| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А с чего мне не участвовать? — как-то поделился Малфой. — Ты на четвертом курсе победил семикурсников в турнире трех волшебников, значит и у меня на пятом будет шанс.
В его словах был крепкий резон. Я не видел адекватных ему по силам и талантам зельеваров на старших курсах.
— А как же квиддич? — поддел я его в том разговоре и Драко невольно скривился. Квиддич для него это серьезно. Тем более Малфой на этой почве близко сошелся с капитаном Когтеврана Роджером Дэвисом. Они вместе придумывали тактику, различные приемы и схемы нападения и защиты. Роджер доучивается последний год и само-собой, Малфой станет новым капитаном команды нашего факультета.
— Не трави душу. Это как серпом по яйцам, — скривился Малфой. Он "подцепил" от меня несколько выражений, и это, последнее, после того, как я объяснил смысл, особенно пришлось ему по сердцу.
— Я хотел еще кое о чем поговорить, — после перекуса сказал Малфой. — Не о значке старосты, а о действительно важных вещах.
— Это можно, — я подавил зевок. После еды как-то резко и сразу захотелось подремать. Прогоняя усталость, я подошел к окну, распахнул шторы и приоткрыл форточку. В комнату ворвался свежий ветерок, отчетливо отдающий городским смогом.
— Ты, конечно в курсе, что у многих древних родов полно недругов и периодически они насылают те или иные проклятия.
— Да, об этом я читал.
— У Малфоев есть несколько "прилипших" проклятий различной степени вредоносности. Одно из них получил предок, уничтожая чернокнижника на Фарерских островах в семнадцатом веке. Того колдуна он убил, но взамен получил проклятие — с тех пор Малфои могут иметь лишь единственного ребенка в одном поколении.
— Невесело, — я кивнул. Старые магические семьи медленно, но верно тают в количестве своих членов. Это неприятный для многих факт, на который особо сильное влияние оказали войны, развязанные Гриндевальдом и Воландемортом. На этом фоне не имеющие возможности завести второго ребенка Малфои выглядели не самыми счастливыми. Интересно, уж не здесь ли кроется начало их осторожности и желании оставаться за спиной, играя роль "серых кардиналов"? Ну, а что, будешь тут осторожен, зная, что род может легко прерваться.
— Да, невесело, — согласился он, и его серые глаза остановились на мне. — Но у нас есть одно Пророчество.
— Неужели? Я так понимаю, это вещи откровенно мутные. К тому же, если пророчество благоприятное или заманчивое, маги пытаются сами под него подстроиться.
— В точку, — он вновь кивнул. — Дед Абраксас получил именно такое. Вот послушай, — и он небрежно продекламировал:
Дважды дракон полетел.
Мастерски брат в том помог.
Остров овечий забыт!
— И всё? — я так и не дождался четвертой строчки и меня неожиданно осенило: — Неужто, это хокку*?
— Да, оно, — друг странно на меня посмотрел. — Дедушка путешествовал по миру, и в Японии, в одном из кварталов Киото ему и сделали это предсказание.
— Любопытно.
— В нем каждое слово имеет смысл. Знал бы ты, сколько времени и дед и отец с ним занимались.
— Продолжай.
— В общем, как ты правильно и сказал, они принялись подгонять события под пророчество. Люциус уже был рожден, но его сына — меня, они назвали Драко. Так появился первый дракон.
— Уже интересно, — Малфой встал и принялся ходить по комнате. Похоже, парень немного нервничал.
— Дважды драконом я стал, когда ты совершенно случайно дал мне прозвище Гох. И заметь, никто и ничего не подгонял. Мои вообще думали, что данное упоминание как-то связано с нашим семейным гербом* или девизом Хогвартса*.
— А что значит "полетел"? — я сел на кресло, откинулся назад и закинул ногу на подлокотник.
— Ранее были различные идеи — и полеты на метле и левитационные чары... Все решилось куда проще. Я неожиданно, снова благодаря тебе, поступил на Когтевран. Наш символ — ворон, который летает. Так, формально, и я полетел.
