Книга 1. Бэйр

— Спасибо, — неожиданное участие в голосе Дейкстера вселило в меня подобие надежды. — Как только я пойму, как мне вернуться к прошлому, ты будешь свободен. Но пока, прости, без тебя я не справлюсь. Я просто не знаю, куда могу пойти здесь... — мне хотелось сказать "в своей книге", но это вряд ли было уместно.

Сено, выбившееся из матраса, кололо мне ноги, не давая забыть о реальности происходящего. Эти уколы были гораздо больнее и реальнее, чем воспоминания о том, как мне прищемило руку дверью машины — чьей машины и как выглядела рука, я не помню, но помню, что мне было очень больно.

— Иди, вымойся, — велел мне рыцарь. — Я скажу, чтобы приготовили тебе сухую одежду.

Кивнув, я скрываюсь в комнате с бадьей, дверь которой закрывалась изнутри на щеколду.

Вода в огромном тазу была умеренно горячей и слегка мутноватой. Поводив в воде рукой, понимаю, что этот белесый оттенок в ней от разбавленного мыла. Оно щипало раны, но лучше ничего не было, так что пришлось стерпеть. Надеюсь, я хотя бы первый посетитель этой чудной ванны за сегодня...

Обработав себя мочалкой и прополоскав непривычно длинные волосы, я вылезла, обмотав себя полотенцем: без него было слишком холодно. Закутавшись как следует, я решилась выглянуть к рыцарю.

Дейкстр сидел на своей кровати и полировал меч.

— Нашлась какая-нибудь одежда? — спрашиваю, высунув голову из-за двери.

— Когда я сказал им про одежду, мне принесли это, — он кивнул на стопку вещей на моей кровати. — Кажется, это твои вещи.

— Мои вещи?... Это же замечательно! Я смогу хоть что-то узнать о себе... Можешь дать?

— А что ж сама не возьмешь? — ухмыльнувшись, рыцарь заигрывающее глянул на меня исподлобья. Если бы не нелепый фингал под его глазом, этот взгляд даже мог бы меня смутить, наверное.

— Просто холодно... да ну тебя к черту!

Выйдя из-за двери, беру свою одежду с кровати и возвращаюсь обратно в умывальную, не обращая внимания на вытянувшуюся морду Дейкстера.

Все мое имущество помещалось в небольшой заплечный мешок. Рубашка из плотной ткани с вышитыми на воротнике и манжетах иероглифами-закорючками, странная кожаная жилетка, с плеч которой опускался целый плащ с капюшоном, юбка из темно-коричневой ткани, где чередовалось полотно и кожа. Кроме того, один подъюбник из тонкой шерсти, двое панталон, пара чулок и мешочек с каким-то белым порошком, напоминающим на ощупь стиральный.

Меня даже не удивило то, что ни одна из вещей не показалась знакомой. Но все они были не так уж плохи: крепкий покрой, натуральные материалы... У нас такое стоило бы бешеные деньги! Особенно мне понравилась жилетка, она была очень похоже на злодейское облачение из фильма.

Госпожа Бэйр, так-то!...

Оставив злодейскую жилетку на завтра, я натянула чистую рубаху и панталоны на манер пижамы, а затем вышла из умывальной. Рыцарь, уже валявшийся на кровати, увидев меня, закатил глаза.

— У тебя нет другой одежды?

— Нет! Но что не так? — удивленно смотрю на рыцаря, потом на себя. Длинная рубашка и панталоны ниже колен... да что тут может смутить его нежную юношескую натуру!? — Нормальный вид!

— Нормальный, я бы даже сказал роскошный, но что будет с этой рубахой после ночи здесь? — он кивнул на матрас. — Нам завтра нужно представить тебя в лучшем виде, так что не смей пачкать! Поищи, может, найдешь в шкафу что-нибудь.

Я даже не стала спрашивать, откуда он знает, что это единственная моя рубаха, — засранец рылся в моих вещах, оттуда и знает. Но после ванной тело окутала усталость, и разжигать конфликт дальше мне не захотелось.

Ради интереса я все же открыла шкаф, надеясь найти там еще что-нибудь из одежды, но вместо этого обнаружила нечто другое.

