Шаг в аномалию (Зерно жизни)

Наконец, дана команда на построение, в скором темпе произведена проверка наличия списочного состава, вслед за этим все общей колонной направились к месту швартовки 'Оленегорского горняка'. Колонну вскоре обогнала кавалькада чёрных тонированных джипов и микроавтобусов, которые остановились у причала.

Стало ясно, что рейд пройдёт с пассажирами.

В бухте уже давно начался трудовой день. Сновали люди и машины, совершенно не обращая внимания на команду БДК. Мало ли кого куда отправляют, кому есть до этого дело, кроме родных и друзей. Очередной выход в море, один из многих.

Члены команды были напряжены и задумчивы. Конечно, некоторые моряки, пересмеиваясь и ухмыляясь, обсуждали и сегодняшнюю беготню, и повседневные вопросы. Но общее напряжение по поводу экстренного выхода в море чувствовалось. Пётр с другом нагнали главного корабельного старшину, неспешно вышагивающего со здоровенным баулом на плече:

— Иван Антонович, здорово! Что происходит-то? Идём к Белушьей Губе, говорят?

— Видишь, ты не хуже меня осведомлён, Петя, — остановился тот и прищурившись, добавил, — У Белушки сейчас 'Профессор Штокман' стоит и там навалом учёных. В спецодежде.

Добавление было многозначительным и Пётр поднял брови, а Антоныч продолжил, отрешённо глядя в сторону:

— Может радиация, а может химия какая, кто знает? Полигон всё-таки, ети его в душу.

— Херово, — протянул Новиков. — Не просто так нас со Спутника дёрнули.

— Да, не к тёще на блины, — буркнул старшина и развернулся, поправив баул.

— Ну, тогда должны бы и средства защиты уже раздать, — предположил Карпинский.

— Не знаю пока, информацию доведут на местах, — поставил точку в разговоре Антоныч, — А ты бы лучше побрился, мичман.

Наконец, прошла погрузка. В кубрики, помимо команды и отряда морской пехоты, подселили небольшую партию учёных и работяг. Танковый трюм десантного корабля был набит стройматериалами и оборудованием под завязку. 'Оленегорский горняк' взял курс на Новую Землю.

В капитанской каюте сидели двое. Главный человек на корабле — опытнейший капитан второго ранга Юрий Альбертович Давитян и человек, в чьих руках находились бразды управления операцией. Представился он Павлом Константиновичем.

— Хотелось бы от вас, — разливая в чашечки ароматный чай, начал кавторанг, — всё же услышать реальную причину нашего выхода в море.

— Да, конечно, сейчас уже можно, — с улыбкой ответил собеседник.

— Будьте добры, Павел Константинович, — кивнул Давитян. — Люди задают вопросы. Они понимают, что одиночный выход в море со сбором отпускников, с задачами обычного перехода — это несколько натянутое основание, — продолжил капитан.

— Логично. Было бы странно, если бы они думали иначе, — снова улыбнулся штатский и рассказал, наконец, капитану о сложившейся обстановке на Новой Земле:

— Ситуация у нас такая: на излёте СССР, в 1991 году на Южном острове вскрылась странная аномалия природного характера.

Павел сделал акцент именно на явление природы, сделав многозначительную паузу.

— Вы должны были слышать историю про неудачный и весьма наглый рейд гринписовцев, — продолжил он, — тогда погибло несколько человек, многие ослепли и получили обширные ожоги тела. Один человек пропал с концами, его так и не нашли. Нашлась только его рука.

— Да, я помню эту историю, — кивнул кавторанг. — Я был склонен думать, что всё же это наши вояки испытали тогда новейшее оружие. Советские разработки, вы знаете, до сих пор составляют основу нашего ВПК.

— Нет, — покачал головой Павел Константинович. — Отдавая должное советским оружейникам, это были не плоды их труда. Это игра Природы.

Брови капитана взлетели вверх.

