Ведьмина сила

Этого ещё не хватало...

Заметать следы поздновато, да и нечисть очнётся, учуяв колдовство, и я продолжила путь. Хмуро смотрела перед собой и гадала. Кто следит? Начальство бдит или?.. Будто мне забот мало...

Дома по-прежнему слабо пахло тухлыми яйцами. Я разулась, развернула свёрок и уложила спящего "кота" в "гостевой" угол. Достала иглу, дописала на стенах заклятья, и от пола до потолка протянулись зелёные прутья. И никуда не денешься... Комок шерсти с тремя хвостами шевельнулся, вытягиваясь, и тихо всхрапнул. Повезло. Ещё пару дней на воле — и он обзавелся бы собственным телом, набрался у людей силы... И тогда изгнать беса сможет только Круг ведьм во главе с Верховной. А в нынешнем состоянии... договоримся.

Я сняла плащ, кинула на диван сумку и снова вышла на балкон. Оперлась на перила и призадумалась. Бес и баба Зина — предвестники ли? Городок построен в аномальной магической зоне — рядом с древним капищем стародавних ведьм, и раз в сто пятьдесят лет здесь случался резкий выплеск скрытой силы. А до него происходило всякое. И пляски смерти на старых кладбищах, и мини-зомби-апокалипсис, и нечисть из мира мёртвых без призывов просачивалась, и люди на Луну "улетали" или устраивали грандиозные побоища на пустом месте, и...

Да, сила влияла на живое и мёртвое по-разному, и баба Зина может быть предвестником, если выплеск уже начался, — напитавшимся силой изменённым организмом. Или — замаскированной ведьмой, ведь не я одна здесь прячусь, имея скрытые дела... Я невольно обхватила ладонями горящие предплечья. Старые ожоги были такими чувствительными, словно мой кошмар находился в соседней комнате, в ожидании выплеска и живительной силы, такими болезненными...

Вернувшись в комнату, я открыла старый дорожный сундук. Что ж. Пока бес спит, поищем. И мой давний кошмар, и новую нечисть. И если её много, значит... время приходит. И Ехидна или уже в городе, или вот-вот нагрянет, чтобы забрать своё. Меня.

Но я не сдалась без борьбы тогда, и теперь сдаваться не собираюсь.

Глава 2

По традиции можно было задать демону

только три вопроса, и ни одним больше.

- Что вообще за чертовщина происходит?

- подбирая каждое слово, промолвила матушка.

- И только посмей извернуться,

тут же вскипячу, прямо в этом котле.

Терри Пратчетт "Вещие сестрички"

Я сжала в кулаке кристалл и нарисовала на карте крестик. Четвёртый.

Несколько часов в городе находился лишь один "кот", а сейчас — уже четверо пришлых. Местную нечисть я в расчёт не брала, зная, где она живет и чем отличается от "гостей", — энергетикой жизни, а не смерти. И последнее, где появится нечисть, получившая от Круга ведьм патент и право жить среди людей, это три вышеупомянутых опасных места. Пропитаются чужой болью, начнут изучать мёртвую силу — и никаким патентом потом не докажешь, что случайно. А ещё...

Подняв голову, я прислушалась. Шаги на лестничной площадке. Сердце очень спокойное, пульс тридцать. Нечисть. И — осторожный звонок в дверь. А ещё последнее, где появится нечисть, — это жилище незнакомой ведьмы. Видать, совсем дело плохо, раз принесла нелегкая, да на ночь глядя...

Обернувшись на спящего "кота", я одёрнула платье и пошла открывать дверь. С первым же щелчком замка пульс незваного гостя резко подскочил до пятидесяти. Молодежь...

— Добрый вечер, — на площадке обнаружилась девчонка лет шестнадцати. Высокая, щуплая и черноволосая, глаза жёлтые, настороженные. — Ты — ведьма? — уточнила хриплым мужским басом. — Разговор есть. Важный.

— Добрый. Допустим, ведьма, — я шире открыла дверь. — Заходи, коль не боишься.

