Ледяной Император. Главы 1-19.

Весь мой запас дружелюбия к чужаку мгновенно вышел.

— Сударь, я, конечно, все понимаю, но я не собираюсь сносить подобные оскорбления в собственном до... — я осекся и невольно попятился, поймав его мимолетный взгляд через плечо. Замер, пытаясь понять, не почудилось ли мне. Этот холодный взгляд, полный презрения к человеческой букашке, посмевшей возразить ЕМУ.

Он повернулся к служанке:

— Может хоть ты, женщина, соизволишь принести мне необходимый инвентарь? Или вы решили пренебрегать моими услугами? В таком случае я не буду ничего делать. Однако прошу учесть, что ему осталось полчаса.

Я не сразу осознал смысл его слов. А осознав, застыл, пытаясь справиться с нахлынувшей паникой и отчаянием. Заметив мою реакцию, он жестом приказал служанке выйти. Когда он вновь посмотрел на меня его взгляд был ласков и печален. Краем сознания я поразился быстрой смене его настроений. А потом он заговорил. Каким-то странным, мелодичным, но явно нечеловеческим голосом. Мягкие, успокаивающие интонации переплетались в нем с ласковым шипением готовой к броску змеи.

— Слушай меня, мальчик. Я готов вылечить твоего отца, хотя большинство лекарей на этом этапе только развели бы руками. Более того, я с удовольствием вылечу его, поскольку мне нравятся ауры членов твоей семьи. НО. Взамен возьму обещание. Я ищу кое-кого. Мне понадобится помощь. Не правда ли, малая цена за жизнь твоего отца?

Янтарные глаза с вертикальными прорезями зрачков испытывающе впились в мои. Я почувствовал, как по спине пробежал озноб и скрылся где-то в районе пяток. Видимо решил прикрыть, спрятавшуюся за секунду до этого там же, душу.

— Д-да. Я согласен.

Я попытался посмотреть прямо в эти озера расплавленного золота, но попытка увенчалась заслуженным крахом. Ну, ничего. В конце концов, всегда можно...

— Ах, да. Мальчик... Запомни одно. Меня невозможно предать, обмануть, подставить или даже убить. Я вижу, ты сомневаешься? Тогда смотри.

Щели его зрачков вдруг невероятно расширились и тьма, плещущаяся в них, затопила все вокруг.

* * *

Как холодно. И совсем-совсем ничего не слышно. Темно.

Вдруг тишину нарушает странный звук. Странный, но в этом беззвучии, удивительно громкий. Где-то капает вода. Вода? Нет.

Кровь. Кровь убитого мною недавно стражника, который имел неосторожность принести мне еду. Невероятно, но мысль о трупе, у которого могли остаться жена и дети, и вся вина которого в том, что он сжалился над узником, меня абсолютно не волнует.

Тихий скрип открываемой двери камеры.

— Он... Еще жив?

— Нет.— На этот раз нет даже голоса. Безжизненные полупризрачные образы без слов. ("Что это? Это ведь не мой голос! Неужели я в воспоминаниях этого психа?! Даже эмоции, мысли... Не могу сосредоточиться...")

— Хочешь, я воскрешу его? Только вернись. Не предавай.— Отголосок надежды. Может в этот раз все будет по-другому?

— Нет! Я рискну. Эти цепи удержат тебя до казни. Мы еще посмотрим за кем останется победа!

— Глупая. Зачем ты обрекаешь их на смерть? Сколь многие пострадают из-за твоего эгоизма...

— Заткнись!!! Я уничтожу тебя, чудовище! Я много времени провела с тобой, я знаю пределы твоей силы и все твои слабости! Это последний день, когда ты сидишь в этой клетушке! Завтра я, наконец, увижу твою смерть!

— Вернись. Ты же знаешь — я не прощаю предателей.

— До завтра, Лорд Ниир. Жду не дождусь вашей казни.

— Прощай. Я люблю тебя.

— А я тебя ненавижу.

Дверь с оглушительным хлопком вернулась в изначальное положение. Потом пришли люди и забрали тело. От них воняло страхом.

Не знаю, сколько времени я просидел вот так — в полной темноте, без единого движения, без единой мысли. Вечность спустя вновь скрипнула дверь.

