Снова война

Значит, данный герб принадлежал благороднейшему и древнейшему роду Блэк.

— Интересно, а как выглядит герб Поттеров? — Казалось бы, простой вопрос, но он поставил Рида в тупик. Память Гарри не могла не то что сказать, как выглядит герб Поттеров, она даже не могла ответить на вопрос "Имел ли род Поттеров вообще право на герб?"

Нет, понятно, что этот Гарри благодаря Риду знал о том, что его семья относится к роду Перевеллов. Но для него стало дикой неожиданностью узнать, что Гарри никогда даже не задумывался, кем именно были его предки. Согласно памяти Гарри, Лили и Джеймс Поттеры будто появились в пространстве из ниоткуда. Куда делись их родители? Если они оба не были поздними детьми, то бабушкам и дедушкам Гарри сейчас должно быть никак не больше шестидесяти. А ведь это не предельный возраст даже для простых людей, родителей Лили. Не говоря уже о родителях Джеймса, которые были магами. И это сейчас! А на момент, когда Гарри отдали Дурслям, им вообще было где-то около сорока пяти лет. И то, что Гарри не попытался найти родственников, в принципе ещё можно объяснить, ведь ему с детства внушали, что он сирота, и в итоге сработала так называемая "зашоренность" сознания. А вот то, что никто из семьи Поттеров ни разу не попытался встретиться с Гарри, наводит на размышления. Либо никого из этих родственников просто нет в живых (во что сложно поверить), либо кто-то старательно не подпускает их к Гарри.

Предположим, что в обычном мире и в самом деле не осталось прямых родственников. Родители Лили были детьми военного периода, и в огне Второй Мировой всякое могло случиться.

Но магическое сообщество намного меньше маггловского. Всегда есть какие-либо кузины и кузены, троюродные бабушки и дедушки. И поверить, что ни один из них не захотел взять Гарри под свою опеку, невозможно. Причём взять даже не из жалости к сиротке, а хотя бы ради того, чтобы получить доступ к его сейфу. Нет, однозначно и тут не всё гладко.

Впрочем, все эти вопросы подождут до того момента, пока он не сможет получить на них ответы. Сейчас нужно заняться письмом Сириусу.

Гарри успел подумать о том, что ради этого придётся выйти из купе и попросить у кого-нибудь бумагу и ручку, чтобы написать письмо. И даже успел подумать, что и письмо может подождать, пока он не прибудет на Тисовую улицу. Выходить из купе ему не хотелось, а, точнее, сложно было подобрать нужное слово для передачи его мыслей по поводу идеи выйти из купе и пойти с кем-нибудь пообщаться. Но тут взгляд Гарри упал на кресло напротив и зацепился за сумку, которая там лежала.

Память, пробежавшись по карточкам, сказала, что это его сумка. Внутри неё находилась обычная одежда и, что в данный момент было самым важным, чернильница с перьями, пергамент и несколько конвертов. Гарри вспомнил, что записку без конверта можно отправлять, если сове нужно лететь недалеко, в границах Хогвартса или около того. Но если нужно послать письмо на дальнее расстояние, то здесь используется специальный конверт, который не даст сове его потерять или причинить вред бумагам, находящимся внутри. Конверты можно было купить в любом отделении совиной почты или же наложить соответствующее заклинание. Но само заклинание было очень неудобным, поэтому волшебники предпочитали заплатить несколько кнатов за каждый конверт.

Достав всё необходимое, Гарри начал писать письмо. Сначала получалось плохо. Но после десятка угробленных кляксами пергаментов моторная память Гарри взяла верх, и у него получилось написать письмо. Запечатав конверт, он встал и взял с верхней полки моментально проснувшуюся сову.

На то, чтобы привязать письмо к лапе совы, ушло почти десять минут. Птица отчаянно сопротивлялась всем попыткам Гарри использовать её в качестве почтальона. Но наконец всё было сделано, и сова, в последний раз посмотрев на него укоризненным взглядом, отправилась к Сириусу.

