Самозванец по особому поручению

— Далеко не получится. Боюсь, в дальние страны меня Особая канцелярия не пустит. По крайней мере, в ближайшее время. — Развел я руками, разглядывая карту. — А вот по соседям ближним, почему бы и нет? Отправимся из Конуграда. Заглянем на Готланд, потом в Стекольну, Гельсингфорс, а там, можно и в обратный путь, через Колывань и Мемель.

Этот маршрут я придумал не случайно, вспомнилась мне одна из наших недавних бесед с Высоковскими, где мы обсуждали привлечение исследователей для работы над различными узлами будущего электромобиля.

— Интересно... — Пыхнув трубкой, кивнул Белов. — И не жалко вам будет таких сумм? Путешествие-то, не на сто рублей потянет, а?

— Да черт бы с ними, с деньгами. — Отмахнулся я. — Когда еще удастся такую прогулку устроить...

— И то верно. — Согласился Бажен Рагнарович. — Только, предлагаю, для начала, зайти не в Висбю, а на Руян, оттуда в Карлскруну... Там будет проще получить адрес. А уж потом можно будет и до Готланда прогуляться...

— Адрес? — Не понял я.

— Ну да. Право заходить в любые порты иностранного государства, без досмотра груза. Конечно, Свеаланд и Венеды, это не Галлийские Порты и Нордвик Дан, отношение к русским кораблям там много доброжелательнее, но всё же, законы лучше соблюдать... — Ответил Белов.

— Вам виднее, Бажен Рагнарович. — Пожал я плечами.

— Это еще почему? — Удивился ушкуйник.

— Ну так, а кто вы у нас по судовой роли "Варяга"?

— Но... — На мгновение мне показалось, что Белов выбит из колеи.

— Неужто вы имеете что-то против, Бажен Рагнарович? — Недоуменно поинтересовался я.

— Ох, Виталий... — Покачал головой ушкуйник, и хмыкнул. — Ну да ладно. Так тому и быть. Только вы уж учтите, что ранее, чем через седмицу после свадьбы, в путь мы отправиться не сможем. И то, это если я сейчас себе помощника толкового отыщу, коего в ближайшие дни на "Варяг" и отправим, для подготовки к выходу. Впрочем... этот вопрос, думается, я смогу решить в ближайшее время, равно как и вопрос с командой.

— Вот и отлично, Бажен Рагнарович. — Кивнул я. — Ну, а если понадобится какая помощь, обращайтесь. Сделаю все, что в моих силах.

— Понадобится, уж вы не сомневайтесь. — Усмехнулся будущий тесть, кивая на выглядывающие из-под неплотно прикрытой крышки бювара, листы счетов. — На подготовку путешествия деньги нужны и немалые.

— Сколько? — Понимающе кивнул я.

— Ежели с запасом, да с полной уверенностью, то тысячи три-четыре. Но, через две недели, смогу сказать точнее. — Вздохнул Белов.

— Серебром? — Осведомился я, и напоролся на недоуменный взгляд старого ушкуйника.

— Господь с вами, Виталий! — Махнул он рукой. — Ассигнациями. Все ж не усадьбу покупать-то будем.

— Что ж, это не проблема, Бажен Рагнарович. Завтра же заедем в банковскую контору на Людинов конец, а оттуда к стряпчему, составим новую доверенность... и договора, для вас и экипажа.

Белов принялся было возражать, убеждая в совершенной ненужности такого официоза, но я, наученный горьким опытом "того света", всё же настоял на своем. И дело здесь вовсе не в подозрительности, а в твердом знании, что в море, как и в армии не может быть двух командиров. Вот пусть так и будет. Белов — капитан, ему и командовать. А я пассажиром побуду. Так же и с матросами. Понятно, что у ушкуйников с этим проще. По словам Белова, если уж ватажник слово дал и с атаманом по рукам ударил, то до тех пор, пока с похода не вернется, против воли атаманской ни слова не скажет, а вот с обычными матросами, черт его знает, как может дело обернуться. Так лучше уж все условия на берегу обкашлять, лишним это не будет, честное слово.

