Соня не знала, что делать дальше, как вести себя с Эриком, боялась, что его решение принесет больше проблем, чем пользы. Не случайно же Мэри так расстроилась. Вот только она сама ничего не скажет, и все из банальной вредности. Что же остается? Вариантов всего два: найти Терлака, который последнее время стал каким-то неуловимым или вытащить Тук-Тука из шкафа и допросить с пристрастием.
— О чем задумалась? — послышался шелестящий голос Зубастика. Он был в курсе всех событий в замке, а его многочисленные шпионы непрестанно сообщали ему обо всем, что происходило в их доме. Фактически, его можно было назвать системой видео и аудио наблюдения, а также внутренней телефонной линией замка.
— О том, во что я снова влипла, и каким боком мне все это выйдет, — банши подняла взгляд на друга. В отличие от нее он цвел и явно был всем доволен. Даже завидно становилось от того, как великолепно себя чувствует симбионт. Ей бы так научиться приспосабливаться!
— А что тебя не устраивает? Все живы, здоровы, Эрика больше не будут допекать желающие взять сиротку под свое крыло, да и алчные дамочки могут позабыть о нашем чернокнижнике. Ты сама все лучше осваиваешь способности банши, а еще теперь можешь всеми командовать на совершенно законных основаниях. Как по мне все идеально, ты сделала головокружительную карьеру от обычной охранной системы, для хозяйки. И все это, за какие-то... — Зубастик задумался. — Сколько ты уже здесь?
— Не знаю, — Соня обхватила себя руками. — Мне все больше кажется, что я всегда жила в Этерции, всегда знала Эрика и остальных, что не было ничего из моего прошлого. И вовсе я не хозяйка!
— Прикажи и это изменится, — симбионту было сложно понять метания и душевные терзания подруги. У них все просто. Чем сильнее ты — тем выше твой статус, тем больше пищи ты получаешь, а остальные тебе подчиняются. Любой возможностью нужно пользоваться, ведь в конечном итоге, это вопрос выживания. Он помог Соне остановить вторжение своего народа и получил за это великолепную награду — он стал главным симбионтом в этом мире, а запасов магии ему хватит на многие тысячи лет. Он может вечность цвести, увядать и снова возрождаться.
— Не хочу, не могу... Давай лучше оставим эту тему. Мне и самой сложно объяснить, что не так. Я просто чувствую, что все неправильно. И ничего с этим не поделать, ведь мне совершенно не хочется, чтобы Эрик пострадал.
— Ты вечно думаешь о других, а надо о себе, — назидательно произнес Зубастик, обнимая печальную подругу, поглаживая её по голове. Он и сам не идеален раз привязался к ней.
— Что ж, давай начнем прямо сейчас, — банши моментально стало легче. Ей нравились прикосновения симбионта, его аромат, шелестящий голос, рядом с ним никакого успокоительного не надо. — Нужно понять, что так расстроило Мэри, а еще, почему она была не против, чтобы Адель воспользовалась проклятьем рода Кроу.
— И как мы это сделаем? — Зубастик продолжал успокаивающе поглаживать банши, передавая ей частичку своей энергии. Для его народа это непозволительная роскошь. Подобное происходит, только когда появляется особенное семечко, ради которого не жаль выжать соки из других растений и даже самому истощить свой запас. — Могу предложить использовать новые цветы. Я их на днях вывел. Они еще совсем малютки, но уже на многое способны. Их аромат способен развязать любому язык. А если их добавить, к примеру, в чай или другую еду...
— Я не буду применять на Мэри психотропные вещества. И вообще, неизвестно к чему это приведет. Так что давай оставим эксперименты для врагов. Вот заявится Адель, Рикардио или очередной проверяющий, тогда и подсунем им твоих малышей, — шмыгнула носом Соня. Нужно бы выяснить, что за цветы выводит их штатный селекционер. Как бы снова не пришлось врата открывать, чтобы избавиться от опасных растений. — Лучше поговорить с Терлаком и Тук-Туком. Я только не могу решить, кого первым допросить.
— Естественно, того, кто ближе. Безликий все равно без дела слоняется по замку, так пусть поделится бесценным опытом и наблюдениями. Со скелетом сложнее, его отпереть нужно, а еще разбудить.