(1) Никогда не понимал, что мешает школьникам, например, из того же Хогсмида попасть куда-либо ещё. На мой взгляд, более жизнеспособна такая система: до третьего курса на выходные из школы могут забирать родители или опекуны. С третьего курса с разрешения родителей или опекунов ученик сам может решать, куда ему пойти, при условии, что он вернётся в нужное время. Примерно как увольнение в армии.

Глава опубликована: 19.11.2016

Редактировать текст главы

Глава 5

Глава отправлена на рассмотрение

После отправления письма с плеч как будто упал камень. Перестало казаться, что куда-то опаздываешь. План в черновом варианте разработан, и первые шаги к его выполнению сделаны.

Теперь нужно заняться основным пунктом плана — формированием своей команды. Оглядываясь на канон, можно было с уверенностью сказать, что будущая позиция Министерства магии очень похожа на действия властей из его прошлой жизни перед войной: нежелание видеть приближение опасности и неспособность в нужный момент отдать приказ. В обоих случаях это закончилось гражданской войной. Вот только он не собирался опять хоронить детей.

Отличным вариантом было бы вообще не допустить их к боевым операциям, но тут опять на первый план выходил грёбаный канон. Если история будет развиваться хоть немного приближенно к книгам, то тут не будет сплошной линии фронта. Будут отдельные боестолкновения и тактика террора. Семьи полукровок и обычных людей будут вырезаться поодиночке. И если не научить ребят сейчас, не сбить в одну команду, их просто перебьют.

Да и не давала покоя мысль о жизни потом, после войны. Если раньше Рид об этом не задумывался, поскольку не надеялся дожить до победы, то сейчас у него появился реальный шанс пожить подольше. Пускай для этого придётся закопать Тёмного Лорда и, возможно, Дамблдора. Но новый шанс и в перспективе ещё восемьдесят-девяносто лет жизни того стоили.

Правда, как показывает практика, мёртвые герои обходятся государству гораздо дешевле живых. И чтобы не получить в последний момент Аваду в спину, нужны свои люди. А единственный доступный ресурс для формирования команды — это Хогвартс. Возможно, в дальнейшем это изменится, но сейчас дела обстоят именно так, что ему придётся привлекать этих ребят на свою сторону.

Внезапно в дверь купе раздался лёгкий стук, и женский голос спросил:

— Не желаете ли что-нибудь купить пообедать? — Желудок прореагировал на этот вопрос вполне положительно и издал урчащий звук. Время перевалило за полдень, и не мешало бы подкрепиться, особенно если учесть, что на завтраке в Большом зале Гарри не присутствовал.

Вернувшись в купе после того, как купил у пожилой волшебницы сладости и сок, Гарри решил, что не стоит оставаться в одиночестве до конца поездки. Поэтому, собрав письменные принадлежности и купленное угощение в сумку, он вышел из купе.

Найти купе, где были Рон и Гермиона, не заняло много времени. Друзья расположились практически по соседству через два купе от того, где ехал он сам.

Не успел Гарри открыть двери, как Рон сразу набросился на Гермиону с упрёками.

— Я же тебе говорил, что нужно просто дать ему немного времени, а не бежать к преподавателям. Как ты, дружище? — Спросил Рон, внимательно рассматривая вошедшего Гарри.

— Спасибо, всё хорошо, — ответил тот, садясь возле Гермионы, которая, в свою очередь, не менее внимательно рассматривала его в ответ.

— Нет, серьёзно, со мной всё хорошо, Гермиона. Не нужно так на меня смотреть.

— А как я должна смотреть на тебя, Гарри Поттер? — Как подсказывала память, по фамилиям она называла их с Роном только если очень сильно злилась или волновалась. — Ты сегодня с утра сам не свой. Вышел из замка как зомби. Ни с кем не говорил и сразу закрылся в одиночестве в отдельном купе. Как я могу не волноваться?

Гарри был тронут тем волнением и заботой, которые прозвучали в словах девушки. И Рон, судя по глазам, тоже был не на шутку обеспокоен тем, что происходило с другом.