Попрощавшись с засобиравшимся до дому Баженом Рагнаровичем, мы проводили его до дверей, после чего, Лада с Лейфом сбежали на кухню, а я, вернувшись в гостиную, уселся в кресло у камина.

Вот, казалось бы, куда я намылился? Какое может быть путешествие, если Особая канцелярия, до сих пор надо мной нависает и приглядывает... Но мне кажется, всё получится, как надо. Позавчера, Хельга, до сих пор посматривающая на меня с благодарностью, отчего Лада уже даже начала нервничать, обмолвилась, что работа по проекту "Лед" наконец закончена, и вскоре в "Университетском Вестнике" должна выйти первая статья о новых теоретических разработках группы русских философов, в области создания и видоизменения тонких оболочек человека. Не знаю, к добру эти вести или к худу, но очень надеюсь, что Телепнев не упрется рогом, и не вздумает на меня давить. Черт, да я даже согласен на присутствие его охранителей на яхте во время круиза... Хм. Осталось узнать, согласен ли на такое сам князь.

Я вздохнул и, решив, что мне не помешает чашка чая, отправился на кухню.

— Ну, и когда ты расскажешь, о... — Комично-грозным тоном проговорил Лейф, но Лада его тут же перебила.

— Скоро, братец. Думаешь, это так просто? — В голосе девушки послышалось явное раздражение и... неуверенность?

Тут я осознал, что застыл у приоткрытых дверей кухни, и, попеняв себе на неизживаемые профессиональные привычки, вошел в кухню. Лада резко обернулась и, увидев меня, искренне улыбнулась.

— Чаем напоите? — Поинтересовался я, устраиваясь у огромного кухонного стола. Брат с сестрой тут же засуетились, и уже через минуту Лада поставила передо мной поднос с чаем, после чего, подошла ко мне и, обняв за шею, уселась на колени, ничуть не стесняясь краснеющего брата.

— Устал?

— Есть немного. — Кивнул я, перебирая пальцами водопад её распущенных волос.

— Поня-ятно. — Со вздохом протянула Лада, порываясь встать. Но я тут же обхватил её за талию.

— А что ты хотела? — Прижимая к себе девушку, спросил я.

— Я... ты не сходишь со мной в зимний сад к Заряне Святославне? — Проговорила Лада.

— Почему же? С удовольствием. — Я покосился на парящий чайник и махнул на него рукой. Успею еще чаем налиться. — Идем сейчас?

— Идем. — Улыбнулась красавица, вскакивая с подлокотника. На этот раз, я не стал её удерживать а, поднявшись со стула, двинулся следом к выходу, оставив Лейфа заниматься своими важными кухонными делами.

Не знаю, зачем я ей там понадобился, но отказываться от посещения вечно цветущего смольянинского сада, не стану, поскольку лучшего места для отдыха, чем её оранжереи, не найти, уверен. Да и интересно же, что еще задумала моя невеста...

Глава 3. Подарки бывают разные...

Любопытство сгубило кошку. Кажется, это так называется? В моем случае, любопытство только оглушило, а зеленая тоска наверняка добьет мое бесчувственное тело... в самое ближайшее время. Ногами запинает, ага. Потому что, наслаждаться цветущей роскошью зимнего сада, медленно и вальяжно вышагивая по его тропинкам, это одно, а вот носиться по нему, сломя голову, вслед за будущей супругой, чтобы как можно быстрее добраться до очередного шедевра Смольяниной, и выслушать короткую десятиминутную речь о нем, с постоянными оговорками а-ля "этот охренипулос офигитилис будет замечательно смотреться в свадебном букете"... это совсем, ну совсем другое дело. Кажется, десять минут можно и потерпеть... вот только не зря зимний сад Заряны Святославны считается одним из лучших в Европе, это значит, что таких шедевров в нем не один десяток... так что, лекция по ботанике, на которую я, по собственному недомыслию, нарвался, грозила затянуться не на один час.

Положение спасла хозяйка этого великолепия. Найдя нас в одном из садовых павильонов, она с одного взгляда на мою приклеенную улыбку въехала в ситуацию и бесстрашно ринулась спасать мой угасающий от напора ботанической информации разум. Так что, уже через десять минут я был выпущен на самостоятельную прогулку по саду... Кайф.