— Ну, не знаю, — банши нехотя отстранилась от цветущего друга. С ним, конечно, хорошо, но нельзя же весь день наслаждаться приятным обществом. Жаль. Она снова придумала себе занятие и проблемы. Но уж лучше так, чем внезапно осознать, что уже ничего невозможно предпринять. Нет! Это не её путь! Если что-то и должно произойти, то она к этому подготовится! — Терлак последнее время неуловим. Я ощущаю его, как и раньше, знаю, где он, но при этом он стал реже попадаться на глаза. Словно избегает меня. Его интересовали уроки вокалом, но теперь они стали реже. Он помог мне в День Жути, но после возвращения Эрика снова куда-то заныкался. Знаю, прошло совсем немного времени, и он тоже устал, но ...
— Тебя это настораживает, — закончил за Соню симбионт
— Не совсем так. Мне кажется, ему нужно больше свободного пространства или что у него появились дела. Такое ведь тоже возможно. Не знаю...
— И все равно, начать лучше с него, а потом проверить его данные у нашего друга из шкафа, — уверенно заявил Зубастик. Он и сам стал замечать, что поведение Терлака несколько изменилось, но не придавал этому значения, списал всё на день жути. Пожалуй, стоит последить за безликим, и сделать это незаметно для всех. — Идем. Чем раньше начнем, тем быстрее все выясним, а ты сможешь успокоиться.
— Думаешь?
— Уверен! Идем, и хватит уже бояться кого-то побеспокоить. Больше уверенности в себе, Соня! Больше уверенности и наглости — это путь к величию и спокойствию!
Наверное, симбионт в чем-то прав — бывают ситуации, когда о тактичности и понимании стоит позабыть и сделать то, что нужно. Все равно по-другому информацию ей не раздобыть, а в её положении лишние знания не помешают. Конечно, остается вариант, приказать чернокнижнику говорить и рассказать все, что ему известно, но банши не хотелось прибегать к этому способу. Просто так, из принципа, потому что, она не из тех, кто пользуется слабостью других. Но дело было не только и не столько в благородстве, сколько в том, что Соня понятия не имела, как общаться с Эриком. Раньше было проще, а теперь чернокнижник пугал, девушка все ждала от него какого-то подвоха или глупости. Хотелось, чтобы жизнь уже стала стабильной, и ничего не менялось, в таких условиях она вполне могла бы быть относительно счастливой. В очередной раз, размышляя о своей печальной судьбе, время от времени всхлипывая, банши парила по коридорам замка, который пусть и не сильно, но, все же, изменился с момента её первого появления в Этерции. Если так пойдет дальше, лет через пятьдесят она превратит это место в уютный дом.
Соня точно знала, где в данный момент находится Терлак, как впрочем, и все остальные обитатели замка, кроме мага. Странно. Что безликий забыл в винном погребе? Там, конечно, интересно, но Терак не нуждается, ни в еде, ни в воде, он физически не может пить. Так что ему делать среди бутылок вина? Нужно будет поинтересоваться. Да и вообще, нужно чаще совать нос в жизни обитателей замка.
— Ты уверена, что мы идем в верном направлении? — поинтересовался бодрый и воодушевленный Зубастик
— Сама удивляюсь, — хмыкнула девушка. — Может, наш друг решил понастальгировать?
— Не думаю.
— Почему?
— А какой в этом смысл? Ну, представь, ты хочешь пирожное, но не можешь его съесть. И что? Ты захочешь стоять рядом с ним и смотреть? Глупо. Это же дополнительные страдания.
— Думаешь, наш Терлак хочет напиться?
— Напиваешься ты, — недовольно буркнул симбионт, вспоминая, в каком состоянии Соня была после попойки с чернокнижником. — А ему хочется выпить. Не поверишь, но есть разница.
— Вредина, — вздохнула банши, чувствуя себя неуютно. Ну, не виновата же она, что не умеет пить, а обстоятельства вынуждают. И уж лучше вино, чем подсесть на местные зелья. Помнится, Тук-тук как-то обмолвился, что местные магические успокоительные вызывают жесткое привыкание, чем и пользуются маги, обзаводясь постоянными клиентами. С вином проще.
— Я о тебе волнуюсь. Цени это, — заявил симбионт, открывая перед подругой дверь.
— Ценю! И вообще, ты самый лучший!
