Валькирия

Вечером, в клубе, взяв в руки меч, она ощутила состояние боевого транса. Не нужно было думать, что и как сделать — тело делало все само, а в голове были пустота и отрешенность.

Василий заметил это ее состояние, и посоветовал отвлечься.

— Почитай чего-нибудь, изучи какую-нибудь интересную вещь. Ты можешь стать великим воином, я понял это в первый же день нашего знакомства. Но какой же воин без философии и традиций?

— Что же ты мне посоветуешь? — поинтересовалась девушка.

— У тебя меч из северных легенд — так изучи пути Севера.

Голос Василия напомнил Елене интонации Эйрика. Она кивнула.

— Кажется, ты прав. Поделишься книгами?

— Разумеется. Что угодно, что поможет тебе вернуться к жизни.

На том они и расстались.

А ночью шаман сказал Елене, что вынужден на некоторое время быть вне пределов досягаемости. Окружавшие его тени шевелились в такт словам.

Несколько недель Елена посвятила изучению северной традиции. Книги из личной библиотеки Василия оказались довольно редкими — и крайне интересными. Старшая и младшая Эдды, сказания о богах и героях оживали перед ее глазами. Потом девушка начала читать про руны. Ей показалось, что она уже знает, как ими пользоваться — ощущение было похожим на то, что она испытала, взяв в руки меч Эйрика. Сначала загадочные символы относились к ней с легким недоверием, — а потом стали раскрывать девушке свои секреты. Каждая из рун являлась ей во сне и что-то шептала, а наутро Елена понимала, что теперь знает что-то новое, прежде неведомое. Когда она смогла общаться с руной Судьбы, Вейрд, девушка поняла, что прошла какое-то посвящение — или, скорее, тень того посвящения, что проводилось когда-то.

Руны слушались ее и советовали, что делать и как жить дальше, сообщая о грядущих успехах и поражениях. Елена привыкла полагаться на них — и уже не расставалась с мешочком, где хранились эти знаки.

А книги теперь рассказывали ей о космосе шамана, древе миров и грядущей битве. Девушка ощутила, что может теперь понять и почувствовать печаль Эйрика.

Вместе со знанием приходило и одиночество. Елене стало очень сложно общаться с людьми — их дела и проблемы казались далекими и незначительными, а прежние развлечения не приносили больше радости. Василий уклонялся от серьезных разговоров, а Андрей, как она чувствовала, все больше удалялся от нее. Уже очень редко они проводили вместе вечера и ночи, и Елена понимала, что он понемногу становится чужим. Ей казалось, что он и сам ищет себя, хочет измениться настолько, чтобы хотя бы стать нужным ей — но поговорить на эту тему не получалось.

Жить в мире людей становилось все тяжелее.

Через неделю после того, как руны признали в Елене хозяйку, Андрей пригласил ее в ресторан. Они молча что-то жевали, пили терпкое вино, и никак не могли начать разговор. Наконец, он решился.

— Лена, я много размышлял. О тебе, обо мне, о нас. Я вижу — ты стала холоднее ко мне. Ты изменилась. Что с тобой происходит?

— Не могу сказать, я сама не понимаю. Знаю лишь, что меняюсь, — задумчиво ответила Елена.

— Я хочу знать. В конце концов, ты мне по-прежнему очень дорога.

В этот момент, несмотря на свой высокий рост, Андрей показался Елене маленьким и каким-то забитым.

— Я сказала тебе все что могла. Прости, но все остальное — не моя тайна.

Андрей нахмурился, а потом отчетливо произнес:

— Значит, нам придется расстаться. Никаких тайн и недомолвок быть между нами не может.

Елена знала, что он может сказать что-то подобное, но все равно это был для нее тяжелый удар.

— Прости, я не могу.

— Тогда наши отношения можно считать законченными. Надеюсь, со временем мы сможем хотя бы стать друзьями.

Антон жестом подозвал официанта, заплатил по счету и молча вышел.

Девушка ощутила, как ее прежняя жизнь рухнула окончательно.

