Школьный роман

На ножках же сейчас вместо туфель лодочек красовались с не менее высокими шпильками босоножки, имеющие широкие ремни, туго оплетающие подъем стопы, лодыжки и доходящие аж до колен. Поверх этой стянутой красоты красовались хромированные массивные кандалы с коротенькой цепочкой.

Поверх длинной, доходящей до лодыжек, "юбки" был повязан белый прозрачный, из газовой ткани, фартушок. А головку с распущенными волосами и красивой челкой, закрывающей лоб, украсил накрахмаленный кружевной чепчик.

Последними деталями туалета стал большой белый шарик кляпа, вынудивший пленницу держать ротик широко раскрытым, а также небольшой серебристый круглый поднос, снизу к которому были параллельно друг другу приварены широкие браслеты кандалов. Когда они защелкнулись на "ее" запястьях — "девушке" пришлось плотно прижать локти к стянутой в подобии корсета талии, чтобы уменьшить появившуюся от неудобного положения рук боль.

Как насмешка над беспомощным положением "горничной" — посредине подноса был положен небольшой позолоченный ключик, которым можно было бы отпереть все те десятки замочков, что запирали "ее" в "униформе".

А потом был день полный беспомощной неги и подчинения. Ни на мгновение "ей" не было позволено хоть чуточку передохнуть.

К концу дня ножки просто жутко дрожали — если бы не кандалы и ремни, то они бы и вовсе ходили ходуном от усталости.

Счет оргазмов давно уже сбился — казалось что "она" не перестает их испытывать.

В те короткие минуты, когда Белла оказывалась без кляпа — ей приходилось опускаться на колени и обслуживать своего Господина, глотая все до последней капли.

Ночь принесла успокоение и разгорающееся с новой силой пламя внизу живота. "Ее" руки оказались в узком тугом цилиндре армбайндера со шнуровкой и дополнительными ремнями поверх него. Пышная "юбка" была сменена на дополнительный десяток ремней, тем самым превратив "ее" в подобие куколки.

И прежде чем Марк вновь овладел "ее" юным беспомощным телом, мужчина сделал своей пленнице первую, но далеко не последнюю инъекцию.

— Тебе сейчас семнадцать лет, — обнимая и притягивая к себе на кровати сказал он, поглаживая "ее" грудку. — Если продолжить вводить тебе этот препарат хотя бы дважды в день — уже через год-полтора я смогу проколоть тебе настоящую грудь минимум второго размера. Но я надеюсь что нам удастся добиться от твоего тела минимум третьего. Ты ведь мне в этом поможешь, Белла? — его рука легла на шею юноши, слегка сдавив, а губы в какой уже раз за сегодня впились в страстном поцелуе. И Белла не смогла отказать своему Господину.

И следующий день был не менее прекрасен в своей возбуждающей беспомощности и количестве оргазмов. Были также и инъекции гормонов и объяснения Марка о том, во что он желает превратить Беллу.

Следующий год для юноши прошел в подобии горячки.

Их отношения с Марком стали невероятно глубокими и взаимными. Юноша теперь подчинялся ему во всем. Он всегда ходил в поясе верности. В основном тот был в форме трусиков, чтобы нельзя было вынуть дилдо из попки. Но иногда приходилось носить запирающий лишь членик — чтобы случайно не попасться.

Все свободное время феминизируемый юноша проводил со своим Господином. Отдаление от родных прошло довольно-таки гладко — тем никогда не было не до младшего сына дела.

Уже через полгода тело юноши стало изменяться. Появилась заметная припухлость груди, которую пришлось скрывать при помощи тугих маек на пару размеров меньше. Кожа стала шелковистой и почти не имела растительности. А после посещения салона, где ему за счет Марка сделали какую-то очень сложную депиляцию — обещали больше никогда не расти. Ни на теле, ни на лице.

От гормонов чувствительность стала больше, при этом эрекция почти пропала и юноша мог теперь выступать в сексе лишь в роли Беллы — то есть лишь как девушка.

Из-за частого ношения каблуков и выполнения достаточно изнурительных упражнений в них — начинали болеть лодыжки. Причем как оказалось — суставы и мышцы слегка деформировались. Тогда Марк купил для своей "рабыни" несколько комплектов обуви, выглядящей как высокие ботинки, а на самом деле являющиеся ботильонами с очень высокой танкеткой. Так что теперь юноша мог касаться пола всей ступней лишь дома — в остальных местах балансировал на самих носочках.

