротник.

Какими ещё когтями?!.

С досадой выдернув своё неожиданное и малополезное с такими противниками оружие из брони, Сара снова подхватила жилет и ударила им по голове "робота". Один глаз автомата треснул. Сара подставила жилет под меч, и клинок пробил его насквозь. Девушка захлестнула меч жилетом, намотав на него кожу и свинцовые полосы, вцепилась в руку автомата и дёрнула. Раздался скрежет металла, и конечность "робота" осталась у неё в руках.

Сара изумлённо ругнулась на родном языке, развернула меч и ударила в "лицо", пробив повреждённый глаз. Целый медленно погас, робот дёрнулся и затих.

— Прилично, — одобрил магнус. — Ты в своём мире умела сражаться?

— Нет, с чего бы. Только стреляла из... арбалетов.

— И при этом неплохо построила бой, — магнус одобрительно кивнул. — Использование подручных средств, маневрирование, оружие. Пожалуй, удачно получилось, что ты победила Кальви.

Сара подняла руку.

— Это что?

— Это когти, — невозмутимо ответил Хаар.

— Сама вижу. Но откуда?

— Твоё тело не только быстро заживляет раны, но и может изменяться по твоему приказу. Скоро ты будешь способна просто лепить его воображением, так же, как модницы меняют вид живой одежды. Но об этом потом, когда ты совсем "созреешь". Так, — магнус вернулся к своему блокноту. — Устойчивость к физическим воздействиям — хорошо, и будет ещё повышаться. Устойчивость к магическим...

Он протянул руку, и Сара прыгнула в сторону, избегая огненной вспышки с его ладони. Заклинание расплескалось о каменную стену.

— Стой на месте, — поморщился магнус, направляя ещё одно огненное заклинание. Сара извернулась, клуб огня лишь вскользь задел её руку и поджёг какой-то тренажёр.

— Руки опусти. И вообще не двигайся.

Следующее заклинание ударило девушку в грудь, заставив пошатнуться. Сара скосила глаза — всё же к движению глаз приказ не относился. Чары прожгли её грудь до рёбер, девушка слышала шкворчание собственной плоти. Пахло горелым мясом. Откуда-то из-под быстро заживающего ожога пробивалось алое сияние.

— Ещё не совсем, — сказал магнус, поглядывая на неё, на хронометр и делая отметки в блокноте. — Довольно быстро... но скоро и вдесятеро сильные удары перестанут представлять для тебя опасность и хоть какую-то проблему.

У, круто, — угрюмо промолвила Сара. Обожжённая живая ткань дёргалась на ней, пытаясь избежать жара, источаемого её телом.

— Снова это твоё "испытание на прочность"? — спросила, едва хозяин вернул ей возможность двигаться и говорить.

— Что?.. А, нет. Просто проверяю, насколько ты эволюционировала. И, раз уж ты упомянула об испытании...

Магнус поднялся на небольшой огороженный помост, оглядел зал и зашевелил пальцами. Сара настороженно следила за ним, оглядывалась, но "хрюшки" из ниш больше не появлялись.

Вместо этого возникли...

— Что за человеки-зефиры? — спросила Сара с отвращением.

— Да, выглядит неэстетично, — согласился магнус, с неудовольствием разглядывая грубых кукол. Их человекоподобные тела представляли собой облепленные плотью металлические скелеты, как будто готовые развалиться от любого движения. Обтянутые бледным заменителем кожи, телеса эти колыхались студнем. Короткие ноги, короткие тела и непропорционально длинные руки. Голов у кукол не было, лишь между плеч виднелись гротескные "лица" с разным количеством глаз и широкими лягушачьими ртами.

В довершение всего десятка уродов остро воняла какой-то химией, живо напомнившей Саре о формалине.

— Меня сейчас стошнит.

Магнус что-то бросил со своего балкона. Металлическая монета зазвенела по полу и подкатилась к ногам Сары.

— Держи.

— Что это? — девушка отшатнулась, когда монета превратилась в тяжёлый прямой меч. — Да он весит столько же, сколько я, мне и поднять его...

Пальцы Сары сомкнулись на рукояти. По её ощущениям, железяка весила не больше алюминиевой стойки от палатки. Девушка помахала оружием.

— А я думала, что это рука железного уродца на соплях была приделана. Выходит...

— Ты уже много сильнее человека, — подтвердил магнус. — А станешь ещё сильнее. Сейчас мне надо оценить твой прогресс, так что...

Куклы двинулись вперёд, воздевая оружие в своих двупалых руках. Сара попятилась.

...От этих кукол, которые делают ученики, постигая основы работы с условно живым материалом, немного проку в боевом смысле. Уроды двигались медленно, неуклюже, мешая друг другу, и Сара какое-то время просто маневрировала, уклоняясь от боя. Скоро магнусу это надоело и он дёрнул рукой. Сара протестующе завопила, но приказ толкнул её навстречу "испытателям".

Первая кукла попыталась достать её уколом. Всё же ученики нередко развлекались, стравливая свои творения, и сражаться худо-бедно куклы умели. Сара уклонилась и рубанула по руке.

Меч стесал широкий шмат плоти с металлической кости в том месте, где у человека бицепс, но непохоже, чтобы это хоть как-то повредило противнику. Рана тут же принялась затягиваться, плоть заколыхалась, перераспределяясь на руке и снова проращивая подобие мыщц. Сара ругнулась и ударила куклу в "лицо".

Раздался скрежет вспарываемого металла. Из-под бледной массы, облепляющей корпус куклы, полыхнула лиловая вспышка. Ноги ученической поделки подогнулись, и кукла свалилась, выдернув меч из руки растерявшейся Сары.

Меч второй куклы устремился ей в грудь, Сара отбила выпад в сторону просто рукой — и сила удара развернула массивную куклу. Девушка пнула в подставленный бок и отскочила, глянула на руку — несильный порез закрылся за считанные секунды.

— Раз пошла такая пьянка... — девушка оглянулась и бросилась к одному из тренажёров. Удар ногой — массивные деревянные стойки хрустнули. Сара подхватила деревяшку, выломала из тренажёра скамью и, используя её как щит, принялась разить своей импровизированной дубиной. Короткими тычками заставляя кукол держаться на расстоянии, она избегала их мечей и била по рукам, вышибая мечи, потом обрабатывала дубиной корпуса. Раздавались шлепки и гулкий звон, когда удары Сары пронимали псевдоплоть до металлической основы. Куклы валились на пол.

Когда противников осталось двое, Сара отшвырнула приведённый в окончательную негодность щит и перехватила оружие двумя руками. От удара меж плеч предпоследняя кукла аж хрустнула и осела. Сломалась и дубина. Развернувшись к последнему, Сара рукой перехватила лезвие его меча и вбила острый обломок дубины в корпус.

— Аве Цезарь!.. — проорала, отшвыривая куклу и оборачиваясь к возвышению. Магнус довольно кивнул.

— Ты неплохо управилась.

Сара стояла, покачиваясь, чувствуя, как по всему телу закрываются небольшие порезы. Она тяжело дышала... по привычке. Спохватилась, поняв, что ей и дышать вовсе не обязательно.

— Ещё кого-нибудь на меня натравишь?

— Может быть, позже, — рассеянно сказал её создатель, что-то черкая в блокноте. — По моим расчётам, ты скоро должна захотеть есть...

Глава пятая. Будни волшебников

Шли дни.

Сложился своеобразный распорядок дня. Ночью Сара и Кальви общались и работали с Лабиринтом, пытаясь понять его. Их общее мысленное пространство понемногу становилось более упорядоченным. Кальви рассказывала Саре о своём мире и учила магии. Конечно, лишь общим принципам, и лишь теории, сама она пока даже не могла понять, способна ли двоедушная кукла-лич к волшебству.

Утром приходил Хаар и уводил девушку в спортзал, заставлял выполнять разнообразные физические упражнения, от бега до поднятия тяжестей и лазания по стенам с помощью когтей. Она дралась со всякими неприятно выглядящими созданиями. Автоматы, а иногда и сам магнус стреляли в Сару из разнообразного ручного оружия, били магией — и две души с изумлением понимали, что и физические удары, и заклинания всё меньше воздействуют на их общее тело. Хотя искусник как раз наоборот, повышал силу чар и приносил всё более мощные приспособления для убийства.

Во время тренировок Сара несколько раз завтракала, и в её диете всё большую часть занимали как будто несъедобные вещи — металл, магические кристаллы, алхимические жидкости. Утро заканчивалось медосмотром, после которого Сара возвращалась в свою комнату, и они снова осказывались предоставлены сами себе.

Теперь рассказывала землянка. Объясняла непонятное, показывала картинки из своей памяти — огромные мегаполисы, огни автострад, невообразимо большие мосты и плотины. Иногда учила, читая импровизированные лекции, в основном по психологии и тому, что можно было назвать "теорией конспирации".

Время от времени, желая отдохнуть, они "ходили в кинотеатр". Сара обнаружила, что структура их памяти изменилась. Она теперь помнила буквально всё, и могла до мельчайших деталей восстановить любую мелочь и действительно демонстрировать соседке фильмы от приветственного рыка льва из заставки до финальных титров. В свою очередь, Кальви могла воспроизвести в пространстве воображения все некогда прочитанные ею книги с точностью до запятой — и дать их прочитать Саре.

Лабиринт постепенно "обживался". Сара, а потом и Кальви научились визуализировать в этом непостижимом пространстве некие опоры, к которым можно было привязать точки отчёта. В какой-то момент они, раньше лишь смутно ощущающие присутствие друг друга, обрели "виртуальные" облики.

Кальви оказалась похожа на их общий внешний облик, светлокожая девушка с тёмными волосами и серыми глазами. Сара выглядела немного старше её — невысокая, изящная девушка с коричневой почему-то кожей, тёплыми ореховыми глазами и тёмными вьющимися волосами, убранными в пучок.

Это идеализированный вариант меня, — она с удовольствием оглядела воображаемое тело. На самом деле в последние мои дни дома я была худая, как щепка, и лысая, как бильярдный шар.

А кожа, отчего она такая? Та болезнь, из-за которой ты умирала?..

Девушка засмеялась.

Нет. Я мулатка. Что, у вас и негров нет? Какой бедный мир... А ты красивая.

Ты... тоже. Хотя и странная.

Когда мы научимся толком менять облик, попробуем прикинуться мною. Добавочное психологическое оружие — может быть, от моей коричневой кожи будут падать в обморок.

Не будут. Но человеком точно не посчитают.

Расисты, блин...

С какого-то дня живодёрские испытания на прочность вдруг закончились. Хаар по-прежнему приводил Сару в спортзал, но там теперь поставили зеркала, и девушка стала учиться превращаться. Она довольно быстро навострилась управлять плотностью кожи, проращивала в своём теле дополнительное оружие — пока, впрочем не продвинувшись дальше когтей, костяных клинков на предплечьях, шипов на руках и колючих чешуй на коже.

Сара познакомилась с ученицей магнуса. Тихая девочка по имени Вариша, которая, похоже, была безнадёжно влюблена в своего учителя, отнеслась к кукле с настороженностью, но по приказу Хаара принялась учить её читать, писать и считать. Сара тупила изо всех сил.

Анима научилась ориентироваться в хаосе лаборатории магнуса и вместе с Варишей даже ассистировала ему кое-в-чём, что требовало физической силы. Она узнавала в лица и по голосу безымянных рабов, прислуживающих магнусу, дала каждому прозвище и пыталась здороваться и общаться, пока Хаару это не надоело. И ладно бы запретил общаться с рабами — волшебник просто объяснил, что такое "кондиционирование".

Потом Кальви пришлось в Лабиринте успокаивать Сару, впавшую в истерику.

Все люди Дома Искусников делились на четыре категории. Маги, воины, рабы. Первые две могли быть смешаны, маги непременно обладали военной подготовкой, а воины могли худо-бедно волшбить и использовать магические предметы, арты. Четвёртая категория — ученики, при наличии таланта и упорства могли попасть в первую категорию, обладая здоровьем и физической силой, открывали для себя путь в Воины, а при нарушении правил Дома запросто могли угодить и в рабство.

Хотя в основном рабов покупали на стороне или выращивали, словно скот, в поместьях, принадлежащих Дому. Умный и упорный раб мог подняться по карьерной лестнице, и стать надзирающим за другими рабами. За храбрость и личные качества раб мог стать воином, но не магом. Но прошедшему через кондиционирование рабу всё это становилось недоступно. Соответствующие ритуалы делали невозможным предательство — заменяя способность человека принимать решения жёсткими магическими привязками.

Куклы же к рабам не относились, считаясь имуществом Дома. Даже тем из них, кто обладал душой и личностью и потому мог ограничено творить магию — таких называли "личи", — свобода была недоступна.

Видов кукол было всего несколько. Анимы, подобные Сапфиру — псевдоживые существа, могущие в той или иной степени мыслить и принимать решения. Их организмы нуждались в пище, могли регенерировать и имитировали жизненные процессы. Автоматы — механические создания, "железяки на магической тяге", как выразилась Сара. Они нуждались лишь в смазке, топливе в виде того или иного горючего или просто магии, да иногда в ремонте. И реконструкты — те, что были созданы некромантией из мёртвых тел.

А мы-то тогда кто?

Хм, интересный вопрос, — задумалась Кальви. — Для начала мы — лич. То есть волшебное существо, обладающее душой и личностью, если уж на то пошло, двумя душами и личностями. С одной стороны, как будто анима, а с другой — реконструкт. И даже автоматом нас можно назвать, со всей этой "сердечной механикой"!.. Магнус воистину гений, недаром его так ненавидели в моём... Доме.

У меня создалось впечатление, что твой... Дом ненавидит всё, что не относится к нему.

Это так, — вздохнула Кальви. Я даже рада, что выбралась оттуда и сбросила Оковы Верности.

Скажи ещё, что ты благодарна магнусу.

А ты? Он ведь спас тебя.

И сделал вещью. Я ненавижу рабство.

...Сара смерила недовольным взглядом объект их обсуждения, магнус вошёл в лабораторию. Девушка упёрла руки в боки, расставила ноги и набычилась:

— Где ты был?!.

Хаар слегка опешил. Сара всё время испытывала его, проверяя, насколько простирается "демократичность" магнуса, шутила и даже пыталась осторожно спорить. Иногда высказанные ею мысли признавались магнусом толковыми, и он менял планы. Сару это и радовало — трудно почитать за вещь человека, с доводами которого соглашаешься, — и пугало, потому что здесь можно было переборщить и нарушить свой старательно соблюдаемый образ "сообразительной простачки".

Это утро Сара провела не в спортзале, а в лаборатории. Хаар загнал её в странную машину, похожую на шатёр из цветной металлической паутины, драгоценных камней и гравированных пластинок. Велел стоять смирно и куда-то ушёл. Вариши тоже не было, и Сара с Кальви проскучали всё утро. Нырять в себя и общаться в Лабиринте они не стали. Машина явно была чем-то вроде сканера, и если она засечёт что-то подозрительное, магнус может устроить проверки...

Сейчас сбитый с толку магнус молча смотрел на Сару.

— Я тут торчала чёрт-те сколько времени, вся извелась от скуки!..

— Учись читать поскорее да бери с собой книгу, — буркнул Хаар, подходя к машине и щёлкая переключателями. По проволоке пробегали искры, кристаллы светились от магии. — Всё, можешь выходить.

Он открыл подобие двери, и Сара выбралась наружу, раздражённо отмахиваясь от нескольких молний, напоследок облизавших её кожу.

— Ну, каков диагноз, док?

— Похоже, твоя эволюция ещё длится, — сказал магнус. — Ты становишься сильнее... Идём.

Сара последовала за хозяином, прихватившим со стола какие-то инструменты. Они прошли через покои магнуса — и девушка сделала большую петлю, чтобы пройти мимо окна.

...Впервые полюбоваться видом из окна девушкам довелось только через неделю после своего превращения. До того они пребывали только в сплошных помещениях, расположенных внутри сорок девятого этажа Башни. Сара и Кальви были потрясены видом огромного города с высоты птичьего полёта и с тех пор мечтали побывать ещё и на крыше.

А там — кто знает, может быть, наша способность к изменению тела дарует нам крылья?..

Магнус прошёл светлым каменным коридором шириной с иную улицу. Отвечал на приветствия встречных магов, любопытно поглядывающих на Сару. Наконец они вошли в отгороженное невысоким каменным барьером пространство. Анима наклонилась, разглядывая сложную цветную мозаику на полу.

— Приготовься, — велел Хаар и сосредоточился.

— К чему?.. — только и успела спросить Сара, и тут пол поддал ей в пятки, грохот оглушил. Девушку швырнуло в сторону, она еле устояла на ногах и тут же бросилась к магнусу. Мужчина стоял на корточках, ошалело мотая головой.

— Что это было? — пробормотал, сплёвывая пыль. В этом участке коридора словно граната рванула, закуток был обращён в руины, элементы мозаики оказались выбиты со своих мест, переломаны, по ним прыгали разноцветные искры магии. На стенах осела копоть, клубы магического тумана понемногу развеивались.

Сара была неприятно удивлена тем, что прежде всего бросилась проверять, как там её создатель, и готовилась защищать его. Похоже, управляющие контуры были прописаны глубже, чем она думала, и предписывали действия не только по приказу, но и по умолчанию в каких-то ситуациях.

Хаар поднялся на ноги, оглянулся.

— Ну и ну. Вот это мы дали, — оценил разрушения. — Вернее, ты дала. Но и я хорош, не подумал.

— Что? — переспросила Сара. — Ничего я никому не давала!..

— Похоже, через звёзды тебе ходить нельзя, — Хаар повернулся к людям, спешившим на взрыв с мечами и магией наперевес. "Узкий канал", "экспериментальная анима", "нестабильность переброса", "антимагия". Сара постановила себе и Кальви после разобрать объяснения магнуса, которые запомнила дословно. Хозяин объявил отбой тревоги, приказал здесь всё починить и отправился к лестнице.

— Звезда, — напомнила Сара, шагая следом.

— Портал, перебрасывающий на другие этажи. Ты оказалась слишком "тяжела" для него, и нарушила стабильность... да неважно, звёздами тебе пока пользоваться нельзя.

Потолки в Башне были высокими, лестницы длинными и пологими, но чтобы спуститься двумя этажами выше, много времени не ушло. Магнус и его создание вошли в помещение.

Да ведь это же классическая аудитория, — восхитилась Сара. Ярусы учебных мест, внизу у стены доска и длинный каменный стол с какими-то устройствами.

Здоровый дядька, сидящий за столом, был бледен. Конечно, будешь тут бледным, когда твоя рука зажата в приспособлении, здорово смахивающем на пыточное, а рядом какой-то гном рядом задумчиво покачивает ножом!..

Ритуальное жертвоприношение? — поинтересовалась Сара.

Кажется, я знаю, что это такое. Смотри, будет интересно.

— Приветствую всех, — сказал магнус. Студенты вскочили и поклонились ему. Их было человек семьдесят, и аудитория оставалась наполовину пуста. — Садитесь, садитесь. Итак, что у нас здесь?

— Приветствую вас, магнус... — низкорослый лысоватый мужчина отложил нож и поклонился. Похоже, это был преподаватель. — У нас лекция... повезло заполучить интересный экземпляр проклятия... возможно, вы сами...

Широкоплечий "экземпляр" хмуро покосился на восторженного преподавателя. Похоже, он не считал своё проклятие везением. Магнус шагнул вперёд, дав Саре знак оставаться у двери.

— Итак, тема нашей сегодняшней лекции — протезирование. Давайте-ка...

Он махнул кому-то в аудитории. Откуда-то из задних рядов медленно поднялась Вариша, прижимая к груди конспекты и растерянно моргая. Хаар нетерпеливым жестом поманил её к себе, и девушка стала спускаться. На полпути спохватилась, оставила кому-то свои записи и сбежала вниз.

— Возьмите нож, — приветливо сказал ей магнус. — Так, вот здесь, по отмеряющим кольцам... Но сначала скажите, что это вообще такое, и отчего протезирование в данном случае — единственный выход?

— ... — Вариша пошлёпала губами. Магнус сдвинул брови, девушка торопливо выпрямилась и заговорила чётко, указывая на почерневшую кисть с растресканой кожей и вылезшими ногтями: — Здесь мы наблюдаем действие иссушающего проклятья. Классические высокоуровневые чары, используемые магами Дома Света, поражают не только плоть, но и духовное тело. Таким образом, подвергнуть регенерации и наращению конечность, к сожалению, не получится, и остаётся только создать протез...

— Толково изложено, — одобрил магнус. — Возьмите ножи и приступайте.

Вариша пару раз обошла вокруг затравленно наблюдающего за ней "подопытного", покрутила что-то в закрепляющем механизме, перехватила руку жгутом и натянула перчатки. С уверенностью выбрала кривой клинок, похожий на коготь.

Мне счас дурно станет, — сказала Сара.

Не говори ерунды, аним не может тошнить.

Будь это сам Джек-Потрошитель, я бы не удивилась, но Вариша...

Девушка уверенно сделала кругообразный надрез. Мужчина скрипнул зубами.

— Обезболивающее действует не в полную силу, — пояснил магнус. — Потому что магия даст лучший результат, если объект останется в сознании и будет способен испытывать боль.

Вариша схватила блестящую пилку, в несколько движений перепилила кость, что-то подшивала, затягивала в культе. Наконец вытащила из зажима конечность — иссушённую, чёрную и собралась отложить её в сторону.

— Как видите, — вновь заговорил Хаар, — у нас тут повреждённая конечность... в которой проклятье, возможно, ещё не добралось до костей. И в таком случае... Что скажете, коллега?

Вариша вздрогнула и едва не уронила руку, сообразив, что это она "коллега". Торопливо закивала.

— В таком случае, материал можно ещё использовать, — и девушка подошла к одному из приборов на столе, напоминающему кастрюлю-скороварку. Под одобрительным взглядом магнуса опустила туда руку и щёлкнула пальцами в перчатках. Ничего не произошло.

— А пока материал обрабатывается, — сказал Хаар, звонко прищёлкнув пальцами, отчего под "кастрюлей" вспыхнули голубые огоньки, — откройте ваши конспекты и записывайте...

Студенты торопливо фиксировали откровения магнуса, судя по всему, он выходил далеко за пределы учебной программы, сыпал примерами из своей практики и давал длинные экскурсы в историю протезирования. Учитель устранился сторону, потом вообще сел за одну из пустых первых парт и сам принялся записывать, стрельнув у соседей бумаги.

Кастрюля скоро забулькала, и по аудитории поплыл гнилостный запах, будто кипятили прокисший суп. Вариша скромно так передвинулась в сторону, чтобы попасть в поле зрения увлекшегося магнуса. Тот сначала продолжал вдохновенно вещать, потом спохватился, кивнул ей и закруглил речь.

Девушка выключила огонь, нацепила маску и вылила "суп" в слив под столом. Сара вдруг поняла, что стол в аудитории — прозекторский, с канавками для слива крови и ремнями для фиксации того, кому не повезёт на нём оказаться.

Да уж, то ещё учебное заведение...

Вариша выложила руку на поднос и принялась вытаскивать кости из разваливающейся варёной плоти, укладывая их в соответствующем порядке. Она действовала совершенно невозмутимо, и "подопытный" смотрел на неё с ужасом.

— Итак, коллега?

Вариша снова что-то невнятно пробормотала, потом расправила плечи и сказала громко:

— Эти кости чисты от проклятья и вполне могут быть использованы.

— Отлично, — одобрил магнус. — Значит, мы...

— Будем использовать протез этого типа, — девушка с сомнением глянула на магнуса. Тот кивнул, и Вариша взяла со стола металлическую руку, чем-то лязгнула, что-то подкрутила, и устройство открылось. Девушка принялась укладывать в него кости, соблюдая их порядок.

После немного поработала над живой рукой, сделала несколько разрезов, подпилила кость и воспользовалась магией. Ловко нацепила перчатку на культю. Щёлкнули зажимы, и мужчина отвалился на стул, обалдело глядя на свою железную руку.

— Пошевелите пальцами, — предложил ему магнус. Мужчина сосредоточенно нахмурился, механическая конечность дёрнулась, пальцы звонко щёлкнули друг о друга. Вариша аж подпрыгнула.

— Отлично сделано, коллега, — Хаар удовлетворённо улыбался. Протезированный тоже улыбнулся неуверенно, покрутил рукой, осваиваясь, шевелил пальцами, сжимал и разжимал кулак.

— Я даже чувствую её... — вздрогнул, когда из пальцев с лязгом выметнулись острые когти, царапнули стол.

— Ой!.. — сказала Вариша. — Я забыла, их, наверное, надо было снять...

— Ничего, пусть остаются, — магнус снисходительно махнул рукой. — Вы скоро привыкнете и научитесь ими пользоваться не хуже, чем вашей родной рукой. Итак, есть у кого вопросы?

Поднялась одна рука, вторая.

— Да, вы там. И представляйтесь, пожалуйста...

По аудитории раскатился смешок, когда в очередной раз руку поднял и учитель. Магнус вскинул брови, но обстоятельно ответил, осветив какой-то нюанс произошедшего ритуала.

— И ничего смешного. Учиться никогда не поздно. Коллега.

Вариша тихо наводила порядок на столе, с грохотом что-то уронила, невнятно пискнула, когда до неё дошло, что обращаются именно к ней.

— По-моему, вы кое-что забыли.

Девушка напряжённо задумалась. Повела глазами в сторону своего клиента, магнус кивнул. Вариша кашлянула и заговорила, поясняя, как тому следует ухаживать за протезом, мужчина кивал и пытался рассыпаться в благодарностях.

— А что это за Светлый Дом, с магами из которого парню так не повезло? — спросила Сара, когда она с магнусом и ученицей выходили из аудитории.

Хаар споткнулся на пороге, Сара, ведомая программой подчинения и обережения, поспешила его поддержать. Магнус с изумлением поглядел на неё, перевёл взгляд на Варишу:

— Чтение, письмо и счёт?

— А? Ну да, — девушка робко кивнула.

— Прибавь к этому политику, историю и географию, — распорядился глава Дома. Глаза Вариши округлились от ужаса, и Сара подумала, что она, пожалуй, переборщила с отыгрышем тупицы во время их уроков.

— Да, учитель.

— И ещё, помнится... — магнус задумчиво прищурился, разглядывая Сару. — Ты, конечно, не она, но я, помнится, обещал той, другой, что она будет участвовать в некоторых мероприятиях.

Глава шестая. Фольклор и кузнечное дело

Вариша прибиралась в основной части лаборатории магнуса.

Хотя её уборка лишь называлась так. Девушка просто шла между столами, как будто бесцельно трогая в беспорядке разбросанные на них предметы, металлические, деревянные, костяные поделушки. Иногда собирала и откладывала в стороны кусочки бумаги с краткими записями и корявыми рисунками — за любой из этих заляпанных клочков маги других Домов заплатили бы огромную цену. Изучала жидкости, испорченные выливала, те, что не могла опознать, оставляла на месте.

Вариша отставила колбу с тяжёло пересыпающимся внутри чёрным песком. Осторожно отодвинула в сторонку голубой кристалл, лежащий опасно близко к костяным табличкам. Затянула крепления стойки, на которой висел полуразобранный металлический скелет, глядящий гладкой маской забрала. Вытащила из ножен на поясе свой ученический нож и выковыряла огненный камень, прожегший дыру в крышке стола. Где-то тут было подходящее... Ага, вот эта деталь вполне сгодится в качестве подставки.

Девушка полюбовалась своей работой. Хаос не превратился в порядок по мановению её рук, но зато можно было убедиться, что тут в ближайшие полдня ничего никуда не упадёт и не взорвётся, кислота не окажется пролита на драгоценнейшие записи, незаконченный зомби не разбушуется, а из артов не вырвутся какие-нибудь потусторонние сущности.

Только такую уборку и позволял ей Хаар, предпочитающий, чтобы в его лаборатории всё лежало "на своих местах", то есть в привычном творческом хаосе.

Вариша далеко обошла сложенные в углу под магическим барьером заржавленные металлические прутья и остановилась у висящей на стене гладкой металлической пластины. Из смутной глубины возникло её туманное отражение. Чуть раскосые глаза, чуть длинный нос, тонкие губы. Девушка знала, что не слишком красива. Золотые волосы, единственное, что нравилось девушке в своём облике, были безжалостно острижены и спрятаны под косынку — не хватало ещё попасться в шестерёнки какого-нибудь тикающего агрегата, которых полным-полно в лабораториях магнуса, да и вообще в Башне. Фигура, да, хорошая. Но под мешковатой одеждой — кто оценит?

Вариша задумчиво нахмурилась, состроила вид деловитой озабоченности, попыталась мило улыбнуться. Какое-то движение в туманном зеркале привлекло её внимание, девушка обернулась... и подпрыгнула от неожиданности, обнаружив Сару на расстоянии руки от себя. Анима подошла совершенно бесшумно.

— Напугала? Извини, — а физиономия довольная.

Вариша не могла понять, как следует относиться к ней. Уникальная анима, как и Сапфир, но в отличие от крылатого, обладающая полноценной личностью, Сара (что за странное имя) была весёлой и злоязыкой. Вариша впервые встретилась с ней, когда та дерзко спорила с хозяином, почти ругалась, балансируя на грани приличия. Того же как будто лишь забавляла несдержанность своего создания.

— Привыкай, — сказал ученице, которая, видимо, не могла удержать под контролем выражение лица. — Ты, похоже, не слишком часто общалась с личами, у которых сохранилось сознание, память и речь. Они почти все такие.

— Так что, я не уникальна? — анима состроила печальную физиономию, и Вариша чуть не засмеялась, хотя минуту назад была возмущена — как смеет изделие так дерзко разговаривать с учителем!

— В этом смысле — нет. Но вообще ты во многих смыслах единственная и неповторимая, — сообщил магнус, Сара приосанилась, и Варише стало ещё интереснее, что она за создание.

Кажется, Хаар заметил её жгучее любопытство, и тогда он дал ученице это задание — быть наставницей анимы.

— Значит, ты будешь моим челентано... тьфу ты — чичероне... или следует сказать — Вергилием?.. да, и заодно ментосом... нет, ментом... Ментором!.. — Сара подскочила к ней, схватила за руку и энергично затрясла. Вариша лишь моргала и моталась туда-сюда, не поняв ни слова. Глядя на её обалделое лицо, анима соизволила объяснить:

— Ты будешь мне учителем и проводником в Башне. Так магнус велел!.. -невежливо ткнула пальцем в его сторону. Наставник ухмылялся. Вариша вздохнула, помотала головой. Учить лича-аниму... бред какой-то!..

...Сейчас эта уникальная анима стояла прямо перед ней, разворачивая какую-то бумажку. Прищурилась на неё, перевернула, снова вгляделась, повертела так и сяк.

— Что такое георгафия? — спросила наконец. — Полутука, истерия?

Вариша вздохнула, выхватила из её пальцев бумажку и прочитала именно то, что услышала.

— Скоро узнаешь. Но сначала всё же — письмо и чтение!

Они устроились в одном из кабинетов Хаара, и ученица магнуса достала потрёпанную книгу, по таким учились читать и писать самые мелкие ученики Башни. Сара печально вздохнула, взяла самописку и пододвинула чистый лист.

— Управишься без ошибок, будем гулять сегодня больше, — пообещала Вариша, и Сара воспряла. Собственно, она именно этого и добивалась.

Прогулки Саре и Кальви никогда не надоедали.

По очереди управляя телом, они шли за своей "чичероне" по огромной Башне. Этакая пятидесятиэтажная игла, небоскрёб, пронзающий вечно хмурое небо Шестама. Мрачное здание тёмного камня, чьи стены по ночам мягко сияют от магии, с чьих балконов срываются странные крылатые существа...

Башня была окружена стеной высотой метров сорок и довольно широкой — если по Китайской сверху можно было пустить две повозки, и они бы разъехались свободно, то здесь можно было расположить современную земную асфальтовую дорогу в несколько полос, да ещё место для велосипедистов и пешеходов осталось бы. Внутри стены были источены ходами, в них были жилые комнаты, караулки и оружейные склады.

На стенах в специальных башенках располагались всевозможные орудия отъёма жизни. Работающие на магии метатели острых железяк, огнемёты, лучемёты — настоящие магические лазеры, флейты — звуковые пушки. В нишах стояли тролли и горгульи, сторожевые автоматы в режиме ожидания смотрели тускло мерцающими глазами или прятались в специальных будках на своих магических плитах, подзаряжаясь...

Сара с Варишей смотрели с балконов на Шестам, выбирались на ветровые площадки, где хмурые горгульи терпеливо дожидались, когда зайдёт солнце и им можно будет полетать. Изучали в кристаллах далековидения далёкие пейзажи, запускали над городскими кварталами летучих аним и разглядывали город на слюдяных "экранах", отражающих вид из их глаз. Спускались и к подземной реке, что несла воды в каменных трубах, двигая крыльчатки, в которых Сара заподозрила электрические турбины. Проходили коридорами темниц, где были заперты чудовища, эндемики этого мира и сотворённые искусниками. Были в холодных сырых пещерах, где выращиваются магические кристаллы.

Ходили на оружейных этажах, где в громадных цехах собирается техническое и магическое оружие. Саре было неприятно видеть деловитых крох за станками и столами, явно сделанными специально для детей. Потом она решила, что условия здесь неизмеримо лучше, чем бывали в её мире во времена оны на фабриках, использующих детский труд. Светло и чисто, а главное — заметно, что детям это нравятся, они учатся, работая. Сортировка деталей, мелкие манипуляции, присмотр за автоматами-рабочими. Подростки заняты своим делом — сборкой, отладкой. Взрослые выполняют работу, требующую значительной физической силы и магической мощи.

В некоторых цехах людей вообще не было — зато всяческих станков, механизмов и автоматов — как на полностью автоматизированных фабриках её мира!

Сара с её экскурсоводом покидали Башню и осматривали вкругстоящие строения, выходили на многоакровое поле Полигона, где искусники испытывали новые образцы оружия и отрабатывали боевые заклинания, или заглядывали в Разлом — гигантский каменный карьер, в котором добывалось сырьё для троллей и горгулий.

Кальви с энтузиазмом изучала Башню. Ей самой стали интересны пути искусников. Сару же преследовали мысли о столкновении двух подходов к изучению и покорению мира. Будь Грань Между Мирами более проницаема — что случилось бы, сойдись Земля Сары и Земля магических Домов... Наука и магия, какой подход одержал бы верх в возможном противостоянии?..

Вариша задумчиво глядела на аниму, которая после её обещания принялась за дело с энтузиазмом, явно много превосходящим умение. Нельзя сказать, чтобы Сара была очень уж тупая. И она старалась. Но этого было явно недостаточно.

На общем языке анима худо-бедно уже читала, да и считала неплохо. А вот письмо ей давалось скверно...

Вариша чуть кашлянула. Сара подняла взгляд, ученица магнуса смотрела на её самописку. Анима нахмурилась и принялась, шевеля губами, перечитывать написанное. Охнув, перечеркнула неверную букву и вписала правильную. Тут же зачеркнула правильный знак, поставила не тот, поглядела на Варишу и вернула всё обратно.

Ученица со вздохом покачала головой и вернулась к собственной бумаге.

— Наоборот, — буркнула анима, которая как будто вовсе не смотрела на неё. Кальви перевернула заготовку, сделала ещё пару сгибов, потерла в ладонях, грея бумагу и бормоча короткий стишок-заклинание. Бросила.

Бумажный голубь описал в воздухе широкий плавный полукруг. Когда уже должен был ткнуться в стену, Вариша повела ладонью, и голубь затрепетал крылышками, избежав столкновения. Сделал по комнате круг, вильнул туда, сюда и выпорхнул в открытое окно. Пронеслась тёмная тень, и лишь бумажные клочки полетели...

На карнизах Башни жили небольшие тварюшки, состоящие из одних только пил-зубов, ножей-когтей и крыльев. Они весьма ревниво относились к собственному воздушному пространству.

Вариша потянулась за следующим листом. Сара хихикнула и притворилась, что поглощена работой. Именно она как-то во время учёбы сложила из обрывка бумаги голубка. Вариша заинтересовалась. Сара соорудила что-то ещё. Ученица магнуса пришла в восторг.

Оказывается, здесь не было известно искусство сложения из бумаги, и в следующие несколько дней новая забава охватила чуть ли не всех обитателей Башни. Сара помнила от силы пять бумажных конструкций, и все они тут же разошлись по огромному замку. Младой народ в промежутках между уроками и рабочими сменами носился по коридорам в треуголках и от души швырялся голубками и стрелами. Конечно, на них тут же начали налагать чары, собственно, бумага для того и предназначена, чтобы писать на ней магические формулы. Сара только моргала, глядя, как самолётики оставляют за собой инверсионный след из искрящихся радуг, а голубки на самом деле машут крыльями и самостоятельно порхают.

И взрослых мастеров новая мода не минула. Заинтересовался даже магнус.

— Я закончила! — сообщила Сара, с отвращением отодвигая листы бумаги. Вариша взяла пропись и принялась за проверку.

— Ну вот, умеешь ведь, если можешь, — улыбнулась она, сделав несколько незначительных исправлений.

— Уф!.. — Сара изобразила вид будто смахивает пот со лба, Вариша усмехнулась — анима, конечно, не потела. — Теперь пойдём гулять?

— Не-а. География, политика и история!..

Сара скорчила трагическую физиономию. Вариша лишь успела выложить учебники из сумки, в комнату зашёл магнус в сопровождении ещё одного искусника и коротко бросил "за мной". Кому именно адресован приказ, Хаар не уточнил, и девушки, живая и анима, последовали за ним вместе.

— Оружие? — Тьярми потёр подбородок, укололся о щетину, удивился и поглядел на своё отражение в гладкой металлической стенке какого-то прибора. Магнус понимающе улыбнулся.

Гранд Тьярми Бошо только что вернулся из очередного своего "оружейного запоя". С ним случалось в горячке творчества забывать вообще обо всём. Хорошо хоть на этот раз без бороды выбрался из своих лабораторий... Раньше Хаар дал бы ему время привести себя в цивилизованный вид и восстановить силы, но материал постепенно приходил в негодность, и магнус хотел, чтобы гранд побыстрее на него взглянул.

А там уж сам загорится...

— Особое оружие, да? — Тьярми, притворяясь, что ему не очень-то интересно, скосил глаза в сторону груды ржавого железа, сваленного в углу и прикрытого переливающимся перламутром защитных заклинаний. — Это то, что я думаю?

— Особый материал для особого оружия, — магнус кивнул.

— Срок ещё не подошёл, — задумчиво промолвил гранд.

— Помнишь того демона, что поймала Харинь полгода назад?

— Который ещё откусил ей очередную руку?

— Это его цепи и прутья его клетки. Как видишь, железо хватило даже лишку Тьмы. Лишь настоящий мастер сможет работать с таким материалом, — добавил магнус голосом демона-искусителя.

Тьярми хмыкнул, поглядывая на материал. А Сара разглядывала его.

Коренастый плотный лысоватый мужичок с добродушным круглым лицом любителя плотно поесть и выпить, ему бы белый передник, колпак на голову и черпак за пояс — получился бы карикатурный повар. Но фартук на мужчине был чёрной кожи, и кожаный же колпак-шлем он задумчиво вертел в руках, а за пояс у него был заткнут небольшой молот.

— Интересное предложение, — промолвил "повар", и Сара поняла, что он согласен и лишь хочет вытряхнуть из её хозяина больше преференций. — И сколько же...

— Две меры сверху твоей доли, — категорически заявил магнус.

— И что мне из них сделать предлагаешь? — возмутился Тьярми. — Ножик для ковыряния в зубах? Мне нужны как минимум двадцать!

— Ты шутишь? У меня большие планы на это железо, но я могу сократить их и выделить тебе... ну, скажем, четыре.

— Неужели моя работа так низко ценится? Да за оружие, скованное из этого железа, я хочу получить... ну, хотя бы восемнадцать мер!..

— Да за одно удовольствие ковать это железо мне следует как раз с тебя взять плату!..

— Кха-кха... — Тьярми поперхнулся, возмущённо глядя на своего начальника. Сара веселилась, Вариша тихо офигевала от наблюдаемой сценки. Магнус и гранд одного из самых могущественных магических Домов яростно торговались, пуская в ход клятвы, ругательства, божбу и богохульства, и явно получая огромное удовольствие от процесса.

— Сейчас кто-нибудь из этих торгашей упомянет своих "деток малых", — шепнула Сара Варише. — Которых злой собеседник намерен на тот свет сжить своим скупердяйством.

Ученица магнуса посмотрела с изумлением. Должно быть, она никогда не была на городском рынке. Тут Саре вдруг стало не до веселья — в торге было упомянуто её имя.

Скоро театр двух актёров и двух зрителей всё же закончился.

— Семь мер, договорились! — Тьярми отдувался.

— Плюс с тебя обучение Сары и дополнительные лекции для средних и старших курсов, — добавил магнус.

— Да-да, и лекции, — согласился Тьярми, явно недовольный этим условием. — Итак, для кого будет предназначено это оружие, и в каком соотношении мешать металл?

— Ни в каком, — Хаар ухмыльнулся обалделому выражению на лице гранда.

— Что? — переспросил "повар", явно полагая, что он ослышался.

— Я хочу, чтобы ты сковал оружие лишь из этого металла, не примешивая к нему ничего.

— Не слишком ли круто? — пробормотал Тьярми. — Особое оружие для очень особого воина, не так ли?

Магнус кивнул на Сару.

— Гм. Выглядит как-то хиловато. Она хоть поднимет... ту же зубочистку из этого железа?

— Сара, — магнус кивнул ей и мановением ладони снял защиту с кучи ржавого железа. Тут же сделал шаг назад и прикрыл лицо рукавом, словно шёл против сильного ветра, несущего колючий песок. Вариша задохнулась и попятилась, едва не упав. Сара поддержала её и удивлённо глянула на остальных.

— Однако, — Тьярми лишь поморщился, моргая слезящимися глазами. — Сильно. У тебя здесь, кстати, ничего не...

В лабораторном зале раздалось сильное шипение, треск, что-то гулко хлопнуло, словно петарда взорвалась в кастрюле, и повалил густой дым. Магнус поглядел в ту сторону, пожал плечами и кивнул Варише. Ученица поспешила воспользоваться поводом, чтобы удрать подальше от страшной ржавчины.

Этот хлам радиоактивный, что ли? -Сара по знаку хозяина подошла вплотную, наклонилась над грудой железа, которое выглядело негодным даже на переплавку. Магнус, Тьярми и Вариша, прячущаяся за стеллажами и нацепившая шлем, похожий на маску сварщика, смотрели, как девушка с брезгливой гримасой мизинчиком пошевелила ржавчину, пробормотала что-то про грязь и антисанитарию и вытащила железный стержень в свой рост. Удерживая его одной рукой, повернулась к свидетелям.

— Бу!.. — и притопнула.

Магнус и гранд лишь моргнули недоуменно, а вот за полками что-то с грохотом обвалилось.

— Покажи руку, — потребовал Хаар.

Сара переложила стержень в другую руку и продемонстрировала мужчинам ладонь, на которой быстро исчез слабый ожог.

— Вторую... Ага. Что ж, — проговорил Тьярми неторопливо. — Это будет интересно. Я с превеликим удовольствием возьмусь за эту работу, мой магнус!..

Хаар собрался ответить что-то не менее выспренным тоном, но тут Сара завизжала, теперь заставив вздрогнуть уже всех. Отшвырнув железный стержень обратно в груду лома, отчего взвилось облако ржавчины, девушка стала с отвращением сдёргивать с себя живую ткань, которая вдруг утратила форму и принялась расползаться в гниль.

— Эта дрянь точно не излучает радиацию?!.

— Что? — насторожился магнус.

— Э-э-э... — замялась Сара. — Это такое проклятие....

— А, Порча Сияющих Пещер, — магнус потерял интерес, выслушав "адаптированное" объяснение. — Нет, этот металл не радиоактивен, но может быть опасен не меньше. Людям. Гранд Тьярми, не поможете ли мне? Нужно отгородить материал, пока на всю мою лабораторию не расползлось...

Сара скрылась вглубь лаборатории и, смыв с себя останки живой одежды — уже мёртвой, — подвернувшейся под руку кислотой, надела выкопанную где-то Варишей кольчугу. Та предназначалась для крупного мужчины, и на Саре сидела как платье странного покроя или слишком короткая роба мага.

— Чего только не бывает, — глубокомысленно сказал Тьярми, разглядывая девушку. — Стеснительная анима!..

Сара показала ему язык.

Возиться с металлом пришлось самой Саре. Автоматы рядом с ним останавливались, анимы шарахались, а парочка скелетов-реконструктов и вовсе развалилась на кости и мгновенно проржавевшие детали доспехов. После того, как Саре пришлось всё это убирать, она заявила, что лучше поработает грузчиком сама. В несколько ходок перетаскала проклятый металл на пару этажей вниз, где были расположены его лаборатории и кузницы.

Там гранд облачился в кожаные одежды с нанесёнными рунами, надел маску и загрузил металлом горн, пересыпая углём и какими-то порошками. Заработали сложные механизмы — Сара опознала рядом с горном только меха да автоматические молоты. В горне на стенах запылали огненные письмена.

Особое железо должно было нагреваться несколько дней.

После этого гранд-толстячок привёл её в огромный каменный зал с висящими по стенам предметами убийства. Мечи, сабли, копья, алебарды, короткие клинки, нечто вовсе несусветное.

— Выбирай, что на тебя смотрит, — щедрым жестом предложил Тьярми. Не особо раздумывая, Сара шагнула туда, где висело длиннодревковое оружие. Сняла с держаков копьё, похожее на кривую саблю на копейном древке. Крутанула в руках, повесила на место и взяла почти классическую европейскую алебарду, сделала несколько выпадов и рубящих ударов. Вернула, примерилась к чему-то похожему на русский бердыш...

— А не тяжеловато для тебя, деточка? — ухмыльнулся гранд. Сара без труда вертела громадный топор вокруг себя, но инерция мотала её туда-сюда.

— Лучший враг — это враг, застреленный издалека и в спину, — сообщила девушка наставительно. — А если уж мне не избежать общения с ним на расстоянии чего-то колюще-рубяще-режущего, то пусть это расстояние будет всё же побольше.

— Не лишено смысла, — сказал Тьярми. — Что ж, магнус сказал мне, что силы и выносливости тебе не занимать.

Сара примерилась к ещё нескольким экземплярам оружия и остановилась на копье с длинным широким наконечником, похожим скорее на небольшой меч или на весло с режущей лопастью и острым концом.

— Выбрала? Славно, сейчас посмотрим, на что ты годишься.

Девушка недоуменно моргнула и расплылась в улыбке.

— Может быть, вам стоит надеть защитные доспехи... гранд? — ехидно спросила.

Тьярми даже не переодевался, лишь фартук снял. На это предложение анимы лишь оскалился насмешливо и сдёрнул со стены алебарду. Едва он взял оружие в руки, голубой орнамент на металле вспыхнул призрачным светом. Они вышли на середину зала. Гранд стоял, топор алебарды возвышался у него над головой. Сара устремила своё оружие вперёд.

— Нападай, — пригласил Тьярми, и Сара двинулась, словно намереваясь насадить его на лезвие.

Гранд отшагнул, чуть двинул алебарду, отражая чужое оружие, крутанулся, пропуская девушку мимо себя, и ударил под колени древком.

Сара с грохотом рухнула, задрав ноги и выпустив копьё из рук. Гранд сделал неуловимое движение, и лезвие врезалось...

В пол. Сара успела откатиться.

— Стой, ты, гамбургер! — взвыла она, вскакивая на ноги. — Ты что, проткнуть меня намерен?!.

— Именно, — гранд так и сделал. Попытался — Сара всё-таки умудрилась почти уклониться, избежав участи быть нанизанной на шип алебарды, как бабочка на булавку. Голубая зачарованная сталь резанула, и рана на боку обильно набухла слабо светящейся рубиновой кровью. Анима зашипела от боли — она успела подзабыть, что это такое. Прижала руку к ране, края стягивались, но медленнее, чем обычно.

— Как видишь, это оружие может тебя пронять, — Тьярми поддел ногой копьё и швырнул Саре. — Ещё разок.

...В очередной раз выбитое копьё гранд вернул не аниме, а швырнул подошедшему автомату.

— Теперь возьми чего покороче.

Кальви сидела внизу, ускоряя регенерацию и укрепляя кожу и кости — на это умения двух душ в одном теле уже хватало. Сара же, растягивая время, чтобы восстановиться, прошла вдоль стены и выбрала длинный меч с длинной рукоятью и добавочной на лезвии, образованной ступлённой частью клинка и небольшой гардой в форме рожек.

Тьярми предпочёл обычный двуручный, покороче, и какое-то время гонял её по залу. Выбить оружие и уронить девушку на пол на сей раз не смог, но умудрился подловить и сломал ей правое предплечье сильным ударом клинка. Взяв меч левой, Сара ухитрялась отбиваться от наскакивающего гранда, пока её кости не срослись.

— Уже лучше, — одобрил Тьярми. — Возьми топор.

С топором у Сары получилось совсем скверно. Тьярми даже извинился, глядя, как анима ползает по полу и, всхлипывая, подбирает четыре отрубленных пальца левой руки.

— Ну и что мне с ним делать? — растерянно спросила Сара, собранные и приставленные пальцы отлично приросли, кроме одного. Мизинец отлетел в далёкий угол, и прежде чем анима его нашла, из обрубка уже проклюнулся новый. — Варише подарю. Пусть повизжит.

— Это с чего бы ей визжать? — удивился Тьярми.

— Да в самом деле, глупость сказала...

После они испробовали короткие мечи (разрубленная нога), сабли (стесанная с бока плоть), кинжалы...

— Молодец, — удивлённо сказал Тьярми, потирая синяк на груди. Тренировочное оружие, которым пользовалась Сара, было соответствующе зачаровано и могло нанести лишь неглубокий неопасный порез или синяк поставить. Тогда как оружие гранда запросто проникало сквозь её кожу и причиняло почти настоящую боль, на которую не действовали способности анимы к саморегуляции.

Шипя, она вытащила из груди кинжал Тьярми, штопором завернула изъеденный её ядовитой кровью клинок и швырнула автомату. Бессловесный робот покачнулся от удара, наклонился и подобрал. Саре даже стало совестно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что достала меня только благодаря своей скорости, — добавил гранд, ведя её в соседний зал.

— Ну, типа, понимаю, — пробурчала Сара. Вошла вслед за грандом и восторженно ахнула.

Этот зал был поменьше, чем предыдущий, и другой формы. Длинный, с дорожками для стрельбы, разнообразными мишенями — от тёмных плоских силуэтов из материала вроде картона или фанеры, до ходячих кукол, имитирующих людей. На стенах зала висело стрелковое оружие.

Чего тут только не было!..

Одноручные пистолеты — механические пружинные, действующие на магии и использующие местную вариацию пороха. Двуручные быстрострелы, похожие на земные автоматы и за секунду извергающие до полудюжины стрелок. Большие пулемёты, снабжённые сошками и бронированными пластинами. Орудия ещё больше, похожие на ручные длинноствольные пушки, дополненные чем-то вроде силовых доспехов, позволяющих людям переносить эти громоздкие устройства в одиночку и вести из них огонь с рук.

Также здесь были ещё и луки и арбалеты, похожие на обычные спортивные или охотничьи — с блоками, регулируемыми прикладами и прицелами. Впрочем, земным лукам до этих, чьё действие включало в себя ещё и магию, было далеко.

Помимо механических, химических и волшебных метателей снарядов, здесь были чисто магические устройства, стреляющие "упакованными" заклинаниями. Огненные посохи, ледяные жезлы, волшебные палочки из кости, дерева и металла, испещрённые рунами, украшенные драгоценными камнями.

Сара взялась за простой арбалет, чьи габариты позволяли стрелять из него с одной руки. Изучив механизм, натянула тетиву и, вложив стрелу, оглянулась, подыскивая подходящую цель.

— Надеюсь, мы не должны... — замерла, увидев Тьярми. — Ох. Должны?

— Разумеется, — гранд надел что-то вроде шлема с открытым забралом и перчатки без пальцев. — Какой интерес просто стрелять с одного места по безответным мишеням? Значит, этот?

Он взял такой же арбалет и поглядел в потолок, что-то быстро бормоча. Механизмы тира пришли в движение, мишени съезжали с дорожек, вместо этого из стен, из пола появлялись какие-то блоки. Словно из кубиков конструктора в пространстве тира возникли декорации города — улицы, стены, окна и двери в них.

— Ступай на ту сторону, — велел Тьярми, указывая на другой конец тира, превращённого сейчас в тренировочную площадку со множеством препятствий. — По звуку гонга сближаемся и стреляем.

— Угусь, — буркнула Сара, повернулась и пошла.

Зря мы это сделали. Понятно, месть — дело благое, но на сей раз переборщили.

Тьярми с кряхтением ощупывал свои рёбра. Голый по пояс, он выглядел слегка ужатым по вертикали и расплывшимся в талии культуристом.

— Признайся...

Женщина, появившаяся в тире после окончания их дуэли, отстранила руки гранда и сама принялась пальпировать. Интересно, подумала Сара, чувствует ли она что-нибудь пальцами правой руки? Гранд лежал на одном из кубиков "конструктора" и отчего-то выглядел довольным.

— Признайся, ты нарочно? — скосил глаза на аниму.

Сара покрутила в руках цельнометаллическую стрелку, которую только что выдернула из своего живота, и застенчиво намотала её на пальцы.

— Ну что вы, разве я осмелилась бы...

— Ты явно специально стреляла в одно и то же место.

Женщина-врач суховато усмехнулась одной стороной лица. Сара разглядывала её.

Немолодая и, наверное, симпатичная — но красота лица подпорчена неподвижностью его правой стороны, восковой гладкостью щеки и неестественным блеском правого глаза. Чёрное одеяние подчёркивает фигуру, стройную, но, пожалуй, слишком мускулистую для женщины. Волосы цвета перца с солью. На широком поясе длинный кинжал. Кисть правой руки отсутствовала, вместо неё был протез — трёхпалая когтистая лапища, нарочито хищных очертаний.

— Три трещины. Здесь, здесь и здесь, — женщина достала из сумки на поясе цилиндрический пенал, открыла. Небольшим лезвием, закреплённым на крышке, сделала три точных надреза в указанных местах на груди Тьярми, и вытряхнула из пенала три металлических устройства размером с боб. Штуковинки развернулись, оказавшись металлическими насекомыми с длинными тонкими лапками, и ввинтились в раны. Гранд зашипел.

— Эй, как насчёт обезболивающего?

— По традиции, восходящей к основанию Дома, — размеренно проговорила доктор, — раны, полученные по глупости, лечатся без обезболивания.

Штуковинки полностью ушли в разрезы и что-то там делали. Лицо гранда побледнело от боли.

— Как всегда, жестока, Харинь... — просипел он, когда движение штуковинок под кожей и плотью прекратилось.

Не может быть!.. — возопила Кальви, Сара с трудом удержалась от того, чтоб не вздрогнуть.

Ты чего орёшь?!. — спросила вниз.

Никакая это не доктор! — воскликнула её невольная напарница. Гранд Харинь Ланде по прозвищу Железнорукая, сестра магнуса Хаара Ланде, причём старшая! Непревзойдённый боевой маг и тактик, за её голову несколько Домов назначили высокую награду, но дураков попытаться заполучить её нет. Все кончились.

У, круто, — оценила Сара. И что она тут делает?

Возможно, нам сейчас скажут. Ну, то есть не нам, а гранду. В любом случае, хорошо, что она не явилась раньше и не принялась тестировать нас самостоятельно.

Сара заметила, что в механомагической конечности между железными "костями" есть части, похожие на детали быстрострелов, немало образцов которых она держала сегодня в руках.

Похоже, в протез встроено какое-то оружие.

— Так с чем явилась? — спросил тем временем Тьярми.

— Братец сообщил мне, что у нас в этом году ранний урожай особого металла.

— Ах, вот как?

— Ты как будто разочарован. Выторговал у нашего легковерного магнуса себе такую долю, да ещё и на мою часть руку хотел наложить, жаднюга?

Гранд изобразил вид оскорблённого достоинства. Харинь усмехнулась.

— Зато с тебя в кои-то веки стрясли цикл лекций. Да, кстати...

Она подняла голову и шевельнула пальцами живой руки. От двери тира к ним направился человек, пришедший вместе с ней. Он переставлял ноги, словно автомат с неотлаженной двигательной системой. Сара поняла, что под одеждой на нём устройство из металлических стержней, захватывающее руки, ноги и тело и заставляющее пленника передвигаться как будто по своей воле.

— Он оставил мне эту царапину, — женщина провела живой рукой по протезу.

— Нужно быть исключительно хорошим воином, чтобы поцарапать тебя.

— Вот именно. Впрочем, может быть, это случилось потому что я решила взять его живым после того, как он убил трёх моих людей.

Тьярми прищурился. Пленник поглядывал с вызовом. Смуглокожий и жилистый, он был похож на испанца.

— Южанин. Далеко забрался — где ты там была? И чем он сражался?

— Шпагой и дагой. Пленники сказали, что его зовут Ловкач, и он бастард какого-то знатного рода. Убил на дуэли не того и сбежал в наши края.

— Что же не обратился в какой-нибудь из Домов юга? — спросил Тьярми у мужчины.

Тот плюнул, — Тьярми лениво увернулся и тут же охнул от боли в боку, — и в нескольких фразах обрисовал свои отношения с Домами вообще, с Домами юга в частности, а также особо отметил Дом Искусников. Два гранда выслушали его с явным удовольствием.

— Южное сквернословие — совершенно особый вид фольклора, — заметил Тьярми.

— По мне, северные варвары не хуже сплетают словеса, а если учесть их традиционные хулы — стихотворные бранные проклятья, так они и фору дадут южанинам, — отозвалась Харинь.

Ловкач задохнулся от возмущения, а когда обрёл дар речи, поспешил им воспользоваться, чтобы донести до всех желающих своё мнение о северянах. Какое-то время два человека и анима слушали "фольклор", изложением которого Ловкач словно пытался доказать превосходство Юга над Севером. Едва он выдохся, Тьярми отпустил скептически оформленное замечание, и южанин принялся снова ругаться.

— Может заткнёшься уже? — предложила ему Сара, вклинившись в паузу. — Они ведь над тобой издеваются.

Ловкач и Харинь посмотрели на неё с изумлением, но пленник замолчал.

— Это ещё что? — спросила гранд.

— Одна из последних кукол магнуса, — махнул рукой Тьярми. — Так, перспективная.

Сара мило улыбнулась ей и похлопала ресницами.

— Ага... — Харинь поглядела без особого интереса. — Так что насчёт него? Пойдёт для одной из наглядных лекций?

— Какую именно лекцию темы ты предлагаешь?

— Я думаю, такой мастер боя шпагой вполне заслуживает особого отношения...

Вариша и Сара добирались сюда почти полчаса. Ученица магнуса отказалась перемещаться через телепорты, сказав, что раз уж полноценной прогулки, которую она обещала аниме, не получилось.

Они вошли в аудиторию, не уступающую размером предыдущей. Почти сотня студентов, есть свободные места. Здесь было темно и жарко.

Тьярми стоял у стола в авторитарной позе, заложив руки за спину и выставив пузо вперёд. Рядом с ним на каменной плите, похожей на алтарь странной формы, был закреплён "испанец". По его лицу и голому торсу катились крупные капли пота — впрочем, виной тут могла быть распахнутая пасть горна, где рдели бруски металла. Горн был дополнен какими-то машинами, Сара неуверенно опознала меха, автоматический молот... Да уж, та ещё учебная обстановка, подумала она, подходя к горну.

Тьярми кивнул, и девушка бросила на угли брусок чёрного металла весом с четверть килограмма. Направилась было сесть вместе с Варишей, которая устроилась в передних рядах, но гранд сделал ей знак остаться.

— Сегодня в процессе интенсивных тренировок я несколько раз крепко получил по рёбрам. Не знаешь, чья это вина?

— Теряюсь в догадках, гранд, — буркнула Сара.

— В любом случае, мне теперь нужен помощник.

Студенты недоуменно вслушивались в диалог странной девушки и гранда.

— Приветствую всех, — бросил наконец тот. — Тема нашей сегодняшней лекции — создание артного оружия-лича с функцией сохранения сознания, памяти, речи, и возможности ведения. Кто скажет мне, что означает последнее? Вы.

Студент, в которого попало это "вы", вскочил, уронив что-то с парты.

— Ведение... возможность ведения означает, что лич, заключённый в оружие, способен перехватить двигательные функции пользователя оружия.

"Испанец" моргнул, его взгляд стал острым и заинтересованным.

— И обычно это применяется...

— ...Для обучения владения этим оружием, — докончил студент начатую грандом фразу.

— Верно, — крякнул Тьярми, переключая что-то в горне. Машина рядом грозно загудела, и тускло-багровые угли засветились ярче, в трубу полетели искры. — Запишите себе несколько основных положений...

Он взял со стола нож и подошёл к жертве. Южанин шевельнулся, его оковы брякнули. Кляпа у него не было, но он молчал. Саре с её места было видно, как мужчина стиснул зубы. Она решила не отворачиваться.

Тьярми делово принялся черкать ножом по его коже, сопровождая свои действия краткими объяснениями. Несколько простых порезов на руках, плечах и животе тут же загорелись магией. Более сложная "резьба по живому" в области сердца образовывала полукруг. Напоследок Тьярми сделал насечки на висках и лбу жертвы и отложил нож. Южанин не проронил ни звука. Гранд встал в изголовье наклонной плиты алтаря и какое-то время шевелил пальцами. Жертва медленно закрыла глаза.

Тьярми препоясался кожаным передником, повязал на голову бандану, надел тяжёлые рукавицы и взял молот. Сара вооружилась щипцами и приготовилась подавать гранду бруски металла, "начиная с крайнего левого", как он приказал. На третьем, повыше закатав рукава, полезла в горн просто голыми руками, достала брусок, перекидывая из руки в руку, словно печёную картошку из костра. Студенты аж записывать пояснения гранда забыли. Тьярми размеренно обрушивал молот...

— Слышишь меня? Посмотри сюда.

Южанин открыл глаза, моргнул. Его зрачки были огромными, пульсировали в такт мерцанию магических знаков, прорезанных в его плоти. И в этом же ритме усиливалось и ослаблялось сияние скованного предмета. Тьярми держал в механических зажимах раскалённый клинок, тяжёлую шпагу или лёгкий меч.

Губы "испанца" дрогнули.

— Я не мог бы пожелать... — прошептал он, — лучшей участи...

Белое светящееся лезвие зависло над грудью человека. Сара вдруг поняла, почему алтарь был устроен столь по-дурацки. Толстая плита с глубоким вырезом сбоку, так, что часть спины человека висела над пустотой. Магия билась в знаках на коже человека, магию вместе с жаром источал клинок, но ярче всего светилась роспись напротив сердца южанина.

И клинок опустился, пронзая эту роспись, грудь человека, уходя глубоко в вырез на алтаре.

Тело дёрнулось и обмякло.

Тьярми, открыв вены на руках и ногах тела, спустил кровь, подмешал в каменную ванну под алтарём какие-то реагенты, ещё раз раскалил клинок и произвёл закалку в получившейся смеси.

Сделав окончательную доводку, собрал шпагу, насадив отдельно скованную крестовину и рукоять. Несколько раз взмахнул, довольно кивнул. Со шпагой в руке он выглядел несколько комично, но никто не улыбнулся.

— Несколько дней лич будет привыкать к своему новому существованию, — продолжил Тьярми. — После чего его можно будет использовать.

Сара, волнуясь, взяла протянутое ей оружие. Вроде бы магическое не в первый раз держит в руках — но это редкое даже по меркам Дома Искусников.

— Эй, — осторожно позвала. — Ты тут, южанин?

И напряжённо прислушалась. Лишь тишина в ответ — но не тишь пустоты, отсутствия всего, а как будто кто-то затаился и не желает отвечать.

— Наверное, мне легче, чем тебе, — пробормотала девушка. — По крайней мере, я сохранила почти человеческое тело и могу ходить, а тебя будут лишь носить... каково существовать таким?

— Очень странно. Я — шпага. Достойное наказание за мою дурацкую жизнь, — Сара вздрогнула от неожиданности, услышав хрипловатый голос южанина.

— Что, заговорил? — спросил Тьярми. Сара кивнула.

— А вы разве не...

— Арт такого типа слышат лишь те, кто держит его в руках, — Тьярми поглядел в аудиторию. — Вот вы. Представьтесь и выйдите.

Светловолосый костлявый парнишка выбрался вперёд, поклонился, пробормотал своё имя. Гранд жестом предложил ему взять шпагу, и Тогар, сначала чуть порезав левую руку и коснувшись ею рукояти оружия, взял правой.

— Эй, ты слышишь меня? — и вздрогнул, получив какой-то ответ.

— Что он говорит? — поинтересовался гранд. Чуть оттопыренные уши Тогара явственно заалели, он затравленно поглядел на гранда, на Сару, оглянулся на своих товарищей.

— Эм-м-м... он много чего говорит... — краска расползлась по всему его прыщавому лицу.

— Ругательства можешь опустить, — поторопился добавить гранд.

— Тогда ничего.

— Хорошо. Попробуй передать ему управление телом. Расслабься и представь, что от шпаги в твою руку поднимается магия. Ловкачу передай, чтобы он вообразил тоже, — что от его рукояти к тебе идёт магия, тонкими нитями, которые...

Тогар сосредоточенно пересказал инструкции шпаге. Какое-то время ничего не происходило, потом парень выпрямился, занимая стойку, и шпага, раньше в его рука казавшаяся безобидным прутиком, словно ожила. Взблеснула, сделала выпад, финт...

— Очень странные ощущения... — проговорил парень и вдруг прыгнул вперёд, к Тьярми. И тут же взвыл и повалился на пол, выронив шпагу. — Простите... это не я, это он...

— Недурная попытка, — невозмутимо заговорил Тьярми, подбирая шпагу и производя над ней какие-то действия. — Как вы можете видеть, практически все предметы-личи отличаются скверным характером, многие из них жаждут причинить хоть какой-то вред людям, по вине которых оказались в таком положении. Потому...

Он пошуровал шпагой в горне, вызвав сноп искр из гаснущих углей. Сара подумала, что он так наказывает запертую в оружии душу, но Тьярми отложил шпагу и поднял голову. Искры сложились в багряные надписи, висящие над ним.

— Потому при изготовлении артов-личей, способных "брать управление", следует особо обратить внимание на следующие формулы, обеспечивающие лояльность...

Сара вся превратилась в зрение и слух.

После шпагу приняли ещё несколько студентов. Ловкач больше не баловал, то ли смирился с тем, что оружие искусников не может нанести вред им самим, то ли затаил, собираясь ещё что-нибудь попробовать позже. Арт выполнял свои обязанности, взяв его в руки, неуклюжие парни вдруг начинали понимать, что делать со своими руками и ногами, толстоватые девочки обретали особую смертоносную грацию. Кажется, Тьярми специально выбирал таких растык, чтобы получилось особенно наглядно.

Один из них имел глупость спросить, отчего же подобное оружие не используется постоянно, и нарвался на отповедь — "хорош воин Дома, который может использовать лишь одно оружие, а без него ни на что и не способен!..".

Наконец гранд объявил конец лекции, всем спасибо, все свободны, кроме вас, вас и вас (лентяй попал в тройку), будьте любезны изготовить ножны под эту шпагу. Дайте-ка бумаги, я вам сейчас же напишу разрешения на выдачу книг и использование особых материалов из склада, срок вам сегодня и завтра, принесите мне к завтрашнему вечеру.

Глава седьмая. Оружие для оружия

На сей раз свидетелей кузнечного творчества не было. Только Вариша, пришедшая с Сарой, скромненько встала в стороне. Гранд Тьярми поглядел на неё с сомнением и велел одеть специальный защитный костюм — должно быть, запасной, предназначенный для самого Тьярми. Девушек комплекции Вариши в него вошло бы три штуки. Сара ржала, пока ученица магнуса не предложила ей заткнуться.

Сам гранд облачился в плотную кожу с рунами, натянул маску и шагнул к горну, в котором со вчерашнего дня нагревался чёрный металл. Саре вновь пришлось орудовать щипцами, а потом и вооружиться молотом. Они раскатали бруски и цепи в толстые полосы, которые потом снова скручивались между собой, расплющивались и резались. Металл был тугой и тяжёлый, но чудовищно сильная анима и гранд, посвятивший жизнь изготовлению железяк, её отнимающих, справлялись.

Сначала они сковали копьё с длинным широким наконечником. Потом оно было перековано в длинный прямой двуручный меч. На третью перековку меч стал одноручным.

Не осмеливаясь задавать вопросы, Сара гадала, куда же девается масса металла, словно исчезающая в нетях. Многократно перекованное железо, конечно, угорало, уходило в окалину и уменьшалось в объёме, но не настолько, чтобы потом из этого меча получился длинный кинжал, в свою очередь переродившийся в короткий тяжёлый нож, одинаково годный для работы в тесноте и метания. Шестым предметом стала метательная игла длиной в ладонь, от кончика среднего пальца до запястья, её можно было легко спрятать в рукаве и пустить в ход внезапно.

