Ангелы здесь больше не живут

Не сказать, что Гарри это сильно удивило: от Снейпа можно было ожидать и не такого. Юноша хмуро посмотрел на потолок и чуть приподнял голову с подушки. Получается... По спине пробежал неприятный холодок. Скримджер сказал, что до этого неизвестного заклятья зельевар был ещё жив, хотя любой другой на его месте уже давно бы умер от количества ран и кровотечения. Получается, Снейп убил сам себя, своим же собственным заклинанием. Это несправедливо, мелькнула мысль и сразу же исчезла, растворившись в водовороте воспоминаний о вчерашнем ужасе. Гарри снова прислушался.

— Мне об этом ничего неизвестно, Руфус, — ответил Дамблдор. — Но если в школе не сработали сигнальные чары, значит, это заклинание не являлось тёмномагическим изобретением, иначе я бы сразу об этом узнал. А если это даже и так, то знайте, не всегда тёмная магия приносит вред. Например, обычные Таранталлегра (п/а: ага, тут выражение "Танцевать на краю пропасти" надо понимать в буквальном смысле) или Вингардиум Левиоса могут убить человека, а Авада Кедавра — избавить от мук и страданий.

— Хорошо, мы разберёмся с этим позже. Когда будут похороны?

— Через три дня.

— Где будете его хоронить? Здесь?

Гарри замер, ожидая ответа, руки комкали простыню.

— Я думаю, нет, Руфус. Я знаю, что ему был важен Хогвартс, Северус сам говорил мне когда-то, что школа — это его единственный дом, где живут дорогие ему люди, — директор глубоко вздохнул и грустно добавил: — И пусть они даже и не догадываются об этом. А теперь уже поздно.

Сердце Гарри сжалось. Такое сказал Снейп? Неужели здесь есть люди, которые смогли пробиться в холодное сердце профессора зельеварения и ещё что-то значили для него? Это казалось невозможным. За шесть лет обучения в Хогвартсе Гарри ни разу не заметил, чтобы Северус Снейп питал хоть к кому-нибудь тёплые чувства. Директор? Вряд ли — он бы так про себя не говорил. Значит, остаются слизеринцы — единственные счастливчики, которые не знают, что такое ненависть и гнев профессора Снейпа. Но чтоб прям так... Невольно он почувствовал уважение к Снейпу, который считал своей семьёй своих "змеек", и был готов для них на многое. И для Гарри родным домом был Хогвартс, а семьёй — его друзья, которые никогда не оставят в беде, единственное, что помогало ему бороться дальше и не потонуть в быстром, яростном течении отчаяния. Ведь настоящей семьи у него никогда не было. И нет.

— Но хотел бы он покоиться не здесь, я в этом уверен. Мы похороним его там, где осталось его сердце, рядом с ней. Я думаю, он был бы счастлив. Вы сможете это устроить? Оплату и организацию похорон я полностью возьму на себя.

И снова ничего не понятно. С кем — с ней? Гарри закусил губу, раздумывая о происходящих вокруг него событиях, и ничего нового для себя он так и не обнаружил, всё так и оставалось сплошной тёмной загадкой. Но он надеялся получить хоть некоторые ответы на нескончаемый поток вопросов. Что ж, он узнает, кто эта мифическая незнакомка, "которой принадлежало сердце Северуса Снейпа", когда прибудет на похороны. Скорее всего, соберут всех учителей и учеников, прибудут люди из министерства, но всё будет устроено вполне скромно и неприметно. Гарри не сомневался, что никто особой печали от смерти зельевара испытывать не будет (по крайней мере, ученики трёх факультетов), но смерть человека, пусть даже и порядочной сволочи, не являлась и малейшим поводом для радости.

— Да, конечно, мы всё сделаем. Я считаю, что это правильное решение, Альбус. Он заслужил быть похороненным с честью, красиво, ведь если бы не он, то министерство давно бы уже пало. Великим человеком он был, да... — у Гарри от этих слов вообще пропал дар речи. — Храбрым.

