Пепел сгорающих душ

"Они согласились добровольно".

Скорее всего, на Совете подстроят так, чтобы ловцы сначала увидели именно этих послушников. Тех, чья ценность для Храма ниже, кем допустимо поступиться.

Два года назад Сеоль не усомнилась бы в верности этой системы. Год назад она ее возненавидела.

— Твои руки. Ты снова их порезала? — Слова Такнара выдернули ее из воспоминаний.

— Какая разница, жрец? Утром я надену перчатки, и этого никто не увидит. — Она покосилась на стол, где свеча бросала пляшущие блики на заполненную густой жидкостью глубокую миску: упомянутая девушкой деталь туалета требовала специфического ухода. Наверное, у Сеоль что-то отразилось на лице, потому что жрец стремительно шагнул вперед, оказавшись почти вплотную к ней.

— Слезь с подоконника, прошу. Это крыло давно не ремонтировали, а ветер слишком сильный...

— Я даже не знаю ее имени, жрец. Не знаю, как она выглядела. Иногда она мне снится — светлый силуэт с пятном на месте лица. — Сеоль медленно спустилась на пол и шагнула в сторону, стараясь не коснуться Такнара. — Не бойся, я не прыгну. Моя смерть обесценит ее жертву, а это было бы слишком жестоко.

— Тебе лучше поспать. Если хочешь, я приготовлю успокоительное.

— Ты действительно думаешь, что я соглашусь? Сегодня?

— Сеоль... тебе необходимо отвлечься.

— Не хочу. Я помню свое обещание. Помню, что дала слово жить, если смерть Сеата будет легкой. Помню, что вы выполнили свою часть сделки и даже более того. Но я не обещала стереть его из своей памяти. Хотя сомневаюсь, что вы в состоянии это понять. Уходи, жрец.

— У меня есть имя! — На краткий миг недовольство мелькнуло в глубине его глаз.

— Для меня — нет. Уходи. Разговор с тобой причиняет мне куда больше боли, чем собственные воспоминания.

Такнар с минуту молча глядел на нее и лишь затем кивнул.

— Хорошо. Оставить свет?

— Зачем? В темноте не так уж и сложно передвигаться.

— У тебя кровь на руках. Постарайся не дотрагиваться до зеркала.

— Ты тоже веришь в сказки?

— Сказки не возникают на пустом месте. А ты ценна для Храма.

— О да! — она горько усмехнулась. — Пожалуй, даже слишком.

— В любом случае, я настаиваю, чтобы ты соблюдала осторожность.

— Знаешь, жрец... Далеко не всегда душу похищают демоны.

Такнар сдвинул свечу подальше от края стола.

— Спокойной ночи, Сеоль. Не забудь, завтра тебя ждут на Совете.

ГЛАВА 3

Залитый солнечным светом Зеленый зал Храма Аэлеры, предназначенный для проведения официальных церемоний, имел весьма внушительные размеры. Но сейчас в нем было тесно от собравшейся толпы. Врывавшийся сквозь широко раскрытые окна летний ветерок подхватывал обрывки фраз, смешивая их в неразборчивый гомон.

Викаима с любопытством глазела по сторонам, стараясь, однако, делать это не очень явно. Ей впервые удалось попасть на Высокий Совет. Обычно сюда допускали только жрецов, да и то чаще всего лишь тех, кто уже заслужил серебряную ветвь. Сегодняшний день был исключением. Исключением пугающим, и оттого еще более любопытным. Сегодня тут присутствовали ловцы.

Разумеется, послушница все равно не имела права присутствовать на Совете. Но Викаиме так хотелось хоть краешком глаза глянуть на таинственных ловцов! Раньше ей доводилось их видеть лишь на картинках из учебников, что, конечно, было совершенно не так интересно. И девушка уговорила одного из младших жрецов провести ее на церемонию открытия, пообещав скромно стоять в самом дальнем уголке и не высовываться.

Но едва нога ее коснулась затейливой мозаики на полу Зеленого зала, благие намерения улетучились, и Викаима устремилась к центру, осторожно огибая закутанных в длинные асэхи служителей Аэлеры.

