Эрика

Выслушав девушку, Таллар разрешил пошить для Эрики форму. Она была похожа на ту, что носили все воины в королевстве, лишь короткая юбочка, на которую пришлось согласиться по настоянию дам, отличала ее от мужской формы. Однако эта юбочка так ее украшала, что Эрика нисколько не жалела, что уступила подобным требованиям приличия.

И вот в один из дней Эрика, словно случайно, оказалась на арене в тот момент, когда сэр Элестер заканчивал тренировку. Весь прошедший день и вечер ее трясло от волнения, поскольку она понимала, что на карту поставлено ее будущее. Если она провалится, если не справиться с задачей, то встанет перед выбором: выглядеть в глазах всех болтушкой и терпеливо сидеть за пяльцами с вышивкой, или покинуть замок Элгора, таща за собой своих сестер в неизвестность. Для Эрики были неприемлемы оба варианта — а, значит, она должна была добиться своего.

Эрика смело подошла к мужчине.

— Я, возможно, уже надоела своими просьбами, поэтому хочу обратиться к вам с предложением. Проверьте, насколько хорошо я владею мечом, и если после этого решите, что я недостойна быть вашей ученицей, я оставлю вас в покое.

Предложение пришлось сэру Элестеру по душе. То, что ему приходилось постоянно разговаривать с девушкой в такой резкой, даже грубой форме, его страшно угнетало, поскольку его воспитание шло вразрез с необходимостью быть жестким, даже жестоким по отношению к юной даме.

Он согласился на ее условие, заранее зная, что, как бы хорошо Эрика ни владела мечом, себе в ученицы он ее ни за что не возьмет.

Он предложил выбрать ей учебный меч, который был несколько короче и легче боевого оружия. Эрика подошла к стойке, выбирая клинок. Они все были одинаковые, так что мучится с выбором, не пришлось. И тут ее взгляд упал на полку, на которой лежали кинжалы. Воровато оглянувшись, она схватила первый попавшийся кинжал и сунула его за голенище сапога. Почему она так поступила, Эрика и сама не смогла бы объяснить, может быть потому, что у нее было ощущение, что она сжигает за собой все мосты, и внутри горело какое-то подспудное желание уйти красиво и ярко.

Даже на учебные мечи в некоторых случаях надевались защитные чехлы, и Эрика искренне спросила у Элестера, следует ли ей так поступить. Высокомерно улыбнувшись, Элестер уверил ее, что это излишне, поскольку он не собирается наносить Эрике ран, а о том, чтобы она смогла ранить его, не могло было быть и речи.

Пожав плечами: нет, так нет, Эрика подняла меч для атаки, но было заметно, что она слегка колеблется.

Нет, Эрика не боялась. Просто то, что она собиралась сделать, было бесчестно, недостойно, даже в какой-то степени подло, но другого способа добиться желаемого она не видела.

Глава 7

Когда Эрика с сестрами оказались в Серебряном королевстве, всех подданных лорда Элгора мучил вопрос: как они попали в ту деревню. О мальчиках Эрика рассказала достаточно подробно, а вот о себе...

Было понятно, что из родителей девочек Бессмертной была именно мать, поскольку в ином случае бессмертие им бы не передалось. Но кто она? Как оказалась среди людей? Как ее звали? Эти вопросы мучили всех. Осторожные попытки расспросить девочек ни к чему не привели, но капля долбит камень. Что могла искренняя, честная Эрика противопоставить умению выведывать сокровенное тысячелетним сплетницам? Не прошло и недели, как Эрика, которую все эти хитрые увертки дам страшно раздражали, неожиданно гаркнула: "Мы принцессы, ясно!? Наш отец — король! " — и посчитав, что сказала достаточно, хотела спокойно продолжить занятия, однако, увидев недоверчивые, удивленные взгляды, все так же раздраженно встала из-за стола и продемонстрировала потрясенным дамам несколько движений королевского этикета, которому ее когда-то учили.