Стоило мне открыть дверцу, как в комнате появилась девушка. Сначала мне подумалось, что это только что вошедшая служанка, а шкаф — дверь в коридор, но потом до меня дошло, что это просто старое зеркало на дверце шкафа. А в зеркале — я.

Как в трансе я смотрела на стекло, чувствуя себя словно под фильтром из соцсетей.

У девушки в отражении была смуглая медная кожа, особенно на фоне белой рубахи. Мокрые волосы, зачесанные назад, полностью открывали лицо... такое чужое, но чем-то даже красивое.

Оно не было похоже ни на одну известную мне национальность. Глаза узкие, но до азиатского типа им было далеко, лицо овальное, даже лошадиное, нос прямой, длинный и с аккуратным покатым кончиком, как у арабов. Можно было бы из-за скул и глаз причислить себя к индейцам, но не тот цвет кожи и длина лица. Ноздри широкие, как у негров, а волосы густые и жесткие.

Очень странно было видеть себя и не узнавать. Несколько минут невозможно было унять желание двигать руками, ногами, корчить рожи перед зеркалом: мозг отказывался понимать, как это может быть, что совершенно незнакомый человек оказывается тобой.

— Эк тебя повело... — проговорил рыцарь, наблюдавший за мной все это время.

— Первый раз в жизни себя вижу, еще бы! — отвечаю Дейкстеру, фыркнув. — Посмотрела бы я на тебя, если бы ты все забыл, а потом увидел в зеркале свою рожу! Это была бы сцена, конечно...

— Ложись спать уже, — проворчал он.

Совету рыцаря грех было не последовать. И хотя кровать выглядела не такой уж и удобной, я уснула сразу же, как легла.

Верность закону

— Вставай, — над ухом раздался отвратительно громкий мужской голос. — Вставай, я считаю до трех. Ну? Раз. Два. Три!...

— Господи!... — с воплем сев на мокрой кровати, я обнаружила над собой знакомого мужчину с кувшином в руке.

Дейкстр Донан...

Пещера.

Дракон.

Таверна.

Чужое лицо.

Воспоминания, скопившиеся в моей голове за вчерашний день — единственный день, отпечатавшийся в моей памяти, — обожгли своей безнадежностью. Но внимание быстро вернулось к настоящему, где я сидела в мокрой ледяной рубахе на жесткой кровати и колючем матрасе.

— Ты!...

Вырвав из рук рыцаря кувшин, я с упоением выпрыскиваю все ему в лицо... вот только кувшин оказался пустым, и злорадная улыбка рыцаря стала только шире.

— Не мог нормально разбудить!? — выдохнула я, бессильно опуская кувшин на кровать.

— Нет, — будничным тоном ответил он. — Хотел тебе кое-что показать, не мог больше ждать.

Перед моим лицом появился лист желтой бумаги с портретом девушки и надписями.

— Это что? — я взяла лист и стала разглядывать портрет. — Ты читать не умеешь, что ли? Без проблем, сейчас прочту... Сейчас... Что это за язык такой?...

Когда я смотрела на буквы, они казались знакомыми, слова так и норовили сложиться вместе. Однако, в самый последний миг их смысл ускользал, будто закорючки сами разбегались по бумаге.

Поморгав, я снова взглянула на лист, и вдруг все стало на места. Череда палочек, кругов и ромбов сложилась в осмысленное объявление.

— "Разыскивается ведьма с Великих Равнин. Обвиняется в грабеже, убийствах, продаже запрещенных законом зелий, мошенничестве, виновна в беспорядках и грабежах в городах и селениях. Особые приметы: принимает вид молодой девушки (примерно 19 лет), носит плащ из крыльев летучих мышей, ходит без обуви. За поимку живой шестьсот пятьдесят тысяч золотых. За голову Ведьмы с Равнин два миллиона золотых"... Ничерта себе, это должно быть огромные деньги! Хочешь поймать эту ведьму, да? Я только за! Ведьма с Великих Равнин... что-то очень знакомое...

К концу фразы я уже все поняла.

Значит, тот жилет из крыльев летучей мыши? Вот круть!...

— Ты. Издеваешься. Надо мной!? — угрожающе отчеканил Дейкстр, наградив меня озверевшим взглядом.