Дома Елена почувствовала себя по-настоящему одинокой. Никто больше не интересовался ее жизнью, она как бы удалилась душой из мира, где важны человеческие ценности, но оставалась в нем телом. Ночь прошла без сновидений, а утром тоска навалилась с новой силой.

Две недели Елена не знала что делать. Она почти не чувствовала вкуса еды, стала окончательно безразличной учеба, занятия в клубе проходили как-то на автомате. Девушка не замечала, сколько бойцов выходили против нее — она побеждала их всех, а потом шла домой по темным улицам.

К выходным безысходность вымотала ее душу. А еще она почувствовала, что кому-то нужна ее помощь.

Не очень понимая, что она делает, Елена раскинула руны, положила руку на Винью, символизирующую посох шамана, и стала говорить, обращаясь к пустоте в своем сердце:

— Одиночество сильнее меня. Понять меня может лишь тот, кто ощутил это же чувство. Так пусть же придет тот, кому я нужна — и кто знает, что я есть на самом деле.

Закончив говорить, она тяжело вздохнула. Казалось, боги не услышали ее.

Внезапно сильный порыв ветра распахнул окно, мигнул свет, и Елена услышала глухой удар. Обернувшись, она увидела, что в комнате появилось пятно абсолютного мрака — а из него, споткнувшись и потеряв равновесие, вышел Эйрик. После этого пятно исчезло.

Шаман выглядел потрясенным — а еще девушка увидела, что он с трудом стоит на ногах от усталости.

— Кажется, я жив, — проговорил он. — Не знаю уж, какие силы привели меня к тебе, но они вытащили меня из крупных неприятностей.

Эйрик оглянулся и тяжело рухнул на диван.

— Что с тобой случилось?

— Я пытался попасть в подземный мир, чтобы услышать прорицание о последней битве от самого автора, Вельвы. Но ее сторожат слишком хорошо. Они уже загнали меня в ловушку, когда я услышал, что меня зовут. Я сделал шаг в сторону — и оказался здесь. Что ты сделала?

Елена присела рядом с ним и неожиданно для себя всхлипнула.

— Мне было одиноко как никогда в жизни. Я захотела поговорить с кем-то, кто знает, что это за чувство — и пришел ты. Ты помог мне найти путь, но он оказался слишком тяжелым для меня. Мне кажется, я не выдержу, я сломаюсь...

Подчиняясь внезапно возникшему душевному порыву, Елена рассказала Эйрику все — то, что с ней происходило, что она чувствовала и чего боялась. Он кивал, а потом взял ее за руку и пристально посмотрел в глаза.

— Поверь, я могу тебя понять. В моем сердце живет та же боль, так давно, что я успел к ней привыкнуть.

И Елена почувствовала, что в этот момент для нее единственным близким человеком был шаман — странник, заблудившийся на тропах судьбы. Единственным, кто мог разделить с ней одиночество.

Она обняла Эйрика, их губы соприкоснулись.

И тем жарче были их объятия, чем больше они понимали, что их встреча — лишь миг по сравнению с жизнью. Но в эту ночь было возможно все — и ночь была полной огня. Им было так хорошо вдвоем, как не бывало никогда...

Когда солнце поднялось, шаман был уже на ногах. На его губах блуждала улыбка, но он явно был готов идти.

— Не уходи, — попросила его Елена.

— Извини, мне пора.

— Оставайся. Нам хорошо вдвоем. Вместе мы справимся со всеми неприятностями, ты же знаешь...

— Да, — грустно ответил шаман. — Знаю. Но я все равно должен идти. И пусть то, что случилось с нами этой ночью навсегда останется в твоей памяти, греет тебя так, как будет греть и мое остывшее сердце.

— Ты уходишь навсегда. А ведь я чувствую, что ты вправе остаться — и разделить жизнь со мной. Я не справлюсь...

— Справишься, — отрезал Эйрик. — В твоей душе больше сил, чем ты думаешь. А я повинуюсь року.

— Подожди!