— На выход!

Поднимаюсь. Секунда — и я уже у стражника за спиной. Тот все пытается высмотреть что-то в темном проеме двери.

— И поживее!

Я морщусь. Зачем он так громко кричит? Я ведь здесь. Он что, не чувствует меня?

Страж тихо выругался и зачем-то шагнул вперед. О, звезды. Похоже, он действительно меня не чувствует. Мои губы сами собой растянулись в горьком подобии улыбки. Неужели малышка совсем не ценит своих людей? Я ведь могу убить этого простофилю. Или это вежливое приглашение? Неужели она могла подумать, что я пропущу свое выступление?

— Эй, человек. Что ты там ищешь?

Едва не подпрыгнув, страж резко повернулся ко мне.

— Т-ты...

— Боишься меня? Не бойся. Отведи меня к ней.

Немолодой страж быстро взял себя в руки.

— Я уже стар. Я не боюсь смерти. Если ты меня убьешь — придут другие. Со всеми не справишься. А колдовать тебе украшения не дадут. — Он насмешливо кивнул на серебряные наручники. В этом мире они намертво запечатывали колдовскую силу.

Змеиная улыбка скользнула по тонким губам Лорда.

— Так значит ты — разновидность пушечного мяса. Своего рода предупредительный выстрел. Она совсем не бережет своих людей.

Он поморщился. Мои слова были явно неприятны ему.

— Она предала тебя ради своего народа.

— Я не угрожал спокойствию вашего города.

— Так мы и поверили. Кто знает, что на уме у нелюдя?

— Вот как. История древняя как мир. Неужели вам так трудно было поверить мне? Она ведь знала, что я не причиню вам вреда. Только из-за каких-то идиотских подозрений... Всегда говорил Триэде, что люди неудачный эксперимент. Что ж. Это его Желание...

— Просто прими как данность, что сегодня станет на одно самоуверенное чудовище меньше.

— Пошли. Мы и так слишком задержались.

Узкие коридоры сменяли друг друга в бесконечном калейдоскопе. Мелькнул тюремный двор. Путь через расступающуюся толпу. Недоуменное молчание людей на площади. Еще бы. Нечасто прилюдно казнят одного из Высоких. А то, что ведут Высокого, ясно было даже слепцу.

— Высокий Ниир приговаривается к смертной казни через отсечение головы. Обвиняется в государственной измене и покушение на наследника престола.

Я мысленно усмехнулся. Однако, у них скудная фантазия. А уж как сократили саму церемонию!

Но где же наш заслуженный тамада этого праздника жизни? Неужели не придет полюбоваться на дело рук своих? Ах, вот она, рядом с местным управляющим. И даже не взглянет в мою сторону. ("Что это? Горечь? Боль? Где я? Почему все ощущается так странно? Какие-то эмоции точно есть, но какие — определить очень трудно. Как будто отголоски чувств... Его отголоски чувств. Как он может выносить это? Его ведь предали. Предал человек, к которому он испытывал чувства наиболее похожие на любовь. А он... Он ведь даже не злится. Горечь, боль, разочарование... А вот злости и ярости нет. Зато есть кое-что другое... Неужели ему все это... Привычно?!")

Эшафот. Палач — черный плащ, черный колпак с прорезями для глаз. Сколько раз я уже вот так ждал смертной казни? Тысячи раз? Десятки тысяч?

— Вы хотите что-либо сказать в свое оправдание, приговоренный? — звучит сухой размеренный голос судьи.

— Сказать? Нет, скорее спросить. — Она вздрагивает от звука моего голоса. Впрочем, не только она.

— Прошу вас.

Ловлю ее взгляд.

— Ты не изменила своего решения, девочка?

В ее глазах сражаются ужас и решимость.

— Нет! Ты умрешь! — хрипло кричит она срывающимся голосом.

— Что ж. Я исполню твое желание. Тот, кого ты знаешь под именем Ниир, сегодня умрет. Но я возьму за это соразмерную плату.

— Я готова отдать все что угодно за твою смерть.

— В свое время я приду за платой.

