Дорога домой

— До Холма не меньше десяти дней пути. Он должен сейчас возвращаться в город, — задумчиво произнес Азарес, — перекрыть дороги, разослать всем патрулям описание старика! Пусть его арестуют — немедленно приведут ко мне. И ищите мальчишку в городе — он не мог далеко уйти.

Высокий старик в пыльной дорожной одежде, опираясь на резной посох, зашел в трактир "Огненный петух". Он спокойно и неторопливо взял кружку лучшего темного эля. Как и все странники, он не обратил на себя никакого внимания — в "Петухе" всегда было много бродячего люда. И, как все ему подобные, он с интересом вслушивался в разговоры, пытаясь услышать местные сплетни и последние новости.

— Интересно, что же этот Азарес — будь проклято его имя! — задумал, — неожиданно громко закричал рыжий детина, сидящий за длинным столом из неструганных досок. — Сначала он прибрал к рукам все королевство, а теперь еще и не хочет пускать никого в город! Да как он смеет! — детина уже орал почти во всю глотку. — Фагорон всегда был свободным городом! Да что этот выскочка себе позволяет!

Детину попытались успокоить его собутыльники, но тот уже разошелся. Вся таверна замерла. Множество глаз устремились к рыжему. Никто и не заметил человека, быстро выскочившего наружу. Разговоры смолкли и слышен был лишь мощный голос парня.

— Какое право он имеет командовать этим городом?! Это может делать только король Эктор, а не эта собака Азарес!

В этот момент в таверну ворвался почти десяток гвардейцев. Быстро, без колебаний они схватили рыжего и потащили к выходу. Друзья детины попытались отбить товарища. Гвардейцы не остались в долгу. Завязалась драка. Если бы в ней участвовали не только гвардейцы и четыре пьяных мужика, то гвардейцам пришлось бы туго. Но остальные посетители предпочли остаться в стороне и сделать вид, что ничего не происходит, либо они не имеют к происходящему никакого отношения. В результате через несколько минут гвардейцы ушли, взяв с собой не только несостоявшегося оратора, но и трех его товарищей. Почти мгновенно после этого в таверне восстановился обычный гул множества голосов, обсуждающих собственные проблемы. Но в этот раз почти все они казались только что происшедшего инцидента.

— Этим давно должно было кончиться, — произнес мужчина за одним из столов. — Том никогда не мог сдерживаться. Странно, что его забрали только сейчас.

— Да, действительно. Том сам виноват, но жалко братьев-лесорубов. Ни за что пропали парни. Какой удар их отцу, — ответил ему сосед. — Зачем они полезли защищать этого балбеса? Они ведь познакомились всего с полчаса.

— Да кто их знает. Пьяные были, — вступил в разговор трактирщик, — выпили бы еще по кружке темного эля и сами бы драку начали.

— Извините, — подал голос странник, — я недавно в Фагороне, не можете ли вы мне объяснить, что происходит?

— Да, действительно, надо бы тебе объяснить. А то ведь пропадешь здесь, сболтнув лишнего, — откликнулся трактирщик. — Слушай. Сейчас правит Азарес, бывший советник короля. Все упоминания о прежнем короле запрещены, а что происходит с непослушными, ты видел, — трактирщик говорил почти шепотом, постоянно оглядываясь, явно опасаясь любопытных ушей.

— А что с ними будет? — так же шепотом спросил странник.

— Что будет? Казнят как предателей, — криво усмехнулся трактирщик. — На твоем месте я бы как можно быстрее убрался отсюда. Небезопасным стал этот город. Только уходить лучше к вечеру. Стража у ворот не так рьяно выполняет свои обязанности.

— А что, они кого-то ищут?

— Ага. Колдуна и мальчишку лет пяти. На что они сдались Азаресу?

Трактирщик отвлекся на очередного посетителя, а старик, задумчиво допив эль, вышел из таверны.