— Хм... В таком разрезе вторая строчка смотрится интересно.
— Ага. Дед думает, что "мастерски" это значит, не только умело, но и то, что ты можешь получить этого самого мастера.
— Мне еще до мастера далеко... С "помог" ясно. Но дальше "брат", а не "друг".
— Да... — Малфой отвернулся к окну и замолчал. — Ты можешь стать братом, если мы проведем соответствующий обряд. Понимаешь, о чем я? — он развернулся и твердо посмотрел мне в глаза.
Знал ли я, на что он намекает? Конечно, знал. Перелопачивая Кодекс Блэков и другую их фамильную литературу, я наткнулся на этот обряд, при котором два друга, абсолютно доверяющие друг другу, смешивают кровь и становятся братьями.
Смысл его в том, чтобы усилить сильные и хорошие качества и стороны друг друга, и по возможности уменьшить плохие и негативные.
Определенно, такой ритуал может помочь Малфоям, хотя в ритуалах я и не специалист. Здесь чувствуется хороший потенциал.
Это серьезное действие и ответственный поступок, при котором два человека во многом разделяют общую судьбу. Как говорится, вместе и в горести, и в радости.
— Не подумай, что дело в этом пророчестве, — торопливо заговорил Малфой. — Я ничего про него не знал ни на первом, ни на втором курсе. И мы стали друзьями не из-за того, что так хотели мои родичи.
На щеках Гоха появились красные пятна. Да уж, наверняка ему непросто говорить подобные вещи. А еще хуже, если я подумаю, что Малфои собираются меня использовать.
Вообще-то, я так и подумал, особенно в первый момент. А потом рассмеялся и понял, что у этой семьи невероятные способности и у них как-то само-собой получается совмещать подобные вещи — дружбу и пользу, бескорыстность и личный интерес.
Хотя, о чем это я? Вот, вроде как и забыл, что именно я и организовал нашу дружбу, и сделал так, что мы все учимся на одном курсе... С этой точки зрения намек Драко звучит даже справедливо и правильно. Ведь дружба это не игра в одни ворота. Всегда надо не только что-то забирать, но и давать.
— Здесь надо думать, Гох. Ты же понимаешь меня? Я не могу вот так сразу дать ответ. И дело не в нашей дружбе, а в том, как это на нас с тобой повлияет. Понимаешь?
— Само собой, — он шумно вздохнул. — Ты правильно говоришь, что надо подумать. В конце концов, мы же не бестолочи Уизли! И мы не на Гриффиндоре, чтобы вот так, не подумав, совершать такие судьбоносные поступки.
— Хорошо... А что с последней строкой? — я перевел тему и Драко сразу за нее ухватился.
— Тут все просто. Овечьи острова это Фарреры, именно там предка и прокляли. А слово "забыт" следует понимать, что про проклятие можно будет забыть, если мы станем братьями.
— Да уж, круто все сошлось.
— И не говори. Дед и отец, когда это поняли, и сообразили, что наше пророчество начало исполняться, чуть кипятком не зассали от радости, — он рассмеялся.
— Слушай, а вот такой вопрос — как ты это на практике будешь осуществлять? Вот родился у тебя первый ребенок... Допустим, назовешь ты его Скорпиусом, — я заметил, как его брови от удивления поползли вверх. — А потом, что? Будешь кувыркаться с женой в кровати с ночи до утра, надеясь, что все еще раз получится?
— Ну, а что, не самое плохое занятие на свете, разве нет? — он не выдержал и захохотал.
— Еще бы. Вот только непонятно, как проклятие снимется?
— Мы выполним предсказанные условия. И твоя кровь, смешавшись с моей, поможет его окончательно аннулировать. Это значит, что моя жена, кем бы она ни была, получит шанс на вторую беременность.
Мы еще немного обсудили проклятие Малфоев и переключились на другие темы.
А у меня появилась новая причина задуматься. Драко сделал мне очень серьезное предложение и его надо тщательно и всесторонне обдумать, при этом обязательно посоветовавшись с Флитвиком и Сириусом.
