Нагрузившись так, что с трудом мог двигаться, и, взяв в руки мешок с инструментами, завёрнутыми в тряпицы, которые я отрезал от куска подгнившей парусины, тронулся в путь.

Уже вечером добрался до своей пироги. Развёл костёр. Хотя мне претило действовать так, как дикари, я вынужден был воспользоваться их опытом. В частности, отверстия под ось лебёдки в бортах лодки я прожигал шомполом от мушкета, ибо высверлить их было нечем. Так же пришлось поступить для создания отверстий в оси, под рычаги для её вращения.

Перед началом трудовых операций я ещё раз проконсультировался с духом, освежив в памяти расчёты:

— Пятьдесят блоков — это слишком, согласился я со Скайнетом, пыхтя от тяжести переносимого груза. Как будем делать? В чём я ошибся?

— Если увеличить при помощи лебёдки усилие твоих рук в десять раз, то для дальнейшего увеличения приложенной к пироге силы будет достаточно десять на два — пяти блоков. Для запаса и симметрии возьмём шесть. Лебёдку расположи в носу долблёнки, сделав её одним целым с ней. Она тебе ещё пригодится для подъёма якоря...

— Понятно, почему у меня не вышло...

— Конечно, ха! Всего один блок и чахлая лебёдка с громадным трением в осях...

Собрав лебёдку и таль, я закрепил последний, руководствуясь советами духа на носу долблёнки так, чтобы возникающее усилие стремилось слегка приподнять пирогу. Второй "силовой" трос таля я прикрепил к растущему неподалёку молодому кедру. Пропустил через блоки самый длинный трос, что смог вытянуть из груды такелажа. Его хватило, после пропускания через блоки оставался кусок, достаточный, чтобы дотянутся до лебёдки и закрепить его.

Не очень веря в успех предприятия, я забрался в пирогу, выровнял таль и, следя, чтобы трос не соскочил и не запутался, начал крутить рычаги лебёдки.

Трос натянулся. Я приложил усилие и вдруг... пирога сдвинулась с места!

Полиспаст.

Глава 3. Робинзон строит мастерскую. Спуск пироги на воду. Изготовление недостающих инструментов.

Вспышка радости по поводу того, что неподъёмную тяжесть моей пироги мне всё-таки удалось преодолеть, была омрачена самодовольным голосом духа:

— Что, Крузо, понял, нет неразрешимых проблем, есть неразрешимые умственные затруднения!

Немного раздражённый, я, тем не менее, продолжил крутить лебёдку, затягивая пирогу на заранее установленный перед ней деревянный каток.

При затаскивании пироги на первый каток усилие на рычагах лебёдки значительно увеличилось, и я упирался изо всех сил. Зато далее дело пошло легче — я подкладывал под пирогу очередной каток и протягивал её на него. Уже после третьего катка усилие уменьшилось до такой степени, что я по совету Скайнета уменьшил число блоков, через которые был протянут трос. Усилие вновь выросло, но пирога стала перемещаться быстрее. Затянув пирогу на десять катков, я почти дотянул её до дерева за которое был зацеплен трос, и, отцепив таль, сел отдохнуть.

Хотя мне удалось продвинуть пирогу на десяток ярдов, проблемы с её спуском на воду только начинались. Я вдруг вспомнил, что грунт около воды мягкий, болотистый и катки, ходко катившиеся по выровненному мной пути, у берега будут вязнуть в земле. Сейчас, после установки пироги на катки, я мог двигать её чуть ли не голыми руками. Но буквально в десятке ярдов от уреза воды катки неизбежно бы увязли. Самым скверным было то, что я не мог зацепить трос таля, приблизившись к берегу, дабы передать усилие сопротивляющейся движению пироги на что-нибудь крепко сидящее в морском дне. Мне требовалось затянуть пирогу в воду, но в воде не было подходящих камней для закрепления троса.

— Ну что, Робинзон, приуныл? — ехидно поинтересовался Скайнет. Проблема на самом деле не стоит и выеденного яйца. Придётся сделать якорь и закопать его во время отлива в морское дно. Всего-то и делов.