За это время Белла трижды была с Марком в ресторанах в своем как "она" сама теперь считала — истинном облике. То есть в облегающем платье с тугим корсетом, на высоких шпильках. Запертая в поясе верности с вибратором в попке. А также с обворожительным макияжем на своем кукольном личике и волосами уложенными по последней моде.

Что примечательно — в ушках всегда были вставлены тяжелые серьги, дырочки для которых были сделаны уже через неделю после памятной пятницы.

А еще каждую неделю Марк придумывал очередную ролевую игру, где Белле неизменно отводилась роль рабыни.

Так например через месяц, когда появилась первая припухлость груди, о чем юноша сообщил своему Господину, Белла пришла в себя через два часа переодетая в пышное свадебное платье и распятая на кровати. В тот день "она" провела по крайней мере восемь часов с насилуемыми ее попку членами. Когда Марк кончал, его место занимала машинка с длинным членом на конце, входящим в попку пленницы настолько глубоко, что казалось "ее" насаживают на кол.

Потом были и не менее приятные и унизительные дни и ночи. Иногда Белла проводила их в кандалах, иногда связанная веревками или и вовсе в колодках. Но некоторые вещи оставались неизменными — подчиненная роль, женская одежда, в обязательном порядке включающая в себя обувь на высоких шпильках, тугие корсеты и отсутствие даже намека на штаны. Не говоря уже о привычном поясе верности и носимом почти круглосуточно дилдо.

Впрочем не все было так радужно — родители окончательно отдалились от своего сына, теперь деля все свое внимание между наследником всей корпорации, которой они владели, а также недавно рожденной и давно желанной дочкой.

Потому когда наступил восемнадцатый день рождения юноша тихо-мирно собрал вещи и заявил, что с этого дня желает жить отдельно — родители лишь пожали плечами и выдели от щедрот небольшую фирмочку и неплохой счет в банке. На этом их отношения заглохли.

Сам же юноша в этот вечер уже стоял на пороге дома Марка. А еще полчаса спустя с удовольствием переодевшись в любимую Господином тяжелую униформу горничной с длинным подолом и закованная в кандалы, Белла стоя на коленях наблюдала за тем, как в камине сгорают ее мужские вещи. Теперь "мосты" с прошлой жизнью были сожжены в прямом смысле.

На душе было несколько горько и одиноко. Но в то же время пришло спокойствие и умиротворение — Белла окончательно признала за собой женское имя, отказываясь от старого.

Следующий день знаменовался сладостной болью, когда приглашенный татуировщик выбил прямо над запертым в пояс верности члеником, на гладком лобке рабское клеймо. Теперь пути назад действительно не было.

После этого события количество принимаемых Беллой гормонов сильно увеличилось. Также как и занятия по специальной программе, чтобы тело развивалось как того хотел Марк. Не говоря уже о том, чтобы голос стал максимально женственным.

Через полтора месяца, после того как Белла окончательно поселилась у Марка, тот пришел с каким-то мужчиной, который представился как доктор Янг.

Ошарашенную Беллу, предварительно приказав раздеться, качественно зафиксировали на "Х" подобном кресте. Единственное что на ней было надето — "ее" туфельки с самыми высокими шпильками, а также крупный кляп.

Следующие полчаса доктор щупал, тыкал и колол "ее" ножки с непонятными целями. По истечению же срока достал из принесенного с собою кофра пару толстых шприцов с какой-то белесой жидкостью. Которую впоследствии ввел в суставы лодыжек распятой "девушки".

Вещество оказалось невероятно жгучим и причиняло своей жертве сильную боль. Которая прошла где-то через час. И за это время доктор осмотрел пах Беллы. Даже несколько раз сфотографировал и что-то отметил в блокноте.

Оставив приходить в себя пленницу распятой на кресте, доктор некоторое время говорил с Марком, после чего покинул дом.

Что он делал стало ясно вечером, когда Господин удовлетворив свои желания, наконец освободил Беллу от креста и приказал разуться.

Попытка сделать первый же шаг привела к жуткой боли и падению на пол. Казалось что "ее" ножки вдруг одновременно были подвернуты, если и вовсе не вывернуты.

Как объяснил Марк — теперь "она" не способна ходить без каблуков. Иначе адская боль гарантирована. Белла заплакала. И "она" сама не могла ответить чего в этих слезах больше — боли со страхом или радости и облегчения.