Неестественный отбор

* * *

"Вот оно!" — Герард почувствовал, как по спине побежали мурашки. В самом деле, "почерк" Маркуса был вполне узнаваем, более того, он сильно отличался от его собственного. Теперь, после объяснения преподавателя, Герард мог только дивиться, как мог не заметить такой простой вещи раньше. Похоже, удача решила повернуться к нему лицом!..

Написать вирус заново, подделываясь под "почерк" Маркуса оказалось очень просто, намного проще, чем рассчитывал Герард. Оставалось только придумать, как пустить его в дело. И он, конечно же, придумал.

Подходящий момент подвернулся нескоро, лишь через полторы недели. За это время Герард поднаторел в ремесле шпиона. Шпионил он, разумеется, за Маркусом, стараясь не попадаться на глаза ни ему, ни кому бы то ни было другому. Герард избегал даже Ирвина, боясь случайно выдать себя словом или еще чем-то. Впрочем, Ирвин, будучи вполне самодостаточной личностью, ничуть не удивлялся внезапно снизошедшей на приятеля тяге к одиночеству.

Во всем втором корпусе интерната Герарду было известно только одно место, в котором не были установлены камеры наблюдения — библиотека. Впрочем, скорее всего, не было камер и в помещениях, отведенных преподавательскому составу, но в этом Герард уверен не был, да они его и не интересовали. Вот о том, что в его собственной комнате камера есть, он знал с раннего детства, догадался, после того, как один из воспитателей — тогда еще воспитателей, — проявил странную осведомленность в том, чем Герард имел неосторожность поделиться с Ирвином, когда тот зашел к нему ненадолго поболтать. Жить под постоянным присмотром, может, и несладко, зато приучаешься прятать эмоции, а наличие камер наблюдения начинаешь ощущать всей кожей. Даже если бы информация о том, что в библиотеке нет камер, не была вполне достоверной (Ирвин как-то случайно нашел упоминание об этом в одном из технических файлов, поделился этим с приятелем, Герард потом облазил всю библиотеку, чтобы проверить отсутствие камер, а поскольку санкций не последовало, значит, наблюдение в самом деле отсутствовало), об этом все равно можно было догадаться. Здесь отсутствовало ощущение постоянного взгляда в спину, а своим чувствам Герард доверял. Кто знает, возможно, библиотеку намеренно сделали этакой зоной психологической разгрузки, но в данный момент Герарда причины не интересовали. Куда важнее было то, что никто не увидит того, что он намеревался сделать.

"Библиотека" как таковая была мощной машиной, хранящей превеликое множество постоянно обновляющихся данных, которые могли понадобиться воспитанникам интерната в процессе обучения. Единственным недостатком было только то, что работал только один терминал из трех, видимо, считалось, что на шесть воспитанников этого вполне достаточно. Так оно, в общем, и было.

Герард давно уже приметил, что Маркус любит порыться в каталоге, должно быть в поисках каких-нибудь малоизвестных источников, с него сталось бы. Такая странная страсть Маркуса к учебе была сейчас Герарду на руку: Маркус снова засел в библиотеке и, похоже, на всю ночь, должно быть, готовился к завтрашнему зачету. Этим можно было заниматься и у себя в комнате, но, наверно, здесь, в отсутствие наблюдения, Маркусу было комфортнее.

-Привет, — сказал Герард, заходя в библиотеку. Несмотря на свое внушительное название, помещение было не так уж велико и выглядело очень уютным.

-Добрый вечер, — отозвался Маркус несколько удивленно, отрываясь от монитора. "Так и есть, — мельком взглянув на экран, понял Герард, — готовится к зачету."

-Ты надолго занял терминал? — поинтересовался Герард.

-Вообще-то, я собирался позаниматься здесь, — подтвердил его догадки Маркус. — Тебе что-то нужно?

-Да, представь, стал искать кое-какие материалы к зачету, и оказалось, что с локальной машины я их уже потер, — удрученно сказал Герард. — Ты не мог бы пустить меня за терминал буквально на пару минут, я скину, что нужно, и уйду к себе?