Тьярми повертел изделие, разглядывая, навёл молотом — скорее молотком, — последний штрих и отложил его. Бросил иглу в каменное корыто с мутноватой жидкостью. Взвился свистящий пар.

— Вот и всё, — вздохнул гранд, отступая от горна и открывая лицо. Прошедшие часы порядочно убавили у бывшего толстячка бока, когда-то полное добродушное лицо теперь, обожжённое магическим жаром и сквозь маску, стало походить на маску аскета, вырезанную из тёмно-красного дерева.

— А когда можно будет попробовать? — Вариша подошла и стащила маску, гранд и его помощница удивлённо поглядели на неё, они уже успели забыть о молчаливой свидетельнице.

— Завтра, как остынет, — Тьярми, роняя по дороге детали своих доспехов, направился в душ.

— Я бы тоже не отказалась помыться, — Сара, убедившись, что мужчина ушёл, отошла вглубь комнаты. — И пожрать... Чёрт!..

Она принялась стаскивать наполовину проржавевшую кольчугу, в которой была вынуждена стоять у горна, и с хрустом разорвала её. Вполголоса бранясь, выбралась из рыжих лохмотьев плетёной стали и залезла в свою одежду из живой ткани. Излучение чёрного металла убивало её, обычная одежда держалась дольше, но всё равно истлевала.

— Впервые вижу оружие о шести обликах, — пробормотала Вариша, осторожно заглядывая в корыто. К своему разочарованию, ничего толком не разглядела, жидкость для закалки продолжала бурлить, хотя маленькая игла давным-давно должна была остыть. — Обычно — два, три, а о большем и не слышала.

— Особое оружие для особого оружия! — провозгласила Сара.

Тьярми явился из душа распаренный и красный, вызвал рабов и потребовал хороший перекусон на троих, и обязательно пива. После явилась Харинь, в грубоватой форме выразила одобрение новой тощей тушке коллеги и сунулась к бурлящему корыту. Разочарованно отошла, велела кузнецу заголить торс и извлекла стальных крабиков, скрепляющих треснувшие рёбра. Окровавленные механизмы женщина бросила прямо в освободившуюся тарелку, и аппетита это никому не испортило.

Позже забрёл Хаар, покрутился вокруг исходящей паром каменной ванны и сел за стол вместе со всеми. Сара выпила своё пиво и в рассеянности обкусала края кружки.

К окончанию перекуса явились ученики, которым Тьярми вчера дал задание. Высокая комиссия за пивом одобрила ножны для шпаги. Что забавно, их одобрил и сам Ловкач, которого гранд взял в руки и предложил посмотреть его глазами.

— Можно я не буду повторять, с чем он сравнил удобство нахождения в этих ножнах?

Молодёжь покраснела, старшие посмеялись. Потом Тьярми выгнал всех, заявив, что он смертельно хочет спать. Выходя, Сара глянула в сторону горна — жидкость в каменной ванне всё ещё кипела.

К следующему утру скованное оружие всё же остыло. Призванная к гранду Сара запустила руку в горячую жидкость для закалки, тихим незлобивым словом прокомментировала сожжённый ею рукав и достала удивительно тяжёлую стрелку. Покрутила в пальцах и вопросительно глянула на остальных.

Магнус, Вариша, Тьярми и Харинь внимательно наблюдали за ней.

— Попробуй превратить, — сказал кузнец. — Просто ярко представь, что оно меняется.

— И оно так уж меня послушается? — усомнилась Сара, воображая. С артами у неё были сложные отношения, некоторые портились, едва она брала их в руки, другие просто не работали как должно.

— Этот арт — особый, — терпеливо пояснил Тьярми. — Я добавил в смесь для закаливания твою кровь, и бросил плоть в горн.

— Какую ещё... а!.. — Сара невольно глянула на руку. — Так вот куда вы девали тот палец. Ой!..

С глухим звоном метательная игла превратилась в нож.

— Получилось! — возликовала Сара.

— Дальше.

Кинжал, меч, двуручный меч. Сара покрутила в руках копьё, вопросительно глянула на магнуса. Тот кивнул и сделал знак идти за ним.

Большой полукруглый зал был пуст. Четвёрка зрителей взошла на смотровую площадку, магнус сделал жест, и из стены шагнул автомат.

— Что за кастрюля? — спросила Сара почти оскорбленно. Четыре руки, три ноги, головы нет, корпус — круглый, приплюснутый, похожий на ужатый по вертикали русский самовар.

Магнус жестом предложил аниме не стесняться.

Пока Сара шла до зала, она навострилась в превращениях, и сейчас копьё выше её самой мгновенно превратилось в метательный нож. Девушка сделала неуловимое движение рукой, автомат шатнулся, и его корпус начал дымиться в том месте, где клинок вонзился в металл. Болван, как будто не заметив, сделал шаг, другой, на третьем три его ноги подкосились, автомат споткнулся и грохнулся, при падении загнав нож глубже в своё тело. Корпус надломился в этом месте, Сара подошла, наклонилась над рдеющим от жара металлом и выдернула нож.

— Как-то не внушает.

Магнус вызвал второго автомата, Сара покрутила нож между пальцами и взялась за него обеими руками. Толчок воздуха, металлический звон — и девушка взмахнула копьём, целясь в автомата.

— И этот не лучше.

Неуклюжее создание с цилиндрическим корпусом и тремя руками и ногами продержалось не дольше, Сара подсекла переднюю ногу и следующим ударом развалила падающее существо пополам. Магнус шевельнул пальцами, вызывая ещё двух.

Взмах, — копьё устремляется вперёд, пронзает тело. Поворот, толчок, и "мёртвое" устройство валится под ноги "товарищу". Второй автомат медлит, и лезвие уже двуручного меча подрубает ему ноги и пронзает голову в падении.

Ещё четыре автомата, все разные, но одинаково неуклюжие, выбрались из стенных ниш по велению магнуса. Следующие его команды были адресованы уже Саре, и она вынуждена была застыть и позволить себя окружить со всех сторон.

Девушка лишь глазами повела, насчитав перед собой аж семь колюще-режуще-рубящих предметов. Едва ей вернули свободу действий, анима превратила оружие в короткий меч и попыталась прорваться.

К её собственному изумлению, это ей удалось. Один топор зацепил левую руку, меч пронзил бок, и Сара выскочила из круга. При этом опрокинула одного из автоматов и утащила с собой проткнувший её меч вместе с железной рукой, которую ухитрилась отрубить. "Добив" упавшего, она проворно отпятилась в сторонку и только тогда вытянула из себя чужое оружие, стряхнула с него механическую конечность. Трое живых "роботов" неторопливо двинулись на неё, воздевая мечи-топоры-пики.

Швырнув трофейный меч — он не вонзился, но промял грудную пластину и заставил сделать одного из автоматов два шага назад, Сара вновь обратила оружие в копьё и широким движением подсекла ноги двум. Чтобы расправиться с подранками, ей потребовалось несколько секунд.

Обломки невезучих автоматов рассыпали искры, источали техническую жидкость из радиаторов и смазочных систем. Тускло светились накопители магии, щёлкали повреждённые механизмы. Сара с усмешкой оглядела поле боя и глянула наверх:

— Вам своих кукол не жалко?

— Этих-то? ученики новых наделают, — усмехнулся магнус, вновь "набирая команды". Сейчас анима заподозрила, а после и подтвердила свою догадку — здесь накапливались поделки студентов, собранные в основном от скуки или чтобы проверить удачность придуманной конструкции того или иного узла или всего механизма в целом. Некоторые из поделушек, достаточно жизнеспособные, имеют шанс пойти в серию.

Но, видимо, не эти.

Длинный меч сверкнул, без труда удерживаемый одной рукой, с гулом рассёк воздух. Уродливые порождения студенческого вдохновения и лени разлетелись как бы сами собой.

Взмах...

Короткий меч.

Взмах...

Кинжал.

Сара отскочила в сторону и пошла вокруг оставшихся в живых автоматов, выстраивая их в одну линию и дожидаясь, пока заживут её раны.

— А эти ловчее.

— Разумеется, ты же не считаешь, что всегда будет так просто, как с предыдущими?

— Опять испытание на прочность?

— А это идея.

Сара прокляла свой длинный язык. Магнус сделал жест, и воинство встало плотнее, выставив перед собой разнообразные клинки. Конечно, до настоящих боевых автоматов им было далеко, и вооружены они были по большей части тупым скверно скованным и даже заржавленным оружием... Но для одиночной анимы этот строй, который к тому же пополнился несколькими вышедшими из стен автоматами, представлял серьёзную силу.

Магнус наверху со своей магической жестикуляцией был похож на мальчишку, который азартно терзает невидимый джойстик.

— Убить её, — бросил Хаар — нарочно вслух.

Сара на мгновение замерла, осознавая его слова. Автоматы тоже промедлили, переключаясь на новые шаблоны поведения. До того они атаковали не в полную силу, сейчас же...

Анима услышала сдавленный писк Вариши. Повинуясь приказам магнуса, строй развернулся, окружая её. Сара дёрнула с места, заходя вбок, взбежала по стене, обшитой деревянными панелями. Повисла, цепляясь когтями на ногах и на одной руке, сверху окинула противников взглядом и с облегчением убедилась, что метательного оружия при них не было.

Она с силой швырнула иглу в "лицо" тощему автомату, что шёл с края этого "фронта". Оружие вонзилась в лицевую пластину как раз между четырьмя глазами, расположенными квадратом. Глаза ярко вспыхнули и лопнули, автомат замер и стал медленно валиться вперёд.

Но упал назад. Сара бросила команду, и оружие, впитавшее ещё и частицу её плоти, с гулом превратилось из стрелки сразу в копьё — так, что его древко ударило в пол, отшвыривая автомата назад и опрокидывая. Голова его раскололась, посыпались медные пластины, испещрённые значками, разлетелись стеклянные детали оптических систем. Обезглавленный корпус упал под ноги, колёса и гусеницы наступающих автоматов. Нога спазматически дёрнулась, отвесив кому-то пинка и вынудив задержаться.

Спрыгнув со стены, Сара в два длинных прыжка оказалась рядом, подобрала копьё и ударила, пробив корпус ещё одного автомата. Удерживая оружие перед собой правой рукой и зажав подмышкой, ударила левой. Корпус плюнул снопом разноцветных искр, и внутри него застонали механизмы, лишённые ведущей магической силы. Сара пинком сбросила автомата с клинков своих когтей и еле успела увернуться от пик обиженных за товарища механических кукол.

Риск того стоил, выпитая через удар магия воспламенила алхимическую кровь анимы, заставила биться быстрее механическое сердце. Сара почувствовала, что превращения ускоряются. Ещё немного, и...

Сара перехватила копьё обеими руками, ударила в голову автомата, что вырвался вперёд, разрубив по горизонтали напополам... пустой неровный шар. То, чем автомат "мыслил", располагалось не в голове, приделанной создателем, видимо, для красоты, и "рана" никак на нём не сказалась.

Сара ругнулась, сшибив рога соседу пустоголового. Этот был похож на механизированные доспехи европейского рыцаря и орудовал огромным мечом. Из скверного железа, как убедилась девушка, срубив его у самого эфеса.

Она попятилась, колотя по головам автоматов — тех из них, у кого они были, — и примериваясь к щелям брони и суставам ног. Девушка буквально слышала гул своей изменённой крови. С тихим скрипом через кожу анимы прорастали шипы и чешуи. На пальцах возникло что-то вроде кастета. "Ежовые рукавицы", так назвала Сара эту модификацию, одну из первых ей освоенных в зале с зеркалами, заключало руки в подобие шипастой чешуйчатой брони.

Ещё можно было отрастить клинки, но они мешали подвижности рук и не позволяли лазить по стенам, а преимуществ давали немного и всё же были достаточно хрупки против металла.

Наконец превращение закончилось, и Сара в обманном маневре метнулась влево, тут же прыгнула вправо и подрубила торчащее вперёд колено одного автомата. Тот не упал, устояв на оставшихся трёх ногах, остановился и сделал выпад, целя в аниму клинком. Сара увернулась и попыталась срубить копьём руку, но удар лишь оставил на ней зарубку и развернул автомата боком. Сара тут же ударила в "подмышку" второй руки, и конечность, которая попыталась достать её мечом, оказалась заклинена.

Прочный какой, подумала анима досадливо, отбиваясь от ударов одноколёсного автомата, который был вооружён странным оружием — чем-то вроде меча, лезвие которого состояло из сегментов, прикреплённых друг к другу шарнирами. Таким образом, это лезвие могло немного сгибаться. Прочностью хитроумная конструкция, похожая на хлыст, не отличалась, в чём Сара немедленно убедилась.

Фрагменты лезвия разлетелись во все стороны, вторым ударом Сара проткнула его корпус, и тут ей попало настоящим хлыстом из металлических нитей с вплетёнными иглами и лезвиями.

Девушка рванулась и выдернула из наступающего на неё ряда хлыстоносца, проволокла за собой и зарубила у стены. Следующим ударом отрубила руку, в которую было вделано оружие, и тонкое запястье вполне сошло за рукоять хлыста. Сара проворно размотала с себя хлыст и ударила невысоко над полом, заплетя несколько ног и колёс и заставив задержаться.

Отряд, наступающий на неё, расстроился окончательно, и Сара превратила оружие в копьё, нанося широкие секущие удары на уровне колен и не упуская случая "убить" противника и глотнуть ещё магии. Скоро остались только самые защищённые, и оттого медленные и массивные автоматы, броню которых непросто было пронять даже силой анимы и магией оружия-оборотня. Сара, позволив им зажать себя в угол, ничтоже сомняшеся вновь вскочила на стену и, вскарабкавшись едва ли не до потолка, перепрыгнула строй. Зарубила замешкавшегося в его задних рядах "рыцаря", которого лишила меча, толкнула его "труп" под ноги остальным и в несколько движений разделалась с оставшимися противниками.

— Ну как? — довольно спросил сверху Хаар, не похоже, чтобы он собирался снова её испытывать.

— Ну, она неплохо приноровилась к оружию за короткое время, — задумчиво сказал Тьярми.

— И у неё была неплохая стратегия, не полезла в лоб со всей своей силой. Но видно, что её не учили обращаться с оружием и планировать бой, — добавила Харинь.

— Вот этим вас двоих я и попрошу заняться, — сказал Хаар.

Сара вскинула оружие, салютуя свидетелям, и проорала:

— Нарекаю тебя — Дайс!..

— И что это значит? — поинтересовался магнус.

— Жребий, игральная кость о шести сторонах.

— Подходит, — одобрил магнус.

Глава восьмая. Учат в школе...

Тьярми дал своим студентам задание — изготовить учебные копии всех шести обликов оружия Сары. Тренироваться, используя скованное из чёрного металла оружие, было... конечно, можно, вот только магнус заявил: "так на тебя никаких тренировочных кукол не напасёшься!".

Пока ученики выполняли задание, Харинь и Тьярми взялись за саму аниму, натаскивая её в использовании стрелкового оружия. По утрам и вечерам она оказывалась в распоряжении Вариши, которая с ответственностью подошла к приказанию магнуса. К ночи третьего дня общая голова Сары и Кальви гудела от переизбытка информации.

Конечно, Кальви всё же кое-что знала о родном мире, но информация о других Домах, преподносимая её сверстникам в Ордене, была пропущена через призму его нетерпимой идеологии. "Враги", "мерзкие деяния", "презлая волшба".

Искусники были более беспристрастны, и их "учебная программа" отличалась большей широтой, хотя смысловые акценты присутствовали и здесь.

Пропаганда, а как же. Мы самые лучшие, остальные бяки. Бяки делятся на три вида — с первыми можно иметь дело, если оглядываться и контролировать, со вторыми мы не играем вообще, а с третьими воюем.

Доходчиво изложено, — одобрила Кальви.

Их общее физическое тело лежало на кровати в покоях Сары, а два сознания падали к Лабиринту. Сейчас непостижимое мысленное пространство уже не так напоминало хаос. Вокруг пульсирующего сгустка Лабиринта шла дорога из жёлтых кирпичей, похожая на кольцо вокруг планеты-гиганта. Вдоль дороги стояли здания: Библиотека — этакий небольшой дворец строгого серого мрамора, чёрно-красное приземистое здание Оружейной и стеклянно-металлическая модерновая постройка Исследовательского Комплекса.

В тренировочном зале Оружейной можно было практиковаться с разнообразным оружием и отрабатывать превращения собственного тела. Исследовательский Комплекс, единственный из трёх зданий, находился не с внешней стороны кольца, а с внутренней. Несколько его башен и коридоров вдавались в Лабиринт, и девушки, заходя в них, пытались разобраться, что он есть такое и как действует. Они уже отследили несколько "управляющих контуров" — Сара, будучи сверху, в теле, получала приказы от магнуса, Кальви же отсюда наблюдала за тем, какие "ниточки" в Лабиринте приходят в движение, принуждая им повиноваться.

Но сейчас Кальви и Сара, обретя телесность и приземлившись на дорогу жёлтого кирпича, обратили свои стопы к Библиотеке, где хранились их знания — всё, что когда-либо читал кто-то из девушек.

Зал из тёмного дерева, потолок — стеклянный купол. Длинные столы с лампами, источающими мягкий свет, многоярусные книжные полки с алфавитными указателями на нескольких языках, тематическими надписями.

— Дарнаи, — повторила Сара, направляясь к полке, обозначенной как "география". На столе рядом с ней по мановению руки Кальви развернулся чистый лист пергамента.

— Да. Так зовётся наш материк.

Девушки сели.

— Назвать целый материк по имени человека?.. — Сара покачала головой. — Не слишком ли круто?

— ...Сказала уроженка мира, в котором чуть ли не треть тверди названа по имени человека, вдобавок не имеющего никакого отношения к её открытию!..

Сара поняла не сразу:

— Верно, я и забыла. А вот ты откуда знаешь?

Кальви протянула руку в сторону книжной полки, и в ладонь ей прилетела книга в пёстрой глянцевой обложке. Девушка положила её на стол:

— Пока ты бродишь наверху, я тут читаю на досуге. Ваш мир очень странный.

— Вернёмся к твоему миру, — сказала Сара. — Конкретно, к этой его части. Итак, Дарнаи, человек и материк.

Под их взглядами на чистом пергаменте медленно возникали очертания земли.

— До сих пор неизвестно, кем он был, — продолжила Кальви неторопливый рассказ. — Реальная ли это историческая личность или легенда, собирательный образ. Даже его пол неопределён. Мол, жил-был великий маг. А мужчина то или женщина, никто не знает. И какой именно магией владел, тоже идут споры. И что за древний Дом имел честь вести его-её в своих рядах — неизвестно.

Карта стремительно рисовалась, как будто выжигаемая лазером. Земля, названная в честь древнего мага, напоминала неправильный пятиугольник. Квадрат и треугольник на нём — как домик, нарисованный детской рукой. Удивительно ровные линии берегов. Интересно, они такие и есть, или это из-за несовершенства здешних карт? Равнины, леса, небольшие взгорья. А вот горы, подобные тем, с которых Сара переместилась сюда, есть лишь в одном месте. Тоже слишком ровной чертой пересекают материк пополам, с севера на юг. Горная цепь называется Пояс Дарнаи. На севере Пояс не доходит до побережья, и место, где две части материка сообщаются по равнине, именуется Врата Дарнаи. На юге же Пояс врезается в море, и получившиеся острова называются Россыпь Дарнаи.

— В некоторых легендах говорится, что Дарнаи сотворил Пояс, подняв и вытащив наружу кости земли.

— А такое вообще возможно? — поинтересовалась Сара.

— Кто знает... Известно ведь, раньше и трава была зеленее, и небо синее, и магия маговее, и люди с помощью неё творили невероятное. Другие легенды утверждают, что древний маг всего лишь пообтесал горы по линеечке — уж больно ровные они, и на некоторых склонах отчётливо видны следы искусственной обработки.

И авторство Каменных Берегов тоже приписывается Дарнаи. Южное скалистое побережье кое-где укреплено циклопической стеной из оплавленного камня — отнюдь не везде, но и то, что имеется, даёт представление о масштабах замыслов и силы древних волшебников. На стенах стоят маяки, самую малость не дотягивающие по высоте до Башни Искусников.

— Да уж, умели древние здесь строить.

— Не только здесь, — Кальви покосилась на книгу-воспоминание из мира Сары, которая так и лежала на столе. На её обложке были изображены пирамиды.

— Рисуем дальше.

Карту пересекла основная река континента — Миора. Поменьше Амазонки, побольше Миссисипи, и тоже странно прямая, Миора вытекает из Пояса Дарнаи.

— Мы здесь, — сообщила Кальви, ткнув пальцем. В верхней трети течения реки возник город Шестам.

— Как будто всё? — Сара пошевелила пальцами, и законченная карта сама собой скаталась в рулон и прыгнула на полку, а на столе возник новый пергамент. Лист из угла в угол пересекла толстая серая полоса, потом на ней расплескалась клякса города — с районами, улицами, лесами, болотцами, мостами через Миору и её притоки.

— Мы здесь, — на сей раз Сара указала на участок на карте, где возник многоугольник — Башня с периметром стен занимала столько же, сколько иной городской квартал. Вокруг Башни сателлитами рассыпались районы, где жили данники Дома.

В Шестаме также были второстепенные резиденции других Домов, союзных и нейтральных Дому Искусников. Впрочем, они в основном лишь обозначали присутствие в городе.

Сара задумчиво погладила безликие городские кварталы.

— Хотела бы я увидеть всё это воочию. Мир. Или хотя бы этот великий старый город.

— Мы увидим, — заверила Кальви, которой тоже было интересно. Лишь заглянув в память соседки, объездившей всю Землю, девушка из Дома Светлых поняла, насколько мало она знает о собственном мире. — Хаар обещал нам участие в боевых действиях после прохождения соответствующего обучения...

— Которое начнётся завтра, — подытожила Сара. Девушки переглянулись и тихо засмеялись. На уроках чтения, письма и счёта, разбавленных и дополненных теперь экскурсами в географию, историю и политику, Сара предпочитала "тупить", доводя свою юную учительницу до нервного тика. Но Харинь, Тьярми и сам магнус с самого начала одобрительно отозвались о способностях анимы к обучению боевым искусствам. Так что в этом случае девушки решили показать большее, всё же точно также скрыв значительную часть своего потенциала.

Завтра Сара после очень лёгкого завтрака направилась в тренажёрный зал, с отвращением вспоминая свои "испытания на прочность". В зале уже стояли с десяток кукол гротескно человеческого облика.

— Что это? — хмуро спросила Сара.

— Твои противники, — ответил Тьярми, вышедший из-за строя кукол. — Угадай, почему они так раскрашены.

Морщась, Сара оглядела уродов. Их бледная кожа была расписана странными узорами.

— Просто у кого-то извращённое понимание красоты, — буркнула девушка, потом моргнула, и её лицо прояснилось. — Ага. Мудрёно придумано.

Тьярми шевельнул пальцами, и одна из кукол вышла вперёд, повернулась вокруг себя. Разноцветные линии, пятна и точки засияли, иные участки кожи потускнели, потом разгорелись ярче.

— Как ты уже поняла, эти куклы предназначены для обучению бою против человека. Соответственно, цветовая индикация на их телах обозначает уязвимые зоны и точки человека. Сегодня нас интересует чёрный цвет, обозначающий места, должное воздействие на которые приводит к смерти.

Сара неопределённо скривила губы. Тьярми остро поглядел на неё.

— С твоей силой и возможностями тебе как будто нет нужды учиться всему этому. Зачем изощряться с приёмами, когда можно сокрушить любую защиту грубым напором, попросту разрубить противника от плеча до бедра вместе с мечом, щитом и кольчугой...

Сара помотала головой.

— Не согласна? — деланно удивился Тьярми.

— Знаю я ваши педагогические приёмы, — буркнула девушка. — Если бы я ляпнула такое, вы бы тут же пакость учинили, чтобы втолковать мне, как я не права. Не спорю, иногда весело устраивать "Халк крушить", чтобы во все стороны кровища и потроха... а также шестерёнки и масло машинное... Но такая тактика, если её вообще можно так назвать, слишком неряшлива, да и затратна в плане расхода сил. Если я после своего, гм, возрождения никогда не уставала, это не означает, что я неспособна устать вообще.

— Действительно, когда дело касается боя, ты неплохо соображаешь, — одобрительно кивнул Тьярми. — Итак, начнём...

Неуловимым движением он швырнул в её сторону меч. Сара отбила летящий клинок вверх, заставив кувыркаться. Рукоять звучно шлёпнула в небрежно протянутую руку. Тьярми шевельнул пальцами, и одна из кукол шагнула вперёд, поднимая сходное оружие.

Вариша вошла в тренировочный зал и остановилась, зачарованная. Сара рубилась одновременно с целым десятком автоматов, маневрируя между ними и успевая ещё и поражать в отмеченные зоны.

— Ранен, неопасно... ранен, опасно... ранен, неопасно... ранен, смертельно... — гундосили автоматы, их глаза вспыхивали, отмечая удары, наносимые в корпус, по конечностям. — Убит...

Сказавший это "человек" медленно повалился ничком.

— Неестественно они "умирают", — сказала Сара. Прорываясь из окружения, толкнула очередного "убитого" автомата просто ладонью так, что тот отлетел в сторону и одновременно рубанула второго по бедру. Магия учебного оружия поглотила всю силу удара, передав соответствующий сигнал на куклу, которая смоделировала ситуацию и среагировала должным образом:

— Ранен, смертельно, — заполучив "рассечение бедренной артерии", стала двигаться медленней, а потом вовсе остановилась, покачнулась и упала.

За время её "умирания" Сара успела прикончить ещё двух кукол, а потом довольно быстро разобралась с оставшимися.

— Хорошо, — одобрил Тьярми, смотревший с наблюдательного балкона. — От десятка нападающих среднего мастерства ты сможешь отбиться мечом, не выдавая при этом свою природу... Но не забудь, что человеку свойственно дышать. И задыхайся, когда собираешься что-то там говорить.

— Ага... Уф!.. — Сара изобразила, что отдувается. Тьярми обернулся к Варише, вопросительно вскинув брови.

— Та помотала головой.

— Я просто... потренироваться...

Гранд жестом показал, что в её распоряжении весь зал, кроме сектора, где буянили Сара и её противники. Вариша подошла к самому краю зала и открыла принесённый с собой деревянный футляр.

Она отдавала себе отчёт, что сильному тренированному мужчине в ближнем бою ей будет нечего противопоставить, и по совету магнуса сосредоточилась на магии поддержки и стрелковом оружии. Но всё же каждые несколько дней выкраивала часы, чтобы позаниматься с холодным оружием.

Как правило, девушка использовала лёгкие короткие прямые мечи и длинные кинжалы. Но сейчас...

Вариша осторожно погладила лакированное дерево, схваченное металлическими кольцами. Откинула зажимы футляра и подняла шпагу.

— Ловкач, — тихо позвала. Ответа не дождалась. Похоже, новоявленный лич вновь впал в психическое состояние, которое у живого человека называлось бы депрессией. Он ни с кем не желал разговаривать и даже бранился без огонька.

Ученица магнуса могла разбудить душу, заключённую в клинке, и заставить арт работать как ему должно, но почему-то не стала. Просто подняла шпагу и принялась отрабатывать начальные школьные формы для коротких одноручных прямых мечей, пытаясь адаптировать их под шпагу. Ничего не получалось. Девушка досадливо ругнулась подхваченным от Ловкача словечком и попыталась припомнить стойки и перемещения, демонстрируемые Тьярми и Харинь при работе с Ловкачом.

Она пропустила момент, когда арт стал подправлять её действия. Просто тело, уже ноющее от непривычных движений, вдруг стало более... ловким, что ли. Как будто вспоминало то, что знало когда-то.

— Спасибо, — пробормотала девушка. И едва не упала, когда арт перестал контролировать её движение. — Эй... Ловкач?..

Ответа не было. Вариша позвала его ещё пару раз, и приказ, уже почти готовый сорваться с её пальцев, сжимающих рукоять упрямого лича, без толку развеялся в пространстве.

Девушка ещё немного поиграла со шпагой и, вздохнув, убрала её в футляр. Сняла со стойки свой обычный меч.

Привычное оружие заиграло в руке. Вариша, даже улыбаясь от удовольствия, прошла несколько форм, потом вызвала учебных кукол. Сегодня она дважды смогла "убить" противника со средним боевым умением в поединке один на один без использования магии, и сумела выполнить стандартное упражнение для мага-бойца поддержки — прорваться из окружения десятка бойцов и убежать.

...Вариша так разошлась, что остановилась, лишь услышав второй окрик Тьярми. Гранд велел оставить оружие и отдыхать. Сражаясь с Сарой, он успевал контролировать всё вокруг и уловил, что девушка устала, раньше её самой.

Ученица магнуса чуть не запротестовала, заявив, что может ещё, но почувствовала, как болят мышцы, как на теле дёргают магические метки, обозначающие касание оружия противника, и признала, что действительно на пределе выносливости. Вернула меч в держаки, снова попыталась пообщаться с Ловкачом, была проигнорирована и с футляром наперевес направилась к выходу из зала.

Остановилась на пороге.

Сара и Тьярми с невероятной скоростью перемещались по залу, виртуозя длинными копьями, как лёгонькими шпагами. Невысокий массивный гранд казался невесомым, маленькая Сара, наоборот, словно была отлита из свинца — копьё с длинным широким наконечником порхало вокруг неё, почти не шатая тонкую фигуру девушки, закручивалось, плетя узор боя. Нельзя было поверить, что она учится всего неделю. Хотя, конечно, анима... вот бы она ещё письменность так запоминала!..

Сталь гудела грозно, свистела, грохотала, сталкиваясь, вспыхивали "щитки" — чары против чересчур сильного удара явно не справлялись. Впрочем, "щитки" были лишь на Тьярми, Саре что, её хоть всей Башней лупи...

— Довольно! — выкрикнул Тьярми. Сара остановилась так резко, как будто над ней не властен был закон инерции. Сделала странное движение — бросила кулак в ладонь и уважительно склонила голову перед грандом. Тот фыркнул и просто кивнул.

— Хорошо, ученица, — сказал он.

— Ты просто невероятна! — сказала Вариша, когда девушки шли от фехтовального зала.

— Я знаю, — скромно ответила Сара.

— Так быстро освоить оружие...

— Я же анима, — повторила Сара её собственные мысли. — Такая обучаемость заложена в мою конструкцию.

— Угу, жаль только, что это относится лишь к бою... А ну-ка, постой смирно, — Вариша повернулась к Саре и обхватила за талию.

— Эй-эй, ты чего обнимаешься? — удивилась анима. — Я не из таковских, а те два раза не считаются!

Вариша даже не попыталась понять, что она имела в виду. Она всё пыхтела, пытаясь приподнять, но Сара словно вросла ногами в коридор.

— Поставь откуда взяла, надорвёшься! — сказала. Вариша оставила попытки. Сара смотрела с весельем. — Ещё разок?

Вариша, отдышавшись, снова обняла и дёрнула вверх — и чуть не запустила в потолок. Анима стала не то чтобы невероятно лёгкой, но легче раза в два девушки её роста и комплекции. Ученица магнуса чуть не упала, но Сара её подхватила.

— Это как? — девушка только глазами хлопала. — Да что ты вообще такое? Анима-лич, способная к обучению, самовосстановлению, контролю своего тела вплоть до оборотничества и даже манипуляции собственным весом!.. Таких существ, как ты, не бывает, попросту не может быть. Кто ты такая?

Сара пронзительно крякнула — Вариша аж подскочила, — и жестяным голосом произнесла:

— Access denied!..

— Что, прости?

— Доступ запрещён, — уже нормальным голосом повторила Сара.

— А, ну конечно, — пробормотала Вариша, разглядывая аниму. Та под её взглядом даже повертелась туда и сюда:

— Вот такой я загадочный зверёк!.. Эй, а куда мы вообще идём?

Вариша остановилась и оглянулась.

— Я из-за тебя поворот пропустила, зверёк!.. Вообще-то я шла в магический зал. Кое-какие заклинания надо отработать, — девушка поморщилась, она давно серьёзно не тренировалась и в сегодняшнем занятии поняла, насколько "заржавела" со всем этим обучением Сары.

— Я с тобой, — тут же заявила анима. Вариша лишь плечами пожала, скрывая улыбку:

— Да пожалуйста.

Творить заклинания Сара, конечно же, не могла. Вся её магия была "тёмной", внутренней, направленной на превращение собственного тела и поглощение посторонней магии. Магнус создал эту аниму в качестве антимагического оружия... и невероятно забавно было наблюдать, как Сара пыталась освоить боевую магию, противную её искусственной природе.

Магнус отчего-то ей не запрещал, пару раз растолковал, что это невозможно, и махнул рукой. Более того, он велел ученице подробно объяснять Саре теорию магии. Только через пару таких казалось бы бесполезных занятий Вариша, вынужденная залезать в давно пройденные ею учебники, поняла, что это уроки не для Сары, а для неё самой. Никогда не поздно повторить основы...

Зал, предназначенный для отработки заклинаний, был размером с небольшой стадион. По его периметру шли узкие длинные бассейны с водой. Дно "каналов" испещряли магические знаки, специальные механизмы создавали слабое течение. От тёмной воды тянуло холодом и жутью. "Отходы" заклинаний, растворённые в жидкости, заставляли её слабо светиться. Через рвы были переброшены поднимающиеся мостки.

Сара на ходу наклонилась и плеснула по воде когтистой рукой. Вариша передёрнулась, ощущая, как недобрый холодок прошёлся по коже. Среднему магу вроде неё мимолётного прикосновения к этой воде было бы достаточно, чтобы свалиться с истощением. А Сара однажды искупалась в ней целиком. Тогда магнус отрабатывал с ней тактику маневрирования и боя под обстрелом заклинаний, и анима спрыгнула в ров за выбитым мечом. Вылезла в расходящейся на ней одежде, недоуменно вертя в руках ржавый огрызок. А магнус и его ученица с таким же удивлением разглядывали воду, совершенно потерявшую свечение.

Вариша остановилась у рва и опустила руку на хрустальный шар на подставке, залив немного своей силы. Арт мигнул, узнав по образцу магии ту, которая имела допуск, и через воду протянулся мостик из ажурной стали, украшенной лазоревыми магическими знаками. Ученица магнуса миновала его и вступила в отсечённый водой и магией прямоугольник зала.

Шевельнула пальцами, вызывая мишень — именно мишень, не противника. В другом конце зала показалась человеческая фигура, свитая из тростника. Вариша решила начать с классики и подняла руку, целясь.

Свистнуло. Грохнуло. Мишень пошатнулась и вяло загорелась.

— Ух ты!.. — восхитилась Сара. Чудачка, когти выращивает, железо жрёт и в этой воде запросто купается, а простейшим заклинаниям так удивлена!..

Теперь сильнее. Вариша снова прицелилась и позволила магии вырваться из себя.

Бабах!..

Тростниковое чучело метрах в двадцати от них сорвало с шеста, на котором оно крепилась, швырнуло в воздух. На месте остался лишь обугленный шест. Чучело обратилось в пылающий шар.

— Круто! — в восторге завопила Сара. — Давай ещё!

Вариша усмехнулась и принялась расстреливать мишени разнообразными заклинаниями. Тростниковые болваны пылали, взрывались, некоторые покрывались льдом или разваливались под собственным весом, мгновенно сгнив...

— На самом деле это так, показушничество, — признала во время отдыха Вариша. — Опытного мага уже не проймёшь, и даже тяжеловооружённый воин, если у него есть магическая защита, выдержит. Но от толпы неорганизованных разбойников и зомби, или от каких-нибудь не слишком сильных и не слишком шустрых чудовищ, например, так можно отбиться...

Она вдруг зевнула, помотала головой и потрогала нос и уши.

— Уф, кажется, перестаралась. Надобно отдохнуть...

— Это твой потолок? — спросила Сара. Вариша сперва поглядела вверх, потом всё же поняла, что анима имела в виду:

— Нет, я ещё могу, но это уже будет сопряжено с риском надорваться.

— Может быть, тебя отнести?

Вариша отмахнулась. Механизмы зала опустили мостик, и девушка вышла наружу, поводя занемевшими плечами. Массаж сейчас пришёлся бы кстати...

Сара вслед за ней пересекла мостик и снова присела у рва, окунув руку в тяжёлую маслянистую воду. Изобразила, что брызгает в сторону Вариши, та невольно вздрогнула.

— Дурацкие шуточки.

Несколько капель всё же упали на пол, когда Сара отряхивала руку. Уже на выходе из помещения она, услышав тихое жужжание, оглянулась. Автомат-уборщик, выбравшись из стенной ниши, подошёл к месту её хулиганства, покрутился вокруг, словно обнюхивая. Выдвинул из брюха щётку, прошёлся по каплям раз, другой. На третий скрежетнул и задёргал лапками и колёсами.

Вариша задумчиво прищурилась, хмыкнула в манере магнуса и его же жестом предложила Саре прихватить уборщика, которому явно было нехорошо.

Вообще-то автомат всего-навсего следовал заложенной в нём программе и пытался уйти с пути человека, но со стороны казалось, что он в ужасе пятится от анимы. Беспощадная Сара настигла механическое создание, подняла... Уборщик судорожно дёрнул лапами, скрипнул жалобно и опустил конечности, тусклый свет в глазах-линзах угас. Вариша хихикнула и после краткого осмотра потащила аниму за собой.

— Готово.

— Не прошло и трёх дней, — фыркнула Сара.

— Вообще-то два. А на самом деле лишь несколько часов, я же не работала с ним постоянно, — Вариша поставила на место корпус и принялась закручивать болты. Она возилась с уборщиком, пристроившись на очищенном от хлама краешке стола в лаборатории учителя. Разобраться, что именно в устройстве испортила заряженная вода, было несложно — куда труднее оказалось починить штуковину. Конечно, отладка испорченных бытовых автоматов не входила в круг её обязанностей, и Вариша принялась за это просто из спортивного интереса.

— Я видела похожих, — Сара нашла себе место на похожем на дыбу устройстве и теперь возилась с географической картой. Карта была ученической, лишённой подписей, и девушка старательно морщила лоб, пытаясь вспомнить названия городов, рек и гор. — В оранжереях, что ли.

— Они не просто похожи, у них общее шасси, — Вариша поглядела на непонимающую физиономию анимы, вздохнула и подхватила тихо жужжащего уборщика с пола. Перевернула и обвела отвёрткой колёса и лапы автомата. — Нижняя часть, вот эта, у таких мелких автоматов совершенно одинакова. На него можно навесить и щётки-полотёры, и прополочное-поливочное оборудование.

— О, — Сара восхитилась. — Как хитро придумано! Расскажи мне ещё что-нибудь вроде этого, например, зачем здесь вот эти штуки...

— А твои придумки совершенно примитивны. Пытаешься отвлечь меня от твоей учёбы? — Вариша указала отвёрткой. Сара вздохнула и вернулась к уроку. Неуверенно подписала ещё пару географических объектов, добавила значки Домов, которым принадлежали названные города, повертела в пальцах наполовину сгрызенное в тяжких раздумьях автоматическое перо и вздохнула:

— Может быть, позже закончим?

— Сейчас, — неумолимо сказала Вариша.

— А я думала, ты хочешь поприветствовать учителя, — невинно сказала Сара.

Вариша поглядела на неё. Сара забросила в рот остаток пера, с хрустом разгрызла. Выпустила коготь, отсекла часть карты, так, что лист образовал идеальный квадрат, и принялась сгибать бумагу.

— Я слышу его шаги в коридоре, — неторопливо произнесла.

Вчера магнус пропал с утра и на целый день, вернулся лишь поздно вечером на пару часов, прихватив с собой несколько отрядов вооружённых людей и переведя Башню в режим, как выразилась Сара, повышенной боевой магоготовности. Общественное мнение немедля сгенерировало дюжину слухов, противоречащих друг другу и только всё запутывающих.

Ученица магнуса также пребывала в неведении, никаких особых распоряжений Хаар ей не отдавал. Вариша сосредоточилась на обучении анимы, починке уборщика и попытках наладить общение с Ловкачом. Она и сама не могла сказать, почему не хочет попросту приказать строптивому арту, но постепенно стала находить с ним общий язык... изучая заодно бранный.

Вариша подхватилась с места. Анима неторопливо поднялась, надевая получившуюся треуголку, но у двери девушки почему-то оказались одновременно.

Глава девятая. Шестам

Хаар первым вошёл в звезду. После неприглядных картин мест происшествий ему хотелось посмотреть на что-нибудь приятное, и он задал звезде один из детских этажей. Магнус и его спутники шагнули из телепорта...

И угодили в центр магической войны, как показалось им сначала. По крайней мере, Харинь зажгла магический экран, а Тьярми качнулся вперёд, готовясь закрыть магнуса своей короткой, но широкой персоной.

— Отличное время реакции, гранды, — магнус тихо засмеялся. Сконфуженные волшебники опускали руки.

Не было никаких налётчиков, умудрившихся пробраться в Башню, звучали не чужие заклинания, а родные, звуки боя издавали воспитанники младших и средних групп. Дети бегали, визжали, перекидывались разноцветными искрами и какими-то странными приспособлениями. Взрослые тщетно пытались их утихомирить, и магнуса сотоварищи заметили только тогда, когда один из забегавшихся воспитателей чуть не налетел на них. Встрёпанный ошалелый мужчина выпрямился перед высоким начальством:

— Прошу прощения... у нас сегодня что-то суетнее, чем обычно. Простая бумага, а шуму от неё...

Подтверждая высказывание, рядом оглушительно грохнуло. Гранды подскочили. Виновник взрыва, мальчишка лет семи, огорчённо разглядывал рваные края нехитро сложенного бумажного листа с коряво изображёнными рунами. Поднял голову, хлопнул круглыми глазами и открыл рот, глядя на тройку верховных магов.

— Вам что-то нужно, магнус? — поинтересовался воспитатель, он был настолько замотан, что за тоном не следил, и вежливый вопрос прозвучал как неприветливое "вас всех мне здесь только не хватало". Хаар покачал головой, жестом предложив ему вернуться к своим обязанностям.

Воспитатель аккуратно взял мальчишку за ухо, детёныш запищал и встал на цыпочки. Взрослый изъял у него хлопушку — магнус тут же забрал бумажную приспособу, — и повлёк прочь, на ходу отдавая приказы младшим воспитателям, которые сбежались к нему, взъерошенные и с мировой скорбью в очах.

К стыду своему, магнус в "механизме" хлопушки и наложенных на неё чар разобрался не сразу, пришлось проследить, как обращаются со своими другие малыши вокруг. Скоро воспитатели всё же смогли их утихомирить, согнать в кучку и увести.

Пока они шли к следующему порталу, Тьярми с интересом косился на хлопушку. Магнус, хлопнув пару раз, передал ему. Харинь, в свою очередь махнув рукой с излишним рвением, привела хлопушку в окончательную негодность. Аккуратно сложив рваный лист, убрала его в поясную сумку, на ходу подхватила с пола коридора самолётик и принялась разбирать.

Они добрались до очередного портала и переместились.

Вариша вылетела прямо на учителя, отскочила и отвесила подобающий поклон ему и сопровождающим. Сара тоже поприветствовала на странный манер — щёлкнула пятками сапог и подняла правую руку к козырьку своей бумажной шапки с бумажным же пером.

— Здрав-жел-тов-верх-главн!.. — гаркнула.

— Ага, привет, — буркнул магнус, поковырял пальцем в ухе и прищурился, задумчиво созерцая аниму. — Харинь. Район на тебе.

Женщина кивнула.

— Вот её с собой возьмёшь?

— И в самом деле, антимагия не повредит... — протянула Харинь, разглядывая аниму. — Но разве её обучение закончено?

— Тьярми? — обернулся магнус к оружейнику.

— С мечом она вполне уверенно обращается, — сказал гранд. — И демонов разделывает только так. Стоит посмотреть, какова будет в настоящем деле. Знаешь, пожалуй, схожу с вами.

— Вы это о чём? — подозрительно осведомилась Сара.

— Собирайся, — уронил Тьярми. — Мы едем в город.

— Ах, — Сара сложила руки у груди. — У нас свидание?

— Ещё какое, — ухмыльнулся гранд.

— Форма одежды?

— Доспех.

— Странные бывают у людей предпочтения, ну да ладно, — философски промолвила Сара.

Кольчуга, наручи, поножи... Шлем Сара взяла в руку и вежливо поблагодарила раба, который помогал ей облачаться. Всё это время Вариша сидела в сторонке и завидовала.

— Не смотри на меня укоризненно, — буркнула анима. Ученица магнуса лишь вздохнула тяжко. — Ну, не плачь, я тебе сувениров привезу. Если найду.

— Я бы тоже хотела участвовать в рейдах Харинь. Только магнус не позволяет.

— Рейды? — аниме никто ничего так и не объяснил.

— Она охотится на всякую гадость в диких землях и чистит города от демонов.

— Одна, что ли? — фыркнула Сара.

— Нет, конечно... у неё есть свои отряды, почти армия. А ещё она частенько забирает из Башни и других замков Дома учеников на практику. Иногда целыми курсами снимает на работу в поле... если предстоит что-то простое и занудное. Мне доводилось пару раз участвовать в таких "прогулках". До того, как я попала в ученики к магнусу.

— Не поняла. Ты же стала у него учиться... когда? Значит, тогда совсем ребёнком была — и тебя взяли в "поле"?

Саре адресовали недоуменный взгляд — "ну да, а что такого"? Анима покачала головой.

— Провожу тебя...

На выходе из апартаментов анимы Вариша привычно направилась к звезде телепортации, споткнулась на входе в отгороженный закуток коридора и прошла мимо, делая вид, что ничего такого не имела в виду. Сара прикусила язык, удерживая ехидный комментарий.

Несколько дней назад магнус частично решил проблему сложных взаимоотношений своей анимы и порталов. Сара всё же оказалась неспособна самостоятельно проходить через них, и могла прыгать с этажа на этаж лишь в сопровождении мага. Потратив вечер на расчёты и опыты, Хаар научил приёмам контроля портала сестру и Тьярми, начал учить и подопечную, и у неё даже как будто что-то получалось.

Тише едешь — дальше будешь, сочла анима, не хватало, чтобы Вариша от волнения что-нибудь перепутала в магии пространства. Сара не знала, чем это ей грозит, но возможность прибыть на место не целиком или не сразу, а с полусекундным интервалом для разных частей тела как-то не вдохновляла.

К счастью, были в Башне и обычные лестницы и лифты.

А ещё была Лестница.

Именно так, с большой буквы. Огромная, серого мрамора, шириной с четырёхполосную дорогу, круговая Лестница шла в середине Башни. По ней можно было попасть на все ярусы, кроме темниц и нескольких секретных. Шахта Лестницы была такова, что в ней спокойно могли летать отряды крылатых существ вроде Сапфира или маневрировать небольшой вертолёт. Этакая гигантская труба, пронизывающая Башню насквозь.

Сара никогда не упускала случая побывать здесь и сейчас, догнав направившуюся было к лифтам Варишу, потянула за рукав. Ученица магнуса вопросительно оглянулась на аниму, та скорчила просительную физиономию и указала глазами. Вариша кивнула.

— Время есть...

— Жаль, здесь перил нет, — Сара спускалась у самого края, помахивая шлемом и прыгая со ступени на ступень. — Уж я бы покаталась...

Вариша шла поодаль и старательно смотрела под ноги. После долгих минут спуска девушки оказались в холле Башни.

Здесь все страдают гигантизмом!.. — хмыкнула Сара, с интересом осматриваясь.

Холл был размером с вокзал мегаполиса. Отделка из мрамора, чёрного, кровавого и серого. Статуи вдоль стен, не найти двух одинаковых — огромные, в полтора человеческих роста, людские фигуры с головами зверей. Конечно, то были не просто изваяния, кто бы им вручил настоящее оружие?.. Меж тем каменные ладони сжимали рукояти мечей, булав, топоров, алебард. В нишах стояли лучники. Верхний ряд — горгульи, вооружённые небольшими метательными топориками и дротиками. Горгулий было очень много.

— И в самой Башне сколько точно таких же стоит. Вы что же, их на конвейере тесали?

Схожее понятие у Искусников было, и Вариша ответила:

— Они не одинаковые. Просто похожи друг на друга — но двух идентичных горгулий ты не найдёшь.

— Делать мне нечего — искать двух инде... как их там?..

— Я говорю, что двух одинаковых горгулий нет. Это один из экзаменов на звание старшего ученика. Претендент должен высечь из камня и оживить одну горгулью. Потом ей вручат оружие и поставят в Башне. Самые удачные стоят здесь. А большие статуи — творения великих мастеров. Они тоже все разные.

— Я вижу... — они шли вдоль стены под хмурыми взглядами звероликих изваяний. Сара вглядывалась в морду каждой статуи. — А есть здесь мои братья и сёстры?

Вариша споткнулась.

— Кто?!. — обернулась изумлённо к аниме.

— Ну, Хаар меня сделал. Он типа мой папа, — довольно громко сообщила Сара. — Значит, другие его творения приходятся мне... кем?..

За спинами девушек раздалось сдержанное хихиканье. Сара оглянулась, Хаар в сопровождении сестры и Тьярми, только что подошёл к ним. Гранды пытались скрыть улыбки, у магнуса было такое лицо, будто он выбирал, испепелить ли ему дерзкую "дочку" или захохотать во всё горло.

— Вздумаешь звать меня папой, засуну в Темницу... ах, тебе же это ничем не грозит, — и Хаар, видимо, углубился в раздумья о наказании, способном пронять Сару.

— Не грозит? — вскинула брови старшая Ланде. Перевела взгляд на Варишу. — А ты что здесь?..

Девушка, кажется, хотела попросить взять её с собой, но под взглядом магнуса пробормотала "только проводить".

Группа вышла из Башни через большие врата на широкую каменную лестницу. Это огромное "крыльцо" спускалось в обширный "двор", целый небольшой городок. Здесь стояли каменные дома, какие-то полуподземные помещения, непонятные постройки с выведенными наружу частями громоздких механизмов. Время от времени из труб домов, да и просто из-под земли вырывался разноцветный дым. Мимо спешили по своим делам люди в обычной одежде и рабочей, в кожаных фартуках и доспехах, автоматы и реконструкты, анимы.

Они поравнялись с отрядом воинов, одинаково безликих в серебристо-чёрных доспехах и шлемах. Сорок, сосчитала Сара. И десяток магов, которых можно было отличить по броне, сделанной как будто из кости, по открытым рукам и шлемам-каскам, на которых не предусматривались забрала.

Слуги подвели группе "коней". Тот, что предназначался Саре, шарахнулся от неё и недобро заворчал, Вариша перехватила его за усы, удерживая на месте.

— Уф, спасибо.

Анима уже имела удовольствие познакомиться с этими зверями, которые ничего общего с земными конями не имели. Разве что передвигались так же по земле и примерно совпадали по размерам. Шестилапые, похожие на поджарых мелких стегозавров ящерицы. Роль седла играл провал между довольно крупными шипами, выложенный гладкой чешуей. Длиннющие "поводья" — усы зверя были закинуты на костяной изгиб — луку седла. Хвост, длинный и тонкий, снабжённый костяной пилой, казался грозным оружием.

Сара осторожно обошла зверя подальше от морды и попыталась сесть в седло, упираясь в складку шкуры — явно нарочно сделанную "ступеньку" — стремя. Пара уроков верховой езды не внушили ей уверенности в своих силах. Девушка взгромоздилась в седло, устроив ноги в специальные выемки в костяном седле — как обтекатели на мотоцикле, пристроила меч удобнее.

Харинь вскочила на своего ящера, оглянулась и жестом предложила Саре занять место около себя. Той пришлось не меньше минуты втолковывать своему скакуну, что именно от него требуется.

Вариша кисло попрощалась и отошла к магнусу, ученица и учитель о чём-то заговорили.

С высоты седла и в движении анима обнаружила, что во дворе Башни отнюдь не хаос царит. Вся суета вокруг была упорядочена. Ехали они по своего рода "проспекту", и на пути им никто не попадался.

До ворот доехали за несколько минут. Саре никогда не надоедало смотреть на стену Башни. Высокая, сложенная из глыб сероватого камня, с вырезанными знаками, стена была окутана аурой дремлющей магии.

Гигантские Врата не тревожили, небольшие отряды выходили через "калитку" — небольшую такую, как раз для грузовика-дальнобойщика. Пока "калитка" открывалась, Сара чуть не ёрзала от нетерпения. Кальви и самой было любопытно увидеть город вокруг страшной Башни — её саму сюда привезли в бессознательном состоянии.

У выхода в своеобразной "будке часового" стояла большая статуя, изображающая человека с мечом. Нет, не статуя, тролль — кукла из живого камня.

— Ты знаешь меня, привратник, — сказала Железнорукая. Тролль кивнул и отворил дверь. Брызнул свет, люди прищурились от солнца, ящеры протестующе взвизгнули. Только Сара смотрела в проём широко открытыми глазами.

— Мне кажется, чего-то не хватает, — непосредственно заявила анима. — Моста, что ли?

Коридор, ведущий сквозь стену, заканчивался рвом. Сара с любопытством вытянула шею, её воображение мгновенно населило ров мутантами, чудовищами, ошибками искусников, не нашедшими применения и выброшенными в канализацию.

Прекрати!.. у меня уже мурашки по коже!.. — взмолилась Кальви.

Тролль-меченосец протянул руку, и предводительница отряда положила в каменную ладонь небольшой кристалл на цепочке. Страж повернулся и сунул вещицу в небольшую выемку в стене. Кристалл слабо засветился лимонным.

И надо рвом вспыхнула такая же полоса, мост из света.

Сара тихо выругалась на родном языке. Железнорукая тронула железной рукой живой ус ящера, и зверь двинулся вперёд, безо всякого сомнения ступив на прозрачно-жёлтую полосу.

Хотя мост был достаточно широк, чтобы идти всем рядом, остальные всё-таки последовали за ней гуськом. Сара привставала в седле, тянула шею. К её разочарованию, никаких чудовищ во рву не оказалось. Но потом она пригляделась и ощутила, что в тяжёлой чёрной воде растворена недобрая магия.

— А что будет, если эта галька выпадет? — поинтересовалась, оглядываясь на камень-ключ, вызвавший мост.

— Ничего, — ответила гранд.

— Ничего? — не поверила Сара, вытягивая шею, чтобы посмотреть вниз. До поверхности воды было метров десять.

— Ничего не успеем почувствовать. Хотя... — Харинь смерила её задумчивым взглядом. — Ты, может быть, и успеешь.

Ящеры ступили на твердь. Когда весь отряд оказался на этой стороне, Сара оглянулась, в стене каменный страж вытащил камень из стены, — мост погас не сразу, через пару секунд, — и закрыл врата. Анима завертела головой.

После стены шла своеобразная "зона безопасности", лишённое растительности и строений пространство в полкилометра. Кое-где ровную площадку нарушали вздутия, как будто земля кипела, или из-под неё лезли грибы величиной с небольшой дом.

Бункеры. Отсюда в случае нападения можно отстреливаться и делать вылазки. Не хватает табличек "Achtung minen", — хмыкнула. Зато наверняка водятся "крикуны"...

Она почувствовала, как Кальви быстро-быстро пролистывает архивы.

Ищи "Фильмы-фантастика", — подсказала.

А ведь у искусников есть подобные звери, — сообщила Кальви, найдя то значение, которое имела в виду Сара.

Да ну?

Ну да. И механические, и биологические передвижные мины-ножи, выпрыгивающие из-под земли.

В самом деле? — рассеянно отозвалась Сара, наблюдая, как на словно вспаханном участке земли медленно двигалась "волна", как будто под поверхностью передвигалось что-то. Забавно.

Да уж. А самое смешное то, что они так и называются — крикуны.

Эм... надо же, какое совпадение. Впрочем, не так уж удивительно, нет ничего нового под Луной. Разве что сами луны, — Сара невольно взглянула на спутник планеты. Чуть меньше земной луны, с пятнами другой формы, он низко повис над Шестамом.

Время второй луны ещё не пришло, красная и вполовину меньше земной, она пряталась за горизонтом. Зато в дневном небе можно было разглядеть две звезды. Причём если синяя была планетой, то белая и в самом деле являлась звездой, отлично видимой при солнечном свете.

Кстати, Солнце здесь было точно такого же размера и цвета, как и земное.

Сара медленно прикрыла веки, потом широко распахнула глаза. Солнце обзавелось цветной вуалью-короной. На посветлевшем небе проявились другие планеты и звёзды, в верхних слоях атмосферы неслись электрические всполохи, разворачивалась огромная подавляющая аура самой Башни...

Смотреть на небо нечеловеческим взором Саре и Кальви никогда не надоедало, но сейчас анима моргнула, возвращая зрение к человеческому образцу, и уделила внимание более низменным сферам.

А посмотреть было на что. Минув "зону безопасности", отряд вошёл в Шестам.

Что-то здесь народу не очень много.

Может быть — рабочий день?

Анима оглядывалась по сторонам. Люди спешили по своим делам, особого внимания на процессию никто не обращал. Хотя любопытные взгляды были, жители смотрели как на что-то такое, что происходит не каждый день, но достаточно часто. Они не вызывали ажиотажа — подумаешь, опять собрались куда-то кудесники на чешуйчатых своих лошадях. Велика диковина, небось по соседству с Башней и не такого навидаешься.

А вот Сара смотрела на них очень внимательно. Расовый тип здешних уроженцев ничем необычным не выделялся. Темноволосые и светлокожие, хотя попадаются и другие. Если брать за образец людей Башни, её подданные были пониже ростом и пожиже комплекцией. Морить голодом, как писали в "агитках" Белого Ордена, здешний люд никто не собирался — сытые, гладкие, попадались даже толстяки, хотя до американского потребителя фаст-фуда ни один не дотягивал.

Мужчины. Вполне мужественные. В штанах и рубахах из обычного полотна. Женщины... Ничего, симпатичные. Тоже в штанах, но вместо рубах — что-то вроде укороченного платья, как его, колет, кафтан? Дети в копиях взрослых костюмов, конечно, с поправкой на возрастную непоседливость. Цвета приглушённые, но попадаются и модницы в ярких "рубашках".

Не видно, что "простой люд стонет под непосильным игом искусников", — процитировала Кальви строки из той же агитационной брошюры её бывшего Дома.

Непохоже, что иго такое уж непосильное. Да и люд здесь не слишком многочисленен...

— Что-то здесь не слишком много народу... — повторила Сара вслух.

— Наши данники, в основном. Миряне селятся рядом с Башней неохотно, — ответила Харинь.

— Интересно, почему? — сначала Сара хотела предположить, что миряне опасаются, как бы их не прибрали для опытов и создания бессловесных рабов, но передумала. — Боятся, что какая-нибудь сбежавшая из лабораторий пакость выползет изо рва?

— Из наших лабораторий пакости не сбегают. Просто здесь слишком велика концентрация магии. Это... — Харинь сделала паузу, подбирая слова, — не то чтобы очень опасно, но всё-таки не слишком приятно. Башня собирает свободную магию, рассеянную в пространстве, и вокруг неё аура... — она повертела кистью. Сара хмыкнула и оглянулась на Башню, вокруг тёмной колонны которой словно закручивался медленный хобот чудовищного торнадо. Магическое зрение не в состоянии было долго переносить это грандиозное зрелище, так что девушка поморгала, возвращая себе человеческое, и вернулась к любованию городом.

Этот район Шестама строился явно по одному проекту. Дву-и-трёхэтажные каменные дома с масками на фасадах, провожавшими людей недобрыми взглядами. Сточные канавы и решётки в мостовой — настоящая канализация. На карнизах-перемычках между этажами сидят всё те же горгульи.

Дай-ка догадаюсь... — Сара оглянулась вокруг. Ну да, крылатые уродливые твари расположены без особой системы. Должно быть, сели там, где их застало солнце. А не хилый воздушный флот у Дома Искусников, если каждый ученик — как там сказала Вариша? — лепил этих тварюшек...

От которых не слишком много толку вообще-то. Они могут действовать только ночью или в сумерках, не очень сильны. Мастера Ордена умеют вызывать свет, который действует на них немногим хуже, чем дневной.

А ты умела вызывать этот свет?

Нет. У меня не хватало сил. Веры, как говорили старшие. А потом, после комнаты с кристаллами, высокая магия стала вовсе мне недоступна.

Скоро кавалькада достигла края района, контролируемого Башней.

Здесь тоже была небольшая стена, всего метра в три высотой. Проход караулили два каменных стража, ростом как раз с эту стену, каждый в своей "сторожевой" будке. Они вскинули алебарды, приветствуя, и врата открылись.

И ещё через полкилометра "зоны безопасности" путники вошли в "ничейный" Шестам. Нейтральный район.

Застройка здесь была совершенно хаотической. Маленькие улочки сменялись широкими проспектами, и снова узкие проходы, где лапы ящеров чавкают по грязи. Гомон и сутолока умолкали, когда мимо проходили аколиты. Их провожали взгляды, равнодушно-тупые, холодные и внимательные или кипящие ненавистью.

Отряд минул бедняцкие кварталы, поднялся в район, где живут вольные люди среднего достатка. Относительно чистые улицы, деловитые прохожие и проезжие в приличной одежде. Здесь можно было двигаться быстрее, но прошло около получаса, пока они добрались до квартала, принадлежность которого с лёгкостью определялась издалека.

Строения, покрашенные в разнообразные оттенки зелёного, сами утопали в зелени, довольно странной. Кое-где в листве прятались корявые тела хищных дубравников — бродячих деревьев, провожающих путников ярко-зелёными глазами. Яркие цветы поводили зубастыми венчиками, словно принюхиваясь, или даже приглядываясь.

Вместо заборов здесь были высокие ограды из переплетённых ветвей. Шипы на живых изгородях торчали зловеще, ветви при полном безветрии шевелились. Цветы следили венчиками, другие испускали слабый гнилушечный свет, третьи шевелили лепестками, как будто дышали.

Люди на улицах квартала также были одеты преимущественно в зелёные цвета. Кое-у-кого и волосы были зелёные.

— Весело тут. Зелено, — сказала Сара, провожая взглядом огромного чёрно-седого пса (или вовсе волка?), на котором, словно на пони, восседала девочка лет десяти с длинными зелёными волосами и зелёными слабо светящимися глазами. На звере был передничек с ромашками в тон наряду малышки.

Процессия прошла краем квартала и двинулась дальше, скоро добравшись до моста.

Протекающая через Шестам река разливалась здесь километра на два. Монументальное сооружение, соединяющее берега, было построено в стиле, напомнившем девушке виденные католические соборы. Линии, устремлённые ввысь, стрельчатые окна на башне, открывающей мост.

— Готика, — пробормотала она, глядя на герб Искусников, выбитый на ней. Первый пролёт моста оказался подъемным. Суровые стражи в доспехах, сплошь изрисованных вязью рун, с мечами, клинки которых сквозь ножны просвечивали магией, отсалютовали кавалькаде и дали дорогу.

Гранды кивнули в ответ.

В этой части города дома были поаккуратнее, чувствовался единый стиль. И в магии тоже — Сара чувствовала, что улицы и дома защищены заклинаниями. Скоро отряд свернул к маленькой речушке, притоку Великой.

— Пришли, — сказала Харинь.

— Славно. А куда?

Железнорукая с удивлением покосилась на аниму, но объяснять ничего не стала. Приветственно подняла руку, принимая салют старшего отряда, охраняющего небольшой каменный мост, снабжённый охранной башенкой.

Толстоватый мужчина в броне, сидящий на взъерошенном ящере, поклонился, демонстрируя ровный косой шрам на лысине.

— Гранд... гранд... это честь для меня.

— Что-нибудь новенькое? — спросила Харинь. Дядька качнул лысиной. Гранд кивнула и тронула ящера с места, жестом предложила мужчине ехать первому.

Створки ворот, окованные железом, распахнулись, стоящие у них два здоровенных шерстистых анима отсалютовали и снова застыли каменными статуями.

— А где все? — Сара вместе с грандами одной из первых миновала проход в башенке. Квартал перед ними выглядел обезлюдевшим.

— По домам сидят, как им и было приказано.

— Так где мы, и что мы здесь будем делать?

Железнорукая коротко ответила.

В неких измерениях нематериальной природы существуют столь же нематериальные жители. Волшебники вытаскивают их в тварный мир, забрасывая "удочки"-заклинания, "потрошат" выловленных "рыб", извлекая специфическую силу иных измерений, или живыми вселяют в арты, в существа, опутывая подчиняющими заклинаниями. У каждого Дома есть свои приёмы работы с демонами, так обыкновенно именовались эти сверхъестественные создания.

Но насильно призванные демоны составляют лишь малую часть от их общего количества в реальности. Дело в том, что обитатели изнанки сами не прочь были пробраться через границы измерений в богатый силой мир волшебников.

Присутствовать в чуждом им измерении демоны могли ограниченное время, и чтобы продлить его и закрепиться в мире, бестелесным созданиям необходимо было обрести тело. Вселиться в материю тварного мира.

У разных демонов разные предпочтения в выборе носителя. Какому-то виду довольно простой грязи, чтобы придать ей форму и видимость жизни. Другие селятся в камнях, в деревьях, в насекомых. Наиболее сильные и сообразительные демоны предпочитают существ из плоти и крови. Крысы, собаки, даже более крупные звери подвержены риску быть захваченными и изменёнными сверхъестественными существами...

Существовали и демоны, паразитирующие на людях. Достаточно редкие и "тяжеловесные", они нечасто могли уйти в "самоволку", но каждый такой случай мог обернуться большой кровью. Особенно если имел место быть в городе.

Зачастую со слабыми демонами могли разобраться просто отряды стражи, снабжённые соответствующим оружием и артами, а иногда даже миряне самостоятельно решали такие проблемы. Но искусники, да и маги всех прочих Домов, относились даже к самым хилым вторженцам из иных миров со всей серьёзностью. В стародавние времена из-за прорывов демонов, случалось, целые местности вымирали и оставались безжизненными, надолго отравленные чуждой магией.

Шестам, город под властью Искусников, на который падает тень Башни, главного замка этого Дома, по меркам этого мира был почти мегаполисом. Но даже он, вроде бы надёжно защищённый магией, был не в полной мере застрахован от сверхъестественных вторжений. Время от времени в том или ином районе города заводилась какая-нибудь мелочь. В зависимости от количества и класса этой мелочи на неё натравляли городскую стражу или специальные команды боевых магов, истребителей нечисти, но иногда магнус считал нужным напомнить обывателям, кто их защищает, и во главе небольших отрядов становились сами гранды...

— Вампир.

Сара, Харинь и Тьярми отделились от остальных, обходя райончик. Женщина шла, оглядываясь, вдруг остановилась, уставилась себе под ноги и произнесла одно слово.

Предупреждение о присутствии вампира не придало гранду благодушия, он подпрыгнул и схватился за меч.

— Где, здесь?!. — глянул на небо — солнце заходило, и узкие улицы уже затопили тени. Достаточно светло и потому не комфортно для кровососов, но не фатально.

Значит, попадись им сейчас вампир, итог столкновения был предопределён — кровосос непременно бы... удрал. Трусливые твари обладали превосходным чутьём на опасность и предпочитали не связываться с теми, кто сильнее. Лови его потом. Гранды и Сара не затруднились бы одолеть и полудюжину вампиров каждый, но сначала их пришлось бы поймать...

— Вот только вампира нам здесь не хватало — в прятки-догонялки поиграться!

Харинь сощурила правый глаз, слабо светящийся в тени дома, возле которого они стояли. Притопнула, и из щелей меж камнями мостовой поднялся тонкий прах.

— Этот никуда не убежит... соврала, это был вовсе даже упырь, не вампир, — задумчиво сказала, как будто пробуя воздух на ощупь. — И его убили не так давно.

— Кто и как? — деловито осведомился Тьярми.

— Откуда ж мне знать?

— Добропорядочные горожане не имеют обыкновения убивать упырей, — Тьярми почесал в затылке шлема. — А ну-ка...

Быстрый (и суровый) опрос жителей окрестных домов ничего не дал. Не видели, не слышали, не знаем. Добропорядочные горожане были насмерть перепуганы слухами о демонах и вторжением магов.

Харинь прошлась туда, сюда по улице, поманила Сару и указала на решётку канализации. Анима взялась за неё и без особого труда выломала из мостовой. Миряне отвесили челюсти.

— Эту "дверь" не открывали, — гранд шевельнула пальцами, создавая светлячок, и попыталась было спуститься сама, но Тьярми вовремя тормознул её и кивнул Саре.

Анима спрыгнула вниз. С мечом в руке и белым огоньком над плечом оглянулась в довольно-таки просторном канализационном коридоре. Посреди него шёл ров с медленно текущей грязной водой.

Воображение Сары живо рисовало ей чудовищ, скрывающихся в зловонных древних тоннелях. Вдруг какие-нибудь недобросовестные мастера каких-нибудь Домов вместо того, чтобы уничтожить результаты своих неудачных экспериментов по созданию чудовищ, выбрасывали их сюда? А тут под воздействием остатков чар, этаких "магических отходов", твари ещё больше мутировали и превратились...