Сначала книксен, потом реверанс, потом несколько па какого-то церемониального танца. И дамы поверили, а после этого засыпали ее вопросами: "Как называлось королевство? Как называлась страна и ближайшие государства? Как имя ее отца? И главное: как они оказались в той деревушке?" Но Эрика не ответила, ни на один вопрос. Во-первых, рассказывать не имело смысла, поскольку королевство отца от земель Бессмертных отделял бескрайний океан. И Эрика, и девочки помнили как несколько месяцев они провели в трюме корабля, как тяжело переносили качку, как страшно им тогда было. А во-вторых, воспоминания о доме были самым драгоценным, что было в душе Эрики и она никому, не позволила бы копаться в них. Она и сама очень-очень редко, в самые тяжелые минуты жизни вспоминала о родителях, чтобы набраться сил, для последующей борьбы. Маму она вспоминала нечасто, поскольку целиком и полностью была "папиной дочкой", мама же больше внимания уделяла маленьким двойняшкам.

Отец... Как же сильно Эрика его любила! Никого не было лучше, сильнее, мужественнее, чем он.

С двухлетнего возраста она была всегда рядом с ним: в походах, прогулках, на королевских приемах, во время военных советов. Эрика была сильнее и развитие детей ее возраста, а еще она вообще не болела, синяки и ссадины заживали практически мгновенно. Она была ловка, вынослива и имела невероятную память. Сколько раз отец повторял ей, что родись она мальчиком, лучшего наследника и желать нельзя, что он оставил бы ей королевство, зная, что оно в надежных руках. Но Эрика была девочкой... хотя, после рождения двойняшек, отец достаточно серьезно взялся за ее обучение, и в первую очередь он стал учить ее умению защищать себя.

Он слишком боялся за свою девочку, поэтому не внушал ей никаких романтических бредней о честных и благородных поединках, наоборот, постоянно подчеркивал, что для победы в сражении или драке все средства хороши, даже самые бесчестные.

— Сама подумай, — говорил он ей, — если от исхода битвы, сражения будет зависеть твоя жизнь или жизнь сестер, или мамы, но я понимаю, что в честном открытом бою я проиграю, а вы из-за этого погибнете, что я должен делать? Так вот, я пойду на любую хитрость, обман, любую уловку, чтобы победить и спасти вас. Существует много подлых, некрасивых приемов, считающихся неприемлемыми в поединках благородных дворян. Однако такие приемы с успехом применяют наемные убийцы, не брезгующие ничем. Я общался с такими людьми, людьми, готовыми побеждать любой ценой. Они были моими врагами, но и учителями одновременно. Они считали, что жизнь слишком коротка, и за нее надо бороться всеми силами. У них был негласный девиз "Учись побеждать, учись даже у врагов, если враги сильнее тебя". Ты маленькая девочка, — продолжал отец, — многие приемы повторить не сможешь, в силу того, что ты еще слаба и мала ростом, но кое-что сможешь делать и ты.

Она помнила, как отец протянул ей кинжал, с которым она не расставалась, аж пока они не попали к тем людям. Отец научил ее метко бросать кинжал, научил пользоваться им в ближнем бою, но главное показал один прием, с которым даже такая маленькая девочка, как она могла хоть чуть-чуть противостоять взрослому мужчине. Вот этот-то прием и собиралась Эрика продемонстрировать сэру Элестеру, все проблема была в том, что для его выполнения меч был не нужен, а вот кинжал самое — то.

Отец только начинал учить Эрику, владению мечем, когда им пришлось расстаться. Она так сильно боялась забыть эти драгоценные уроки, что постоянно повторяла их, то с палкой, то с кочергой, и как же ей было досадно, что "дедушка" ни разу не позволил ей прикоснуться к своему мечу.

И вот теперь, держа в руках меч, хоть и учебный, Эрика надеялась достойно продемонстрировать все свои небольшие знания.

Она достаточно грамотно провела одну атаку, другую, все время, выжидая подходящего момента, и он настал. Это случилось, когда сэр Элестер, легко выбил меч из ее рук, и на секунду отвлекся, считая бой оконченным, хотя, формально это было не так, поскольку противники еще не попрощались по окончании боя.