— Но я же ничего, совсем ничего не делала!... Считай, вчера родилась, причем сразу девятнадцатилетней дылдой! Я вообще из другого мира, чтоб ты знал, и ведьм там нет!...

— Еще одно слово про "другой мир, и я тебя собственноручно освежую! Ты что, совсем ничего не понимаешь!? Я — рыцарь Ордена, служу во имя справедливости и защищаю мирное населения от таких, как ты! Я не могу шляться с тобой у всех на глазах!... Теперь я либо сдохну, защищая тебя, либо сдохну с тобой на виселице... либо я просто сдохну, потому что меня найдут люди из гильдии!... Лучше бы я дал дракону сожрать тебя!... Так и знал, что надо было по дороге идти, нет, черт меня дери, срезать решил через лес!...

Похоже, бедняга еще не определился, в бешенстве он или в отчаянии.

— Подожди... послушай... — говорю я, стараясь успокоить рыцаря. — Вчера я, Бэйр, спасла тебя от дракона, ведь так? Значит, я не такая уж и плохая ведьма! Ты, как рыцарь, можешь сказать остальным, что я исправилась, тебе поверят, или... — в мою голову неожиданно пришла гениальная идея. — Чтобы не заподозрили, что ты мне помогаешь, ты можешь врать, что ведешь меня в пункт сдачи Ведьмы Бэйр, чтобы получить награду за мою поимку. А убить не можешь... ну потому что жалко. Глаза у меня красивые. Придумаем что-нибудь. Ведь это решение проблемы, так?

— И что, я тебя до конца жизни вести к страже буду!?

— Но мы же будем путешествовать, а люд-то не знает, где ты меня поймал. Мы можем говорить им, что я периодически сбегаю, а ты меня потом ловишь, но до стражи довести не можешь, потому что я опять сбегаю...

— Это все бред бьющегося в агонии безумца!... — рыцарь отвернулся от меня.

— И что ты мне предлагаешь, кислоты в лицо вылить!?

— О, ты сделала бы мне большое одолжение! — воскликнул Дейкстр.

Он стоял в другом конце комнаты, заламывая себе пальцы. Да, ситуация не из приятных... но она не смертельна. Что так взволновало этого парня с большим мечом?... Похоже, он сейчас готов хоть руку себе отгрызть, не то что преступить кодекс.

Кое-что я знала про этот кодекс: после обучения, прежде чем приступить к борьбе с монстрами, каждый рыцарь клянется соблюдать особые правила. Если после клятвы рыцарь нарушит кодекс, металл его меча потемнеет. Меч — это сугубо личная вещь, в Ордене ее дают раз и на всю жизнь. Если меч у рыцаря потемнеет или внезапно потеряется, рыцарь будет казнен без суда и следствия.

Что бы ни крутилось сейчас в голове у Дейкстера, он в полном отчаянии.

— Слушай, мне самой это все не нравится, — я миролюбиво подняла ладони вверх. — Извини, что так вышло. Но я не виновата, и мы что-нибудь придумаем. Вместе.

— Меня ищут одни очень... понимаешь?... очень влиятельные существа, — вдруг сказал Дейкстр. — И если они меня найдут, то нам обоим предстоит такая чертовски приятная смерть, что пытки белых сов покажутся ласками охмаражских наложниц! — голос Дейкстера стих, рыцарь посмотрел на меня и его выражение не на шутку пугало: кажется, он готов был умолять: — Я очень прошу тебя: сними с меня этот чертов долг, иначе мы оба погибнем!

— Но я погибну здесь без тебя!...

— Да ты ведьма! — он швырнул в меня скомканное объявление о розыске. — Ведьма такой силы, что даже маги из государственной стражи не смеют к тебе лезть, трусливо развешивают эти бумажки по всей округе! На кой черт я тебе сдался!?

— Ведьма? Я!? — воскликнула я. — Ты что, ослеп!? Я даже по дороге в одиночку не пройду... Я... я ничего не знаю, а проблемы все валятся на меня, как пшено из корыта! Я просто хочу понять, что со мной произошло!

Наверное, мои вопли напомнили рыцарю, кто из нас двоих тут истеричная девчонка. Дейкстр заставил себя успокоиться и стал собираться в дорогу, не сказав больше ни слова. Я последовала его примеру — жилетка из крыльев летучей мыши, настало твое время!