...В черепашек ниндзя!.. — рявкнула Кальви. Перестань меня пугать!..

Подруга, мы здесь самое страшное создание. Всевозможные черепашки ниндзя должны прятаться по лужам и отстойникам, узнав, что мы идём!.. — Сара зловеще пощёлкала зубами.

Стой.

Не бойся, мы любого Сплинтера...

Да остановись же!.. Ты это чуешь?

В канализации можно чуять только одно, — Сара завертелась на месте. Хотя теперь, когда ты сказала...

Она ткнулась в один ароматный отнорок, в другой и недоуменно хмыкнула. Сверху воззвали гранды, Сара прошла к выломанной решётке и подняла голову.

— Здесь есть кое-что странное...

Азарт заставил двух старших магов Дома позабыть об осторожности, и оба спустились вниз, даже не потрудившись поставить в известность остальные команды. Через минуту они рассматривали груду мусора, забившую коридор.

— Что это? — спросила Сара.

— Всего лишь лёжка рэта, — Харинь брезгливо покопалась железной рукой в гнезде из обрывков ткани, кусков дерева и гнилой травы, выудила несколько грубых бурых шерстинок — некоторые из них были похожи скорее на иглы. — Правда, здоровущего, но ничего интересного здесь нет. Впрочем, давайте-ка узнаем, где хозяин этого гнезда.

Сломав в пальцах иглу размером с карандаш, она запалила на ладони магический огонёк и сунула в него обломки. Запахло палёным рогом. Огонёк сменил цвет с белого на бурый и взлетел с ладони. Медленно поплыл к выходу из отнорка и... сел на высунувшееся из-за угла бурое рыло.

— Ой, — сказала Сара.

— Эк!.. — крякнул Тьярми.

— Ага, — озадаченно произнесла Харинь.

— Фырк, — поддержала всех присутствующих тварь, недоуменно скосив глаза на приземлившийся на кончик её носа огонёк. Рэт отпрянул назад, распахнул пасть и — щёлк-ам!.. — клацнул зубами, хватая огонёк. Целую секунду ничего не происходило, потом раздался глухой хлопок, глаза рэта удивлённо округлились, из пасти и даже, кажется, из ушёй пошёл дым.

Тварь вновь распахнула пасть и дико завизжала, посунулась вперёд.

Сара стала двигаться раньше, чем осознала свои действия. Она шагнула к Харинь, своим телом прикрывая грандов от потока грубой сырой магии, бьющей вдоль коридора вместе со звуком. Схватила женщину и мощным толчком швырнула в Тьярми. Гранды кубарем свалились в гнездо рэта и забарахтались там.

Сара уже имела дело с рэтами, выращенными специально в бестиариях Башни в качестве боевых зверей или объектов для тренировки. Для анимы эти существа были не слишком сильным противником.

— И увеличение размеров... — она шагнула навстречу потоку демонической силы, направленной на неё и, превратив Дайс в копьё, кольнула мутанта канализации в плечо. Зверь вновь завизжал, высунув дымящийся язык, и Сара преспокойно ударила копьём в распахнутую пасть.

Рэт вякнул и повалился на бок. Магия иссякла, тёмный комок демонической сущности в изменённом им теле судорожно сократился, разросся — и развеялся. Сара даже некоторое разочарование ощутила — слишком быстро всё закончилось.

— ...не делает его более опасным.

Гранды возились в гнезде. Харинь негромко ругалась, пытаясь встать на ноги, Тьярми придушенно кряхтел, придавленный ею.

— Всего один? — Железнорукая наконец поднялась. — Я собрала на себя весь этот мусор из-за какого-то одиночного рэта?!.

— Довольно крупного рэта, — оценил Тьярми.

— В самом деле, здоровяк. Хотя чем они больше, тем проще иметь с ними дело, — сказала Харинь, тоже подходя и разглядывая тварь.

— Хоть бы спасибо сказали, — буркнула Сара.

— За что? — удивилась женщина.

— Верно, скажи лучше мне, — приосанился Тьярми. — Я же смягчил тебе падение!.. Рискнув...

— Брюхом, — пихнула его Железнорукая. — Да ещё и облапал, пользуясь случаем, думаешь, не почувствовала? Так что перебьёшься, радуйся, что в ухо не получил.

— Чудный у неё характер, верно? — обратился Тьярми к Саре.

— Возможно, это у них семейное, — поддержала та разговор. Тьярми поморщился, протянул руку назад и вытащил откуда-то из-за спины иголку-шерстинку. Швырнул в сторону гнезда, сопроводив каким-то заклинанием. Раздался треск и гул, и гнездо медленно затлело.

— Зачем? — буркнула Харинь. — Дыму будет...

Тьярми подошёл вплотную, достал арт, похожий то ли на булавку-переросток, то ли большую шпильку для волос. Примерился воткнуть в загривок безжизненной туши и замер.

— Слушай, — медленно произнёс. — Мне тут кое-что мерещится, ты не могла бы...

Харинь двинулась вперёд и тоже застыла, уронив краткое американское словечко.

— Нет, это не оно, — сказала Сара, тоже подходя. — А всего лишь ошейник... — она осеклась. — Ошейник?!. Так эта тварь — чья-то домашняя зверюшка?

Трое в оторопи разглядывали тонкую металлическую полоску, охватывающую шею мёртвой твари. У рэта было что-то вроде игольчатой гривы, так что эту штуку нельзя было заметить, глядя на одержимую демоном зверюгу спереди.

— Так... Похоже, кто-то из жителей этого квартала завёл себе милого ручного зверика, — протянула Харинь.

Гранды отмерли и наклонились над телом, помавая руками и перебрасываясь непонятными словесами.

— Контроль... а это что?

— Не уверена, похоже, что-то насчёт роста демона...

— Мне кажется, это какое-то ограничение его силы?

— Контуры подчинения? Какие сложные... Я дальше второго комплекса блоков забраться не могу.

— Смотри, тут что-то... похоже, ему задали план патрулирования этих коридоров!..

— А дальше... он должен был не замечать и пропускать тех, кто имел... эм, разрешение?

Харинь обратилась к Саре лишь однажды, пеняя, что та не могла убить тварь "поаккуратнее". Сара матерно извинилась, Железнорукая, проигнорировав её тон, принялась что-то нажимать и дёргать в своём протезе. Тьярми осторожно раздвигал иглы гривы твари, вчитываясь в значки, испещрявшие ошейник.

— А ведь этот арт парный, — задумчиво сказал.

— Гнездо, — бросила Харинь, терзая протез.

— Да, в самом деле... — Тьярми отошёл к медленно тлеющей куче мусора. Небрежным жестом заставил грязную воду из луж на полу коридора выплеснуться на постепенно разгорающийся костёр. Взвилось облако вонючего пара. Гранд вытащил меч, превратил его в недлинное копьё с широким наконечником и принялся разбирать завал. Скоро что-то нашёл:

— Харинь, мне нужна твоя железная рука.

— А мне нужен твой передатчик. Потому что мой в моей железной руке, кажется, не пережил полёта, удара и магии.

Гранд вытащил из поясной сумки предмет, похожий на большую железную прищепку, дополненную медными заклёпками и украшенную кусочками хрусталя. От штуковины тянулся провод к закреплённому на поясе гранда медному цилиндру размером с банку из-под пива. Харинь нацепила "прищепку" на запястье живой руки и нетерпеливо защёлкала, шевеля губами. В хрустальной инкрустации запрыгали искры.

Гранд пощёлкала ещё и досадливо выругалась.

— Похоже, твой тоже сломался...

— Мы в тоннелях, — сказал Тьярми. Харинь резко вскинула голову, глядя на потолок тоннеля.

— Но в неглубоких, — возразила.

— Но в зачарованных.

— Точно, — Харинь вернула "прищепку" хозяину и шагнула к гнезду. — Ну, что там?

— Нашёл нечто похожее на второй арт. От неё тянет магией, трогать не хочу, даже этим, — гранд махнул невесть откуда извлечёнными кузнечными клещами. — Может быть, ты своей рукой...

— Не лучше ли подняться наверх, вызвать группу и подождать?

— А ну как пустышка? Призовём научников, всполошим всех, получим пшик, потом над нами автоматы-уборщики смеяться будут.

Харинь буркнула, что мнением автоматов-уборщиков о собственной персоне она очень дорожит, и непременно расстроится, если те станут её высмеивать, и сунулась в гнездо.

Действуя так, как будто имела дела с бомбой, осторожно подцепила когтями и извлекла из кучи хлама металлическую пластину размером с ладонь, с выбитыми на ней странными значками. От вещицы явственно "пахло" магией, и словно в ответ, ошейник тоже начал источать силу.

— Не очень-то похоже на арт, случайно смытый в канализацию!.. — Железнорукая продемонстрировала находку остальным и, поочерёдно закрывая глаза, принялась разглядывать предмет то левым, то слабо светящимся правым. Потом начала "подмигивать" ошейнику.

— Кажется, это что-то вроде магической цепи, не дающей далеко отходить от гнезда. Эй, арты даже не парные, а тройные, где-то должен был быть ещё один элемент... — женщина перевернула пластину. — Хм, никогда не видела такой руны. Тьярми?

Гранд покачал головой, разглядывая руну. Сара тоже сунулась ближе и не поверила своим глазам. На обратной стороне шестиугольной пластины был вычеканен один-единственный символ. Очень хорошо знакомый ей.

... — сказала Кальви, поднимаясь наверх, чтобы посмотреть глазами и тоже им не поверить.

Без понятия, — сказала Сара.

Над пластиной вдруг возникли точки неяркого света, сложились в знак "3". Который тут же сменился двойкой. Единица...

Сара шагнула к Харинь и одним взмахом когтя отхватила ей кисть, отработанным движением катапультировала Железнорукую прочь. Тьярми лишь руки успел подставить, но женщина сшибла его с ног, и они покатились в грязи.

Анима сжала кулак, ломая железные пальцы и прикипевшую к ним пластину. Свечение усилилось, от арта хлынула волна жара. Ошейник на рэте засветился... нет, загорелся, треща и плюясь искрами раскалённого металла, грива зверя оказалась охвачена короной огня.

Засветился как будто сам воздух. Волосы Сары встали дыбом, по кольчуге и коже забегали искры разрядов. Её плоть затрещала, обожжённая, магия с гулом хлынула в тело. Пластина в кулаке смялась как пластилин...

А потом всё кончилось.

Перед лицом Сары порхали огненнокрылые феи, тишина ватой заложила уши. Постепенно она вновь стала способна видеть и слышать.

И чувствовать.

Болезненно морщась, девушка тряхнула занемевшей рукой, сквозь плоть которой светились алые от вобранной магии кости. Отодвинулась от вялого костерка, в который превратился хлам из гнезда рэта. Сама тушка дымилась, от неё тянуло горелым металлом, жжёной плотью и шерстью.

— Н... жно... ...ти? — спросил Тьярми издалека. Харинь тоже что-то говорила.

— Ещё разок.

— Нам уже можно подойти?

Железнорукая негромко, но экспрессивно сплетала витиеватые словеса, живописующие хозяина рэта, его происхождение, его привычки, характер его отношений с подчинёнными тварями... Кальви внутри восхищённо слушала и запоминала. Где-то капала вода, сверху доносился смутный шум.

— Попробуйте.

Харинь замолчала и щелчком пальцев создала светляк — прежний развеялся при выбросе магии. Анима помотала головой, вытряхивая из волос сор, чихнула, прочищая носоглотку от дыма.

— Вот теперь — спасибо.

Сара вновь дёрнула головой, ещё и уши прочистила мизинцем. Вообще-то она ожидала, что ей вновь достанется, ещё и за разрубленную руку прибавят.

— Должно быть, показалось, — сказала сама себе. Харинь тускло усмехнулась.

— Нас бы не убило, но... — оглядела закопчённые стены, осколки на полу, разгорающийся костёр, — но досталось бы крепко. Так что и в самом деле — спасибо.

— Да, ты очень ловко швыряешься людьми, — одобрил подошедший Тьярми, вторично заставляя погаснуть гнездо рэта.

— И тебе спасибо, — Харинь похлопала его по животу, раздался звон металла. — Смягчил приземление... Эй, народ, посторожите-ка меня...

Женщина подперла стену коридора и достала из сумки продолговатую деревяшку, сунула в зубы и принялась возиться со своим протезом, невольно искалеченным Сарой. Отсоединила, убрала в сумку, откуда появилась целая железная рука. Щелчок подключения сопровождался хрустом дерева, когда Харинь глубоко прокусила деревяшку.

— Ух, как я это ненавижу, — пробормотала Железнорукая, сплюнув раздавленное зубами дерево. Пошевелила пальцами, покрутила кистью, пару раз сжала и разжала кулак.

Подошла к Саре, поводила живой ладонью над комком металла в её руке, хмыкнула и не без опаски забрала металлической. Отрубленную часть ладони убрала в сумку, пластину расправила пальцами, словно плоскогубцами, аккуратно завернула в отрез ткани и тоже спрятала.

От бедного рэта осталась обгорелая тушка — двумя фрагментами, ошейник расправился полностью и прожёг его плоть, отделив голову от тела. Харинь подошла и ткнула обугленный череп ногой, кость рассыпалась на угольки.

— Ну и кто же так развлекается на нашей территории? — спросила, Сара поёжилась, на спину словно ведро ледяной крошки высыпали — а ведь её тело как будто уже забыло человеческие реакции.

Гранд Бошо покачал в руке свою гипербулавку, не решился колоть дымящееся тело и аккуратно вогнал её просто меж камнями стены над ним, касанием оживил головку. Прозрачная горошина на оголовье арта призрачно замерцала и слабо зафонила магией.

Напоследок с отвращением оглядев "поле боя", Харинь сорвалась с места... и пошла отчего-то не туда, откуда они пришли. Тьярми и Сара последовали за ней, анима попыталась обогнать женщину. Её программа требовала идти впереди, разведывая дорогу и защищая грандов, но Харинь не отдавала лидерство "забега", стремительно шагая.

— Эй, мы прошли мимо решётки, которую я выломала...

Харинь лишь плечом дёрнула, сворачивая за угол. На втором повороте тоннеля остановилась так резко, что Тьярми чуть не наскочил на неё.

"Протоколы защиты" дёрнули Сару вперёд. Анима обогнула Тьярми и наткнулась на вытянутую живую руку Харинь. Протезом же гранд прицелилась вперёд, в сторону ещё одного рэта.

— Ну нет, — проговорила, — третьего полёта я не перенесу. Стой на месте, а то опять развеешь демона и раздолбаешь все арты так, что потом ничего изучать будет.

Тьярми взял Сару за плечо и отвёл назад, временно приостанавливая действие "протоколов".

Крыс моргал, в свете магического огонька его глаза то отсверкивали алым, то выглядели слепыми белыми бельмами, то становились чёрными, как провалы во Тьму. Круглые уши, длинная морда, нервный нос, резцы, торчащие из пасти, больше напоминали клыки. Этот рэт был поменьше убитого Сарой и зажаренного чарами.

Недаром я совсем недавно вспоминала Сплинтера.

Да, похож, — согласилась Кальви. Ненавижу крыс, бр-р-р!..

А я торжественно обещала себе терпимо относиться к этим грызунам. У нас медицинские препараты сначала испытываются...

А вот Железнорукая, похоже, крыс любила отнюдь не толерантно. Заражённая демоном зверюшка, превратившаяся в чудовище, была встречена широкой улыбкой.

— Тебя-то мне и надо, — нежно проговорила Харинь. С тихим шорохом меч пополз из ножен. Рэт недоуменно заворчал, не чувствуя во встреченной на его территории добыче ни малейшего страха. — Заблудился?

Зверь вновь зарычал, ощетиниваясь. Шерсть на его морде встала дыбом, напоминая иглы дикобраза. Пасть с клыками-резцами распахнулась...

Негромкий щелчок, и электрическая искра, ударившая откуда-то из протеза Харинь, ударила в морду рэта. Обожжённая и ослеплённая вспышкой тварь взвизгнула так, что заломило уши — но магический вопль сорвался. Крыса отпрянула назад, опускаясь на все четыре лапы. Харинь взмахнула мечом, и поперёк морды твари легла кровавая полоса. Во все стороны полетели срезанные шипы-шерстинки. Суперкрыса шарахнулась вновь, налетела на стену тоннеля. Гибкий голый хвост хлыстом метнулся вперёд.

Харинь отшибла его железным предплечьем и прыгнула на крысу, по середину клинка вбивая меч в плечо чудовища.

Рэт завизжал на непереносимой ноте, заставляя вибрировать кости. Сара увидела бурый комок демона в изменённом им теле. Раненый ударом зачарованной стали, житель иных измерений задёргался, пытаясь выбраться из своего убежища.

Железнорукая отскочила, оставив меч в теле рэта, обратила к монстру открытую ладонь живой руки. Короткая непонятная фраза жутковатым эхом метнулась под сводами тоннеля, и слабо светящаяся сеть легла на рэта... прошла через шерсть, кожу, плоть и кости, охватывая бурое тело демона. Рэт захрипел и осел, ткнувшись мордой в пол тоннеля. Сеть пульсировала, по ней пробегали яркие белые искры.

— Видишь его? — напряжённо спросила Харинь. Её правое око вновь мерцало призрачным светом, вовсе перестав походить на живое.

— Ошейника нет, — сказал Тьярми. — Демон... ха!.. — на месте!

Железнорукая требовательно протянула протез назад и прищёлкнула железными пальцами. Тьярми торопливо выхватил из ножен и передал кинжал с длинным тонким клинком и рукоятью, в которую был вставлен небрежно отшлифованный кристалл. В Башне Сара насмотрелась на драгоценные и полудрагоценные камни, в том числе и совершенно неприличных размеров, и теперь, со своим изменённым зрением, могла с уверенностью определить, что этот камешек размером с грецкий орех — всего лишь стекляшка. Обычное стекло, но отнюдь не простое...

Железнорукая небрежно крутанула "мизерикордию" в пальцах и ловко ударила рэта. Тонкое лезвие прошло меж рёбер, и через мгновение бурый комок тела демона стал как будто впитываться в него. Поднялся по лезвию и замутнил прозрачно-зеленоватый кристалл.

Рэт слабо вякнул и обмяк. Дождавшись, пока "переселение" завершится, гранд убрала свою серебряную паутину и выдернула "мизерикордию", перебросила Тьярми. Уперевшись ногой в неподвижную тушу, попыталась освободить меч. Рэт лежал неудобно, так, что она не могла как следует ухватиться.

Харинь дёрнула тушу и досадливо ругнулась. Сара, повинуясь выраженному жестом приказу, подошла и без особого напряга вытащила меч.

— Хорошая работа, — Тьярми тем временем извлёк кусок стекла из рукояти кинжала и разглядывал на просвет. — Сильный... но и только. Обычный демон, не такой как тот, убитый Сарой.

Харинь вытерла меч, вернула в ножны, полюбовалась кристаллом и аккуратно убрала в сумку. Тьярми со сноровкой "перезарядил" нож, поместив в рукоять пустую стекляшку.

— Метку, — буркнула Харинь, пытаясь вытереть меч о жёсткую шерсть.

На сей раз шпилька с камнем была воткнута прямо в мёртвое тело — которое не спешило разлагаться, гореть и взрываться.

— Ну как, сбросила пар? — поинтересовался Тьярми. Паровые машины в этом мире имели хождение, как и соответствующая идиома.

— Немного, — Харинь уже не спешила так и не излучала злость с такой интенсивностью. Она по-прежнему шла впереди и, похоже, была не прочь найти в вонючей темноте ещё какое-нибудь чудовище. Сара не сказала бы, что ей двигало — научный интерес к здешним странным демонам или же приличное какому-нибудь юному волшебнику, но не гранду, желание подраться.

После ещё нескольких поворотов Сара заблудилась окончательно, несмотря на карту, которую "рисовала" в их едином мысленном пространстве Кальви. Едва анима это осознала, как Харинь остановилась как раз под очередным стоком, откуда падал тусклый свет. Гранд изучила склизкие стены тоннеля, потом оглядела Сару и ткнула пальцем вверх.

Анима без энтузиазма кивнула, пошевелила пальцами, выпуская когти, откинула клапаны на сапогах, сделанных специально для неё и позволяющих пользоваться такими же когтями на ногах без порчи обуви.

И полезла.

Довольно быстро оказавшись под потолком, девушка принялась резать прутья решётки. Защищённые магией (мало ли что может вылезти из канализации в городе, полном замков магических Домов), — они поддавались неохотно, со скрежетом и искрами.

Сара отогнула перерезанный прут, примерилась ко второму... и едва успела подставить руку, иначе ударивший через решётку язык бледного пламени угодил бы ей прямо в лицо.

А так заклинание лизнуло кисть и впиталось в кожу. Сара выругалась, покрепче вцепилась в потолок и без затей ударила, вышибая решётку наружу. Скользнула в отверстие ужом и выскочила наверх, оказавшись в узком переулке. Напротив неё стояла тёмная фигура с воздетыми руками.

Глава десятая. Потеряшки, находки и демоны

Взмах!..

Сара сделала выпад, развеяв очередное заклинание. Чары разбились о выставленные руки — и белая вспышка осветила герб Дома на груди Сары.

— Ой, — как-то по-детски воскликнул атакующий, опустил руки — и упустил готовое сорваться с пальцев заклинание себе под ноги.

Вууух!..

Мир несколько раз кувыркнулся, жёстко колотя по бокам, локтям и коленям.

Сара поняла, что лежит на спине и смотрит, как над переулком постепенно развеивается серый магический туман, открывая вид на вечернее небо. Анима подняла голову, шевельнула руками, ногами, убеждаясь в их наличии. Звон в ушах сошёл на нет, и она услышала, как рядом кто-то кашляет, и Харинь взывает снизу.

— Всё нормально, — отозвалась девушка. Встать получилось с первой попытки. Сара оглянулась.

Прежде всего на глаза ей попался лежащий у стены... пожарный шланг, изломанный и рваный. С одной стороны у него было рыло, похожее на морду угря, другой конец заканчивался плоским хвостом. Анима мысленно пролистала классификации, это что же, огненная змея? Ничего себе, большая какая... в Башне она имела дело с тварями вдвое короче и мельче.

Противник лежал на спине и слабо возился. Сара прикинула, что взрыв не слишком ему повредил, и подошла к дыре, заглянула, увидев обращённые к ней бледные пятна лиц грандов.

— Здесь страж от наших. Перепутал меня с чудовищем, лезущим из канализации... Эй, ты, Зоркий Сокол!..

Тощий вояка в доспехах мага Башни сел и ошалело помотал головой.

— Нет... я... извините, я не хотела, случайно... — голос был тонкий, ломкий. Девчоночий?

— Чуть не запекла меня в кольчуге, ага.

Девушка в ужасе округлила глаза.

— О, нет!.. Вам немедленно надо целителя!.. я сейчас же вызову...

— Не трудись. Я в порядке. Верёвка есть?

— Как это — в порядке? Но я же...

— У меня есть верёвка, — сказала снизу Харинь. — Посторонись.

— Сами посторонитесь, — Сара превратила меч в копьё и несколькими ударами расширила проём. Вниз посыпались куски камня и металла. Пожалуй, Харинь не составило бы проблем пролезть, но вот Тьярми мог и застрять...

— Стреляю, — предупредили снизу, и из дыры свистнула не верёвка, а тонкий металлический тросик. Небольшой якорёк-тройчатка на его конце не выглядел чем-то, что могло удержать хотя бы ребёнка. Сара оглянулась, подыскивая, за что можно это зацепить.

Ага. Труба водостока на стене здания выглядела достаточно прочной, девушка подёргала её, проверяя, захлестнула тросик за вколоченный в стену здания костыль и сделала петлю:

— Готово!..

Из дыры послышалось пыхтение и сопение, и Тьярми с удивительной для его комплекции быстротой залез по тонкому тросику наверх, всё же едва не застряв в проёме. Сара помогла ему выбраться. Тьярми стащил и сунул за пояс перчатки, поглядел на девушку-стража, на змею, оценил подпалины на камнях мостовой и на стенах, и лишь головой покачал.

Ну да, согласилась мысленно Сара, сильна девчонка. И неудивительно, что после змеи взялась палить, не спрашивая фамилии. Хотя в неё-то она как раз не "палила", чары были не огненные...

Снизу раздалось жужжание. Харинь поднималась с помощью мотора, встроенного в руку, сматывая свой тросик на катушку. Сколько там всего в этом протезе, восхитилась Сара. Оружие, передатчик, лебёдка... Наверняка есть что-то ещё.

Тьярми помог коллеге выбраться из дыры, Харинь отцепила тросик и собрала его. Девушка только моргала обалдело, глядя на её протез.

— Гранд Железнору... то есть Харинь Ланде? И Тьярми Больш... То есть Бошо?

— Большой, Большой, — благодушно отозвался толстяк. — А как имя отважной воительницы?

Дева зарделась, краснота разошлась от её щёк, залила шею, уши, заползла на лоб, дивно гармонируя с алым закатным небом.

— Покорнейше прошу меня простить... — залепетала "воительница", представившись. — Но она... с ней... ей надо немедленно...

— Сара, ты как? — спросила Харинь. — Тебе "надо" что-нибудь "немедленно"?

— Да вроде бы нет, — анима демонстративно оглядела себя, подняла к лицу руки, повертела. Конечности не пострадали, а вот остальному досталось. Рукава живой одежды истлели, кольчужные кольца покрылись рыжим налётом. Сара потёрла их пальцами, потом тряхнула рукой — взвилось облако ржавой пыли. — Это чем ты меня таким ударила?

— ... — Вейтлинь что-то прошептала. Сара не поняла, а вот Тьярми даже присвистнул, Харинь удивлённо вскинула брови. Запустила железный коготь в плетение кольчуги анимы, несильно дёрнула и вырвала фрагмент стального кружева.

— И в самом деле, — обернулась к неожиданной встречной. — Итак... Вейтлинь?

Девушка торопливо закивала.

— О ней — помалкивай, — Железнорукая стряхнула с когтя под ноги Сары рассыпающийся ржой клок. — То есть конкретно об этом её свойстве. Вовсе незачем знать всем, что анима способна обладать антимагией.

Девушка шокировано уставилась на Сару, её губы шевельнулись: "анима?".

— Во-вторых, что ты вообще здесь делаешь? — спросила Харинь. — Ещё и в одиночку.

— Я отстала от своих... остановилась проверить...

Гранды переглянулись.

— Отстала, — с непередаваемым выражением сказала Железнорукая.

— Из какого ты отряда? — потребовал ответа Тьярми.

— О, нет, прошу вас, они здесь не при чём!.. — воскликнула жертвенная дева. — Просто я... вампир...

— Ты — вампир? — изумилась Харинь.

— Нет, встретила вампира... не живого вампира то есть...

Заикаясь и мямля, девушка поведала свою историю. Команда, в которой она числилась, шла к месту своей дислокации, когда Вейтлинь отвлеклась на неуловимое ощущение тёмной магии совсем рядом. Она приостановилась, сосредоточилась на своих ощущениях, закрыла глаза, сделала несколько шагов "на нюх" — и поняла, что на этом самом месте, где она стоит, не так давно был убит то ли упырь, то ли вовсе вампир.

Вернувшись к реальности, девушка собралась поведать о своём открытии старшему по званию и обнаружила, что все ушли вперёд, забыв её одну среди пустых и тёмных переулков.

Тёмная метка на месте гибели вампира словно хватала её за пятки, и она поспешила отойти в сторонку. Сунулась в один переулок, куда, как ей показалось, ушла команда, заглянула в другой, повернула в третий, поняла, что заблудилась окончательно и, растерявшись, двинулась наугад. В попытках почувствовать кого-то из своих пошла на едва уловимый запах силы — и набрела на огненную змею.

Вейтлинь и сама не знала, как умудрилась вовремя заметить и прикончить не такую уж сильную, но стремительную гадину, и не взялась бы повторить.

А после к волшебнице из канализации полез ещё одна непонятная тварь, которую она атаковала, толком не разглядев. Разве можно было заподозрить, что не демон, а именно "свой" непринуждённо рубит когтями железные прутья решётки?

Выслушав историю, гранды переглянулись — и расхохотались. Девушка покраснела до слёз.

— Почуяла вампира, — сказал Тьярми, отсмеявшись.

— Убила огненную змею, — добавила Харинь.

— Врезала по мне этой самой штукой, — добавила Сара свои пять центов.

— Я как-то... вот так. Перепугалась. А она... и я потом вот... — красноречиво поведала доблестная воительница, разводя руками, спохватилась и попыталась состроить небрежно-героическую гримасу. На её слегка закопчённой испуганной моське это выглядело презабавно, и гранды опять чуть не укатились.

— Нет, в самом деле, молодец, — сказала Харинь, улыбаясь. — Тебе, конечно, отчасти повезло, но везение сопутствует умелым.

— Да уж... умелым, — Сара глянула на змею. Её приходилось встречаться с такими тварями на тренировках, которые магнус устраивал своему изделию. Аниме змеи проблем не составляли, с её-то способностью покрывать кожу бронёй, регенерировать и вытягивать магию. Но для людей огненные твари были очень опасны из-за иммунитета к большинству огненных заклинаний и своей быстроты. Сара помнила, с какой стремительностью они атакуют.

— Где ваши сейчас?

— Я не уверена... — девушка показала куда-то в сторону. — Мы должны были прочесать переулки, расставить ловушки и по сигналу поджечь канализацию.

— Идём, — Харинь достала карту. — Так, отряд должен быть где-то...

— А как же демон?

— Какой ещё?.. А!..

Гранды остановились, разглядывая труп огненной змеи.

— Оригинальный способ, — сказала наконец Харинь. — Но ловушка прогорает.

— Я знаю, — девушка виновато развела руками. — Но лучше сделать не смогла.

— Зачем вообще потребовалось так извращаться? — спросил Тьярми. — Кристаллов не нашлось?

Харинь тронула носком сапога стеклянное крошево на мостовой.

— Вырвался, — виновато подтвердила Вейтлинь. — Еле поймала потом.

Гранды переглянулись, Тьярми достал нож для захвата сверхъестественных сущностей и велел убрать "эту твою штуку". Сара смотрела во все глаза, но так и не могла понять, какую "штуку" девушка "убирала", производя некие манипуляции над "шлангом". После того, как прозрачный кристалл в рукояти ножа заполнился, тело стало стремительно тлеть и вскоре от него остался только закопченный скелет, присыпанный жирной сажей.

— Это... интересно, — сказала Харинь, то правым, то левым глазом разглядывая кристалл, в котором ярилось что-то похожее на ярко-алого дождевого червя. — А ну, сиди тихо!..

Из кристалла рвался алый свет, но когда гранд сжала арт в живой руке, червь испуганно притих и потускнел.

— Вот так-то, — хмыкнула женщина, убирая кристалл в сумку. — Не беспокойся, демона запишут на твой счёт.

— Я вовсе не!.. — запротестовала Вейтлинь.

Железнорукая принялась возиться со своим протезом. Доносились пощёлкивания и электрический треск.

— Есть что-нибудь? — осведомился Тьярми.

— Ничего необычного. Никаких ошейников, посторонних артов... просто демоны, — Харинь помолчала. — Встречались, впрочем, достаточно крепкие, у нас есть раненые.

Она тихо ругнулась сквозь зубы и пошла вперёд, сверяясь с картой:

— Где там, говоришь, твой отряд?

Они спешили по узким переулкам. Действительно, настоящий лабиринт, подумала Сара, неудивительно, что девчонка заблудилась... Поворот, ещё один, после очередного четвёрка выбрела на небольшую команду.

— Вейтлинь!.. — со злостью и облегчением завопил могучий детинушка в накидке командира. — Ты где потерялась, я уж собирался тебя и... ик!..

Мужчина замолчал, отвесил поклон, торопливо напялил шлем. Гранды невозмутимо кивнули в ответ нестройным приветствиям полудюжины воинов. Вновь обретя дар речи, командир почтительно доложил, что они ждут команды на поджог.

Харинь пробежалась пальцами по протезу, выслушала ответный треск и кивнула.

— Все "команды с огоньком" заняли позиции, можете поджигать... Погодите, вот, пусть она подожжёт.

И Железнорукая подтолкнула в спину девушку. Несмотря на присутствие грандов, среди воинов и магов раскатились смешки. Вейтлинь покраснела, вжала голову в плечи и шагнула к дымовым шашкам, горкой лежащим на железном листе рядом с дырой в мостовой. Вдохнула, выдохнула, плавно повела рукой...

Шашка на вершине пирамидки рассыпалась бурым порошком.

Вейтлинь скрипнула зубами, вновь творя магический жест. С её ладоней сошёл поток холода, и пирамидка покрылась инеем.

Третья попытка... не оказала вообще никакого действия.

Девушка воровато оглянулась. Железнорукая смотрела с любопытством, Тьярми доброжелательно улыбался.

Саре показалось, что куча шашек сейчас загорит просто от жара лица девушки. С видом, как будто делает что-то неестественное и постыдное, она достала из подсумка деревянную палочку с бурым комком на одном конце. Штуковина была похожа на спичку величиной с зубную щётку... и спичкой и оказалась. Вейтлинь чиркнула по камням мостовой, сунула палочку в пирамидку шашек.

Чёрные кругляши, похожие на хоккейные шайбы, затлели, источая густой тяжёлый чёрный дым. Девушка отшатнулась, кашляя, подобралась с подветренной стороны, взяла лист за край, с натугой подняла и перевернула, ссыпая всё вниз. Опрокинутый лист закрыл дыру, по "крышке" пробежали цепочки рун. Лист каким-то образом закрепился на отверстии, плотно его запечатав.

— Вот... всё, — кашлянул командир, вытаскивая из поясного кармана некую вещицу, сломал в пальцах и бросил на лист. Деревянная плашка, переломленная по линии надпила, выдала несколько магических вспышек и задымилась сама.

— Что там у вас по первоначальному расписанию?

— Вернуться к основному отряду, — доложил командир. — Если, конечно, для нас не будет других приказов?..

Других приказов не нашлось, и Харинь кивнула, отпуская команду.

— Но, гранды, вы собираетесь оставаться... — заикнулся командир. — Этот район опасен, и...

— Опасен? Нам? — удивилась Харинь.

— Возьмите хотя бы пару человек!.. — возопил командир.

— Ну разве что только ради вашего спокойствия — вот, как раз двое, — Харинь указала железным пальцем.

Похоже, командира вид избранных не успокоил. Вейтлинь растерянно моргала, Сара мило улыбнулась и сделала ручкой. Две девчонки, теряющаяся подчинённая и беспечная нахалка в ржавой кольчуге, не показались мужчине подходящими телохранителями. Собравшись это озвучить, он наткнулся на взгляд Железнорукой и благоразумно проглотил своё мнение, отдал салют, поклонился и повернулся к своим, рявкнул что-то вроде "к месту... выдвинуться!..".

Поглядев на выдвижение, гранды и их телохранители проследовали в другую сторону. Прошлись по улицам, кое-где Харинь задерживалась, изучала стены домов, мостовую, землю в небольших городских садах. Сара ничего особенного не видела, и лишь запоминала непонятные фразы, которыми перекидывались гранды. Не магическими же оберегами от домашних мышей и садовых насекомых интересуются могучие маги?

Однажды Вейтлинь остановилась словно вкопанная посреди мостовой. Наклонилась, потрогала камни.

— Что? — Железнорукая пройдясь по непримечательному участку дороги туда-сюда, притопнула, вновь вызвав облако пыли из щелей между камнями. — Снова упырь... Хотя нет, на этот раз именно вампир.

— Здесь я отстала от своих, — поведала девушка. Харинь сделала отметку на карте, собрала в пробирку некоторое количества праха вампира и начала что-то говорить Тьярми, но тут в её руке заискрило. Гранд какое-то время "слушала эфир" (неужели и в самом деле радио, подумала Сара), потом сказала:

— Нижние команды подают сигнал. Сейчас будут взрывать. Возвращаемся.

Взрывы прогремели, когда они были на полпути. План облавы заключался в том, что искусники обрушивали часть канализации, устраивая завалы, перегораживали тоннели решётками и стенами и пускали отраву — дым, газ и заклинания, выгоняющие скрывающихся тварей в строго определённые места. Где были устроены баррикады из деревянных щитов и мешков с землёй и камнями. Укрываясь за ними, маги и стрелки без особых изысков расстреливали хлынувших наверх всевозможных рэтов, каменных червей, огненных змей, грязевых человечков и мусорных пауков. Сара стреляла тоже, поучаствовать в рукопашном бою ей не довелось, тварей было не так уж и много.

То был не доблестный бой против порождений иных миров — а избиение. Люди избавлялись от паразитов в своём доме.

После несколько специальных отрядов, состоящих преимущественно из боевых автоматов и анимов, прошлись по канализации, добивая отравленных дымом и парализованных заклинаниями тварей. Люди во главе таких команд собирали демонов в ловушки. Саре, тоже участвующей, довелось увидеть, как из канализации несут объеденные человеческие костяки, и смутное сочувствие демонам и их "телам" исчезло окончательно.

Дератизация — избавление от крыс, думала она, перерубая холку небольшого, размером с собаку, рэта. Необходимости в том не было, мёртвая тварь не представляла угрозы, её демон то ли вернулся в своё измерение, то ли тоже умер. — А устранение демонов — де-демонизация, что ли? Тьфу, скука, я-то думала — охота на страшных тварей, р-р-романтика...

К середине ночи Сара решила, что предпочла бы рубить живых тварей. Она не устала, но монотонность действий выводила из себя. А вот людям пришлось несладко, анимы еле таскали конечности, и даже неутомимые автоматы нуждались в техобслуживании — прежде всего в отмывании от едкой канализационной грязи, заляпавшей металлические тела.

Как раз на такого автомата они только что набрели. Приземистый корпус на четырёх колёсах, с четырьмя же руками, вооруженными магическими метателями, немного напоминал "Р2" из знаменитой звёздной саги... вблизи, а на подходе при свете тусклого магического фонарика Сара едва не проткнула его смутный силуэт копьём. Автомат застыл укором совести оставившим его людям.

Вейтлинь присела рядом, разглядывая забитые грязью колёса автомата. Попыталась провернуть сначала руками в перчатках, потом кинжалом, используя как рычаг. Глянула на напарницу, в свете магических фонарей сверкнули шестигранные стекла, защищающие глаза.

Сара мысленно улыбнулась. Молодая волшебница не могла понять, как следует общаться с анимой, которая вроде и имущество Башни, но при том способна принимать решения и поддерживать разговор. Всё же такие конструкты даже в Башне редки.

— Что ты к нему пристала?

— Бу-бу-бу-показалось... — неразборчиво раздалось из-под противогаза. Демоническая отрава ещё не выветрилась из канализации, и люди были вынуждены использовать плотные маски с баллонами, напоминающие Саре средство защиты из родного мира. Ей самой дым и запах доставляли лишь некоторое неудобство. Так как Вейтлинь уже была в курсе её нечеловеческой природы, анима просто стащила "намордник".

...Тьярми направил их в одну из частей подземелий под кварталом, которые показались грандам наиболее перспективными. Вейтлинь при своей чувствительности имела высокие шансы найти что-нибудь забавное. Но в присутствии сильных магов её чутьё "забивалось". Так что с ней пошла только анима, практически не "пахнущая" магией и способная защитить себя и напарницу от любого встреченного здесь монстра.

Саре в своём мире доводилось бывать в подземельях и пещерах, но не в канализации. Городские сточные тоннели она представляла главным образом по фильмам, и думала, что здешние не слишком отличаются от земных.

Тоннели были круглые. Где выложенные камнем, где как будто проплавленные в толще земли. На стенах мягко мерцала серая плесень, магический паразит, питающийся отходами человеческой жизнедеятельности — как физическими, так и магическими. В главном тоннеле можно было проехать на не слишком большом грузовике или развернуться на малолитражке... если бы не канавы посередине, по которым и текли нечистоты. В примыкающих ходах можно было ходить, выпрямившись во весь рост. Кроме этих "вен" и "артерий" были ещё и "капилляры", где человеку передвигаться было разве что сложившись вдвое или вовсе ползком. От одного взгляда туда у Сары начиналась клаустрофобия.

Тварей девушки и в самом деле встретили немало, в большинстве своём мёртвых и подыхающих, но попались и несколько вполне деятельных. Тогда Сара пускала в ход меч.

Возвращаясь, они вновь прошли мимо заклинившего автомата. Вернее, это Сара прошла, Вейтлинь же остановилась. Когда анима обернулась, юная волшебница похлопала по загудевшему корпусу.

— Бу-бу-бу-взять-с-собой... — изобразила, как вскидывает кого-то на закорки, и указала на Сару.

— Щаз, — конечно, анима была достаточно сильна, чтобы тащить его, и Вейтлинь за время их совместного рейда по подземельям в этом убедилась... но аниме вовсе не хотелось корячиться по пустым коридорам с этой штукой на горбу. — А если какая пакость из угла выскочит, а я тут с негабаритным грузом?

Вейтлинь покачала головой и ткнула пальцем в тоннель, где недалеко лежала тушка рэта.

— Ну, допустим, что достаточно крупных и опасных пакостей здесь нет, а мелочь вся вымерла, или мы перебили. Но всё же...

Волшебница явно пыталась придумать, как невербально отдать приказ строптивой аниме.

— Да на фига он тебе сдался?

— !.. — Вейтлинь махнула рукой и достала из сумки булавку-маячок. Сара с некоторым удивлением проследила, как волшебница пометила автомата.

Девушки пошли наверх, за слабым током почти рассеявшегося дыма. Никаких пакостей, ни мелких, ни крупных им не повстречалось. У самого выхода Сара прислушалась.

— Это ещё что такое? Как будто большой мотор работает.

Волшебница наклонила голову, пробурчала нечто невнятное, помахала руками.

— Птица? — удивилась анима. — Птица на паровом ходу, ага... в смысле — ветролёт?

Вейтлинь помотала головой и снова изобразила птицу, потом расставила руки, словно обхватывая шар с метр в диаметре.

— Дирижабль?

Они миновали пост на входе в подземелья — воины и маги с изумлением уставились на команду из двух хрупких девушек, — и вышли на улицы. Сара запрокинула голову.

Ей случалось видеть эти аппараты парящими около Башни, но так близко — никогда. Сооружение размером с парочку поставленных друг на друга грузовых трейлеров медленно плыло над кварталом, оглашая окрестности урчанием мощного двигателя и посвечивая вниз довольно мощными прожекторами.

Словно космический корабль, — сказала Кальви, которая недавно пересмотрела в "фильмотеке" десяток фильмов соответствующей тематики — иные миры, далёкие галактики, коварные злобные твари из чёрных бездн и противостоящие им храбрые астронавты.

Тебе и та железяка на "Р2" была похожа.

"Летающая тарелка" дирижабля пошла на посадку. Скоро от места его приземления двинулись автоматы и анимы с огромными руками, похожими на ковши экскаватора.

А вот и пришельцы, — Сара даже попятилась в секундной оторопи.

— Грузовик, — Вейтлинь стащила осточертевший противогаз и принялась с наслаждением чесаться.

— А это что — грузчики? — кивнула анима на "инопланетян".

— Ага — уга-а-а-а!.. — девушка зевнула, едва не вывихнув челюсть.

— А ты, похоже, сама вот-вот перейдёшь в категорию груза. Не спи, нам надо найти грандов.

Девушка замотала головой, стащила перчатки и с силой растёрла лицо, уши. Достала из поясной сумки деревянную коробочку, вытряхнула пилюлю размером со старый серебряный доллар и задумалась над ней.

— Отставить стимуляторы, — раздался голос, и Вейтлинь подскочила от неожиданности, едва не рассыпав свою отраву. Торопливо всё убрала и обернулась.

Харинь задумчиво разглядывала девушек. Сара изобразила "на караул", подняла подбородок и вскинула в высоком салюте руку. Каблуки грязных бот щёлкнули как-то неубедительно. Вейтлинь просто поклонилась, краснея под пристальным взглядом гранда, и на всякий случай приняла вид "я-больше-не-буду".

Железнорукая, приняв какое-то решение, кивнула сама себе, полезла в сумку и достала довольно грязный и ржавый кованый гвоздь длиной в ладонь.

Вейтлинь от неожиданности попятилась. Ланде недоуменно покрутила гвоздь в руках, убрала обратно, и вместо жуткой железяки возник нож с тонким мягко серебрящимся лезвием. Железнорукая поманила им девушку, и Сара живо вообразила, что сейчас ради сохранности тайны её антимагии свидетельницу попросту прирежут.

К счастью, прежде чем она выкинула что-нибудь не то, подошёл Тьярми.

— Ага, пропуск собираешься дать? Я и сам подумывал...

Вейтлинь шагнула вперёд, подтянула рукав и протянула раскрытую ладонь. Нож кольнул в тонкое запястье, в свете второй луны капля крови казалась блистающим рубином. Или не казалась... Сара моргнула. Она не могла толком разобрать творящуюся магию, но когда Вейтлинь покрутила рукой, капля так и осталась на её коже.

— Болит? — заботливо спросила Железнорукая.

— Ноет... — шепнула Вейтлинь.

— Придётся потерпеть. Ты ведь знаешь, что это?

— Пропуск, — девушка потрогала каплю... нет, камень!.. Вживлённую в плоть кристаллическую драгоценность, созданную из её же крови.

— Верно. На наш этаж.

— Это честь для меня, — девушка неловко попыталась выполнить что-то вроде реверанса, Харинь фыркнула:

— Да брось, я просто не хотела, чтобы ты потерялась, заинтересовала меня твоя... чуйка. Хочу её поисследовать, да и братцу будет интересно.

Сказано было таким тоном, что Вейтлинь поёжилась.

— Это ты у нас частично железная, — сказал Тьярми. — А девочка на ногах не стоит.

Вейтлинь попыталась принять бравый вид — и покачнулась. Железнорукая оценила и фыркнула:

— Возвращайся в Башню. Сара, ты тоже. Только не в одиночку, присоединитесь к какому-нибудь из отрядов... Где твой скакун?

— Где-то у моего отряда... — Вейтлинь беспомощно оглянулась.

— А где твой отряд?

— Э-э-э...

— Может быть, лучше по воздуху? — Тьярми кивнул на "летающую тарелку". — На грузовике наверняка найдётся пара мест для пассажиров.

— В самом деле. Сара, проследи и проводи на наш этаж, пусть занимает любую свободную комнату. Всё, идите...

И Харинь отвернулась, потеряв к ним интерес, убрала нож в сумку, снова вытащила ржавый гвоздь и то ли глубоко задумалась над ним, то ли просто задремала. Гранд, хоть и "частично железная", явно устала. Вейтлинь поклонилась её плечу, Тьярми и отдельно — гвоздю, сделала шаг и остановилась.

Бошо, заглядывающий через плечо своей более рослой коллеге, с интересом обернулся. Девушка напряжённо смотрела на гвоздь.

— А, вспомнила, — проворчала наконец Железнорукая. — Тьярми, насчёт вампиров и упырей... вы ещё здесь?

Вейтлинь вздрогнула и замотала головой, отрицая своё существование в данной точке пространства, и даже сделала пару шагов к дирижаблю. Повернулась и снова уставилась на гвоздь.

— На фига тебе эта ржавчина? — спросила Сара.

Вейтлинь мотнула головой не в отрицательном жесте, а в досадливом "не мешай!". Ланде раскрыла ладонь, словно предлагая взять, но девушка лишь провела рукой над гвоздём раз, другой.

Харинь поспешно дёрнула рукой, перебрасывая гвоздь в металлическую ладонь, потрясла живой, словно обжегшись.

— И что это было? — спросила.

Вейтлинь покусала губу и снова принялась исследовать воздух над предметом. Гранды, сильнейшие маги Дома, с интересом следили, как бесталанная девчонка возится со ржавым хламом.

Гвоздь вдруг заплясал по ладони, словно стремясь убежать от исследовательницы. Вейтлинь отдёрнула руку, железяка ещё какое-то время звенела и подпрыгивала, пока Харинь не сжала стальные пальцы. Девушка задумчиво хмыкнула и выпрямилась. И только сейчас обнаружила, что на неё все смотрят.

— И?.. — одним только тоном Харинь предложила ей поделиться своими размышлениями.

— Мне кажется... но я не уверена... с другой стороны... — угасающим шёпотом поведала юная волшебница. Выпрямилась и кашлянула, заговорив негромко, но уверенно: — Я не вполне уверена, но я, кажется, уже сталкивалась с похожей магией.

— Я не вполне уверена, но я, кажется, уже сталкивалась с подобной манерой речи, — пробормотала Сара. Гранды с интересом поглядели на неё.

— Да, похоже, — согласилась Харинь сразу с обеими. — Возможно, тебе будет легче сформулировать, что именно привлекло твоё внимание, если я объясню, откуда взялся этот... с позволения сказать, арт. Я нашла его в кучке праха, оставшегося от вампира — на удивление сильного, кстати. Судя по всему, кровосос был убит именно гвоздём.

— Вампир, — переспросила Сара.

— Ага.

— Гвоздём.

— Ну да.

Вейтлинь открыла рот, немного пошлёпала губами и сумела-таки облечь в слова свои мысли.

Ланде и Вейтлинь нацепили маски на входе в подземелья. Сара свою стащила, едва убедившись, что внизу людей больше нет, и никто не задастся вопросом, а чего это девушка не зеленеет и не валится в корчах, свободно дыша кошмарной смесью противодемонического дыма и вони канализации.

Они дошли до автомата, и Вейтлинь кивнула на участок пола, на взгляд Сары ничем не выделяющийся. Но грандам он показался весьма интересным, они покружили рядом, чуть ли не утыкаясь носами в грязь, обмениваясь малопонятными и маловнятными из-за противогазов репликами, потом изучили молчаливого "Р2".

Именно здесь, по словам Вейтлинь, она уже ощущала похожую магию, потому и она пыталась сподвигнуть Сару притащить робота наверх.

Харинь выщелкнула из своего протеза отвёртку и набросилась на безответного автомата. Тот сопротивлялся пассивно, но доблестно и уступил лишь грубой силе анимы, с помощью которой почтенное общество сняло с него сегмент брони перед колёсами.

Откуда-то из шасси достали кусок искореженного металла, в котором с трудом можно было узнать нож. Некто точно также убил упыря в канализации, оставив оружие убийства, клинок из скверного железа, в теле, которое постепенно рассыпалось в прах, а прах растворился в грязи.

И позже по этой грязи проехался автомат, неудачно "найдя" железяку, заклинившую ему ходовую часть. Только Вейтлинь со своей удивительной "чуйкой" смогла ощутить нечто магическое в воде, грязи, за бронёй робота...

Которого, к слову, Саре всё же пришлось тащить на поверхность.

Глава одиннадцатая. Игра в молчанку

На первый дирижабль девушки опоздали и взошли на "посадочную платформу", на скорую руку сколоченную из досок и похожую на шаткие строительные леса, когда подлетал уже второй агрегат.

— Здорово, шеф, до города не подбросишь? — поприветствовала Сара первого сошедшего с дирижабля. — В смысле, до Башни.

Важный толстяк, сам похожий на дирижабль, выпучил глаза на двух девчонок-замарашек. Раздулся ещё больше и открыл рот, явно собираясь сказать что-то отличное от "вэлкам", но тут из-за его широкой спины показался тощий парнишка с кожаным шлемом на голове и пилотными очками на лбу.

— Посторонись, ты, балласт, — буркнул он, и мужчина с виду раза в два его старше и в два раза больше по объёму отодвинулся и даже сократился чуть. Парень хмуро осмотрел Вейтлинь и Сару.

— Так, приметы совпадают... это вас я должен взять на борт?

— Так точно, нас, — Харинь "позвонила" и отдала соответствующий приказ.

— Вы, землерои, мне всё тут зачуханите, ещё чего не хватало, — пробормотал парень, скорчив брезгливую физиономию. — Айда за мной.

Они пошли в сторону рычащих двигателей. Невежливый провожатый завёл их в тесный отсек с дырами в полу, через которые просматривалась далёкая земля — дирижабль парил метрах в двадцати над землёй. Вейтлинь, заметила Сара, сжала зубы и как будто качнулась к ней в поиске поддержки, но взяла себя в руки. Парень постучал кулаком в рифлёную металлическую стенку, сорвались капли конденсата. Анима вдруг поняла, что перед ними огромный куб — как бы не топливный бак. Но в баке оказалась всего лишь вода. Холодная.

Кожаный шлем вручил шланг. Внизу завопили возмущённо, когда девушки принялись омывать свои комбинезоны. Кожаный шлем высокомерно проигнорировал брань с тверди земной, после водных процедур провёл их в техническое помещение, где дул рваный горячий ветер, пахнущий угольным дымом. Саре ничего, а вот Вейтлинь закашлялась и сунула нос в противогаз.

Обсохнув таким образом, анима и волшебница получили два мешковатых безразмерных комбинезона образца "залезайте прямо так, только сапоги снимите".

— Уже кое-что, — сказал парень, снова пристально изучив их, и вяло помахал рукой — мол, за мной.

Они прошли какими-то техническими закоулками среди труб, проводов и тускло рдеющих рун и вдруг вынырнули на внешнюю палубу, ведущую вдоль пузыря дирижабля. Звонкий и тонкий пол, состоящий из полос металла, которые раскачивались и поскрипывали. Над головой столь же тонкая дырчатая крыша, по которой бежали цепочки рун, кое-как освещающих этот "путь". Подвески, тонкие металлические тросы, тихо звенели от ветра. Справа по стиснутой рёбрами креплений жёсткой ткани оболочки дирижабля бежали волны, слева же лишь тонкие кованые перила отделяли девушек от пропасти... не слишком высокой, но Вейтлинь вцепилась в кружева с такой силой, что Саре послышался скрежет сминаемого металла.

Тихо ругнувшись в адрес проводника, анима взяла сведённую судорогой руку. Вот ведь... небожитель, свысока поплёвывающий на "землероев". Можно было обойтись без экстрима, пройти той же дорогой, что они шли к "душевой". Так, и где у нас нервный узел? Как будто примерно...

— Ой, — шёпотом сказала Вейтлинь, разжимая пальцы.

Сара повлекла впавшую в ступор волшебницу за собой. Их проводник шагал впереди величественно, как гранитный Командор, при своём субтильном телосложении умудряясь печатать шаг. Всё же приостановился и оглянулся, желая полюбоваться, как непрошенные пассажиры стоят, не в силах сделать и шага по шаткой опоре.

Сара пошла "от бедра", компенсируя походкой движение раскачивающихся опор. Эффект был тот ещё, небожитель застыл в ступоре. Сара, подойдя вплотную, сделала вид, что небрежно сплюнула вниз — "делов-то", и вопросительно вскинула бровь. Проводник перекосил физиономию и двинул плечом, предлагая идти дальше. Вейтлинь вроде бы освоилась и даже приотпустила руку Сары, но анима была уверена, что на её непробиваемой коже остались следы от ногтей.

Проводник ускорил шаг, и тут мрак ночи захлопал крыльями, низвергнулся вниз, атакуя девушек. Вейтлинь не завизжала, занятая борьбой со своим страхом высоты, она среагировала с опозданием, когда Сара уже выхватила из воротника иглу и, превратив её в копьё, с силой ударила в лоб...

Одну из горгулий дирижабля, слетевшую к ним с верхней палубы.

Удар тупой стороной копья сшиб создание вниз, и крылатая тварь с хриплым клёкотом кувыркнулась над самой землёй, с трудом выйдя из пике и напугав нескольких магов, что возились внизу. Те среагировали... как должно реагировать боевым магам, на которых из темноты рушится неизвестное чудовище. Горгулья метнулась словно заполошенная ворона, от вспышек разящих заклинаний, одно прошло совсем рядом с дирижаблем.

Небожитель, разом растеряв всю свою солидность, бросился к перилам и тонко завопил, голос его то и дело "пускал петуха". Разумеется, снизу ему ответили в том же разговорном жанре. Вызвавшая весь переполох горгулья куда-то делась. Сара какое-то время наслаждалась беседой, потом подошла и похлопала парня по плечу. Острием копья.

— Всё это очень мило, юноша, но вы можете потом договорить. Мы весь день отлавливали и убивали всяких кошмарных тварей, — девушка пожалела, что на волшебном оружии не осталось крови и прочих потрохов упомянутых тварей. — И, понятно, утомились... слегка.

Она заставила копьё исчезнуть и деликатно зевнула, прикрывая рот ладошкой, похлопала ресницами.

— Так что почему бы тебе не проводить усталых воинов туда, где они смогут приткнуться и покемарить на пути к Башне? А уже потом можешь вернуться к этому примечательному диалогу.

Небожитель открыл рот. Небожитель закрыл рот. Небожитель отрывисто кивнул и повёл их за собой, на сей раз без всяких выкрутасов.

Сара этого не знала, но поняла по удивлённым взглядам обернувшихся от пульта людей. Вейтлинь потом подтвердила — авиаторы искусников кого попало сюда не приглашают, и уж тем более здесь не место всяким "автостопщикам". Кожаный Шлем оказался настолько сбит с толку всем произошедшим, что привёл их прямо в рубку дирижабля и только сейчас, судя по физиономии, осознал неладное.

— Вот пассажиры, о которых сообщали, — отрывисто сообщил парень, решив держать хорошую мину при плохой игре и сделать вид, что всё так и было задумано.

— Какого... — начал было тощий мужчина с бакенбардами, затянутый в подобие мундира и похожий на английского капитана из старых фильмов, но проглотил фразу и одним жестом предложил Кожаному Шлему занять своё место, а девушкам — встать в сторонке и не отсвечивать. Холодный взгляд на отвлекшихся от пульта людей — и полудесяток "дирижаблеров", или как их должно именовать, вернулись к своим делам.

Которых, похоже, пока и не было — летательный аппарат висел себе на месте, ему требовался лишь пригляд пары человек, а не внимание всей команды. Должно быть, "англичанин" не из тех, кто даёт подчинённым бездельничать, даже если работы нет.

Сара прошлась туда-сюда. Капитан уставился прямо на неё тяжёлым взором, но был проигнорирован. Лишь магнус и гранды могут заставить меня что-то делать — или не делать, — одним взглядом и одним жестом. Остальным придётся говорить вслух...

Члены команды давили косяка. Сара ходила всё же поодаль от них, изучая внутренности рубки.

"Пульт управления" не уступал иной самолётной приборной доске из её мира — в размерах и "загадошности" всех этих штуковин для непосвящённого. Сплошь усеянный кристаллами с разноцветными искрами внутри, рычагами с блестящими набалдашниками, кнопками с переливающимися рунами. Посреди кабины на стойках возвышались два полутораметровых сдвоенных штурвала. Сара поспешно сцепила ладони, которые так и зачесались взяться и покрутить. Кто в детстве не мечтал стать капитаном корабля? А дирижабль — это даже круче!..

Девушка прошлась вдоль стен, почти целиком состоящих из забранных в металлические рамы листов толстого стекла. В передней части кабины также был застеклён и пол, судя по следам, по нему даже ходили, но Сара решила не наглеть. Если стекло и металл укреплены магией... она, конечно, контролирует свою способность поглощения, но лучше не надо.

На одном из пультов заскрипело и затрещало, девушка за ним склонилась, напряжённо внимая разноцветным искрам в стеклянных трубках. Губы её шевелились.

— Капитан, они начинают погрузку, — отрапортовала пилотесса, когда искры угомонились.

— Хорошо, — тут же молвил "англичанин", похоже, прочитав сообщение быстрее неё, и потянул к себе то, что напомнило Саре голосовод, металлическую трубку с раструбом для передачи сообщений, какие были на паровых кораблях. — Следите за стабилизацией!

Вейтлинь, до сих пор торчащая у порога, аж подскочила, гулкий с жестяным оттенком голос прокатился по рубке. Началась упорядоченная суета, руки членов команды порхали над пультом, пальцы нажимали кнопки и перебрасывали рубильники, следовали лаконичные доклады и команды. Дирижабль чуть поводил носом. Палуба вздрогнула под ногами, просела. Сидящие за пультом не обратили внимания, капитан лишь чуть качнулся с носка на пятку. Вейтлинь вцепилась в переборку.

Сара оглянулась вокруг. "Приткнуться и покемарить" здесь можно было разве что под пультом. Или...

Она обратила внимание на нишу в остеклении рубки. Собственно, это был металлический короб в человеческий рост, вделанный в стену и закрытый снаружи не листом стекла, а металлическими решетчатыми ставнями в две створки. Что-то вроде окна, или даже... двери?.. Запасный выход, при пожаре выбить дверцы и прыгать вниз? Анима подошла поближе и увидела царапины на железной подставке, на металлических стенках ниши. Такие следы могли оставить когтистые лапы горгулий.

Сара поняла, что эта ниша, и несколько других по всей рубке, представляли собой "боевые посты" для крылатых тварей искусников. Они стояли в ящиках, готовые по сигналу десантироваться наружу, на устрашение врагам волшебников... или, допустим, для разведки территории.

После небольшой доработки и приёма на борт крылатых юнитов грузовик превращается... превращается грузовик... в воздушный авианосец!..

Анима протянула руку, качнула створки и обнаружила, что хотя механизм запирания и предусмотрен, но они не закрыты, лишь подпружинены, так что оперевшись на них можно было вывалиться наружу. Створки открывались в обе стороны, напомнив Саре качающиеся дверцы салунов. Она передумала устраиваться в нише. Да какого чёрта...

Сара решительно шагнула к пульту и села в одно из свободных кресел. Махнула рукой Вейтлинь, девушка, держась за перила вдоль обзорных окон и ступая очень аккуратно, добралась за неё и с тихим вздохом опустилась рядом. Должно быть, они нарушали правила пребывания на командной палубе, но Саре косые взгляды команды были безразличны. Капитан лишь раз посмотрел на неё и вернулся к делу.

Погрузка была довольно долгой, Вейтлинь даже задремала. Сара изучала приборную доску. На том участке, перед которым сидели пассажирки, были выведены элементы управления каких-то орудий. Анима ощущала, что сейчас они не функционируют... но на всякий случай приподнялась в кресле и села на собственные ладони.

Жаль, что нас учили "водить" всего лишь скакуна. Потребовать у магнуса, что ли, курсов вождения паровых карет, танков — и обязательно чего-нибудь летающего!..

Наконец капитан отдал приказ к отходу. Приборная доска озарилась магическими вспышками, двигатели заурчали сильнее, и дирижабль двинулся с места, задирая нос. Вейтлинь проснулась и вцепилась в кресло (хорошо, что не в пульт), издав невнятный писк. Сара встала, пристегнула её к сидению ремнями безопасности удивительно земного вида и осталась стоять, любуясь разворачивающейся перед ней панорамой ночного города волшебников.

Дирижабль летел со скоростью рысящего скакуна, зато по прямой, и довольно скоро пересёк границу воздушного пространства района Башни. Капитан прошёл к пульту девушки-связистки, самолично отстучал ключами краткое сообщение и прочитал ответ. Тёмная громада Башни закрыла полнеба, повернулась — они облетали главный замок Искусников. Впереди развернулись полотнища призрачного огня. Саре потребовалось время, чтобы угадать в них всего-навсего посадочные сигналы.

"Англичанин" отрывисто командовал. Дирижабль "парковался" у стены Башни, на которой были причалы и доки, соответствующие воздушному транспорту. Машина остановилась, рёв двигателей взвился и упал, оставшись на уровне глухого ворчания где-то в утробе летающего агрегата.

Сара встала, отстегнула Вейтлинь и примерилась, собираясь взять её на руки — кажется, девушка от воздушной прогулки впала в прострацию. Но всё же пришла в себя, отстранила руки анимы, поднялась самостоятельно и поклонилась капитану.

— Спасибо за ровный полёт, — сказала и получила неопределённый кивок, то ли приветствие, то ли позволение пойти вон. Капитан отвернулся, продолжая распоряжаться.

Один из приказов достался их неприветливому проводнику. Хмурый Кожаный Шлем встал из-за пульта и безукоризненно вежливо пригласил девушек следовать за ним. На сей раз дорога была кратка и проходила не по тёмным узким наружным "тропам", а внутри дирижабля к самому выходу под его брюхом. Впрочем, широкие деревянные сходни ещё не были должным образом закреплены, о чём суетящиеся рабочие довольно экспрессивно сообщили Саре, которая уже примерилась на них сойти.

Анима прикинула, что вполне могла бы попросту спрыгнуть вниз, но ради разнообразия сочла за благо не выпендриваться. Дождавшись, пока всё будет примотано, закручено и подтянуто, она вежливо попрощалась с парнем, что-то буркнувшим в ответ, взяла Вейтлинь за руку и повела за собой по шатким мосткам. Когда девушки соступили на надёжный камень, молодая волшебница явственно перевела дух и отняла ладонь, напустила на себя независимый вид.

Через полминуты девушкам снова пришлось взяться за руки, чтобы не потеряться. В "доках", несмотря на ночь, продолжалась работа, люди спешили, грузы возились, суета и беготня была как в настоящем порту. Расходясь с рабочими, спешащими на выгрузку и обслуживание воздушного корабля, девушки отошли к лестнице. На выходе со стены Сара оглянулась. Кожаный Шлем так и стоял в люке, словно собираясь проследить, как бы пассажирки втихаря не вернулись на борт. По пузырю дирижабля шла надпись.

— "Беспокойный", — хмыкнула анима.

В этой части Башни Сара никогда не была. Выяснив примерное направление, она внаглую стопнула едущий куда-то колёсный транспорт вроде автопогрузчика ("подвезите, дяденька!"). В конце концов машина нырнула в подвальные помещения, а замороченный болтовнёй Сары грузчик-шофёр ткнул пальцем в сторону ведущей наверх лестницы.

Девушки прошли подземными этажами, миновали волшебные холодильники, где складировались их сегодняшние трофеи, клетки, куда попадала такая же добыча, которой повезло — или не повезло? — остаться живой. Ещё пару раз спросив дорогу, они скоро вышли в холл Башни.

— У нас проблема, — вздохнула Сара.

— А? — Вейтлинь сонно хлопала глазами и давилась зевотой.

— Я не могу перемещаться телепортами одна, — анима виновато пожала плечами.

— Правда? — Вейтлинь так заинтересовалась, что почти проснулась. — Это связано с твоей антимагией?

— Ну да... — Сара собралась рассказать, как ненароком взорвала одну звезду, но лишь тоже зевнула, когда горло перехватил запрет. Вейтлинь уже знала об антимагии, так что анима лишь подтвердила её догадку, но углубиться в детали из-за приказа магнуса никому не рассказывать о своей "конструкции" она не могла. — Так что придётся на перекладных...

Лифтовые шахты в Башне были не длиннее пяти этажей, и к тому же расположены в разных местах, потому девушки действительно добирались долго и путано. Указующие таблички и "планы здания" в замке не были предусмотрены, а зевающая Вейтлинь ухитрилась пару раз промахнуться.

Последний участок пути пришлось преодолевать пешком, Вейтлинь показывала пропуск Лестнице, и магия на ступенях признала её право наступать на них.

На "административный этаж" девушка взошла с явной опаской. Потрогала камень в своём запястье, хотела было двинуться вдоль стеночки, но шарахнулась и пошла ровно посредине коридора, опасливо поглядывая на стоящие в нишах статуи. Те тоже косились и явно раздумывали о нехорошем, но ничего не предпринимали.

Сара представления не имела, как здесь осуществляется заселение и уже хотела предложить Вейтлинь попросту переночевать у неё, но тут навстречу ей попался раб-полуночник. Сара остановила его и сунула под нос руку Вейтлинь с "пропуском".

Раб внимательно изучил вживлённый в плоть красный неровный камень и кивнул. Судя по одежде, это был один из рабов высокого ранга, имеющий право командовать прочими.

— Гостье магнуса нужна комната рядом с моей.

Лысая голова склонилась, показывая татуировки на темени. Раб выпрямился и оглядел усталых и чумазых девушек:

— Не угодно ли госпожам сначала вымыться и переодеться?

— Угодно! — встрепенулась Вейтлинь, которая, похоже, исстрадалась от своего несоответствия сдержанной роскоши этажа власти.

— Ага, — Сара не стала уточнять, что она никакая не госпожа.

Раб сделал знак следовать за ним, повернулся и пошёл.

Рядом с тренировочными залами имели место быть общие бани — несколько бассейнов с разными температурными режимами, парилки, массажные кабинеты. Всё почти такое, как на Земле.

Ну, почти — Сара отстранила неисправный массажный агрегат, похожий на робота-убийцу из фильма ужасов, прошла в раздевалку и принялась выцарапывать себя из одежды. Комбинезон — так и не вернули Кожаному Шлему, пояс, бронированный ворот-"ошейник", кольчуга, наручи, поножи, подкольчужник... ну вот, опять.

Анима с досадой сдёрнула живую ткань, которая стала похожа на необработанную шкуру, жёсткую и негнущуюся. Рукава так и вовсе рассыпались пеплом.

— Это всё из-за тебя.

— Извини, — пролепетала Вейтлинь, которая так и стояла столбом посреди раздевалки. Сара смягчилась.

— Да ладно, они всё равно не заживаются у меня. Чего стоишь, раздевайся.