Нужно их успокоить, а то они могут пойти к кому-либо за советом по данному поводу, и кто знает, куда дойдёт эта информация. Отвечать на кучу лишних вопросов Гарри не хотелось.

— Всё хорошо. Вероятно, это последствия Ступефая, которым меня оглушили вечером. — Рон сделал движение, как будто хотел оправдаться, но Гарри не дал ему заговорить. — Не нужно, Рон. Я прекрасно понимаю, что в тот момент я был немного не в себе. Просто мне приснился кошмар. Кстати, как Симус?

— Да нормально. Он не в обиде. Честно говоря, мы испугались, когда ты внезапно начал кричать. Симус первый попробовал тебя разбудить, но ты внезапно схватил его за руку, а потом начал душить. Мне пришлось оглушить тебя.

— Не переживай, Рон, я честно не обижаюсь. Ты поступил, как нужно. Хорошо, что вы не позвали никого из преподавателей.

— Да, мы подумали, что нет смысла их звать. Утром мы должны были уехать. Тебя оглушило. Если что, можно было бы обратиться к мадам Помфи утром. — С лица Рона стало понемногу исчезать напряжение, которое сковывало мышцы в течение всего разговора.

— И всё же я считаю, что тебе нужно было обратиться в медицинское крыло. Пускай бы мадам Помфри тебя осмотрела.

— Не стоит. Я чувствую себя хорошо. Лучше посмотрите, что я получил от нашего общего друга. — С этим словами Гарри достал из сумки письмо Сириуса и отдал его Гермионе.

Тревога на лице девушки сменилась облегчением. Видимо, она переживала за Сириуса.

— Ну давай, Гермиона, читай вслух. — Казалось, что Рон не может усидеть на месте, желая узнать, что находится в конверте. — Что пишет Сириус?

— Рон, а ты бы не мог ещё сильнее крикнуть? А то тебя ещё не весь вагон услышал. — Судя по тому, как сузились глаза Гермионы, она была готова прибить рыжего. — Как ты можешь быть настолько безалаберным? Если кто-то узнает, что произошло, то нам всем может не поздоровиться. Ты это понимаешь? — Последнюю фразу она буквально прошипела, глядя на Рона, но тот, судя по виду, и сам понимал, что виноват, а потому не стал спорить. Однако нетерпение гнало его вперёд

— Ну Гермиона, ведь никто ничего не слышал. Мне просто не терпится узнать, что происходит у Си... — Ещё один убийственный взгляд от подруги, и Рон сразу исправился: — У Бродяги. Как он? И где он?

По мере чтения письма лицо Рона по цвету становилось всё больше похоже на его волосы. Ведь Гермиона была права, метлу на самом деле прислал Сириус. Гарри бросил на неё быстрый взгляд, и она слегка кивнула в ответ. Вот и хорошо. Не стоит добивать Рона фразой "Я же говорила". Рыжий сейчас и так посыпает голову пеплом, вспоминая, как они с Гарри не разговаривали и обижались на неё.

Затем Гермиона дошла до сириусова подарка, который предназначался Рону. Правда, радость последнего немного притихла, когда он узнал, что сову Гарри отправил обратно, но был готов подождать, пока она вернётся.

— А что ты написал в ответном письме? — чуть замявшись, спросила Гермиона.

На секунду у Гарри возникла дилемма. Рассказать содержание письма или нет? Ведь если всё не так, как в книге, и кто-то из них проболтается, то его намерение пообщаться с Сириусом может не осуществиться. Но, с другой стороны, ему нужно формировать команду. А это делается на доверии. Лучше если он сейчас поймёт, стоит им доверять или нет. Будет намного хуже, если это выяснится в какой-либо ответственный момент.

— Я хотел бы с ним встретиться, Гермиона. Судя по тексту письма, он пока в Великобритании, но может уехать. Мне нужно многое у него спросить.