Не побоялась. Зашла. И мы уставились друг на друга, как два раскрывшихся шпиона, изучая внешние особенности и вычисляя слабые места. На её кроссовках и джинсах — мелкий белый песок. "Скорпион". Высокая, пропорции тела правильные — значит, не такая уж молодежь, лет под семьдесят. Молодая нечисть любой "нации" кряжистая, с непропорционально длинными руками, а раз гостья давно "обзавелась" дополнительными позвонками, "вытянула" себя и почти не отличается от людей... Опасная.

— Хвост подбери и не сори песком, я только что прибралась, — я первой нарушила внимательное молчание. — И проходи на кухню.

— Ты настоящая, — она пошла следом за мной. — Только... неправильная. Почему? — а жёлтые глаза щурились и спрашивали: можно ли тебе доверять?..

— В чём неправильная? — я включила чайник.

"Скорпиошка" втянула носом воздух и неуверенно заметила:

— Запах... двоится. Разнится. Беременна?

Любопытная догадка...

— Допустим, — повторила я.

Нечисть расслабилась и кивнула, принимая ответ. Однозадачная, как и большинство её сородичей. Пока не решит одну насущную проблему, не перейдет ко второй, даже если вторая гораздо важнее первой.

— Тоона, — представилась гостья. — Для людей — Таисия, — и сразу перешла к делу: — Нечисти много пришлой, чуешь? Чья ты, ведьма?

— Мара, — я поставила перед ней чашку с чаем и села напротив. — Да, знаю. В городе пятеро. За городской чертой ещё не смотрела.

— Там восемь, — Тоона проигнорировала чай. — И ещё будут. Ткань мира трещит. Нужны ведьмы и заклинатели. Выплеск скоро, — и повторила грубовато: — Чья ты? На помощь позвать сможешь?

— Смогу, но пока воздержусь, — я подула на правую ладонь и предъявила печать. Линии сплелись в открытый глаз.

— Наблюдательская... — по традиционно носатому "скорпионьему" лицу расплылось разочарование. — И не боевая... Только свои дела — и плевать на город... И нечисть держишь, — снова принюхалась с подозрением. — Это против правил.

— Сколько в глазе зрачков? — я улыбнулась. — Семь, да, высшая ступень. Таким, как я, можно всё, — добавила с намеком. Почти начальство.

Но нечисть не была бы нечистью, если бы не ответила гадостью:

— Тёмная, исцеляющая, — жёлтые глаза подернулись зеркальной пленкой, посмотрели насмешливо и с вызовом. — Закабаленная, да? Палачи со времен инквизиции своих же ловили, пытали и жгли, лишь бы род сохранить. А когда инквизиторы наблюдателями обозвались и законы ведьмам прописали, вы уйти не смогли. Предали своих. Так и остались при наблюдателях ра... — и запнулась под моим взглядом.

Нет, вряд ли семьдесят. Едва ли полтинник. И ни потомства, ни пары... ни развитого инстинкта самосохранения.

— Да, я здесь по своим делам, — согласилась я спокойно. — Но тебе волноваться не о чем. О выплеске известно всему магическому миру, и помощь подоспеет в своё время. Людей на произвол судьбы ведьмы не бросали никогда. И я от своей ведьминой сути отказываться не собираюсь. Если у тебя есть предложения, рассказывай. А хочешь проупражняться в оскорблениях — проваливай. Я терплю пока, потому что знаю вашу породу. Но выйдешь за рамки...

Тоона съёжилась и опять принюхалась:

— С огнём играешь... — заметила глухо. — Беса держишь...

— Он мой, — я посмотрела на неё в упор. — Забудь. И переходи к делу. Или...

— Я здесь старшая, — "скорпиошка" выпрямилась и расправила узкие плечи. — Нас мало, места силы — не для нечисти. Только самых стойких подпустили. И безопасных для людей, если... Я над ними старшая. Почему здесь нет других ведьм? Почему нет городской?