К удивлению анимы, Вейтлинь покраснела. Нездешняя она, что ли? Табу на наготу в Башне не было, по коридорам в нижнем белье не ходили, но вот купались все запросто вместе. Особенно после тренировок.

— Я лучше... ну, потом, после тебя...

— Не говори глупостей. Спишь на ходу, ещё булькнешься. Велено за тобой присмотреть, так что давай.

Вейтлинь ещё постояла, потом с видом "чему бывать, того не миновать" принялась раздеваться. Надо же, стеснительная какая...

Девушка медленно выпуталась из комбинезона, стащила защиту с рук, ног, долго возилась с кольчугой, пока Сара не помогла. Потерявший форму поддоспешник из живой ткани казался не менее усталым, чем сама девушка. Вейтлинь отстранила Сару и взялась за рубаху.

Сара небрежно скинула свою — и Вейтлинь замерла обалдело. Анима сбросила нижнее бельё, вышла из раздевалки, покачивая бёдрами, с бортика махнула в облицованный тёмным камнем небольшой бассейн. Вынырнув уже посредине, оглянулась на Вейтлинь, которая так и торчала в дверях раздевалки, глядя то на Сару, то на смятую одежду.

Футуршок, — хихикнула Кальви. Не так давно Сара экспериментировала с иглой и тканями, и изготовила куда более привычные землянке предметы одежды.

— Так и будешь там стоять?

Вейтлинь уронила живую ткань в специальную ёмкость, стащила рубашку. Смотала грудную ленту — "бюстгальтер", и скинула короткие штанишки, какие здесь носили вместо трусиков. Вошла и неловко сползла в бассейн. Устроилась рядом с Сарой, повернувшись в профиль, прикрывая грудь рукой. Тряхнула головой, грязные волосы повисли сосульками.

— Госпожа, госпожа, — в бассейн ворвалась девушка в коротком халатике, поклонилась поочерёдно Саре и Вейтлинь. — Приветствую вас меня прислали сюда чтобы спросить не нужна ли вам помощь прошу вас располагайте мною лишь прикажите!

— Халаты, — томным голосом молвила Сара. — Как можно быть такой шустрой в — сколько там на часах? Приготовь халаты, полотенца, открой ветровую комнату и заряди... ну, например, степные травы. И жди снаружи.

Рабыня не заставила дважды повторять и выскочила вон. Сара запоздало повернулась к Вейтлинь:

— Не возражаешь? Или ты как раз хотела, чтобы тебе кто-нибудь спинку потёр?

Девушка испуганно помотала головой.

— Нет в тебе здорового гедонизма, — укорила Сара. — Уж если довелось попасть сюда, пользуйся. Позвать банщицу? Ну, как знаешь.

Она выловила губку — кажется, эти живые существа, плавающие в горячих бассейнах, и в самом деле были морскими модифицированными волшебством губками, — и принялась себя драить. Не то чтобы в этом была особая необходимость, удобно быть конструктом...

— Никак не могу понять, что ты за кукла, — проговорила Вейтлинь, следуя её примеру.

— Доступ запрещён, — буркнула Сара. — Ты и так узнала лишнее, хочешь ещё влететь в неприятности?

— За знание всегда приходится платить, — Вейтлинь зачерпнула жидкого мыла и принялась за волосы. Заскочившая рабыня сыпанула в курительницу бурого порошка, чиркнула зажигалкой. Сара потянула носом голубой дымок степного сбора.

— Гребни.

Рабыня словно телепортировалась прочь и вновь явилась с требуемым, помогла аниме и волшебнице вымыть, вытереть и расчесать волосы. В молчании девушки закончили мыться, полежали немного в бассейне — Вейтлинь действительно умудрилась уснуть, хотя наглотаться воды ей помешали неглубокие берега и закреплённые на стенках подголовники. Сара растолкала и вытащила напарницу, в соседней комнате девушки постояли в потоках ароматного ветра, согнавшего воду с тел. Накинули лёгкие халаты и, оставив своё снаряжение и прихватив только мечи да сумки с артами, вышли из бань.

— Твоя комната.

Сара зашла вместе с Вейтлинь и оглядела предложенные апартаменты. Комната была по соседству с обиталищем анимы и оказалась её копией, отличаясь лишь более тёмной отделкой. Вейтлинь направилась к постели на манер зомби, теряя по дороге вещи и полотенца. Анима проследила, как девушка плюхнулась на койку, засопев прежде чем коснулась подушки, и отправилась к себе.

— Интересный был день.

Сара и Кальви сидели в Библиотеке, перед огромным экраном, на котором проматывался документальный фильм о том, что произошло сегодня.

— Да, познавательный. А уж длинный-то какой.

Время от времени картинка замирала на паузе, и девушки протягивали руки над столом. Перед Сарой оказывалась клавиатура и манипулятор типа "мышь", Кальви же писала местной ручкой на бумаге, и её тонкий почерк на ходу преобразовывался в печатный текст. Потом девушки менялись написанным, проверяя друг друга и дополняя текст рисунками, магическими схемами и "скриншотами" с экрана. Листы помещались в обложки, сшивались в книги и летели к разным библиотечным полкам.

Шестам, география города, подземные сооружения города... района... Шестам, обычаи города. Шестам, архитектура... Демоны, виды демонов, способы контроля, убийства, магические практики Искусников в обращении с демонами...

Библиотеку изначально создавала Сара. Кальви перед огромными мониторами сначала терялась, клавиатуры не касалась, путалась в ссылках и застревала в архивах. Землянке пришлось сочинить "дружественный интерфейс", понятный именно для уроженки этого мира. Так Библиотека приняла свой теперешний облик — огромное помещение в несколько этажей, сплошь уставленное книжными полками. Ходить между ними или шариться в каталогах в поисках нужной информации нужды не было — по чётко выраженному желанию книжные стеллажи двигались, и нужные книги с них порхали прямо в руки. Постепенно Кальви поняла концепцию компьютерных баз данных, но внешность Библиотеки решили не менять.

Прочитанные когда-то Сарой и Кальви обычные книги так и оставались книгами, разве что сами собой пролистывались до нужных глав и тем. А вот созданные ими в Лабиринте книги были скорее интерактивными энциклопедиями, со вставками аудио, "скриншотов" и видео, снятого "из глаз".

Сегодняшний день для Библиотеки был продуктивным. Первый выход из Башни, люди, город, демоны... и особняком встала тема "объект Блейд". Так его обозвала Кальви. Некий неизвестный, убивавший, впрочем, не только вампиров. Державший на привязи одержимых крыс, заставляя их патрулировать канализацию. Обращавший всякий хлам вроде гвоздей в неслабые арты специально для убийства демонов. Да ещё отмечающий свои изделия характерной руной.

— Скоро утро. Интересно, после всего произошедшего не будут ли уважаемые гранды дрыхнуть до самого обеда? — Кальви переплела последнюю книгу и небрежно бросила её в сторону книжных полок. Брошюра встала на место, с другой стороны прилетел лазерный диск, оформленный в чёрно-багровых тонах.

— Не возражаешь?

Сара фыркнула, увидев название знаменитого фильма:

— Разумеется, нет, раз уж у нас, так сказать, тематический денёк выдался.

Глава двенадцатая. История бесталанной волшебницы

Даже по меркам волшебного мира её историю нельзя было назвать простой и обыденной. В Доме Искусников, как и в прочих Домах, была своего рода "полиция". Отряды охраны правопорядка, которые включали в себя обычных стражников и магов средней силы, и расследовали всяческие бытовые преступления.

И Вейтлинь в своём возрасте уже считалась опытным "копом". Крутым боевым магом она не была — напротив, её резерв был даже меньше, чем у среднего Искусника, не претендующего на высокую ступень мастерства.

Именно её слабость и открыла девушке дорогу в силы правопорядка.

Ограниченная сила заставляла быть изобретательной в практике её применения. Постоянно вынужденная экономить свой резерв, девушка глубоко проникала в суть чар, "оптимизировала" известные заклинания, придумывала собственные. Проигрывая в голой мощи, Вейтлинь брала тонкостью и изощрённостью своей волшбы, склонностью к небанальным магическим решениям.

Благодаря этому девушка обратила на себя внимание старших магов, и они заметили вторую грань её "антиталанта". Не могущая похвастать собственной силой, Вейтлинь именно потому оказалась чувствительна к чужой.

Сначала она искала ошибки, недочёты и недоделки в чужих творениях. Через её руки проходили автоматы, анимы и реконструкты, корявые ученические поделки и новые экспериментальные модели. Там, где другие искали утечки магии долго и муторно, изучая конструкции с помощью специализированных артов и проводя сложные вычисления, Вейтлинь просто ощущала исход силы.

А потом девушку позвали в местную "полицию", предложив стать сенсором. Эту специализацию, если уж продолжать аналогии с земными реалиями, можно сравнить как с ролью "служебной собаки", способной идти по магическому следу, так и с возможностью изображать из себя "мобильную криминалистическую лабораторию", по едва заметным эманациям определяя тип совершенной на месте события волшбы.

Хороший сенсор в "полиции" бывает нужнее ещё одного боевика — драться может почти любой, а кто будет, собственно, искать?.. Вейтлинь застряла на карьерной лестнице из-за возраста, недостатка силы и неопытности в общих полицейских делах, но её это устраивало. Так девушка и жила, деля своё время между разработками заклинаний для "слабых", проверкой чужих творений, механических и псевдоживых, и работой "полицейского детектива".

Старшие положительно отзывались о ней, сокомандники ценили и всячески опекали, хотя и подшучивали незло над её манерой "мечтать" — застывать, вчувствываясь в окружающую магию, и при том не предупреждать об этом "выпадении из мира". Именно из-за этой привычки девушка обрела вчера несколько неожиданных знакомств, которые получили такое неожиданное развитие...

Проснувшись, Вейтлинь не сразу сообразила, где она находится. Большая комната, широкая кровать. Окон нет, светильники в древнем стиле льют мягкий свет.

Девушка шевельнулась — мускулы отозвались тянущей болью. На голову словно тугой обруч надели, боли не было, но присутствовала странная скованность и неторопливость мыслей и чувств. Да, славно вчера подралась и поколдовала...

Она поднялась, стиснула зубы, пережидая боль и головокружение. По стеночке прогулялась в душ, привела себя в порядок. Из одежды не было ничего, кроме банного халата и тапочек. Девушка облачилась, прошлась по комнатам, разглядывая и отделку, и магию в стенах. Сама попробовала начаровать хотя бы светлячок, получился пшик со струйкой тёмного дыма. Виски кольнуло болью, задёргало "пропуск".

И что теперь?

Зеркало на стене молчало, и никто не приходил с сообщением, что её ждут. Вейтлинь подумала о зловещем обещании Железнорукой и попробовала испугать себя — что-то могут с ней сделать гранды?

Но бояться было лень. Девушка вспомнила о непрочитанных книгах, что дожидались в её комнате в общежитии, о полуразобранном автомате под узкой койкой. И о морозильном ящике по соседству с механизмом. Типичный паёк механика, вареное в паровых трубах мясо и сушёная на радиаторах фруктовая стружка, сейчас казались пищей богов. Живот отчётливо подвело, организм требовал возместить потери сил. Вчера перед возвращением в Башню сжевала отвратительно сладкую плитку специального пайка для магов, и только.

Можно ли ей вообще выходить, или положено сидеть и ждать? Кто бы сообщил.

Выгляну, решила Вейтлинь, и поймаю первого попавшегося раба, озадачу одеждой и перекусом. Она толкнула дверь с некоторой опаской, но, к её облегчению, ночью её не заперли снаружи.

Коридор этажа был совершенно пуст. Только деловито жужжащий автомат-уборщик ткнулся ей в ноги — Вейтлинь опасливо его переступила, при этом ей пришлось отпустить дверь, — и проехал дальше.

И что теперь?

Девушка оглянулась. Раздался какой-то звук. Вейтлинь от испуга подпрыгнула, дёрнулась к двери — и обнаружила, что магический замок захлопнулся.

Оставив её стоять в банном халате и с тюрбаном полотенца на голове в сумрачном и торжественном коридоре.

Вейтлинь безуспешно подёргала дверь. Шёпотом произнесла несколько непонятных словечек, подхваченных вчера у Сары — вчера в подземельях та в двойном объёме, за себя и за вынужденно немую напарницу выражала своё отношение к шастанью по канализации. Положение лучше не придумаешь, как же она там говорила... ситуёвина, вот. Не хватает только, чтобы кто-нибудь из старших застукал её так...

Надо срочно добраться до бани, возможно, там осталась её одежда... или хоть что-то, что можно на себя накинуть.

Девушка завертела головой, пытаясь сориентироваться, но вчера она добиралась сюда в полусне, и вспомнить, в какую сторону идти, чтобы попасть в баню, не представлялось возможным. Почти запаниковав, она двинулась, как ей казалось, в правильном направлении.

Скрежет, странное поскрипывание...

Вейтлинь напряжённо вслушалась — и вспомнила. Её вчерашняя напарница в задумчивости или раздражении частенько касалась стен древних тоннелей тонкой девичьей ручкой — и слышался тот же скрежет когтей, оставляющих на камнях глубокие царапины.

Она ускорила шаг.

Звук стал отчётливей. Впереди шёл кольцевой коридор, девушка свернула за угол. А вот и источник звука...

Это и в самом деле оказалась Сара. Стены коридора она не портила, сидела на подоконнике огромного окна и что-то строгала.

— Ну и горазда же ты дрыхнуть, — поприветствовала юную волшебницу, не отрываясь от своего дела.

Вейтлинь открыла было рот, собираясь опротестовать заявление, но засмотрелась. Изящные пальцы ловко покручивали заготовку, когти резали каменный брусок словно металлические резцы — обычное дерево, каменная крошка так и летела на пол.

— Впрочем, я думала, ты ещё дольше проспишь. Денёк вчера был насыщенный, — анима приостановилась, отстранила заготовку на вытянутой руке, критически щурясь. Подвигала туда-сюда — часть оконного переплёта была витражной, и прошедшие через узоры лучи окрашивали камень в разные цвета. Потёрла поделушку о рукав и снова взялась — скрип-хруп-скрип.

В очередной раз полюбовавшись своей работой, Сара поднесла её ко рту, как будто стачивая излишек материала просто о зубы. Вейтлинь передёрнулась от скрежета... и тут живот её напомнил о себе, басовито запев.

Сара фыркнула, выдохнув облачко каменной пыли. Девушка покраснела. Подскочила от неожиданности, когда что-то ткнулось в её щиколотки — опять автомат-уборщик, собирающий разбросанную каменную крошку.

— Да чтоб тебя!..

Механизм размером с кошку шарахнулся от неё с визгом колёс, избежав пинка.

— Победила маленького, — хмыкнула Сара.

— А чего они... — промямлила Вейтлинь, — пугают!.. Послушай, ты не могла бы мне помочь?.. С одеждой...

Она повела рукой, указывая на себя.

Сара смерила её взглядом с ног до головы, потом с головы до ног:

— А что с ней не так?

Вейтлинь только глазами захлопала.

— Ты издеваешься, да?

Сара вернула ей непонимающий взгляд:

— Нисколько. Вон и люди думают, что тебе идёт...

Вейтлинь подскочила и обернулась.

Она даже не сразу узнала грандов, которых раньше никогда не видела иначе чем либо в броне, либо в церемониальных одеждах. Вчерашнее "знакомство" выдалось слишком заполошным, девушка больше была занята собственными переживаниями и попытками не ударить в грязь лицом перед собеседниками, а не разглядыванием их.

Так что "люди", мужчина и женщина в обычных рабочих одеждах, вышедшие из бокового коридора, удостоились должного приветствия не сразу:

— Ой... гранд Бошо... гранд Ланде... — полотенце-тюрбан при поклоне свалилось с головы. Девушка выпрямилась и подхватила его, запахнула банный халат, мучительно краснея.

— А, вчерашняя дева, — Тьярми приветливо кивнул, с любопытством её изучая. Вейтлинь съёжилась, мечтая провалиться сквозь все этажи Башни.

— Простите...

— За что? — удивился Тьярми.

— Я... ну... это... — промямлила девушка.

— Понятно, — пробормотала Харинь. — Действительно, похожа... Гм, а почему ты в таком виде?

Вейтлинь беспомощно оглянулась на Сару. Та скрежетнула когтями и сдула с них каменную пыль:

— Молодое поколение — такие лентяи, — объявила тоном древней старухи. — Стоит детишкам день и ночь погонять всякую нечисть, как весь следующий день они ни на что не годны. Не то что мы, живчики уже с утра. А девочке надо было выспаться, принять ванну, выпить чашечку кофе... Собственно, она только что проснулась и пришла требовать с меня завтрак.

— Нет, я вовсе не... — запротестовала Вейтлинь и беспомощно замолчала. В тишине раздались звуки, похожие на далёкие раскаты грома. Вейтлинь в ужасе схватилась за живот.

— Тогда тебе в самом деле стоит её накормить, — сказал Тьярми.

— Это ты сделала!.. — завопила девушка, указывая на Сару. Та скорчила невинно-недоумевающую физиономию.

— Что я сделала?

— Ты изобразила, что я... что это у меня... — Вейтлинь обернулась к грандам, собираясь поведать им о коварстве анимы, полы халата взметнулись.

— И одеть не забудь, — сказала Харинь.

— Да, сначала это, — Тьярми одобрительно кивнул, отдавая должное мелькнувшим в распахе коленкам.

— Может быть, всё же в первую очередь лёгкий завтрак? — спросила Сара, когда живот Вейтлинь забурчал по-настоящему. От девушки уже малиновое свечение исходило.

— Лёгким завтраком здесь не обойдёшься, — задумчиво сказала Железнорукая.

— Сейчас же займусь, пока она не упала в голодный обморок, — Сара спрыгнула с подоконника, отвесила шутовской поклон грандам и махнула рукой Вейтлинь, предлагая следовать за ней. Девушка замешкалась, поклонилась и, получив разрешение идти, поспешила за анимой.

— Жратва или шмотки? — небрежно бросила та.

— Шмотки!.. — бросила Вейтлинь, в ужасе слыша за спиной нечто вроде сдавленного хихиканья. — В смысле, одежда, и давай быстрее!..

Сара дёрнула плечами и рванула с места. Вейтлинь тут же обнаружила, что в халате бегать затруднительно. Через полсотни шагов — к её счастью, никто не высунулся посмотреть на тех, кто нарушает торжественный покой пустого коридора торопливым топотом, — девушки свернули в малозаметный узкий отнорок, и Сара постучала в одну из дверей.

Открыла женщина с наголо бритой татуированной головой. Поклонилась. Сара кивнула, хлопнула Вейтлинь по плечу.

— Одежду. Ей.

— Какую? — спросила рабыня. Сара переадресовала вопрос Вейтлинь.

— Всё равно какая, лишь бы впору, — торопливо сказала та, подхватывая съехавшее одеяние.

Рабыня кивнула и исчезла, скоро принесла свёрток и сапоги. Вейтлинь удивлённо уставилась на предложенное.

— Но это... слишком богато для меня...

Сара пожала плечами.

— Ну, хочешь, тебе вернут собственную одежду? Она, верно, ещё сушится.

Вейтлинь представила себя во влажной как будто рэтом жёваной одежде и замотала головой.

— У меня вообще-то есть ещё одежда... Дома.

— Ну тогда пошли к тебе.

Девушка чуть не вцепилась в ручку двери, испугавшись, что Сара с демоническим хохотом поволочёт её в халате по всем этажам, от самой вершины Башни до общежития.

— Нет-я-одену-это-большое-спасибо!.. — нырнула в пустую каморку и торопливо облачилась в совершенно новую одежду.

— Совсем другое дело, — одобрила Сара, разглядывая боязливо высунувшуюся наружу напарницу. — Похожа на человека.

Вейтлинь осмелилась выбраться целиком, шевельнула пальцами, обращая часть стены в отражающую поверхность. Передёрнула плечами, помахала руками, шагнула, покрутилась. Богатая и совершенно новая одежда — у неё никогда не было такой. Из тусклого зеркала смотрела незнакомая девушка — не механик, время от времени выходящая в город с отрядами стражи в качестве техподдержки и сенсора, а серьёзная и знающая себе цену волшебница.

— Ну вот, совсем другое дело. А то привидение напоминала. А когда нам встретились гранды... на помидор была похожа.

— Что? — Вейтлинь позволила зеркалу осыпаться чешуёй.

— Ягода такая, южная. Очень красная, съедобная, — Сара хихикнула. — И кстати, про съедобное... Пошли ограбим поваров магнуса, они сейчас как раз...

— Нет!.. — Вейтлинь и в самом деле вцепилась в дверной косяк.

— Ты чего? — удивилась Сара.

— Ни за что, — юная волшебница мотала головой. Не хватало, чтобы "добрая" напарница ещё во что-нибудь её втравила, а с неё станется выставить её идиоткой ещё и перед магнусом, а то и действительно совершить налёт на личных поваров верховного мага Башни. — Я... в своей столовой поем, да!..

— Боишься, что желудок не выдержит здешних разносолов? Брось, шеф неприхотлив в еде, и вкусы у него самые простые, так что...

— Нет, — отчеканила Вейтлинь.

— Хорошо, — Сара недоуменно пожала плечами. — Тогда идём в твою столовую.

Обед уже прошёл, ужин ожидался нескоро, так что объёмная повариха на вторжение на кухню отреагировала отрицательно. Выслушав требование Сары "всего и побольше", уперла похожие на колбасы руки в бока-окорока, явно намереваясь всласть поскандалить с наглыми учениками.

И разразилось.

— ...А вовремя приходить надо!..

Сара пропустила всё мимо ушей, оглядываясь скучно, крутанула по столу раздачи металлическую тарелку. Тарелка загремела, вращаясь на ребре.

— Ты чего имушшшество... — начала тётка с разгону и благоразумно заткнулась, когда Сара поймала тарелку на когти и двумя движениями нарезала из неё лапши.

Повариха замолчала, зачарованно наблюдая, как Сара сунула металлические полоски в рот, пожевала.

— Тётенька, может быть, всё-таки накормите голодающих, пока они чего-нибудь откуда-нибудь не отгрызли? — примерилась к углу стола, потом окинула оценивающим взглядом саму повариху.

"Тётенька" спала с лица, икнула, часто-часто закивала. Торопливо плюхнула Вейтлинь подстывшей каши, с испуга добавила даже мяса. Сара подошла с застенчивой улыбкой и пока повариха торопливо орудовала черпаком, задумчиво оглядывала её с ног до головы.

Прикончив несколько порций, они намеревались ещё зайти в обиталище Вейтлинь, которая всё же хотела переодеться — и сдать одежду, а как же, но тут их отыскал раб, посланный грандами.

Стражи, замороченные наплывом любопытных, пытающихся пройти внутрь или хотя бы выяснить причину ажиотажа, попытались шугнуть Сару и Вейтлинь от "хранилища улик". Но опознали посыльного и расступились.

Девушки и провожатый вошли в небольшой коридорчик, отгороженный несколькими магическими щитами. При проходе щиты гасли, и снова зажигались за спиной Сары, которая шла последней. Вообще-то её вовсе не приглашали, она сама увязалась.

Последняя преграда... и они оказались в бассейне с мыльными пузырями.

У Сары зарябило в глазах. Кое-как проморгавшись, анима поняла, что перед ней просто большое помещение, почти зал, с расставленными повсюду длинными столами, над которыми переливались полусферы защитных заклинаний. Всё вместе действительно производило впечатление, что зал заполнен мыльной пеной. Саре пришлось затратить какое-то время, чтобы привести своё зрение к человеческому и увидеть не саму защиту, а то, что скрыто под ней.

Между расставленными вдоль стен длинными столами ходили озабоченные работники в длинных робах, тяжёлых рукавицах и очках. Предметы, разложенные на столах, подвергались пристальному изучению с помощью странно выглядевших предметов. Саре всё это напомнило лаборатории её мира.

В сторонке у почти пустого стола стояли Железнорукая и Тьярми.

— А, вот и наша героиня, — сказал Тьярми, поднимая взгляд от арбалетного болта, который разглядывал. — Итак, поведай-ка нам ещё разок, что ты думаешь вот об этих железяках...

Девушка скованно кивнула, выступила вперёд, двигаясь как автомат с разлаженной двигательной системой. На столе лежали фрагменты артов, скрученные и оплавленные куски металла, полурастёкшиеся по ноздреватым булыжникам, которые, казалось, были готовы рассыпаться шлаком от малейшего прикосновения. И рядом на отрезах ткани с вышитыми магическими фигурами устроились совершенно целые чеканеные пластинки, ошейники и камни с прикреплёнными металлическими пластинами.

Очевидно, искусники нашли способ "разминирования" артов, не запуская их систему самоуничтожения.

Харинь подцепила когтями одну из пластинок, сунула в какой-то прибор, составной частью которого являлось стекло, закреплённое на подвижной рамке.

— Что скажешь? — поинтересовалась, приглашая Вейтлинь к прибору. Та не без опаски заглянула в стекло и покачала головой.

— Я... чтобы хоть примерно определить наполнение этого комплекса чар, мне придётся затратить несколько часов... извините...

— Мне вовсе не нужны твои расчёты — благо, есть те, кто нарисует формулы и "определит наполнение". Мне нужны... ощущения, впечатления, в общем, то, чем ты прославилась в страже.

Вейтлинь немного ошарашено посмотрела на гранда — та ободряюще улыбнулась, — задумчиво кивнула сама себе, отодвинулась от стекла и протянула руку, закрыла глаза.

Иногда она отвечала сразу и уверенно, но чаще мямлила и помавала руками, не в силах выразить словами снятые с артов образы. С ошейниками и пластинами всё было ясно — эти предметы контролировали одержимых тварей, заставляя выполнять определённые и вообще-то несвойственные демонам действия.

Одни программировали поведение демонов, рэтов и огненных змей, задавая им территорию, которую твари должны были патрулировать. Пропуская при том имеющих некую метку — "своих", и атакуя всех остальных. В другие арты была залита сродственная демонам магия, и они выполняли роль "кормушек" — твари "подзаряжались" от них. В третьих, магические "сигналки", которые должны были реагировать на чужих и подать некий сигнал... кому?

Если судить по карте подземелий, демоны "прикрывали" довольно большой участок канализации. В середине его было обнаружено убежище — старый тоннель, расширенный рэтами и змеями. Убежище, понятно, оказалось пусто.

По всему выходило, что в подземельях подвергнутого чистке района устроили себе жильё некие маги. При том раскинутая ими магическая сеть защищала людей от демонов — демонами же!.. А ночами, очевидно, ради развлечения, подземные маги выбирались наружу и охотились на демонов. Нашлось ещё несколько артов, послуживших причиной гибели этих тварей.

Гранды были сбиты с толку. Когда Вейтлинь глубокомысленно помычала над последним предоставленным на её суд артом, Харинь и Тьярми принялись теоретизировать и спорить. Девушек же отпустили с миром, вернее, приказали возвращаться на этаж, чтобы Вейтлинь была "под рукой", на всякий случай, возможно, она ещё могла понадобиться.

Сара двинулась было к двери, но хитрым манером, так, чтобы пройти мимо как можно большего количества столов. И Вейтлинь застряла уже на втором, остановилась, простёрла руки и обрела "вид загадошный и придурковатый", как говорил некий приятель Сары.

Анима отступила в сторону и стала наблюдать. Спорящие гранды тоже заинтересовались, Железнорукая подкралась и нежным голоском осведомилась, что это девы тут делают.

Вейтлинь шарахнулась, налетела на стол, что-то с него уронила. Заливаясь тяжким румянцем, поклонилась сестре магнуса, Тьярми, и отдельно почему-то Саре и, запинаясь, пробормотала, что хотела быть полезной...

Полезной хотела быть одна только Вейтлинь, но к разборам и описи трофеев привлекли почему-то и Сару заодно. Большая часть предметов была обычными "бытовыми" артами, вроде амулета от мышей, освежителя воздуха или "вечной свечки", магического аналога фонарика.

Постепенно Вейтлинь втянулась в процесс. Анима, способная сломать арт просто взяв его в руки, мало чем могла ей помочь и была усажена за записи. Вейтлинь перебирала вещи на столе, который гранд щедрой мерой определила ей.

— Ну и к чему у людей забрали весь этот хлам? — поинтересовалась Сара, обводя рукой зал.

— Соседство с демонами может повлиять на магические предметы самым причудливым образом, — Вейтлинь вертела в руке кольцо из кости, на котором несколькими чертами, но очень выразительно, был изображён ребёнок в утробе матери. — Вот, например — препятствующее зачатию.

— О!.. — Сара вскинула брови. Вейтлинь слегка покраснела.

— Хорошо, если магия кольца просто не сработает. Но если присутствие демонов исказит её, то женщина может родить... ну, например, какого-нибудь мутанта. Или человека, изначально уязвимого для демонов.

Сара, хмыкнув, царапнула на листе бумаги знаки здешнего языка.

— А это сломалось?

— Нет, как будто целое.

— Давай притворимся, что оно испортилось, и ты заберёшь его себе.

— Зачем?

— Не знаешь, зачем нужно противозачаточное? Ну, мало ли, пригодится...

Вейтлинь засопела, но ответила ровно:

— Если мне понадобится такой арт, я сделаю его сама, или возьму уже готовый, производства искусников.

Она прикрепила кольцо на деревянную бирку с выжженными буквами, именем и адресом владелицы, и отставила в сторонку.

Интересно, а страховка у пострадавших от инцидента с демонами будет? — подумала Сара. Хотя о чём это я... Дома не думают об интересах подданных. Похоже, здесь даже понятия такого нет, раз уж я сказала слово на английском...

Хорошо хоть имущество вроде собираются вернуть, — сказала Кальви.

А и захотят себе оставить — кто им запретит? Хозяева.

Я придумала слово для обозначения нашей политической системы.

Удиви меня.

Магический феодализм!..

А что, подходит, — одобрила Сара.

Между прочим, за пользование артами вроде половины здешних поделушек в землях, подчинённых Ордену, можно угодить на каторгу, а то и вовсе на костёр, — задумчиво сказала Кальви.

В частности, те самые противозачаточные запрещены.

Ну... да, — Сара не отказала себе в удовольствии на мгновение заглянуть в Лабиринт, чтобы полюбоваться румянцем на лице Кальви. Откуда знаешь?

Ордену нужно воспроизводящееся мясо... смазка для клинков и живая преграда для огненных шаров. Если и впрямь твой бывший Дом затевает войну, такая "массовка", пусть слабая и необученная, может склонить чашу весов на их сторону. Кроме того, люди ещё и налоги платят, и работают. Чем больше, тем лучше!..

Железнорукая, похоже, оценила въедливость и педантичность Вейтлинь, и когда та разобралась с отмеренными ей столами с обычными артами, гранд вручила ей командование над несколькими "специалистами", которые занимались более интересными уликами.

— Мирный, спокойный квартал, говорите? — пробормотала Сара, озирая предложенный "фронт работы".

Чего здесь только не было!

Ножи с чарами самозаточки и усиленной способностью прорезания, оглушающие кастеты, "волшебные палочки", выдающие электрический разряд — этакие магические аналоги "шокеров". Трости с клинками или разрядниками внутри. Всё это было разрешено к ношению обычными горожанами. Разрешённое к хранению стрелковое оружие, от древних громоздких арбалетов до новёхоньких одноручных маулетов — большая часть была мечена "знаком качества" Дома Искусников, но попадались и "импортные изделия", над которыми работники задумывались надолго.

Особняком лежало дистантное оружие скрытого ношения, вроде небольших метателей, которые можно было спрятать в рукаве, амулетов с боевыми чарами, "упакованных" в арты мечей. Также болты арбалетов и стрелки и пули для маулетов с нанесёнными на них чарами или отравой. Большая часть этого оружия, запрещённого для граждан, была найдена не при обысках в домах, а на "ничейной" территории, на чердаках и в подвалах общественных зданий, в корнях и дуплах парковых деревьев. У "законопослушных" граждан было время избавиться от него, так что на многих бирках с "адресами" значилось что-то вроде "канава улицы Ромашек напротив корчмы" или "подземная захоронка на Солёном пустыре", а в графе "владелец" стояли прочерки.

Вейтлинь сначала хмурилась, перебирая всевозможное оружие, потом отложила записи и запустила пальцы в шевелюру, почёсыванием стимулируя мыслительную деятельность.

— Странно, — сказала наконец. — Почему эти? И так много...

Гранды стояли в стороне над картой и о чём-то негромко переговаривались. Отвлеклись, Железнорукая посмотрела на Вейтлинь и хотела что-то спросить, но Сара предостерегающе вскинула руку и прижала палец к губам.

Как ни странно, гранд послушалась аниму, и какое-то время в этом углу зала воцарилась тишина, разбавляемая лишь бормотанием Вейтлинь:

— Так? Или этак? Но почему?.. Всё же чересчур много. Ничего не понимаю. А если верить... всё же не мешало бы расспросить, и в архивах, если подумать, и непременно записать...

Она вдруг вскочила, едва не налетела на подкравшуюся Харинь и тут только вспомнила, где находится.

— И кого о чём ты хочешь расспросить в архивах? — спросила гранд.

— Что?.. Нет, это я так, про себя размышляю...

— Ну а теперь давай поразмысли вслух, — потребовала Харинь, мимоходом что-то колдуя. Звуки и голоса работающих в зале людей затихли, в воздухе повисло трепещущее марево, словно от пола поднимался горячий воздух, искажающий перспективу. — Давай.

— Нет, это всего лишь дела стражи, я бы не хотела отвлекать на пустяки... — юлила Вейтлинь.

— Нам бы сейчас не помешало бы отвлечься на пустяки, — сказал Тьярми. — Так что прошу.

— ... — Несчастная девушка что-то невнятно промямлила. — Вот, ножи.

Девушка взяла со стола один из артов, выглядящий как обычный "гражданский" нож для повседневных нужд, дешёвый и старый, стёртый наполовину. Что-то сделала — и чуть не зацепила Железнорукую мечом, вдруг возникшим в руке.

— Ой, простите!.. — ещё и на ногу едва не уронила.

— Ну да, кладенец, — гранд подхватила его. — Этот, пожалуй, хороший...

Она споткнулась.

— Слишком хороший, — задумчиво пробормотала. — Тьярми?

— Пожалуй что... — сказал мужчина, принимая меч. Взвесил в руке, пробежал пальцами по клинку, стукнул ногтём, выслушав жалобный звон. — Контрабанда из других Домов? Или кто-то из своих делает товар на сторону? Девочка, поведай нам ход своих мыслей.

Вейтлинь, запинаясь на каждом слове, рассказала, что не так давно стражей была перехвачена партия контрабанды, где были в том числе похожие мечи. Кладенцы, то есть способные "складываться" в какой-нибудь небольшой предмет, весьма почитаемые ворами и разбойниками всех мастей из-за возможности скрыто носить достаточно серьёзное оружие.

— ...Возможно, это лишь мои догадки, но... — тут Вейтлинь принялась излагать, каким образом запрещённые арты могли попасть в Шестам. Сыпались названия неких торговых маршрутов, фирм, имена кораблей, речных и воздушных.

— Стоп, стоп, — сказала Харинь. — Бери бумагу, садись за стол и изложи всё это письменно...

Тьярми, похоже, давно потерял нити рассуждений, а вот гранд, которая во главе своих людей действовала во всех краях, где были интересы Дома, кое-что понимала. Конечно, она сражалась в основном с демонами и проявлениями сверхъестественного, но часто действовала вместе со здешней "полицией" и разбойников да контрабандистов не чуралась прихватить, когда те подворачивались под руку.

— Здесь.

Светлячок-проводник ударился о стальную дверь и как будто впитался в неё. Из гладкой поверхности выступила морда существа, похожая одновременно на обезьянью и собачью. С подозрением поморгав на девушек алыми глазками из-под мощных надбровных дуг, страж двери убрался обратно в металл. Залязгали шестерни, дверь дрогнула и открылась.

Сара и Вейтлинь шагнули через порог.

— Сюда, в лабораторию, — раздался зов.

Лабораторий в покоях оказалось несколько. Девушки сунулись в одну, в другую, и в третьей обнаружили Харинь. Гранд одарила Вейтлинь мимолётным взглядом, продолжая манипулировать с непонятным устройством, состоящем из деревянной основы и чего-то вроде шатра из разноцветной проволоки. В узлах проволочного сплетения были закреплены драгоценные камни, испещрённые знаками пластинки из металла, дерева, стекла и камня, туда-сюда по нитям ездили цветные бусины.

Помимо гранда, в помещении присутствовала девушка, на вид немногим младше Вейтлинь. Вариша, ученица магнуса, стояла в сторонке и вела себя так тихо, что Вейтлинь её заметила нескоро, увлечённая созерцанием хаоса чудес в лаборатории Железнорукой.

— Ну вот, — наконец сказала Харинь, и бусины стремительно полетели по нитям, скользя и соударяясь с глухими щелчками, пластины засверкали, из зеркальных глубин проявились иные знаки. — Заходи.

Когда в проволочной стенке "шатра" открылась небольшая дверка, Вейтлинь поняла, что машина представляет собой какой-то сканер. Не без трепета она пролезла внутрь и по подсказке гранда села на пятки.

— Может быть, ей книгу дать? — спросила вдруг Сара. Железнорукая посмотрела на неё удивлённо, усмехнулась, что-то вспомнив, и покачала головой.

— Не стоит. Так... ага... Понятно, — забормотала себе под нос, углубившись в какие-то расчёты. Наконец открыла дверцу и жестом предложила выметаться.

— А я часами там просиживала, — буркнула Сара.

Гранд села за один из столов, более-менее свободных, жестом предложила Вейтлинь устроиться напротив и кивнула Варише. Сару никто не приглашал, но Железнорукая лишь поглядела искоса, когда анима тоже подошла и сунула любопытный нос.

Вейтлинь развернула руку ладонью вверх, задрала рукав. Харинь тронула камень, что-то пробормотала. Укол чужой магии заставил девушку вздрогнуть, камень нагрелся так, что она едва удержала вскрик. Потом вокруг камня вдруг проступила кровь.

Ученица магнуса заранее приготовленным пинцетом ловко выхватила камешек, освобождённый из "оправы" плоти. Вейтлинь едва сдержала порыв слизнуть каплю крови. У Вариши ещё и пластырь наготове оказался.

Убрав добычу в сторону, Вейтлинь поднесла гранду футляр. Крышка с прихотливым перламутровым узором открылась, являя блестящие инструменты. Вейтлинь ощутила холодок, бегущий вдоль лопаток.

— Язык, — коротко обронила Харинь, поднося к её лицу длинную иглу с исчезающе острым кончиком. Вейтлинь после короткого замешательства предъявила требуемое и с честью выдержала мгновенный укол.

Капля крови упала в ёмкость не больше напёрстка, испещрённую рунами, и Железнорукая какое-то время колдовала над ней. Потом кровь отправилась в реторту.

— Можешь убрать, — с усмешкой сказала гранд.

Вейтлинь поймала себя на том, что так и сидит с высунутым языком, и едва не прикусила его. Рот наполнился вкусом крови, от движения подсохшая было ранка открылась.

Пройдя через несколько колб и трубок, растворённая и перемешанная с разными реактивами кровь оказалась в стеклянном сосуде.

— Отлично, — бросила гранд, разглядывая его на просвет. — Садись сюда, в это кресло. Сара, пристегни её.

— Что у вас за мания привязывать девушек, — буркнула анима, подходя. — Что ты, что брат твой — любите пожёстче?

Вейтлинь поёжилась от жёстких, деловых прикосновений. Её руки и ноги оказались в плену кожаных ремней, запрокинутая голова оказалась в этаком проволочном "наморднике". Деревянные части, втиснутые в зубы, вынуждали держать рот широко распяленным.

Ищущая скосила глаза на гранда. Женщина придирчиво разглядывала тонкую кисточку.

— Жаль, но усыпить я тебя не могу. Придётся потерпеть боль.

Обмакнув в алхимическую жидкость на крови, Ланде принялась расписывать лицо Вейтлинь узорами, особое внимание уделяя участку вокруг рта. Девушка ощущала, что по её коже как будто водят острием тупой ледяной сосульки. Лицо стало понемногу сводить. Не особо больно, но неприятно было ощущать вторгающуюся в тело чужую магию.

— Уф!.. — девушка с облегчением выдохнула, когда Ритуал Молчания кончился. Освобождённая из плена голова свесилась на грудь, затекшая шея не держала и дико болела.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Харинь, разглядывая её. Ученица магнуса смотрела с любопытством, как линии тонкой росписи на её лице бледнеют и растворяются, оставляя чистую светлую кожу.

— Бгагодару, йа... ой!.. — девушка пошевелила закостеневшей челюстью. Сара молча обогнула фиксирующее кресло и положила руки на её плечи. Вейтлинь сначала едва не завопила от боли, но массаж принёс облегчение. Размяв челюсть и язык, она скоро оказалась в состоянии дать отчёт о своём самочувствии.

Харинь взяла её за подбородок, поворачивая лицо туда и сюда. Девушка скосила глаза — нет, рука живая, но кажется железной.

— Ну что же, добро пожаловать. Ты приняла предложение — надеюсь, не пожалеешь о том...

Вейтлинь кивнула, потом замотала головой.

...Прошло несколько дней с того инцидента с разбором "трофеев". Тогда Железнорукая вручила Вейтлинь пачку бумаги и велела написать сочинение "что мне не нравится в захваченных предметах". После гранд передала соображения девчонки-сенсора "офицерам полиции", не уточняя, от кого их получила.

В городе прошли аресты. Была разрушена одна контрабандная тропа, другую взяли под контроль. Заодно отловили остатки разгромленной не так давно разбойничьей шайки, кого-то казнили, кто-то отправился "на опыты" в подземелья Башни.

Ни Сара, ни Вейтлинь в операциях не участвовали и слышали о них лишь краем уха. "Полис-гёрл" вместе с грандами побывала в логове неизвестного мага. Следов после себя, как обычных, так и магических, он оставил на удивление немного, и здесь Вейтлинь мало чем смогла помочь грандам, когда всё также косноязычно тщилась облечь в слова свои смутные ощущения от чужой давно выгоревшей магии.

Девушка подумала, что Железнорукая и Большой остались разочарованы ею. Она вернулась к техническим проверкам. И однажды к ней вниз — с молчаливого разрешения она переселилась обратно на свой этаж, заявилась гранд собственной персоной, предложившая работать на неё. Сила — дело второе, а умение думать и сопоставлять факты вкупе с талантом сенсора и создателя заклинаний на дороге не валяются.

Чтобы принять решение, Вейтлинь не потребовалось много времени, едва она поверила в реальность происходящего и отошла от изумления такими крутыми поворотами своей судьбы, как тут же согласилась...

— Пропуск сама огранишь? — спросила Железнорукая.

Вейтлинь снова немо замотала головой. У спеца по поиску неполадок в новых механических конструктах, которая иногда "подрабатывает" в патрулях, свободного времени не так уж и много, и она его тратила отнюдь не на оттачивание ювелирных навыков. Вейтлинь сомневалась, что некогда изученные основы помогут ей справиться с кровавым камнем. Пусть даже он из её собственной крови.

— Справишься? — обратилась Ланде к ученице брата.

— Э... если ты не возражаешь против старой огранки...

Вейтлинь не возражала. Вариша деловито кивнула (и незаметно перевела дух, в делах каменных она тоже была не слишком хороша), — и взялась за инструменты.

— Серьга, кольцо?

Пока она трудилась над камнем, извлечённым из плоти стражницы, гранд бросила на Вейтлинь диагностические чары, снова загнала её в сканер, одновременно расспрашивая о том и этом. Девушка сначала стеснялась высокого начальства, но потом вдруг поняла, что спокойно рассказывает женщине о своей жизни.

Вейтлинь не думала, что всё будет так... буднично. Предложение гранда, полдня на подумать, Ритуал Молчания, магическая печать на устах, не позволяющая раскрыть тайны верхних этажей Башни, секреты грандов и магнуса, которые она может узнать. И последний штрих — ученица магнуса преподносит ей серьгу с алым камнем, её пропуском... в новую жизнь?

Глава тринадцатая. Охота в темноте

Сырой ветер нёс запахи речной воды и гнилого дерева. Алый закат красил окружающее в цвета крови. Солнце падало за строения на другом берегу реки. Окружение... впечатляло.

— Здесь, — одними губами произнесла Вейтлинь.

Танор располагался в том месте, где река Танара впадает в Миору. Ни один Дом не главенствовал над этими землями и водами, так что город был "ничейным".

Город-порт. Нейтральное поселение. Двух этих фактов достаточно, чтобы любой хоть что-то понимающий человек с уверенностью сказал — здесь царит самое разнузданное беззаконие. Разбойничьи банды, маскирующиеся под "городские дружины", районы самоуправления, похожие на осаждённые крепости, улицы, напоминающие поля вялотекущих схваток. Свобода не идёт людям на пользу...

Именно сюда привели "следственные действия" магов и ищеек. Прошло несколько дней после Ритуала Молчания Вейтлинь, и агенты Танора прислали сообщения о демонах, убитых странным образом.

На место отправилась сама Железнорукая. С собой она взяла группу боевых магов, крылатого анима, Сару и Вейтлинь, которая как раз сейчас указывала на припортовый склад.

Речные причалы, старые и заброшенные по причине заилившихся берегов, были прибежищем городских бродяг и крыс. Эти жители полуразрушенных складов, грязные, трусливые и опасные в стаях, были не слишком отличны друг от друга.

— Интересно, что они здесь жрут — друг друга? — спросила Сара, оглядываясь и держа руку рядом с рукоятью меча.

— Нас должны больше интересовать те, кто жрёт их... — пробормотала Вейтлинь.

Хижины изо всякого хлама и чуть ли не земляные норы. Серые дымки кострищ, кучи мусора, люди в лохмотьях. Пахнет горелой пищей, старым деревом, речной водой и гнилью. Звучит грубая, отрывистая речь, где-то тренькает расстроено какой-то музыкальный инструмент, кричат дети. Разговоры стихают, когда мимо проходят вторженцы, брезгливо оглядывающие эти трущобы.

Городское дно. Обиталище нищих семей, безродных бродяг, сумасшедших и выпивох. Бросившие бороться, спились, скурились, сторчались — кому они нужны, кто их защитит? Кто хотя бы выслушает их бессвязное бормотание? Человеческий мусор никому не интересен, и осторожные демоны могут кормиться здесь годами и десятилетиями.

Обитатели "гетто" начинают понемногу расползаться, все знают, появление вооружённых людей из "внешнего мира" ничего хорошего не сулит.

— Слишком много людей, — проговорила тихо Вейтлинь, и гранд вновь подивилась её чувствительности.

Да, в самом деле. Громадный тёмный склад — что они делают там, внутри, когда снаружи ещё светло, и можно попрошайничать и воровать на рынках, жарить здесь же выловленную рыбу и ковыряться в мусорках в поисках чего-нибудь съедобного?

Логичный вывод Железнорукой не понравился.

Мясо.

Во всех смыслах — одурманенные люди служили пищей для демонов, и в случае нападения могли создать заслон для врагов, давая хозяевам время удрать.

Бродяги, сидящие вдоль стен, шептались, пьяно икали, кто-то стонал... но большинство смотрели на вторженцев молча, без отголосков эмоций в тёмных глазах... Крыса с писком ринулась из-под ног, Вейтлинь невольно подскочила от неожиданности. Нервно улыбнулась Саре, которая и сама еле удержала себя от излишних телодвижений.

Представь, что было бы, если бы я завизжала и взлетела под потолок?..

Да, такой ущерб для имиджа, — согласилась Кальви.

В фильмах в такие моменты положено дать тихую угрожающую музыку, неясные тени и прочий саспишес.

В фильмах в такие моменты обычно нападают снизу... — со знанием дела сообщила Кальви. Сара изучила ровный пол:

Или сверху, — вскинула голову и подняла меч.

Упырь обрушился, напоровшись на лезвие как раз в момент превращения. Сара сбросила тварь с копья.

Со всех сторон раздался пронзительный вопль, перешедший в тяжкий стон, от которого завибрировали кости и заныли зубы... у людей. Песня кровососов была направлена на семёрку искусников, но боевики лишь вскинули мечи да поглубже нахлобучили шлемы. Железнорукая зверски оскалилась. На Сапфира и Сару звуковая атака, сопровождаемая туманящей магией, никакого воздействия не оказала.

Упырь, не трепыхаясь, лежал перед Сарой, рассечённый мало не на две половинки. Анима брезгливо поморщилась, глядя, как на клинке дымится кровь. Тварь была жутка своей схожестью с человеком. На её тренировках в подвалах Башни девушке уже доводилось убивать одержимые трупы, но привыкнуть к этому она так и не смогла.

После крика повисла тишина, сменившаяся разноголосицей криков. Бродяги, инертно сидящие у стен или вяло ковыляющие, бросились на искусников с проворством, которое трудно было ожидать от этих человеческих отбросов.

Анима шагнула вперёд, пихнув разрубленное тело, вскинула меч... Вейтлинь в ужасе завизжала, вообразив кровавую резню. И Сара завизжала ей в тон.

Удар звуковой волны смял и сокрушил набегающих спереди. Железнорукая шагнула назад, проходя между телохранителями, и в лицо Вейтлинь пахнуло сводящей кожу морозной свежестью. Атакующие в тыл отряда валились снопами.

Вейтлинь стояла столбом, ощущая, как пылает лицо — то ли от заклинания гранда, то ли от стыда. Застыла бестолково, как девчонка необученная!..

Железнорукая вскинула над головой "ёлочную игрушку". Так назвала Сара этот арт, стеклянный полупрозрачный шар, а уж принцип его действия возмущал сформированное земным образованием мировоззрение. "Сгущенный свет", он самый!..

Тем не менее предмет именно содержал свет в себе, по желанию пользователя выбрасывая его в едином импульсе.

— Глаза, — короткое предупреждение. Вспышка проняла даже Сару, даже через опущенные веки. Аниме не приходилось видеть и слышать взрыв светошумовой гранаты, но она была уверена, что эффект схожий. Второй акт вампирьей оперы прервался, певцы позорно слажали, не удержав ноты.

И открылись, показав своё местоположение.

Сапфир и Сара ринулись вперёд, туда, где в тёмном углу скорчилась прикрывающая лицо фигурка. Одновременно Железнорукая и один из боевиков бросились в другую сторону, а Вейтлинь и ещё двое прикрывающих магов-воинов остались на месте.

— Живым!.. — напомнила анима аниму. Упырь оскалился и зашипел. — Что, родный, охрип? — сочувственно спросила Сара, заходя слева. Сапфир пошёл в атаку справа, кровосос, не растерявшись, прыгнул вверх.

И покатился, сбитый. Сапфир прыгнул одновременно с ним и хлестнул крыльями.

Сара налетела на мотающего головой кровососа и вцепилась в него. Кожа твари была холодная и влажная. Анима содрогнулась от отвращения — будь в её руках человек, она удавила бы его ненароком, так лишь что-то сломала. Сапфир, приземлившись, сдёрнул с пояса сеть, развернул и подставил. Анима толкнула добычу в его сторону, и крылатый проворно запеленал тварь в сеть. Упырь завизжал, с другой стороны его поддержали страшным визгом. От частоты звука со стропил посыпалась древесная труха, и на самой высокой ноте визг оборвался.

Пойманный поперхнулся, набрал в грудь воздуха и завыл ещё пуще, как будто оплакивая убитого сородича.

Железнорукая не торопясь подошла к ним, на её мече дымилась кровь, не принадлежавшая существу, из которого её выпустили. Покачала головой, сплела несколько специфических словечек, имеющих отношение к привычкам и обычаям кровососов.

Подошли остальные. Вейтлинь вертела головой и моргала, как сова на свету.

— Глаза не поберегла? — спросила Сара. Гранд тоже подняла голову. Девушка покраснела жарко.

— Я... прошу меня простить, гранд, я подвела вас... — Железнорукая удивлённо воззрилась на лепечущую подопечную.

— Ты — что?

— Я... растерялась, и не смогла... должным образом выполнить свою работу... — пискнула Вейтлинь.

— Вообще-то твоя работа только сейчас и начинается, — Харинь слегка ткнула кровососа ногой. Сеть всё туже стягивала его, так что кровосос теперь стал напоминать какую-то уродливую колбасу. Магия, вплетённая в верёвки, обжигала осквернённую демоном человеческую плоть.

Вейтлинь наконец проморгалась, собралась и уставилась на пойманную тварь с сугубо научным интересом.

— Давай.

Девушка склонилась над вампиром и принялась выплетать какие-то чары. Когда Сару натаскивали убивать и ловить кровососов, в соседнем подвале волшебница под руководством своей новой начальницы практиковалась с ними же, но в другом.

Гранд барабанила пальцами живой руки по протезу, ключи постукивали и искрили.

— Под солнце, — распорядилась, дёрнув подбородком в сторону тел, и Сара без особого энтузиазма поплелась к убитому ею упырю. Подцепила мечом, поволокла в другой конец склада, где лежало разваленное пополам тело.

Оружие Железнорукой распластало и человека, и демона, теперь призрачная кровь, этакая эктоплазма, смешивалась с кровью человеческой, принадлежащей, должно быть, многим людям. Интересно, скольких эта тварь успела выпить? Под солнце, значит... — Сара примерилась, взгромоздила одно тело на другое и проткнула оба копьём, поволокла. Тьфу, гадость...

Попав под чистое небо, тела стали дымиться, но слишком медленно. Сгорят ли до захода? Сара оглянулась вокруг. Обитатели трущоб уже разбежались, развалины и хижины были пусты. Вот эта выглядит достаточно прочной...

Подтащив жуткий груз к небольшой постройке, девушка зашвырнула его на плоскую крышу и вскарабкалась сама.

— Эй!.. что ты там делаешь? — окликнули снизу.

— А на что это похоже? — Сара оглянулась на голоса. Подоспело подкрепление, вызванное "телеграммой" Харинь. И все удивлённо смотрят на девушку на крыше... кажется, даже автоматы таращатся вовсю. Анима проверила ветер, покрепче уперлась в крышу и вскинула ношу над головой, словно какой-то жуткий трофей, помещая её под прямые солнечные лучи.

— Рожи прикройте, — посоветовала, и тут полыхнуло.

Раздались испуганные возгласы и ругательства, когда прах понесло в сторону группы. Груз Сары становился всё легче, сверху сыпался горячий пепел тел, переставших быть человеческими, и нематериальные хлопья, оставшиеся от сгоревших демонов. Хорошо, нет необходимости дышать.

Плоть прогорела, пылающие кости ссыпались вниз по древку. Сара швырнула их на крышу и пронаблюдала, как они рассыпаются в пепел. Отряхнулась, словно собака.

— Гадость, — сообщила всем видокам. Автоматы поехали вкруг склада, живые и анимы отправились в строение. Сара затоптала сапогами угли, в которые превратились кости. Утреннее солнце заглянет в этот закуток и превратит остатки в невесомый пепел. А вот как быть со складами, куда не проникают лучи светила? Там осталось довольно проклятой крови.

Девушка оглянулась, прикинула расстояние и прочность крыши под своими ногами. Короткий разбег, толчок, и она врезалась в стену склада, повисла. Цепляясь за брёвна обращённым в кинжал Дайсом и выпущенными когтями, вскарабкалась на ветхую крышу здания. Голоса внизу стихли.

— Сара. Это ты там ходишь? — крикнула Железнорукая. — Спускайся.

В крыше были устроены продыхи, забранные деревянными щитами. Сара выломала один и спустилась сначала на узкий переход, устроенный под самой крышей, перебралась на балки, примерилась и сиганула вниз. Пол дрогнул и хрустнул под ногами. Сара притопнула, убеждаясь, что он не провалится под ней.

— ...Всё осквернено, — Вейтлинь закончила с упырём, который пускал пузыри, и бродила туда-сюда, словно ощупывая пол ногами. — Вампирские метки, демонические следы, эхо чувств людей, здесь убитых... и съеденных.

Она притопнула как будто несильно, но толстые доски пола с хрустом вывернулись. Один из боевиков, назначенный телохранителем и бродивший за девушкой по пятам — и постоянно изгоняемый ей подальше ("ты даёшь наводки, отодвинься"), — приблизился и достал недлинную трубку фонаря. В жёлтом оскале деревянного слома скалился жёлтый человеческий череп. Сара вспомнила Чужого, двойную челюсть ксеноморфа.

Железнорукая достала череп железной рукой, повертела, разглядывая. На кости были отчётливо виды следы зубов.

— Здешние разбойные барончики совсем мышей не ловят... и крыс... и рэтов, и упырей-вампиров. Конечно, от их собственных, ха, воинов и волшебников, — произнесла с презрением, — немного толку в этом плане, но оплатить услуги хотя бы у бродячих ведьмаков могли?!.

Кажется, она ещё многое могла бы сказать о местных правителях, но тут протез заискрил. Гранд небрежно швырнула череп в руки кому-то из свитских и возложила живые пальцы на ключи переговорника.

Поочерёдно об удаче доложились ещё две группы, на каждую из них пришлось по упырю. Третья группа, самая многочисленная, ничего не добыла — напротив, пропал один человек.

— Плохо. Кого угораздило?

Ей назвали имя, ничего Саре не сказавшее. Боевики, орудуя короткими металлическими крючьями, упаковали упыря в кожаный мешок, в котором его можно было вынести под небо и пронести по солнцу. По знаку гранда пришлось вытряхивать обратно. Железнорукая взялась за сетку и без особых усилий поволокла за собой к стене склада.

— Арайну бы сюда, — задумчиво произнесла женщина. — Придётся самой, как же я не люблю это дело... Вейтлинь. Подойди ближе, можешь наблюдать, только не вздумай помешать. Сара. Держи его.

Железнорукая сунула под нос упырю живую руку и прищёлкнула пальцами. Полыхнуло, немёртвый скорчился и завыл. Гранды вытряхнула существо из сетки прямо в руки Сары, перехватила железной дланью руку и с силой вогнала кинжал через запястье в стену. Насколько могла Сара судить, металл был совершенно обыкновенный, чары на нём не были предназначены для того, чтобы причинять боль бесчувственным или убивать тех, кто уже мёртв. Прикосновение сети больше мучило упыря, чем насквозь пробившая руки сталь. Тем не менее, смотреть на это было неприятно.

Прибив другую руку вторым таким же кинжалом, женщина достала меч, слегка ткнула упыря в грудину и быстро изобразила несколько росчерков на стене вокруг него. Жертва перестала выть.

— Можешь отпустить.

Сара отошла, и упырь беспомощно повис, распятый на запястьях. Гранд достала из пояса железный намордник, похожий на тот, что не так давно примерила Вейтлинь. Женщина сунула кинжал кровососу в зубы, разжимая челюсти, и надела на него маску. Потом Железнорукая взяла жертву за горло железной рукой, вынуждая запрокинуть голову. Живую слегка надрезала о шипы протеза, примерилась и сбросила пару капель прямо в раззявленный рот упыря.

Тот забился.

— Что-то ты больно силён, братец, — сказала Харинь отстранённо. — Хозяин поделился? И в глаза смотреть не хочешь. Может быть, ещё капельку крови? — женщина поводила порезанным пальцем перед лицом упыря. Он вскинул глаза, в которых плескалось безумие — и попался. Железнорукая поймала его взгляд и начала атаку.

Вейтлинь смотрела очень внимательно. Гранд специализировалась на боевой магии, как менталистка она не особо преуспела. Вломиться в разум человека она смогла бы — но с лакунами в добытой информации и с плачевными результатами для спрашиваемого.

Но между кровососом и его жертвой возникает магическая связь. Отнятая сила делает демона отчасти уязвимым для "донора". Пользуясь этим временным сродством, Железнорукая шла напрямик, почти без подготовки проламывала щиты сознания человека, порабощённого и изменённого демоном. Вейтлинь чувствовала, как рушатся барьеры. Грубо начерченные знаки пылали, по рукоятям кинжалов ползали голубые змеи разрядов. По лбу гранда стекла капля пота.

А потом из носа скользнула кровавая дорожка. Упырь вытаращил глаза и запыхтел, чувствуя вожделенную и недоступную силу. Отвести глаза от пронизывающего взгляда Железнорукой не смог, пока она сама не разорвала ментальную связь.

Отшатнулась, еле устояв на ногах. Сара подхватила. Железнорукая вытерла лицо, удивлённо посмотрела на кровь на ладони. Упырь извивался и шипел. Грубый взлом ментальных барьеров окончательно разрушил то, что оставалось от его разума.

— Ты, ты и ты, — гранд отвернулась от жертвы, указала на подчинённых, — очистить здесь всё. Карту мне. Этого добить.

Указанные поспешили пройтись чарами по местам, где была "скверна", по определению Вейтлинь. Один из спутников Железнорукой шагнул к висящему телу, и вскоре стал выдёргивать кинжалы, вбитые в стену, стряхивая с них пепел. Развернулись старые листы, выстроились иллюзии, изображающие эту часть города в объёме и цвете.

Под перстом Харинь в "голограмме" возникли ломаная прерывистая стрелка, очень условная. Считанные из нечеловеческого разума данные непросто было интерпретировать, но всё же гранд сумела привязать к местности полученные смутные образы.

— Первая группа — сюда. Вторая группа...

Возникла вторая стрелка.

— Здесь осторожней, возможно, ловушки. Мы же пойдём... — железный коготь царапнул улицы и кварталы и остановился на метке, обозначающей местоположение отряда, в котором произошла пропажа.

Харинь, пользуясь своей временной "заражённостью" вампирской магией и настройкой на разум одного из них, с лёгкостью следовала тропе упырей. Твари проворно сваливали с пути команды, но не все были достаточно проворны и умны — таких одиночек без затей резали сталью и жгли магией. Попадались и околдованные люди, их чаще оглушали, но иногда проще было убить.

Древние полуразрушенные строения, которых было довольно в этой части города, давали множество убежищ тем, чьё время — сумерки. Но сейчас эти "крепости" становились ловушками. Сапфир с лёгкостью вспархивал наверх и нападал с крыш, Сара когтила стены, влезая в окна, Дайс легко одолевал любые двери и решётки.

Потом поисковая группа углубилась в канализацию, оставив нескольких боевиков на страже. Сапфир тоже остался снаружи, его крылья не давали преимущества в тесных туннелях, наоборот, мешали развернуться ему и ограничивали маневры прочих.

Здесь, под городом, команды искусников нашли и убили уже около двух десятков упырей. Куда больше от них сбежало. Других потусторонних существ им не встретилось — упыри обладают чем-то вроде инстинкта защиты территории, убивая и изгоняя с неё посторонних.

Железнорукая шла впереди, по бокам её прикрывали двое. Боевики старались обогнать гранда, она не позволяла — похоже, то была старая привычная им игра. Наконец команда наткнулась на решётку, которая, кажется, перегораживала этот туннель с самого сотворения мира.

— Интересно, — Харинь склонилась над ржавым железом, перехватила за руку спутника, поднося факел. Сара пригляделась, решётка лишь выглядела монолитной, на самом деле два прута довольно часто сдвигали и потом маскировали грязью и ржавчиной.

Гранд выпрямилась, хмыкнула и слегка ударила ладонью. Прутья вылетели и зазвенели по камням. В темноте метнулось что-то маленькое, свистнула стрела, раздался удаляющийся вой. Боевик невозмутимо перезарядил стрелкомёт.

Миновав решётку, они двинулись дальше. Скоро звуки шагов изменились, затухая между сырыми стенами, они вдруг стали отзываться долго и гулко.

Тоннель, ведущий под небольшим углом вниз, всё длился и наконец закончился сводчатым залом.

Хорошая акустика, только и подумала Сара, когда на затрещавшие щиты вслед за весомой волной мрака обрушился оглушительный вопль кровососов.

Они все были здесь, облачённые в тени. Зомби — мёртвые тела, растревоженные вампирьей магией, упыри — низшие вампиры, потерявшие человеческий разум и способные только рвать слабых и скрываться от сильных... ну, или повиноваться приказам сородичей, которые продвинулись дальше в "демонической эволюции".

Таким "продвинутым" здесь был лишь один. Хозяин всего этого "гнезда", — и он уходил в тоннель на другом конце зала, оставив своих обречённых миньонов прикрывать тактическое отступление.

Осознание всего этого пришло к Саре как будто само собой, когда она повернула голову, следя, куда Железнорукая указывает мечом. Губы гранда шевелились... а в следующий момент анима вдруг поняла, что бежит вперёд, влекомая приказом. Она не слышала его — но проигнорировать не могла.

По венам словно жидкий огонь хлынул, Дайс был не тяжелее пёрышка. Сара вскинула его и обрушила на первую тень. Защита развеялась чёрным дымом, анима случайно "вдохнула" её. В сторону полетела лысая серая голова и обломок — нет, обрезок меча, срубленная часть короткого широкого тесака, которым вампир пытался защититься. Сара пнула обезглавленное тело, отправляя под ноги ещё двум набегающим сородичам серокожего. Один споткнулся об окончательно мёртвого товарища и замешкался, другой перепрыгнул, замахиваясь мечом. Сара шагнула в сторону, ухватила его за руку и повернула вокруг себя, крутанувшись на месте, отправила туда, откуда пришёл. Летун сшиб товарищей, и анима одним ударом копья, подскочив, разрубила сразу три ворочавшихся тела.

Взмах — широкое лезвие рассекает направленную магию, и снова неприятное ощущение, будто с ног до головы окурили дымом с запахом крови. Взмах — крик рвётся, разлетаются тяжёлые тёмные капли. Взмах. Как же здорово, что здесь нет околдованных людей.

Тот, без руки, годится. Сара срывает крюки с пояса, короткие зазубренные клинки входят в плоть. Вампир рвёт себя, стремясь выдернуть лезвие, полыхающая мертвенным серым огнём цепь обматывает его. Чьё-то боло летит через густеющие тени, настигает чаровавшего вампира, обматывается вокруг тела. Иглы на цепи входят в плоть, пришивая руку к туловищу, шипастый шар бьёт в грудину. Человеку хватило бы, но это существо лишь ранено и пытается трепыхаться... пока Сара теми же гарпунами-крюками не приковывает его к сородичу. Велено взять живыми двух...

Отставшее время вдруг догоняет Сару, и она обнаруживает себя посреди пустого пространства, скупо освещённого магией и тлеющими телами. Сколько их было? Она убила лично... хотя слово "убила" здесь не подходит, девятерых, и они составляли около трети всего воинства.

По коже медленно скользили бледные огоньки, угасали, впитываясь, уходя в плоть и кости. Неуязвимое к магическим атакам тело Сары вампирскую магию в себя принимало неохотно. Рано или поздно она преобразуется, "переварится", станет нейтральной и подходящей для использования, но сейчас... девушка поморщилась, ощущая себя наполненной энергией смерти. Вокруг плыл устойчивый запах падали.

Железнорукая взмахнула длинным мечом, стряхивая кровь, перехватила поудобнее. Рожки посередине клинка не позволяли малоуязвимым малочувствительным к боли тварям добраться до мечника, насадив себя на меч до самой рукояти. У остальных боевиков были похожие мечи и рогатины с мощными перекладинами и наконечниками, позволяющими как колоть, так и рубить. В тесных коридорах орудовать подобным оружием было непросто — но перспектива попасться на зубы упырю, которого вроде уже проткнул, вынуждала сделать выбор в пользу длинномерных средств отнятия жизни. Или имитации её.

Харинь взрезала клинком лохмотья на одном из пленников. Пинком перевернула другого и вновь взмахнула клинком. Изучила тела, хмыкнула и выпрямилась, принялась разглядывать дверные проёмы.

— Сара.

Анима подошла к гранду. Железнорукая взяла её за плечо и слегка подтолкнула вперёд. Сара шагнула в проход и... такое впечатление, что оскользнулась на какой-то гадости. Шелест чёрных крыл, из темноты пахнуло смрадом. Девушка фыркнула и мотнула головой.

Гранд разрядила ею магическую мину!..

Впрочем, заклинание, поставленное "боссом вампиров" на тех, кто первый войдёт в тоннель, не оказало на аниму никакого воздействия — кроме психологического. Хотелось остановиться, вытереть лицо, старательно отплеваться от чужеродной силы, но Железнорукая кратко бросила "найди мне его" и приказ потащил её вперёд.

Сара побежала. Мимо мелькали решётки, ответвления боковых коридоров, она лишь краем глаза подмечала их, сосредоточенная на главном. Вампирская магия неохотно рассеивалась в ней — и анима шла на её "запах", преследуя автора заклинания.

Наверное, так ощущают мир идущие по следу собаки. Какая-нибудь неприятная добыча, нюхать противно, однако хозяин науськал, и его приказ вкупе с собственным азартом преследования тянет за дичью... Мысли стали короткими и чёткими, всё постороннее виделось как в тумане, кроме главного — дороги под ногами, следа твари.

Вампир. Не чета этим слабым упырям. Их хозяин. Вперёд, вперёд, всё время прямо... Теперь направо, налево... Дичь оставила основной коридор, несколько раз свернула, стремясь сбить погоню со следу, протискивалась в узкие дыры, просачивалась через решётки. Сара преследовала его, ориентируясь на звук и следы, сама на бегу делала для отряда отметки Дайсом, попросту полосуя стены и пол.

Поворот. Ещё поворот. Компас в голове Сары повернулся.