Но шаман молча перешагнул через порог — и исчез. Елена поняла, что больше он не вернется. Обида душила ее — Эйрик просто взял и ушел, а ведь мог хоть ненадолго остаться, ответить на вопросы, или просто сказать несколько ласковых слов. А потом она поняла, что, уходя, шаман оглянулся — и в его глазах застыла боль.

Днем Елена почувствовала, что, в общем-то, Эйрик был прав — она вновь могла ощущать красоту окружающего мира. Впервые с начала весны девушка радовалась солнцу, пению птиц и распускающейся зелени.

А на следующий день Андрей сказал ей, что надо поговорить.

Елена согласилась, и они пошли гулять в парк.

— Знаешь, я погорячился, — говорил Андрей. — За это время я понял, что без тебя моя жизнь была бы пустой. Я читал философские книги, пытаясь понять, что мне делать, но не находил ответа. Однако вчера друг-психолог сказал мне одну простую вещь — просто принимай то, что любишь, таким, какое оно есть. Я осознал, что могу так же относиться и к тебе — просто ценить тебя, несмотря ни на что. У каждого есть право на тайны, и такая, немного таинственная, ты нравишься мне еще сильнее. Ты простишь меня?

Елена задумалась. Она прекрасно понимала, что Андрей — важная часть ее жизни. И ему вполне по силам помочь ей справиться с собой. Просто быть рядом — и простая человеческая нежность отогреет ее замерзающую душу.

Андрей с тревогой смотрел ей в глаза.

— Так мы можем снова быть вместе?

Вместо ответа Елена мягко поцеловала его.

— С тобой эта жизнь не так пуста. И радоваться ей мы будем вдвоем, — сказала она потом.

Андрей с благодарностью посмотрел в светлое апрельское небо. Он поверил, что его молитвы были услышаны.

Перед самыми майскими праздниками Андрей предложил Елене съездить к нему на дачу. Девушка с радостью согласилась — город ей надоел. Весь день ушел на сборы, и в деревню они приехали лишь к вечеру.

— А ведь сегодня последняя ночь апреля, — прошептал Андрей на ухо Елене. — Какие ощущения?

— Знаешь, я здорово устала сегодня, сейчас мне хочется лишь одного — заснуть.

— Завтра будет новый день, завтра будет май, — задумчиво произнес Андрей. — Хорошо, любимая, давай отдыхать.

Он быстро заснул — у него с этим никогда не было проблем.

А к Елене сон все не шел. Она долго ворочалась, пытаясь понять, что же мешает ей уснуть. Наконец девушка вспомнила — ночь на первое мая — Вальпургиева ночь. Один из главных праздников северной традиции.

Внезапно захотелось пить.

— Наверно, я чрезмерно увлеклась мистериями севера, вот они и не дают мне заснуть, — подумала девушка и отправилась на кухню за водой.

Она бесшумно выскользнула из постели, перешагнула порог — и поняла, что оказалась совсем не на кухне. Это помещение могло находиться где-то в средневековом городе, но только не в деревенском доме Андрея.

— Город Богов! — поняла Елена и вдруг почувствовала, что вернулась домой.

Взглянув в зеркало, она удивилась вновь — на ней были легкие изящные доспехи. Они были подобраны настолько тщательно, что совершенно не стесняли движений. Пройдя в соседнюю комнату, девушка увидела на столе меч из темной стали, сверкнувший огнем, когда она взяла его в руку. Казалось, клинок радостно мурлыкнул, ощутив ее прикосновение.

Рядом лежала записка.

"Я взял на себя смелость преподнести тебе и этот подарок. Это меч дракона Фафнира, еще с той поры, когда он был человеком. Сигурд, мой напарник, говорил, что меч тебе больше не понадобится — но я верил в тебя. Он давно умер — а ты вновь держишь в руке клинок. Теперь он признает единственную хозяйку — тебя. Спасибо за все".

Подписи не было, но ясно было, что автор — Эйрик. Больше некому было делать такие подарки. Елене вдруг показалось, что порыв ветра погладил ее по щеке. Она опустила меч в ножны за спиной и вышла на улицу.