Наступила тяжёлая пауза, каждый думал о чём-то своём, но все мысли в большей или меньшей степени были связаны с одним человеком: Северусом Снейпом. Человеком, как понял Гарри, полным тайн и загадок; и только когда его уже не стало, Поттер задумался о том, что совсем не знал своего профессора и, может, даже ошибался на его счёт. Но эту мысль он сразу же отправил куда подальше: в общем-то, Снейп никогда не давал повода считать прошлое ошибкой, а чьи-то слова ничего не значат. Совсем ничего.

— Кстати, вы ничего не расскажете Поттеру? Он ведь...

Гарри замер, не замечая того, что даже перестал дышать.

— Кхм, — Дамблдор прокашлялся. — Не думаю, что теперь это имеет смысл. Я не хотел бы причинять мальчику боль, он и так настрадался достаточно. Но, думаю, когда мы отыщем убийцу, я всё ему расскажу.

— Но почему вы...

— Не рассказал ему раньше? — спросил Альбус. — Разве ответ не очевиден?

Гарри чуть не завыл от бессильной ярости, и не в силах сдержать злость, стукнул кулаком по подушке. Ложь, ложь, снова ложь! Человек, которому он всегда бездумно верил, опять что-то скрыл от него! Ответ очевиден? Для него — ни капельки. Но он узнает, что это, обязательно узнает. Это только вопрос времени.

— Хорошо, я думаю, мы всё обсудили, пора приступать к делу.

Послышались шаги, становящиеся всё громче, и Гарри поспешно закрыл глаза, притворяясь спящим. Будет лучше, если никто не узнает о том, что он всё слышал. Как только министр и директор подошли к его кровати, он заворочался и, зевнув, открыл глаза, по возможности сонным взглядом уставившись на прибывших.

— Гарри, — начал Дамблдор. — Прибыл министр, тебе нужно выпить Веритасерум. Потом мы тебя отпустим.

Тот кивнул и, потирая глаза, сел, потянувшись за лежащими на прикроватном столике очками.

— Здравствуйте, господин министр, — кивнул в знак приветствия Скримджеру Гарри. Руфус, в отличие от Фаджа, одевался скромнее, но тень надменности часто мелькала на его смуглом лице. Поттер ранее не встречался с министром лично, поэтому не знал, чего можно от него ожидать.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — склонил голову Скримджер. — Вы не против того, чтобы принять Веритасерум? Просто наш Попечительский совет, уже взявшийся за расследование убийства профессора зельеварения Северуса Снейпа, должен быть уверен в вашей невиновности. Ниточек, за которые можно дёрнуть, чтобы хоть чуть-чуть осмыслить эту ситуацию, очень мало. Свидетелей сцены убийства нет, поэтому придётся всё начинать с нуля. Подозреваемые отсутствуют, никаких следов на месте преступления не обнаружено. Только ваши, мистер Поттер.

Всё желание оставить в секрете подслушанный разговор моментально пропало, Гарри задохнулся от возмущения и, всеми силами сдерживая рвущуюся наружу ярость, процедил сквозь зубы:

— Ах, значит, подозреваемые отсутствуют? Я мог и догадаться: вы считаете, что это я убил профессора Снейпа, ведь следов на месте преступления не обнаружено, — передразнил он Руфуса. — Только мои. Что ж, господин министр, вынужден вас разочаровать, но я не убивал Снейпа, и вам всё же придётся искать убийцу. Думали, что легко от этого отделаетесь, скинув всю вину на меня? А что? Дело можно быстренько закрыть и больше с ним не заморачиваться. Просто гениальный план. Мотивчик уже, вероятно, придумали, да? Знаменитый ученик наивно полагает, что его слава и ответственность, свалившаяся на него, легко помогут отделаться от причастности к убийству, и поэтому он решает, наконец, отомстить своему профессору, который с первого курса ненавидел и оскорблял его. А зачем мелочиться то? — с каждым словом Гарри всё больше и больше распалялся. Нервы всё-таки сдали. — Да, зачем? Зачем оставлять человека в живых, зная, что тогда вероятность быть раскрытым очень высока? Лучше сделать всё проще: вообще стереть профессора с лица земли и ни о чём не беспокоиться! Если вы считаете, что я до такой степени ненавидел профессора Снейпа, чтобы убить его, да ещё таким способом, то глубоко ошибаетесь! Я не убийца!