Мне кажется, или мы возвращаемся ко входу в тоннели?.. — спросила Кальви.

Если и кажется, то нам обоим, — ответила Сара. Вампир нёсся, как пришпоренный серебряной шпорой, да ещё и чаровать на ходу умудрялся. Сара проскочила уже вторую волну тьмы, впитав в себя магию. Носоглотку наполнила падальная вонь.

Издалека раздался крик — короткий, тут же оборвавшийся. Полыхнула и исчезла чья-то жизнь. Сара выругалась, мешая словечки здешнего языка с родными оборотами американского английского и сакральными русскими оборотами, которыми нет-нет да пользовался Денис.

Не успела!..

В сырые запахи подземелья вплелись ноты озона и крови. То ли посыльный, то ли кто-то из оставшихся снаружи искусников решил спуститься и поглядеть, что происходит в катакомбах. Впрочем, может быть, это вообще посторонний, какой-нибудь местный.

Вот это — вряд ли, местные в подземелья не суются. Тем более когда там разворачиваются небольшие такие войнушки со спецэффектами.

Сара согласилась с напарницей.

Это всё же оказались посыльные. Под землёй магические передатчики сбоят, и группа решила рискнуть передать сообщение о чём-то достаточно важном лично...

Один лежал ничком, из-под него расходилась кровавая лужа. Другой лишь поскуливал через забрало шлема, вампир удерживал его перед собой за горло, не ладонью, а сгибом локтя, защищённым одеждой от серебряных шипов на ошейнике.

Вампир сорвал со своей жертвы шлем. По плечам рассыпались светлые волосы. Девушка. Сара посмотрела на мёртвого. Ну да, самые младшие в группе, пытались казаться крутыми и опытными, постоянно грызлись друг с другом и все над ними подтрунивали...

Вампир поднёс средний палец к ошейнику заложницы, накалывая о шип, потом к её губам, и девушка медленно открыла рот.

Через мгновение классическая эротическая сценка превратилась в элемент хоррора. Заложница дёрнулась и сомкнула челюсти на кровящем пальце, вампир зарычал какое-то заклинание.

Глаза девчонки запылали алым. Она разжала зубы, отпуская вожделенный палец, и нехорошо улыбнулась кровавой улыбкой, не хватало только игл-клыков. Откинулась назад и неторопливо, чувственно потянулась всем телом, словно предлагая себя стоящему сзади любовнику.

Но вампир её отверг.

— Убей, — молвил, толкая заложницу вперёд, тут же стремительно присел, окунул кровавый палец в лужу крови и слегка мазнул по лбу убитому мальчишке.

Тело дёрнулось.

— Убей её, — повторил вампир, отступил на шаг и как будто мгновенно растворился во тьме узкого тоннеля.

Меч одурманенного метнулся вперёд. Анима блокировала и попыталась ударить по запястью плашмя, выбить меч...

Но в сторону полетел не клинок вампира, а Дайс. Вонзился в камень, зазвенел недовольно. Сара упала на колени. Это её ударили по руке, и отнюдь не плашмя. И отрубили напрочь. Тупым лезвием. В несколько заходов. И продолжают истязать то, что осталось.

Глаза говорили одно, чувства утверждали иное. Рука была на месте, совершенно целая. Околдованная вампиром даже ещё не обрела вновь равновесие, отброшенная жёстким блоком к стене. Сара подняла руку к лицу — совершенно целую... медленно и безжалостно перемалываемую в мясорубке. В ушах свербело, она поняла, что слышит собственный вой, эхом мечущийся в тоннеле.

Больно!..

Больно!..

Как больнобольнобольно!..

Для создания волшебства и алхимии боль — лишь сигнал о повреждении. Но сейчас она как будто вновь стала человеком, способным в полной мере чувствовать агонию живой плоти.

Кровавый туман рассёк тусклый полукруг падающей стали.

Второй раб вампира, мёртвый, наконец поднялся на ноги и добрался до неё.

Меч его метил в шею, но Сара дёрнулась в сторону, не в силах уклониться, подставила руку. Ту самую, на вид целую, в ощущениях тела разожженную уже до самого плеча.

Рука была на месте. По крайней мере, меч вонзился в неё и засел, прорубив наполовину — смертному такой удар снёс бы и руку, и верхнюю часть черепа, раб вампира был чудовищно силён. Сара примерилась ударить мертвеца когтями другой руки в живот...

И тут же в её тело вонзились шипы, разошлись в плоти, как будто стальные розы распустились в животе, прорастая через плоть. Сара повалилась вперёд лицом, не в силах даже кричать. Когти вытянутой руки рассекли кольчугу мёртвого воина на ленточки, и в падении пронзили его ступню, приколов бронированный башмак к сырым камням.

Саре показалось, что она ступила в кипящее масло — нет, в расплавленный металл, в её теперешнем состоянии масло бы ей не особо повредило. В этом было что-то важное, требующее тщательного осмысления. Из Лабиринта кричала Кальви, Сара не могла разобрать ни слова. Она была очень занята — она вопила от боли.

Что-то несильно стукнуло в спину. Ещё. Потом удары обрушились, как барабанная дробь. Анима вдруг поняла, что рабы вампира попросту рубят её мечами. Несколько ударов пришлось на голову, повис лоскут срезанной кожи. Шею слегка надрубило.

Чьи-то пальцы сомкнулись на щиколотках, и её дёрнули за ноги вниз, в прохладную воду, где она и повисла, наслаждаясь отсутствием боли и смутно вспоминая, что похожее уже было когда-то.

Ах да — Кальви спасла её, поменявшись местами с уроженкой Земли, "надела" их общее тело, приняв всю боль, которая сейчас на него обрушивается!

Сара торопливо рванулась вверх... и осталась на месте. Кальви не пускала её, отказываясь меняться. Девушка брыкнулась ещё пару раз, оставаясь висеть в пустоте без боли, позвала соседку — голос растаял в тиши.

Торопливо представив себе Библиотеку, она оказалась там. Развернулись огромные обзорные экраны, создавая впечатление рубки космического инопланетного корабля. Собственно, это и была своего рода "рубка". Сара ухватила гарнитуру связи... замерла, глядя на экраны.

Кальви уклонялась от мечей, отшибала их предплечьями, металась из стороны в сторону и не атаковала. Сара торопливо перевела взгляд на голограмму, отображающую состояние физического тела. Девичья фигура была исполосована красным, они сокращались, но тут же появлялись новые отметки ударов, и площадь, занятая тревожным цветом, всё расползалась. Магическая регенерация имеет свои пределы.

Сара махнула рукой, щёлкнув большим рубильником. Откуда-то из-под пола послышался угрожающий гул, и красного стало меньше. Сэкономленная магическая сила из одного из тайных хранилищ Лабиринта хлынула в тело, ускоряя все процессы. Сара услышала одобрение Кальви — как же занята соседка, если даже толком сформулировать мысленный посыл в слова не может!..

Она пробежала пальцами по переключателям. Там, снаружи, тело анимы стало облекаться дополнительной плотью. Кожа обрела фактуру чешуи, превращаясь в упругую броню. Наручи заняли своё место, шипастый воротник прикрыл шею. Рядом с деталями приветом из прошлого возникли значки кувыркающихся песочных часов: Ждите... Мгновенные превращения невозможны, всё это ещё только возникает на теле... возникает... вот, уже возникло.

Что ещё? На руки — клинки, как у Росомахи, щитки на коленях... Они преследовали вампира налегке, и теперь расплачивались за это.

Кальви пропустила два удара подряд, споткнулась и чуть не упала. Проявляющаяся на реальном теле "навеска" сбивала чувство движения, заставляла ошибаться. Да и "снаружи" девушка бывала гораздо реже, чем Сара, а её опыт сражений был вовсе невелик. На одном из экранов вспыхнули слова.

Меняемся, сейчас же.

Сара ударила по клавиатуре: [Y], и расслабилась, позволяя реальности захватить себя.

Кальви отбила удар и отпрыгнула назад, когда подковки сапог анимы шкрябнули по камням, это была уже Сара.

Девушка ухмыльнулась противникам и приглашающе повела руками. Поморщилась.

Кольчугу убери. Наручи сделай толще, когти — короче и мощнее, и ещё кости вот так...

Принято, донёсся ответ и щелчок переключателя, свидетельствующий об открытии врат очередного хранилища в Лабиринте. Работаю.

Сара шагнула навстречу очарованной и мертвецу, двигаясь так, что рабы вампира мешали друг другу, рвала их ритм движений. Мечи взлетали — и натыкались на стены, ударяли в пол, девушка танцевала, уходя в последний момент.

Поймала меч мертвеца скрещёнными руками, чуть дёрнула на себя — и неуклюжий зомби вовсе свалился под ноги своей живой напарнице — будь у Сары сейчас Дайс, она бы покончила со всем одним ударом. Если бы могла, конечно, атаковать "своих".

Да, в этом и была причина. Попытка использовать оружие против искусников, пусть даже околдованных врагом и ставших врагами, вызвала у анимы немедленное срабатывание чар, обеспечивающих лояльность людям Башни. Намерение отражалось на физическое тело Сары.

Кальви, утащив подругу "вниз", заставила чары потерять цель, и лишь потому смогла справиться с болью и начать двигаться.

Всё произошедшее уместилось в короткий отрезок времени. Когда, грохоча сапогами, в тоннель ввалились отставшие искусники, девушка всё так же петляла, уворачиваясь от ударов и чуть не запрыгивая на стены.

— Какого ты медлишь?!. — заорала было Железнорукая, запнулась, вглядываясь в бой, для простого смертного представший бы мешаниной мгновенных движений и вспышками искр, когда мечи заколдованных встречались с полом, стенами или бронёй Сары.

Гранд осознала, что анима не в состоянии ударить противников, ещё мгновение ушло на понимание причины этого запрета.

— Отлучаю! — прогремело под сводами, и Сара, прервав объяснение на третьем слове (я не могу) качнулась вперёд. Голыми руками перехватила меч зомби, вырвала из рук и с наслаждением пропорола кольчугу вместе с клубком чар у него в груди. Меч сломался, пройдя насквозь.

— Отлучаю! — вновь крикнула гранд, лишая околдованную защиты Башни.

Сара подставила руку под колющий удар. Меч пронзил её и застрял, пройдя между двумя костями предплечья. Анима повернула руку, выворачивая оружие из руки девчонки... та попыталась не отпустить, и послышался сперва негромкий хруст костей, а потом глухой удар лба о стену тоннеля. Сара подхватила отлетевшее тело, аккуратно приложила к стеночке ещё раз и слегка придержала за шею. Потом нажала сильнее.

— Сети, — распорядилась Железнорукая. Сара всё-таки "выдавила" остатки того, что заменяет вампирским куклам сознание, и толкнула бесчувственное тело в растянутую сеть. Её тут же запеленали.

Гранд наклонилась над девушкой, пошевеливая пальцами живой руки у её лица. Как будто серое облачко вышло изо рта заколдованной, и повисло над ладонью волшебницы. Сара по знаку подошла, гранд развернула руку и коснулась её груди, вновь помещая слепок вампирской магии в её тело.

И анима, и гранд одновременно повернули головы, чуя след автора заклинания.

— Вперёд, — приказала Харинь, и Сара сорвалась с места, на бегу выдернула Дайс из стены. Не уйдёшь... Аниму вёл холодный гнев. Она сумела оставить девушку в живых, она убила не человека, а чары в уже мёртвом теле... Всё равно. Опоздала. Не подоспела вовремя. Почти дети. Всё могло бы быть иначе.

Живым, догнала мысль-приказание гранда, и Сара скрипнула зубами. Анима вошла в поворот, едва не врезалась в стену. Кальви отозвала броню, обещая вернуть при надобности очень быстро.

Впереди раздался неслышимый крик и звон оружия. Сара выскочила в очередной подземный зал.

Где кипела жестокая схватка. Поединщиков было толком не разглядеть из-за быстроты их движений и магических спецэффектов, Сара поняла лишь, что преследуемый вампир с кем-то схватился.

По стенам метались тени темнее мрака подземелий. Темп звона клинков живо напомнил Саре музыкальные группы родного мира, исповедующие служение металлу. Низкие рычащие голоса произносили заклинания, от которых с потолка сыпалась земля и мусор, вода в каменной чаше посреди зала шла волнами, а кости спешащих вслед за Сарой людей превратились в желе.

Гроулинг, определённо, подумала она, и тут всё прервалось. Крещендо металла, достигшее невероятной частоты, оборвалось. Чей-то меч взлетел, кувыркаясь, вместе с отрубленной рукой, прежде чем он достиг верхней точки траектории, клинок победителя прошёл через грудную клетку побеждённого, прибивая его к стене зала.

Сара покачнулась, выронила меч, хрипя и хватаясь за грудь, у неё было ощущение, что это её насадили на стальной клинок, как бабочку на булавку. Значит, именно беглец проиграл, а её терзает откат невыполненного приказа...

Тени, которые вились за спиной победителя подобно чёрному плащу, метнулись вперёд и спеленали тело жертвы. Сейчас, когда ослепляющее кипение магии поуспокоилось, анима наконец смогла разглядеть убийцу беглеца.

Мужчина в кожаной куртке, с серебряными шипастыми набойками на предплечьях и тыльной стороне беспалых перчаток. Если бы не отчётливое веяние вампирской магии, Сара запросто приняла бы его за человека. Бледнокожий и темноглазый — ну что же, и такие встречаются в многонациональном городе Таноре. Едва ли на него оглядывались бы на улицах. Клыки из-под верхней губы не торчат, морда не уделана в крови. В отличие от прочих убитых сегодня вампиров, у него даже глаза не светились — разве что чуть-чуть бликовали, что можно было приписать отсветам фосфоресцирующей плесени.

Сильнее всего вампир, который не похож на вампира, вспомнила анима местное присловье.

Убийца испытующе смотрел на неё и, похоже, решил, что опасности неизвестная пока не представляет. Небрежно указал пальцем с когтем в её сторону, и что-то холодное и тёмное пронеслось мимо Сары. Промахнулся, что ли?.. Не без труда анима оглянулась и увидела, что проход, через который она вошла, перекрыт чёрной паутиной.

Ещё одно заклинание, и второй выход из зала также оказался заблокирован. Вампир обернулся к своей жертве, возложил когтистую длань на голову. Рука сжалась, будто кожано-серебряный собирался оскальпировать свою жертву. По лысой голове вампира потекла тёмная кровь. И он... начал рассыпаться, без каких-либо спецэффектов обращаясь во прах, как прогоревшее полено в очаге. Осела полная невесомого серого пепла одежда, повиснув на мече, стукнули о камень щитки наручей. Кожано-серебряный как будто держал окровавленными когтями сгусток темноты, извлечённый из головы вампира.

Поднёс руку к лицу и вдохнул. Клочок мрака скользнул меж губ. Вампир сглотнул, мотнул головой и тяжело опёрся рукой о стену.

Так они и стояли, подпирая стенки — Сара, скрючившись от фантомной боли наказания за неисполнение приказа, и убийца вампир, который выглядел так, будто перебрал крови пьяных и теперь мучился тошнотой.

Он первый оправился от своего "похмелья", выпрямился, выдернул меч из камней и несколькими росчерками клинка что-то изобразил на них, напомнив Саре некоего любителя масок с лисьим прозвищем. Анима тупо разглядывала меч вампира. Обоюдоострый клинок с параллельными сторонами и плоским, будто бы обрубленным под прямым углом к этим сторонам острием. Анима видела в Башне образцы холодного оружия самых причудливых форм, но такие полностью прямоугольные клинки не встречала ни разу.

За спиной Сары что-то грохнуло, раскатилось, с потолка посыпался мусор, полетели капли конденсата. В противоположном конце зала словно эхо отозвалось — кто-то также пытался пробиться через второй вход.

Магические преграды пали одновременно. Раздражённые голоса, топот...

Кавалерия прибыла.

Сара скосила глаза, соображая, как бы ей объяснить всё Железнорукой. В её поле зрения возникли сапоги с коваными носами, мощные наколенники. Рука коснулась плеча анимы, и виртуальная булавка в груди развеялась. Девушка осторожно вздохнула и выпрямилась, кивнула в сторону кожано-серебряного.

— Он... убил...

Железнорукая смотрела вперёд.

С другой стороны в зал ворвался отнюдь не второй отряд искусников. Другая одежда, другое оружие и броня, другие ауры, совсем чуждый запах магии.

— А я-то думала, когда мы наконец встретимся, — молвила Железнорукая. Казалось бы, всего-то расправила плечи, подняла подбородок и опустила меч — и вот уже не грязная злая волшебница, а гранд великого Дома Искусников. — Айши Хеталь.

— Харинь Ланде, — один из стоящих откинул чёрный капюшон, открывая лысую голову и лицо аскета. Сара даже приняла его за вампира, но нет — человек.

А вот по правую руку его стоял именно вампир. Сутулый, с пустыми глазами, в таком же балахоне и — Сара непонятным образом ощутила это, — непредставимо древний и могучий.

— Дом Искусников заявляет свои права на это... существо, — прозвучал царственный голос Железнорукой.

— Дом Вечной Жизни ничего не заявляет, — ответил Хеталь. — Но он наш.

Он не сделал никакого знака, но вампир рядом с ним встрепенулся и поднял голову. Блеснули безумные жёлтые глаза и руны на охватывающей шею полоске металла.

Железнорукая вскинула меч в железной руке и живую руку — пустую, но не менее смертоносную. Сара завертела головой, чувствуя, как в зале сгущается магия. Одно движение — и прольётся кровь, перемирие между двумя из самых могущественных Домов будет нарушено.

— А желания существа в расчёт не принимаются? — поинтересовался вампир. Голос его был похож на хриплый вороний грай.

Старшие боевых групп двух Домов перевели взгляд на существо, послужившее "камнем преткновения".

— Нет, — холодно обронила Железнорукая.

Вампир с таким же интересом изучил её:

— Ну тогда я с вами не играю, — сообщил тоном обиженного ребёнка.

— Это не игра, мальчик, — сообщил Хеталь. — Прими покровительство нашего Дома. Ты силён, в тебе большой потенциал, и те, кто сильнее, не оставят тебя в покое. Идём с нами.

У вампира предложение энтузиазма не вызвало. Он выскалил зубы, усмехаясь, даже сейчас клыки выдавались не сильнее, чем бывает у иных людей.

— Переходи на тёмную сторону силы, а? — хмыкнул. Сара даже не стала удивляться.

Что делать будем, соседка?

Должна решать ты.

— Ты и так уже на тёмной стороне силы, — сказал Хеталь, ожидаемо не поняв юмора. — Но мы поможем тебе огранить твою мощь. Мы умеем работать с твоими сородичами.

— Ага. Не ломайся, Пендальф? — хмыкнул вампир. — Вот только что это за штука на шее у моего сородича? Так-то вы с ними работаете?

Жёлтое безумие чуть пригасло, вампир пару раз моргнул, медленно поднял когтистую руку и прикоснулся к ошейнику. Хеталь посмотрел на него с некоторым удивлением и чуть шевельнул пальцами. Рука вампира упала, во взгляд вернулась огненная бессмысленная ярость.

— Он наш, — сказала Харинь. — Правило первой руки — он оставил след в Шестаме.

— Он наш, — эхом отозвался Хеталь. — Он вампир, с вампирами работаем мы. И потом, он совершенно определённо побывал в Адами.

— Может быть, хватит делить шкуру неубитого медведемона? — хмыкнул обсуждаемый и, кажется, собрался сказать что-то ещё, но тут события понеслись вскачь.

— Тхарами, — бросил Хеталь, и его ручной вампир закричал.

Сара успела "распробовать на вкус" вампирскую магию, и потому через пень-колоду, но поняла, что происходит. Названный Тхарами — неужели тот самый? — попытался подчинить более молодого сородича. Но строптивец лишь заорал от боли, схватившись за голову руками. Вопль перешёл в ультразвук, зал затрясся, с потолка посыпались камешки. Вода взволновалась и... стала превращаться в туман.

Железнорукая бросила в Тхарами какое-то заклинание, и Хеталь поневоле отвлёкся, вынужденный ставить защиту перед своим питомцем. Тот чуть замешкался и разжал тиски своего разума. Молодой кровосос сумел выпрямиться и выкрикнул длинное, скрежещущее слово.

Туман в центре зала взвихрился и сгустился, из него вылетел... меч. Саре сначала показалось, что чары вызвали со дна каменной чаши отрубленную руку кровососа вместе с оружием... в количестве нескольких десятков!..

Клинки, состоящие из тёмного тумана, полетели во все стороны, со скрежетом ударяясь в камень, откалывали обломки. Люди — и иные существа предпочли не проверять, смогут ли эти мечи так же уязвить их плоть. Железнорукая выставила щит, состоящий как будто из твёрдого света, и клинки, проходя через него, с хрустальным звоном истаивали. Вечно Живые среагировали с запозданием, одного из них смело сразу тремя мечами. Хватаясь за пробитую грудь, сел на пол искусник, оказавшийся в стороне, вне прикрытия магического щита.

Хеталь что-то выкрикнул, туман сгустился, сплетаясь, щупальца с когтями на концах ринулись из него. Молодой вампир слабо усмехнулся и даже не сделал попытки сопротивляться, щупальца обвили...

Пустое пространство. Каким-то образом вампир оказался не там, где только что был, а в другом месте.

Куда тут же ударила Железнорукая. Вода плеснула из каменной чаши, затопила пол, встала волной — и бесполезно прошла через расходящуюся чёрную дымку.

Зато в стороне вода явно обтекала что-то невидимое. Харинь повела рукой, вода обернула струящимися потоками, обтекая и делая заметным смутную фигуру. Раздался ужасающий треск, вампир повернулся и застыл, порыв холода настиг его, заключая в ледяном коконе.

Лишь на секунду, потом лёд осыпался с него. Вампир потряс головой, разбрасывая льдинки с волос, и смачно чихнул.

Видимо, чих был заклинанием, потому что на искусников ринулась овеществлённая темнота, похожая на те волны мрака, что испускал уже окончательно покойный беглец. Но эти чары были более плотными, словно в подземелье подул чёрный ветер.

Через него Сара ещё успела рассмотреть, как вампир уворачивается от щупалец сплошного мрака, созданных старшим сородичем, а потом ей стало не до этого. Железнорукая взмахнула мечом, прорезая вспыхнувшим языком огня гущу вопящих летучих мышей, Сара взмахнула нагинатой, лезвие прошло через одну крылатую тень, и в лицо аниме брызнуло... не кровью живого существа, а магией с запахом крови и горячего железа.

— Это всего лишь иллюзии!.. — заорал кто-то и осекся, опрокинулся, зажимая рану на лице. Щека была жестоко вспорота, глаз чудом уцелел.

— Довольно материальные иллюзии!.. — огрызнулся другой искусник, удар меча едва не одарил коллегу ещё одной такой же раной. Сбросил с клинка на пол тушку и наступил на неё сапогом. Хряснуло, из-под каблука взвился чёрный дым.

Живые и металлические пальцы Харинь сплелись в магическом жесте, и она что-то прокричала. Мечущиеся и вопящие летучие мыши распались клочьями чёрного дыма.

Тхарами вновь завопил — совсем неслышно. Сара увидела, как тёмная волна летучих мышей оказалась сбита звуковым ударом. Атака Хеталя что-то сделала с камнями под ногами, но молодой вампир вонзил меч в пол, и твердь успокоилась. Избегая удара Харинь, вампир упал на колени, обхватил руками клинок меча и двинул, разрезая себе ладони. Кровь аж искрилась от силы.

Сара прочла по губам слова пафосного заклинания на языке, неизвестном в этом мире:

— Да будет Тьма!.. — возвестил молодой вампир, соединяя окровавленные ладони.

И стала Тьма.

Сара привыкла, что самая непроницаемая темнота для неё не темнее летних сумерек полнолуния. Анима уже успела забыть, каково это — не видеть, и напоминание ей не понравилось.

Тьма разошлась от кровавых ладоней, мгновенно захлестнула зал, подмяла под себя весь магический свет. Люди, судя по звукам, стали задыхаться, но Саре дышать было не обязательно. На пробу она втянула в себя Тьму...

Жгучая боль впилась в язык и нёбо, последний раз она испытывала что-то подобное во время своего превращения. Но потом анима "распробовала" Тьму. Заклинание было слишком велико и разрежено, чтобы Сара могла целиком "выпить" его, как делала с некоторой магией. Однако теперь Тьма стала проницаемой для её взора.

Она увидела, как слепые люди таращат белые глаза и шарят вокруг руками. Некоторые из них задыхались и пытались отмахаться от душащих щупалец мрака.

Медь-медь-медь, надо это прекратить, иначе они умрут...

Сара глянула в сторону Вечно Живых и обнаружила, что на древнего вампира Тьма тоже не оказала никакого действия. Однако он промедлил, защищая своих — именно в эту сторону был направлен основной удар заклинания, и Вечно Живые уже синели, собираясь вот-вот опровергнуть своё именование.

Хеталь выпрямился и воздел руки, перехватывая защиту, дёрнул подбородком. Повинуясь приказу, вампир выхватил клинок и бросился на сородича.

Анима прыгнула.

Вампир выдернул клинок из пола и с трудом отбил первый удар, до того сильный, что его бросило назад, прямо под ноги Сары.

Анима попросту наступила на него и набросилась на древнего. Вампир скользнул в сторону, острие меча устремилось к ноге. Хозяин запретил убивать? Не желает обострения отношений с Домом Искусников?

Сара ощутила, как за спиной очухался и вскочил на ноги предмет их спора. Подхватил меч и устремил в спину анимы.

Она изящным пируэтом ушла в сторону и едва не полоснула по его спине. Тхарами скупым движением отклонил пылающий Тьмой меч и едва остановил клинок, который сам дёрнулся перерезать нападающему горло.

Клинки встретились — сталь Дайса, который был сейчас классическим прямым мечом, нелепый прямоугольный меч молодого кровососа с цепочками знаков на обеих плоскостях, изогнутый на манер ятагана меч раба Вечно Живых. Поединщики застыли в неустойчивом равновесии, расцепились, вновь скрестили клинки, сплетаясь в каком-то странном танце-бое. Один — имеющий громадный опыт, но лишённый собственной воли, вторая, вынужденная пока довольствоваться заимствованным опытом, третий, недостаток умения восполняющий энтузиазмом, с которым пытался проткнуть их обоих, изо всех сил щадящих друг друга и оппонента.

Схватка долго не продлилась. Улучив момент, Сара секанула младшего вампира по бедру тем самым приёмом, которым старый пытался обездвижить её в начале схватки. Древний чуть довернул свой клинок-косу и вышиб у мальчишки меч. Вампир завалился, меч рыбкой нырнул в воду, проломив тонкую ледяную корочку. Раздалось шипение, как будто он был раскалён, и на поверхности показались тёмные пузыри.

Сара и Тхарами оказались друг против друга, а между ними лежал вампир. Обезоруженный — но не безобидный. Они слишком рано поставили знак равенства между этими понятиями, вообразив, что бой окончен, и готовясь к спору уже за трофей, который не сопротивлялся... Казалось бы.

Сара дёрнулась, пытаясь поместить клинок между сходящимися ладонями, древний же, кажется, вовсе собирался отсечь сородичу руки. Они лишь помешали друг другу и не успели — вампир хлопнул в ладоши.

Кровавые раны соединились, и магия выплеснулась. Как и вода из бассейна посреди зала. Вампир дёрнулся, проскользив по льду, покрывавшему пол, и вода расступилась перед ним.

Моисей хренов, с изумлением подумала Сара. У каменной чаши бассейна не оказалось дна. Перед ними распахнулся провал с зеленовато-прозрачными наклонными стенами. Вампир заскользил вниз, и это мгновенно напомнило Саре водяные аттракционы родины. Вот только окончания у этой трубы не было — лишь мерцающие зеленоватые глубины, куда летел вампир.

Сару дёрнул приказ, она метнулась следом и налетела на Тхарами. Потом их разбросало, и воды сомкнулись.

Более того, они мгновенно замёрзли.

Кто-то недавно упоминал клаустрофобию, — сказала Кальви. Самое время обзавестись новыми привычками.

Анима попыталась шевельнуться, убедилась, что не может, и попыталась расслабиться. Совсем недалеко, точно так же вмороженный в лёд вниз головой, "висел" Тхарами. Древний явно был не в восторге от такого положения, он пучил глаза и рычал, судя по искривлённым губам.

Проклятье, сколько времени пройдёт, пока нас отсюда вырубят? Хорошо бы побыстрее.

Не рычит, — сказала вдруг Кальви.

Что?

Тхарами. Он не рычит.

Виски снова кольнуло — как будто ледяными иголками. Сара увидела, как лёд возле лица вампира потерял прозрачность, стал мутным.

Ха!.. Он кричит!..

Сара сосредоточилась и крикнула тоже.

Лёд перед её лицом скрошился и превратился в кашицу. Сара завертела головой, освобождая пространство и размалывая его. Крохотный ледяной песок наверняка был острее игл, но кожу анимы не поранил.

Вампир перестал орать и уставился на Сару, дёргал глазами и бровями, как будто понуждая действовать быстрее. Анима вдруг сообразила, в чём дело. Каким бы могучим не был древний, он не мог кричать, не набрав в грудь воздуху. А Саре это было необязательно.

Интересно, сколько такой древний вампир может прожить, не дыша? Может быть, подождём, пока он сам помрёт?

Вампиры не помирают просто так, — Кальви листала книгу в Библиотеке. В крайнем случае он оживёт, как та лягушка, вмёрзшая в лёд.

Сара крикнула снова, пустив звук широкой волной. И почувствовала, что сползает вниз. Лёд превращался в воду. Сара кувыркнулась в этой ледяной каше, обрела какую-то опору, всадив Дайс в стенку. Теперь она могла действовать руками и поспешила пустить оружие в ход.

Из-под лезвия с визгом рванулся пар. Дайс испарял лёд.

Ну, мы с тобой свариться заживо не можем. А вот как насчёт этого пожилого господина?..

Сара поглядела на вампира. Вменяем ли он, способен ли размышлять и действовать здраво, потеряв связь с хозяином? Во время тренировок она по приказу магнуса нарочно подставилась кровососам — и убедилась, что попытка цапнуть её ничего хорошего для одержимых не сулит. Секунд двадцать пять, кажется? — едва ли больше полуминуты продержался самый сильный, прежде чем свалиться с сожжённым ртом и гортанью. Но — древний... возможно, что её ядовитая кровь "съедобна" для него, возможно, в его арсенале есть приёмы, позволяющие пронять её антимагию.

Вот как раз сейчас что-то делает... чары оказались обращены не против неё. Тхарами освобождался из ледяного плена, развернулся, тоже встав ногами вниз. Общаться здесь было невозможно, анима и видела-то своего товарища по заключению лишь потому, что пользовалась магическим зрением и "встроенным эхолотом".

Вампир двигался к ней. Сара почувствовала хватку на лодыжках, брыкнулась раз, другой, отчего древний провалился ниже. И... вознёс её вверх.

Ага. Похоже, он всё же способен рассуждать, или просто каким-то образом поддерживает связь с хозяином.

Сара убедилась, что держат её крепко и, обретя дополнительную опору, принялась резать потолок. Вдвоём они пробивали тоннель. Вампир цеплялся когтями одной руки за лёд, другой двигал аниму вверх, она визжала, кромсала, рубила и плавила лёд.

Кажется, мы достаточно близко от поверхности.

Просматривалось какое-то сияние. Сара решила рискнуть, установила Дайс горизонтально и обратила в алебарду.

Крак!.. — сказал лёд, а потом огромная льдина откололась и слегка подскочила вверх. В трещину хлынул воздух — и широкий веер огненного хвоста.

Сара завопила, от неожиданности, не от боли, когда язык магического пламени, которым сверху плавили лёд, лизнул её лицо. Со всех сторон ударили струи пара, анима заскользила вниз в стремительно тающей воде. Вампир поддержал её, девушка превратила Дайс в кинжал и вбила в ледяную стенку.

— Эй вы, там, наверху!.. — закричала. — Немедленно прекратите безобразия нарушать... кхе-кхе...

Она снова глотнула огня. Тхарами заверещал внизу так, что закололо в ушах, и ледяная линза, как крышкой закрывающая проход, обратилась в мелкое крошево.

Послышались команды, лёд вновь расцветился магическими чарами. На сей раз это был не огонь, похоже, преграду убирали магией. Сара подождала, пока внизу Кальви поудобнее переделает когти, и полезла.

Железнорукая сидела на краю ледяной корки, словно рыбак, ожидающий клёва. Как только Сара показалась, она подцепила её и выволокла наружу.

— Спасибо, уф... — Сара отплёвывалась ото льда, изо всех сил стараясь не думать, из чего он преимущественно состоял. — Там ещё этот, который вечно зубастый... Я решила, что нужно прихватить его с собой.

— Правильно решила, — Железнорукая точно так же выудила вампира. Нисколько не остерегаясь — если не считать то, что на сей раз она действовала стальной рукой.

Хеталь стоял рядом, гранд поставила вампира перед ним, и представитель условно дружественного Дома принялся придирчиво разглядывать своего "ударного юнита". Вампир моргал, из волос его сыпались льдинки.

Сара помотала головой, одарив близстоящих каплями грязной воды и крошевом льда. Принялась вытряхивать одежду, оглядываясь по сторонам.

Волшебная Тьма исчезла, явив людям и не совсем людям разгромленный зал. От плесени остались лишь жалкие клочки, один из тоннелей обвалился. Целители суетились над ранеными. Кому-то накрыли тканью лицо — подобный обычай был и в этом мире.

— Не достали, — не спросила, констатировала Железнорукая, заглядывая в провал. Сара пожала плечами.

— Смылся.

— Ты поняла, что он сделал? — светски поинтересовался Хеталь.

— Более-менее. Но повторить не возьмусь.

— Я тоже, — вздохнул волшебник Вечно Живых. — Как насчёт вольта? Если кровь...

Харинь ухмыльнулась, и мужчина замолчал.

— Шутишь? Как можно извлечь вольт отсюда?

Волшебники с отвращением поглядели на лёд.

— Разве что он что-то сможет сделать, — Харинь кивнула на вампира. — В конце концов, это был его сородич, и кровь — его специализация.

Под взглядами грандов Тхарами медленно покачал головой.

— А как насчёт неё? — Хеталь невежливо указал пальцем на Сару.

— Что насчёт меня? — насторожённо спросила та.

— Ты его зацепила.

— Ну и что?

— Пожалуй, — взгляд гранда (или какие там титулы у Вечно Живых) — прошёлся по древку нагинаты в её руках. — Твоё оружие... нет, это бесполезно.

— Что такое вольт? — спросила Сара, но её вопрос оставили без ответа. Гранды разных Домов теперь смотрели друг на друга, как двое мальчишек, раздумывающих, не стоит ли подраться.

— Итак, — неторопливо сказала Харинь, усмехаясь. — Пока два Дома делили шкуру неубитого медведемона, тот благополучно удрал вместе с оной.

— Да, ситуация не лишена иронии, — согласился Хеталь.

— А вот мне ситуация представляется скорее тревожной. Оставим пока вампира. Я давненько не была в этом городе, и сейчас он произвёл на меня удручающее впечатление. Слишком много грязи.

— Да, и мы, надо признать, не обращали внимания на Танор, — молвил Хеталь. — Если в доме так долго нет хозяина, в нём неизбежно скопится всякий мусор.

— Вот будет потом кому-то уборки, — протянула Железнорукая.

— Это да, — согласился Хеталь. — Но стоит кому-нибудь сделать попытку навести здесь порядок, как другие... уборщики тут же станут говорить, что могли бы... убраться лучше.

— Всё равно нужно убирать. Мусора уже столько, что он лезет наружу, — сказала волшебница. — А целый город для одного... уборщика — слишком много, да и убираться и спорить с другими... уборщиками одновременно может оказаться для него утомительно.

Хеталь медленно кивнул.

— Если два уборщика одновременно возьмутся за дело, они управятся в два раза быстрее, и с мусором, и с нападками других завистливых и ленивых уборщиков.

Сара только головой вертела, тщась вникнуть в смысл фраз. Впрочем, кое-что она всё же поняла. Представитель условно дружественного Дома поднял руку ладонью вверх. Сара ощутила порыв магии, Железнорукая успокоила своих кратким жестом, и шеф конкурирующей команды закончил заклинание.

Звуки исказились, в воздухе повисло дрожащее марево, как в жаркий день над асфальтом. Сара и Тхарами оказались за границей чар, защищающих от подслушивания.

Переговоры были не слишком продолжительны, и девушка избежала участи попасть в историю как первая погибшая из-за любопытства анима. Заклинание спало, когда Хеталь вслед за Харинь заверял, что в свою очередь непременно поделится мыслями с родственниками.

Железнорукая вкрадчиво произнесла:

— Думаю, нам нужно определить, представители какого Дома будут вести уборку конкретно здесь, и прямо сейчас... — обвела рукой подземелье. Хеталь вслед за её жестом оглянулся, останавливая взгляд на своих людях. Глянул коротко на Сару — та приняла бравый вид, и с полминуты смотрел в глаза своего вампиру, который выглядел гораздо более потрёпанным.

— Предоставляю это вам, — приглашающе повёл рукой и сыграл голосом, получилась интонация то ли "дарю", то ли "да подавитесь вы". Харинь неопределённо покривила губы, как будто не слишком довольная своей победой.

Командиры распрощались в светской велеречивой манере — словно на рауте каком, а не в грязной разгромленной канализации. Разошлись, и боевики Дома Вечно Живых последовали туда, откуда пришли, искусники же принялась возиться в зале.

Анима нашла взглядом Вейтлинь. Девушка стояла как раз там, где Сара дуэлировала с вампирами, и внимательно ощупывала воздух, полузакрыв глаза. Закончив с исследованием, отступила и сделала знак волшебникам, стоящим наготове с какими-то штуковинами наперевес.

Искусники ринулись, мгновенно загромоздив пространство своими странными приспособлениями. Из курильниц поднимался разноцветный дым, кристаллы в подставках таинственно сияли, системы зеркал в сложных рамках сами собой поворачивались и бросали отсветы на сырые стены...

Сара наблюдала за всем этим бесстрастно, хотя душа — обе души анимы были неспокойны.

Профессиональный жаргон научников девушки понимали через пень-колоду, но, похоже, особого успеха они не достигли. Исследователи принялись собирать свои приборы. Уф!.. Анима не позволила отразиться чувствам на лице, но в Лабиринте раздался сдвоенный облегчённый вздох.

Вейтлинь сосредоточенно пальпировала воздух, принюхивалась. Сара подумала, уж не попробует ли она на вкус прах вампира, но до этого не дошло. Исследователи с почтением наблюдали. Смогла себя поставить слабая волшебница, внушить уважение к своим талантам за недолгое время... Наконец "мэтресса" разрешающе кивнула искусникам, и они передислоцировались на место убийства вампира. Сама же девушка встала в сторонке, чтобы не мешать, и воззрилась на знак на стене.

Сара подошла. Вейтлинь покосилась и вновь перевела взгляд на символ, который анима меньше всего ожидала встретить в этом мире.

Глава четырнадцатая. Стрелка у стрелки

Доклад делала Вейтлинь.

Вначале она робела присутствующих, магнус и два гранда — не та аудитория, с которой привыкла иметь дело "полис-гёрл". Но потом увлеклась и заговорила даже с огоньком.

Один из небольших залов при покоях магнуса Сара обозвала "комнатой брифинга". Помимо стола, стульев, лекционной кафедры здесь были также "голографические проекторы" — магические приборы, позволяющие для пущей наглядности создавать рисунки прямо в воздухе, а также обыкновенная грифельная доска. Ею и пользовалась волшебница, рассказывая старшим магам Башни о произошедшем.

— ...заранее подготовленные чары, помещённые в меч. Возможно, он нарочно подставился таким образом, чтобы выбитое оружие улетело как раз в воду. Его сочли побеждённым — а чары в это мгновение развернулись и позволили ему отступить. Думаю, он в этаком воздушном пузыре отправился через подземную реку...

— Чтоб его там меж берегов заклинило, — буркнула Железнорукая. — Но нельзя не признать, проделано было лихо. То, как он сбежал, мгновенно "закрыл дверь" за собой, вморозив к тому же самых быстрых и опасных для него загонщиков в лёд...

Гранды поглядели на своего "загонщика". Сара предпочла бы обойтись без такого внимания. Она независимо дёрнула плечами, давая понять, что тут уж сделать ничего не могла.

Впрочем, её и не винили.

— Понятно, — Тьярми помолчал, размышляя. — Как насчёт вольта? Кровь...

— Он "пережёг" свою кровь, которую потерял во время боя и наложения чар, — Харинь мимолётно улыбнулась. — Впрочем, кровь есть в воде. Можно попробовать извлечь её...

Все посмеялись.

— Что такое вольт? — спросила Сара. Присутствующая Вариша прилежно конспектировала речь Вейтлинь и, должно быть, поддавшись привычной атмосфере лекции, автоматически ответила на вопрос, выдав краткое сугубо академическое определение.

Вуду, — нашла Кальви подходящее словечко в их общей Библиотеке.

Согласно магическим законам, нечто, бывшее ранее частью чего-то, может передать этому чему-то магическую силу. Обладая частицами тела человека — ну, и иного существа, — можно было через магическое сродство попробовать отыскать "донора" и воздействовать на него. Так что если беглец оставил на поле боя хотя бы каплю крови, хотя бы волосок — есть шанс его найти.

Но вампир отозвал силу из своей крови, обезличив её в магическом смысле. То, что от неё осталось, для вольта не годилось. Ещё в грязной воде подземного тоннеля была толика его крови — однако поди попробуй её оттуда извлеки...

Зато был шанс, что какие-то следы вампира так и остались вмороженными в лёд, который до сих пор не растаял. Так что Харинь отцепила подземелье и дала приказание проштрафившимся отрядам, тем, которые упустили вампиров и имели потери в личном составе, раздолбить ледяную пробку и подробнейшим образом изучить... субстанцию.

Сара хрюкнула. Новое слово в дисциплинарных взысканиях!.. Железнорукая задумчиво покосилась на неё, анима затаила дыхание в ужасе. Нет, даже гранд Харинь Ланде не может быть настолько жестокой!..

Вейтлинь объясняла что-то ещё о чарах на крови вообще и вампирских чарах в особенности, чертила на доске. Разобрала его заклинания — плотные тени, ловушки и запирающие чары. О "затмении" в зале с бездонным бассейном высказалась невнятно и виновато разводила руками — какой-то совершенно новый или хорошо забытый старый вампирский фокус.

— Ты проделала неплохую работу, — оценила Железнорукая сплошь исписанную доску.

— Я была не одна, — запротестовала Вейтлинь, краснея.

— Разумеется, — гранд кивнула, удержав комментарий при себе. Надо же было такому случиться — ей и в самом деле посчастливилось отыскать самородок. Сначала полевой научный отряд, и потом специально собранные в подземелье исследователи — все они лишь повторили, уточнили и дополнили то, что Вейтлинь поняла, просто потоптавшись на местах происшествия.

Когда речь зашла об убийстве беглецом собрата, Саре пришлось рассказывать о бое, которому она была свидетелем. К счастью, вставать за кафедру не потребовали.

— ...Он был заметно сильнее, и у меня сложилось впечатление, что он мог закончить бой мгновенно и длил только для того, чтобы убить сородича определённым образом, — Сара прервалась и покусала себя за язык. Похоже, стиль изложения Вейтлинь был заразен.

Анима описала смерть босса вампиров, чёрную гадость, выдернутую из рассыпающегося тела убийцей, а также то, как ему было плохо после её "употребления". Гранды и магнус тревожно переглянулись и предложили Вейтлинь продолжать.

Девушка заговорила вновь, выстраивая факты и приводя их к однозначным выводам.

Шустрый малый и оказался тем самым волшебником, жившим некогда в зловещих подземельях под добропорядочным районом Шестама. Он создавал арты из мусора, попадавшегося под руку, убивал и подчинял демонов, надевая на них ошейники, чтобы те караулили его логовище.

Когда сверху началось подозрительное шевеление, успел сбежать, оставив демонов для отвлечения. Переехал в Танор и вновь принялся за дело, истребляя попавших под руку сородичей и других демонов. Но вольный город оказался одним из объектов пристального внимания Дома Искусников, и о подозрительных действиях очень быстро узнали "агенты", а в переданной в Башне информации было упоминание о привычке неизвестного убийцы оставлять на местах происшествий свой знак.

"Полис-гёрл" размашисто начертала на доске символ, и все уставились на него. Сара тоже.

Арты, с помощью которых вампир контролировал пойманных демонов, были мечены этим знаком. В местах, где он убивал тварей, были оставлены более грубоватые, но всё же узнаваемые рисунки-царапины на камнях. Цепочки рун, защищающих его убежище в подземелье Шестама, включали в себя этот символ.

Который вызывал у анимы тягостное недоумение. Меньше всего она ожидала увидеть в этом мире "Серп и Молот".

— Боевой серп — традиционное вампирское оружие, — сказала Железнорукая. — А молотами как раз пользуются охотники на вампиров. Нонсенс. Смешение противоположностей.

— Они скрещены и одноцветны, — магнус задумался. — Таким образом обозначают союз...

Сара чуть не заржала в голос.

— Возможно, он подобным образом объявляет войну охотникам на вампиров. Или же берёт на себя обязанность истреблять диких кровососов, — протянул Тьярми. — Так, что ли?

— Или и то, и то, — добавила Харинь, брат и мастер согласно кивнули. — В общем, мы можем долго гадать, и правильный ответ узнаем разве что отловив шустрика и спросить его, — она хмыкнула. — Или пусть его бегает? Рубит своих, всё нечисти поменьше, и мне работы.

Судя по голосу, она предлагала не всерьёз, но магнус всё же ответил:

— Нет, не годится оставлять на свободе такого фигуранта, — он встал из-за стола и прошёлся туда-сюда. — Он силён и умел, и слишком активно действует. И потом, если это не один вампир, а действительно несколько... союз... Или он, едва унеся ноги из подземелий Танора, решит обезопасить себя и станет набирать "птенцов"... будет скверно. Умному, сильному и осторожному вампиру будет легко скрыться, прокормиться и набрать себе команду в любом свободном городе. Да даже и в городах под рукой какого-нибудь Дома — он уже доказал, что способен устроить лёжку чуть ли не у нас под носом и остаться незамеченным!.. Помните, что начиналось с организации вампиров в кланы? Домам сначала показалось это удобным — лучше несколько гиен, чем полчища крыс. Воюют между собой, чистят города от мелкой нечисти, сотрудничают — хотя и без особой охоты... А потом — Багровые войны.

Сара читала о нескольких боевых конфликтах, в которые были вовлечены почти все Дома и вампирские кланы, то ли новоорганизованные, то ли вышедшие "из подполья". И символами некоторых кланов кровососов как раз были серпы.

После событий в канализации Шестама Сара была склонна к мысли, что знак — простое совпадение. Элементарные ведь символы, почему бы сочетанию не появиться и здесь? Но личная встреча погасила эту надежду.

Землянин, более того, русский.

И это всё здорово осложняет.

И что будет, если Сара вновь пересечётся с этим парнем? Брать в плен? С риском, что он выдаст её, с ненулевой возможностью получить прямой вопрос от магнуса, на который она вынуждена будет ответить. Убивать? Но — убивать своего...

— Вариант оставить его Вечно Живым ты даже не рассматриваешь, — магнус вопросительно глянул на сестру, та кивнула:

— Я бы сказала, что он моложе и слабее того же Тхарами, но в противостоянии у них равные шансы. Слишком необычна его магия, а древний вампир, угодивший в рабство Дому Вечно Живых, как бы это сказать... сдал в последние полтора века?

Присутствующие усмехнулись. Сара заметила, что Вейтлинь поёжилась, словно её холодком зацепило. Тхарами... ей, прибывшей из другого мира, простительно не знать это имя, известное всем. Персонаж страшных сказок и древних легенд был вполне исторической личностью. И во время оно имел влияние, сравнимое с авторитетом главы какого-нибудь среднего Дома. Собрав под свои знамёна — с двумя скрещенными серпами! — армию сородичей и нежити, он участвовал в Багровых войнах, и если бы история повернулась по-другому, политическая карта мира была бы иной. Возможно, вампирам не приходилось бы скрываться, у них был бы свой магический орден. Дом Истинных Вечно Живых, а не людей, специализирующихся на регулировании численности вампиров, на их отлове и подчинении...

Совет окончился тем, что магнус постановил оповестить шпионов Дома держать глаза открытыми. Искать символ, подмечать инциденты, в которых замешаны вампиры, отслеживать поведение демонов, обращая внимание на странности, которые могут быть "программированием". Сара сама пожалела агентов, которые получат такой приказ. Встретив демона, не бежать от него, не попытаться уничтожить, а внимательно наблюдать, отмечая несовпадения с обычной канвой поведения этого племени.

В случае встречи с вампиром таким-то, — в "ориентировке" описание его внешности было сделано Сарой, особенности магии подмечены Вейтлинь, — было предписано по возможности "живьём брать демона".

— Едва ли от этого толк будет, — мрачно пророчествовал Хаар. — Что кровососы умеют хорошо делать, — так это прятаться. Мир велик.

А на следующий день Сару разбудил Тьярми. Лично зашёл, скомандовал подъём и сам провёл через звезду. На первом этаже они прошли длинными анфиладами и свернули в большой зал, весь пол которого занимала магическая фигура. Непредставимо более сложная, чем телепорт, из которого они только что вышли, эта звезда перебрасывала материю на гораздо большее расстояние.

Гранд Бошо пошевелил пальцами, задавая параметры, Сара моргнула — ощущения от телепортации были не из приятных, — мгновение дезориентации, отсутствия всего, и они уже стояли в другой похожей фигуре.

Боевики, ожидающие на выходе из подземного зала, почтительно поклонились Тьярми. Тот небрежно кивнул, спросил, есть ли новости, выслушал отрицательный ответ и махнул рукой Саре, предлагая следовать за ним.

Пройдя системой тоннелей, узких коридоров с неожиданными поворотами, массивными дверями и замаскированными "огневыми точками", гранд с анимой оказались в подвалах "конспиративной дачи".

На самом деле это было загородное поместье, укреплённый дворец (или крепость с претензией на роскошь) одного из преступных "донов" Танора. Сам "дон" был человеком искусников — то ли изначально, то ли волшебники Дома просто купили его, или запугали, или заколдовали. Именно этим путём попали в Танор охотники на демонов во главе с Железнорукой.

Сара тогда в суете и многолюдстве внезапного рейда в чужой город не смогла выбрать времени оглядеться по сторонам, пройтись по дворцовым покоям, посмотреть на поместье снаружи, прогуляться по городу в одиночку... и сейчас Тьярми как будто стремился не позволить ей этого.

Они поднялись наверх, гранд озадачил встречающих несколькими краткими приказами. Молчаливые женщины принесли им одежды, Саре достался наряд богатой горожанки, громоздкий, пышный, ужасающе неудобный. У крыльца ждала карета.

Анима безо всякого удовольствия залезла внутрь, гранд устроился напротив, скорчил брюзгливую физиономию и заметил, что воспитанные дочери достойных горожан не должны высовывать нос наружу, словно деревенские любопытные простушки. Сара вздохнула и оставила занавеску в покое, смирившись с тем, что её знакомство с Танором ограничено той его частью, что находится под землёй...

А вольный город был очень интересен аниме.

В сопровождении десятка конных карета выехала из поместья, добралась до города. Стражники, охраняющие одни из врат в городской стене, проводили процессию хмурыми взглядами — "транспортное средство" было снабжено "госномером", небольшой меткой, свидетельствующей, что "достойным горожанам", возвращающимся откуда-то в карете, покровительствует один из "отцов города", так что стрясти с них что-то больше обычной суммы за въезд не получится.

Гам, суета, грохот подков и колёс по тряской неровной мостовой, окрики извозчиков, вопли уличных зазывал, отголоски площадной ругани или степенных диалогов, прочие "голоса большого города"... и всё это за деревом корпуса кареты и плотной тканью занавесей, ибо "воспитанная дочь достойных горожан не должна"... — и так далее. Сара изнывала... ну, делала вид, что помирает от скуки и любопытства, Тьярми на вопросы, что им здесь, собственно, понадобилось, таинственно отмалчивался. Мост, длинная узкая улица, где их транспорту пришлось простоять какое-то время в подобии "пробки". Ещё один мост, охраняемый, знак покровительства конкурирующего клана особого впечатления на стражей не произвёл, с небольшого отряда нагло стрясли удвоенную плату за проход, да ещё и попытались заглянуть в карету. Сара пискнула, прикрываясь веером и нащупывая в рукаве Дайс, Тьярми сунул под самый любопытный нос "чёртову дудку". Доблестные стражи моста ретировались, и многоствольный пистолет как по волшебству исчез в камзоле гранда.

За мостом им вновь пришлось остановиться. Тьярми выглянул, проклял кучера, дорогу и погоду, отправил одного из сопровождающих вперёд, выяснить причину задержки. Бедняга вернулся подпалённым и доложил, что впереди затеяли разборки с применением магических эффектов подчинённые враждующих "донов". Тьярми спал с лица (как играет!), — и мужественным голосом велел поворачивать.

Они пропетляли в переулках, в одном месте остановились, и гранд поднял пушистую шкуру неведомого зверя, устилавшую пол кареты. Люк открылся сам, и оттуда вылез ещё один Тьярми. А потом и Сара.

Анима с интересом разглядывала свою копию и гадала только, как в канализации — из которой, подняв решётку в мостовой и люк в днище кареты, лезли двойники, — они умудрились сохранить свои одежды в чистоте.

"Близняшка" тоже изучала её, два Тьярми перебросились парой фраз, и гранд кивнул Саре на люк.

Анима, вздохнув, спрыгнула вниз, подстраховала спустившегося следом Тьярми и огляделась вокруг. Искусники с суровыми выражениями лиц охраняли относительно чистый участок канализационного тоннеля. В свете магических фонарей и светлячков блестели бока автоматов с цилиндрическими корпусами, похожих на пылесосы.

Тьярми поинтересовался новостями у старшего встречающего отряда, тот доложил о чём-то вполголоса. Гранд кивнул, и вокруг них выстроилась защитная формация. Сара приняла свёрток у одного из искусников, подержала вещи, пока Тьярми переодевался. Сама стащила богатое платье — сначала изобразила, что готова разрезать его на себе когтями, но гранд сказал ей "фу", сам помог расшнуроваться. Стражи делали каменные физиономии, аниму же так и подмывало спросить, где он натренировался так ловко стаскивать платья с "достойных дочерей", что получалось у него не хуже, чем у служанок в поместье, помогавших надевать сию конструкцию.

Пышный ужас ещё и аккуратно убрали в чехол для хранения одежды.

Облачившись в предложенные шмотки, гранд и Сара стали визуально малоотличимы от сопровождающих. Отряд двинулся. Снова дорога под землёй, тоннели, капель с потолка, лужи на полу, соответствующие запахи. Кальви визуализировала карту, покрутила её раз, другой, и совместила с той, что была составлена во время рейда на вампиров.

Мы на знакомых территориях!.. Если, конечно, можно называть так то, что вокруг.

Через какое-то время процессия вышла в приметные тоннели. Сара даже поморщилась от чересчур ярких внезапных воспоминаниях о бое против зомби и зачарованной девчонки.

Надо бы узнать, как она там. Интересно, у аним бывают фантомные боли от волшебным образом индуцированной боли?

Зал, где произошла эпическая битва, оказался полон народа. Здесь было даже что-то вроде палаток. На месте ледяной пробки зиял чёрный провал.

Я думала, возиться будут не меньше недели, а тут уже почти управились. Впрочем, с такими-то работягами, — Сара окинула взглядом коллекцию автоматов. Какие-нибудь строительные? или наоборот, разрушительные. А то и вовсе горнопроходческие. Снабжённые могучими бурами, пилами дисковыми и цепными, отбойниками, раскладными конечностями... Интересно, как их вообще притащили сюда? Вон тот явно застрял бы, как пробка, даже в самом широком тоннеле.

Операторы автоматов, несчастные и жалкие, стояли на краю ямы, глядючи вниз. Должно быть, их и в самом деле назначили из проштрафившихся.

Сара поглядела на гранда, тот сделал приглашающий жест. Анима горестно застонала и шагнула к провалу.

— И будь поосторожней. Я знаю, что тебе мало что может повредить, но такие вещи могут отличаться подлым характером... как и их хозяева.

— Какие вещи? — насторожилась Сара. — Вы нашли что-то принадлежавшее вампиру?

— Вампиру, ага — да не тому.

Анима подняла руки, дожидаясь, пока её обвязывали верёвкой. Продела кисть в перчатку, которой можно было задавать скорость спуска или поднятия — вот бы мне такую, когда я скалолазанием занималась!.. — и осторожно скользнула в дыру. Ледяная пробка была пробурена наискосок, в склоне были вырезаны ступеньки. Через какое-то время появилось что-то вроде уступа или балкона. "Лестница" уходила ниже.

— Тоже посмотреть пришла? — спросил ожидающий на "балконе" искусник. — Только не трогай.

Сара шагнула, под ноги подвернулась какая-то железяка. При ближайшем рассмотрении девушка поняла, что это манипулятор автомата, оторванный и перекрученный, как будто попал в камнедробилку.

— Что его так?

Искусник кивнул в сторону.

— А вот как раз он.

Изо льда торчала рукоять меча. Странно изогнутого, похожего на ятаган, сделанного из материала, который напоминал кость.

— Ненароком задел, и лапу вон, — сказал угрюмо искусник. — Как дальше работать?

— Повезло, не собственной рукой схватился, — отозвалась Сара.

— Сейчас пришлют какую-то кошмарную аниму. Может быть, она вытащит.

Сара хрюкнула.

— Знаешь что, парень... — впилась взглядом в рукоять меча. — Шёл бы ты отсюда.

— Чего?..

— На случай, если он и мне вознамерится что-нибудь оторвать. Мне-то ничего, в крайнем случае, отращу новую, а вот живому человеку...

Видимо, только сейчас до парня дошло, что она и есть та самая кошмарная анима. Он икнул, кивнул и унёсся наверх по верёвке.

— Ну, поехали? — проводив его взглядом, Сара для бодрости духа посмотрела ещё раз на оторванный манипулятор и протянула руку.

Клинок... не среагировал никак. Сара стиснула зубы и сомкнула пальцы на рукояти.

Ничего не произошло. Рукоять была шершавой, холодной. Похож на клык, подумала Сара, или на лезвие косы. Как у обычного ятагана, заточка серого клинка шла по внутренней стороне, но кончик был заужен, а не сходился на широкое остриё. Суть меча представлялась аниме чем-то похожей на древнего вампира — сдержанная мощь, контролируемая жажда крови, умение забирать и преобразовывать чужую силу.

Невольно вспоминая легенду, девушка потянула. Если меч короля Артура просто не давался в недостойные руки, то этот мог и оставить без них.

Меч медленно вышел из ледяных ножен.

— Значит, это и есть "вампирский серп"? — опасливо держа клинок перед собой, подальше, Сара поиграла пальцами другой руки в перчатке, и верёвка принялась сматываться, медленно поднимая её вверх по желобу.

— Вот, — девушка встала на колени на льду, поднялась.

— Эксцессов не было? — строго спросил Тьярми. Сара задохнулась от возмущения:

— Вы чего, я таким не занимаюсь!.. и место совсем неподходящее... да и вообще, с кем?

Акустика подземного зала превратила раскатившиеся смешки в зловещее уханье.

— Я спросил, что там было, — терпеливо сказал Тьярми. Сара с подозрением изучила его невозмутимое лицо.

— Ничего особенного. Пришла, увидела, забрала.

Тьярми хмыкнул, жестом подозвал одного из сопровождающих. Тот открыл принесённый с собой длинный футляр. По кивку гранда Сара положила клинок на исписанную рунами чёрную ткань подложки, и осторожно закрыла крышку. Тьярми пробежался пальцами, щёлкая замками, тронул завитки инкрустации, повернул несколько камней в крышке.

Все окружающие выдохнули, и анима поняла, что до сего момента в подземелье, где работали больше двух десятков человек, волшебников, царила просто неестественная тишина. Словно они удачно мину обезвредили. Послышались нервные смешки, шутки, покашливания.

— Держи крепче. Не двигай, не дёргай, не задевай ничего...

— Не дыши на него, — подсказала Сара, когда гранд задумался, чего бы ещё добавить.

— Не дыши и не смотри, — согласно кивнул тот и жестом предложил идти за ним.

Обратный путь, включающий путешествие по подземной реке, вышел длиннее и привёл их в некие подземелья. В сыром зале на ровном полу была изображена звезда. Тьярми поставил Сару в центре магической фигуры, что-то посчитал на пальцах, поколдовал и напоследок пробормотал, что лучше перебдеть, чем недобдеть, и упомянул какие-то "искажающие факторы".

Подошёл ближе, но не коснулся, как обычно делал, телепортируясь куда-то с Сарой. Анима успела вообразить, к чему могут привести "факторы", наводки от клинка и от неё самой, как мир моргнул.

Сара моргнула тоже, прогоняя картинку распределённого по всей звезде слоя мелкодисперсной смеси плоти и костей. Они были в порядке, и анима, и меч в футляре, и гранд. Хотя Тьярми взмок и пыхтел, будто поднимался по Лестнице, волоча на себе и Сару, и оружие. Судя по всему, телепортация ему просто не далась.

Девушка повертела головой. Место было ей незнакомо. Определённо, не один из "дальних" порталов Башни. И не один из замков Дома, в нескольких она успела побывать и узнала бы.

Похоже, опять подземелье. Безликие стражи поклонились, но не сделали и попытки поспешить на помощь, хотя один из них выскользнул из "зала прибытия" и кого-то позвал.

Через минуту в зал ворвалась деятельная толстушка, Тьярми торопливо выпрямился, смахнул пот с лица и попытался принять бравый вид, но женщину это не остановило, она уволокла гранда в соседнюю комнату, осмотрела визуально и с помощью магии, заглянула в глаза, смерила пульс, всё деловито, многословно и без малейшего пиетета перед титулом. Саре эта кругловатая леди напомнила врачей родного мира, её даже ностальгия охватила. Впрочем, земного врача (американского уж точно) засудили бы, если бы он подобным образом характеризовал сообразительность своего пациента.

Отвязалась "тётенька доктор" от жертвы лишь тогда, когда Тьярми пламенно пообещал беречь себя, следить за здоровьем и непременно выполнять предписания.

— Эм-м-м... — протянула Сара, когда толстушка вышла вон.

— Не спрашивай, — вздохнул печально гранд и сделал знак следовать за ней.

Сара с интересом оглядывалась по сторонам. В помещениях не было окон. Коридоры, невысокие потолки, сдержанная каменная отделка. Кое-где — решётки, а также что-то похожее на шлюзовые системы. Под потолком оконца вентиляции. Шумели какие-то механизмы.

Кажется, мы не просто "под землёй", — один из коридоров заканчивался мостком, ведущим над длиннейшим тоннелем — концы его терялись в темноте, — по которому шли рельсы. Мы в скалах!..

Похоже на то...

— Это Старые Камни, — счёл нужным сообщить гранд, заметив её любопытство. — Одна из самых древних наших подземных крепостей... и заодно рудных шахт, здесь ещё идут выработки.

Очередная подземная комната оказалась столовой, где их ждал небольшой перекус. "Тётенька доктор" каким-то образом уже подсуетилась, и в удивительно ограниченный паёк Тьярми, состоящий в основном из разного рода зелени, оказались включены микстуры и таблетки, которые гранд проглотил без особого удовольствия, но и без возражений.

Сара была вынуждена действовать только левой рукой — меч-вампир никак себя не проявлял, но Тьярми всё же запретил выпускать футляр из руки и даже менять руку.

Анима съела всё съедобное в пределах досягаемости своей левой руки, и в рассеянности понадкусала несъедобное, испортив посуду. Тьярми вызвал слуг, и ей принесли кристаллы-накопители с магией и пластинки металлов. Копаясь в салате, гранд даже с некоторой завистью смотрел, как она ест свою алхимию.

В "столовую" ворвалась Харинь, с порога заныв:

— Ну, Тьярми!..

— Нет, — отрезал гранд, даже не взглянув на коллегу.

— Одним глазком!.. — правый глаз Железнорукой сиял опасным энтузиазмом.

— Магнус запретил, — сообщил Бошо.

— А мы ему не скажем...

— Нет. В знак добрососедских отношений мы должны отдать меч нашим... добрым соседям. И если они обнаружат, что мы пытались его изучить...

— Большой, ты зануда!.. — гранд вздохнула и села, отобрала у Тьярми кубок и допила то, что там осталось. — Ты не понимаешь, упустить шанс изучить этот уникальный меч...

— В наших запасниках таких две дюжины.

— Двадцать один! — возразила Харинь, жадно глядя на Сару — нет, на её груз, — и не замечая, что комкает посудину в руках. — И они не такие, как этот. Представляешь, если это меч самого Тхарами...

На имени она понизила голос и оглянулась, как будто боялась, что вампир выскочит откуда-нибудь из тени, как это водилось за самыми сильными его собратьями. Впрочем, после того, как легендарный кровосос оказался пойман магами Дома Вечно Живых, он здорово убавил в силе... или его хозяева создали и старательно поддерживают такое впечатление?

Харинь, сокрушаясь о невозможности изучить вампирский меч, а лучше вовсе оставить его себе, от досады угрызла зелень, оставленную Тьярми, чуть не глотнула принесённой Саре кислоты и насела на коллегу — хватит жрать, в кольчугу не влезешь. Гранд оскорблённо подобрал пузо, поднялся.

Снова долгая прогулка по тоннелю вдоль рельс, потом они долго ехали по этим самым рельсам на вагонетках, приспособленных для перевозки пассажиров, долго поднимались в деревянных клетях на заржавленных цепях.

Сара убедилась, что из Танора они переместились куда-то очень глубоко под землю... под скалу. В конце концов гранды, анима и молчаливые сопровождающие вышли в небольшую ящерятню.

Им трём подвели скакунов, Тьярми, явно желая доказать, что пуза у него нет, а то, что есть, не мешает вот этак — оп!.. — вспрыгнуть на ящера, не касаясь "поводьев" — усов, "стремян" — складок бронированной шкуры и луки седла из изогнутых пластин то ли особой крупной чешуи, то ли живой кости. Харинь хмыкнула взлетев с куда большей лёгкостью и изяществом. Самой неуклюжей оказалась Сара, ей пришлось поакробатничать, с "магоопасным" мечом тривиальная задачка взобраться на скакуна оказалась не такой уж простой. Особенно если учесть, что зверь боялся то ли её, то ли груза, а сопровождающие и не подумали "поддержать стремя" для неё, пока Тьярми не приказал.

Вспугнутые его рявком, охранники бросились со всех сторон, ещё больше напугав скакуна. Он завертелся, Сара запрыгала на одной ноге, с трудом сберегая ступню от когтистого копыта твари, чуть не оказалась сбита крупом. Харинь дала своему скакуну шпоры, заставив прыгнуть вперёд, перегнулась из седла на манер циркового "лошадиного акробата", прихватила ящера Сары за усы и дёрнула особым образом. Ящер взвизгнул. Ещё рывок, и он лёг, словно верблюд, анима взобралась в седло.

Её место было в середине формации. Двадцать всадников на ящерах проехали тоннелями, и оказались возле выхода этого подгорного комплекса шахт, складов и жилых помещений. Каменные плиты врат повернулись на массивных петлях, внутрь брызнуло алое солнце. Процессия выбралась на площадку перед входом. Сара, щурясь по привычке, не по необходимости, — оглянулась вокруг.

Закат. Значит, часовой пояс... и горы... мы что же, в Поясе Дарная? — спросила Кальви.

Похоже на то, — Сара с интересом вертела головой. Дикие скалы, ущелья, утёсы. Вон с одного снялся дракон, быстро взмахивая крыльями, набрал высоту, сделал круг и полетел куда-то.

Тьярми проводил его взглядом и потрогал повод-ус младшего родственника летающего ящера.

Их путь пролегал через подобие дороги в ущельях, иногда поднимался выше. Они проходили через прорубленные в скалах тоннели и пересекали быстрые горные потоки по каменным мостам.

Странно ровная площадка шагов двадцать пять в диаметре была отгорожена невысоким бортом из рыжеватого камня, так, чтобы образовался ровный круг. В середине его возвышалась каменная стела, на ограждении же были глубоко вырезаны местные цифры.

Солнце как раз скрылось за сверкающими вершинами гор, так что определить время по этим солнечным часам было невозможно. Тьярми достал луковицу механических часов и откинул крышку, кивнул.

— Вписались, и с запасом. Отдыхаем, но не теряем бдительности.

Когда запас оказался выбран, Сара вслед за грандами вступила в круг. С противоположной стороны площадки показались также трое, похожие на их отражения.

...Позже анима поднасела на Тьярми, обратилась к Варише, спрашивала Харинь. Из полученных сведений собрала, словно паззл, картинку древней крепости.