Один из старших жрецов, попавшийся на пути, кинул на нее быстрый взгляд и едва заметно нахмурился. Девушка покраснела и попыталась поправить прическу, сожалея, что невозможно натянуть капюшон. Ее каштановые волосы, вьющиеся миллионами мелких колечек, никак не желали укладываться в установленный правилами пучок и смешными завитками торчали во все стороны.

Впрочем, как только жрец отвернулся, Викаима тут же позабыла о своих кудряшках. Потому что за лесом зеленых фигур теперь можно было разглядеть несколько черных. Ловцы.

Девушка сделала шаг вперед, собираясь рассмотреть таинственных гостей поближе, и тут же почувствовала на запястье чужие пальцы.

— Туда нельзя! Разве ты забыла? — раздался над ее ухом встревоженный шепот.

— Я только чуть-чуть! — она с мольбой уставилась на своего спутника.

Младший жрец Эвенгир смущенно кашлянул и поспешно отпустил ее руку.

— Но ведь нельзя же! Я и так нарушил правила, проведя тебя сюда без разрешения, а ты прямо к ловцам лезешь...

Викаима с явным разочарованием вздохнула. Эвенгир был прав. Ее любопытство никогда не доводило до добра. Если бы она вела себя прилично и достойно, уже могла бы претендовать на звание жрицы, а так... Как минимум еще год в послушницах, и это в самом лучшем случае.

Но глаза ее, не желая следовать доводам разума, то и дело возвращались к темным силуэтам в центре зала. Безликие, с головы до ног закутанные в мешковатые плащи, с черными шальрами на плечах, с зажатыми в руках витыми посохами — они походили друг на друга как тени. И белая фигура на их фоне показалась Викаиме каким-то обманом зрения.

— Кто это? — ошеломленно выдохнула девушка.

Эвенгир проследил за ее взглядом и поморщился.

— Одиннадцатый ловец. Хеан.

— А почему он одет не по правилам? И голова у него не бритая!

— Это долго объяснять. И тут неподходящее место для такой беседы, — попытался унять ее жрец.

Викаима, несомненно, спросила бы еще что-нибудь, но ловец, почувствовав взгляд, резко развернулся, и она ахнула. Глаза у него были красные, будто залитые кровью. И эти глаза уставились прямо на нее, заставив сердце испуганно затрепетать в груди.

Девушка нервно вцепилась в руку жреца, невольно прижавшись к нему всем телом, словно в поисках защиты от кровавого взгляда. Она была настолько напугана, что даже не заметила, как покраснел и смутился Эвенгир.

А ловец все не отводил глаз, и по губам у него растекалась усмешка, такая же холодная, как и его немигающий взгляд. Так на Викаиму никто и никогда не смотрел. Этот взгляд безжалостным скальпелем разрезал на кусочки, выворачивая душу наизнанку и изучая самые потаенные уголки. Она хотела отвернуться, прервать странную пытку, но глаза против воли оставались прикованными к белому лицу незнакомца.

Девушка сглотнула и сделала крошечный шаг назад. Ноги дрожали и не желали слушаться. Ловец прижал к груди руку и склонил голову, обозначая поклон. А в следующий миг его заслонили фигуры в черном, и непонятное оцепенение исчезло.

Викаима потерла озябшие руки, пытаясь прийти в себя. Настроение как-то резко испортилось, и даже возможность посмотреть на церемонию открытия Совета показалась совершенно не привлекательной.

— Я хочу уйти... — с трудом выдавила она пересохшими губами.

— Хорошо, — с явным облегчением согласился жрец. — Я провожу тебя.

Она повернулась к выходу, но едва сделала шаг, как виски заломило от боли, а мир вокруг вдруг поплыл, смешиваясь в путаницу разноцветных пятен. Она покачнулась, снова хватаясь за жреца.

— Викаима, ты сегодня чересчур странная... — озадаченно заметил тот. — Ты не больна?

— Д-да... наверное... — солгала девушка.