Сэр Элестер развернулся к ней вполоборота, совершенно не обращая на нее внимания, и вот тогда Эрика мгновенно упала на одно колено, левой рукой выдернула кинжал из голенища сапога и вонзила его под колено сэру Элестеру. Потом дернула клинок на себя, разрывая кожу, мышцы, а, главное — сухожилия. Сэр Элестер упал, словно подкошенный, а Эрика, все еще в запале боя, горько сказала ему в лицо: "Нельзя недооценивать противника, даже такого слабого, как я".

И тут она увидела кровь. Только в эту самую секунду весь ужас происшедшего дошел до нее. Она ударила кинжалом не врага, не обидчика, а воина, который не делал ей ничего плохого, единственно, отказавшись ее учить. Эрика сначала закрыла лицо руками, чтобы ничего не видеть, но сразу же опомнилась и бросилась за помощью. Когда сэра Элестера унесли в лазарет, она, покачиваясь от пережитых эмоций, медленно двинулась к своему дому. Она понимала, что все кончено.

Глава 8

Таллар, докладывая отцу о происшествиях, случившихся за день, произнес невинным голосом:

— Сегодня во время тренировки один из бойцов был ранен.

Элгор посмотрел удивленно:

— И что? Во время тренировок очень часто кто-то бывает ранен. Пусть ему окажут необходимую помощь.

— В зале были только Эрика и сэр Элестер.

— Сэр Элестер ранил Эрику?!

— Нет, — уже не скрывая улыбки, ответил Таллар. — Это Эрика ранила, причем, достаточно серьезно, сэра Элестера, перерубив ему сухожилия под коленями.

— Что?! Как такое могло произойти?

— Не знаю, кроме них двоих в зале никого не было. Сэр Элестер в лазарете и никого не хочет видеть, а Эрика ничего не хочет рассказывать.

Эта новость мгновенно облетела королевство. Сэра Элестера недолюбливали, он не только был упрям и консервативен, но еще и высокомерен, заносчив и горделив.

Немного сбить с него спесь явно не мешало — с этим были согласны все. Тем более все понимали, что лорд Элгор, бывший лучшим целителем среди всех Владык королевств, несомненно, очень быстро залечит эту рану.

...Эрика сидела в своей комнате, обхватив руками колени, и смотрела в одну точку, сестры молчали рядом. Они видели, насколько Эрике плохо, но не знали, как ей помочь, или утешить. Когда она бывала в таком состоянии, ее лучше было не трогать.

А перед глазами Эрики бесконечно прокручивалась одна и та же картинка. Как она падает на одно колено и вонзает кинжал в ногу сэра Элестера, вот он, как подкошенный, падает рядом с ней, еще не конца осознавая, что случилось. Эрика ужасалась самой себе, своей злости и ярости по отношению к тем, кто приютил и помог им. Что с ней происходит? Неужели она такая жестокая, бесчувственная и неблагодарная? Неужели она настолько самолюбива? Неужели из-за своих желаний, из-за своих глупых мечтаний, она способна причинить боль и даже покалечить?

Не выдержав укоров собственной совести, Эрика тихо заплакала, до ужаса перепугав своих сестер и Яна.

— Ты плачешь из-за того, что тебя накажут? — дергая ее за руки, спрашивала Элис.

— Ну, может, тебя не сильно накажут, мы будем просить, чтобы тебя не наказывали! — вторила ей Эстер.

— Да ничего я не боюсь, — устало ответила Эрика, вытирая слезы. — Мне жалко сэра Элестера, которого я так сильно поранила.

— Может тебе нужно извиниться перед ним, попросить прощения, сказать, что ты не специально? — тут же подхватилась Элис. Слова сестра упали на благодатную почву. Лицо Эрики посветлело, и она торопливо вскочила с кровати.

— Точно! Надо у него попросить прощения. Пусть меня выгонят из Серебряного королевства, но сэр Элестер должен знать, что я раскаиваюсь за свой поступок.