Старые Камни. Сюда ссылали из городских замков горячие головы, дабы охладились, надзирая за шахтами, значительная часть которых была уже выработана или законсервирована на "чёрный день". Также безлюдные горы нуждались в перманентной чистке, сюда то и дело откуда-то из-за пределов мира являлись странные твари, слабые поодиночке и страшные в массе.

Некоторые из "ссыльных" искусников так и продолжали считать Старые Камни сонной и спокойной провинцией, нерентабельным шахтёрским городком, знаком присутствия Дома в безлюдной пограничной местности. Получив дозволение вернуться в "столицы", они без оглядки убегали отсюда. Второй слой древней крепости открывался не каждым.

В горах за магическими щитами скрывались обширные тренировочные площадки для отработки заклинаний "массового" поражения, для боевого слаживания команд, для игр подобных земному "пейнтболу", в которых отрабатывалась тактики магических схваток. Сара и сама участвовала в этих тренировках. В закрытых якобы шахтах с помощью специальных ловушек "добывались" демоны, те из них, которые вселялись в землю, камень, руду и механизмы. Ловили в Старых Камнях и воздушных демонов, используя печати на вершинах гор. Анима была и там.

А ещё по соседству с пещерами и шахтами Дома Искусников находились не менее древние горные укрепления Дома Вечно Живых. Некогда две магических организации сотрудничали более тесно, и вместе держали оборону — и от союза иных Домов, и от существ, имеющих с человеком мало общего. Некогда здесь кипели скалы, и горы сдвигались с мест от мощи, высвобожденной в магических войнах прошлых веков. О размахе древних войн внимательный человек мог судить о следах, до сих пор не заглаженных временем. Оплывшие от жара камни, наполненные копотью трещины, расколотые скалы...

Не стало тех, против кого "дружили" Дома, и их отношения слегка охладились. Но и Вечно Живые, и Искусники из поколения в поколение поддерживали в порядке этот своеобразный "укрепрайон", контролирующий участок гигантской горной цепи, пересекающей весь континент.

И встречи старших магов Домов назначались обычно здесь, на площадке, образованной озерцом некогда расплавленного и застывшего камня, превращённой потом в солнечные часы...

— Тьярми Бошо, — чуть поклонился недавний противник.

— Айши Хеталь, — вернул поклон гранд.

Последовал обмен ничего не значащими светскими репликами. С Хеталем был Тхарами, из-под капюшона плотного плаща можно было увидеть лишь безволосый подбородок и бледные губы. Третьим выступал парень лет восемнадцати, на его поясе висел короткий меч и кобура с маулетом, механическим метателем. Парень, похожий лицом на Хеталя, держал в руках кожаную папку.

Сара поглядела на их спутников, оставшихся за пределами площадки. Тёмные одежды, лёгкие доспехи, всё же металлические, не из кости, как она подсознательно ожидала от представителей Дома, что специализируется на некромантии. Вооружены какими-то метателями, жезлами и мечами, тоже стальными, должно быть, костяные серпы были "фирменным" оружием вампиров. Всё вооружение было однотипным, снаряжение никаких украшений не несло.

Засмотревшись, анима чуть не пропустила знак от Тьярми. Выступила вперёд и протянула свой груз.

— Вот, вы потеряли, — ляпнула.

Хеталь оглядел её с ироничным удивлением, похожий на него юноша едва слышно фыркнул. Сара открыла замки, коснулась рун в последовательности, показанной грандом, откинула крышку и повернула футляр к гостям. Чувствовала она себя при этом словно какой-то "плохой" персонаж из боевика, когда на "стрелке" бандитов раскрываются чемоданы с тугими пачками долларов, с белым порошком, с каким-нибудь ценным антиквариатом.

Следуя дальнейшим инструкциям Тьярми, Сара сама достала оружие из футляра. Младший Хеталь клацнул зубами и вскинул брови, лицо старшего не дрогнуло, но зрачки его глаз расширились и дыхание чуть пресеклось. Вампир моргнул, как будто тоже удивлённый. Взял меч из рук Сары, какое-то время держал перед собой, глядя над изогнутым клинком, потом убрал под плащ. Саре показалось, что он не поместил меч в ножны, а как будто оставил его "висеть" в плотной темноте под полой плаща.

Анима отступила, закрывая футляр. Она всё ждала какого-нибудь события. Меч выдаст магический эффект, кто-нибудь слишком весёлый отпустит грубую шуточку, чтобы разрядить обстановку, кто-то излишне нервный схватится за оружие, потому что ему причудится нечто... из-за соседней скалы пожалуют копы с мигалками. Ведь похожие события в земных фильмах не происходят чисто-гладко?

Обменявшись ещё несколькими любезными фразами, старшие волшебники двух Домов скучковались вокруг "стрелки" солнечных часов и заговорили, активировав чары, препятствующие подслушиванию и подглядыванию. Точь-в-точь как мафиозные боссы, обсуждающие раздел территорий. Сара подозревала, что знает название спорной земли. Бедный, бедный Танор... Впрочем, "мафиозный" порядок лучше, чем такой как сейчас.

Анима развлекалась подбором аналогий. Так, Харинь, Тьярми и Хеталь — полномочные представители своих "донов", она и Тхарами — телохранители, мальчишка Хеталь в качестве секретаря и, наверное, ученика. Расположился на стеле и делает какие-то записи — как он там вообще устроился, она же наклонная...

В горах темнеет быстро. Короткий вечер сменился ночью, два отряда зажгли магические фонари, а переговоры всё продолжались. Тхарами стоял неподвижно, похожий на памятник назгулу, не дышал и не моргал. С таким не поболтаешь, не посплетничаешь о "боссе".

Наконец штора заклинания, препятствующая к тому же чтению по губам, пошла рябью. Младший Хеталь торопливо собирал бумаги со стелы, кое-какие отправились в кожаную папку, другие почтительно переданы искусникам. Гранды не затруднили руки, Сара по кивку Тьярми приняла и убрала в тот самый футляр. Несколько листов парень скомкал и уронил на площадку, повёл рукой, и быстрое пламя пробежало по бумаге.

Словно отвечая ему, в толще каменного зеркала проявились неверные искры, разошлись по поверхности, подсвечивая снизу фигуры людей и придавая инфернальности происходящему. Ветер смёл сажу с гладкой площадки, окончательно уничтожив черновики.

Маги двух Домов церемонно раскланялись и отступили к своим. Поразмыслив, Сара решила не спрашивать ничего. Обратный путь прошёл в молчании, разве что гранды иногда перебрасывались парой фраз, не имеющих отношения к состоявшимся переговорам.

Эту ночь Сара провела в Старых Камнях. Когда они вернулись в крепость, гранды устроились в небольшом зале с круглым столом. Изгнали всех, кроме анимы, которая пристроилась в уголке, досадуя, что нет возможности подслушать. Гранды не устанавливали "приватное" заклинание, оно было встроено в саму защиту зала.

Бошо и Ланде ходили вокруг стола, что-то черкали на клочках бумаги, передавали друг другу, спорили и соглашались. Документы, полученные от Вечно Живых, подверглись копированию и детальному разбору. Сара скучала в углу и скоро задремала — то есть сделала вид, запоминая на всякий случай всё, что происходило. Гранды разошлись спать нескоро.

Через несколько часов подняли "спящую" в зале аниму, и они вновь переместились — на сей раз в Башню. Магнус ждал в зале совещаний, буднично принял важные документы, пролистал с краткими комментариями. Саре так и не удалось запустить глаз в этот "Договор о дружбе и сотрудничестве с секретными параграфами", как выразилась Кальви, штудирующая земную историю.

Потом двое Ланде поругались — немного, для разминки. Железнорукая сокрушалась, что ей не дали поисследовать клинок самого Тхарами, магнус вяло отбрехивался.

— Ладно, хватит жаловаться. Вот тебе другая игрушка, в качестве утешительного приза...

Сара лишь глазами лупала в растерянности. Объявление магнуса привело её в оторопь. После впечатляющего дебюта в качестве монстробоя создатель и хозяин передавал её под командование Харинь. Обучение в Башне продолжится, но теперь уже вперемешку с практикой по отлову и уничтожению чудовищ.

— Подарок с подвохом, да? — хмыкнула сестра магнуса, разглядывая растерянную аниму. — Право, не знаю, благодарить тебя или попытаться откреститься от сомнительного дара.

Скучные учебные будни в Башне, или напряжённая опасная охота во тьме на всяких тварей, стычки с которыми позволяют задействовать весь потенциал, заложенный в своё творение магнусом? Выбор, казалось бы, очевиден, и Сара сама пыталась придумать, как бы так извернуться, чтобы остаться при Харинь не на пару-тройку миссий, а совсем. Но быть вот так бесцеремонно подаренной...

Мои чернокожие предки ворочаются в гробах. Имущество Башни, разумное оружие, разящее того, на кого направлено хозяевами!..

Лабиринт налился красным, отвечая гневу одной из его обитательниц. Вторая отнеслась к "переводу" в другое "ведомство" более практично.

Мы хотели выбраться из Башни — и вот мы начинаем работу снаружи, чем ты недовольна? Сможем посмотреть мир, встретиться с разными интересными личностями... и убить их!..

Глава пятнадцатая. Вольный город Танор

Работа в составе "монстробойных подразделений" для Сары началась с подвалов Башни и с полигонов Старых Камней, и ей ещё нескоро выпал случай "посмотреть мир" и выполнить остальные упомянутые Кальви пункты.

Тренировки, тренировки, и ещё раз тренировки практически не оставляли ей времени. Близкое знакомство с разными тварями, их приметами, привычками, уязвимыми точками. Бой в одиночку и в команде, против людей, против монстров антропоморфных, звероподобных и вообще не имеющих аналогов в естественной природе, с задачей убить или обездвижить, оставив живыми и не слишком повреждёнными. Боевое слаживание, взаимодействие с командой, изучение систем жестовых и магических сообщений.

Железнорукая была не слишком довольна тем, как на Сару действуют невыполненные приказы. Отправилась к брату с этой претензией, и магнус выдал ей какие-то бумаги. Самой аниме удалось запустить в них глаз, она ничего не поняла, но запомнила всё увиденное. После изучения "техдокументации" на неё Харинь долго странно посматривала на свою новую подчинённую.

Тренировали и Вейтлинь. Их упражнения практически не пересекались, но в те редкие моменты, когда Сара видела девушку, та выглядела не краше зомби. Харинь серьёзно подошла к вопросу сохранения жизни своей удачной находки, и зачастую натаскивала её самолично.

В основном это были вариации сто первого приёма карате: повернуться спиной к противнику и быстро-быстро перебирать ногами. Да, слабую, но ценную волшебницу учили прежде всего убегать, прятаться, заметать следы и ставить "спотыкалочки" — неопасные заклинания, которые, однако, вынуждают преследователей замедлить... преследование. Участвовать в боевых действиях ей разрешалось лишь в самом крайнем случае.

Харинь иногда исчезала из Башни по своим делам, и анимой и девчонкой-сенсором занимались младшие офицеры её спецслужбы по истреблению монстров. Иногда захаживал Тьярми, время от времени и сам магнус выдумывал изуверские испытания, в более чем половине его сценариев испытуемые команды оказывались условно вырезаны под корень, в четверти теряли половину личного состава и проваливали задание. Не обходилось без настоящих ран — искусники верили в жёсткую практику.

Иногда к ним присоединялась Вариша. Ученица магнуса участвовала в тренировках с таким энтузиазмом, что Сара и Вейтлинь посматривали на неё с некоторым недоумением. Должно быть, на верхних этажах Башни ей редко предоставлялась возможность как следует побегать, от монстров или за ними, поволшбить что-нибудь боевое и позвенеть мечами.

— ...Отлично, — одобрил магнус окончание очередной тренировки. Вейтлинь выдохнула и слегка ткнула ногой ободранного зомби, который трепыхался в сети под ногами у девушек. Вариша попросту подпирала стену, пыхтя и икая, услышав магнуса, попыталась выпрямиться и принять бравый вид.

Вокруг был каменный лабиринт с подвижными стенами, которые могли выстраиваться в новую конфигурацию, получив команду с пульта наблюдательной комнаты наверху, или просто по случайному алгоритму. Саре нравился этот тренировочный зал, и она в шутку предложила Тьярми использовать иллюзии и "голограммы" (что отнюдь не одно и то же), для того, чтобы изменять внешний вид серых каменных блоков.

Гранд поделился идеей с коллегой, та — с братом, а потом Вариша сообщила, что учитель усадил её считать комплекс чар, меняющих внешний вид. Тренировочный полигон приобрёл окончательно психоделический вид, и сюда даже стали устраивать что-то вроде экскурсий. Некоторые "маски", по которым раскрашивались стены, пол и потолок лабиринта, могли вызвать у человека эффекты сознания, головокружение, мигрень и тошноту, чуть ли не обмороки и галлюцинации. К Саре, впрочем, это не относилось — цвета и формы воздействовали на сознание человека на биологическом носителе. А кто она такая, и сам магнус затруднился бы теперь определить.

Сейчас стены, выстроенные в конфигурацию "городские улицы", медленно теряли цвета и текстуры и расходились, открывая дорогу к выходу. Сара подцепила сетку с упырём крюком багра и поволокла за собой, сбросила в яму, где по специальному рельсу ходила вагонетка с подъёмником. С помощью сего механизма тварей из вивария доставляли в тренировочные залы.

Девушки поднялись наверх, в "рубку управления". Магнус прохаживался вдоль пульта управления тренировочным залом, предложил Саре остаться:

— Ты, помнится, спрашивала, что такое медведемон?

После такого вступления остались и девушки, которых вообще-то похвалили рассеянно и отпустили с миром. Внизу загремели механизмы, стены принялись перестраиваться, образуя арену — овальное пространство, огороженное каменными ярусами.

Край овала выходил на доставочный тоннель, и скоро его крышка сдвинулась, явилась клетка из толстенных стальных труб, испещренных рунами. Загрохотала, поднимаясь, дверь.

Вейтлинь и Вариша невольно сделали шаг от смотрового стекла. Сара, наоборот, прильнула.

— Знаете, меня вполне устраивал тот рисунок в книге, и я не то чтобы жажду познакомиться с этим поближе, — пробормотала, глядя на существо, рядом с которым земные и здешние медведи гляделись бы щенками. Сутулый и мощный гигантский зверь неторопливо выдвинулся из клетки. Поводил мордой над местом, где долго лежал упырь, брезгливо чихнул и отвернулся, уставясь маленькими недобрыми глазками на рубку управления.

Девушки сделали ещё шажок назад. Магнус, кажется, размышлял, не приказать ли им присоединиться к рабам внизу в их нелёгком труде.

Безликие служители в одинаковых одеждах вскарабкались на ступени "цирка" вокруг медведя. Тот сел, потом улёгся, вытянув лапы, и служители принялись охаживать его шерсть длинными палками. Демонический мишка лежал смирно, терпя, пока его выколачивали, словно пыльный ковёр. Истязание продолжилось поливанием водой из шлангов, сушкой из чего-то напоминающего фен размером с Царь-пушку. В довершении всего появились грабли с железными зубьями, щётки с металлической щетиной заскребли по чешуям на плечах и холке. Медведь свесил похожий на фиолетовое полотнище язык, расчёсывание и почёсывание, похоже, пришлось ему по нраву...

Магнус начал импровизированную лекцию, — "откуда есть пошли супермишки", их повадки, возможности, уязвимости магические и физические (каковых немного), а также сколько центнеров мяса в день съедает одна такая тварь. Эти существа были давным-давно выведены волшебниками. Основой послужили обычные медведи, также в процессе "формирования" участвовали демоны, заражающие животных. Отсюда и название.

Тем временем внизу на монструозного медведя надели передник и чепчик.

Сара закрыла глаза, пробормотала "чур меня", и посмотрела вновь. Нагрудник из толстых листов металла, сопряжённых кольчужным плетением, металлическими тросами и цепями, закрывал шею и грудь зверя. Шлем размером побольше кабины грузовика был снабжён гребнем. Действуя с помощью "подъёмного крана", станина которого ездила на направляющих под потолком, медведемона одарили ещё и какими-то железяками на лапы, оставив, впрочем, стопы зверя открытыми — тапочек Сара не перенесла бы.

Панцербъёрн, — пробормотала Кальви, выводя кадры из фильма.

И в самом деле... хотя те были помельче, — Сара задумчиво сощурилась. Что-то здесь не то.

Извини?

Доспехи... они какие-то не искусные. В смысле — не искусниковские...

Поняла. Все эти рюшечки, кружева... то есть шипы и угрожающие очертания. Действительно, стиль не соответствует Дому. И что бы это значило?

Один из работников, монтирующих — иначе и не скажешь, броню на звере, отсалютовал магнусу своим оружием, похожим на огромный механизированный гаечный ключ. Тот чуть кивнул, и рабы рассыпались во все стороны. Магнус положил руки на пульт, и "арена" медленно разобралась, каменные блоки разъехались. Медведь стоял, поводя шлемом. Маленькие глазки блестели через узкую глубокую вертикальную прорезь, возле дыр близ ноздрей на металле появилась патина дыхания.

Хаар протянул руку и будто бросил на медведя что-то. Мишка вздрогнул и зарычал — люди не услышали звук, а скорее ощутили костями через пол тяжёлую вибрацию, от которой те самые кости попытались превратиться в кисель.

Закованное в метал чудо-юдо с лязгом сделало шаг. Когти шкрябнули по плитам пола, высекая искры. Ещё шаг. Магнус пошевеливал пальцами. Шаг. Поворот, остановка. Ланде был похож на мальчишку с пультом игрушечного танка на радиоуправлении в руках. Повинуясь движениям пальцев, как будто нажимающих невидимые кнопки, "танк" ходил туда-сюда, с величавой медлительностью, потом быстрее, рысью. Когда перешёл на тяжёлый лязгающий галоп, всё затряслось, и толстое стекло смотровой комнаты рассекла вертикальная трещина.

Магнус остановил медведя прямо под ними. Зверь стоял, поводил боками, отчего панцирь на нём брякал, Саре казалось, что в огромном теле работает мощный двигатель. Хаар спустился вниз и принялся ходить вокруг "танка", втолковывая что-то главному "монтажнику" и указывая пальцем на детали снаряжения медведя. Служитель кивал, принимая к сведению, или вежливо спорил.

Наконец они пришли к согласию, и магнус провёл медведя в центр зала, снова собрал вокруг него каменные "леса", и рабы принялись разоблачать зверя. Магнус поднялся наверх и вернулся к наблюдению, ученица осторожно подкралась к нему. Если уж Сара обратила внимание на несоответствие снаряжения супермишки "стилю" Искусников, то Варише это тем более в глаза бросилось.

Но девушка ответа на вопрос — какого, собственно, фига?.. — не получила, Хаар лишь таинственно улыбнулся.

На следующий день тренировки не было. Когда анима появилась в зале, там распоряжался Тьярми, гоняя туда-сюда свору искусников. Сара скривилась, сдерживая отвращение. Кукол не мутит, подобные мне создания не способны испытывать тошноту... Толку от аутотренинга было немного.

Она подошла к гранду, который медитировал на грубо штампованный нагрудник, царапанный кем-то когтистым. Рядом на полу, на бегучих камнях лабиринта, на принесённых лёгких верстаках лежали высохшие тела людей. Техники деловито суетились вокруг, крепя на них разнообразные доспехи. В ход шли гаечные ключи и отвёртки, некоторые из разновидностей брони не надевались на тела, а крепились с помощью гнёзд, защёлок, штифтов, установленных прямо в мёртвую плоть. Некроманты проверяли и обновляли чары.

Получившие обмундирование вставали в одну линию, гранд прошёлся вдоль строя реконструктов, жестом отпустил. Мёртвые воины промаршировали прочь, лифт загрохотал, выплёвывая следующую партию.

Сара задумчиво прищурилась.

Медведь, а теперь ещё целая дивизия зомби и автоматов. Всё любопытственней и любопытственней!..

Магнус время от времени пропадал из Башни в сопровождении отряда боевиков, иногда брал с собой сестру. По возвращению Ланде ворчали о несговорчивости неких старых фамилий конкурирующего Дома. Но не так давно эти отлучки прекратились, а по Башне стали шуршать невнятные слухи о некой военной операции. Собирались и готовились отряды взрослых волшебников. Выбранные в "рейд" старшекурсники ходили гоголями, их провожали завистливые взгляды сверстников. По обыкновению, искусники собирались натаскать свою молодёжь, проведя юных воинов и магов через "занятия в поле". Девушки млели, когда им обещали принести "клык-другой" какого-нибудь монстра. Ученики старались чаще попадаться на глаза старшим мастерам и грандам, даже тем, кого обычно избегали.

И все непосвящённые были озадачены размахом предстоящего события — если судить по количеству задействованных воинов, специалистов и практикантов, это обещало быть чем-то грандиозным. Слухи генерировались и разбегались по всей Башне, к истине были близки немногие.

Договор о разделе Танора между двумя Домами всё же был заключён.

Сару отправили прочь, чтобы не наводила магические помехи. Анима поднялась на пару этажей и стала свидетельницей расконсервации боевых автоматов. Техники и студенты снимали стазис-чары, удаляли консервирующую смазку, прикручивали на место отнятые детали и ставили расходники, вроде обойм или кристаллов с магией.

У анимы сложилось впечатление, что она смотрит сон сумасшедшего робототехника. Впрочем, зрелище было куда более эстетичное, чем то, что творилось ниже...

Железнорукая заметила свой протез на многофункциональную насадку, и одна делала работу трёх техников. Мгновенно всё соединяла, собирала и прикручивала, поочерёдно оглядывала получившееся живым и искусственным глазом и кивала помощникам, позволяя забрать. Сара прокралась в угол, но её всё же заметили и припахали к делам. Во всём этом торжестве высоких маготехнологий всё же нашлось место неквалифицированному труду типа "подай-принеси", "подержи эту штуку ровно пока я прикручиваю", "а теперь очень-очень осторожно подними эту фигню с моей ноги!..".

Деловитая суета продолжалась до глубокого вечера.

Следующим утром Сару разбудил присланный Тьярми раб. Вариша поджидала у звезды, телепорт провёл девушек на нижний уровень. Ученица магнуса постояла, мотая головой, Сара сделала движение подхватить её на руки, Вариша запротестовала, настаивая, что почти оклемалась, и неверным шагом пошла вперёд.

Но в себя она пришла лишь когда девушки добрались до места назначения. В одном из залов первого этажа десяток искусников уже облачались в броню. Анима приняла у гранда тяжёлый свёрток, развернула его...

— Э?.. — только и сказала, изучая снаряжение.

"Знака качества" искусников не было ни на одном предмете. Дрянная кольчужка, кожаная куртка, потёртая и не единожды штопаная, заплатанные штаны. Стоптанные сапоги больше на несколько размеров каким-то чудом оказались вполне по ноге. Сара сообразила, что их подошвы нарочно сделаны такими, чтобы оставлять большие "мужские" следы. Она потопала. Сапоги были соответственно утяжелены, и добавляли ей роста. Девушка покрутила в руках саблю, подумала, что студенческие автоматы-поделки лучше вооружены бывали. Попробовала заточку, гибкость... потянула полу кольчуги... провела пальцем по гниловатым ниткам на штанах и тихо засмеялась.

Затрапезный вид вещей маскировал их отличное качество.

Сара взмахнула саблей, со свистом рассекая воздух, убрала в ножны на ремне. Рядом висел глубокий чехол для ножа, Дайс в одном из своих обликов поместился туда почти полностью, скрыв приметную цельнометаллическую рукоятку. Анима оглядела остальных.

Все присутствующие, кроме Сары, были людьми и мужчинами. Все были одеты с претензией на одинаковость, и выглядела дюжина как разбойный отряд, вздумавший вдруг завести себе форму. Кольчуги, у кого лучше, у кого плоше, вооружение абы какое. Плащи поверх одежды несли на себе изображение какой-то причудливой крылатой тварюшки на фоне облаков. Сара припомнила, что это как будто герб одного из баронов Танора. Пожалуй, только эти накидки были тем, чем виделись — отрезами дешёвой ткани с грубым рисунком.

Тьярми, наряженный с такой же непритязательностью, что и все остальные, сунул Саре под нос рисунок и велел "сделать лицо". Анима погримасничала, глядя на рисунок, на себя в зеркало на стене. Юноша, едва начавший бриться... с невыразительными блекло-голубыми глазами, прыщавыми щеками, торчащим кадыком... короткими неровно подрезанными волосами... Вариша и Тьярми комментировали.

— Ну вот, теперь вполне отвратительно, — одобрила наконец ученица магнуса.

— Хороша, — гранд разглядывал её изменившуюся физиономию. — То есть хорош!

— Шпасиба, дяденька, — сипнула Сара ломающимся подростковым баском. Вариша фыркнула, Тьярми одобрительно кивнул.

— Шагай шире.

— И локтями двигай.

— Носом шмыгай.

— Чаще сплёвывай.

— Нет, вот этого не надо.

Люди заканчивали маскарад. Один из рядовых телохранителей, облачённый в менее обтрёпанную, чем у прочих, гербовую накидку, и вооружённый длинным мечом, изображал главу отряда.

Гранд кивнул девушке, и она пристроилась рядом с ним. Вопросы задавать погодила.

— Внимание, бойцы... — Тьярми замолчал, когда отряд шустро собрался в линию. Поморщился. — Отставить. Разойтись. И снова.

На сей раз люди собрались во что-то отдалённо напоминающее ровный строй. Тьярми придирчиво оглядел отряд, кивнул одобрительно. Люди перетаптывались с ноги на ногу, дёргали руками, чуть ли не чесались, сосредоточенно держа на лицах выражение служебного уныния.

— А вот в носу копать необязательно, — буркнул Тьярми и встал на своё место, дёрнув Сару за рукав. Она тут же состроила бездумную физиономию и подняла руку с вытянутым пальцем... за что немедля была дёрнута ещё раз.

— Не позорь меня перед господином десятником, сопляк! — страшным шёпотом проговорил Тьярми.

— Да, дяденька... простите, дяденька, — и Сара звучно шмыгнула носом. По строю раскатились смешки. Изображающий старшего мужчина сдвинул брови, и все замолчали.

— В Высоком Театре Шестама вас забросали бы тухлыми яйцами, — "десятник" покачал головой, скорчив скептическую рожу. Сара окинула взглядом строй, подметив множество деталей, не соответствующих изображаемым ролям. То, как они пристроили оружие, снаряжение, их как будто бы расхлябанные стойки. В общем — "не верю, халтура".

— К счастью, наши зрители будут гораздо более неприхотливы, чем пресыщенные жители столицы, — хмыкнул Тьярми. — А вот тебе следует показать достоверную игру.

"Десятник" кивнул и шагнул вперёд.

— Все вы знаете, — провозгласил гнусаво, вздёрнув подбородок с надменностью мелкого начальника, — что горожане Мелкой Речки имели наглость оттолкнуть нашу руку дружбы. Несмотря на множество намёков, они не пожелали принять наше покровительство...

— И отказались делиться прибылью... — пробормотал Тьярми, и "десятник" замолчал, подозрительно щурясь.

— Ты, там!.. — ткнул пальцем в гранда. — Не помню, как тебя зовут, — может быть, если всё знаешь лучше меня, сам выйдешь и расскажешь?

— ... — Тьярми выпучил глаза и замотал головой. — Так точно, господин десятник!.. То есть никак нет, господин десятник!.. Мы со всем вниманием внимаем, господин де...

— Заткнись, — буркнул "господин десятник" и продолжил инструктаж, совмещённый со "входом в роль": — Мелкая Речка даже наняли банду Рыжего Гига как будто для охраны... Но мы-то с вами знаем, что к чему, верно?

Собравшиеся вялыми возгласами подтвердили, что дураков тут нет, и все всё понимают.

— Итак, наша задача... войти в Квартал, найти там кабак... и выпить пива!.. — довольно закончил десятник.

Кабак был дрянным.

Закопчённый зал с низким потолком, столы из потемневших досок, царапанные и грязные, заплёванный пол, который, похоже, никто никогда не мыл. Под стать заведению был и обслуживающий персонал. Толстоватые сонные женщины в застиранных передниках и подобии чепцов принесли скверного пива — Сара даже со своим сдвинутым чувством вкуса смогла оценить его качество, вернее, отсутствие такового. Отхлебывая слабенькую кислятину, она поглядывала на деревянного льва, приколоченного над холодным камином.

То есть предполагалось, что это был лев. Если бы не название кабака, анима затруднилась бы определить, кого изображает скульптура — возможно, гривастую собаку, или дракона, или какую-нибудь волшебную тварь. Деревянная зверюга, брезгливо оттопырив губу, с величественным недоумением взирала на грязный кабак.

— Золотой лев? — пробормотала анима. — Я бы назвала этот кабак "Обшарпанный лев", или "Треснутый лев", или... Без обид, конечно.

Она отсалютовала льву кружкой, приложилась к ней и поперхнулась, когда сидящий рядом Тьярми захохотал и крепко хлопнул "племянника" по спине. Часть пива оказалось на столе и на сидящем напротив воине, который возмущённо завопил — и опрокинул собственную кружку.

Гранд повторил шутку, взрёвывая от хохота.

— Молодец, племяш... "Обшарпанный лев", это ж надо!.. Ик-ы-гы-гы!..

Захохотал весь стол. Воины колотили кружками по столу и друг друга по плечам, топали ногами. Анима состроила смущённую гримасу, изображая, что польщена внезапным успехом собственной неказистой шутки. В чём дело, уже было ясно.

Они попросту нарывались на драку.

...Отряд переместился сначала в подконтрольное Дому Искусников поместье, затем через звезду поменьше, так сказать, "портал внутригородского сообщения", отправился в какой-то отнорок канализации. Десятиминутная прогулка в сыром тоннеле привела их в небольшую каменную комнатку, где поджидающие волшебники устранили следы этой прогулки — грязь и запах, и открыли узкий проход наверх, в глухой тупик одной из городских улочек.

Оказавшись на улицах квартала, названного по короткому притоку Миоры, искусники принялись старательно портить настроение местным. Члены отряда вовсю болтали и хохотали, отпускали нелестные комментарии, тыча пальцами, в громких разговорах обсуждали жителей и особенно жительниц квартала, презрительно плюясь при упоминании мужчин и снисходя до женщин: "ладно уж, сойдут, хотя страшненькие".

Комментируемые вжимали головы в плечи и спешили мимо, некоторые женщины вовсе разворачивались, подбирали юбки и удирали, сопровождаемые гоготом и солёными прибаутками. Отряд провожала волна страха и злобы.

Сара помалкивала, как ей было предложено Тьярми, она сомневалась в своём умении так сыграть, и только старательно держала на лице соответствующее выражение молодого шакала, который едва прибился к стае и только ждёт случая выразить ей преданность, обгавкать кого-нибудь, поточить зубы на случайной жертве.

Наконец после долгих эволюций по улочкам, чья теснота и кривизна послужили добавочным поводом для залпа остроумных высказываний о квартале, где "ровно не ходют", — обнаружилась искомая тёмная дверь с обшарпанным львом над нею. Воняющий луком, кислым пивом и дымом зал стал сценой театра...

— Слышь, молодой, сгоняй за пивом, — сказал тот, что сидел напротив. — Я из-за тебя пролил своё, а этих пока дозовёшься...

Сара чуть скосила глаза на Тьярми, "дядюшка" согласно опустил веки. Расставив локти, девушка-анима, играющая парня-человека, выбралась из-за стола и потопала к стойке. Трактирщик, кажется, просто боялся уже отпускать подносчиц к двум сдвинутым столам, оккупированным наёмниками недружественного квартала. Когда неказистые тётки приближались, их тылы служили мишенями неостроумных подколок, откровенных обсуждений и грубоватых шлепков.

В недобром молчании Сара прошла между столами, провожаемая взглядами посетителей трактира, которым хватило смелости не удрать отсюда, когда заявились "оккупанты".

— Извините, добрый господин, — пробормотал трактирщик, пряча глаза. Его тонкие усики тряслись, он беспрестанно отирал ладони о штаны. — Но тех денег, что вы мне дали в прошлый раз, не хватает...

— То есть мне пойти и сообщить об этом десятнику? — Сара качнулась в сторону стола. Трактирщик творожно побледнел и заплямкал губами, бормоча, что ничего такого не имел в виду, что он охотно ссудит бравых вояк пивом, что он не сомневается, что гости непременно отдадут деньги...

Сара улыбнулась неприятно, и тут же появились деревянные кружки с выжженными львами. Трактирщик поворачивал краник бочки с таким лицом, словно лил не плохо пенящееся кислое пиво, а сцеживал собственную кровь.

За спиной анимы открылась дверь — и страдальческая гримаса работника общепита вдруг сменилась злорадной ухмылкой.

— Вот вам ваше пиво!.. — сказал он громко и отчётливо, закрыл краник и выплеснул половину кружки в лицо Сары.

— Да ты никак ополоумел, трактирщик?!. — загремело за спиной. Анима медленно выпрямилась и обернулась. Она уклонилась не думая, и основная часть "щедрого угощения" досталось группе, вошедшей в трактир.

Хозяин, потрясённый результатом, снова резко спал с лица и забормотал что-то вроде "не виноватый я, это всё он". Спасители вытирали лица, стряхивали кислятину с накидок. Отряд, вошедший в трактир, отличался от фальшивых "оккупантов" разве что этими плащами, несущими другой знак, и относительно одинаковой экипировкой.

Сара сграбастала полную кружку пива и облокотилась на стойку, ухмыльнулась как можно более мерзко — как и должен ухмыляться малолетний шакалёнок, чувствующий за своей спиной силу отряда, при виде неприятелей, попавших в глупое положение. И мальчишка этот, конечно, не знает, что чужой отряд в полтора раза больше, и основная часть его застряла в заторе за дверью.

— Кажется, им не по вкусу твоё пиво, хозяин, — изрёкла Сара ломким баском и чуть пригубила пиво. — Да, кислятина.

Редкая пена, сдутая из кружки, плюхнулась под ноги первого, самого горластого и разодетого. Тот непроизвольно сделал шаг назад. Сара вновь блеснула зубами, и вторженец явно возымел желание их проредить.

Редкие посетители трактира прокляли себя за то, что не удрали раньше и дружно нырнули под столы, наблюдая за развитием событий. Мальчишка у стойки пнул ногой лавку перед собой так ловко, что дёрнувшийся вперёд горластый крепко воткнулся в край коленом и сдержанно взвыл, согнулся. Мальчишка радостно сообщил, что ему нравятся обычаи этого трактира, выплеснул своё пиво поверх его спины в лица остальным вторженцам, и расшиб пустую кружку о подставленную голову.

Главарь "спасителей" осел на лавку. Мальчишка стряхнул его на пол, подхватил лавку и пошёл на таранный удар. Люди в дверях валились, вопили.

— Племянник, сюда!..

Мальчишка, бросив лавку под ноги противному отряду, отскочил, смёл со стойки остальные кружки в сторону двери. Прыгнул к своим, успев ещё и пнуть старшего отряда, который так и ворочался на грязном полу, пачкая свой роскошный плащ.

Благородное искусство трактирной драки, исконное развлечение городского простонародья, не предполагает использования оружия. Исключение делается разве что для лавок, столов (или фрагментов их) и посуды в качестве метательных снарядов. Но сейчас в ход пошло острое железо.

— Бей-убивай!.. — заорали пришлые. — Выпотрошить Рыжего Гига!..

— Речка! Речка!.. — отозвались защитники района.

И пролилась кровь.

Сара сосредоточенно двигала плечом, чувствуя, как растворяется в её плоти застрявший кусок металла. Вообще-то она могла бы поймать летящее лезвие рукой и отправить обратно. И в любом случае снаряд из маломощного устройства не пронял бы её кожу. А чары, наложенные на снаряжение Тьярми и на него самого, не позволили бы чужой стали коснуться его.

Но из-за соображений конспирации она, закрыв "дядю" телом от выстрела из маулета, грохнулась ему под ноги. Тьярми затрубил как боевой слон, перепрыгнул павшего "племянника" и во главе наступающих вышиб-таки наружу чужой отряд. Сара вся извелась между необходимостью защищать господина и выполнять его приказ — оставаться здесь и изображать "умирающего лебедя". Впрочем, один из лучших бойцов Дома попросту ни разу не позволил чужому клинку коснуться своих одежд, что задействовало бы магическую защиту, и при этом убедительно играл крепкого середнячка-наёмника.

Вернувшись, они дорезали чужих пленных и убедились, что один из "своих" тоже отошёл. Это был то ли раб, то ли пленник, с промытыми мозгами, предназначенный как раз для "заклания", чтобы придать кровавой схватке в таверне большую убедительность.

Теперь "наёмники занимались собственными ранами, несерьёзными и убедительными, попутно разносили трактир и громко обсуждали, не подпалить ли его вовсе. Трактирщик и часть обслуги, не успевшей сбежать, были взяты в заложники.

"Дядя" в очередной раз отпихнул её левую руку, которой она ощупывала страшную рану". На повязке сохла кровь — не её, конечно, чья-то.

— Ну, все свои царапины перевязали? — поинтересовался десятник. — Идём. Нет, жечь трактир не надо — когда-нибудь это всё станет нашим, зачем своё добро гробить?

Оставшиеся избитые посетители отлично расслышали похвальбу и потом рассказывали о ней всем желающим. Захватчики закрылись толстыми щитами из разломанных лавок и заложниками и выдвинулись из трактира. Улицы были пусты, люди из рассеянного отряда защитников Речки едва добрались до расположения основных сил наёмников и сейчас как раз жаловались, как их обидели.

Пока начальники сподвиглись на "рейд возмездия", чужаки уже нырнули в канализацию, и их след простыл.

Глава шестнадцатая. Покушение с магическими спецэффектами

На следующее утро магнус вызвал Сару и устроил ей медосмотр. Или техосмотр? Или даже краш-тест? Сперва создатель загнал аниму в сканер и что-то долго вычислял, потом изучал своё изделие с помощью магии, что не слишком удавалось даже ему, с её-то антимагией.

Так что магнус пробурчал что-то среднее между извинением и похвальбой — надо же, какую могучую аниму я сотворил, ничем не проймёшь, так что придётся... — и принялся пронимать всерьёз, пустив в ход боевые заклинания, некоторые из них даже закоптили Саре кожу.

— Хорошо, — сказал Хаар наконец, как следует разглядев её и что-то истолковав по рисунку копоти. Сара вспомнила, как в самом начале её пребывания в Башне такое "тестовое" заклинание сожгло её плоть до костей. — Теперь посмотрим изнутри...

— На что это вы намёкиваете? — подозрительно осведомилась Сара.

— Ну, коли я не могу проверить магией, как там поживают твои внутренности... — магнус указал на плиту и принялся перебирать на операционном столике иглы, крючки, тонкие ножи из разных материалов. Саре пришлось обратиться к оборотничеству и истончить собственную кожу — далеко не каждое "орудие пыток" могло преодолеть её.

Иногда было больно. Хаар прокалывал, резал, подсекал, брал на анализы кровь, делал пункции, даже сверлил и постоянно кидал в кюветы дымящиеся остатки инструментов.

— Кровь... сердце... — бормотал. — Алхимическое превращение... гм, потоки... стабильные... Гм!..

Он жестом предложил Саре встать и одеться, но девушка всё же дождалась, пока закроются раны и оставшиеся в теле осколки инструментов растворятся в ядовитой крови. Магнус торопливо черкал что-то на разрозненных листках бумаги, перебирал записи, принимался считать на странном инструменте, этаком механомагическом арифмометре, исполненном из драгоценных материалов.

Потом Сара вслед за магнусом прогулялась в тот самый зал с "конструктором", где их уже ждали Тьярми и Харинь. Там же были приготовлены "на заклание" несколько десятков кукол, имитирующих тех или иных противников. Аниме приходилось побеждать их определённым образом, по заданию магнуса и грандов наращивая чешую, когти, шипы. Кальви, изнутри управляя преображением тела, выставила "задержку". Умаляя собственные возможности, девушки пытались создать у видоков испытания впечатление, что на самом деле волшебное тело слабее и медленнее, чем оно есть на самом деле.

Он создал нас — и сам не может осознать, на что способна алхимическая плоть, потому что она не поддаётся обычным методам исследования. Так что прибедняемся изо всех сил.

Но Сара даже "прибедняясь" впечатлила свидетелей испытания, и ей как будто в награду вручили разгадку инцидента, произошедшего несколько дней назад.

Гранды и магнус принялись спорить наверху, перетягивая и едва не разрывая в клочья потрёпанный лист бумаги, наконец закрепили бумажную ветхость перед пультом управления зала. Магнус возложил персты на кнопки и рычажки, с треском и гулом ожили большие механизмы, и блоки "конструктора" вышли из своих гнёзд, поехали по направляющим, обретая расцветку. Сара осталась на месте, наблюдая, как вокруг неё воздвигается город. Зрелище было довольно занимательное.

Там, наверху, Тьярми и Харинь черкали на листе, потом оружейник сошёл вниз и направился к Саре. Та невежливо повернулась к гранду спиной — со стороны "лифта доставки монстров" тоже кто-то шёл, топал, стучал и издавал странные звуки. Анима выпустила когти, влезла на ближайшее строение и обнаружила, что неподалёку по кривым улочкам пробирались зомби, толкающие и тянущие карету.

— Э-эх у-ухнем!.. — басили "бурлаки". — И ещё ра-аз, и ещё раз!..

Сара, ненароком прорезав когтями свою ненадёжную опору, свалилась вниз и адресовала несколько ругательств Кальви, которая так виртуозно "добавила звукоряд" к тому, что видела на экране в Лабиринте, что землянке показалось — зомби и в самом деле поют по-русски.

Карета и гранд оказались около Сары одновременно, и в этот же момент кубики суперконструктора закончили перестановку. Очевидно, что это был не какой-то абстрактный "город N", из однотипных блоков можно было соорудить лишь грубое подобие части населённого пункта, но один из районов Танора был вполне узнаваем.

Бошо отослал зомби и сам распахнул дверь кареты перед Сарой. Анима сделала реверанс, подхватив полы воображаемого наряда, и воспользовалась приглашением, толстоватый гранд ловко влез следом. Тронул рычаги, торчащие из пола кареты, и она двинулась с места.

Сара оглядывалась.

— Жаль, та карета не была вот так устроена. Ведь мне, дочери достойного горожанина, не пристало высовываться наружу и разглядывать город!..

Снаружи карета выглядела как обычное транспортное средство, но изнутри верхняя часть корпуса самобеглого транспортного средства словно была сделана из мутноватого стекла. Город за этими "стеклянными" стенками вполне можно было разглядеть, хотя и с искажениями.

Снаружи невнятно загавкал голос магнуса, отдавая команды.

Сначала они изучали "город", ездили там и тут, пробирались переулками и разгонялись по проспектам. Немало пришлось и прогуляться своими ногами. Двое Ланде сверху бросали вводные.

Тренировка заключалась в моделировании ситуаций проезда по городу. Отработка действий против группы, против нападающих, замаскированных под случайных прохожих, под один из отрядов из городских разбойных баронов. Работа против мага, против нескольких магов, против банды, усиленной волшебниками.

И нет, Сара не защищала напарника и не устраивала резню среди нападавших, ей приходилось позволять ему "умереть", а самой спастись и пуститься в бега. Её вводные предлагали избежать смерти в покушении, удрать от погони тем или иным путём.

— Почему именно вы? — спросила Сара в один из перерывов.

— Что, по-твоему, я не гожусь уже для "работы в поле"? — оскорбился Тьярми.

— Ну что вы, мастер, молодым фору дадите! — подлизалась анима.

— То-то же!.. — довольно ухмыльнулся гранд.

— Но всё же? Вам вроде не по чину... и та заруба в таверне — стоило ли так рисковать?

Тьярми почесал подбородок, покосился на Сару, почесал второй подбородок.

— Ну, для начала, каждый волшебник в моём статусе должен некоторое время работать снаружи, для подтверждения, так сказать, квалификации.

— Каждый? — обалдела Сара. Тьярми утвердительно кивнул. — Даже?..

Она покосилась наверх.

— Даже, — гранд перекособочил рожу, пародируя её мимику.

— Но ведь это... опасно!.. Конечно, те, кто живёт на верхних этажах Башни, крутые волшебники, да и в "поле" идут, должно быть, с целой армией, но всего предусмотреть нельзя!

Тьярми усмехнулся невесело.

— Да, всяко может случиться. Вот, не так давно, Миа... — он вдруг осёкся. — Но таков древний обычай, чтобы правящая верхушка на своих возвышенностях не забывала о бренном. Напоминать себе о делах и чаяниях тех людей, что в основе Дома, и показать им, что главные — не какие-нибудь там небожители, и заботятся о них. Нам вменено в обязанности брать учеников, читать лекции, передавая опыт, курировать научные проекты — и работать "в поле".

Я обычно разрабатываю какую-нибудь операцию и сам её воплощаю, или отправляю экспедицию, или руковожу созданием какого-нибудь завода... Если лень, просто работаю на подхвате у Железнорукой или отправляюсь с рейнджерами в леса, поохотиться на чудовищ.

Сара помотала головой. Какой-то смысл в этом был, но её американская практичность восставала против такой идеи. Подобные командировки наверняка дико затратны и малорезультативны. Сколько стоит один час работы гранда, сколько стоит даже час безделья гранда, когда он бестолково шатается между горном и лабораторией и мечтательно пялится в окна Башни? И такому человеку участвовать в сценарии мнимого убийства, — вероятность которого стать не-мнимым отлична от нуля, — или бегать по лесам во главе отряда взмыленных рейнджеров, рискуя угодить на зуб какому-нибудь чудовищу?

Своего рода "генеральскую охоту" нужно подготовить загодя, собрать и проинструктировать ту самую армию, проверить место следования, замаскировать всю эту движуху, возможно, запустить какие-нибудь легенды для дезинформации. Какой-нибудь "агент под прикрытием" вроде давешнего толстячка из кареты наверняка знает город "на ять". Какой-нибудь небритый рейнджер годами не вылезает из рейдов на чудовищ. Специалисты справятся гораздо лучше "генерала", который раз в год вынужден вспоминать правила "работы в поле" и рискует провалить всё дело.

А если вдруг конфликт какой, война, стихийное бедствие — а глава Дома и гранды в невесть каком медвежьем углу, или вовсе за здешним Полярным кругом? Есть, конечно, замы, но...

Эх ты, демократка, — подколола её Кальви. Как там у вас? — страшно далеки они от народа?

Это не у нас, — поспешила отпереться Сара.

— А во-вторых?

— Что — во-вторых? — удивился Тьярми.

— Ты сказал — для начала, значит, есть ещё и другие причины?

— Во-вторых, наша договорённость с Домом Вечно Живых требует продемонстрировать серьёзность намерений. Моё личное участие послужит таким знаком.

Сара склонила голову, вот это она понимала.

— И, в конце концов, мне просто нужно сменить вид деятельности, отдохнуть и малость похулиганить, — гранд по-мальчишески ухмыльнулся и прошествовал к карете. Анима захлопнула рот и поторопилась следом.

Странные у некоторых представления об отдыхе.

И о хулиганстве.

"Достойный Горожанин" и "Дочь".

Вообще-то мужчина представился обычным коротким именем, девушка назвала свой номер — "Пятая", но Кальви окрестила их именно так. Те самые, канализационные подменыши, явившиеся в зал с "конструктором" и также принявшиеся за отработку действий.

Толстячок Горожанин был профессиональным шпионом, одним из нескольких высокопоставленных тайных агентов Дома в Таноре. Немного боевик, весьма слабый волшебник, самую малость форсированный, он торговал и интриговал, участвуя в подобии "политической жизни" вольного города, как будто в пользу мафиозного клана, покровительством которого пользовался. На самом же деле "дон" клана был креатурой Дома, и всё, что ни делалось им и подчинёнными, всё шло к пользе Искусников.

Сара понимала, что шпионы и должны быть вот такими, скучными и незаметными, а романтический ореол неприглядной вообще-то профессии придан книгами и кинематографом. Но всё же она отчего-то почувствовала себя обманутой.

Если Горожанин был тайным агентом, свободным в действиях, с правом принятия решений, "вольным шпионом в вольном городе", как сказала Кальви, то девушка, играющая его дочь, выступала исполнителем иных из этих самых решений. Весьма сильный боец, она выполняла функции телохранителя и "ниндзя". Залезть, вскрыть, украсть, скопировать документы, изъять улику, подбросить улику. А также тишком отравить кого-нибудь, зарезать, застрелить...

Милая девочка, в общем.

После нескольких "повторений пройденного" именно она взялась натаскивать Сару на другое. Тьярми соорудил магическое зеркало, и анима сменила лицо на то, что видела напротив. Дочь внесла несколько мелких поправок, потом быстро принялась гримироваться под пострадавшую при покушении. Требовала у Сары "отзеркалить" и "запомнить рожу".

— Вот так выглядит девушка, которую опалило волшебным огнём... Вот так — если ещё и крыша кареты на голову рухнула. И к тому же осколками посекло, щепой там... После контузии не ходят прямо... Так, теперь если тебя зацепило стрелой... Дайте-ка там... и ленты...

Стрелы были фальшивыми, они крепились особым образом на одежде. Сару можно было бы проткнуть и настоящей — но таких потребовалось бы много, потому что они быстро приходили бы в негодность. Ленты представляли собой матерчатые стяжки, обмотанной ими Сара приходилось двигаться определённым образом, скособочившись, прихрамывая, в общем, имитируя то или иное ранение. К тому же нужно было в ужасе оглядываться, держать на лице мину душевного и физического страдания, заламывать руки и восклицать "ах, мой бедный папочка!", и при этом бежать в нужном направлении и с нужной скоростью. А Пятая говорила "не верю!" и гнала на очередной дубль.

— Гранд, — жалобно сказала наконец "режиссёр". — Ну халтура же, провалит репризу. Давайте всё-таки я сама рискну, как было в первоначальном плане, и подставлю грудь.

Она как бы ненароком выпятила названное, предъявляя гранду, но стратегия провалилась.

— Нет уж, такую грудь нужно беречь, холить и лелеять, — возразил Тьярми, с одобрением изучая предмет обсуждения.

— То есть мою вам не жалко? — возмутилась Сара, и тоже подверглась внимательному разглядыванию.

— Твою тоже жалко. Но ведь она, если что, зарастёт?

— Злые вы, — вздохнула анима. — Уйду я от вас.

Магнус и гранды отправились по своим делам, а Сара, Дочь и Горожанин работали до упора, перемежая поездки по "городу" с целью его изучения уроками актёрского мастерства. Сара издёргалась от критики, к концу дня Дочь сообщила, что её, пожалуй, взяли бы в провинциальный театр на "кушать подано" — разумеется, в здешней аналогии.

На следующий день все куда-то пропали, и Сара до обеда болталась по Башне, изучая верхние этажи, доки дирижаблей, ангары ветролётов и "будки" летающих чудовищ. К середине дня её всё же нашли посыльные магнуса.

Анима и раньше знала, что в студенческой среде имеют место быть всевозможные кружки и группы по интересам, названия которых с непривычки вызывали оторопь. "Клуб юных некромантов", "Лаборатория разработки экспериментальных химер", "Общество демонологов", каково? А слоганы в рекламных брошюрках удивительно земного вида, что распространялись среди студентов: "с нами вы узнаете, как поднять несвежего зомби", "придумай и создай своё чудовище", "демона призвать просто, если знаешь, с чего начать" — каково?

Для Сары сюрпризом было узнать, что среди этих экзотических клубов, занятых разнообразными магическими практиками, затесался и обыкновенный театральный. Именно его участницы сейчас взяли аниму в плен и, щебеча в оба уха, влекли за собой в комнаты клуба.

Остаток дня Сара занималась актёрским мастерством. Ей ставили походку, манеры "дочери достойного горожанина", учили вживлению в роль. Зачитывались тексты каких-то пыльных спектаклей, извлекались пышные старомодные наряды, парики, девушки спорили между собой о истолковании той или иной роли. Землянка, которая в последний раз играла эльфа Санта-Клауса в первом, что ли, классе, прокляла всё и лишь молча повиновалась своим мучительницам.

— Неубедительно, — покачала головой Пятая, прибывшая незаметно и какое-то время наблюдавшая из "зрительного зала" за игрой на сцене. — С другой стороны...

Она сделала студенткам-театралам знак удалиться, и девушки исчезли, роняя реквизит. Сара вдруг поняла, что шпионка изобразила высокопоставленную волшебницу Башни, неудивительно, что студентки шугнулись.

— С другой стороны, нельзя сказать, что зрители будут пристрастны. И ситуация, которую мы разыгрываем, предполагает действие "дочери достойного горожанина" в нестандартной ситуации — ещё и это всё сгладит. Ну-ка...

Она стала отдавать команды, напрочь замороченная Сара тупо повиновалась, пока на неё не рявкнули в стиле Харинь и не посулили отстранить от дела. Анима встряхнулась, быть на вторых ролях Саре и Кальви не хотелось. Нужно показать свою полезность, чтобы её и дальше привлекали к подобным операциям. Больше нестандартных ситуаций — больше возможностей узнать новое, повидать мир, проникнуться здешним духом.

— Для сельских подмостков сойдёт, — изрекла Пятая приговор. Сара попыталась оскорбиться, но слишком она устала за прошедший день. Кто бы мог подумать, что её, способную драться целый день без перерывов на обед, так ухайдакают восторженные театралы.

На третий день её подняли рано, Тьярми перебросил телепортом в Танор. Заставил отзеркалить внешность неприметного горожанина, облачил в соответствующую одёжку, потёртую, мешковатую, и не слишком свежую. Под которой в ловко прилаженной кобуре прятался несвойственный простым горожанам и запрещённый им к ношению и хранению маулет. В потайной кармашек на кожаном ремне уверенно лёг Дайс.

Пятая заставила её пройти туда-сюда и вновь изрекла своё "не верю".

— "Вооружён и очень опасен" — вот что ты такое. Не годится. Разворот плеч, взгляд — горожанин обойдёт по другой стороне улицы, а отрядник или там бандит (разница, впрочем, исчезающе мала) — непременно прицепится. И все женщины и дети заметят и запомнят тебя, такую красивую.

— Такого красивого, — поправила Сара.

— Угу, — Пятая обошла её и задала такую вводную, что анима с трудом подобрала челюсть.

— Я — любовник сдобной вдовушки? — переспросила она.

— Ну да, — невозмутимо ответила шпионка. — Который старается незаметно пробраться к своей пассии.

Сара попыталась вжиться в роль, доставив немного веселья критику, но в конце концов та признала, что аниме под силу добраться до одного дома и обменяться с хозяйкой паролем и отзывом. Наряд был дополнен претензией на шик — чёрный жилет с вышивкой и сапоги, при виде которых анима вспомнила из русской классики: "...смальцем или дёгтем?" — "дёгтем лучше!". Язык она толком не выучила, но в памяти кое-что засело.

Получив команду на выдвижение, Сара миновала потайной выход из подземелья, вышла из переулков, прошла нужными улочками и отворила калитку в изгороди, на которой ухарски щерился надколотый горшок, расписанный угольком. Поговорила с вышедшей на порог "сдобной вдовушкой", вошла в дом, передала ей свёрток с гостинцами и две перевязанные по горлышку глиняные бутыли, и засела на чердаке, выглядывая из окошка и "слушая эфир", то есть ожидая сигнала выданного ей специального амулета.

Она ждала.

И ждала.

И ждала долго...

Улица окраины города была тиха и пустынна. Лишь эпизодически возникали прохожие. Пробегала детвора, перекликаясь и перекидываясь потрёпанным тряпичным мячиком. Прошёл, шатаясь, пьяница. Деловито прошуровали мимо двое рабочих в характерных фартуках. Шмыгнул, спрятав нос в ворот, подозрительно оглядывающийся господин. Сара напряглась, сейчас ей придётся...

Но мутный тип миновал улицу, и ничего не случилось. Анима уже уверилась, что ненароком погубила сигнальный амулет своей антимагией, хотя ей говорили, что это маловероятно.

Поневоле вознесёшь осанну своей нечеловеческой природе, — сказала по истечении четвёртого часа. У человека за такое время весь адреналин бы перегорел в трясучку, сушняк и головную боль.

Наконец амулет выдал серию цветных вспышек, Сара чуть не вывалилась из чердачного окошка. Адреналина, допустим, нет, но есть какой-то механизм мобилизации, сходный с его действием...

Анима прочла сигнал, не поверила, прочла повторившийся и лишь на третий раз убедилась, что ей приказано возвращаться. Девушка спустилась вниз. На крыльце "Вдовушка" поцеловала "любовника" в щёку, помахала рукой, смахнула слезинку и закрыла за ней дверь.

Саре некому было задать вопрос, каких, собственно, демонов её заставили без толку сидеть на пыльном чердаке. Когда она вернулась в канализацию, уже другим путём, её не встречали ни гранды, ни Пятая. Лишь немногословные исполнители проводили через тоннели к месту, откуда она сама могла добраться к давешнему поместью.

Где ей и пришлось заночевать, потому что никто, способный ходить через звезду с ней в пристяжке, так и не явился. Анима устроилась в выделенных покоях. Сара, бывшая "за рулём", нырнула в Лабиринт. Кальви в Библиотеке лениво просматривала материалы по Танору. Сара щелчком подозвала к себе креслице и уселась на него "вверх ногами":

— Анима, жуткое оружие Дома Искусников... покинутая, всеми брошенная и никому не нужная...

— Ты ещё слезу пусти, — предложила Кальви.

Сара и в самом деле хлюпнула носом.

— Неубедительно, — прокомментировала напарница. — Ты явно нуждаешься в уроках актёрского мастерства. Попроси у Пятой.

Сара пустила воображаемую слезу крокодильих размеров.

— Такой случай... всем всё равно, где я есть, никому я не нужна, никаких испытаний, тренировок, краш-тестов... И при этом я не могу побродить по городу самостоятельно, посмотреть достопримечательности, выпить в кабаках!

— Нарваться на неприятности, — добавила Кальви. — И перестань портить воображённую мною мебель!

Сара вновь хныкнула, вторая слезинка упала вниз и прожгла дыру в обшивке... которая вдруг зашипела девушке в ухо. Она подскочила от неожиданности и обнаружила, что мебель, каркасная с набивкой, вдруг превратилась в надувное кресло. Сара с писком забарахталась в стремительно сдувшемся кресле, свалилась с него... и плиты пола тут же засосали её.

— Эй!.. — только и успела протестующе воскликнуть землянка, проваливаясь уровнем ниже. Вывалившись из потолка, Сара пролетела несколько метров и с размаху села на пол. — Кальви, какого...

Протест застрял у неё в глотке. Девушка оказалась в Исследовательском Комплексе, в огромной галерее, которая выходила на сердце Лабиринта.

Хаос — обманчивое слово. Сара и Кальви изучали Лабиринт осторожно, исподволь, пока не думая что-то в нём менять — всего лишь выявляли закономерности. Когда аниме приказывали, случалось то и то, Лабиринт выглядел так. Когда аниме приходилось подчиняться "вшитым" командам, в Лабиринте возникали такие-то эффекты. Путаница Ядра медленно и неохотно позволяло себя дешифровать. Участки, бывшие дикой мешаниной цветов, звуков, символов, понятий, аналогий упорядочивались... хотя на самом деле Лабиринт оставался прежним, а изменялось их понимание его.

— Что скажешь? — Кальви бесшумно возникла за плечом напарницы. Та даже не выразила претензию насчёт случившегося.

— Давно? — только и спросила, разглядывая довольно значительный кусок Ядра, вдруг приобретший смысл.

— Когда начались все эти актёрские игрища, — Кальви протелепатировала подруге значение специфического бранного выражения, имеющего хождение в её бывшем Ордене, который, подобно земной церкви, резко не одобрял лицедейства любого рода.

— Ясно. Ты думаешь?

— Да, это очередная "маска", — кивнула Кальви.

Девушки назвали так шаблоны трансформации, заданные в конструкции анимы создателем заранее. Напарницы вычислили несколько таких масок.

Когда команда магнуса или кого-нибудь ещё переключала невидимый рычажок в режим "телохранитель", анима как будто очень внимательно отслеживала всё происходящее вокруг, но ничего не обдумывала и реагировала лишь на то, что могло нести непосредственную угрозу объекту охраны. В "тихушнике" всё было принесено в жертву незаметности — кожа меняла цвет и покрывалась маскирующими разводами и пятнами, становилась холодной, чтобы не светить в инфракрасном диапазоне. Это, кстати, тормозило алхимический метаболизм анимы и мешало мгновенно включиться в действие, после выхода из шаблона Сара чувствовала себя как змея глубокой осенью — тогда как в "телохранителе" ядовитая кровь искусственного создания наоборот, "разгоралась", позволяя действовать со взрывной реакцией. При активации "сторожа" доступный спектр зрительного восприятия расширялся, слух обострялся, работа сознания была нацелена на то, чтобы видеть и запоминать всё. В режиме "гончая" тело обретало скоростные модификации, заодно "включался" своего рода "сканер", позволяющий "на скаку" примечать визуальные следы, оставленные преследуемой дичью, и "магический радар", способный засекать выплески магии. Именно в этой "маске" Сара преследовала вампиров по подземелью. Был также режим под кодовым названием "умри всё живое".

Каждая маска, помимо трансформации тела, также задевала сознание той из девушек, которая в этот момент была "наверху", управляя телом.

— ...Началось всё тогда, когда мы готовили провокацию в кабаке. Эпизодическая роль... которая волей случая стала чуть ли не главной. Именно тогда Ядро стало меняться. Я пыталась выявить закономерности, но... — Кальви покачала головой. — Всё прояснилось после явления Пятой и театрального кружка... Тебя учили вживаться в роль, тебе дали теорию того, что уже прописано в нашем "софте"!

Но самое главное в том, что эта маска — назовём её "лицедейство" — имеет довольно значительную степень свободы. Мы можем притворяться, лгать, играть. Если надо — импровизировать в широких пределах...

По городу ехала карета.

В карете восседала "дочь достойного горожанина" — можно даже без кавычек. Девушка из богатого купеческого семейства, приближённого к тому же к сильным мира сего. О да, она знала себе цену — красива, богата, а что капризна малость, это ей позволительно.

Напротив сидел вовсе не шпион, а тот самый "достойный горожанин", купец, меценат и вообще благодетель Танора. И был любимый папенька напряжён не потому, что ждал спланированного с его же участием покушения на это самое транспортное средство и сидящих в нём. Ну что вы, разумеется, нет!.. — он просто думает о поставках морёной древесины и спекуляциях солью и табаком. Красивой девушке из богатого семейства нет нужды вникать в такие скучные мужские дела. Девушкам что надо? Косметика и одежда — чтобы выглядеть модно, балы — чтобы во всём этом блистать на них, подруженьки, победнее и подурнее, чтобы выгодно выделяться в гадюшнике... то есть цветнике, конечно!..

Слушай, реально торкает, — сказала "снизу" Кальви. Сару тоже "реально торкало", потому она слегка поморщилась от использованного напарницей просторечного выражения и отправила вниз своё "фи".

Да уж, то ещё вживание в роль.

Ух ты, она всё ещё с нами, — возрадовалась "внутренний голос", — а я уж думала, что так и останется пустоголовой купеческой дочерью!

На сей раз Кальви достался мыслеобраз, эквивалентный презрительно-жалостливому взгляду. Такой непременно бы достался подружке, ляпнувшей какую-нибудь глупость на потеху сверстницам, юным дамам.

Карета приостановилась, снаружи послышалось невнятное восклицание кучера, какая-то возня... Горожанин слегка спал с лица, но сначала постучал в стенку кареты, вопрошая, что случилось, потом вовсе высунулся наружу. Стараясь в присутствии дочери сдерживать язык и использовать эвфемизмы, поинтересовался у кучера причиной задержки. Охранники соскочили с подножек, разминая ноги.

— Папенька, ты раньше никогда не брал охрану, — доченька не без интереса выглянула в дверь, разглядывая таких сильных и красивых парней.

— В наше опасное время опрометчиво ездить просто так... эх, где те годы, когда одного знака покровительства на карете хватало, чтобы ни одна каналья не осмелилась... — тут Горожанин увидел, куда смотрит доченька, посоветовал кучеру поскорее объехать возникшую проблему и захлопнул дверь.

Девушка разочарованно вздохнула... и подняла люк в днище кареты. Горожанин, несмотря на кажущуюся полноту, ловко ввинтился в лаз и пропал из виду, а снизу поднялся его дубль.

Сара захлопнула люк пинком ноги и отодвинулась подальше. Не то чтобы она боялась зомби, но её антимагия могла что-нибудь повредить в волшебстве, придающем видимость жизни мёртвому телу. Зомби уселся напротив и воззвал к кучеру голосом Горожанина, тот ответил, и скоро карета тронулась, поворачивая.

Девушка сидела, сложив руки на коленях, и думала о своём, о девичьем. Грядущий бал, возможность покрасоваться, обновить то новое платье. Новые люди, возможно — женихи. Надо спросить папеньку, но не сейчас, он мрачен и молчит, наверное, думает о чём-то скучном-взрослом, и лучше его не отвлекать.

Пассажиры, углубившись в размышления, не обратили внимания на очередную остановку, и только когда кучер издал тревожное восклицание, зомби встрепенулся. Стукнул в стену кареты, потом полез наружу, начал было речь о несвоевременности задержек.

Дочь высунулась тоже — может быть, удастся снова глянуть на охранников. Лишь метка на "магическом радаре" дала понять, что началось, самого огненного росчерка она не увидела, заклинание пришлось в противоположный борт кареты.

Карета подскочила на рессорах, крутанулась, выкидывая вон обоих пассажиров, и превратилась в пылающий огненный шар. Кучера швырнуло с облучков, охранников разбросало. Лошади взвыли от ужаса и понесли, волоча за собой ярый огонь.

Дочь тяжёло грянулась на мостовую, покатилась. Краем глаза заметила, что на месте падения в камнях остался отпечаток... отчётливый для её даже мимолётного взгляда, но различимый ли людьми? Будут ли городские следопыты, служащие структуры, что заменяет в бандитском городе полицию, ползать здесь с лупой и подвергать сомнению срежессированное покушение?

Девушка полежала, якобы оглушённая, шевельнулась, ошалело вскинулась. Огненная колесница исчезла из виду. Двух охранников не было видно, третий изображал фреску, ударившись в глухую каменную стену дома с такой силой, что остался висеть. Ещё один пробежал с воем мимо — его затылок и спина горели, — слепо наткнулся на кучу мусора и покатился, оставляя за собой пылающий след. Как бы пожара не случилось.

Любимый папочка вяло ворочался на камнях. Вот приподнялся, разлепил глаза, дико глянул на Дочь...

Первая стрела чиркнула по вдруг вспыхнувшему вокруг толстячка куполу и лишь высекла искры из мостовой. Вторая пролетела мимо, но так близко, что магическая защита отклонила и её. Огненный шар расплескался по щиту и частью канул в землю, частью разбрызгался вокруг. Купец заорал, запекаемый в собственной защите.

Третья стрела вошла в разинутый рот и вышла из затылка. Зомби опрокинулся.

Сара истошно завизжала.

— Девка! Жива!..

— Хватай!..

— Там!

Будучи легче, Дочь улетела дальше Горожанина и упала там, где над переулком, перпендикулярным дороге их следования, нависали крыши противоположных домов. Стрелкам её было не достать, и даже заметить её не могли, пока она не подала голос и не выбралась из-под этой защиты.

Засвистели стрелы. Магическая защита заколыхалась, радужные следы ударов возникали вокруг девушки.

— Тоже амулет!.. — и гул пламени.

Заклинание ударилось в защиту Сары и как будто впиталось в камни. Она задохнулась. Жар был жестокий, но не смертельный для человека, такое впечатление, что она с мороза открыла дверь русской бани.

Сара отскочила назад, и ещё один огненный шар, направленный в неё, вильнул следом за целью, задев крыши и распахнутые ставни вторых этажей. Грянул взрыв, во все стороны полетели горящие щепки.

— Господин! — один из охранников всё же оказался жив. Он выскочил в переулок, споткнулся о тело хозяина, шарахнулся, наступил на своего сожжённого товарища. Отпрыгнул в сторону и поймал болт в плечо, выронил короткий меч, который отлетел чуть ли не к ногам Сары.

В следующий момент охранника пронзило не менее пяти стрел.

Девушка визжала, прерываясь лишь на то, чтобы набрать в грудь воздуха, и прижималась к каменной стене, стараясь избежать огнепада и стрелы сверху.

— Идиот! — рыкнули где-то наверху, и послышался звук подзатыльника. — Косорукий мажонок, пожар хочешь ра-а-а-а!..

Претензия прервалась воплем дикой муки, и в следующий момент в переулок рухнуло дымящееся тело.

— Никому не позволено-о-о-ох-ха-кха...

Заговоривший вдруг поперхнулся и забулькал. Почти аудиоспектакль, восхитилась Кальви, не нужно видеть, чтобы понять произошедшее. Главарь в горячке боя попытался одёрнуть мага, получил заклинанием. Соратнички по разбою пафосной фразой не прониклись и даже не дослушали её до конца, без затей сунув магу нож под рёбра.

Саре... нет, не было никакой Сары — Дочери было очень страшно, она хотела проснуться, и совершенно никакой иронии в происходящем не видела.