Путь до кельи показался ей неправдоподобно длинным. И чужим. Привычные коридоры погрузились в странный полумрак, сквозь который едва-едва проникали огоньки висевших на стенах светильников. В воздухе витали запахи сырости и болотных топей. То и дело чудилось, что мимо проносятся какие-то серые призраки, обдавая ее морозным дыханием.

Викаима вздрагивала, когда рядом мелькала очередная тень, и косилась на спокойно шагавшего рядом провожатого.

— Ты ничего необычного не замечаешь? — наконец не выдержала она.

Эвенгир остановился, аккуратно коснулся кончиками пальцев ее лба.

— Жар, как я и думал... Тебе необходимо прилечь и отдохнуть. Я позову твою наставницу.

— Ты уходишь? — растерялась она. — Но ты же обещал меня проводить...

Жрец сочувственно покачал головой.

— Неужели все так плохо? Ты же перед своей кельей.

Викаима уставилась на покрытую паутиной дверь. Тронула ручку. Серебристые нити дрогнули и осыпались вниз, истаивая без следа. Девушка облизнула губы и шагнула внутрь, стараясь дышать ровно и спокойно. Если у нее жар, неудивительно, что ее преследуют кошмары. Незачем поднимать шум и пугать Эвенгира.

И видения будто испугались ее решимости. Снова взвихрилась круговерть цветных пятен — привычный мир вернулся, словно и не было ничего необычного.

Викаима вздохнула и сделала несколько шагов по маленькой комнатке, обнимая себя руками. Окно было распахнуто настежь, пропуская внутрь потоки теплого летнего солнца, но девушку ощутимо знобило. Где-то в глубине сердца замер осколок льда, никак не желавший таять.

Не раздеваясь, она забралась на узкую кровать и закуталась в одеяло. Ватным облаком навалилась сонливость. Девушка потерла слипающиеся глаза и зевнула, незаметно проваливаясь в царство грез.

Разбудил ее стук двери и громкий, бьющий по ушам окрик:

— Викаима!!!

— Что? — Она удивленно моргнула и подняла голову.

Холод исчез. Девушка не знала, сколько ей удалось проспать, но чувствовала она себя свежей и отдохнувшей. Впрочем, обрадоваться чудесному излечению мешало разгневанное лицо нависшей над кроватью жрицы.

— Тебя вызывает император! Что ты натворила?!

— Я?

Наставница глубоко вздохнула и уже спокойней уточнила:

— Я слышала, что ты пробралась на церемонию открытия Совета?

— Ну... Я просто хотела немного посмотреть... Я ничего такого не делала! — с легкой неуверенностью возразила Викаима.

Жрица устало потерла виски и взмахом руки прервала ее сбивчивые оправдания.

— Нет времени на объяснения. Приведи себя в должный вид и поскорее! Не хватало еще заставлять императора ждать!

Девушка послушно откинула одеяло и спрыгнула на пол. Наставница поморщилась.

— Смени одежду. Эта измята до безобразия. Надень праздничное асэхи. Да торопись же, что застыла столбом! И не забудь напудрить лицо. Ты выглядишь неприлично.

Викаима покосилась на маленькое зеркальце, закрепленное на стене. Неприлично! Чего такого неприличного в самой обычной родинке над губой? До того как девушка попала в обучение к жрицам, ей не приходилось слышать дурных слов о своей внешности. А тут — все не так! И волосы не гладкие, и кожа слишком смуглая, и родинка вот... тоже... Она мазнула кисточкой по лицу, с трудом удерживаясь, чтобы не показать своему отражению язык. Можно подумать, посыпанная белой крошкой она смотрится лучше. Пф!

— И долго ты еще будешь гримасничать? — одернул ее холодный голос.

— Все-все, я уже почти готова! — Викаима быстро сбросила измятую рубашку и завернулась в зеленое асэхи, украшенное на рукавах тонкой серебристой вышивкой. Не дожидаясь напоминания, натянула на голову капюшон, пряча растрепавшиеся кудри.

Судя по кислому лицу старшей жрицы, особенного улучшения в облике Викаимы не произошло.

— Идем...