— Да-да, Юрий Альбертович, — покивал рассказчик. — В том месте произошло открытие так называемого пространственного канала для выплеска лишней энергии. Мировая общественность, конечно, ни о чём не догадывается, но американское правительство в курсе.

— Они официально обвинили власти СССР в неспровоцированной агрессии, — всё ещё обдумывая услышанное, напомнил Давитян.

— Обвинили. Но далее этого не пошли.

— А что за пространственный канал?

— Дело в том, что в месте прорыва энергии образовался, ну скажем, некий тоннель, — после некоторой паузы продолжил Павел. — В нём пропали два офицера, которые должны были охранять место аномалии.

— Не понял, — насторожился капитан, поставив подостывший чай на столик. — Как это пропали?

— По всей видимости, один из парней каким-то образом исчез. Второй же, в нарушение всех инструкций, бросился его спасать. Так и пропали.

— Это было в девяносто первом?! — воскликнул капитан. — То есть с тех пор прошло семнадцать лет!

Павел Константинович молча кивнул. Давитян, задумавшись, откинулся в мягком кресле.

— Получается, — начал снова кавторанг, — что наш корабль и приданные морские пехотинцы должны обеспечить охрану периметра для безопасной работы специалистов?

— Верно, капитан, — согласился начальник проекта. — Работы ведутся уже восемь лет. Но сейчас замечена активность наших заклятых американских партнёров. Северный флот, возможно, в скором времени будет приведён в состояние повышенной боевой готовности. На днях аномалия должна будет открыться.

— Даже так, — протянул Давитян. — Интересно.

Далее Павел поведал капитану об установке, что везёт на архипелаг БДК. Созданный в Петербурге аппарат должен будет поддерживать открытое состояние аномалии.

— А что там, в этой аномалии? — осторожно спросил капитан.

— По всей видимости, новый мир, — несколько неуверенно пожал плечами Павел. — А скорее всего, слепок нашего мира. Вы слышали ранее об эвереттике, капитан?

— Нет, — помотал головой Юрий Альбертович. — Но вы так буднично говорите о новом мире...

— Может, там ничего и нет! — выставив руки, словно извиняясь, перебил капитана Павел. — Мы пока этого не знаем. На новый мир надеется руководитель научной части проекта. Я вас познакомлю чуть позже. Пока же вы можете довести известную вам информацию до проверенных офицеров.

Новая Земля. Июль 2008

Боевая штурманская часть, как обычно, не подвела. Её командир, старший лейтенант Андрей Жарков доложил капитану об успешном прибытии на место выполнения задачи и сообщил гидрометеорологические данные.

БДК-91 ткнулся носом в недавно освободившийся ото льда берег. Аппарели корабля опустились и началась разгрузка трюма: стройматериалы, оборудование, инструменты, продовольствие, тюки с одеждой, медикаменты, боекомплекты, вооружение и множество всего прочего, что было погружено в Североморске. В ангарах, стоящих на каменистом берегу, уже происходила наладка оборудования и связи. Склады постепенно наполнялись с помощью юрких погрузчиков. Как и в 1997 году, когда началось серьёзное изучение аномалии, здесь снова было многолюдно. Место воронки ещё в 2000 году было заключено внутри огромного ангара, так как аномалию следовало всё же упрятать от чужих глаз. Да и для нормальной работы учёных требовалась прочная крыша над головой. А то постоянно прописанный на Новой Земле резкий, порывистый ветер не давал непривычным к нему людям спокойно заниматься своими исследованиями. Яма, где аномалия была некогда засечена, давно уже была расширена и забетонирована для удобства работы. Вокруг неё, правда, стояло ещё старое оборудование девяностых годов, которое сейчас активно демонтировалось, а на освободившееся место монтажники собирали современную аппаратуру, доставленную на остров кораблём. Отряд морской пехоты тем временем занимал периметр базового лагеря. Часть бойцов из подразделения хозобеспечения убывали в посёлок. Карпинский за этим наблюдал с борта БДК.