Эшафот. Ликующая толпа. Летящее лезвие. Вспышка. Тьма. Дикая боль отделяемой части личности. Той, что звалась именем Ниир. Безжалостное уничтожение.

Теперь я буду ждать. Ждать того дня, когда ты умрешь девочка. И тогда появится новая грань моей личности. На смену Нииру придет Данатра. Девушка, в качестве предосторожности, пожелавшая убить своего возлюбленного. Но эти души неравноценны. В тот же день исчезнет с лица планеты Эрнен и столь любимый ей город. Такова была Плата.

Ромаченко Анна Дмитриевна: другие произведения.

Глава 3

ИЗЛЕЧЕНИЕ

Наил

— Я был обязан предупредить тебя. Ты все еще согласен?

— Да. Та мысль... Простите. Я никогда бы не сделал этого.

— Я знаю. Можно сказать, я просто воспользовался случаем для прояснения ситуации. А теперь выйди. И принеси воды. Дальше тянуть нельзя.

— Да. Уже бегу.

Он отвернулся и склонился над больным.

Я почти бегом вылетел за дверь и кувырком слетел с лестницы.

— Мама, мне нужен кипяток! Срочно!

— Вот держи.

Я в изумлении уставился на дымящуюся чашку в маминых руках.

— Ты знала?!

— Невозможно не услышать Его просьбу...

— Ты знаешь кто он?

— Есть одна старая легенда... Но десять минут на исходе. Беги быстрей.

— Конечно, мама...

Тихий скрип двери. Абсолютно нормальный человеческий голос:

— Принес? Давай сюда.

Молча отдаю ему чашу. Он кидает в воду что-то белое, ставит на стол, а потом вновь поворачивается к отцу. Целую минуту он не шевелясь и, кажется, даже не дыша, рассматривает лицо отца. Почему он медлит? Не успеваю задать вопрос, а он уже резко выбрасывает руки вперед. При резком движении из чаши не выплеснулось ни капли.

— Не заставляй меня ждать, Запечатанный. Я знаю, что ты здесь. Выходи.

Едва заметная тень на лице отца.

— Имя? Назови имя...

— Мне? Называть имя низшего, который позволил запихнуть себя в тело человека? Который даже не смог даже овладеть столь любезно предоставленным телом? Я уничтожил печать. Вылезай и не раздражай меня. Мне и всяких ушастых хватает...

Тьма затапливает помещение, через мгновение взрываясь мириадами багровых огоньков. Темный туманный силуэт, с алыми прорезями глаз, в центре комнаты.

— Кого ты назвал низшим, смертный?!

— Ооо. Надо же, высший демон со Второго Круга Империи Мрака. Как же милорда занесло в этот несовершенный мир? Да еще и как неудачно занесло... — в голосе ни капли удивления, зато ударная доза насмешки.

— Ты поплатишься за эти слова и свое пренебрежение, червь!

Неуловимый для глаза прыжок, блеск антрациново-черных когтей... Прежде чем успеваю осмыслить, что делаю — кидаюсь вперед, в ужасе закрыв глаза. Все правильно — его жизнь важнее моей. Он может спасти отца.

Боли нет. Я уже ТАМ? Не хватает смелости открыть глаза. Вокруг странная, какая-то недоуменная тишина. Потом донельзя удивленный голос демона:

— Эт-то еще кто?

Забывая об осторожности, распахиваю глаза.

— Ну... Вероятно сын твоего "тела".

— Ты смеешься надо мной, колдун?! Мой к'врим не женат, к тому же смертельно болен!

— Вот значит как... Значит, наш могучий демон собирался покончить жизнь самоубийством, но напоролся на не слишком честного человечка... Ай-яй, как неосторожно с его стороны...

— Что ты хочешь сказать этим, человек?..

— Что тебя обвели вокруг пальца, уважаемый. Твой к'врим не только женат и имеет ребенка, но и является здешним имперским генералом. Если бы идея выгорела, то неведомый колдун убил бы одним выстрелом трех зайцев — Избавился от тебя и твоего к'врима, плюс пробил бы себе место наверх... Либо еще как вариант — вылечил бы Рана Мэклейв последний момент и получил бы изгнанного демона и благодарного генерала. Но, судя по всему, вариант первый... Значит цель все же человек. Но это не мое дело. Наил, демон изгнан из тела твоего отца и больше туда не вернется.