Я вздохнула про себя. Никогда не могла понять ход мысли нечисти... Скачут вокруг да около обезумевшим зайцем...

— Потому что рядом с капищем ведьмы сходят с ума от избытка силы, — объяснила терпеливо. — Городской нет, но есть проверяющие, и они в курсе всего. Как и наблюдатели.

Тоона нахмурилась:

— Чужаки — мелочь. Кроме того, что в старых кварталах. Я была там недавно... Испугалась. Красные глаза, — и добавила выразительно: — Красные, ведьма. Кто, как думаешь?

Жёлтые и зелёные "зеркала" глаз без белка, с нитью зрачка — высшая нечисть, синие и чёрные — средняя, а у низшей мелочи глаза как у людей. О красных я ничего не слышала. Но читала. В сказках двухсотлетней давности.

— Это моя забота, — я отставила пустую чашку. — С мелочью поможешь? Хорошо. Изловишь — и вези к отцу Фёдору. Знакомы? Чудно. А что за городской чертой — те, восемь?

— Не проверяла, — она покачала головой. — Одна не рискну, вдруг бес... — и покосилась на стену, за которой спал в ловушке вышеупомянутый персонаж. — Сходишь со мной? Трое — в вересковых холмах, но туда без меня. Оттуда пойдет выплеск, силы перебор...

— А когда он случится? Точно? — спросила я буднично, а внутри напряглась. Нечисть такое чует лучше любой ведьмы.

— Бабка говорила, у начала нет конкретного времени, — "скорпиошка" пожала плечами. — И даты точной нет. Колодец наполняется, когда вокруг много воды. И тогда она льётся через край. Сейчас силы очень много. Предвестники появляются за тринадцать дней до. Слышала?

Я кивнула. Отсчёт пошел... И посмотрела на часы. Тоона сразу засобиралась. Встала, застегнула модно драную джинсовую куртку и беспокойно дёрнула песочным хвостом.

— Когда за город? Завтра утром?

— Нет, завтра — красноглазый, — я качнула головой. — Если нечисть проберётся в город, дай знать, а пока они сидят в лесах... три-четыре дня в запасе у нас есть. Я тебя найду.

— Позови заклинателей, — попросила она тихо. — Делай свои дела, я сама с ними вопросы решу. Хоть одного позови, — и, проглотив гордость, добавила сипло: — прошу. Город — моя территория.

— Я из другого ведомства, а заклинатели — сами по себе. Но напишу начальнику, пусть договаривается.

— Спасибо, — и Тоона ушла не прощаясь.

Я закрыла дверь, проверила спящего беса и вернулась на кухню. Нетронутый чай, два часа ночи, одиночество во тьме... Самое время написать любимому мужчине и сказать, что он очень мне нужен. Вернее, его информационные связи. И пусть мы не виделись чёрте сколько, сейчас не до сантиментов. В сложное время раз расклеишься — и расползёшься лужицей, не собрать... Так, красноглазая нечисть...

Достав из сумки планшет, я набросала письмо. Он точно не спит и сидит в наблюдательских базах данных... Сигнал ответа тренькнул через пять минут, едва я выпила остывший чай. И раз он обошёлся без привычно ворчливого "хоть бы сказала, что скучаешь", значит, начальство загрузило. А скучать мне некогда, разве что немного... Сколько я уже в своей последней "командировке"? Лет пять как. Почти привыкла. Редкие рваные встречи с семьей, короткие поздние звонки и столь же редкая переписка. И осталось командировке меньше тринадцати дней, и только бы дожить... Написав в ответ кроме "спасибо" столь любимое им "скучаю", получила смайлик с сомневающейся мордашкой и улыбнулась. Да, некогда...

Пролистывая документы и прислушиваясь к участившемуся пульсу "кота", я морально готовилась к допросу, когда на панели задач замигала аська. "Царь, очень приятно, царь!", он же Павел Сергеевич, он же моё непосредственное начальство.