Хотя Бродяга, несмотря на симпатии к Нарциссе, матери Драко, скорее всего будет против.
Понятное дело, я получу официальную помощь и поддержку Малфоев. А вот что придется отдать взамен? Драко я считаю другом и доверяю ему. Также я уверен, что и он ко мне относится соответственно. И все же, надо думать...
Кстати, можно и у Луны об этом спросить. Вдруг она что увидит?
Тот вечер мы закончили просто шикарно. Сириус распрощался с Люпином и мы втроем выбрались в город.
Поначалу, пока мы ждали внизу одевающегося Сириуса, Драко намекнул, что был бы не прочь навестить "Ночной фонарь".
— Извини, но не могу, — я развел руками.
— Ясно. Это из-за Луны? — он всегда отличался сообразительностью. — Боишься, что узнает?
— Она узнает, но я не боюсь. Просто не хочется врать и обманывать.
— Понимаю, — он хмыкнул. — А ты молодец. Вот только что с таким раскладом будешь делать? Смотри руки не сотри, — он громко, в голос заржал.
Да, в "Ночной фонарь" мы не пошли. Зато заглянули в кинотеатр. С этим явлением Сириус ранее был знаком. А вот для Драко все в новинку.
Я повел их на один очень неплохой фильм. Назывался он "Побег из Шоушенка". Фильм вышел практически год назад, еще в девяносто четвертом, но благодаря невероятной популярности его прокат в Англии продлили.
Сказать, что Сириус был впечатлен, значит, ничего не сказать. Близкая и знакомая история заставила его ощутить и пережить массу эмоций. У него даже глаза увлажнились в самом конце.
Ну, а Драко, который может, так и не понял всю глубину ленты, был впечатлен совсем другим — кинотеатром и кинематографом, как видом современного искусства. А так как парень он умный, то и я уверен, это добавит ему определённых и правильных мыслей о маглах и о том, так ли уж всесторонне превосходят их маги.
Комментарий к Глава I
секунда, прима, секста, кварта, восьмерка, укол, взятая защита, темп, парад* — термины связанные с фехтованием.
хокку* — иначе хайку, жанр японской поэтической миниатюры, требует от читателя интенсивного домысливания. Классическое японское трехстишье состоит из 17 слогов, так называемая схема 5-7-5. Впрочем, многие хокку, так же, как и пророчество Малфоев, не соблюдают классического размера.
с нашим семейным гербом* — У Малфоев на семейном гербе два стилизованных дракона поддерживают щит с буквой "М".
девиз Хогвартса* — не буди (или не щекочи) спящего дракона.
========== Глава II ==========
— Здравствуй, малыш! — я обнял Луну и крепко прижал к себе. Больше двух недель я ее не видел и успел соскучиться.
— Гарри! — она поцеловала меня, а потом откинулась назад, опираясь спиной на мои руки и внимательно смотря в глаза. — Пойдем, папочка тоже будет рад тебя видеть.
Взявшись за руки, мы отправились в дом Лавгудов. Я не был здесь практически целый год.
Ксенофилиус многозначительно усмехнулся, увидев меня, и крепко пожал руку.
— Давайте пить чай, — так он сказал и весело подмигнул дочери. Луна улыбнулась и убежала на кухню. — Ну, как твои дела? — он повернулся ко мне и задумчиво осмотрел с ног до головы. Сегодня на нем были легкие брюки и тонкая, по случаю хорошей погоды, рубашка. Две верхних пуговицы расстёгнуты и в вырезе, на тонкой цепочке висел старинный талисман — треугольник с заключенным в него кругом и вертикальной чертой. Судя по блеску металла, он изготовлен из платины.
Я знал, что медальон обозначает три Дара Смерти. Треугольник — это мантия-невидимка, круг — воскрешающий камень, а вертикальная черта — бузинная палочка.
Хм, это немного таинственно. Случайно или нет, Ксено нацепил эту побрякушку? И догадывается ли он о моем увлечении Дарами и тем фактом, что два из них у меня уже есть?