Расслабившись, я и не заметил, как мысли вернулись к озвученной сегодня идее морской прогулки... Хотя, какая уж там прогулка? Круиз, он и есть круиз, если уж говорить привычным мне языком. Проблема-то не в этом, а совсем даже в ином. Его сиятельство князь Телепнев Владимир Стоянович, глава Особой Государевой канцелярии, и мой непосредственный начальник... Вот это настоящая проблема. Как уговорить его отпустить меня в путешествие по Балтике, точнее Варяжскому морю, как здесь его принято называть? После давешнего приключения с Бусом Ловчиным, князь чуть не заделался самым натуральным параноиком... Так что, вероятность получения разрешения на круиз по сопредельным, хоть и дружественным, союзным Руси, Венду и Свеаланду, стремится к нулю. Если только... В моем мозгу забрезжила смутная идея, повертев которую так и эдак, я повеселел... Хм, а почему бы и нет, если правильно подать мысль, то ведь может и прокатить... Как там было в "Кавказской пленнице": тот, кто нам мешает, тот нам и поможет, да? Вот и попробуем. Через два дня мне как раз надо будет явиться в присутствие, вот тогда и поговорю с князем. Глядишь, и выгорит моя задумка...

Вынырнув из размышлений, я окинул взглядом царящее в саду буйство красок и, довольно улыбнувшись, направился в обратный путь, на поиски Лады и хозяйки дома. Все-таки, замечательное место сотворила Заряна Святославна.

К моему приходу, правда, Смольянина уже ушла по своим делам, а немного успокоившаяся Лада начала выглядывать меня среди зарослей здешней флоры.

— Неужто, ты всё уже осмотрела и выбрала? — Поинтересовался я, выходя к невесте.

— Если бы. Заряна Святославна убедила не устраивать многоцветья, теперь вот не знаю на каком сочетании остановиться. — Задумчиво проговорила Лада.

— Что бы ты ни выбрала, я уверен, это будет прекрасно. — Подхватывая её под руку, и увлекая к выходу, проговорил я.

— Льстец. — Улыбнулась Лада. Но попыток вернуться в сад не предприняла. И замечательно, сад у Смольяниной, конечно, выше всяких похвал, но и меру надо знать... Короче, хорошего понемножку.

К нашему возвращению, забытый чай был уже оприходован довольным Лейфом, и Лада, глянув на часы, отправилась наверх готовиться ко сну, уже с галереи огорошив меня заявлением, что завтра съезжает к отцу. Честно говоря, я был выбит из колеи. Почему?!

На этот вопрос, заданный закрывшейся за девушкой двери гостевой спальни, ответил Лейф.

— Так ведь, до свадьбы-то, почитай, меньше месяца осталось. — Прогудел сын ушкуйника, шумно отхлебывая чай из огромной кружки, притащенной им с кухни. Пить сей напиток из сервизных чашек, Лейф отказывался напрочь.

— И что? — Не понял я.

— Ну так, обычай такой, нельзя вам до свадьбы... вообще... ну и видеться тоже. — Чуть смутившись, проговорил новик. Вот дела... а заранее предупредить меня можно было?

— И почему же мне раньше никто этого не сказал? — Я вздохнул.

— Я думал, Лада вам сказала. — Пожал плечами Лейф.

— Понятно. Вот, значит, о чем она... — Начал я, но осекся.

— А?

— Да нет, это я так... О своем, о жениховском... — Отмахнулся я. Грустно это конечно, но... Чую, если настою на своем и не отпущу Ладу к отцу, то о дальнейших хороших отношениях с тестем мне придется забыть, если не навсегда, то надолго. Эх, ладно уж. Месяц можно и потерпеть.

— Виталий Родионович... — Прервал мои раздумья Лейф.

— Что?

— Вы бы глянули бумаги, что отец привез. Он бы тогда уж с завтрашнего дня смог работу начать.