-Да, конечно! — Маркус охотно уступил Герарду место. — Можешь не разлогиниваться, раз ты ненадолго. В этом же ничего страшного не будет?

-Нет, конечно, — улыбнулся Герард. Маркус, сам того не зная, облегчил ему задачу. Входить в систему полагалось под собственным именем и паролем, а значит, сохранились бы данные о том, что нынешней ночью Герард Айзен сидел за библиотечным терминалом. А этого ему было совсем не нужно. Герард сам хотел попросить Маркуса не выходить из системы, чтобы не тратить времени, а тот, видите ли, сам пошел ему навстречу. — Я быстро.

-Не торопись, пожалуйста, — вежливо произнес Маркус и отошел в сторону, чтобы не мешать.

Герард исправно запустил поиск, нашел нужный источник, воткнул в разъемы компактный носитель, скинул на него с терминала учебник, а с носителя на терминал — крохотную программку, произвел еще несколько нехитрых действий и встал из-за терминала.

-Спасибо, Маркус, — произнес он. — Удачно тебе позаниматься.

-И тебе тоже, — улыбнулся в ответ Маркус.

Герард, храня на лице выражение легкой скуки, вернулся в свою комнату, сел за терминал и еще часа три упорно занимался, и в самом деле используя ту информацию, которой разжился сегодня в библиотеке. "Все должно быть максимально достоверно, — сказал он себе. — Раз камеры все равно засекли, что я выходил из комнаты и ходил в библиотеку, нет смысла притворяться, что этого не было. Но я никогда не заходил в систему под чужим логином и паролем. Просто, чтобы не тратить времени попусту, я попросил Маркуса сбросить мне нужную информацию, он это и сделал. А чем еще он там занимался, я не знаю и знать не хочу..." На его взгляд, получалось вполне правдоподобно.

* * *

Теперь оставалось только ждать, и ждать не меньше недели. Герард, не желая рисковать понапрасну, решил отложить запуск зловредной программы на некоторое время, чтобы стерся из памяти — если кто-то заметил — его ночной визит в библиотеку. А по прошествии недели...

Первоначально Герард хотел отправить программу по локальной сети на терминал Маркуса в аудитории, чтобы вирус активировался оттуда, но быстро передумал. Никто не поверит, что Маркус такой идиот, чтобы запустить вирус с учебной машины. А вот с библиотечной... Тоже, конечно, большая глупость, но ведь Маркусу только-только исполнилось двенадцать, он мог и не продумать всех возможностей отследить его преступные действия! Поэтому Герард остановился на варианте, в котором вирус должен был автоматически запуститься, когда библиотечным терминалом воспользуется под своим логином и паролем Маркус Ивер, а конкретнее — при восьмом заходе этого пользователя в систему. Что произойдет дальше, Герард примерно представлял: для начала вирус сожрет то, до чего сможет дотянуться в базе данных, потом его, конечно, отсекут соответствующие антивирусы, но к тому моменту он должен успеть натворить дел...

Герард даже предположить не мог, каких именно дел успеет натворить его вирус. То ли антивирусные программы давно не обновлялись, то ли считалось, что локальная сеть надежно защищена от вмешательства извне, а угрозы изнутри и предположить никто не мог, но... До принятия соответствующих мер коварная программка успела полностью уничтожить библиотечную базу данных, а потом проникла в локальную сеть, для чего, собственно, изначально и была предназначена. Наутро воспитанники вместо привычных заставок увидели на экранах мониторов черноту. Утренние занятия были бы сорваны, если бы господин Вирен не вызвался прочитать внеочередную лекцию по истории развития компьютерных технологий. Герарду это показалось изощренным издевательством, но он заставил себя слушать внимательно, не отвлекаясь на посторонние мысли, и неожиданно так увлекся, что даже не обратил внимание на вошедших в аудиторию.