— А как быть с огромным усилием при перемещении по илистому грунту? — возразил я. Даже учитывая усиление, нет гарантии, что пирога не увязнет в илистом грунте так, что таль просто вырвет якорь из дна.

— Если ты будешь слушать мои советы, этого не произойдёт. Нужно всего лишь проложить путь пироги до точки, где её сможет поднять прилив, ошкуренными брёвнами. Они, за счёт перераспределения нагрузки от пироги по большей площади, позволят тянуть её с приемлемым усилием. А за якорь не волнуйся. Ты ведь нашёл железное дерево?

— Найти-то, нашёл, но рубить его совершенно невозможно — топоры очень быстро тупятся.

— Только если они неправильно заточены. Твоих топоров хватит на то, чтобы срубить пару таких деревьев.

Я, тяжело вздохнув, принялся собирать инструменты. Ради справедливости надо заметить, что рекомендации Скайнета по заточке топоров, долот, ножей оказались очень кстати. Потратив день, я выиграл, возможно, неделю. Острые, наточенные так, что, пожалуй, могли соперничать в остроте с бритвами, топоры рубили дерево вдоль и поперёк волокон без малейшего напряжения с моей стороны.

Завернув инструменты в холстины, и сложив их в мешок, положив его и полиспаст в пирогу, загасив костёр, я пошёл обратно в свою крепость. Уже стемнело, в тропиках, где расположился мой остров, вообще темнеет очень рано — как только солнце касается горизонта, через пару минут наступает темнота. Лишь благодаря свету полной Луны и ясной погоде я мог идти, не спотыкаясь о торчащие там и сям корни деревьев. Когда я подходил к своей крепости, меня встретила радостным лаем собака — до недавнего времени единственное живое существо, что радовалось мне. Покормив пса, перелез через ограду и, сложив оставленный утром лежать на доске не взятый в поход к пироге инструмент под навесом, лёг спать.

Утром, вновь поднявшись с восходом Солнца, я начал подозревать, что в моих ранних пробуждениях замешан всё тот же Скайнет.

Ночь прошла спокойно, мне ничего не снилось, и я хорошо выспался.

— Сегодня, Робинзон, мы займёмся составлением плана твоей будущей мастерской — прокомментировал моё пробуждение Скайнет. А сейчас составь-ка опись своего имущества!

Вздохнув, я взял из сундука, где хранил спасённые мной письменные принадлежности, перо, запас бумаги и чернильницу. После чего занялся составлением описи всех вещей, что были в моём распоряжении, отдельно выделив графу для имеющегося у меня инструмента.

Дух немного помог мне с описью, перечислив инструменты, оставленные мной в пироге.

Закончив составлять опись, я сел на самодельный табурет, изготовленный, из ещё корабельных досок, и перечитал список инструментов, запоминая, что у меня есть в наличии.

— Что ж, Робинзон, произнёс дух после окончания моих трудов, у тебя есть нужда в целом арсенале инструментов, если ты хочешь работать быстро и продуктивно.

Начнем, пожалуй, с остро тебе необходимых пил.

Действительно, запас досок, что я с таким трудов вытесал, подошёл к концу.

— Поскольку, в ближайшее время, на острове не будет посторонних, кроме тебя и меня, есть смысл выбрать себе из того запаса оружия, что ты додумался-таки спасти со своего корабля, саблю по твой руке. А остальной запас режуще-колющих инструментов, что тут пока тебе без надобности, пустить на пилы, лезвия рубанков, ножи по дереву, и многое другое, что может тебе понадобиться, типа свёрл и наконечников мотыг.

Это предложение Скайнета вызвало у меня бурный протест. Мне не хотелось портить моё оружие, и я справедливо опасался, что разоружусь перед лицом вполне реальных опасностей, например, вполне возможного нападения дикарей или высадки недружелюбно по отношению ко мне настроенных европейцев, тех же испанцев или пиратов.