"Трактирщик сказал, что ищут мага и мальчика, — думал он, — насчет мага все понятно — Азарес боится и не хочет иметь рядом никого сильнее него. Но зачем ему мальчик? Скорее всего, ищут наследника Андреаса. Но зачем? Он слишком мал, чтобы понять что либо. Если его ищет Азарес, значит, он ему нужен, значит, ему нельзя дать найти Андреаса, значит, надо найти его первым".

С такими мыслями старик подошел к старому заброшенному сараю. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он спокойно зашел внутрь и прикрыл дверь. Затем расчистил от хлама небольшой участок на полу, достал из-под плаща фляжку и вылил немного воды на пол. После этого он провел рукою над лужицей и, произнеся несколько слов, склонился над ней. В воде произошло какое-то движение и через несколько мгновений в ней проступили изображения домов и улиц. Старик произнес еще несколько слов и изображение изменилось. Один дом увеличился, занимая собой всю поверхность воды, потом его стены исчезли, открывая его внутреннее убранство, и, наконец, вода показала винный погреб этого дома и мальчика, спрятавшегося за большой бочкой. Мальчик спал, но было видно, что он очень устал и напуган. После этого вода опять замутилась и стала обычной лужей на полу. Старик удовлетворенно погладил бороду и быстро, не задерживаясь, вышел из сарая. Он узнал увиденное здание — это была таверна "Огненный петух", откуда он недавно ушел.

Уже отойдя от сарая на квартал, он увидел стражников и гвардейцев, спешащих к только что покинутому им сараю. В том, что они направляются именно к сараю, он не сомневался.

Его целью сейчас было как можно скорее забрать мальчика и уйти подальше от города и от нового правителя Азареса. Но сделать это нужно было незаметно как для стражи, так и для обычных людей. Ему не нужны были лишние слухи, намного удобнее и безопаснее было бы оставить их всех продолжать поиски в городе.

Поплотнее закутавшись в плащ, старик подошел к небольшому подвальному окошку таверны. Прямо под этим окошком и спал мальчик. Постаравшись встать так, чтобы никто не увидел, чем он занимается, старик начал осторожно бросать мелкие камушки вниз, в окошко. Через какое-то время камешки разбудили мальчика и он испуганно вскочил, прижавшись к бочке. Он еще сонно и непонимающе моргал большими испуганными глазами, когда старик заговори.

— Не бойся, Андреас, это я, Астор, — старик говорил тихо и не поворачиваясь к окошку, чтобы никто, кто бы его ни увидел, не понял, с кем он говорит. — Надо уходить из города.

— Астор, мне страшно! — шепотом ответил ему Андреас. — Уведи меня отсюда, пожалуйста!

— Я сейчас немного раздвину прутья решетки и вытащу тебя.

Помогая себе посохом, он отогнул пару прутьев, проделав отверстие, достаточное, чтобы Андреас пролез в него. После этого он просунул посох в дыру.

— Держись крепче, я тебя вытащу.

Мальчик без разговоров схватился за конец посоха и скоро оказался снаружи. Астор взял его за руку и быстро пошел прочь от таверны. Андреас, не сопротивляясь и ничего не спрашивая, старался поспеть за ним.

Маг направлялся к городской стене, но не к воротам, а к ее глухой части, где с одной стороны подходили свалки, а с другой подбирался глубокий ручей, больше похожий на речку.

Насколько маг помнил, в этом месте стража появлялась крайне редко — жилья рядом не было, к стене снаружи почти не пройти, а изнутри никому и в голову не придет лезть через помойки. Так что Астор был почти уверен, что они смогут уйти из города незамеченными. Так и вышло. Достаточно быстро они перебрались через стену и пошли прочь от города. Почти всю ночь они шли не останавливаясь и избегая больших дорог, держась лесных тропинок и еще никем нехоженых мест. Днем они перекусили скудными запасами мага и найденными ягодами и грибами. Устроившись под могучей елью, они проспали весь день и опять шли всю следующую ночь.