На следующий день после полной проверки всех систем учёные начали работать с аномалией. Для начала были определены её границы. Аномалия была зафиксирована по низкочастотным колебаниям давления воздуха с помощью микробарографа. Как оказалось, размеры её на данный момент не превышали диаметр средней обеденной тарелки. Посредством направленных на аномалию инфракрасных лучей удалось и воочию её увидеть. В воздухе висело бесцветное марево, изредка подрагивающее и переливающееся слабыми бликами света, идущими как бы изнутри. По внешнему своему виду это больше всего напоминало жидкое зеркало. Люди, стоящие вокруг подсвеченной аномалии, с застывшим на лицах восхищением наблюдали эту волшебную картину. На их торжествующих лицах играли отблески словно волшебного свечения.

Павел Константинович неспешно подошёл к светящейся аномалии и, преодолев небольшое внутреннее сомнение, мягко дотронулся до её поверхности, несмотря на предостерегающий жест начальника научной части профессора Радека. Пальцы его мягко обволокло. Эта субстанция не была похожа ни на жидкость, ни на эфир, она вообще не была похожа на что-либо объяснимое. Это скорее был сухой песчаный ветер, зовущий за собой. Начальник проекта с трудом отбросил наваждение и отдёрнул руку, при этом отметил — что с сожалением. Радек вопросительно посмотрел на него:

— Притягивает, Павел?

Карпинский на берегу так и не побывал, в отличие от Новикова. Мичман лишь поёживался от ветра, привалившись к лееру и наблюдая за авралом на берегу с палубы БДК. Он начинал завидовать другу, который был столь близко к недоступной ему аномалии. Тот рассказывал Петру удивительные вещи про парящее в воздухе жидкое стекло, воскрешая в памяти друга прочитанные им сотни фантастических произведений да просмотренных фильмов. Наблюдая за берегом, мичман видел, что там затевалось что-то действительно серьёзное, очень важное. Причём Пётр ясно понимал неким шестым чувством, что они — те, кто прибыл сюда на БДК, лишь первая часть. Самый мелкий винтик того процесса, что скоро тут закрутится на полную катушку. Ну и ладно! А всё-таки, чёрт возьми, приятно чувствовать себя причастным к чему-то секретному и таинственному, государственного масштаба.

"Опять меня в романтику потянуло", — кисло усмехнулся Пётр. Успевший до развала СССР немного попутешествовать по огромной стране благодаря отцовской службе, поучаствовать в нарождающемся взамен раскуроченной пионерской организации скаутском движении, полазать в горы, да чуть не утонуть из-за собственной любознательности в Байкале — это был Пётр. Главным своим богатством он считал стопки советских научно-популярных журналов да полки, полные книг.

Друг Карпинского, прапорщик морской пехоты Василий Новиков, был уже давно на берегу, в самом центре событий — нёс караул у пространственной аномалии. О ней он и рассказывал своему другу в кубрике корабля, когда его отделение отправлялось на отдых.

— Ёшкин кот, Васька! Как бы мне хотелось тоже так же быть поближе ко всему этому!

Недавно вернувшаяся с берега группа морпехов прапорщика Новикова отдыхала в офицерском кубрике БДК, когда туда же проскользнул и Карпинский.

— Ну что там сегодня творится, Вася?

— Сегодня закончили наладку оборудования и провели тесты, профессор наш радостный донельзя. Красиво там, чёрт возьми! Аномалия эта разным светом переливается.

— Что ещё? — присел на диванчик мичман, с интересом уставившись на друга.

— Когда подходишь к аномалии поближе, тело начинает ощущать вибрации. Довольно необычно, будто на дискотеке у колонок стоишь. А отходишь — нормально.

— Ничего себе! — с неподдельной грустью выдохнул Пётр.

— Я смотрю, Карп, ты поближе хочешь эту зеркальную аномалию увидеть?