Через несколько минут они были уже в лазарете. К сэру Элестеру их не пустили, объяснив, что он никого не хочет видеть. Но для Эрики, если она что-то решила, такая преграда — не преграда. Не пускают через дверь, хорошо, мы пройдем через балкон или окно.

На сэра Элестера было жалко смотреть, когда плотное кольцо незваных посетителей окружило его кровать. Он вообще не знал, что делать, ну не охрану же, в самом деле, вызывать, чтобы избавиться от визитеров, так удобно расположившихся вокруг него и, очевидно, не подозревающих о его душевных и моральных страданиях. Получить такое серьезное ранение, и главное — от кого?!

Эрика упорно делала вид, что не видит недоброжелательный, угрюмый и холодный взгляд Элестера, упорно делала вид, что ее не тяготит молчание мужчины, поэтому тараторила за двоих, пытаясь преодолеть ледяную пропасть:

— Ваша нога быстро заживет, от раны и следа не останется! — убежденно говорила она, весьма искусно избежав необходимости непосредственного извинения за свое злодеяние. — А если, рана будет плохо заживать, то можно послать в ту деревню, где мы жили, там живет знахарка Малия, она такие хорошие мази делает — мигом все заживает!

В эту минуту сэр Элестер соизволил чуть пренебрежительно дернуть одним уголком губ, выражая свое отношение к словам Эрики. Но она, посчитав это хорошим знаком, продолжила с еще большим воодушевлением:

— Вы зря сомневаетесь, — начала убеждать она его, — когда два года назад меня укусил орк, и рана никак не хотела заживать, именно мазь тетушки Мали спасла меня!

Сэр Элестер удивленно глянул на Эрику и нехотя недоверчиво переспросил:

— Орк?

— Ну, может и не орк, — покладисто согласилась Эрика, — я орков никогда не видела, и "дедушка" их тоже не видел, но он сказал, что это орк, он слышал от некоторых людей, что про них рассказывали, и похоже, что это был, именно он! У меня плечо гноилось и не заживало, оно до сих пор болит, но я уже привыкла к боли, надо только стараться не думать о ней...

— Покажи плечо, — коротко бросил Элестер, обрывая ее словесные излияния. Эрика без всякого стеснения расстегнула пуговицы на куртке и стянула ее с левого плеча, обнажая место укуса. Сэр Элестер приподнялся на кровати и внимательно осмотрел плечо Эрики. Он хоть и был покрыт кожей, но она имела нездоровый сероватый оттенок, было слегка припухлым, а ткани под кожей были темного цвета. Он спокойно кивнул, и Эрика снова натянула куртку на плечо, потом он крикнул охрану. Понимая, что их сейчас выпроводят, Эрика торопливо сказала:

— Сэр Элестер, я хочу попросить у вас прощения за то, что ранила вас. Я так хотела... в общем неважно. Простите меня, мне очень жаль, что я так поступила, — и не дожидаясь, пока кто-то войдет в комнату, она быстро двинулась к окну, но Элестер крепко схватили ее за руку.

— Сядь, — приказал он. Когда охранник зашел в палату Элестер попросил, чтобы тот передал лорду Элгору, что он просит его прийти.

Элгор пришел очень быстро, думая, что помощь нужна Элестеру, но тот кивнул на Эрику, попросив лорда осмотреть ее рану.

— Эту девочку укусил орк, мне кажется, что рана еще воспалена, — спокойно объяснил он.

Элгор с интересом взглянул на девочку и встретил столь же заинтересованный взгляд. Эрика впервые видела легендарного правителя, о котором ходили легенды, сочинялись баллады и мифы. Она без напоминаний обнажила плечо и показала Элгору старую рану.

Ему хватило одного взгляда, чтобы девушку немедленно стали готовить к операции.

Глава 9

Эрика проснулась на другой день, и сразу увидела Элис и Эстер. Девочки сидели около ее кровати, нетерпеливо ожидая, когда Эрика откроет глаза сидели около кровати. Плечо немного болело, но это и неудивительно, рана еще не была зашита, ждали, когда пройдет воспаление внутренних тканей и заживет кость, которую чистил Элгор.