-Прошу прощения, господин Вирен, — бесстрастным тоном произнес первый из визитеров, в котором Герард с удивлением узнал куратора интерната. В двоих других угадывались, судя по бесстрастности и одинаковости их лиц, андроиды-охранники. — Я вынужден прервать вашу лекцию. Маркус Ивер, встаньте.

Маркус послушно вскочил, явно недоумевая.

-По результатам служебного расследования вы обвиняетесь в совершении диверсии, повлекшей за собой потерю работоспособности локальной сети второго корпуса интерната, — по-прежнему бесстрастно проговорил куратор с выражением легкой брезгливости на лице. — Статья 317, пункт А, подпункт 2 Положения об административной ответственности. Будьте любезны пройти со мной.

-Но я... я... — Маркус сделал шаг назад. — Я ничего не...

-Имеются неоспоримые доказательства вашей вины, — произнес куратор. — Можете больше не тратить слов попусту. — Он кивнул охранникам. — Выведите его. Господин Вирен, еще прошу извинить за доставленные неудобства. Можете продолжать.

Не сопротивляющегося Маркуса вывели в коридор, дверь бесшумно закрылась. В аудитории царила подавленная тишина. Герард ошарашенно пялился в мертвый экран монитора. Он, конечно, рассчитывал, что будет шум, что состоится расследование, Маркусу будет объявлен выговор, но чтобы такое!

-Кто бы мог подумать, что он окажется паршивой овцой, — негромко произнес господин Вирен, словно разговаривая сам с собой. — Такой перспективный юноша, и такой печальный приговор...

-Господин Вирен, позвольте вопрос, — приподнялся со своего места Стефан. — Что это за статья 317, пункт А, подпункт 2 Положения об административной ответственности? Какое наказание она предполагает?

-Вы уже слышали, что сказал господин куратор, — ответил господин Вирен. — Совершение диверсии. Впрочем, господин Алли, вам полагалось бы уже знать подобные вещи. А наказание... Пункт А предполагает собой нейрокоррекцию. Подпункт 2 — глубокую нейрокоррекцию вплоть до полного уничтожения личности.

Тишина в аудитории сделалась гробовой. Герард наверняка выдал бы себя, если бы не потерял дара речи. "Но я же не хотел!! — билось у него в висках. На черном экране монитора Герард видел свое мутное отражение. — Я не хотел, чтобы так случилось! Этого не должно было быть..."

Глубокая нейрокоррекция вплоть до полного уничтожения личности — это означает, что Маркуса больше не будет. Останется некий организм, который, вероятнее всего, будут использовать в качестве подопытного материала. Впрочем, вероятнее всего, его будут использовать в качестве подопытного материала с самого начала: глубокая нейрокоррекция — область еще малоизученная...

Герард с трудом дотерпел до конца лекции и, конечно, господина Вирена уже не слушал. Что же он наделал?! Ответ был прост и ясен: он сделал то, чего хотел, устранил опасного соперника и сохранил свое положение, остался лучшим в группе. Только и всего. А еще он фактически убил Маркуса.

Это можно было еще исправить. Можно было пойти к куратору и признаться в том, что он натворил, объяснить, что Маркус ни при чем. Но это означало бы, что положение статьи 317, пункта А, подпункта 2 будет применено не к Маркусу, а к нему, Герарду Айзену. А этого Герард вовсе не хотел. Значит?.. Значит, нужно было оставлять все, как есть, жить с этим дальше, и, чтоб им всем провалиться, в самом деле стать Первым Консулом, иначе окажется, что Маркус умер напрасно!..

* * *

-Герард! — Ирвин нагнал его в коридоре, и Герард невольно напрягся. Разговаривать с Ирвином не было ни сил, ни желания, к тому же Герард отчаянно боялся проговориться. — Подожди.