К утру они подошли к небольшой деревеньке, где узнали последние новости и приобрели некоторый провиант. Новости были не очень утешительные. После их побега Азарес приказал усилить все посты. Периодически проводились проверки населения деревень и городов. Всех, имеющих отношение к магии, приводили во дворец, откуда они часто не выходили. Многих начали обвинять в смуте и неповиновению королю и они так же исчезали. Часто проводились показательные казни, каждый был обязан сообщать властям о всех проявлениях магии и о вызывающих подозрение людях. За недоносительство так же наказывали. Все проявления недовольства пресекались гвардейцами. Никто не знал, откуда они взялись в таком количестве и ходили слухи, что это поднятые Азаресом из могил мертвецы. Для своей же безопасности жители деревни постарались как можно скорее избавиться от беглецов, и посылали гонца в город. Но, не смотря на это, беглецам дали еды и одежду и рассказали о сравнительно безопасном проходе через Гиблые Топи — огромные болота в нескольких часах пути от деревни. Эти топи тянулись на многие километры и были почти не исследованы. Слишком много людей погибло, пытаясь пройти через них. Жителям деревни были известны немногие тропы к болотным островам, но не весь путь от края до края. Несмотря на опасность, оставаться в деревне или идти прежним путем по лесам было еще опасней, и наверняка преследователи не станут долго гнать беглецов по болоту. Немного передохнув, маг и мальчик опять углубились в лес. Чем дальше они шли, тем становилось виднее, что идут они к болоту.

Почва под ногами постепенно стала грязью, потом ее сменила вода, покрывающая жидкую земляную кашу. Эта каша сопротивлялась, когда из нее пытались вытащить ногу, и податливо расступалась, когда на нее наступали. Деревья-великаны сменились их хилыми, гниющими собратьями. Лесная трава стала пружинистым мхом, покрывающим деревья, кочки и даже в некоторых местах поверхность воды. Астор срезал мальчику посох и они шли вперед, проверяя каждый шаг, каждую кочку, прежде чем ступить. Грязь не хотела дать им идти, она упрямо пыталась удержать их ноги. Часто попадались длинные гибкие корни. Они цеплялись за ноги, заставляя путников падать. В завершение всего начался несильный, но долгий дождь. Тропа, по которой они шли, то поднималась, то опускалась. Иногда вода достигала пояса мага и он сажал мальчика себе на плечи. Но так идти было намного сложнее и, как только тропа опять поднималась до приемлемого уровня, Андреас слезал с плеч мага и шел самостоятельно. Он понимал сложившуюся ситуацию не полностью, но он знал, что им нужно уйти, спрятаться от Азареса, поэтому мальчик старался изо всех своих сил, не жалуясь и не пытаясь облегчить себе путь, ездя на плечах мага. К закату они добрались до острова. Видно было, что основу острова составляла каменная глыба, возвышающаяся над водой. Со временем на эту глыбу нанесло грязи, земли, ила. Ее опутали вездесущие корни, укрепив землю на ее поверхности. Упругий мох закончил дело, покрыв собой всю поверхность камня. Глыба возвышалась почти на полметра над водой. На ее поверхности было сухо и путники остались на ней на ночь. Набрав веток с соседних кустов и деревьев, они попытались разжечь костер. Но в этом болоте все предметы были насквозь пропитаны водой, и костер никак не хотел гореть. Даже если кора веток и начинала тлеть, несмелые, маленькие язычки пламени немедленно тушил еще не кончившийся дождь. Хотя Астор и соорудил небольшой шалаш их веток, дождь все равно умудрялся пройти через эту слабую преграду. Андреас, измученный переходом и уставший от сырости и постоянного напряжения, готов был заплакать. Маг после нескольких неудачных попыток зажечь мокрые ветки обычным способом, тихо выругавшись, взялся за свой посох.