— Крузо, кончай тупить, — резко оборвал меня дух. Покажу-ка я тебе, что такое реальная атака дикарей-карибов, коих ты так боишься.

С этими словами, возникшими в моём сознании, демон безцеремонно поднял моё тело, заставил меня перелезть через изгородь, и убрать лестницу.

После чего, я, совершенно не управляя своим телом, отошёл на десяток ярдов от частокола. Мои лёгкие внезапно заходили в мощных дыхательных движениях, словно кузничные меха, а затем, тело, вдруг сорвалось с места, и, очень сильно разбежавшись, энергично оттолкнулось ногами от земли.

К моему изумлению, оно легко перемахнуло через преграду, лишь на мгновение оперевшись на острия кольев руками.

— Вот так, легко и непринуждённо, воины-карибы, с детства учащиеся преодолевать разнообразные укрепления, подобные твоему частоколу, ворвутся в твою крепость. Ты же, располагай хоть дюжиной сабель и мушкетов, просто не успеешь с ними справиться. Одного-двух ты возможно и успеешь пристрелить, а вот других — нет, они-то тебя и прикончат. Конечно, это маловероятное развитие событий, дикари ещё побаиваются вздорить с белым человеком в этих водах, но, есть отдельные племена, вожди которых уже сообразили, что белый человек — отнюдь не посланец богов.

Что же касается европейцев, то они "пройдут" твое укрепление, как горячий нож кусок масла, и, не заметив, что тут что-то было. Задержишь ты их разве что в первый раз — во время обнаружения твоих укреплений. Как люди опытные, пираты не будет штурмовать твою крепость, а предпочтут разнести её с дальнего расстояния при помощи переносной мортирки.

Эти слова духа ввергли меня в нешуточное уныние. Которое, однако, не продлилось долго — всё тот же неутомимый дух пресёк его словами:

— Раз смысла в таком укреплении нет, разбери-ка ты его! У тебя тут так тесно, что повернуться негде! Для мастерской же и твоей будущей резиденции нужен простор.

Я взял лом, и приступил к разборке изгороди. Она ещё была не до конца достроена, и поэтому я довольно легко вытаскивал колья из земли. К моему удивлению, колья, что были мной, установлены раньше всех, вытащить из земли оказалось не так-то просто. Я недоумевал, что мне мешает, пока не в буквальном смысле не выдрал один. Внизу, у кола оказались... молодые корни!

— Ай да Крузо! — внезапно дух, поселившийся в моей голове, расхохотался. Поздравляю с премией имени капитана Врунгеля!

— А это что за мореплаватель? — удивился я. Не слышал о таком вообще!

— Естественно! Капитан Врунгель не существовал никогда! Более того, книга, где о его якобы имевших место приключениях рассказывается, была издана в... будущем, примерно в середине двадцатого века! У этого незадачливого капитана яхта, чью обшивку обновили досками из свежих брёвен, приросла бортом к берегу. Как твои колья.

— Не знаю, как в том рассказе дело было, — отреагировал я, но в укоренении неошкуренных брёвен из только что срубленных деревьев нет ничего удивительного. Та же бузина, к примеру, может вырасти из просто воткнутой во влажную землю ветки! И деревья, из которых я нарубил колья, очевидно, обладает похожей живучестью!

"Раскорчёвка" проросших кольев заняла весь оставшийся день. Извлечённые брёвна я сложил позади своей палатки, на то место, где ранее лежал спасённый мной с брига такелаж.

На следующий день я перебрал мой запас оружия. Выбрал самую удобную саблю по своей руке. Скайнет дополнительно посоветовал мне, какие сабли оставить, а какие пустить на пилы.

Когда я занялся изготовлением пилы из палаша, то внезапно обнаружилась острая необходимость в... столе-верстаке. А для него были нужны доски, запас которых у меня уже закончился.

— Думай, думай головой, Крузо, подначил меня демон. Ты можешь получить неплохие доски альтернативным путём, без использования пилы! У тебя есть для этого инструменты! Считай это моей подсказкой!