— Спрашиваешь!

— Ну ладно, уговорил, в следующий раз пойдёшь в наряд. А Санёк отдохнёт, ему что-то нехорошо стало от этих трясок, — ухмыльнулся Новиков. — Санёк, ты как, согласен?

Похожий на медведя сержант пробасил, что, дескать, будет весьма неплохо, если он сачканёт разок, а то что-то ему эти научные тряски совсем не по нутру.

— Ну всё, Петя, готовься через четыре с четвертью часа быть в составе десантной бригады нашего славного БДК.

— Есть, быть готовым! — с широкой улыбкой Карпинский приложил руку к пустой голове.

Новая Земля. Июль 2008

Радек с напряжением смотрел на аппарат, через пару мгновений его помощник подаст напряжение и цепь замкнётся. Ионно-плазменные волны начнут раздражать пульсирующее марево аномалии. По мере увеличения мощности аномалия должна начать раскрываться, словно створки ракушки. Перед пуском к группе учёных подошёл руководитель проекта:

— У вас всё готово? — спросил он.

— Да, Павел Константинович. Мы вполне можем приступать, — ответил невысокий человек в очках. — Отлично! От меня в Москве уже давно ждут информации.

Через некоторое время нарастающий гул голосов перерос в ликование. Аномалия, как и было запланировано, открылась. Но ненамного — диаметр её не превышал пятидесяти пяти сантиметров. Немедленно был отрегулирован уровень платформы на вход в аномалию. Теперь пришло время другой группы специалистов. Учёные из ЦНИИ робототехники и технической кибернетики чуть ли не танцевали вокруг своей машинки, похожей на маленький луноход с торчащими в разные стороны антеннами, камерами и манипуляторами. Внутри ангара учёные застыли у приборов, датчиков и экранов. Собрались все участвующие в эксперименте специалисты и управленцы. Вокруг них по периметру ангара стояли морские пехотинцы с невозмутимыми лицами. Всё было готово. Машинка, при полном молчании собравшихся людей, поскрипывая, неспешно покатилась к аномалии, утягивая за собой разматывающийся из бухты толстый кабель. Казалось, что все участники проекта в этот момент боялись даже пошевельнуться. Аппарат двигался очень медленно, люди смотрели, как он буквально растягивался, въезжая в аномалию, словно растягивая и её саму. Но исчез он разом, моментально, его поглотила та сила, что тянула внутрь себя и руку Павла. Люди облегчённо выдохнули и дружно загалдели.

— Связь?! — крикнул начальник.

— Фиксируется, связь стабильная, — ответили ему.

— Есть картинка! Вывожу на экран.

Все, кто был в ангаре, мгновенно повернули головы к большому экрану, на нём уже проступал сквозь белёсую пелену передаваемый аппаратом видеоряд. Люди ахнули, кто-то из женщин вскрикнул. На экране появилось изображение высокой травы, было видно мельтешение насекомых, затем камера, взяв выше, показала стоящие неподалёку высокие деревья, холмы, дальние горы, всё это щедро заливал яркий солнечный свет.

— Поступают первичные данные о климате и составе атмосферы.

Камера, между тем, взяла правее. Перед восхищенными взорами людей предстала идиллическая картина:

также ярко освещенная солнцем гряда невысоких холмов, окаймлённых кустарником, переходящим в густой хвойный лес. Далее камера пошла было влево.

— Стоп! Камеру вправо! — приказал Павел Константинович.

Справа появился пляж с изумительно белым песком и ярко-бирюзовая вода, по всей видимости, неглубокой бухточки. На заднем фоне слева возвышались горы, на которых угадывались белые шапки снега.

— Первичные данные по климату: температура плюс пятнадцать по Цельсию, юго-западный ветер, давление 756 мм, влажность 68 процентов.

— Павел Константинович, — сзади неслышно подошёл Радек, — можно вас на минутку?