Последние слова он почти прошипел в лицо Скримджеру, от чего тот отступил на пару шагов назад.

— Гарри... — попытался утихомирить юношу директор.

— Что Гарри? — издевательски протянул он. — Это вам нужно выпить Веритасерум, директор, а не мне. Я услышал, что вы что-то скрываете от меня, и очень хотел бы узнать, что именно. Неужели нечто ещё более ужасное, чем то, что я узнал в прошлом году? Здорово же вы мне все доверяете!

— Замолчите, Поттер! — рявкнул Руфус, гневно сверкая глазами и злобно глядя на Гарри, который отвечал тому не менее злым взглядом. — Как вы смеете так говорить! Мы на вас вину не сваливали, как вы выражаетесь! Если вы хотите, чтобы министерство сразу же отцепилось от вас, будьте добры не перечить нам! Мы не заставляем вас сражаться с Тем-кого-нельзя-называть, в конце концов!

Гарри на последнюю реплику только насмешливо хмыкнул.

— Ну да, это только пока... Хорошо, давайте мне ваш Веритасерум, но... — он посмотрел на директора. — Затем я жду от вас объяснений, сэр, я не хочу ждать так долго — мне прямо сейчас нужно узнать правду, я и так всю жизнь прожил во лжи. И не нужно так беспокоиться, директор, — уже более мягко продолжил он. — Иногда ложь причиняет намного больше боли, чем правда, которую лучше не знать. Поверьте, уж я это понимаю.

— Хорошо, Гарри, — вздохнул Альбус, виновато поглядывая на юношу из-за стёкол своих очков. — Но я, правда, не хотел ранить тебя. То, что ты узнаешь, может тебе не понравиться. Но раз ты готов — я всё тебе скажу. Прости, что не сделал этого раньше... — в голосе директора слышались такое раскаяние и боль, что Гарри стало не по себе, и он стушевался, а от прежней вспыльчивости не осталось и следа.

— Я... хорошо, я понимаю, — он смущённо опустил взгляд. — Я подожду... Министр, извините за то, что я сорвался. Просто... просто всё это навалилось слишком быстро, и я...

— Ничего, Поттер, — отмахнулся министр, всё ещё неодобрительно косясь на Гарри. — Давайте уже закончим с этим балаганом!

Дамблдор кивнул и запустил руку в карман мантии, вытаскивая на свет маленький фиал с прозрачной жидкостью. Заметив удивлённые взгляды, направленные на него, Альбус пояснил:

— Пришлось взять из запасов Северуса, там не так уж и много их оставалось, — пробормотал директор, внимательно рассматривая склянку с Веритасерумом и встряхивая её. — Слишком высокая цена на ингредиенты для этого зелья, очень. Вот и приходится сиплосфору, слёзы единорога и перья выскакунчика закупать в лавке Клиффорда на севере Уэльса, там намного дешевле, к тому же продавец — мой давний знакомый. Благо, шерсть с ног акромантула нам доставляет Хагрид, — Дамблдор подмигнул.

Со словами "Думаю, Северус сможет нас за это простить" Альбус откупорил флакончик, поднёс его к носу, понюхал, а затем удовлетворительно кивнул. Министр уже нетерпеливо покачивался на каблуках, перебрасывая из руки в руку свою волшебную палочку.

— Да, это Веритасерум, — подтвердил Дамблдор. — А то мало ли, Северус часто меня удивлял. Поэтому лучше сначала проверить. Возьми, Гарри, тебе хватит и двух глотков.

Он протянул Гарри склянку, и тот осторожно взял её, подозрительно разглядывая и стараясь не обращать внимания на тревожное чувство, поселившееся в груди. Почему-то внезапно захотелось выбросить этот фиал в окно, но Гарри, переборов себя, поднёс его к губам и сделал пару глотков. По телу пробежала лёгкая дрожь, голова прояснилась, освобождаясь от лишних мыслей. Юноша выжидающе уставился на министра и директора, которые с интересом смотрели на него.

— Ну что ж, приступим, — начал Руфус, заталкивая палочку в карман мантии. — Вы — Гарри Джеймс Поттер?