Полчаса я напряжённо размышлял, периодически осматривая весь свой инструмент, и, в конце концов, когда мой взгляд упал на долота и лом, мне в голову пришла идея...

— Молодец! — с едва уловимой иронией похвалил Скайнет. Кстати, при помощи клиньев брёвна на доски распускали испокон веков, задолго до начала активного использования пил.

Я взял пару топоров и отправился в ближний лесок валить деревья...

К вечеру я приволок в свой лагерь десяток брёвен. Работалось мне на удивление легко, я никогда ранее не чувствовал себя таким бодрым и здоровым, как в этот день.

Забив в землю колья для упора, я, ошкурив при помощи сабли брёвна, забил в них долота, а затем, получив при помощи долот линию расщепа, вгонял в наметившуюся трещину клинья из бакаута — железного дерева. Их, я вырубил под чутким руководством духа. Впрочем, и с расщеплением брёвен он мне сильно помог, своим "руководством" позволив обойтись без измерительного инструмента.

Ошкуренные стволы деревьев я распустил на доски быстро, всего за три часа, и успел как раз к заходу солнца. Получившиеся доски имели толщину полтора дюйма. Ещё я успел слегка "обстругать" их, придав ровную поверхность, при помощи остро заточенного топора, коим я ещё не пользовался.

Стемнело, и я лёг спать.

Глава 4. Рождение пилы.

Стол-верстак я собрал за одно утро, благо, что он оказался несложным, и благодаря помощи духа к полудню я смог приступить к изготовлению пилы.

Деревянные тиски, в которых я зажал палаш при помощи клина, со своей ролью опоры держащей обрабатываемое изделие, справились, по словам духа, на "отлично". Трудности возникли при попытке зазубрить лезвие палаша. Напильник пилил его, но уж очень "непроизводительно".

Ранее, не понимая ценность своего труда как следует, я бы смирился с долгим процессом, но теперь, выпилив пару "зубчиков", я положил напильник на верстак и недовольным тоном спросил Скайнета, нет ли способа зазубрить палаш быстрее.

— Придётся сделать некое подобие кузнечного горна и "отпустить" сталь лезвия, ответил мне дух.

Сборка примитивного горна заняла пару часов. Я натаскал камней из песчаника, что попадались мне при рытье пещеры в горе, рядом с которой было расположено моё жилище. Их я ранее планировал использовать для укрепления изгороди, и теперь они, разбросанные по линии, где были колья, пригодились.

Сложив довольно высокий, по пояс, очаг цилиндрической формы, я добился того, что и без трубы и мехов в нём возникала хорошая тяга, дающая весьма жаркое пламя.

Загрузив "горн" дровами, и при помощи растопки, щепоти пороха и огнива запалив их, я уже через десяток минут разогревал лезвие палаша.

"Отпущенная" сталь легко рубилась топориком, лезвие которого я переточил на больший угол, и буквально за полчаса я "насёк" зубья по всей длине лезвия, с обеих сторон. Скайнет очень помог мне, "корректируя" движения моих рук, так что получившиеся зубья оказались сразу "разведены" в противоположные стороны с шагом в один зуб. Кроме зубьев, я высек на концах лезвия треугольные углубления, с обеих сторон напротив друг друга для крепления пилы в раме.

Затем я при помощи напильника заточил зубья, а после, закалил лезвие в смеси козьего жира и воды, которую дух назвал "эмульсией".

Благодаря помощи духа закалка удалась на славу. Мне осталось лишь вновь отполировать лезвие крокусом, а затем, при помощи кусочка кожи, умащенного всё тем же полировочным материалом, довести остроту зубьев до совершенства.

К пяти часам дня работы по изготовлению пилы были закончены. Я закрепил лезвие в деревянной Н-образной раме, изготовленной из отщеплённых от доски реек, натянул его при помощи верёвки, сплетённой из пеньки, позаимствованной из корабельного каната, и опробовал свою пилу на бревне железного дерева.

123456

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