-Извини, Ирвин, я сейчас не... — начал было Герард, но Ирвин перебил:

-Я не задержу тебя надолго. Послушай... — Ирвин ненадолго замолчал, глядя Герарду в глаза. Тот отважно встретил этот взгляд, надеясь, что Ирвин ничего не сумеет прочесть по его глазам. У самого Ирвина глаза были совершенно непроницаемые, серо-зеленые, как броня старинной боевой машины, почти всегда безмятежные, но сейчас где-то в глубине зрачков плескалось сочувствие. А может быть, Герарду просто показалось. В конце концов, внезапно осознал он, о единственном своем более-менее близком приятеле он не знал ровным счетом ничего. — Герард, ты видел охранников господина куратора?

-Да, конечно, — обескураженно ответил Герард. — Но...

-Подожди, не перебивай. — Пальцы Ирвина неожиданно сильно сжали его запястье. — А ты помнишь, какую я выбрал специализацию?

-Помню, разумеется... — Герард недоумевал все больше.

-Хорошо. — Ирвин на мгновение сомкнул длинные ресницы, потом снова взглянул на Герарда. — Я давно тебе хотел сказать, только все случая подходящего не подворачивалось... Герард, на самом деле Маркус тебе не соперник.

-Что ты имеешь в виду? — рассердился Герард. — Ирвин, не говори загадками! Скажи прямо!

-Я говорю прямо, — невозмутимо ответил Ирвин. — На самом деле Маркус тебе не соперник. Подумай об этом. И еще... тебе понравился господин Фест?

-Ну, не то чтобы понравился, но... — начал было Герард. — Да причем тут он?!

-У него интересное имя, — одними губами улыбнулся Ирвин. — Герард, вспомни, как ты ненавидел древнейшую историю, а особенно древние мифы...

-Ирвин, да что ты несешь?! — шепотом взвыл Герард. — Какие мифы, о чем ты? Что ты хочешь этим сказать?!

-Все что хотел, я уже сказал, — неожиданно серьезно произнес Ирвин, отпуская руку приятеля. Коротко коснулся его плеча: — Большего, увы, я сказать не могу. Извини. И подумай, Герард, очень хорошо подумай, прежде чем что-то предпринимать...

Герард ошарашено уставился в спину удаляющемуся по коридору Ирвину. Да что он такое нес? Выражаться иносказаниями было совсем не в привычках Ирвина, обычно он разговаривал вполне нормально, во всяком случае, не приходилось ломать голову над тем, что он имел в виду. И вот это-то как раз и не давало покоя Герарду. Ирвин явно хотел что-то ему сказать... быть может, предупредить о чем-то? Но о чем? С чего он начал? С охранников господина куратора? Да, Герард их видел, и еще подумал о том, что это, скорее всего, андроиды. Потом зашла речь о специализации Ирвина. Герард знал, что это биомеханика. Биомеханика... А потом он сказал: "На самом деле Маркус тебе не соперник", и не просто сказал, а повторил это дважды. Джастину стало ясно, что за этими словами что-то кроется. Какую логическую цепочку пытался заставить его выстроить Ирвин? "На самом деле" — вот ключевые слова! — осенило вдруг Герарда. — Но... быть не может!! Не мог же Ирвин подразумевать, что Маркус — андроид?!"

Мог, понял Герард. Вот причем тут биомеханика, Ирвин уже полтора года серьезно занимался ею и, должно быть, что-то заподозрил в отношении Маркуса. Герард припомнил, что как-то Ирвин вызвался помочь Маркусу с каким-то снарядом в гимнастическом зале, — уж не затем ли, чтобы иметь возможность притронуться к нему? У андроидов кожа на ощупь не такая, как у живых существ, что у людей, что у элиты. А поскольку прикасаться друг к другу у элиты не принято, то Маркус мог не опасаться разоблачения. Если принять эту безумную идею за отправную точку, то... многое сходится. Даже Блонди не тягаться со специально запрограммированным андроидом в скорости выполнения некоторых операций, это другой уровень мышления, и неудивительно, что любые зубодробительные задачи Маркус щелкал, как орешки. Да и прочие предметы: вызвать из электронной памяти нужные сведения проще, чем проделать то же самое с памятью живого существа. Но... если так, то о какой нейрокоррекции может идти речь? Или куратор не знал о том, кто такой Маркус? Невозможно...