Без тени сомнения, она двинулась к высоким домам с золоченой крышей — чертогам Вальхаллы. Войдя внутрь, девушка непонятным чутьем определяла, в какой из многих переходов надо шагнуть, чтобы не заблудиться, а выйти к центральному залу.

Встречавшиеся на пути люди, в основном могучие мужчины в доспехах, почтительно кивали ей, но у Елены не оставалось сил удивляться.

Наконец она добралась до огромного помещения, в котором было довольно многолюдно. Когда девушка вошла, воцарилась тишина. Среди тех, кто был в зале, она — и это снова было неожиданно — заметила Эйрика.

На высоком троне в дальнем конце зала сидел высокий одноглазый человек. Его ни с кем нельзя было спутать — и Елена знала, что ей нужно делать. Она подошла к трону и поклонилась.

— Мой меч и моя душа с тобой, Великий, — произнесла она ритуальную фразу.

— Рад, что ты снова с нами, Сигридва, — раздался голос Одина. — Лучшая из моих учениц, единственная из валькирий, познавшая магию рун. Мне не хватало тебя. Долгие годы я думал, что ты не вернешься, но меня убедили, что надежда еще есть.

Елена увидела, что бог обменялся взглядами с шаманом.

— И теперь, — продолжал Один, — мы снова вместе. И я хочу, чтобы ты надолго запомнила праздник в честь твоего возвращения.

Елена вновь взглянула в сторону шамана — но Эйрик исчез. А в зале появились накрытые столы.

Она плохо помнила, что было дальше. Было много еды, веселья, шуточных воинских состязаний. Впервые за долгое время девушка была по-настоящему счастлива. Временами Один вновь говорил речи — о грядущих битвах и блеске побед прошлого. Под конец он сказал, что наступило новое время — и теперь воины Вальхаллы снова возьмут в руки оружие — и боги поведут их в бой.

— Слава Высокому! — клич заглушил все прочие звуки.

Когда пир стал затихать, Елена решила погулять по Асгарду, вновь ощутить его забытое очарование. Один заметил ее уход, но лишь кивнул.

Девушка бродила по городу, и в ее душе было умиротворение, то, которое бывает только тогда, когда возвращаешься домой после долгого отсутствия.

Вдруг она вспомнила слова Эйрика о том, что у него нет дома. Она ведь видела его, и он не казался чужим среди спутников Одина — но шаман исчез. Елене захотелось поговорить с ним, спросить, что за судьба так его влечет. Ведомая этим чувством, она вернулась в то здание, где оказалась, попав в Асгард.

Шаман был там, он сидел у камина, поигрывая посохом.

— У меня мало времени. Я не могу здесь долго находиться. Валькирия, я бы мог здесь жить, но я избрал другой путь. Все меняется, но моя судьба по-прежнему не в порядке, — он вздохнул.

— Эйрик, что я могу сделать? — спросила Елена.

Шаман вздрогнул — и вдруг начал становиться прозрачным.

— Надо идти... помоги мне, — прошептали его бледнеющие губы.

Елена еще долго смотрела на кресло, в котором сидел Эйрик.

А потом девушка ощутила что падает. Она попыталась подняться — и поняла, что лежит на кровати, запутавшись в одеяле, а рядом мирно сопит Андрей. Елена растерялась — ей казалось, что теперь ее место там, в Городе Богов, по правую руку Одина, а она по-прежнему оставалась в привычном мире.

— Неужели это был все-таки сон? — прошептала она.

За окном послышалась лошадиное ржание. Девушка вздрогнула — но нашла в себе силы подойти к окну. Открыв створку, она обомлела — перед домом бил копытами крылатый конь с восемью ногами.

Елена вышла на улицу и подошла к странному животному.

— Слейпнир тебя хорошо помнит, — улыбнулся Один. — Садись за мной! Нам предстоит долгое путешествие...

Крылатый конь неторопливо летел над землей, а бог все рассказывал. Он говорил о небе и солнце, асах и ванах, обо все, что происходит в мире.