Отца Луны я знал уже не первый год, и чем больше я на него смотрел, тем тверже верил в то, что он серьезный человек, крайне продуманный маг, и ничего просто так не делает...
Его посыл стоило обдумать. Память подсказала, что в каноне на свадьбе Билла Уизли и Флер Делакур Ксенофилиус Лавгуд так же надел этот медальон. Там еще даже чуть стычка не произошла из-за того, что приглашенный Виктор Крам по незнанию вдруг решил, что это знак Гриндевальда. Он бы еще предположил, что это Всевидящее Око иллюминатов!
Ну, и конечно, Поттер все видел, но намеков, по своей обыкновенной привычке, не понял. Да и вообще он об этом даже не думал...
А мне вот интересно, зачем это Ксенофилиус Лавгуд "засветил" перед Поттером свой интерес?
После чая и кексов с изюмом мы с Луной вышли на улицу, и я предложил навестить Седрика Диггори — благо до его дома тут рукой подать.
— Давай лучше завтра, Гарри, — предложила девушка.
— А почему не сегодня?
— Так я успею испечь пирог, — прозвучал ответ, и я искренне удивился. Как-то не складывалась у меня в голове, что Лу умеет готовить. В моем понимании, кухня и эта изящная девушка вещи диаметрально противоположные. А вот поди-ка ты, как все оказалось в жизни!
— Я решила заниматься йогой, — поделилась Луна.
— В самом деле? А зачем?
— Гибкость тела и правильное течение магии. Не хочешь присоединиться? Будем изучать вместе. Сначала начнем с дыхания, потом изучим позы и перейдем к более сложным разделам.
— Ты так говоришь, словно прекрасно обо всем знаешь.
— Папочка серьезно занимается йогой, и он мне много что рассказал. Ну, так как?
— Я бы с радостью, правда, но пока отвечу отказом. Меня один Флитвик так гоняет, что боюсь ни на что другое времени просто нет, — жаль, конечно, что я ответил отказом. Но когда Луна чем-то увлекается, то она увлекается всерьез и надолго. — Давай посмотрим, как пойдет учебный год, и тогда я все решу. Хорошо?
— Хорошо, — она не выглядела сильно расстроенной, наверняка предполагая, что примерно так я и отвечу.
— А ты молодец, — я поцеловал ее.
Мы прилегли на траву недалеко от дома Лавгудов и принялись наблюдать за облаками.
— Джинни Уизли несколько раз заходила ко мне с начала каникул, — неожиданно произнесла девушка.
— И что ей от тебя нужно?
— Так, по мелочи, девичьи штучки, — Луна задумчиво накрутила прядь волос на указательный палец.
— Мне она не нравится, — признался я.
— Знаю. Я тоже ей не доверяю.
— Ну и правильно.
— Ой, смотри, вон то облако похоже на профиль Флитвика, — она засмеялась.
— Ага, а вон-то на бегущую лошадь.
Несколько минут мы просто дурачились, придумывая всевозможные ассоциации. Когда это занятие приелось, Лу неожиданно попросила:
— Можно мне посмотреть на твою палочку?
— Конечно.
Мы обменялись. Ее палочка была темно-зеленого цвета, небольшой, я бы сказал, аккуратной, покрытая растительным узором, изготовленная из дуба и волоса единорога.
Мысленно я произнес "люмос". На кончике зажегся небольшой огонек. Я провел еще несколько вербальных и невербальных заклятий и перевел взгляд на девушку — она занималась тем же.
Палочка Луны была теплая на ощупь, ласковая. В ней чувствовалась тайна и хороший потенциал. И еще я отчетливо понимал, что она мне не подходит.
— Что думаешь насчет моей палочки? — спросила она.
— Она спокойная и загадочная. А моя?
— Добрая и умудренная.
Мы рассмеялись, я убрал возвращенную палочку в чехол, а затем повернулся на живот и начал целовать Луну. Она практически сразу оплела мою шею руками, закрыла глаза и отдалась моменту.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