Конечно, девушка не могла услышать, как где-то наверху в стороне кто-то ругался сдавлено, призывал спускаться "добить девку" и проверить всё. Другие голоса настаивали, что надо бежать, кто-то топал в попытке потушить огонь. Маг со шлепком свалился вниз, вылетевший из его руки короткий жезл выдал струю огня, облизавшую стену и ушедшую вверх. Кто-то заорал о пожаре.

Сара набрала в грудь голоса и завопила уже членораздельно:

— Помогите, люди!.. Убивают!..

На крыше всё же пришли к консенсусу, или просто столь громкие вопли не понравились. Банда бросилась врассыпную, но двое остались, и ещё двое стали спускаться вниз.

Дочь бестолково заметалась по переулку, колотя в редкие двери и суля золотые горы за спасение. Бросилась было в конец переулка, но там с крыш спрыгивали тёмные силуэты. В месте, где взорвалась карета, никаких преград не было, но там лежали трупы, с неба падали огни, стрелы и горящие тела, она просто не могла, не могла туда идти!..

И она стояла, замерев, средь гаснущих огней, и смотрела на подходящих, как кролик на удава.

Двое. Один, тощий и легконогий, был вооружён арбалетом. Второй, громоздкий, с вислой губой и дикими глазами, шёл впереди, сжимая короткий клинок.

— Кончай её, — сказал легко ступающий, поднимая арбалет. Дочь увидела его глаза, острые и злые. Мечник же таращился.

— Беленькая, — прочитала Сара по губам. — Сладенькая.

Она почти увидела собственное отражение в его глазах — в рваном перепачканном платье, с разводами слёз, грязи и копоти на лице.

— Идиот, времени нет.

— Я быстро, — сказал мечник, ещё и облизнулся. — Я быстро.

— И-и-и!.. — Дочь попятилась, споткнулась и упала. Арбалетчик поморщился и, кажется, секунду решал, выстрелить ему в Дочь или в почти закрывшую её спину напарника. В конце концов, стрелять не стал вовсе.

— Обыскать... она кричала, золото есть...

Мечник наклонился над жертвой, окончательно перекрывая арбалетчику директрису. Та скулила и отползала назад, не отводя взгляда. Под руку попалось что-то холодное, острое, Дочь схватила меч охранника сначала за лезвие, потом перехватила за рукоять и рванулась вперёд.

Мечник отскочил, отшибая неловкий удар, но в этот момент Дочь поскользнулась на каком-то мусоре, взмахнула мечом, и клинок до половины вонзился в пах бандита.

Тот ещё больше вытаращил глаза, выронил оружие и схватился за клинок. При ударе рукоять меча вывернулась из неумелой девичьей ручки. Бандит сделал шаг, другой назад на негнущихся ногах. Дочь отскочила назад, споткнулась о мирно тлеющий труп охранника и, не переставая визжать, стала шарить по его поясу.

Арбалетчик вскинул оружие. Треньк... Стрела полетела прямо в лицо — и стукнула в радужное марево, закувыркалась, отброшенная в сторону. Плеснуло магией, и по шее и груди с шебуршанием ссыпался песочек разрядившегося и сломанного амулета. Дочь схватилась за рукоять маулета, дёрнула тело стражника, переворачивая — в него тут же вонзилась стрела откуда-то сверху, — и выстрелила, не вынимая механический пистолет из кобуры.

Недлинный гвоздь ударил стрелка в бедро. Арбалетчик взвыл и согнулся, хватаясь за рану, уронил оружие и потащил из ножен короткий меч. Шагнул, едва не упал, прыгнул к стенке на одной ноге, подпёр её и заорал, призывая остальных, прыжками двинулся вперёд. Дочь подползла к телу купца, скуля от ужаса, обшарила его, ненароком запустив когти неглубоко под кожу. Зомби, который "притворялся" убитым, окончательно лишился своей не-жизни.

Девушка достала из кобуры "чёртову дудку".

Глаза бандита, расширенные от боли, застыли. Дочь вскинула ствол, щелчок прозвучал громом во внезапно наступившей тишине. Бандит сильно вздрогнул... облегчённо заулыбался и потянулся к своему арбалету. Не достал, потянулся мечом и подцепил дугу, пододвинул и подобрал, уронив клинок. Многоствольный пистолет вновь щёлкнул сухо. Арбалетчик, уронив клинок, со сноровкой взвёл и вложил стрелу.

Дочь снова щёлкнула спусковым крючком... папенька показывал ведь, но она отказывалась смотреть на страшное оружие, лишь краем глаза приметила, что где-то здесь... Тонкие пальцы впусте дёрнули предохранитель один раз, другой...

Грянул гром. От лица бандита так и осталась лишь победная улыбка — голова его выше носа перестала существовать, снесённая залпом из нескольких стволов картечи.

Свирепая отдача дёрнула руку слабосильной девчонке, и сначала страшенное папенькино оружие впечаталось ей в лоб. Упущенное из руки, ещё и на ногу упало. Девушка от неожиданности села на дорогу и тихо заскулила, не зная, за какой ушиб хвататься.

Наверху послышались испуганные восклицания, и оставленные стрелки сочли за благо удалиться подальше от переулка, где разгорался пожар и стреляли из "чёртовых дудок". Девушка встала и поспешно похромала прочь.

Глава семнадцатая. Тревожная ночка

В городе шли полномасштабные разборки.

Наёмники (или бандиты?) Чёрной Речки снова напали на бандитов (наёмников, это с какой стороны смотреть) Рыжего Гига в отмщение за резню в кабаке, учинённую ими несколько дней назад. И ведь лейтенанты Гига имеют наглость утверждать, что ничего такого не было! Попытка сжечь склады табачного магната была вовремя предотвращена. В разных концах города находят следы жутких жертвоприношений, кланы золотые горы сулят тем, кто поймает чокнутых убийц. На реке пираты неизвестные безобразят, на этой неделе пустили на дно два корабля, везущие ткани и железо, даже, говорят, не ограбили. На суше тоже всё не слава богу, торговые караваны грабят и громят. Клан К для охраны нанял профессиональных наёмников и даже купил целого медведемона, огромаднейшее чудовище, и откуда только взял?

Да и в самом городе что только не творится... Очень достойного горожанина, богатого торговца солью и табаком, убили прямо в Змейке, да ещё и с применением магии, так наверняка работал клан А... или, может быть, клан В... ну, в крайнем случае С. Дон, покровитель несчастного купчины, это так не оставит, попомните моё слово, разберётся как следует и начнёт войну с кем попало, так что будет большая кровь!..

А дочь-то купеческая, болтают, жива, недоделали бандиты-то!.. Так что теперь вряд ли кто перехватит его предприятие, прочие купцы, кланы и смотрящие чужого не примут. А ну как появится девчонка где да и попросит защиты у какого-нибудь из кланов, да расплатится по-девичьи, чего уж там, собой да родителя капиталом... Всем интересно, куда она подевалась, ищут, по всем районам шмон идёт, слухи возникают — видели там, видели тут. Отряды клановые девок похожих прямо на улице хватают да друг с другом режутся.

Страшные дела творятся в вольном городе Таноре!.. И слух такой идёт, что это всё от вольности излишней. Не принять ли нам Дома какого-нибудь покровительство, что думаете, горожане достойные?

Сценка была доиграна удачно, хотя без неожиданностей и импровизаций не обошлось. Пятая скупо похвалила аниму и отправилась на собственный спектакль, Сара с удивлением поняла, что ей приятны слова одобрения от шпионки.

Страшно подумать, что было бы в отстроенном из дерева районе — к счастью, те улицы могли хвастаться в основном каменными домами. Однако магия есть магия и огонь есть огонь, в месте покушения красный петух побушевал знатно. Сара вспомнила, как она — нет, не она, конечно же, Дочь!.. — пробиралась в жарком мареве, плача, крича и молясь, а на голову и плечи ей сыпались искры, как была вынуждена спуститься в какой-то сырой распадок с отвратительными мусорными кучами. К счастью, бандиты сверху потеряли её из-за пожара и стражей района, запоздало явившихся таки на место покушения.

Потом она пряталась в подземном каменном мешке, потом в мужском обличии дралась за отряд какого-то из районов и пала смертью дурн... эм, храбрых, и была унесена сотоварищами, скорбящими и клянущимися отомстить. Потом её ругали за испорченный клинок, который так и остался в теле и, конечно, испортился, так что его уже нельзя было подбросить в качестве провокационной улики. Потом Саре это надоело, она сломала меч о колено, и все тут же примолкли — наверное, согласились с её предложением, что и одна только характерная ручка меча сойдёт в качестве таковой улики.

К вечеру же Сару, в мужском обличии направленную праздно пошататься по улицам и заметить, где что происходит, несколько раз попытались ограбить, соблазнить и завести в тёмный переулок, просто и без затей двинуть камнем по голове, зарезать... В конце концов она набрела на "бригадира" одного из отряда наёмников другого района. Тьярми разрешил, и Сара позволила себя нанять, стояла в отцеплении, стреляла в темноту, даже в кого-то попала и была ругана работодателем за утрату двух казённых болтов, получила вместо обещанной серебрушки горсть медяков и в зубы.

Танор, похоже, переходил на осадное положение. Только враг был не снаружи, понятный и простой, подошедший "в силах тяжких", а внутри. Тихушник, тать из темноты, добрый сосед, рядом с которым жили годами, вдруг возжелавший обогатиться за чужой счёт.

Районы размежевались, отгораживались рогатками, баррикадами и патрулями, торговля стихла, то и дело вспыхивали стычки. Иные доны забивали стрелки, клялись-божились, расходились, пожав руки, и тут же нарушали договорённости. Провокаций, сделанных от лица этих самых донов шпионами Домов, на самом деле было немного — мафиозо и сами справлялись.

К тому же оживились тёмные существа, воцарившийся хаос для них был питательной средой, мутной водичкой, в которой так хорошо ловится вкусная рыбка. Сумеречные вампиры, ночные демоны, крысюки... Даже относительно мирные и слабые грязевые человечки собирались в грозные стаи — именно один такой и унёс в себе драгоценный болт. Но испуганному мальчишке-наёмнику, конечно, неоткуда это было знать, когда он стрелял в темноту на смутный шум.

А следующим днём аниму ждало новое задание.

У шпиёнов и провокаторов Дома нынче "выходной" — требовалось сделать паузу, чтобы оценить последствия действий и прикинуть варианты развития событий, которые, похоже, выходили из смоделированных рамок. Сара могла бездельничать хоть весь день, но она имела глупость проболтаться о своём желании поглядеть на город, побродить по улицам, посетить рынок, посмотреть жизнь изнутри...

Что ж, она побродила и посетила. А "жизни изнутри" уж навидалась...

Тринадцать, хорошее число.

Сара пошевелила плечами, ощущая спиной холодный камень стены склада.

Темнота вокруг неё была наполнена смутным шевелением, стонами и ругательствами, тихими разговорами. Кто-то даже пел, скорее тянул "и-и-и", тонко, жутковато. Остро воняло немытыми телами, испражнениями и просмоленной пенькой.

Рабские бараки. Какой неожиданный финал шпионской карьеры...

...Его продали хозяева. Раб пострадал во время пожара в районе Змейки, слышали вы о тех событиях? И хозяйское имущество не спас, и сам умудрился пострадать, поглядите-ка на его обожженную рожу!.. Да ещё хозяйка в сердцах перестаралась с управляющим артефактом, вот ошейник его и приложил слишком сильно. Куда его теперь, палёного, дёрганого да зажмуренного — только продать!..

Пятая и продала.

Рабский рынок представлял собой большую площадь. У Сары невольно возникла ассоциация с супермаркетом. В течении дня люди-хозяева пригоняли людей-скот, забирали то оптом, то в розницу. Покупатели, бродили между рядами, оценивая ассортимент, выбирали одних, других. Были также подобия аукционов, особым спросом пользовались молодые рабыни для услаждения взора и тела, сильные мужчины, способные к тяжёлой работе, и мастера редких профессий.

Владелец Сары лишь покупал, и без видимой системы, бродил по рынку, выбирая того, другого. Кинул гроши за Сару, потратил значительную сумму на Варвара. Рабы сгонялись в особый загончик, который можно было здесь арендовать. После заката солнца рынок опустел, и они отправились чуть ли не через полгорода в поместье хозяина.

Сара не успела его толком рассмотреть. Много зелени, где-то близко вода. Хозяйские строения из светлого камня, охвачены высокой оградой. За ними дворовые постройки, из дешёвого дерева. В одну из таких, грязный барак, их и загнали. Вместо обеда и ужина их напоили вдоволь тёплой затхлой водой, и даже расковывать не стали.

Пошевелившись в темноте, Бой вытянул ноги, тихо охнул от боли. Сейчас, образно выражаясь, маска на Саре сидела криво — перед кем тут, в темноте, притворяться, кто оценит актёрское мастерство? Раб по имени Бой показал себя днём, сейчас же, отстранённый куда-то в глубину сознания, не оказывал действия на мышление Сары.

Путы, которыми их снабдили ещё на рынке, были добротными, чувствовалась отлаженность системы работорговли. Оковы, зачарованные верёвки, стягивали кисти людей плотно, не пережимая кровоток, руки можно было развести как раз на длину наручников. Следующим элементом был канат. Нет, не так — канатище!..

Толстый отрез грубого каната, вокруг которого и были закованы руки рабов, было положено при передвижении группой тащить на плечах, как бревно — да он и был размером с небольшое такое брёвнышко. Канат кололся, царапался до кровавых ссадин, вонял и пачкался пропиткой. Впереди и позади каната были закреплены замки, здоровенные деревянные плашки.

Перед Сарой... нет, перед Боем был прикован большой и крепкий мужчина в одной набедренной повязке. Под слоем грязи можно было ещё различить бледную кожу, из-под сальных прядей когда-то светлых волос сверкали льдисто-голубые глаза. Знакомый экстерьер, нордический, внушающий ассоциации с бесконечными снежными лесами, фьордами и драконами на носах небольших кораблей. Истощавший на рабских харчах и тупой тяжёлой работе, северянин явно не смирился с долей раба и ждал лишь удобного случая, чтобы скинуть ярмо.

Второй от начала "низки" раб выглядел как негатив Варвара. Сначала Сара приняла его за негроида, потом вспомнила, что африканской расы в этом мире нет. Просто очень загорелый, с широким носом и чёрными свалявшиеся патлами, чернющими глазами. Ещё он был клеймён, на щеках и на лбу застарелые ожоги складывались в историю закоренелого преступника.

Первый в их рабской цепи выглядел как мальчишка-деревенщина, этакий увалень, первый парень на селе. Припёрся покорять город, проиграл и потратил на всякие городские соблазны выданные родителями деньги, влез в долги, связался с плохими людьми и в конце концов оказался продан в рабство.

Но увалень этот волок деревянную плаху, замыкающую их канат, с лёгкостью необыкновенной и при этом ухитрялся делать вид, что сейчас свалится под грузом. И сосед его, Негатив, почему-то присмирел после краткой, сквозь зубы, беседы.

Эти трое были самыми дорогими рабами, каждый из которых стоил столько же, сколько остальные десять вместе взятые.

Сара выдохнула сквозь зубы, простонала. Её роль требовала время от времени подавать голос. Обожжённое лицо, перемотанное грязными тряпками, руки, залитые какой-то едкой дрянью, драные штаны и куртка, не разваливающаяся на лоскуты лишь потому, что была скреплена грязью.

Варвар покосился странно.

Другой и не увидел бы, а Сара ощущала чужое хмурое, почти опасливое внимание соседа. В чём-то Бой подозрителен могучему северянину... и это плохо, когда что-нибудь случится, он может не принять помощь, а то и попытается удавить для перестраховки.

Соседу с другой стороны ни до чего не было дела. Старик лет тридцати, седоволосый, необыкновенно тощий и бледный, с лицом-черепом, туго обтянутым кожей, Сара далеко не сразу определила, что не так уж он стар. Тощий тянул то самое долгое мерзкое "И-и-и"... Получив пинок или невнятный рык от Сары, затихал, вцепляясь зубами в руку. По голой голове, общей незагорелости и едва заметным запахам магии и подземелья анима определила, кто перед ней. Сектант, подземный житель. В Таноре вообще много всевозможных "церквей" и "храмов", выворачивающих мозги и карманы прихожан.

Конкретно эту "конфессию" Сара даже знала. Вместе с боевиками Дома получила справку на инструктаже перед патрулированием канализации города относительно нечисти, которую можно встретить в подземельях города. Ребята относительно безобидные, сидят в своих ямах, гнусавят гимны. Нечистью сектанты, конечно, не были, но на те самые песнопения, прославляющие подземных богов, запросто могли явиться... не подземные боги, конечно, а демоны и духи. И с таким одержимым пересечься в тёмных тоннелях было бы неприятно.

По мнению Сары, за несколько часов узнавшей весь небогатый репертуар "гимнов", демоны являлись к певцам только лишь чтобы они наконец заткнулись и перестали нарушать покой тоннелей и пещер своим скулежом.

Она брыкнулась, и сектант замолчал, чтобы продолжить беззвучно. Сара разглядела в темноте огромные невидящие глаза, мокрые губы. Похоже, сектант провалился в транс, колоти его теперь, не колоти...

Варвар поглядел через её плечо и сомкнул ладони в характерном жесте. Сара целую секунду обдумывала соблазнительное предложение, потом со вздохом покачала головой. Пение надоедало дико, даже Варвар оставил свою терпеливую настороженность, чтобы предложить придушить гада.

Северянин отвернулся... как будто бы, продолжая пасти краем глаза и подозрительного палёного раба, и его пискучего сотоварища.

Все товарищи Боя по несчастью были либо опасными преступниками, либо не годились для работы в силу старости, слабости, какой-то болезни или травмы. Был один тихий сумасшедший, прикованный перед Варваром, и тот явно приготовился зафиксировать товарища по несчастью, если тот вдруг забуянит.

За часы, что она провела запертой в сарае, анима оглядела всех рабов, каждого визуально изучила, каждому придумала прозвище, дала предварительную оценку и даже биографию сочинила. Конечно, едва ли хотя бы десятая часть придуманного соответствовала истине, Сара не обольщалась в своём умении определить биографию человека по его виду. С её способностью наблюдать и запоминать она вполне могла бы быть сыщиком — да вот только обыкновенного житейского опыта не хватало, не узнала она ещё достаточно о этом мире и его обитателях...

Снаружи дул холодный сырой ветер. Летучие мыши, угнездившиеся под крышей, возились и попискивали. Сара смотрела в пространство, краем глаза подмечая движение в темноте. Вот Увалень вздрогнул — словно увидел во сне что-то, или его блоха укусила? Приподнялся, чтобы почесаться. Тревожно встрепенулся Варвар.

Шорох крыл и снова неслышный писк — словно команда, летучие мыши вдруг замолчали и замерли. Варвар посмотрел вверх, снова оглянулся на Сару. Та повернула голову, — сектант лежал неподвижно, растянув беззубый рот в дикой улыбке, глаза его были двумя провалами в темноту.

Летучая мышь свистнула в третий раз, и стая снялась с места, вылетела наружу, пролетая в продыхи, узкие проёмы под потолком, забиваясь через щели под кровлей.

Снаружи послышался далёкий рокот грома. Люди подскакивали в темноте, вскрикивали, спрашивали тревожно, что случилось. Через продыхи упали отблески зарниц. За дверью вдруг послышались голоса, встревоженные, почти напуганные, потом дверь отворилась.

— Эй, шантрапа, живо вста... — начал один из двух стражников, поперхнулся, сделал шаг вперёд и упал лицом вниз, разбив лампу. Второй оглянулся, попятился, вопя и размахивая факелом, и тут нечто из темноты ударило его так, что он взлетел в воздух и свалился прямо перед рабами.

Увалень дёрнулся вперёд, и этот бессмысленный, казалось бы, рывок сдвинул и тяжёлую плаху, и его соседей, которые начали подниматься на ноги. Все повалились, но Увалень смог, вытянувшись на земляном полу, достать ногами до стражника. Непонятным образом зацепив его босыми грязными ступнями, парень подтащил тело к себе и первым делом вынул из руки факел и швырнул его на пол.

Разлитое стражником из лампы масло вспыхнуло, Увалень ещё и пинком ноги пук прелой соломы швырнул, едва не погасив. Но огонь разгорелся, тени, мечущиеся снаружи, отступили.

— Солому!.. — сипло взревел Увалень. — Кидайте, кидайте всё, что горит!..

Он прервался на то, чтобы мощным рывком скованных рук свернуть шею затрепыхавшемуся стражнику. Схватив копьё, попытался разрезать о наконечник зачарованную верёвку. Посыпались искры, словно сталью камень пытались резать. Увалень приметился воткнуть копьё в замок плахи.

— Дурак!.. — заорал Негатив. — Ключ, ключ у него ищи!.. такая деревянная пластина...

Парень отпихнул обшариваемое тело, вновь подхватил копьё и с силой метнул низко над полом. Затупленный дымящийся наконечник вонзился в шею второго стража, тот мотнулся мёртво. Увалень вновь проделал гимнастический трюк, достав стопами древко копья и подтянув "загарпуненный" труп по огню к себе. Торопливо обхлопал и достал-таки небольшую деревяшку. От её прикосновения плаха распалась, освобождая канат.

Сорвавшись с каната, парень рывком освободил копьё и принялся исступлённо колотить по плахе древком, вызывая снопы искр. Каждый раз при ударе и вспышке снаружи что-то недовольно орало, и хлопки сумеречных крыльев удалялись.

Негатив выскочил следом, нацелившись на оружие второго стражника, которое валялось на границе света, но передумал и отпрянул назад, завертелся, швыряя в костёр всё, что попалось под руку.

Тени вопили. Даже для сверхзрения анимы странные существа представали этакими чёрными простынями. Очертания крыльев, похожие на черепа головы, тела, словно замотанные в саван — дементоры, да и только. Огромный северянин рычал, нетерпеливо ожидая, когда очередь дойдёт до него. Люди поспешно соскакивали с каната, обдирая руки, чуть не лезли в огонь. Увалень орал, призывая подбрасывать топливо, слушались не все, не решаясь выйти из спасительного круга света.

Северянин взвыл яростно. Псих, прикованный перед ним, топтался, мычал и мотал головой, цепляясь руками за канат и не желая давать дорогу. Выругавшись, северянин обрушил кулак на затылок сумасшедшего. Тот только вякнул, обвисая на канате. Северянин попытался сначала вынести тело перед собой, потом припал к полу и задёргал, укладывая товарища по несчастью вдоль каната, двинулся вперёд.

Саре тоже пришлось повозиться, чтобы миновать сумасшедшего. К счастью, к ней вернулся освободившийся Варвар, чуть придушил начавшего шевелиться психа и поддержал, чтобы она могла пропустить и канат, и тело через кольцо скованных рук.

— Ты!.. — прохрипела анима соседу. — Ползи давай!

Варвар помогал ей поддерживать канат, и скоро она освободилась. Костёр, защищающий вход, пригасал, жечь было нечего, разве что сам сарай. Сара обернулась.

На один лишь миг аниме показалось, что сектант пытается освободиться, также пройдя через оглушённого сумасшедшего. Варвар за её спиной издал сдавленный вопль ужаса. Тварь, сидящая верхом на сумасшедшем, вскинула голову.

В её морде ещё угадывались черты человека, с которым Сара по соседству просидела несколько часов. Глазницы, залитые чернотой, провал пасти, обрамлённый кровавыми клыками. На длинных руках с лезвиями когтей болтались какие-то лохмотья. На запястьях истекали фиолетовым пламенем остатки магических пут.

— Слог мой защита от ненасытной, — прохрипел за спиной Варвар. Тварь ощерилась. — Что крови алкает, в ночи летая. Слово...

Длинный язык обмахнул кровавые клыки, визг вбуровился в уши, заклинатель осёкся и сделал шаг назад. Тварь прыгнула. Сара прыгнула навстречу, распахивая объятия. С жалобным треньком лопнули магические путы.

Аниме показалось, что в космических глазищах мелькнуло изумление. Два чудовища врезались друг в друга. Сара обхватила противника за бока, прижимая руки к телу, прорвала пальцами рукава, запоздало сообразив. Перепонки крыльев, вот что это такое, а само чудовище — не иначе как более материальная версия теней, кружащих за преградой костра. Голова на длинной шее качнулась, клыки нацелились в лицо Саре. Та встретила атаку ударом лба, надеясь, что повязки достаточно плотны, и длинные клыки не продырявят их. Если вспомнить тех же вампиров... укус, царапина, кровь Сары попадёт в изменённый организм — и антимагия моментально исказит такое хрупкое, нежное создание. Тварь орала и дико брыкалась, мотая Сару туда-сюда. Надо её как-нибудь оглушить и связать...

Положение тел борющихся само подсказало. Поддавшись напору, Сара запрокинулась назад. Не размыкая объятий, бросила тварь через себя с прогибом. Немецкий мостик!..

Интересно, хоть раз кто-нибудь одолевал монстра, использовав против него приём реслинга?

Люди расхватывали головни из огня, с ужасом смотрели на тварь, что пробралась внутрь, загрызла одного раба и заломала другого, сложив его едва ли не вдвое — от входа всё выглядело именно так.

Сара опрокинулась набок, не отпуская тварь. Оглушённая, та моталась в её руках, пуская слюни. У кого-то из рабов не выдержали нервы, и он с воплем бросился в ночь, за ним второй, третий...

— Стойте!.. — прорычала анима, выпрямляясь и придавливая коленом чудовище. Торопливо сдёрнула повязки с рук, обмотала голову чудовища. — Да погодите же... идиоты...

Снаружи слышались удаляющиеся вопли, и один из голосов вдруг пресекся, заорал дико, завизжал на невыносимо высокой ноте и замолчал.

В сарае остались лишь двое. Варвар, бледней снегов своей родины, держал в руке дымящееся копьё с ломаным наконечником и побитым древком. Он, похоже, сначала собирался помочь палёному рабу, а теперь колебался, бежать ли, попытаться убить обоих тварей одним ударом, благо чуть ли не в обнимку лежат. Увалень почти влез в гаснущий огонь босыми ногами, держа перед собой сломанное деревянное колесо на манер щита.

Бинты путались и рвались, тварь очухалась и пищала, жуя кляп. Такие путы и человеку на минуту возни, удержат ли хоть на пару секунд безумно сильного монстра с ножами-когтищами? Сара прикинула, не отсечь ли их вовсе, не поломать ли хрупкие кости — но передумала. Добыча будет биться, сама себя порвёт. Анима стянула все повязки и даже куртку, но толку-то с ветхой тряпки, не удержит.

А если...

Как раз на пару секунд и хватило. Отпущенная тварь растерзала жалкие обмотки, взмахнула когтями... Кривые лезвия вошли в канат, как ножи в масло. Ничего ещё не поняв, тварь рванулась, попыталась достать Сару второй рукой. Анима перехватила и её, нежно переправляя удар и практически завязывая чудовище вокруг каната.

Монстр недоуменно заскулил, отплёвываясь остатками разжёванного кляпа и глядя на свои смертоносные когти, намертво завязшие в толстой просмоленной пеньке. Сара подобрала свободный конец каната и слегка пристукнула тварь по голове. Монстр обмяк, ткнувшись мордой в царапучую пеньку. Сара потянула тощие ноги, тоже претерпевшие значительные метаморфозы ступни было противно трогать, но она в конце концов загнала и когти на нижних конечностях в канат таким образом, что монстр теперь был похож на коалу на ветке.

Мысленный приказ, Кальви ударила по клавише пульта управления. Кожа на предплечье бескровно разошлась, показывая розовые с рубиновым блеском кости и металл между ними. Дайс в виде стрелки прятался прямо в плоти анимы, благо ему-то проклятая кровь повредить не могла. Сара обратила его в кинжал. Не всякий топор взял бы такой канат, но волшебная сталь пластала с лёгкостью. Анима перерезала канат у стенки, с тихой руганью драла, распуская на отдельные кручёные пряди. Обмотала башку чудовища, а потом и его самого, привязывая к канату и практически слепляя с ним.

Варвар и Увалень наблюдали за битвой двух странных тварей, отгораживаясь горящим деревом и попеременно то молясь, то ругаясь.

— Уф!.. — Сара попинала свёрток и взялась за переговорный амулет.

Тонкая незаметная шпилька, закреплённая в волосах под повязками, хрупнула и распалась.

— Ну вот, приехали, — анима с досадой выругалась, усаживаясь прямо на пленника. Монстр крякнул, Сара отвесила ему щелбан. Тварь ли случайно задела, или сама ненароком угробила — какая теперь-то разница... И что делать прикажете? Как доставить тварюгу своим?

Сара смотрела на выживших рабов. Те смотрели на неё. Здоровые, крепкие мужчины... Анима улыбнулась и поднялась на ноги.

Рабы попятились.

— Мы заплатим золотом!.. — объявила девушка.

Должно быть, врал магнус, врал "техпаспорт" анимы, и она всё же способна к магии, направленной вовне! Сразу заинтересовались и передумали лезть в костёр.

Предложение поработать грузчиками у рабов энтузиазма не вызвало. Но после того, как Сара походя освободила их от наручников, вышла наружу через огненную завесу и разогнала десяток тварей, которые рвали тело у входа, они выбрали меньшее зло. Согласились принять защиту монстра, который притворялся палёным рабом, и взялись за чудовище пленное. Варвар ещё и дополнительных морских узлов понавязал, особо хитрых.

В сарай больше никто не лез. Тёмный прилив отхлынул, тени, узрев гибель сородичей, отступили, часть их устроила свару за другие тела, часть улетела куда-то в ночь. Люди тоже благоразумно не показывались.

Снаружи расходилась летняя буря, пока сухая. Грозовой фронт надвигался, бурчал гром. Варвар пробормотал молитву небесному огню и сказал, что нечисть не будет свирепствовать долго — разгула ей только до грозы и дождя.

Первые капли которого уже падали в пересушенную землю, битую сотнями пар босых ног. Стоило поторопиться — вместе с защитной грозой можно дождаться охранников или хозяев, которые наконец наберутся смелости явиться сюда — и увидеть растерзанные тела рабов и охранников, понемногу занимающийся огнём сарай, трёх выживших и одну непонятную тварь.

Странная группа двинулась в путь.

Они шли безлюдными улицами. Сара в мужском обличии, с Дайсом наготове. Позади двое мужчин с непонятным шевелящимся и писклявым свёртком, словно звероловы, поймавшие живьём какое-то экзотическое животное. Кальви снизу подсказывала, куда сворачивать, следила и за картой, и за радаром, позволяющим избегать ненужных встреч.

За спиной остался рабский сарай, понемногу занимающийся пламенем. Несколько раз на дерзких, вышедших из-под защиты огня и света, выскакивали разбушевавшиеся духи, но Сара расправлялась с ними мгновенно. Пара остывающих тел — анима пустила в ход когти, авось следы на шеях охранников будут сходны с работой крылатых теней. Акробатический этюд "преодоление стены" — непросто было перелезть через ограду вокруг поместья, с грузом и не привлекая внимания.

Ночной город выглядел очень странно, пустой, притихший в ожидании бури. Сара не могла отделаться от мысли, что спит и видит странный сон. Немногих встречных людей она чуяла издалека и обходила — доблестные стражи не патрулировали улицы, а кучковались и стояли на месте, обставившись фонарями и выставив перед собой защитные амулеты и оружие.

Потом гроза наползла на город, и на улицах закипели лужи, небесный огонь разбушевался.

— Здесь, — сказала наконец Сара, останавливаясь. Одна из немногих наземных "явок" которые она знала. Высокая дверь в каменной стене. Сара стукнула дверным молотком, и одновременно незаметно прижала пальцем сучок в дубовой плашке. Через некоторое время вышел лопоухий сонный слуга, поклонился и, не выказывая удивления, провёл их внутрь, осведомился о пожеланиях благородных господ.

Увалень и Варвар оглядывались ошалело. Обожжённые, выполосканные дождём, грязные и босоногие, они меньше всего походили на "благородных господ". Из рабского барака — да в пригородный полудворец... Сара подцепила слугу за рукав и, оставляя на полу лужицы, отволокла в уголок:

— Мне нужно поговорить с... — Кальви зашелестела картотекой и выдала имя хозяйки.

Полноватая женщина, накрашенная, наряженная и бодрая, несмотря на поздний час, ждала её в соседней комнате. Поклонилась.

Вообще-то у изделий Дома есть... можно назвать это "опознаватель "свой-чужой", некая магическая метка, по которому искусники способны определить, кто перед ними. Однако Сара не относилась к стандартным изделиям, и никто из функционеров нижнего звена не мог опознать в ней искусственное создание. Зато её видели сопровождающей грандов.

Так что когда она вернула поклон, назвала пароль и откатила облик к своему изначальному, хозяйка поклонилась ещё раз, гораздо ниже, как должно кланяться человеку из свиты первых магов Башни. Щелчок пальцами — из-за стенных панелей послышались шорохи.

Анима дождалась, пока охранники покинут стрелковые ниши, и заговорила, приказывая человеку Дома Искусников, вещью которого являлась.

— Маленький мой, ути, какая прелесть!..

Сара помотала головой и поспешно отвела взгляд от Харинь, которая ворковала над "прелестью". "Маленький" скулил и повизгивал, предчувствуя свою жуткую судьбу, но канат и обвязки держали крепко.

— А это что? Он же отравиться мог, вы знаете, чем эти канаты пропитывают?!.

Тьярми сцепил руки на животе, покачивался с пятки на носок, размышляя над рассказом Сары. Непохоже было, чтобы гранды эту ночь спали. И воодушевлению Ланде, и сосредоточенности Бошо недоставало души.

— Слышь, толстый, — сказала сестра магнуса, оборвав своё жутковатое сюсюканье, — а ведь это может быть разгадкой.

— Может быть, — согласился Тьярми, кивнул и стукнул о пол пятками. — Прямо здесь вскрывать намерена?

Харинь осмотрелась вокруг, будто всерьёз обдумывала приняться за изучение тварюги посреди этого зала. В котором Сара, между прочим, и просидела остаток ночи в кресле, возложив ноги на свёрток со своей добычей. Мебели здесь никакой не было, кроме этого самого кресла и переносного небольшого столика. Анима не сомневалась в умении гранда вскрыть любую тварь хоть посреди чиста поля хоть щепкой, попавшейся под руку, но если есть выбор...

— Пожалуй, нет. Если в поместье... нет, лучше в моей лаборатории в Башне.

— Но сначала ты выспишься, — сказал Тьярми и добавил запоздало. — Я не толстый.

— Тебе бы тоже не помешало вздремнуть. Ну и ночка выдалась, — Харинь зевнула и позвала хозяйку "явки".

Карета нашлась мгновенно, как и подходящий материал для кляпа — полностью освобождать и перевязывать чудовище Харинь всё же передумала. Сара подступилась к монстру, гранд помогала аниме, действуя только железной рукой, сменить повязки на пасти, которые чудовище за ночь изжевало в мочало. Как бы и в самом деле не траванулось, сведя на нет тяжкие усилия...

Которые, кстати, ещё и не закончились. Сара взвалила чудище на плечо, повозку подали почти к двери. Карета была с секретом. Чудовище уложили в потайной ящик, опустили сиденья и гранды уселись сверху.

— Не вырвется? — озабоченно спросила Сара. — А ну как продырявит когтями, и как раз вам в...

Гранды переглянулись, Харинь привстала и задумчиво потрогала часть тела, которой грозила гипотетическая опасность:

— Ну, тебя-то не проймёт, у тебя там защитный слой.

— А у тебя там кость непрошибаемая, — буркнул Тьярми.

— Меняемся, — объявила Железнорукая, и гранды устроились спиной по ходу движения, усадив Сару на опасный ящик.

— У тебя-то, если что, зарастёт, — ехидно напомнил Тьярми.

Сара фыркнула, задрав нос, нарочито поёрзала, устраиваясь поудобней — как раз с этой стороны сидения были комфортней, а противоположные предназначались для слуг или охраны.

— Злые вы. Уйду я от вас...

На сей раз гранды не стали заморачиваться конспирологией, шататься по канализациям, плыть по подземным рекам. Попросту и без затей подкатили к поместью "своего" дона, спустились в подвал и прыгнули в Башню.

Сара оглядывалась вокруг почти с ностальгией. В далёком городе суета, тёрки между кланами, нападения странных тварей, медведемоны в караванах и лютые пираты на реках... А здесь ничего не изменилось — внизу шумные заводские помещения, лаборатории с белохалатниками и тарабарщиной здешнего научно-магического жаргона, выше студенты бегают, на ходу жуют на ходу местные варианты гамбургеров, пролистывают записи и шпаргалки. Вот один аж рассыпал свои листочки, увидев грандов и аниму с её ношей. Сара дёрнула плечом, поудобнее устраивая на плече добычу.

И вот наконец сумрачные торжественные коридоры власти.

— Ты!..

Хаар вскинулся, едва не свалившись со стула и уронив свиток, который просматривал. Если Харинь и Тьярми успели покемарить в карете, трогательно приткнувшись друг к другу на неудобной сидушке для слуг, то магнус Дома выглядел так, словно посчитал ночной сон излишней роскошью и глупым разбазариванием времени.

— Спал сегодня? — грозно поинтересовалась Харинь.

— Немного, — пробормотал Ланде.

— И ты!..

Варише, видимо, всё же удалось чуток поспать, или сказывалась студенческая закалка, или молодость — она выглядела несколько бодрее и закономерно сосредоточила на себе завистливые взгляды грандов. Когда Харинь вторично ткнула обвиняющим перстом, девушка подпрыгнула и вытянулась, хлопая глазами, краснея, бледнея и готовясь хлопнуться в обморок.

— Я кому велела следить, чтобы братец без фанатизма? — прорычала Харинь. — Видишь, что с ног валится — хватай и волоки в койку.

— Вах, хорошо сказала, — одобрила Сара, оглядывая краснеющую ученицу магнуса. Харинь нахмурилась, сообразила и дёрнула головой.

— Можно и в этом смысле, но только после отдыха, — великодушно разрешила старшая сестра верховного мага Дома. Вариша вжала голову в плечи, алая как маков цвет. Магнус зевнул судорожно, ожесточенно потёр лицо руками — и покраснел именно поэтому!.. — а не потому, что и сам смутился, что, кто-то здесь сомневается?

— А мы с подарком, — сказал Тьярми, пропуская вперёд Сару.

Вид подарка взбодрил магнуса, как глоток кофе.

— Это ещё что? — с радостным изумлением возопил он, разве что "прелестью" не назвал.

И воцарилась суета.

Пришлось потрудиться, чтобы в лаборатории магнуса найти наименее захламлённый стол. Гранды, Сара, магнус и даже, кажется, сам спеленатый монстр с уважением наблюдали, как Вариша ловко освободила его, на ходу сортируя предметы, зелья, арты, реагенты и приборы, расставляла по классам.

— Прорыв Хаоса и выход в Инферно, — сказала Харинь.

— Где?!. — с ужасом подскочил магнус. — Когда это случилось?!.

— То-то и оно, что не случилось. Здесь. И я всегда удивлялась. А вот теперь поняла, почему этого до сих пор не произошло. Вот причина, привносящая порядок в Хаос и сдерживающая Инферно, — Железнорукая задумчиво разглядывала девушку и результаты её работы. — Так что я, пожалуй, возражать не буду. В том самом смысле, да.

Вариша покраснела и спаслась бегством — оказалось, за специальной рамой отправилась, но тут уж магнус не позволил девушке таскать тяжести, пошёл вместе с ней. Приспособа, представляющая собой мощную металлическую основу со всевозможными оковами-креплениями, зажимами, кольцами для верёвок (и не забудем желобки для стока крови!..), устроилась под столом "как родная".

Хаар сначала со вниманием изучил и даже "сфотографировал" на особый кристалл способ крепления твари на канате, и лишь потом бедное чудовище растянули на импровизированном столе для вскрытия.

Как будто чтобы добавочно попытать его ожиданием, магнус отложил уже найденные Варишей инструменты, отступил от стола и осведомился у грандов, кто, собственно, перед ним, и при каких обстоятельствах состоялось интересное знакомство. Гранды посмотрели на Сару. Сара вздохнула и принялась за рассказ.

— Всё началось с того, что мне было совершенно нечего делать...

Глава восемнадцатая. Возмутители спокойствия

Гранды, возвращаясь в Башню по каким-то своим надобностям, оставили за главных по делам Танора Дочь и Гражданина. И Сара была придана им в качестве охраны. Но как раз в этот день те в телохранителе не нуждались. Гражданин отправился куда-то далеко на задание, которому посторонние только помешали бы, Пятая же сидела себе в особняке, её роль пока ещё не настала. За дочкой убиенного купца всё так же гонялись желающие прибрать к рукам богатство семьи, так что шпионка, показавшись в облике Дочери, рисковала быть или пристукнутой, или насильно обвенчанной. И неизвестно ещё, что хуже.

Людям Дома, впрочем, пока было не до аферы с несчастным купчиной. События выходили из-под контроля, Пятая обрабатывала информацию, что поступала к ней со всех концов города. Она выслушивала доклады, перечитывала рапорты, делала записи и отдавала приказы.

Саре же было совершенно нечего делать, так что она занялась игрой на нервах ближней своей. Крутилась рядом, ныла о скуке, как бы мимоходом заглядывала через плечо (на самом деле перлюстрируя документы в Библиотеку), пыталась разговорить шпионку. Та отделывалась односложными фразами и пыталась сосредоточиться на работе. Анима же испытывала предел своей свободы и подбирала возможности как-то повлиять на Пятую.

Надо отдать ей должное, даже докучливую аниму шпионка умудрилась приспособить к делу, поставив её сортировать поступившую информацию и втыкать разноцветные флажки в карту города. Сара даже умилилась, вдруг обнаружив здесь этот метод.

Иногда шпионка использовала другой известный землянке приём. Знакомый русский называл его "постучать в дурака". Рекомым дураком выступала Сара.

Наконец Пятая что-то высмотрела на метках карты, вычитала в рапортах, обдумала очередную глупость, ляпнутую анимой, и пришла к какому-то выводу.

— А что, очень даже может быть, — пробормотала. — Вот только как проверить? Подкупить человека, или выкрасть, или даже попытаться подбросить под видом раба? Нет, чушь, кто достаточно крепок, чтобы рисковать, подставлясь под такую роль...

Тут её блуждающий взгляд пал на Сару. Та поспешно приняла вид "лихой и придурковатый", и поинтересовалась, может ли она чем-то помочь.

— Пожалуй, что и можешь, — сказала Пятая. — В жертвоприношении...

Анима замотала головой, испугавшись, что переполнила-таки чашу терпения Пятой. Неужто та заставит её резать кого-то на алтаре? Или самой придётся под нож лечь? Глупости, её антимагия любой ритуал запорет, неважно, с какой стороны ей придётся в нём участвовать...

— А то я не знаю, — хмыкнула шпионка, когда Сара сбивчиво всё это ей изложила. — Но твоё задание будет именно таково. Запороть обряд.

— Э-э-э? — только и сказала Сара.

— Да не наш. Ты, помнится, жаловалась на скуку, хотела поглядеть город?

— Я отзеркалила чью-то рожу, потом навела на неё ожоги. Пятая тоже приняла обличие какой-то горожанки-стервы, уволокла меня на рынок и продала одному подозрительному человеку...

Подозрительный человек покупал рабов. Довольно часто, и очень разных. Зачем? Можно придумать дюжину причин. Затеянное строительство, перепродажа куда-то дальше, вредное производство нелегального товара или тайный рудник, на котором работники мрут мухами... или связь с людьми, которые совершают жертвоприношения в разных районах города.

У Сары была определённая свобода действий в зависимости от ситуации. Убить всех, или попытаться схватить кого-то, или тянуть время, или позволить принести себя в жертву и посмотреть, что получится.

— ...Да, Пятая так и сказала, и непохоже было, чтобы она шутила. Ну, ещё она заверила, что по зову выдвинется в любой район города со спецназом... то есть с отрядами магов и воинов. Выдала мне арт, вот только тот что-то непрочным оказался, — Сара виновато потупилась, поковыряла ножкой плиты пола. — И когда началась движуха, мне пришлось действовать по собственному усмотрению.

Она поведала про странные песнопения соседа, бегство летучих мышей и явление летучих теней.

— ...Я решила сделать хоть что-то, раз уж меня не принесли в жертву. Спеленала тварь, заставила двух рабов, что не сбежали, помочь мне с транспортировкой.

— И куда их потом дела?

— Вручила по кошелю золота, какую-то одежду и отправила восвояси.

— Это зря, — сказала Харинь.

— А что мне было с ними делать? — Сара пожала плечами и продолжила, не дожидаясь очевидного предложения: "убить на всякий случай, и сэкономили бы заодно". — Дальше действовала Пятая, с которой я смогла связаться из того дома. Что она предприняла, мне неизвестно. Ну, а утром явились вы.

— Она изучила всё снаружи и ожидает вашего распоряжения. Группа экспертов готова к отправке.

— Пошлю Вейтлинь, — посулила Железнорукая. — Итак, отставим пока этот вопрос и прикинем, что у нас есть... Мы сеем раздор и хаос, но такой результат несколько превзошёл наши ожидания. По отзывам резидентов Дома Вечно Живых, для них это тоже стало сюрпризом. Значит ли это, что к происходящему приложил руку кто-то ещё?

— Сеющий ветер — пожнёт бурю, — сказала вдруг Сара. Все удивлённо посмотрели на аниму. — Такое присловье было у меня на родине...

Возможности Сары к копированию внешности других людей были ограничены. Встав на каблуки и облачившись в подходящую плотную одежду, она могла изобразить, например, того же Увальня, но на Варвара у неё не хватило бы массы тела и роста.

Так что она вновь надела облик молодого тощего солдата и заняла своё место около Вейтлинь. Пятая также отзеркалила мужчину, нагловатого красавчика, командира отряда.

— Ну, идём, — кашлянула и добавила уже мужским голосом, изменив связки: — По коням!..

После знакомство со шпионкой, меняющей лица с такой же лёгкостью, с какой девушки меняют наряды, анима нырнула в книги, замучила Варишу расспросами, и вот что выяснила.

Искусники практиковали несколько способов изменения человеческой природы. Этакие магические, биохимические, физиологические апгрейды. Самым распространенным было форсирование. Реакция улучшена, изменённые мускулы при той же массе сильнее, кости и сухожилия прочнее, внутренние органы работают эффективней... а боевая программа, "установленная" в сознание, позволяет пользователю проваливаться в боевой транс, отчасти игнорировать боль, оставаться холодным в горячей схватке и принимать разумные решения. Лёгкому форсированию подвергаются все достигшие половой зрелости ученики Дома мужеска пола и некоторые женского.

Шпионка же прошла через другую трансформацию. Которая включала в себя элементы более глубокого форсирования, делающие её сильнее, быстрее, выносливей. Но не только. Тончайшая мускульная сетка, внедрённая под кожу, позволяла девушке менять лицо и очертания фигуры — последнее в небольших пределах, но это дополнялось использованием одежды и накладок. Ментально установленные маски личностей позволяли мгновенно вживаться в разнообразные роли. Этакий сам себе человек-театр.

Наблюдая за Пятой, Сара стала лучше понимать собственную программу имитации. Изображая других людей, шпионка меняла характер, способ мышления. Анима видела, как она обдумывала одну и ту же проблему в разных масках, приходя к разным выводам, и потом "договаривалась" сама с собой, принимая решение.

Сейчас, видимо, Пятая размышляла в совершенно нешпионском стиле, предписывающим быстрые решения и прямые действия. Привыкшая к тому, что представители Дома в вольном городе прячутся по углам, всячески скрывая своё присутствие, и тщательно разрабатывают операции, Сара чуть не спросила шпионку, санкционирована ли операция руководством. Хотя иначе и быть не могло.

Похоже, даже мимики способны уставать от своих многочисленных масок и действий из темноты. Способ Пятой отдохнуть и развеяться был довольно странным.

Она просто отправилась в злосчастное поместье во главе отряда воинов, облачённых в гербовые накидки клана-защитника.

Жирный слизняк.

Покупая рабов, хозяин поместья выглядел совсем иначе. Выпячивал богатство, благородство и значимость. А сейчас, пресмыкаясь перед старшим отряда клана, который оказывал ему покровительство, он улыбался угодливо и обильно потел.

Смотревшийся ещё более убого рядом с пижонски разряженной Пятой, он беспрерывно кланялся и лепетал, лепетал. Ситуация под контролем, и наёмные волшебники уже во всём разобрались, да и произошедшее слухи раздули, всё было не настолько серьёзно, чтобы отвлекать таких занятых людей от дел, ну что вы, что вы, не стоит вашего беспокойства...

— Стоит, — взмахом перчатки отмела Пятая блеяние хозяина. — Своих добрых друзей мы защищаем от проблем, которые они не могут решить сами. Вы что же, думаете, что мы неспособны вас прикрыть? Если в вашем поместье вдруг разбушевались какие-то духи, это самое что ни на есть наше дело! Вы не знаете всего, мой друг. Возможно, это тот клан мутит воду, мало им прошлой недели... но этого вам знать не следует, ха-ха!.. Так что ведите на место, у нас как раз вдруг образовался специалист именно по таким делам.

Несколькими отрывистыми приказами она отправила часть отряда разойтись по территории под предлогом поиска духов и улик, остальные же направились прямиком к сараю.

Слегка поглоданный огнём, он вонял гарью и человеческим стойлом. Судя по тому, как встрепенулась "специалист по таким делам", для неё место пахло ещё чем-то.

Наряженная иноземным волшебником Вейтлинь пару раз обошла рабский сарай. Поеденные тварями трупы убрали ранним утром, наблюдатели доложили, что их частью сожгли, частью зарыли на берегу местной речушки. Снаружи никаких следов не осталось — гроза смыла и физические, и магические, — а вот внутри...

Вейтлинь вошла в сарай, жестом предложив охраннику, молодому безусому парню, остаться у двери. Сара разрывалась между необходимостью быть рядом с объектом охраны и её приказом держаться подальше, чтобы не вносить помехи. Эти маски...

Вейтлинь медленно двигалась по сараю, и Сара поймала себя на том, что молодая, но очень перспективная волшебница напоминает ей Шерлока Холмса. Поведением на месте преступления, как его описывал Конан Дойл. Девушка ходила почти крадучись, смотрела остро, иногда и вовсе вставала на колени, чуть не утыкаясь носом. Брезгливость как будто была ей неведома. Девушка обползала весь барак, где с лупой, где с иными магическими инструментами. Особо изучила обрывки пут, которыми был связан преобразившийся сектант, и место, где он сидел, повертела в руках напрочь испорченное оружие, ознакомилась с копьём, остатками каната. Заставила Сару войти и повторить, кто где стоял и что делал в каждый момент времени.

— Любопытно, — сказала наконец волшебница, встав посреди места действия.

— И это всё, что ты скажешь? — спросила Сара после паузы.

— Очень любопытно, — уточнила Вейтлинь. — Мало что можно понять, ты славно тут побродила, все следы затоптала...

— Ну извини!.. — огрызнулась анима.

— Да ещё и сидела совсем рядом с ним, так что магические следы превращения по большей части деструктуриртурир... тьфу ты, разрушились.

Сара убедилась в своих подозрениях — этой ночью Вейтлинь тоже если и спала, то самую малость.

— В общем, магическая картина происшествия мутна и разрозненна. Но кое-что можно сказать с уверенностью.

Но Саре она свои соображения не поведала, а выдала краткую инструкцию и вышла из сарая.

Выслушивая негромкий доклад "иноземного волшебника" — тот говорил на диалекте, — "молодой командир" раздражающе пристукивал стеком по кавалерийскому сапогу.

Сигнал был оригинальным. Не выбившись из ритма ударов, Пятая подняла стек и хлестнула хозяина по лицу.

Тут же свистнули стрелы, пули и метательные лезвия. До времени скрываемые под фальшивыми накидками маулеты были пущены в ход мгновенно, и прежде чем сбитый с ног несильным как будто ударом хозяин упал на землю, всё уже было кончено.

Пятая сломала в пальцах деревянную плашку, подавая сигнал своим людям, которые были вне зоны видимости, и ткнула носком ноги оглушённого толстяка.

Тот шевельнулся, оглушённый, схватился рукой за щёку и тихо заскулил. Приподнялся и увидел, что его охранники и слуги валяются и булькают кровью.

Движение затянутых в белую кожу пальцев. Один из отрядников, комплекцией схожий с Варваром, подцепил хозяина за ворот, без усилия удерживая в воздухе, второй, невысокий и шустрый, обыскивал его.

— Я... вы... что вы делаете?!. — забрыкался торговец. — Вы с ума сошли-и-и-и!..

Пятая шагнула вперёд, Саре не было видно, что она сделала с пленником. Да она и не стремилась увидеть, что можно сделать с человеком голыми руками, чтобы он начал так визжать.

— Итак, мы кое-что узнали о том, что происходило ночью на территории поместья, — неторопливо проговорила Пятая. — Но сдаётся мне, что ты сам знаешь об этом гораздо больше. Не расскажешь ли то, что мы хотим знать?

Хозяин трясся, с него капало.

— Я... нет, нет, я не могу... пощадите, пощадите, они сказали, что...

С плямкающих губ сорвался тихий сип. Пятая засмеялась.

— Ритуалы Молчания — очень интересная магия!.. — сообщила радостно. — Казалось бы, надёжно смыкает уста и запирает тайны. Но чары чарам рознь. Есть Магия Домов... и есть, грубо говоря, доморощенная магия.

Ритуал Молчания не должен оставлять следов на обработанном человеке. Но если за него берутся неспециалисты, то он всё же оставляет характерный след, этакое магическое эхо. Внятное не каждому, но случаются люди с особо тонким... слухом на магию. И возникает закономерный вопрос — чего такого знает мелкий торговец, кто защитил свои тайны подобным образом?

Мелкий торговец забулькал, изо рта его пошла бурая пена. Запахло тлением.

— Но продолжим!.. — жизнерадостно сказала Пятая. — Упомянутый Ритуал был осуществлён несколько небрежно. У мага не хватило силёнок, или умения. Сейчас магия должна ощутить опасность для тайны и убить носителя. Но если мы...

— Сейчас!.. — сказала Вейтлинь и ударила скальпелем — раз, другой, третий. Сара шагнула вперёд, впиваясь когтями в жирное лицо в тех местах, которые были указаны быстрыми разрезами. Магии она вовсе не ощутила — но та была. Запах гниения стал сильнее.

— Сделаем вот так, то он проживёт достаточно долго, чтобы пожалеть об этом, — докончила Пятая.

— Что это? — спросила Сара. Аним не тошнит, не тошнит...

— Криво исполненные чары, — сказала Пятая. — Ритуал Молчания должен убивать мгновенно и наповал. А это длится, и длится, и даёт возможность отследить действие и оборвать. У нас получилось?

— Не совсем, — Вейтлинь сунула лезвие скальпеля между спазматически стиснутых зубов и разжала челюсти.

Сара с трудом подавила желание отдёрнуть руки и отскочить.

— Что это?

— Ритуал Молчания. Исполненный каким-то дилетантом, задействованный и оборванный на середине, — вздохнула Вейтлинь.

— Не получилось, — констатировала Пятая разочарованно.

Волшебница-сенсор лишь вздохнула и ловко проткнула горло торговца скальпелем.

— Ну вот, теперь придётся по косвенным... — начала шпионка, отворачиваясь, и подскочила, когда за спиной раздался скрежещущий глас.

Чем может говорить человек с почти перерезанным горлом и ртом, в который словно кислоты налили? Однако трепыхание сгнившего языка, судороги ломаемых чарами голосовых связок — всё это каким-то образом превращалось во внятную речь. Торговец говорил резким жестяным голосом без интонаций, каким изъяснялись автоматы, имеющие подобную функцию.

— Убейте... убейте меня... пожалуйста... будьте милосердны...

— Скажи нам, — произнесла нежно Вейтлинь. — Скажи мне то, что я хочу знать, и я тебя освобожу.

Видавшим всякое воинам и магам было не по себе, даже непрошибаемая шпионка поёжилась. Сара лишь скрипнула зубами и с облегчением выдернула когти, когда Вейтлинь позволила ей.

Хозяин прожил достаточно долго, чтобы рассказать не всё, но основное. Замолчал, начал биться в судорогах, кашлял. Вейтлинь ещё пыталась задавать вопросы, но в конце концов едва не получила в лицо бурой массой. Выдернула скальпель и отступила, Сара по знаку торопливо снесла пленнику голову, ощущая, что это стало истинным милосердием.

— Впечатлена, — только и сказала Пятая, пряча записывающий звук амулет.

— Вот что бывает, когда за серьёзную магию берутся... Диссертация... — Вейтлинь что-то промямлила невнятно, пошатнулась опасно. Сара поспешно забрала скальпель из жестикулирующей руки, поддержала девушку. — Только материал обработать... Извините, мне что-то...

— Переутомилась, — сказала анима на вопросительный взгляд шпионки. — Она слабый маг, и такое усилие...

— Слабый? — переспросила Пятая. — Вот это — слабо? Что же тогда "сильно"?

— Спроси у неё, как придёт в себя, — предложила Сара. — С удовольствием разъяснит во всех подробностях. Надо же, диссертация...

Пятая пожала плечами и отодвинулась, преклонила слух к подошедшему воину, выслушивая доклад:

— Ряженые на подходе.

Ряжеными оказались речные пираты. Они поднялись по маленькому притоку на нескольких лодках, ворвались в поместье, всё ограбили, всех убили и подпалили с четырёх концов. Чему очень помог сухопутный отряд пиратов. Представляете, эти бандиты раздобыли где-то лошадей, вырядились под солдат клана-покровителя. Так что неосторожный хозяин сам впустил убийц в свой дом!..

Людей в поместье было немного. Стражники пали, согнанных домочадцев, слуг и рабов угнали ряженые пираты, и Сара не стала спрашивать о дальнейшей их судьбе. Идеи гуманизма здесь не в ходу.

Вейтлинь почти всю обратную дорогу провела во сне, похожем на обморок. В очередном укрывище их уже поджидали Тьярми и Харинь. Встревоженные гранды каким-то магическим образом взбодрили утомлённую волшебницу, и та принялась за доклад.

Восстановленная цепочка событий выглядела следующим образом. Незадачливый торговец покупал рабов и передавал их потом своим хозяевам — настоящим, а не клану-покровителю, разумеется, — для неизвестных ему целей. В свою очередь, хозяева обеспечивали ему защиту и магическую поддержку... в том числе — и охрану поместья, где содержались рабы. В качестве таковой выступали те самые крылатые тени и ещё кое-какие монстры, материальные и не очень. К счастью, искусники были готовы встретить что-то такое в проклятом поместье, должным образом вооружились и почти не пострадали.

Домочадцы торговца носили специальные амулеты, защищающие от подобных охранничков и позволяющие даже отчасти приказывать им. Человеческая охрана поместья также была неприкасаема, но повелевать нечистью не могла. Ещё крылатым теням было запрещено проникать в помещения, это относилось и к рабскому сараю.

Дальше — роковое стечение обстоятельств. Тот самый сектант был, видимо, не рядовым участником своего "кружка по интересам". В любом случае, что-то такое он знал и умел. И, предчувствуя нехорошую судьбу, всё же открыл двери для какой-то младшей твари из пантеона своих богов.

Чем взъярил волшебных охранников. Крылатые тени слетелись на запах чужой недоброй волшбы, но проникнуть внутрь помещения и растерзать нарушителя не могли. Потом то ли амулеты дали сбой, то ли чары бледного сектанта что-то нарушили в защите. Охранники и сбежавшие рабы были растерзаны. Сара убила тех, кто напал на неё, заставила остальных отступить. У крылатых было что-то вроде инстинкта самосохранения — когда их часть пала от Дайса, "авиация" отступила и вызвала "наземные войска". Сара вовремя удрала — ещё немного, и ей пришлось бы драться с другими чудовищами, менее быстрыми, но гораздо более сильными.

Постановочное представление, кажется, оказалось достаточно убедительным. Горожане с ужасом говорили о свирепых пиратах. Вовремя пущенный слух, что дерзкие налётчики не чужды магии, подогрел страсти. Речные разбойники "в силах тяжких" и с магической поддержкой вполне могли атаковать и сжечь даже особо защищённую загородную полукрепость. Хозяева, собирающие рабов и раздающие своим людям страшненькие подарочки в виде чудовищных охранников, посчитали разгром своего снабженца обычным совпадением и ничего не заподозрили. По крайней мере, бдительность они не усилили.

И позволили себя обнаружить.

Неизвестные резчики по живому не скрывались особо, так что большую часть информации удалось собрать просто наблюдением и осторожными расспросами. Горожанин теперь знал, где искать, на что обращать внимание. Очертания неизвестной группы — тайного преступного клана, секты, ковена магов? — понемногу вырисовывались перед искусниками.

Шпион, решив дополнить этот смутный силуэт хотя бы несколькими деталями, по которым можно будет судить, с чем именно они имеют дело, дал добро на похищение "языка".

Вейтлинь просто ткнула пальцем — этот неприметный с виду человечек, один из наблюдаемых, знает что-то больше обычных функционеров, коли уж прошёл через такой же Ритуал Молчания. Да, разговорить его будет непросто, она тогда действовала на вдохновении, но сейчас кое-что подсчитала, построила несколько теорий и достаточно уверенно, может заявить, что... и ещё... и вот что интересно...

Сара достаточно уверенно могла заявить, что поняла лишь то, что энтузиастке от магии как раз не хватает "опытного материала".

Именно аниме и пришлось его добывать. Не одной, конечно.

Выкрасть фигуранта труда не составило. Ни богач-купчина, ни клановец, ни публичный человек — обычный неприметный горожанин, ходящий по улицам без какой-либо охраны... видимой. Так что окружающие не удивились и едва обратили внимание на бытовую сценку. Прохожего окликнул приятель, хлопнул по плечу: "да я вижу, ты уже хорош? С утра выпил — весь день свободен, да?..". Тот в самом деле споткнулся было пьяно, но верный друг поддержал, закинул руку через плечо (при этом сжал когтищи на браслете, убивая заключённую в нём тварь-защитника) и повлёк куда-то, где можно закончить начатое с утра. Тут же рядом возникли ещё приятели, прямо-таки жаждавшие проводить доброго знакомого в подходящее симпатичное местечко...

Местечко бедняге симпатичным не показалось, а уж обслуживание и вовсе не вдохновило. Саре тоже пришлось присутствовать на допросе своего пленника.

Такой же неудачный вариант Ритуал Молчания и в самом деле поддался гению Вейтлинь. В лабораторных условиях, когда время не давило, в ход были пущены не скальпель и когти Сары, а некая конструкция из металлических колец, спиц и драгоценных камней, напомнивший землянке некое медицинское приспособление, что-то вроде аппарата Илизарова. Штуковина цеплялась на шею, причём спицы впивались в плоть, протыкая шею и челюсть.

Этот пленник оказался куда более информированным, чем торговец. Из страха или преданности хозяевам он заговорил далеко не сразу, но жуткая приспособа подарила нужное время. В полной мере обратить действие Ритуала не получалось, волшебное тление всё равно добиралось до живой плоти. Вопрошаемому так же приходилось говорить с помощью чар, и чары же поддерживали в нём жизнь достаточно долго.

— Нельзя сказать, что мы многое узнали, — Железнорукая старательно почистила когти, вытерла испачканную руку полотенцем и бросила его, закрыв мёртвое лицо с провалившимся ртом. — С другой стороны, выяснили любопытные подробности. Если отловить ещё одного и расспросить уже по наиболее интересным пунктам...

Горожанин осторожно кивнул, и гранд спохватилась:

— Впрочем, вы здешние специалисты, вам и карты в руки.

— Да... карты... — сомнабулически промолвила Сара. Анима сидела в уголке, вертела в руке браслет, в котором сидела тварь, и созерцала закреплённую на стене карту. Присутствующие поглядели удивлённо, но девушка больше ничего не сказала.

— Да, карты, — удивлённо кашлянула Железнорукая, проводила взглядом выносящих тело слуг. — Давайте, по пунктам. Как планируете действовать?

Совещание продолжилось своим чередом. Гранды и шпионы обсуждали полученную информацию, высказывали соображения, предлагали то или иное действие. Пятая участвовала полноправно, ещё и умудрялась протокол вести, делая записи одновременно и в кристалл, и просто пером на бумаге.

Сара навострила уши, когда речь зашла об ещё одном похищении. Ну как снова её отправят?

— Гибель одного подчинённого в пиратском рейде вместе с поместьем и домочадцами — допустим, — размышлял вслух Горожанин. — Странное событие, ну да ладно. Через несколько дней — необъяснимое исчезновение второго скупщика рабов. Это может уже насторожить. Даже если мы выждем, прежде чем красть ещё кого-то... Одно событие — случайность, второе той же категории — совпадение, третье — уже система.

— Согласна. Мы переполошим врага, поступив так, — кивнула Пятая. — Кроме того, нам до сих пор неясно, чего они добиваются — ну, помимо того, что сеют хаос, терроризируют город чудовищами и создают себе военную силу, хм... Я считаю, что пока мы должны действовать с осторожностью. Никакого контакта, лишь наблюдение и анализ.

— Поиск в архивах, — добавила Вейтлинь, отвлекшись от записей, перемежаемых изучением своего конструкта, снятого с трупа. И не противно ей, голыми руками вертит, чуть носом не тыкается в окровавленные и заляпанные гнилью спицы. — Возможно, организация эта отнюдь не новая, как мы посчитали сначала, а какая-то из уже существующих... Или была разгромлена, но не до конца, и восстановилась. Тогда в истории найдутся похожие случаи.

— Вот ты этим и займись, — девушка кивнула на приказ Железнорукой.

Они не поняли. Создатель вещей Тьярми, боевая волшебница Харинь, главшпион Гражданин и ниндзя Пятая, и даже полис-гёрл Вейтлинь — все они не поняли сути.

Ага... можно преисполниться гордыни за собственный могучий разум.

Невесёлому смеху Сары эхом отозвалась Кальви из Библиотеки. Землянка почти воочию увидела, как подруга сидит на крутящемся кресле, закинув ноги на пульт и глядя в стеклянный купол потолка, на котором отражаются эволюции Лабиринта.

Заимствованная мудрость. Фильмы твоего мира. В них встречается подобный сюжет, только и всего. А когда Пятая работала с картой... в общем, всё само напрашивалось.

Ну вот, даже возгордиться не получиться. Кайфоломщица.

Ага. Дуры мы с тобой, верно?

Пусть так. Но смолчать нельзя.

Совершенно невозможно, — Кальви вздохнула. — Давай.

В реальности Харинь подводила итог совещанию.

— Ладно, на этом всё. Предлагаю разойтись...

Пых!..

— Давайте потянем время, — анима помахала в воздухе дымящимся магическим браслетом. -Давайте не будем спешить с выводами, и решительные действия подождут. Подумаешь, людей убивают. Пусть их убьют ещё больше, а мы подождём и посмотрим, что будет...

Она встала и шагнула мимо сидящих вокруг стола — к карте.

Чёрная Речка, Слюдяная Речка...

То ли поступок анимы так поразил присутствующих, что они потеряли дар речи, то ли шпионы, гранды и бывшая полицейская ещё не вышли из формата совещания, похожего на мозговой штурм, и были готовы внимать даже таким странным доводам и соображениям, даже от той, которая вообще-то не имела права речи. Так или иначе, все молча наблюдали за Сарой, которая подошла к карте и принялась пачкать её сажей от "выпитого" и раскрошенного в пальцах магического браслета.

Глиняные Холмы и Старая Солеварня...

— Здесь и здесь, и вот тут. В этом месте как будто не было, но я уверена, что либо на самом деле было, только не нашли, либо ещё только будет.

— Что — было или будет? — осторожно спросила Харинь.

— Жертвоприношение, — Сара поставила последнюю точку и соединила мазками сажи. — Видите, здесь угол, точка? Значит, что-то точно должно быть.

— Да чтоб я Спящей приснилась!.. — прошептала Железнорукая, сжимая кулаки — живой с хрустом, металлический со скрежетом.

Вейтлинь со стуком захлопнула челюсть и принялась что-то торопливо черкать.

Пятая и Главшпион промолчали.

— Устами младенца, — Тьярми нервно схватился за подбородок и подался вперёд, словно стремясь увидеть живой Танор за условными многоугольниками жилых кварталов и полосами рек.

Перед ними, перекрывая несколько районов города, предстала магическая печать, та самая, что встречалась на местах жертвоприношений.

Глава девятнадцатая. Штурм

— Это что... — икнула Харинь, Сара впервые видела эту женщину настолько растерянной. — Это... они же... они...

— Это вообще возможно? Соорудить ритуал такой, эм... размерности? — Тьярми спросил в пространство, но ему ответила Вейтлинь, которая рисовала уже прямо на столе:

— Да, по моим первоначальным прикидкам... очень даже может быть, что эта штука действительно сработает...

Углубившись в расчёты, девушка единственная из всех не выглядела потрясённой, а только лишь заинтересованной любопытной задачей.