Я недоверчиво посмотрел на недружелюбный оскал демона.

— Вы уверены?

Мастер неторопливо подошел к столу и, взяв чашу, выплеснул ее на отца. Потом акккуратно поставив ее обратно, отошел на прежнее место и, бросив оценивающе-садистский взгляд на больного, уверенно сообщил:

— Вот теперь — абсолютно.

Поймав себя на том, что ошарашено пялюсь на лекаря, я вернул лицу относительно нормальное выражение. И даже сумел составить относительно внятное впросительное предложение:

— Простите... Это было обязательно?

— Конечно. Все что я делаю — обязательно.

Со стороны демона послышался какой-то странный хрюкающий звук. Резко повернувшись, я увидел как тот тихо сползает по стеночке держась за живот.

Потом вновь всмотрелся в какое-то, уж слишком серьезное, лицо Мастера Сирилла. Обреченно вздохнул. Объяснять здесь мне явно ничего не собираются.

— Эта... — я посмотрел на остатки того, что раньше было водой. — Жидкость хоть не опасна для него?!

Мастер устремил на меня крайне скептический взор:

— А я-то думал — зачем лечить больных... Оказывается, ответ прост — чтобы потом травить их ослабленный организм! Не беспокойся, этот эликсир всего лишь выведет из организма твоего отца остатки негативной магии. Правда у него есть один побочный эффект... Но это не то, о чем стоит беспокоиться. Главное — это тело больше непригодно для целей демона.

— Да уж... — дымка вокруг демона рассеялась. Я честно наклонился поискать челюсть на полу. Как ни крути, абсолютно не ожидал, что демон — темноволосый парень со смуглой кожей и темно-карими глазами.

— Чего вылупился, смертный? Это моя стандартная человеческая ипостась.

— Н-ничего... Просто немного неожиданно...

— Моя работа закончена, господин Мэклей. Вашему отцу требуется еще месяц на восстановление. Как только вы убедитесь в том, что он пошел на поправку — я жду вас в моем доме. Если, конечно, наш уговор еще в силе. — Мастер кинул на меня какой-то уж чересчур внимательный взгляд. Я сглотнул.

— Конечно в силе...

— Замечательно. В таком случае до свидания, господин Мэклей.

Аккуратно собрав свои вещи в небольшую белую сумку (а она-то откуда взялась?!), он направился к выходу.

— Стой, колдун.

Небрежный поворот головы, рассеянный взгляд.

— Чего тебе, Сайкар-ар-Тиак?

— Так значит, ты все же знаешь мое имя... Долг. Я должен вернуть его тебе.

— О каком долге речь?

— Ты ведь знаешь, что ждет демона, вселившегося в тело здорового человека и полностью истощившего его? Проклятье Тьмы. Ты спас меня от него.

— Ненамеренно.

— Сделанного не воротишь. Теперь я твой должник. Темные всегда отдают долги. Что ты хочешь? Деньги, знания, таланты?

— Демон... я могу взять тебя на службу. Срок выберешь сам, но не меньше 10 лет.

— А ты не обнаглел, колдун?

— Я? Ну что ты. Срок жизни демона — 5-6 тысяч лет. Что тебе какой-то десяток лет?

— Сам факт служения человеку... Ну да ладно, долг есть долг.

Я не верил собственным ушам. И это демон, которым пугают детей?! А где же коварство, безграничная злоба или хотя бы рога, в конце-то концов?! Парень, как парень... Правда его демонической ипостаси я фактически не видел, но само поведение...

— А что тебя удивляет, смертный? Людям надо чего-то бояться. А то вконец обнаглеют. В свое время Ледяной Император заключил договор с нашим Лордом Люцифером. С тех пор демоны — Тьма, ангелы — Свет.

— А мысли мои можно хотя бы из вежливости не читать?! И что ты имеешь в виду... Ледяной Император — так демоны называют Бога?

— Нет.

— Нет!

Я удивленно уставился на чем-то рассерженного Мастера.