Только бы сдержать эту улыбку, а то рыцарь взбесится.

На улице оказалось не только чертовски рано, но и чертовски холодно. Солнце еще не взошло, даже крестьяне еще не поднимались, просто собачье время. Ступни буквально окунулись в ночную сырость и это было отвратительно промозгло.

— И на кой ты меня так рано разбудил? — спросила я, подавив дрожь. Остатки серьезного разговора еще витали между нами, но раздражение я сдержать не могла. Что это вообще за шутки, выливать на человека кувшин воды, а потом тащить в холод!?

— Я и не ложился, — угрюмо ответил Дейкстр, рывком дергая веревку от свой тележки с латами, те звякнули и, подпрыгнув, покатились за хозяином.

— Это не ответ на мой вопрос, — хмурюсь. — Ты что-то там говорил о преследованиях. Поэтому мы так рано встали?

— От части. Нам надо убраться из этой деревни поскорее, пока до управы не дошли слухи, что я спас ведьму, а не местную.

— То есть?

— Если я спас ведьму — мне не заплатят ни паршивой собаки, а если местную дурочку — то лишний десяток золотых, — объяснил он. После утреннего скандала его голос звучал подозрительно спокойно, как будто он пытался загладить этим спокойствием недавнюю вспышку гнева. — Теперь ясно? Я помял арендованные доспехи, залог мне не вернут, и мне нужны деньги хотя бы на кольчугу, к тому же, мне нужно будет заплатить твоему лекарю, а, может, даже и кормить тебя придется...

— Хмм... знаешь, раз уж мы начали считать, то деньги-то мои, а не твои. Это благодаря мне и моим знаниям дракон лежит мертвый, а ты все еще можешь считать чужие золотые.

— Что ты там вякнула?... — рыцарь недобро зыркнул на меня через плечо. Спокойствие как рукой сняло, поглядите-ка на этого жлоба! — Повтори!

— Я говорю, что ты не убивал дракона, и деньги за него мои, — улыбаюсь, набравшись храбрости. А что ты мне, спрашивается, сделаешь, мистер жадина? Впрочем, подразнились, и хватит. Мне все-таки нужна его помощь. — Думаю, будет справедливо, если я отдам тебе половину, что скажешь?

Выслушав невнятные ругательства в свой адрес, я довольно улыбнулась, чувствуя, что нащупала особенно тонкую грань в характере спутника.

Мы прошагали не меньше шести километров, добрались до соседней деревни, которая как будто была побогаче, а там и до дома старшины — новенькой добротной избушки.

— Быстро найди, где у них отхожее место, иди туда и сними свой ведьмовской плащ, — велел рыцарь. — Еще немного разлохмать себе волосы, расправь рубаху и... о, и надень панталоны поверх юбки! Будешь играть юродивую, молчи и только мычи, если что! Делай, что я говорю, и мы выторгуем у этих олухов больше положенного.

Артистический блеск в глазах так называемого рыцаря предвещал то еще представление.

— Панталоны так панталоны...

Когда я вернулась, будучи уже в образе, Дейкстр поднялся по ступеням на крыльцо и без стука вошел внутрь. Я — за ним.

Мы попали в сени, а оттуда прошли большую и единственную комнату. На большой беленой печке спал сам старшина — полненький холеный мужичок с лохматыми седыми космами, круглым мягким лицом, но, почему-то, без бороды.

Рыцарь, совершенно не стесняясь в чужом доме, подошел к старшине и разбудил его немногим ласковее, чем меня: он неистово затряс несчастного, от чего тот чуть не упал с печки.

— Чего н-надо!?... — заикаясь, выпалил старшина, садясь на своем ложе, свесив голые ноги.

— Дейктер Донан, рыцарь. Пришел за платой, — объяснил ему мой ласковый спутник. — Надеюсь, казна при вас? — в устах Дейкстера это прозвучало до смешного вежливо.

— Ах... Донан... рыцарь... конечно... Но почему так рано?... — удивился старшина и нахмурился. Весь его вид ясно говорил о том, как он счастлив видеть нас в такое время.