— Как сработает? — спросила Железнорукая. Девушка развела руками, почесала лоб пером, оставив чернильные разводы, беспомощно уставилась на свои расчёты:

— Недостаточно данных. Жертвоприношения, в зависимости от намерений жертвователя, призывают демона, создают нежить или тянут магическую силу. Если предположить, что эта печать, на много порядков больше малых печатей, предназначена для того же, что и они, то...

— Демон, — молвил Тьярми. — На много порядков больше? Или демоны, в соразмерно большем количестве.

— Нежить. Одна большая, или уйма маленьких, — добавила Харинь. — Или сила? Для заклинания, способного... эм?

— Мне отчего-то лезет на ум Долина Каменных Теней, — предположил Тьярми.

Сара стряхнула с пальцев угольки и сажу и упятилась в свой уголок. О Долине Каменных Теней в Поясе Дарная она читала. Впадина меж горных хребтов, этакая чаша несколько километров в диаметре, полная оплавленных каменных обломков, бывших домов и укреплений. И на многих камнях — тени, человеческие силуэты. Аниме это место остро напоминало нечто земное.

— Может быть, — отозвалась Вейтлинь. — Думаю, эффект, подобный заклинанию, создавшему Долину, вовлечёт несколько районов. Интересно было бы посчитать и посмотреть...

Она вжала голову в плечи.

— Я так, теоретически, — промямлила, ёжась под всеобщими взглядами — удивлёнными и даже опасливыми.

Харинь покачала головой с видом: "и кого я пригрела на груди?", и спросила:

— А что насчёт заражения?

— О!.. — сказала Вейтлинь и вновь принялась покрывать столешницу своим безумным граффити. — В самом деле, от этих неаккуратных идиотов можно ожидать...

Заражением маги назвали феномен, происходящий в местах, где были неосторожно и неправильно пущены в ход некоторые магические практики. Пространство как будто истончалось, и там, где звучали слова запретных заклинаний, существа с изнанки легче приходили на зов... а то и вовсе совершенно самостоятельно являлись в тварный мир.

Подобной "неряшливостью" страдали в основном вольные волшебники, неумехи и невежды, вычитавшие полудесяток своих заклинаний из старых заплесневелых рукописей древних полусумасшедших магов. Люди Домов считали, что в этом мире и так достаточно потусторонних сущностей, и если им случалось прибегнуть к "загрязняющей" магии, делали всё аккуратно и прибирали после себя, сводя на нет излишние последствия заклинаний.

Тем более Искусники, чья педантичность в вопросе "чистоты магической среды" вошла в пословицы других Домов, подобного очень не одобряли. И когда выяснилось, что близ мест жертвоприношений имеет место быть именно такой эффект, Вейтлинь в сердцах обхамила магов "криворукими самоучками" и ещё дюжиной подобных эпитетов.

Девушка закончила черкать, посмотрела на результат, помотала головой и отодвинулась так, чтобы напротив неё оказался чистый участок стола. И снова — шкряб, шкряб... Когда в пере закончились чернила, и Вейтлинь продолжила насухую, Железнорукая изловчилась и ловко сунула ей в руку новую самописку.

— Эффект заражения может распространиться на весь город, — упавшим голосом сказала девушка, перепроверив свои первоначальные выкладки, и даже не добавила, что на это интересно было бы посмотреть. — И более того...

— Продолжай, — вкрадчиво сказала Харинь. Юная волшебница пожевала губами, беспомощно посмотрела на стол.

— Пространство станет совсем тонким. В получасе от эпицентра достаточно будет сказать в сердцах: "чтоб к такому-то демоны явились!.." — и они действительно явятся. В самой же печати сущности будут просто... вываливаться к нам. Я утрирую, но не слишком.

Повисло молчание. Пятеро переглядывались. Сара самоустранилась.

— Гранд Бошо, гранд Ланде, — молвил Гражданин перехваченным голосом. — Боюсь, я поторопился, предложив пассивную стратегию выжидания. В свете вышесказанного... я за решительные меры.

— И немедленные, — добавила Пятая.

— Да, и немедленные, — невозмутимый обычно шпион смахнул пот со лба. — И я... происходящее переросло пределы моей компетенции. Не сочтите за страх перед ситуацией... Хотя чего уж там, я боюсь... а я-то думал, что узнал этот город достаточно... В общем, прошу меня отстранить от руководства и оставить простым исполнителем и, может быть, консультантом.

— Пределы компетенции, значит, — Тьярми окинул главшпиона нехорошим изучающим взглядом. — Ваши доводы понятны, отстранение подтверждаю, а про компетенцию поразмыслим после...

Горожанин поклонился почти с облегчением, хотя угроза была явственна. Пятая посмотрела на шефа, но ничего не сказала и уставилась на грандов с верноподданническим видом. Как же, большие боссы сейчас всё обдумают и решат.

Большие боссы одолели свою растерянность и стали хмуры и деловиты. Совещание разгорелось с новой силой.

Вопрос — в чём высший смысл ритуала? Косвенные итоги Вейтлинь уже подсчитала "на пальцах" (и считает опять), но в чём основной результат, которого они хотят добиться?

Вопрос — кто такие, собственно, эти "они"? Прежняя теория пошатнулась. Некий городской клан, торговый и преступный (что в этом городе практически одно и то же), верхушка которого причастилась тайных знаний и возомнила себя властителями магии? Нет, размах действий не тот, и приличествует он скорее какому-нибудь мелкому магическому Дому, не слишком разборчивому в средствах.

Вопрос — каким образом следует оборвать опасный ритуал, и каковы будут последствия нарушенной магии? Девочка, возьми наконец бумагу. И магический абак... ну, хоть какой-то.

К чести искусников, они не решали, быть или не быть. Конечно, волшебники не о простых смертных заботились, а сберегали город, который уже считали своим. Прорыв на изнанку прямо посреди территории будущего приобретения новым хозяевам вовсе не был нужен.

Вопрос — где в этом городе находится центр паутины, место, откуда неизвестный паук дёргает свои ниточки? Как его вычислить?

— Где сердце спрута, и есть ли у спрута сердце?.. — спросила Сара в пространство, и все прервались, посмотрели на неё.

— Если тебе есть что сказать... — начала Харинь.

Анима не стала высказываться, и даже на ноги не поднялась. Отмахнулась рукой от гранда — и как бы ненароком вылетевший из ладони Дайс вспорхнул, блестя остриём. Метательная стрелка воткнулась в магическую фигуру.

Вейтлинь, что-то в очередной раз вычисляющая, застонала и стукнула себя по лбу теми самыми магическими счётами.

— Боюсь, мне тоже следует высказаться про пределы собственной компетенции... это же элементарно!..

— Теперь скажи нам, чтобы нас тоже осенило.

— Что здесь? — девушка ткнула пальцем в место прокола, от которого стало расходиться кольцо тления.

— А что здесь? — раздражённо спросила Харинь, металлическими пальцами выдернув Дайс и прихлопывая огонёк живой рукой. Метнула оружие обратно Саре, та взяла из воздуха и спрятала. — Зря мы тебя в тот кружок отправили, что за пристрастие к театральным эффектам... и оно, похоже заразно... Ну?!.

— Здесьбезопасноеместо, гдедолженстоятьзаклинатель!.. — протараторила Вейтлинь. — И...

Её палец обвёл ещё один участок печати.

— А здесь должна быть жертва. А здесь — предмет воздействия.

— С вашего позволения, — и, не дожидаясь его, главшпион выскочил наружу, загавкал от двери, отдавая какие-то распоряжения, вернулся. — Архивы. Но и без них могу сказать, что здесь — Глиняные Холмы. Там живут гончары и стоят кирпичные печи. Ещё кукол делают, из глины...

Он осёкся.

— Кукол. Из глины, — повторила Харинь. — Вы же не думаете, что?..

— Я имел в виду только то, что сказал, — молвил Горожанин, явно не спеша озвучивать вывод, который напрашивался сам собой.

— А земляных-то человечков в этом городе что-то слишком уж много, — сказала Вейтлинь в пространство.

И тут снаружи затопали, и прислуга внесла ящики, похоже, без затей вытянутые из картотечных шкафов. Развернулись рулоны подробных карт.

Горожанин стремительно перебрал картотеки и рассыпал имена — кому принадлежат территории, попавшие в печать, какие там есть кварталы, поместья, производства, рынки, а также чем славна эта земля в историческом смысле, какие памятники старины там находятся...

И снова замолчал, глядя на очередной свиток и немо хватая ртом воздух.

— Оссуарий, — Вейтлинь встала и заглянула через его плечо. — Очень древнее захоронение. Похоронены в том числе и маги.

— Глина и мощи магов, — сказал Тьярми. — Мне одному это остро напоминает кое-что?

— Да ладно, если они в самом деле хотят поднять их — то как намерены контролировать? — спросила Харинь.

— Типичная для недоучек переоценка своих сил, — пробормотала Вейтлинь. — Да, про силы. Жертв должно быть... предположительно, конечно... хотя бы...

— Серый Квартал, — Пятая ткнула пальцем в сегмент, где должна была располагаться жертва. — Бесплатная больница для бедняков, несколько работных домов, ночлежки. Более того, там что-то строят, и туда согнали рабов... Которые там и ночуют, кстати.

— Думаю, хватит, — решила Вейтлинь.

— Кто ведёт строительство? — спросил Тьярми.

Пятая сказала.

— Одно из замков, принадлежащих этому клану, находится тут, — и Горожанин указал сначала на обгорелую дырку в испакощенной карте, а после на одну из новых карт. Неправильной формы многоугольник находился в безопасном секторе, предназначенном для заклинателя.

— Кажется, мы нашли наших магов-недоучек, — тихо сказала Железнорукая.

Доклад был краток.

Вернувшиеся в Башню гранды явились к магнусу, сообщили о том, что собираются брать штурмом замок клана такого-то. Вотпрямщас, а объяснит всё вот эта милая девушка, мы ушли готовиться и подбирать снаряжение.

Вейтлинь, даже забыла привычно оробеть в присутствии верховного мага, не срываясь на своё научно-магическое многословие, в самом деле объяснила всё быстро и толково. Хаар проникся и принял доводы, решение грандов подтвердил и прикомандировал Сару.

Штурмовой отряд собрался в контрольной комнате зала, где до сих пор был смоделирован район "гибели" Горожанина. Тьярми прохаживался между людьми, инструктируя, Сара даже не узнала его сначала, приняв за кого-то похожего — уж слишком был мрачен обычно жизнерадостный колобок.

— ...Очень мало времени на слаживание, и нет возможности досконально изучить место действия, — закончил он фразу, оглядываясь на подошедшую аниму. — Так что вам будут приданы некоторые дополнительные силы, которые увеличат шансы на успешный исход дела. Вот одна из них.

Сара поклонилась и потупила взор, ковырнула пол ножкой, изображая смущение. Сильно стараться не пришлось, в основном среди двух дюжин людей были незнакомые, и их скептические взгляды заставляли "дополнительную силу" чувствовать себя неуютно. Однако несколько человек ей улыбались и приветствовали возгласами и взмахами рук.

Знакомые — если можно так сказать о людях, с которыми дралась плечом к плечу и, случалось, даже перебрасывалась парой-тройкой слов. Облава на демонов в канализации квартала Шестама, памятная ловитва кровососов в Таноре, охота на чудовищ в окрестностях крепости Старые Камни, прочие развлечения в таком духе...

С помощью одного из таких знакомцев, которому Тьярми велел заняться девушкой, она проделась в куртку из плотной кожи с нашитыми на неё металлическими чешуями. Штаны, сапоги...

— Мужика изобрази, — напомнил Тьярми, и Сара "сделала лицо". Тут же оказалось, что гранд имел в виду фигуру. Доспех, конечно, мог подгоняться по фигуре, но в своей "форме по умолчанию" Сара болталась внутри него, как воробей в ангаре для медведемона. Норин, так звали помощника, затягивал ремни, проверял, насколько доступны органы управления, запускающие функции хитроумной брони. Нахлобучил ей на голову каску, похожую на шлемы пехотинцев из "Звёздных войн". Только этот был не белым, а серым, и снабжён чем-то вроде воротника, застёгивающегося вокруг шеи. Девушка затянула воротник, вдохнула безвкусный воздух респиратора. Глазницы шлема были также закрыты прозрачным материалом, не стеклом. В волшебном мире вовсю использовались отравляющие газы, магические и обычные, так что в ходу были сплошные шлемы, противогазы и фильтры.

Тьярми что-то сделал с левой стороной шлема, щёлкнуло, и за ухо Саре упёрся какой-то твёрдый угол.

— Ты — тринадцатая, — ткнул пальцем в грудь, где на доспехе мягко проявилась и исчезла упомянутая цифра. — Переговорник используется так: называешь цифру вслух, когда получаешь ответ, говоришь. И таким же образом обращаются к тебе. Кроме того, на забрале загораются точки, которые показывают положение остальных носящих такие же шлемы, их состояние, а так же визуально квитируют приказы. Понятно?

— Э-э-э?.. — промямлила Сара.

— То есть тебе велят бежать северным коридором, а на внутренней стороне забрала появится стрелочка, указывающая на него. Да неважно, сейчас пойдём и всё покажем, ты разберёшься. Ещё вопросы? Только без "э-э-э".

— Э... м-м-м. Гранд, я вообще-то всё это прекрасно знаю, вы же сами меня натаскивали.

Тьярми мотнул головой.

— Повторить нелишне, — отрезал.

— Что, так скверно? — спросила анима негромко, подвешивая перчатки в специальные крепления на бёдрах.

— Не люблю подобные торопливые операции, — признался гранд. — Нет времени на боевое слаживание, отработку вариантов действия. Нельзя украсть кого-нибудь из замка и считать память, составить планы зданий, узнать про охрану, посты, заклинания...

Сара кивнула, у неё перед глазами встала расчерканная сажей карта. Анима соединила точки, где были жертвоприношения, а потом завершила магический рисунок, дополнив его штрихами, ведущими к "пустым" точкам, никак не обозначенным. За оставшееся до ночи и момента штурма время нельзя было выяснить, свершались ли в тех местах кровавые ритуалы, которые остались незамеченными, или же неизвестные маги только предполагали принести жертвы в будущем.

Искусники не могли оценить, насколько закончена грандиозная магическая фигура. Её могли дочерчивать ещё неделю, две, месяц... или завершить уже этой ночью.

Искусники сочли, что промедление опасно. Потому Харинь и другие гранды разрабатывали атаки с других направлений, готовясь эвакуировать жертв, запечатать древние магические захоронения и учинить резню представителей клана во всём Таноре сразу. Потому магнус объявил тревогу по Башне, приведя войска в повышенную готовность, снёсся с магами Дома Вечно Живых, объяснив им ситуацию, и вместе с ними обдумывал возможные действия на случай всех возможных вариантов развития событий. Потому Тьярми хмуро оглядывал бравых бойцов в особой броне...

Этот тактический доспех воистину был вершиной здешней техномагической мысли, хотя анима не могла оценить половины его возможностей. Она и так видела в темноте и ощущала магию без помощи зачарованных стёклышек, была малоуязвима к заклинаниям и была способна лазить по вертикальным поверхностям.

Один только этот доспех был свидетельством того, насколько серьёзно восприняли искусники ситуацию. Игры-провокации закончились, и атакующие не собирались изображать кого-то другого, подбрасывать улики, призванные поссорить мафиозных донов. Использование подобных девайсов со всей очевидностью укажет на искусников.

Это означало, что люди в замке, скорее всего, будут вырезаны полностью. Тайна прежде всего. Репутация Домов, которые спасут город, затопленный волной нечисти, должна быть бесскверна, не так ли?

В перчатках доспеха прятались выдвижные шипастые накладки на ладонь, с помощью которых можно было взбираться по деревянным и даже каменным стенам. В рукавах скрывались метатели, выбрасывающие самокрепящуюся верёвку на крышу четырёхэтажного здания. Их действие особенно восхитило Кальви, которая даже изменила своей привычке всецело предоставлять Саре их общее тело во время боевых тренировок и физических упражнений. Сила, ловкость, скорость реакции и неуязвимость давали возможность использовать те самые верёвки особым образом, недоступным большинству людей.

Если кратко, она объявила себя Человеком-Пауком и несколько часов прыгала среди скал, выбрасывая и сматывая верёвки. Сначала ей случалось пару раз с размаху врезаться в скалу — от человека при таком ударе мокрое место бы осталось, аниме же пришлось всего лишь немного подождать, пока затянется порванная плоть и срастутся треснутые кости. Но потом она приноровилась и в безумной манере сигала с уступов, пролетала над пропастями, качалась на верёвках в узких щелях между каменных стен и в конце концов прошлась туда-сюда по полигону в характерном стиле героя комикса, выбрасывая верёвки поочерёдно, благо реакция анимы позволяла такие финты. И высказала желание попробовать такое в каком-нибудь земном мегаполисе.

Сара тоже была бы не прочь оказаться в земном мегаполисе, пусть даже без "суперкостюма", который, к слову, из-за антимагии анимы и чересчур энергичного использования уже почти вышел из строя. Лишь потому землянке всё же удалось призвать соседку к порядку, заставить её спуститься с небес на грешную землю и вернуться в Старые Камни.

Знакомство с "суперкостюмом" возымело ещё одно забавное последствие. Кальви надолго заперлась в Библиотеке, штудируя комиксы.

В сказках скрыта мудрость народа, — "объяснила" Саре своё затворничество.

Так то — сказки, а комиксы, разве что, глупость народа демонстрируют.

Всё равно, я чую, что можно найти среди плевел алмазные зёрна, идеи, которые можно воплотить с нашим телом!

Позже Сара и сама с удовольствием игралась в Оружейной. Это особое пространство, созданное девушками в Лабиринте, предоставляло возможности моделировать изменения тела виртуально и проверять, пройдут ли такие модификации в реальности, и что для этого нужно. Подходящих идей, по выражению Кальви — "алмазных зёрен", пригодных к использованию почти сразу, оказалось немного, однако Кальви частенько не стирала иные модели и продолжала их совершенствовать, твердя, что в каких-то условиях подобные трансформации всё же могут быть воплощены.

Вот и сейчас она, состроив на лице выражение Гения Зла, прохаживалась по Оружейной. Интерьер был самый подходящий — витрины, закрытые бронестеклом, содержащие в себе части нечеловеческих тел, конечности и органы, куски плоти, лоскуты кожи, чешуйчатой, шипастой. Словно музей вивисекции чудовищ.

На самом же деле то были результаты трудов девушек, представляющие собой программы перестройки, согласно которым будет трансформироваться их общий химерный организм.

Подобный подход себя оправдывал — анима ухитрялась сделать вид, что изменение собственной плоти ей даётся с трудом, тогда как на самом деле могла трансформироваться с неимоверной быстротой, мгновенно подстраиваясь под изменившиеся условия и задачи.

Подобный подход себя оправдывал — анима ухитрялась сделать вид, что изменение собственной плоти ей даётся с трудом, тогда как на самом деле могла трансформироваться с неимоверной быстротой, мгновенно подстраиваясь под изменившиеся условия и задачи.

Сосредоточившись, Кальви совместила пространства и создала дверь, пройдя через которую, оказалась в Библиотеке. Хотя эту часть хранилища знаний давно было пора выделить в отдельное строение и назвать как-то ещё.

— ЦУП, например, — пробормотала девушка себе под нос, падая в кресло и взмахом руки собирая вокруг себя приборы управления. Пульты управления, ведущие к ним перепутанные провода и трубки, уходящие в пол, экраны статуса, горящие зелёным. — Все системы работают нормально, готовность один...

Отдельно под правую руку встал пульт с кнопками, нажатие которых вызывало трансформации тела. Поверху пульта — так, чтобы можно было дотянуться, только привстав из кресла, располагались несколько крупных тумблеров, при активации каждого из которых — для чего следовало сначала откинуть щиток безопасности, — запускалась специальная программа.

И наконец, на вогнутом экране развернулась панорама того, что видели глаза Сары. Динамики выдали звук:

— Итак, друзья, коль наш черёд,

Да будет сталь крепка.

Пусть наше сердце не соврёт,

Не задрожит рука.

Настал черёд, пришла пора...

Анима замолчала, помотала головой.

— Извините, завралась. Я плохо помню эту песню, да и перевод хромает.

Вейтлинь кивнула, беззвучно шевеля губами, повторяла слова, кое-как переведённые Сарой.

Они сидели в небольшом схроне, должно быть, примыкающем к канализации — откуда-то явственно воняло. Раньше Сара никогда не была здесь. Это самое подземелье наиболее близко было с замком, штурм которого они так и не успели отработать.

Здесь было всего двенадцать человек и одна Сара, тринадцатая. Остальные штурмующие были в других местах, расположившись вокруг их цели.

Мужчина, гордо носящий на броне единицу, с кем-то разговаривал по шлему, отойдя подальше. Дал отбой и воссоединился со своими.

— Пришёл приказ, — значительно сказал он. Все тут же подобрались и стали само внимание. Десятник — или дюженник — или как там назвать человека, командующего двенадцатью? — повёл рукой, вызывая магическую карту.

— Вот их замок. Вот масштаб, — сказал он, появилось строение — вернее, комплекс строений, отгороженный толстой высокой стеной. — Сверху он выглядит примерно так, но это может быть и иллюзия. Запомните, но не особо верьте. Мы нападаем отсюда...

Брифинг продолжался недолго. Пойдём туда и всем накостыляем — вот в чём была основная мысль. Впрочем, первый ещё и роли раскидал, кто в атаке, кто в защите, кто осуществляет магическую поддержку. Саре досталось задание служить сапёром. Или террористом.

Она похлопала рукой по цилиндру из тёмного металла. Размером с пылесос, он был сплошь изрисован странными переливающимися значками. Другие значки, на медных поясках, охватывающих цилиндр, темнели, как бы сдерживая блеск первых. С одного торца штуковина была снабжена чем-то похожим на челюсти и бур одновременно.

Выглядела эта фигня загадочно, непонятно и даже зловеще, благодаря челюстям. Встреться такой предмет в фильме, сразу стало бы понятно — это или Ядрёная Бонба, украденная в России и переделанная террористами для подрыва Белого Дома, или Самый Главный Колдунский Артефакт — детонатор конца света, например.

На самом деле то действительно была бомба — но магическая.

Людям было неуютно рядом с этой штукой. Она не излучала волны тёмной мощи, как иные арты Башни, но внутри неё, и это было видно всем магам, дремало разрушение.

— Ты всё поняла? — спросил Первый. Сара покорно кивнула. Чего тут не понять. Вскарабкаться на стену и подержать, пока бомба не вгрызётся в камень. Потом выдернуть чеку и драпать.

— Повтори, — не отставал дюженник. Анима вздохнула и старательно повторила, иллюстрируя предпоследний пункт, схватилась за рукоять, расположенную нарочно неудобно, чтобы её нельзя было случайно выдернуть.

Все тут же шарахнулись прочь, как будто она намеревалась задействовать бомбу прямо сейчас. Первый счёл за благо больше не спрашивать.

Почувствуй себя террористом, блин. Как-то даже стрёмно. Скорее бы всё началось...

Перед ловлей вампиров, во время охоты на чудовищ в Старых Камнях мы так не мандражировали. Наши провокации-представления тоже были менее нервными.

Одно дело — болтаться по канализации и скалам, или корчить из себя кого-то там, а брать защищённый замок... Самая масштабная операция, в которой мы участвовали. Кроме того, от этого штурма зависит столько жизней... Вейтлинь говорила, что жертвоприношения делаются ночью, но вдруг?.. И мы опоздаем.

Наконец бесконечное ожидание кончилось. Пришёл Час Икс, на забралах шлемов вспыхнула короткая надпись, и Сара схватилась за бомбу.

— ...Наш черёд, да будет сталь крепка, — прошептала Вейтлинь. Вот уж не знала, что песня так понравится!..

Окутанные магией и ночной тьмой, они "бегом крались" к смутной громаде. Кривые улочки квартала, в котором жили подданные клана, закончились, и группа вышла на открытое пространство.

Где-то уже вспыхивали огни и носились отзвуки творящейся магии. Первый зашипел сквозь зубы. Что-то пошло не так.

Приостановившись у начала зоны безопасности, лишённой деревьев, кустов и высокой травы, он сорвал с плеча быстрострел и выстрелил вперёд. Завизжала, разматываясь, катушка в передней части оружия, за болтом тянулась верёвка. Первый бросил оружие и вступил на радужную дорожку, которая вспыхнула поверх верёвки. Своего рода тропа над минным полем.

Анима, вопреки номеру, шла второй. Сара кралась, Кальви держала руки на кнопках, опустила вниз бегунок, контролирующий поглощение магии из окружающей среды. Если она своей антимагией "проломит" тонкое плетение дорожки, то... ну, она-то, скорее всего, выживет. А вот остальные, что идут следом...

Главный на ходу бросил белый шарик в воду рва, пронёсся странный треск, и впереди развернулась ещё одна дорожка, ледяная, до самой стены замка. От края рва до поверхности воды — теперь льда, — было примерно метра два. Взвился холодный туман, главный махнул Саре рукой — милости прошу, мол, и сделал движение забрать у анимы бомбу, чтобы помочь спуститься. Та отмахнулась и, уменьшив собственный вес, спрыгнула вниз. Чуть ли не балетным шагом побежала по льду. Тут же выяснилась неприятная вещь — тяжёлая бомба мотала "полегчавшую" аниму гораздо сильнее. Хорошо, дорожка широкая, а то бы булькнула на дно... Сара бежала, благословляя шипы на сапогах и надеясь, что со стен никто не шарахнет вниз ультразвуком, сокрушающим лёд, или просто чем-нибудь огненным.

Представляя себе всякие ужасы, девушка с разбега едва не забодала стену — уж больно внезапно та выскочила из холодного пара. Вскинула руку, и вверх с тихим свистом унеслась петля, закрепилась и стала затаскивать девушку наверх.

Сара шагала по стене, помогая подъёмному механизму, шкрябанье шипов на сапогах по камню казалось оглушительным. А нехилые здесь глыбы... Наконец длина верёвки оказалась выбрана полностью. Высмотрев симпатичную такую щель между камнями, Сара устремила туда жало бомбы и сказала "фас", выдернув первую чеку.

Железные челюсти пришли в движение, бур превратился в размытый круг, врезаясь в камень. Магический глушитель всё же не в состоянии был устранить все звуки, от бешеного зудения у Сары аж зубы заныли, и сразу вспомнились стоматологические кабинеты. Вниз потекли струйки песка, бывшего камнем и раствором.

Цилиндр остановился, подмигнул рунами — можно, мол.

— Как там положено? — Смерть неверным? — пробормотала Сара, нащупывая вторую чеку. Хрустнуло, и рукоятка обломилась. — Твою механомагическую маму!.. это так и должно быть, и пора рвать отсюда, или я в своём технологическом кретинизме что-то сломала?..

Бомба бимкнула.

— Кажется, не сломала, — заключили обе души анимы. Сара рванула — но не вниз, а вверх и вбок, цепляясь обеими верёвками на руках. Она успела убраться на достаточное расстояние от бомбы, и затаилась, вцепившись в камень.

Бомба не взорвалась. Она сказала: Ш-ш-ш-шох!.. и выплеснула на стену волну не огня, а чернильной тьмы.

Сара едва не сорвалась со стены. Откуда-то сверху полыхнуло прожекторным светом, однако тьма уже успела вгрызться в твердыню. Клоки её горели и отваливались, даже анима щурилась, атакующие, должно быть, вовсе ослепли от вспышек ярче сварочных. Но камни вниз не падали, что позволяло воинам стоять прямо под стеной, на чуть продлённой в сторону ледяной дорожке.

В мире волшебства древнее образное понятие "адская машина" приобретает особое значение.

Хлопья тьмы и света плюхались в воду, горели, прожигали магический лёд, угодив на него. Один человек, спасаясь от удара, отскочил в сторону, и лёд провалился под ним. Барахтаясь, он взмахнул рукой, из рукава вылетела вёрёвка, закрепилась на стене, и упавшего поволокло вверх. И вытянуло — только верхнюю часть тела, ниже груди человек просто не существовал.

Ещё одного бойца зацепило клоком тьмы, и он осел. Один из соседей — Сара узнала Норана — подхватил его, удерживая... а потом отпустил и толкнул, сбрасывая с белого льда в чёрную воду.

В том месте, где жертва упала, взвился столб багрового пламени, но что случилось дальше, анима разглядеть не успела — стена вдруг взбрыкнула и всё-таки сбросила её. Сара хлестнула верёвками из обоих рукавов, но их концы лишь скользнули по камню, который словно льдом облился. И Сара полетела к основанию стены — в тёмную воду.

Проверять, какие чудовища там водятся, было неохота. Извернувшись, она вцепилась уже когтями рук. Её дёрнуло, человеку такой удар оторвал бы пальцы и выдернул кости рук из локтей и плеч. Сара врезалась всем телом, вбуравливаясь сильнее. Стена ещё несколько раз содрогнулась, как будто гигантский зверь пытался сбросить со шкуры кровососущее насекомое.

Но "слепень" держался крепко.

Скоро борьба света и тьмы сошла на нет. Стенотрясение окончилось, и Сара полезла вверх, игнорируя пролом. Защитные построения на стене были ослаблены, мерцали тускло, и анима решила, что прорвётся через них.

Сверху раздался долгий заунывный звук, полный магии призыва. Сара выругалась и полезла быстрее. Оглянулась на плеск — какое-то светящееся чудовище размером с кита-касатку вынырнуло изо рва и сокрушило ледяную дорожку. Путь назад был отрезан. К счастью, девять человек уже были на стене и проворно забирались к пролому, сделанному бомбой. Куда пропал ещё один, Сара не увидела.

Какие-то пару секунд она дискутировала сама с собой, не стоит ли присоединиться к остальным, но потом решила пойди своим путём и попросту перелезть через стену здесь. Уже понятно, что все планы могут отправляться на дно рва к чудовищам, вслед за тремя погибшими.

Продвигаясь к верху стены, анима вляпалась в магическую паутину. Точно такие же ощущения — как будто что-то липкое, противное прилипло к лицу, к коже. Куртка дымилась там, где на неё угодили нити, чужая магия прожигала насквозь. Плевать, даже если костюм откажет, главное — успеть сбросить перчатки и пустить в ход клинки-зацепы... лишь бы не оказаться внизу, в чёрной воде. Левую руку вверх, подтянуться, правую руку вверх, подтянуться... Когда в очередной раз левая провалилась в пустоту, Сара не поспешила взобраться на стену, а отпрянула и осторожно выглянула.

— Никого? — спросил голос рядом, и она едва не сверзилась вниз.

— Никого, — ответил другой голос, странно высокий, Сара даже подумала о неотрегулированном голосовом арте какого-нибудь автомата или анима... что за ерунда, откуда у клана анимы, способные мыслить и говорить?

А откуда у них минное поле, чары, способные прожечь тактический доспех, чудовища во рвах?

— Смотри, там, внизу! Да во дворе же!..

— Налётчики, чужаки, — сказал высокий голос. — Необходимо поднять тревогу. Тревога поднята. Необходимо вступить в бой. Но мы поставлены на этот участок стены и не должны покидать его. Необходимо уничтожить, но...

Сара подумала, что тот, кто "программировал" мышление неизвестного создания, схалтурил. Обладатель нечеловеческого голоса явно тормозил, противоречия вводили его в замешательство, а уж озвучивание собственных наблюдений и логических блоков...

— Тупая ты кукла, — человек наверху стены был того же мнения. — Но как же они пробрались внутрь? Наш замок неприступен!.. По крайней мере, для других баронов... Не может же быть, чтобы... это кто-то из Домов?

Голоса удалились, кажется, они пытались заглянуть во двор собственной крепости, поглядеть, как уничтожат дерзких налётчиков...

И Сара решила рискнуть. Она вздёрнула себя наверх. Дайс обратился в нагинату.

Две фигуры обернулись к ней. Одна — человек в молочно-белой струящейся кольчуге. Другая... Сара даже замерла на мгновение, разглядывая её. Черты лица — словно оплавленный воск. Вместо носа две узких ноздри, уши — какие-то скрюченные и обвисшие, безгубый рот. Огромные раскосые глаза, сплошь чёрные, без зрачков. Примерно такими рисуют инопланетян в псевдонаучных изданиях. Тело же... невероятно худое, вытянутое, каждую косточку можно сосчитать. Что было тем более очевидно, что доходяга щеголял в одной только набедренной повязке. Пропорции нечеловеческие, нет сосков, пупка.

Явная химера.

Человек схватился за рукоять сабли, белый прыгнул в сторону и заорал высоким голосом "Тревога!". Одновременно он направил на Сару какое-то заклятие.

Кукла, способная творить чары?!.

Анима полоснула перед собой Дайсом, разрезая плетение, сделала ещё шаг, обвела руку с кривым клинком и ткнула нагинатой в бок. Кольчуга лишь хрустнула, в месте разреза заклубилась тьма. Человек сказал "ой" и осел, что-то шепча.

Высокий нечеловек бросился на неё, продолжая выкрикивать одно слово. Кажется, он даже не делал вдохов. Длинное копьё с крюком и нагината встретились, Дайс завибрировал, ему не понравилась скрытая в чужом оружии сила.

Сара поднажала, мгновенно превратила Дайс и резанула инопланетянина по правой руке.

Из раны плеснуло белой густой жидкостью, похожей на сливки, доходяга и не моргнул, продолжая вопить и атаковать, удерживая копьё одной рукой. Моторика у него тоже была совершенно нечеловеческая, а уж силу такую трудно было заподозрить в костлявом длинном теле.

Сара полоснула его по ноге, отступила и отсекла вторую руку. Инопланетянин сдавленно квакнул, наконец-то перестав орать, Сара рубанула его по горлу. Голова запрокинулась, разрез широко открылся и стал неторопливо заполняться белой кровью.

Сара обернулась к мужчине, ожидая, что он уже истёк кровью. Но тот всё что-то шептал кровавыми губами. Поднял глаза.

— Дурное создание... Напали бы сразу вдвоём — одолели бы... Но инструкция... сначала тревога, потом только...

Сара не стала разубеждать, что и вдвоём бы они её не одолели. Замахнулась, собираясь избавить от страданий, мужчина чуть двинул рукой.

Пламенный свет сорвался с его ладони и сшиб аниму, закрутил и швырнул на зубцы стены. Она едва не проломила барьер спиной. Мускулы сводило судорогой. С когтей прыгали голубые искры.

Анима поднялась на ноги, чувствуя себя как никогда раньше... замечательно. На языке появился давно забытый вкус сливочного мороженого — что-то внутри истолковало воспринятую силу как чудесное лакомство. Возникла странная лёгкость, кости чуть вибрировали от энергии. Алое зерно в центре Лабиринта налилось яркостью.

Сара с удивлением уставилась на мёртвого волшебника. Она полностью сожрала предсмертное заклинание.

Но как же так, любой волшебник и даже не волшебник скажет, что из заклинаний, выполняемых в одиночку, нет ничего опаснее предсмертного!.. Когда человек вкладывает в каст саму свою жизнь, он обретает сокрушительную мощь.

А она вот так взяла... и съела. Как сливочное мороженое.

И ещё кое-что. Если на стене стоял боевой маг... а напарником его выступал уродливый аним... если здесь такие охранники... то что же ожидает их в самом замке?!.

Сара медленно повернулась к двум анимам, выскочившим на площадку. Сила ворочалась в ней, отчего-то её не надо было усваивать, подчинять, делать своей. Как мёд, мгновенно всасывающийся ещё изо рта, как глюкоза, вколотая в вену.

Сила требовала, чтобы её пустили в ход. Сара двинулась вперёд, грозя нагинатой. Эти юбчатые воины не орали почем зря, раздались, окружая, атакуя одновременно. Анима метнулась в одну сторону, тут же изменила движение, подпрыгнула и в наклонном беге по зубцам стены умудрилась полоснуть одного инопланетянина, закрываясь от него вторым. Спрыгнула прямо в проём лестницы, ведущую куда-то вниз стены, и сбила кого-то с ног, вместе с ним покатилась вниз.

Человек в кольчуге и закрытом шлеме странной формы тяжело завозился, мотая головой, при падении ему досталось больше. Сара ударила его по шлему, думая разрубить, но Дайс лишь недовольно зазвенел. Впрочем, дядька осел, оглушённый. Мгновенно обратив оружие в стилет, анима ударила в прорезь забрала.

Вниз торопливо спускались анимы. Лестница была достаточно узкой, чтобы им пришлось идти по одному. Сара подрубила первому ноги и добила упавшего, второго кольнула в пах. Он даже не моргнул.

Сзади! — взвизгнула Кальви, в своём ЦУПе прочтя показания своеобразного магического радара. Сара отшатнулась в сторону, но слишком поздно. Наконечник копья поднимающегося вверх инопланетянина вонзился ей в бок, пробив броню. Из оружия ударила гудящая энергия.

Сара непроизвольно впитала её. Сила опять имела вкус сливочного мороженого. Светлое копьё, казалось, завизжало, и с хрустом переломилось. Аним издал звук — в первый раз он вскрикнул явно от боли, и повалился на ступени.

— Что за ерунда? — пробормотала Сара, выдёргивая обломок копья. Он истаял в руках. Тронув бок, анима убедилась, что всё уже заросло. Аним был явно мёртв. Погиб, когда копьё сломалось.

В плюсе — все бяки мертвы, резервы силы значительно пополнились. В минусе — магическое безобразие, творившееся вокруг, пережгло все системы шлема и кирасы. Сара задумчиво покосилась на мужчину в кольчуге и шлеме...

Глава двадцатая. Ритуал

Нервы были на пределе. Подстёгнутые заклинаниями и магическими коктейлями, они разве что не искрили. Так что едва из соседнего перехода показалась длинная белая фигура, похожая на привидение, Первый тут же заметил её краем глаза и не медля ударил подготовленным заклинанием.

Реакция "привидения" тоже оказалась на высоте. Оно попросту протянуло руку в белой перчатке...

И спокойно впитало удар, который размазал бы человека по стене. Материал перчатки раскрошился, облетел, показав тонкую девичью кисть.

С непомерно длинными бирюзовыми когтями и с бегающими по ним искрами..

Ударить вторично Первому помешала Третья.

— Стой!.. — эта... ещё одна "дополнительная сила", врученная грандом Ланде... подбила командира под локоть, и каст ушёл в потолок, отчего на белую фигуру посыпалась пыль и каменные крошки. — Тринадцатая, ты?

Фигура стащила шлем, Сара оглядела собравшихся в закоулке двора бойцов. Семеро, куда делись ещё двое, она спрашивать не стала.

— Куда ты дела свои доспехи и что это на себя напялила?

— Доспехи сгорели. А это трофей. Вам не нравится?.. — Сара потупилась, изображая смущение и разведя в сторону полы кольчуги. Открылся разрез в боку — похоже, предыдущему хозяину не повезло.

— Нет, — высказалась Третья. — Жуть смотреть. Где ты утрофеила эту гадость, и как ты вообще можешь носить такое?

Сара удивлённо поглядела на юную волшебницу. Вейтлинь с её необыкновенной чувствительностью к чужой магии говорит о чём-то "жуть". Но она сама считала эту силу необыкновенно "вкусной".

— Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время, чтобы выяснять адрес магазина, где я разжилась такими роскошными шмотками? — поинтересовалась анима.

— Нет, нам всем интересен... адрес магазина, — сказал Первый.

Сара пожала плечами и в двух словах поведала о произошедшем.

— Ну, сильна, — крякнул Норан. — Вот нам пришлось... разменять, м-да.

— А чего это мы вообще здесь стоим и байки слушаем? — спросила Сара. — Разве нам не надо куда-нибудь идти и кого-нибудь убивать, развивая наступление?

— Наступление провалилось, — глухо буркнул Первый.

— То есть? Мы же здесь!

— Только мы и здесь, — угрюмо сказал Норан. — Остальные команды за стеной. Магия... ловушки, щиты, ещё какая-то дрянь, никогда такой не видел...

— К тому же связи нет, — сказал командир. — Прежде чем она пропала, гранды сообщили, что замок будут атаковать тяжёлой осадной магией. Подождём, пока начнётся обстрел, а там скроемся где-нибудь поглубже. Можно, конечно, найти место, откуда управляются ловушки на стенах, и всё там взломать, но это уже из области сказок...

Он помолчал.

— И вот ещё что... Третья — приоритет. Она должна выжить, приказ гранда. Так что защищайте её любой... Эм?..

Вейтлинь сидела на камнях и деловито стаскивала сапоги. Снятый шлем валялся рядом. Разувшись, девушка принялась за застёжки доспеха.

Суровые вояки, крутые спецназовцы застыли, разинув рты и глядя на деловито разоблачающуюся волшебницу.

— Ты чего? — поинтересовалась Сара наконец. — Не хочешь умирать девственницей? Думаешь, за сколько-то там минут, которые нам остались до обстрела...

Вейтлинь подняла голову, обвела мужчин отрешённым взглядом, как будто и в самом деле выбирая одного из них для великой миссии, встала и шагнула к Первому.

— Губа не дура, — одобрила Сара. — Если уж начинать, то с капитана... э?..

Она, конечно, не думала, что её теория в самом деле имеет хоть какое-то отношение к реальности, и когда Вейтлинь стянула с бедняги (счастливчика?..) шлем, самую малость растерялась.

Впрочем, девушка тут же нахлобучила шлем на себя и что-то загудела в маску. Похоже, чары идентификации, предназначенные для воспрещения нелицензионного доступа к функциям командирского шлема, не стали ей хоть какой-то помехой. И фактор, препятствующий связи, она тоже проигнорировала.

Вейтлинь разговаривала с... с Железнорукой, излагая план действий. Нет, не предлагала его, а ставила в известность.

Девушка наконец-то стащила шлем, в той же сомнамбулической манере надела на Первого. Тот вытянулся в струнку, выслушивая далёкого командира, пару раз кратко ответил и поднял забрало, оглядел всех дикими глазами и остановил взгляд на Вейтлинь.

— Ты, — сказал, беззвучно энергично пошевелил губами и спросил: — Что надо делать?

За углом кто-то был.

Первый тоже почуял, или шлем подсказал, он замер озадаченно. Сара легонько прикоснулась к его плечу, указала на себя и вперёд. Дюженник помедлил и кивнул. Коридор здесь сужался, и идти можно было лишь по одному.

Сара выпрямилась, одёрнула кольчугу, чуть перекосив, чтобы разрез на боку казался складкой. Превратила Дайс в копьё и тяжёлыми шагами двинулась вперёд, спрятав руку в обгоревшей перчатке за спину.

Навстречу её вылетели огненные шары. Сара махнула копьём, и Дайс поглотил магию.

— Не слишком дружелюбная встреча, — прогудела анима, имитируя мужской голос.

— Мастер?.. — в голосе одного горе-стрелка послышался ужас — обстреляли своего!..

— Но как... откуда?.. — лепетал второй. — Там были враги...

— И я их убил, — поведала Сара. — Можете посмотреть.

Эти мальчишки — лет двадцать пять, не больше, — тут же сунулись заглянуть за угол. Ещё двое остались — мужчина лет сорока и аним.

Чёрные раскосые глаза смотрели на Сару. Попробуй истолкуй выражение нелюдского лица — но тот, кажется, что-то подозревал.

— Это не он, — сказал вдруг. — Это...

Сара метнула копьё, и инопланетянин сложился вдвое, пришпиленный к камню Дайсом. Анима прыгнула вперёд, выбрасывая когти, полоснула мужчину по руке. Вычурный жезл полетел в сторону, плюнул искрой и потух. Ещё удар, в горло, и стражник свалился, захлёбываясь кровью. Другой рукой Сара выдернула из его ножен недлинный меч, обернулась и метнула в одного из парней, которые только-только начали поворачиваться на шум.

Клинок угодил в доспех и пробил его. Напарник вскинул жезл, готовясь ударить заклинанием и не заметив движения за спиной. Через мгновение у него из груди высунулось тёмное лезвие. Заклинание, вышедшее из-под контроля, зазмеилось с жезла, обвивая руку молнией.

Сара бросилась вперёд, ударила когтями в горло и тем же движением рассекла навершие жезла. Треск, звон ощущение мгновенно выпитой силы.

Первый стряхнул тело с клинка и посунулся вперёд, завертел головой, оглядывая убитых.

— Путь чист, — отрапортовала Сара, прошествовала к стене, выдернула Дайс и отсалютовала им.

Третья уже оглядывала комнату. Именно она привела сюда команду, проследив энерговоды защитных чар в замке, который оказался слишком уж защищён. Странное, должно быть, зрелище было — крадутся по чужому замку боевики, водят по сторонам масками и боевыми жезлами, а в середине их формации бредёт, словно в трансе, девушка. Всё же не полностью раздетая, но без брони, босая и распоясанная, дабы лучше ощутить магические энергии.

Мониторы, пульт открывания-запирания дверей и запах кофе — вот что представлялось Саре при словосочетании "пост охраны". Всё это здесь присутствовало. Обломки разбитой пластины какого-то полупрозрачного материала всё ещё показывали туманные картинки, в которых, напрягши воображение, можно было опознать коридор за углом. Роль пульта выполняла разноцветная карта на стене, изображающая коридоры, переходы и лестницы. Ну а разлитый по полу "кофе", магический стимулятор, лиловел и светился, утрачивая магию и выдыхаясь.

Остальные бойцы по одному входили в караулку, оглядывались, комментировали. Первый отправил кого-то на стражу, других обыскивать помещение, сам занялся телами. Выпрямился разочарованно, показал Вейтлинь три ноздреватых серых камешка на цепочках. Раньше они были похожи на драгоценные камни, но сейчас наполнявшая магия ушла с гибелью людей, их носивших.

— Если здесь есть тайник, мы его нипочём не найдём, — уныло констатировал Первый.

— А найдём, так не откроем, — согласился Норан, переступая жезл.

— Это так и будет валяться? — Сара поддела ногой чужое оружие. Вейтлинь, с закрытыми глазами напряжённо изучающая камни, вздрогнула и выронила их, резко оглянулась — чтобы увидеть, как жезл плюнул искрами и затих.

— Балуй мне! — прикрикнула Сара на зловещий арт, как на вдруг закапризничавшего ящера. То-то же... я вампирский меч носила, а какая-то разукрашеная палка мне и вовсе не страшна!

Норан не без опаски потыкал жезл сначала мечом, потом ногой, наклонился и взял в руки. Вейтлинь напряжённо сощурилась, глядя на Сару, на жезл. Отобрала оружие, повертела в незащищённых ладонях, вернула. Задумчиво похмыкала и оглядела комнату, обшаривая всё руками, обошла по периметру.

— Здесь! — воскликнула и налётчики, толкаясь локтями, столпились около ничем не примечательного участка стены.

— Что? — нетерпеливо воскликнул Первый. Вейтлинь повернулась и бесцеремонно оттолкнула его, Сару же схватила за руки и подтащила ближе.

— Когти.

— Что?..

— Сделай, как тогда.

Анима молча повиновалась. Вейтлинь, увлекшись очередной задачкой, вновь забыла и о субординации, и вообще обо всём. Третья, чуть носом не тыкаясь, внимательно ощупала пальцы и когти. Отпустила и отвернулась к стене, вновь надела шлем и принялась за какие-то манипуляции.

— Да что?!. — Первый открыл было рот, Сара предупреждающе вскинула руку. Мужчина сфокусировал взгляд на её бирюзовых когтях и счёл за лучшее не отвлекать молодую волшебницу, которую сама гранд сначала велела защищать её любой ценой и вывести из крепости, а потом вдруг передумала... и передала ей право командовать.

Первый подозвал к себе Норана, и они принялись разговаривать вполголоса, знакомый Сары показывал на аниму и кивал головой, что-то настойчиво втолковывая.

— Вот так, — сказала Вейтлинь, стащила шлем и нахлобучила его на Сару, развернула аниму к стене. — Я покажу тебе, где... Остальным — отойти, ну же!..

Сара перечитала инструкции, высвеченные на забрале. Подволокла ближе и перевернула тяжёлый стол, разогнала любопытных, которые придвинулись к стене. Пошевелила пальцами, переключила Дайс на тяжёлый нож и воткнула в стену оружие по самую рукоять, и когти левой руки по самые пальцы.

Мгновенно провела клинком и вынула дверцу скрытого сейфа, стряхнула с когтей в угол таким образом, чтобы остальных в комнате хоть как-то защищала мощная крышка опрокинутого стола. Фыркнули сгорающие пиропатроны, зашипела кислота. Но все эти предосторожности, призванные уничтожить содержимое сейфа, запоздали.

Вейтлинь издала торжествующий возглас, прыгая к сейфу. Два кристалла на цепочках сияли от сдержанной внутри магии. Третья достала один, держа за цепочку, поднял кристалл на уровень глаз. Улыбнулась ему как, наверное, боец на ринге улыбается сопернику, и стиснула в кулак.

Сара на полную запустила своё магическое чувство. Происходящего она не понимала, но запоминала всё досконально. Возможно, подобного она никогда не сможет повторить — одно дело просто выпить магию, уничтожив, изменить же... Стихия анимы — разрушение магии, здесь же, напротив, было тонкое манипулирование ручейками магии.

Третья разжала кулак и сдула с ладони крошево, оставшееся от ключа. Немного постояла, покачиваясь и бормоча И взяла последний камень.

В комнате повисла непроницаемая тишина. Наконец девушка перевела дух, улыбнулась устало и победно. Подбросила камень на ладони, повернулась и воткнула кристалл в углубление на краю карты-схемы замка.

Тревожные знаки, обрамляющие замок, померкли, защита на стенах была отключена.

Снаружи тут же раздались вопли, звон стали и треск боевых заклинаний. Почти провалившийся штурм возобновился.

— Третья-Север, сюда. Тринадцатая-Север, вперёд. Восьмой-Горка, прикрываешь.

— Принято...

Защиту на стенах восстановили довольно скоро — управление магией где-то дублировалось, и пульты управления в захваченной комнате охраны оказались отключены и отрезаны. Однако защитникам это не помогло. Сброшенные со стен, они отступили в здания замка. Чародеи искусников доламывали ловушки, снимали магические мины и отключали щиты.

Уменьшившийся отряд "Север" дополнился людьми из ещё одного потерявшего в составе отряда, командир которого погиб. Теперь эта сборная группа выступала вперёд странным порядком, стараясь не ввязываться в схватки. Вейтлинь ощупывала воздух руками и пол ногами. Она так и не надела обратно защиту, потому её окружали телохранители. Девушка указывала, где таились ловушки, и либо проявляла защитные чары, если их можно было обойти, либо вперёд шла Сара, разряжая те самые магические мины собой.

Кольчуга её давно потеряла свой блеск, шлем закоптился, но обороняющиеся ещё не единожды бывали сбиты с толку, когда на них выходил человек в "своём" прикиде, и давали Саре пару лишних секунд на расправу. Анима шла, убивала, шла, она сама себе казалась безмозглым автоматом, у которого есть только один приказ.

Когда отряд догонял свою "дополнительную силу", у них оставалась только одна забота — не поскользнуться в крови. Ещё дважды они находили линии энерговодов замка, питающие уже внутреннюю систему ловушек, но следовать за ними сквозь стены и перекрытия не представлялось возможным. На третий раз Вейтлинь встала столбом, лишь перебирая пальцами босых ног.

Первый навострился-таки выводить её из фирменной мечтательности, но на сей раз методы дали сбой. Вейтлинь сосредоточенно топталась на ничем не примечательном участке пола, потом крутанулась на месте, сделала шаг и с лязгом врезалась в стену.

И только тогда очнулась, открыла глаза и обиженно уставилась на преграду.

— Там... что-то... — проговорила. — Сила. Как та, что была на местах жертвоприношений...

Её рука описала круги, палец уставился куда-то в основание замка.

Кальви.

Так и есть.

Девушка в Библиотеке вывела на один из экранов карту, наложила на неё печать. Геометрический центр одного из фрагментов печати находился как раз там, куда указывала молодая волшебница.

Кальви спешно щёлкала тумблерами, откатывая защиту, истончая кожу рук, лица. Нет, только камень, и не чуется тока воздуха из щелей. Восприятия бегунок потянуть вверх... нет следов на камне под стеной, которые свидетельствовали бы о том, что здесь ходят... и нет запаха, нет звука.

Сара повертелась по коридору (Ещё одна, — донёсся до анимы голос Первого, полный усталого смирения), порычала, прозванивая стены ультразвуком (народ нервно схватился кто за сердце, кто за мечи), и убедилась в том, что здесь нет никаких потайных ходов.

Вейтлинь потребовала шлем у Первого, и только собралась доложить о своём наблюдении, как Железнорукая сама вышла на связь и сообщила, что с замком почти закончили, давят последние очаги сопротивления.

Выслушав Вейтлинь, гранд разразилась не вполне парламентскими выражениями. Лишь здесь, в замке операция прошла почти как было запланировано, в городе же всё оказалось не слава Дарнаю. В иных секторах печати отряды искусников столкнулись с неожиданно сильным противодействием и застряли. Так что теперь им придётся попробовать разрешить ситуацию здесь.

И побыстрее. Потому что магические "судмедэксперты", изучив "пустые" точки, выяснили, что жертвоприношения в них всё же произошли. То есть магическая фигура закончена, и сила, которую почуяла Вейтлинь, свидетельствовала об одном.

Несколькими уровнями ниже, в заклинательном покое, несколько магов принялись за завершение ритуала, который готовили несколько месяцев.

И едва Сара, подслушивающая переговоры, сделала этот вывод, как в то самое мгновение замок содрогнулся от основания до шпилей.

Сара лишь ощутила нечто неопределённое, как будто через холодные коридоры прошёл порыв тёплого ветра, пахнущего ванильным мороженым. Внизу у Кальви на магическом радаре что-то дало очень слабую засветку — но на весь экран. Люди в доспехах вообще ничего не почувствовали.

А вот Вейтлинь подскочила и, закатив глаза, стала оседать на землю. Первый подхватил девушку и рявкнул команду, отряд храбро отступил за угол. Третья-Север завозилась, забормотала.

— Доложить — они начали. И карта. Искать потайные ходы, обязательно должны быть. Осмотреть... подходящие места.

Харинь вышла на связь, выслушала бессвязный доклад юной волшебницы, который совпадал с показаниями каких-то там магических приборов, и отдала приказы. Первый высветил карту, покрутил её и раскрасил голограмму в разные цвета, принялся кричать в переговорник. Отряды боевиков искусников в захваченном замке пришли в движение, внутрь поспешили специальные научные группы, бывшие наготове.

Специалистам не составило труда найти нужное место, и сборный отряд "Север-Горка" галопом помчался туда. Первой следовала Сара, на случай неожиданных встреч. Оказалось, что следовало опасаться не ловушек и недобитых врагов, ещё скитались по захваченному замку, а своих. Сара, которая всё ещё разгуливала в чужом доспехе, чудом умудрилась избежать горячего приветствия.

В коридоре было дымно, воняло боевой магией и палёной плотью. Предупреждение Железнорукой — не пытаться взламывать дверь, а дождаться "дополнительные силы", малость запоздало, о чём свидетельствовало дымящееся тело в уголке.

Прежде чем научники успели ввести вновьприбывших в курс дела или хотя бы предложить быть осторожнее, Первый подошёл вплотную к участку стены, отмеченному чертой копоти. Вейтлинь с его рук ощупала преграду, не обращая внимания на бросившихся врассыпную искусников. Кивнула Саре и запротестовала — когда Первый всё же поволок её прочь.

Анима, убедившись, что все отступили, ткнула в обозначенные места Дайсом. Жмурясь, постояла в языках пламени, словно под горячим душем. Эта магия тоже была "вкусной", но не как та, что была в оружии странных анимов. Девушка стряхнула с рваной кольчуги копоть от заклинаний из сработавших ловушек и принялась выламывать каменную глыбу.

Третья к тому времени, как она расправилась с дверью, немного оклемалась, глотнула стимуляторов и слезла-таки с командира. Открылся потайной ход, Сара сунулась первой, ощущая в толще камня биение силы. Раздражённо стянула шлем.

— Если бы я осталась здесь!.. — Вейтлинь раздражённо отпихнула командира, который пытался её страховать.

— Если бы ты осталась здесь, тебя точно также поджарили бы, — Сара махнула Дайсом в угол.

— Зато дверь открылась бы нормально, а не вот так! — совершенно нелогично психовала Вейтлинь, пытаясь ещё и Сару оттолкнуть. Анима не отталкивалась, заглядывая в разгромленный коридор. Магия сработала неверно... или, наоборот, как должно, завалив потайной ход. — Теперь здесь не пробраться!

— Смотря кому... — Сара окинула взором крепких мужчин в мощной броне, потом оглядела себя. Сняла и швырнула в угол шлем, стянула кольчугу. Колыхнулся воздух — Дайс со звоном обратился в метательную стрелку, которую анима без затей сунула в зубы. Шевельнула плечами, привстала на цыпочки и опустилась, потянулась. Кальви внизу безостановочно щёлкала рычажками и колотила по клавишам.

Люди вокруг с болезненным любопытством наблюдали за преображением "дополнительной силы". Сара ухмыльнулась невесело. Чем-то напоминает земной опыт общения с врачами, консилиумы вокруг больной, всевозможные осмотры и освидетельствования... Она пинками сбросила с ног обувь, перешагнула штаны, которые с неё попросту свалились, рубашку мимоходом вспорола когтем и стряхнула лохмотья.

— Что, разве никто не пошутит по этому поводу? — девушка оглядела присутствующих, комментариев не дождалась и обернулась к завалу. Подпрыгнув, уцепилась за камни и ввинтилась в узкую щель.

Вслед понеслись выражения Первого. Сара обернулась, уже зная, кого увидит — определила по грохоту костей о камни. Бывают же такими тощими...

— Я знаю, что делаю, — уверенно сказала Вейтлинь, ящерицей вползая в щель вслед за анимой. — Тринадцатая может разрушить всё, но только я могу сказать, что именно нужно разрушать!

Первый только зарычал в бессильной ярости и забубнил в шлем. Сара приостановилась, услышав короткую команду. Голоса забубнили, послышались удаляющиеся шаги.

— Эй, вы, там!.. — позвал Первый. — Мы уходим. Гранд велела передать — действуйте на своё усмотрение.

Интересно, размышляли обе души анимы, если это случится, то как отразится на нас?

Третья-Север ползла сзади, кряхтела и то ли ругалась на околонаучном жаргоне, то ли творила какие-то чары. Сара всё никак не могла перестать думать об этом. Велено беречь. Но в такой ситуации сохранение жизни и здоровья подзащитной под большим вопросом. И если она ошибётся, или сама Вейтлинь выкинет какой-нибудь косяк, или дела повернутся скверно... то как отразится на химерном теле и "прошитых" душах невыполненный приказ?

Сара протянула вперёд руку. Скрежет, хруст, срезанный край валуна обратился в её кулаке в каменную крошку и просыпался вниз, между трещинами. Тут же другой камень осел вниз, придавив ей руку. Анима скрипнула зубами, по отражённому эху оценила завал впереди. Осторожно толкнула вперёд — и он укатился далеко, запрыгав где-то впереди и внизу.

Вейтлинь радостно вскрикнула.

Сара скользнула вперёд. Волшебница всё правильно поняла, завал кончался, и дальше коридор был более-менее чист. Анима попыталась прикинуть, сколько у людей уйдёт времени, чтобы расчистить такой завал. Вейтлинь вцепилась пальцами в её босую пятку, ойкнула, отдёрнула руку, шарахнулась, врезалась головой в потолок. Анима застыла, услышав шорох осыпающегося камня и зловещее потрескивание.

Я выживу, подумала она, слыша, как свод оседает. Тело выживет. Но что станется с нами, когда расплющит Вейтлинь?

— Замри. Может быть...

Ага, так она и послушалась. Ноги окатил холодок творимых чар.

— Ничего не!.. — Сара замолчала. Бесполезно, а сейчас перебить сосредоточение заклинания может быть ещё и опасно. То есть — ещё более опасно.

Шорохи, скрипы стали интенсивнее. Потом Вейтлинь потыкала Сару в пятку — та чуть не вздрогнула сама.

— Вперёд, — просипела девушка. — Быстрее, быстрее. Я укрепила свод, но надолго...

Сара попыталась осознать, что груду камней, готовую обрушиться им на загривки, держит её спутница. Стоит ей дать слабину... когда она и без того слаба. Бой, взлом, засекание ловушек — при её мизерном резерве остаётся только удивляться, как "дополнительная сила" ещё не исчерпала свою силу до дна.

Ящеркой вынырнув из камней, Сара первым делом скатилась по ним вниз. Вернулась, отбрасывая валуны, продралась вперёд, запустила руки в щель и нащупала тонкие холодные запястья Вейтлинь.

Рывок.

И треск, стон камня.

Две девушки покатились в обнимку по ненадёжной осыпи. Сара пыталась своим малоуязвимым телом самортизировать удары для товарки. Перепуганная Третья прижималась к ней изо всех своих невеликих сил, и у анимы не получилось отшвырнуть её достаточно далеко, когда каменная волна их настигла.

Девушка прокатилась по камням, крепко обо что-то стукнулась. Тут же вскочила, со второй попытки сотворила светлячок и бросилась к Саре, принялась с рискованным энтузиазмом разбрасывать завал.

— Уйди, — прорычала анима, вытягивая руки и создавая когти. Не хватало только, чтобы...

Вейтлинь увернулась от скатившегося камня. Сара вцепилась в ненадёжный пол когтями и выволокла себя из-под завала. Ногам досталось. Третья тихо хныкала, с ужасом глядя на неё в свете неверного светляка.

— Тихо, — велела Сара, выползая вперёд и с ужасом представляя, что было бы с горе-напарницей, окажись она рядом с ней в этом завале. Анима покашляла, выплюнула Дайс — в миг удара ненароком проглотила.

Кальви.

Две минуты.

У нас их нет.

Тогда ходи с раздробленными ногами и с промятой грудной клеткой.

Щёлкали тумблеры. Анима переступила с ноги на ногу, позволяя ступням трансформироваться. Рёбра тихо захрустели, становясь на место, срастаясь и одеваясь дополнительной бронёй. Если бы не вынужденное "похудение", её бы не расплющило так, что пришлось восстанавливаться целых... тридцать секунд?

— Идём, — Сара взмахнула рукой, ловя светлячок ладонью, как муху, и воцарилась тьма. Неведомое чудище схватило Вейтлинь за руку когтистой лапой и поволокло. Девушка едва успевала перебирать ногами и радовалась лишь, что не додумалась по примеру анимы скинуть обувь. Той что... До "конца света" волшебница успела увидеть, как страшно покарябанные ступни анимы превратились в какие-то лапы дракона. Вот и слышно, как они шкрябают, бр-р-р!..

Тайный ход вёл прямо и вниз. Вейтлинь спотыкалась, анима поддерживала, невидимая в сплошной темноте, которая, похоже, была для неё лишь сумраком. В воздухе была разлита магия, и её мерзкий "запах" становился всё сильнее, девушку даже замутило... или дело было в ударе головой?

— Поворот, — предупредила непроглядная тьма.

Стоило им повернуть, как Вейтлинь едва не упала. Плотность магического фона была здесь такова, что девушка налетела на него, как на стену, и застыла, задыхаясь.

— Что с тобой? — Сара спросила злым шёпотом, встряхнула за плечи.

Волшебница вдруг ощутила себя лучше... и вцепилась в свою сопровождающую, часто дыша сквозь зубы. Рядом с анимой напряжённость магического поля была не настолько велика, химерное тело активно впитывало магию.

— Эй, я тоже тебя люблю, но сейчас не самое подходящее...

— Уже рядом, — кашлянула Вейтлинь, не в силах отделаться от ощущения пропитывающей всю её суть отвратной магической вони. — Вперёд...

Сара пробурчала что-то о том, что такой приказ непросто выполнить, когда за неё цепляются, как репей за юбку, но двинулась дальше. Вейтлинь с величайшей неохотой отпустила её руки и схватила за бока, согнувшись и укрывшись за укрылась за спиной, так магический "ветер" был слабее.

— Впереди свет.

Вейтлинь с трудом открыла слезящиеся глаза, выглянула из-за плеча Сары. В самом деле, коридор заканчивался, и за круглой аркой пробивалось сияние.

— Ты не сможешь пойти дальше, — Сара взяла её за руки и подвела туда, где дверной проём давал хоть какую-то защиту.

— Нет, я должна идти, — просипела Вейтлинь. — Ты не сможешь понять...

— Просто убью всех встречных и разрушу всю магию.

Неплохая стратегия, подумала Вейтлинь, зажмуриваясь. Вот только секунду подожду, и...

Когда она вновь открыла глаза, Сары уже не было.

Магический свет рвался пламенем чудесного костра, знаменующего величайший триумф семейства. Энергия бежала по магической фигуре, пульсируя в такт словам древнего заклинания. Купол света, раскрывшийся над заклинателями, озарял подземный зал.

Наследники крови прежних королей-правителей Танора, низвергнутые, преданные своими, с трудом выжившие, лишь недавно частично восстановили своё влияние под другим именем. Века политики, торговли, поиска древних сил, повинующихся старым королям. Тайные соглашения, альянсы. Иногда — предательства... нет, разве можно назвать так казнь неверных подданных, ну, или потомков их?.. Всего лишь свершение правосудия.

И — самое главное — скупка нужных земель, устроение их согласно плану, размещение необходимого расходного материала для чар.

Сверху шёл бой... или уже кончился бой, а здесь же лишь отзвуки происходящего в замке пробивались через толщу камня. Осталось лишь несколько минут, и предки восстанут, и принесут потомкам свою силу, и древние могущественные знания возродят династию правителей. Даже Дома будут вынуждены с ними считаться!..

Так думали они, шестеро заклинателей, шестеро потомков тех, кто покоился в оссуариях. Заклинание шло своим чередом, и никто не смог бы теперь помешать ему...

А потом из-за границ круга чар пришла смерть.

Погибель в облике тощей девчонки с огромным копьём обрушилась на неодолимую защиту, и купол света со звоном лопнул. Магия хлынула во все стороны, разбрасывая заклинателей.

И один из них упал уже с перерезанным горлом.

Ни в коем случае не на чертёж... ага, попробуй тут не пролей капли крови на светящиеся линии, когда всё помещение является магической печатью, и на стенах, и на потолке они!.. Всё, что могла сделать Сара — отдать приказ Дайсу в надежде, что раскалённый клинок припечёт человеческую плоть и предотвратит слишком уж обильное кроворазлитие.

Анима ударила вбок, пронзая магический щит — то ли волшебник успел-таки выставить, то ли арт сработал. Вспышка света, треск и шипение плоти, через которую проходит раскалённая сталь.

Молния с визгом пропорола воздух, обвилась вокруг меча. Два удара — двое валятся, магия помешала ходу клинка, и получилось... неряшливо. К тому же анима потеряла темп, ещё одну молнию была вынуждена принять просто на ладонь. Молниеносный маг вскинул копьё...

И вонзил в спину парню, который стоял перед ним, прикрывая.

Сара на мгновение замерла, ошарашено глядя. Парень упал на колени, хрипя и хватаясь за вышедшее из груди древко. Белый выдернул копьё и что-то бросил на незнакомом аниме языке. Убитый медленно поднялся.

С быстротой молнии взметнул меч.

Сара парировала удар, едва не выбивший у неё Дайс. Новосотворённый зомби — или кто это был, обладал силой медведемона и скоростью новейших автоматов искусников. Окажись на месте анимы человек или даже вампир, он оказался бы во мгновение ока напластан на дольки. Вот могущественный маг, древний вампир или высокоуровневый аним — те ещё посопротивлялись бы.

Сменив облик оружия, Сара изловчилась и отсекла мертвецу правую руку. Из раны плеснуло белым светом прямо в глаза. Анима замешкалась. У света был вкус сливочного мороженого.

Меч в левой руке врага устремился к боку, к разрезу в её кольчуге.

Хрясь!..

Сара повернулась, делая шаг назад, застрявший в ней меч дёрнул хозяина на неё. Мертвец замешкался, и Дайс смахнул ему голову. Фонтан белого огня ударил в потолок, вышиб меч из рук. Обезглавленное тело повалилось вперёд. Анима попыталась уклониться, но поток силы, хлынувшей из разреза, краем зацепил её по руке... и свернулся вдруг, перенаправляясь, захлёстывая её тело с ног до головы.

Сара помотала головой, схватилась за торчащий в ней меч обеими руками. Вытянула из тела, рубиновая кровь разъедала белый металл, пузырилась. Сила кипела в теле анимы, Кальви даже не удавалось перенаправить её во внутренние хранилища. Рана и не думала закрываться, кровь текла из бока, разъедая кольчугу, расширяя прореху. Единственный выживший в ужасе пятился перед девушкой, горящей безумным волшебным огнём.

— Не убивай!.. — завопила Вейтлинь за спиной, когда меч уже летел. Мгновенный взблеск — и голова последнего заклинателя запрокинулась, сияющая черта на шее открывалась всё шире. Края её горели, сила хлестала вместе с кровью. Меч стал распадаться в руке анимы, превращаясь в свет, уходя под кожу. Сара увидела, как просвечивают через её плоть рубиновые кости.

Поток магии от печати усилился нестерпимо. Она ещё успела заметить, как Вейтлинь упала у входа, свалилась сама — аккурат в центр печати.

И наступила темнота.