Только выскочив вслед за наставницей в коридор, девушка вспомнила, что так и не успела поменять обувь, и теперь из-под подола выглядывали простенькие сандалии, нацепленные на босу ногу.

Император, к удивлению послушницы, пожелал принять ее вовсе не в зале для аудиенций, а в личном кабинете. Наедине — знак наивысшего доверия.

Викаима очень старалась не отрывать взгляда от пола и вообще вести себя должным образом, — когда еще представится шанс посмотреть на императора вблизи? Раньше ей доводилось видеть правителя лишь мельком, на официальных церемониях. Окруженный пышной свитой, вознесенный высоко над толпой в золоченом паланкине, он смотрелся намного внушительнее. Сейчас перед ней стоял обычный подросток, к тому же еще и явно волнующийся.

Девушка поспешно тряхнула головой, прогоняя недостойные мысли. Как можно судить об императоре по его внешности? Да что с ней такое? Ей надо сосредоточиться, иначе...

— Ты меня слушаешь? — пробился сквозь путаницу ее мыслей вопрос.

Викаиму бросило в жар. Какой стыд!

— П-простите, ваше величество, я... отвлеклась... — она готова была провалиться сквозь землю.

Маэр вздохнул и подошел к высокому окну, по летнему времени распахнутому настежь. Холеные пальцы пробежались по тяжелому бархату занавесок, погладили витой шнур.

— Я говорил, что скорее всего мой вопрос покажется тебе странным, — слегка запинаясь, повторил император, — но я прошу тебя ответить на него честно. — Он сделал паузу и снова сосредоточился на занавесках.

Викаима послушно ждала, не решаясь прервать ход его мыслей. Маэр вздохнул еще раз и сухо произнес, так и не отрывая взгляда от пейзажа за окном:

— Ты девственница?

Девушка моргнула, с невероятным трудом удерживая на лице выражение вежливого внимания. Она что, ослышалась?

— Простите... что?!

Император раздраженно прикусил губу и развернулся к ней.

— Ты плохо слышишь? Я спросил, девственна ли ты.

Викаима со свистом втянула воздух, сдерживая рвущееся наружу негодование. Перед ней император, и он имеет право спрашивать о чем угодно!

— Я — послушница Аэлеры, — как можно более спокойно ответила девушка, поднимая руки и показывая тыльную сторону ладоней. — Неужели ваше величество не помнит о правилах?

Маэр покосился на тонкий контур ветви остролиста, снежно-белый по контрасту со смуглой кожей. Метка Светлой богини. У получивших сан жрицы эта метка расцветает живой зеленью. Викаима зеленую ветвь еще не заслужила.

— Я все помню, — он качнул головой, — но ситуации бывают разные. И ряд прецедентов мне известен.

Глаза девушки удивленно округлились. Иногда действительно случалось, что жрицы забывали об оказанной им великой чести. Конечно, они старались скрыть свое ослушание. Но метку богини обмануть было нельзя. Остролист чернел, выдавая оступившуюся, и никакая краска не могла это скрыть.

Правда, Аэлера милостива даже к предавшим ее... Глоток прозрачного сока алайи — и провинившаяся покидала этот мир, избегнув публичной казни и несмываемого позора.

— Я сожалею, но придется это проверить, — прервал нить ее размышлений Маэр. Не обращая внимания на растерянность девушки, он дернул за колокольчик.

Тяжелые портьеры в глубине комнаты сдвинулись в сторону, пропуская сухонького старика.

— Это мой личный врач, — пояснил император. — Проследуй за ним, он тебя осмотрит.

Викаима почувствовала, как горят ее щеки.

— Но он же мужчина! — выпалила она прежде, чем успела прикусить язык.

Маэр нервно стиснул пальцы. На его скулах тоже выступили красные пятна.

— Это приказ. Мне необходимо знать точно.

Девушка была ошарашена до такой степени, что позволила старику беспрепятственно взять себя за руку и увести в соседнее помещение.

Последующая процедура осмотра и проверки была настолько унизительной, что Викаима едва не хлопнулась в обморок. Когда ей наконец позволили одеться и вернуться к императору, она дрожала с головы до ног.