Я кивнул, и передо мной на стол опустился принесенный Беловым бювар. Отдав мне папку, сын ушкуйника тут же изобразил непреодолимую тягу ко сну и, пожелав покойной ночи, слинял, оставив меня один на один с кипой бумаг. Хитёр бобёр. На разбор всех документов и счетов у меня ушло около полутора часов, по истечении которых, я почувствовал огромное желание вырубиться, следом за моими домочадцами... и не стал ему противиться.

Следующим утром меня разбудил какой-то странный шум в гостиной. Одним движением выудив из-за спинки кровати припрятанный там "Сварскольд", я скатился с кровати... и тихо выматерился, услышав очередную перебранку Лейфа и Лады. Это уже становится традицией... Потерев ушибленное при падении колено, я поднялся с ковра и, вернув барабанник на место, двинулся в ванную, приводить себя в порядок.

Сборы и отъезд Лады, поездка с Беловым на Людинов конец к нотариусу и в банковскую контору, визит к репетитору по праву... За этот день, я просто-таки умотался. А на завтра еще намечена встреча с Высоковским и поездка к Горбунову, и это в мой законный выходной... В общем, по возвращении домой, меня хватило только на то, чтобы поесть Лейфовых разносолов, предупредить по телефону Берга Милорадовича и Гордея Белозорича, о скорой встрече, после чего, добравшись до постели, я вырубился, едва моя голова коснулась подушки.

Ввиду праздного дня, поймав лихача, я отправился не в канцелярию, а на Неревский конец, на квартиру к Бергу Милорадовичу, недавно переехавшему в новый доходный дом, что выстроил кто-то из "золотых поясов" на Козьмодемьянской улице, как раз напротив церкви, в честь покровителей которой она и была названа. Как я заметил, кстати, это единственная улица в Хольмграде, в названии которой присутствуют церковные корни. Уж отчего так, не знаю...

Отпустив извозчика, я, под присмотром дюжего дворника в вычищенном холщовом фартуке, поднялся на высокое крыльцо нужного мне белокаменного дома, и вошел в вестибюль, обитый лимонного цвета обоями, и устланный, вопреки моим ожиданиям, не паркетом, а исполинских размеров досками мореного дуба. Уж не знаю, что подразумевали под доходными домами на "том свете", но здесь я нашел ту же обстановку и атмосферу маленького домашнего отеля, что и у Смольяниной. Встретивший меня у дверей, местный проводник (то ли метрдотель, то ли управляющий... или вовсе дворецкий, не силен я пока в их классификации, не дается она мне, хоть убей) наряженный в очень приличный "дневной" костюм, осведомился о цели моего визита и, узнав, что я приглашен к Высоковскому, утвердительно кивнув, проводил мимо приоткрытых застекленных дверей салона к изогнутой, украшенной изящной резьбой, массивной деревянной лестнице, всё из того же мореного дуба. Представляя себе прочность этой древесины, я не мог не восхититься тонкостью её отделки. А уж стоимость этого шедевра, должна быть как бы не на порядок выше цены такой же лестницы из каррарского мрамора... Ничего так место для жилья подобрал себе Берг Милорадович. Поднявшись на второй этаж, мы свернули на галерею, проходящую прямо над салоном, и остановились у тяжелых двойных дверей ведущих, как я понял, в апартаменты Высоковского.

К моему удивлению, меня встретил не только хозяин квартиры, но и его сестра. Как оказалась, после событий прошлого года, Берг и Хельга решили "дуть на воду" и, съехав со своих прежних квартир, арендовали эти апартаменты, что оказалось еще и выгоднее раздельного проживания, поскольку эта квартира обошлась им всего в полтора раза дороже, чем их прежнее жилье.

— Ну вот, — Огорчился я, когда, после осмотра апартаментов, мы устроились в гостиной, за чаем. — Переехали, а новоселье зажали.

— Что, простите? — Не понял меня Берг.

— Ох, не обращайте внимания, Берг. — Отмахнулся я. — Я только хотел сказать, что не худо было бы отметить ваше новоселье. И только.

— О. Но ведь мы не собираемся выкупать эту квартиру. — Тут же бросился пояснять мой долговязый собеседник, пока его сестра разливала по чашкам крепкий черный чай. — Вот, построим свой дом под Хольмградом, тогда-то и будет праздник.