— Но ведь профессор Дамблдор сказал ему уехать. Ты не думаешь, что это может быть опасно? — она вскинула руки к потолку. — Ты не думаешь, что его могут поймать?

— Но, Гермиона, Гарри прав, — Рон как всегда встал на сторону друга. — Бродяга успешно прятался почти целый год. Я уверен, что он сможет встретиться с Гарри, и об этом никто не узнает.

— Гермиона, поверь, это действительно важно. И я хотел бы попросить вас не рассказывать об этом никому, включая Дамблдора. Это очень важно. — С этими словами Гарри принялся тщательно прятать конверт с письмом в сумку.

Под взглядами двух мальчиков Гермионе ничего не оставалось, кроме как согласиться.

— Кстати, — Рон начал оглядываться в поиске чего-то, — папа вчера прислал мне письмо, но я забыл вам о нём рассказать.

— Что пишет мистер Уизли? — спросила Гермиона, удобнее устраиваясь на сидении.

— Он достал билеты на финал Чемпионата мира по квиддичу. И приглашает вас обоих поехать с нами. — Взгляд Рона буквально излучал гордость, когда он рассказывал, как это удалось его отцу.

— Чемпионат мира? — выдохнули одновременно Гарри и Гермиона. Только Гермиона с интересом, а Гарри с досадой. Он просто забыл, что эти летом будет финал кубка. А это значит, что время на всё запланированное резко сократилось. В Норе будет сложно всё делать незаметно.

— Конечно, я поеду! — было странно, если бы он не согласился. — А ты? — спросил он у Гермионы.

— Я бы хотела, — вздохнула та, — но нужно спросить разрешения у родителей. Я не знаю, какие у них планы на лето. Папа подготовил какой-то сюрприз. Давай я напишу тебе чуть позже и сообщу, поеду я или нет, — сказала она, глядя на Рона.

— Конечно, пиши. Да и просто пиши. Гарри, тебя это тоже касается. Напиши, как встретишься с Бродягой.

— Обязательно, — соврал Гарри. Он не собирался сообщать такие сведения в письме. Кто знает, что с ним может случиться и кто его прочитает.

Дальнейшую дорогу друзья провели, болтая на различные темы. Впрочем, сам Гарри в основном молчал, слушая разговоры Рона и Гермионы. Иногда мимо купе проходили знакомые: кто-то проходил мимо, а кто-то заходил, чтобы перекинуться парой фраз.

— Что, не можете смириться, что вашего дружка оборотня выкинули из школы? — Новый голос вырвал Гарри из полудрёмы. — Это правда, Поттер, что тебя пришлось оглушить, чтобы ты не перекинулся в блохастую шавку?

Открыв глаза, Гарри увидел в дверях купе троих школьников с галстуками в серебристо-зелёную полоску.

Неразлучное трио, так называемое серебряное трио Слизерина — Кребб, Гойл и Малфой. Кребб и Гойл были такими, как Гарри себе и представлял, за исключением выражения глаз, по которым было видно, что образ недалёких качков — это лишь маска. Оба они были высокие, и по фигурам было заметно, что парни знают толк в физподготовке. Судя же по зеркальным позициям, которые они заняли в коридоре, они явно умели работать в паре.

Ну и, конечно, Драко Малфой: чуть пониже своих друзей, тоже дружит со спортом, и уже сейчас было ясно, что через пару лет блондинчик будет пользоваться огромным успехом у девушек.

Гарри едва успел отбить в сторону палочку, которую Рон направил на слизеринцев. Гермиона же, в свою очередь, даже не потянулась за своей.

— Что тебе нужно, Малфой? — спросила она, повернув голову. — Вам нечем заняться?

— Да вот зашли принести соболезнования, — ухмыльнулся Малфой. — Идём мимо и видим, что Поттер не на цепи. А то по поезду прошёл слух, что он окончательно сошёл с ума, хотя, казалось бы, дальше некуда.

— Да какого чёрта, слизняк? Проваливай отсюда, пока мы не устроили тебе пару переломов! — Рон, казалось, сейчас взорвётся.