Мальчик усмехнулся и хотел было ответить: "Нет, я Мерлин, а вы разве не знали?", но Веритасерум не позволил ему этого сделать, поэтому Гарри ничего не выражающим голосом проговорил:

— Да.

Министр продолжил:

— Где вы были вчера до девяти часов вечера?

— Сначала я был на квиддичной тренировке, а...

— Во сколько вы вернулись с квиддичной тренировки?

— В восемь часов, — всё тот же безжизненный, без единой эмоции голос.

— С вами был ещё кто-то? — продолжал расспрашивать Скримджер.

— Нет, мой друг Рон остался на поле, сказал, что скоро вернётся — он хотел ещё немного полетать.

Министр и директор переглянулись между собой.

— Скажите, это правда, что вы испытывали глубокую неприязнь к Северусу Снейпу?

Гарри хотел возмутиться настырности министра, но что-то парализовало его разум, не давая возможности сказать что-либо, кроме ответа на поставленный вопрос.

— Да, но уверяю вас, она была взаимна, — будничным тоном ответил юноша. — На первом курсе я обнаружил, что профессор Снейп по какой-то непонятной мне причине ненавидит меня. В смысле, намного сильнее, чем остальных учеников. И только через несколько лет я узнал причину — ею был мой отец, Джеймс Поттер.

Скримджер и Дамблдор снова переглянулись, но Гарри этого не заметил. Хотя даже если бы и заметил, то не придал бы этому никакого значения — Веритасерум прояснял одни мысли и в то же время затуманивал другие, заставляя сосредотачиваться только на заданном вопросе и ответе на него.

— Я похож на Джеймса Поттера, и профессор Снейп, видимо, видел во мне человека, с которым враждовал на протяжении своих школьных лет.

— Вы когда-нибудь хотели отомстить ему за несправедливое отношение к вам? — допытывался Скримджер.

Гарри задумался: даже под действием одной из сильнейших Сывороток правды он не знал точного ответа.

— Не знаю, считается ли местью сильнейшее желание опрокинуть на голову Снейпа котёл с кипящим зельем, — что подсказывал Веритасерум, то Гарри и говорил. — Но скорее всего, нет: я был не единственным, кого недолюбливал профессор Снейп, разница состояла лишь в том, что я был его самым нелюбимым учеником, но... иногда он так доводил меня, что я хотел его придушить.

— Вот значит как... — задумчиво протянул министр. — Скажите, мистер Поттер, куда вы направились после тренировки?

— Я пошёл в свою гостиную.

— А потом вы ещё куда-нибудь уходили? И кто-нибудь видел вас?

— Да, меня видели мои однокурсники и моя лучшая подруга Гермиона Грейнджер, — ответил Гарри, невидящим взглядом уставившись в какую-то точку перед собой. — Но затем я ушёл из гостиной.

Скримджер поднял брови и подозрительным голосом спросил:

— И куда же вы направились?

— В библиотеку — мне нужно было сделать эссе по зельеварению. И...

— И по дороге туда вы обнаружили тело Северуса Снейпа?

Воцарилась полная тишина, министр, затаив дыхание, ждал ответа, казалось, что даже стрелки часов, висящих на стене, прекратили свой вечный бег.

— Нет.

Руфус в шоке уставился на юношу и не менее удивлённого директора, резко поднявшего голову от исписанного листка, который он до этого времени читал.

— Что значит "нет"?

— Вы не дали мне договорить, — голосом, похожим на голос робота, произнёс Гарри. — Я знал, что увижу там Снейпа — он сам предложил мне встретиться там, чтобы сообщить что-то для нас обоих очень важное.

"Мерлин, что я несу?" — про себя ужаснулся Гарри, но остановиться не мог: было такое ощущение, будто кто-то управляет им, заставляя говорить совсем не то, что он хотел сказать.

— И что? — прохрипел порядком ошарашенный Скримджер: Дамблдор рассказывал ему совсем другое, у Поттера ещё полчаса назад была абсолютно иная версия: он совершенно случайно наткнулся на мёртвого Снейпа. — Он сказал вам это? И что это было? Так, значит, не вы убили Северуса Снейпа?