— Андреас, мальчик мой, отойди, пожалуйста, от этой мокрой кучи. Я зажгу ветки магией.

— Но ведь ты сам вчера говорил, что пока мы не уйдем из страны, тебе нельзя пользоваться своим умением.

— Да, ты прав, я говорил это. Но тогда нас искали повсюду, и использование магии могло указать Азаресу, где мы находимся. Сейчас же он и так знает, что мы в болоте. Вполне возможно, что он примет мою магию за попытку вытащить тебя или себя из трясины и если это будет кратковременное, оборвавшееся на середине заклинание, он может подумать, что мы погибли.

— Астор, мне уже надоела эта сырость. Мне холодно и я уже не боюсь гвардейцев.

Андреас отошел от кучи веток и с интересом стал смотреть на мага. Тот взял посох в правую руку. Встал. Держа посох вертикально, он развел руки в стороны, одновременно говоря заклинание. Продолжая говорить, он наклонил посох вперед и вдруг резко замолчал, оборвав волшебство на полуслове. С посоха сначала посыпались искры, а затем огненный шар размером с кулак сорвался с вершины посоха. Шар летел по прямой, продолжая своим полетом посох. Врезавшись в кучу веток, шаг мгновенно высушил их, зажег и исчез, растворившись в пламени костра.

Маг еще секунду стоял в прежней позе, но как только костер разгорелся, без сил сел, скорее, даже рухнул на мох, покрывавший землю. Он не сказал Андреасу, что прерванное заклинание отнимает много сил, временно лишая мага его способностей. Это знали все маги и волшебники. Такое часто происходило во время магических поединков, но никто не знал, что будет, если прервать заклинание самостоятельно. Требовалась большая сила воли, чтобы остановиться на полпути. Никому даже и в голову не приходило, что можно оборвать песнь волшебства по своей воле, поэтому Астор был почти уверен, что его уловка сработает. Он плел заклинание уменьшения веса и огненного шара, который мог осушить часть пути через болото. Со стороны это могло говорить о том, что он попал в трясину и, чтобы выбраться, он решил временно уменьшить вес и расчистить место, куда можно выйти. Но так как он прервался на полуслове, то любой, кто мог заметить использование магии и расшифровать его, был бы уверен, что маг погиб до того, как его план удался.

Сейчас Астор чувствовал себя опустошенным. Использованное заклинание было достаточно сильным, чтобы лишить его сил на один-два часа, но маг чувствовал, что вся его сила куда-то ушла. Сейчас он не смог бы создать ни одного, даже самого легкого заклинания. Он не стал ничего говорить Андреасу, чтобы не пугать его еще больше. Стараясь не показывать своего страха полной потери силы, Астор приготовил ужин. Высушив на костре одежду, они легли спать. Андреас быстро заснул крепким сном. Астор же долго не мог уснуть. Он постоянно вслушивался в себя, надеясь почувствовать возвращение магических сил. Но так и заснул. Сон его был тяжелым. К утру его сила так и не вернулась. Не было даже намека на возвращение. Для мага это было равносильно смерти. Всю свою сознательную жизнь он чувствовал в себе эту силу. С ее потерей он не знал, что делать. Почти все, что он умел, опиралось на магию, без силы маг становился обычным человеком. Лишение силы было высшей мерой наказания для магов. Но такое могли сделать только объединенные усилия не менее пяти волшебников. После этого маги, лишенные силы, либо сходили с ума, либо убивали себя, не вынеся отсутствия своих способностей. За восемь тысячелетий такое наказание было применено только к десяти магам.

Путь через болото продолжался еще два дня. Когда они наконец выбрались в нормальный лес, они были сильно измучены. Но с этого момента беглецы могли чувствовать себя спокойно. Преследователи уверились в их смерти. До Азареса, который мог бы определить или почувствовать их, было очень далеко.