"Маргарита, что в городе?" — спросил он без прелюдий.

"Плохо. Предвестников больше обычного. Уже тринадцать особей", — о бесе я своевольно умолчала. Имею право.

"Защитники же украдены — амулеты, прежде охраняющие капище и забирающие силу выплеска. И ты знаешь, кто стоит за кражей, — шайка Ехидны. Разлив тёмной магии с капища притягивает к городу нечисть отовсюду, и тринадцать — это только начало, — со знанием дела объяснил известное начальник. — Помнишь, что защитники на тебе? Их нужно вернуть на место перед выплеском. Обязательно. Все до одного".

"Помню", — ответила я сухо и внутренне сжалась в ожидании естественного вопроса.

"Что Ехидна?"

"Не подаёт признаков жизни. И смерти. Похоже, её нет в городе", — хотя ожоги болели... но они постоянно болели. И пока привычно. Как всегда.

"Заклинатели в помощь будут, а ещё..."

"Не надо, — перебила я. — Не забывайте, мы с вами затеяли грандиозную аферу, Павел Сергеевич. Слишком серьёзную для непосвященных зрителей. Сама справлюсь. Лишние руки, конечно, лишними не бывают, зато глаза — вполне. А наши с вами коллеги непомерно глазасты. Не будем рисковать".

"Аферу... Слово-то подобрала... — он не пользовался смайликами, но сейчас точно ухмылялся в седые усы. — Идёт. Но помощь понадобится — не медли. Заклинателей направлю. Но пока они собираются, не забывай, что ты — ведьма. И приносила клятву защищать людей. Появится нечисть — работай и с ней, не жди заклинателей. Бывай... соучастница".

Я тоже ухмыльнулась. Отстучала "Доброй ночи", закрыла окно аськи и прислушалась к сердцебиению "кота". Скоро очнётся... Надо поесть, пожалуй. Палач на допросе голодным — и злым — быть не должен.

В холодильнике среди рядов заготовленных зелий и несъедобного вида ингредиентов нашелся лишь вчерашний салат и случайный беляш. И то хлеб... Сунув беляш в микроволновку, я съела салат, стоя у окна и глядя на скромные весенние звезды. Итого на всё про всё — дней десять... И в душе неприятно засвербело нервное предвкушение. Дней десять...

Всю жизнь я ждала это время, и верила, что справлюсь... И где она теперь, былая вера?.. Когда долго и упорно идёшь к заветной цели, забываешь, с чего всё началось. Целью становится дорога — и каждый новый шаг, и каждый следующий день, в котором надо выжить. А зачем — и за что — борешься... забывается. Теряется в вихре прожитых лет. Растворяется каплей терпкого яда в тонне воды. И однажды напоминает, едко и горько, что ты ни к чему не готов, несмотря на годы учёбы, тренировок, поисков и размышлений.

Бес заворочался. Я неспешно доела беляш, допила чай, подмела за "скорпиошкой", выбросив в ведро два совка песка, и помыла посуду. И, остановившись в коридоре, придирчиво изучила собственное отражение в зеркале. Узкое, невыразительно-бледное лицо, холодные чёрные глаза, рыже-русые волосы — в гладкой прическе с ровным пробором и строгим пучком.

"Ох, и ледяная ж ты, Маруся, — с осуждением заметил при первой встрече у дверей морга незабвенный Анатоль Михайлович. — Хуже моих пациентов. Не по-женски и не по-людски это". И очень эпично напомнил, что я не только тёмная ведьма на конспиративном задании, но и женщина, и человек. Эпично — и так не вовремя... Пожалуй, выживу — отомщу. Нет, иначе: выживу и отомщу. Обычно я работаю с живыми организмами, но с мёртвыми немного... дружу. Я мечтательно улыбнулась. И это тоже будет очень эпично.

"Кот" сидел у решётки и злобно стегал по полу тремя хвостами. Судя по квадратным отпечаткам на седой безусой морде, он пытался взять преграду нахрапом, но не сложилось.