— Вот именно, — Зубастик расплылся в улыбке. Его народу не свойственны эмоции, по большому счету они существуют лишь ради поглощения магии, тот, кто сильнее — тот и главный, пока есть пища, они растут и размножаются, а после вновь ищут место для того, чтобы пустить корни, носителей, которых можно иссушить до последней капли. Но с тех пор, как он оказался в этом мире все начало меняться. Нет. Не так, с тех пор, как появилась Соня. Симбионт все больше проникался чувствами и эмоциями, словно это вдруг оказалось заразным. Да и нахождение в теле Тира накладывало определенный отпечаток. Интересно. Он словно перешел на новую ступень эволюции и уже не был банальным паразитом.
Светлячки, заметив посетителей, засуетились, задвигались, начиная сверкать чуть ярче, подлетели к банши и ребенку. Все-таки удобная система освещения, хотя и её стоит немного доработать.
— Тарлак! Выходи подлый трус!
— С чего это трус, да еще и подлый? — послышался ворчливый голос, в котором чувствовалась неподдельная обида.
— Не обращай внимания. Это что-то вроде шутки, но объяснять его смысл долго, да и непонятно будет.
— Почему это? — безликий появился в поле зрения.
— Потому что перед тем, как объяснить шутку, придется объяснить, что такое мультики и телевизор, а у меня не хватит на это ни знаний, ни желания, да и времени на это нет... Не сейчас.
— Вот именно, к тому же мы по делу.
— Вот все вы такие. Всем что-то нужно от старого несчастного эльфа.
— Всем все от всех нужно, такова жизнь, — глубокомысленно изрекла Соня, задумчиво рассматривая ровные ряды бутылок. Все-таки отличное место, да и не все она попробовала. Вот, к примеру, зелененькое — это что? Надо бы стащить бутылочку и попробовать.
— Весьма мудрое высказывание, — согласился Терлак, пристально наблюдая за банши и её другом. Его оторвали от весьма важного дела, о котором безликий не собирался распространяться. Но вот, зачем его искали? Неужели что-то подозревают? Пора все прояснить, а после вернуться к своему занятию. — Так что вы хотели? Что за дело?
— Хотим учинить допрос, — зловеще прошелестел Зубастик.
— Допрос? — нервно переспросил безликий. Был бы он живым, у него точно бы сердце замерло в этот момент.
— Ага. В замке творится что-то странное, — закивала Соня, наконец, вспоминая, что в погреб они спустились не для того, чтобы напиться. — И сдается мне, ты сможешь объяснить, что к чему.
— Странное? Я не заметил.
— Мэри отказалась меня кормить, и все по приказу влюбленного Эрика, — сразу перешла к делу банши, вновь вспоминая неприятное утро. — Но дело не только в этом. Проблема в том, что она сказала при этом. Мэри любит Эрика, заботится о нем, волнуется, но она считает, что лучше бы Адель смогла осуществить задуманное, что она лучший вариант, чем я. Не спорю, наверняка, нашлось бы предостаточно людей, на которых можно переключить действие проклятья, но не эта ведьма! Почему Мэри считает иначе? Что вообще это за дамочка?
— Ну... — протянул безликий. — Тут все неоднозначно, Сонечка.
— Мы все во внимании, — прошелестел симбионт, давая понять, что без объяснений они не уйдут.
Сейчас был неподходящий момент для разговоров, да и место не самое лучшее. Терлак предпочел бы переместиться в библиотеку или новую комнату Сони, которую, к слову, он еще не успел оценить, ведь его в гости не приглашали, о помощи при переезде не просили. И все же, говорить придется именно здесь, в холодном погребе среди бутылок вина, к которому ему не прикоснуться. Жаль. Выпить он был совсем не прочь, да и ситуация к этому делу располагала.
— Итак, что вам самим известно об Адель Гросс?
— Имя, внешность, — начала перечислять банши. Лучше бы и не вспоминать об этой дамочке вовсе, но дело есть дело. Она обязана разобраться в происходящем, хотя бы потому, что это дело касается непосредственно нее. — На вид ей около тридцати, но если учитывать местные особенности применения магии, то ей вполне может быть и четырнадцать. А еще она дочь учителя Эрика, которого тот прикончил и вообще у этих семей давняя вражда. Еще немного и прямо Ромео и Джульетта бы из них вышли.
— Кто?
— Не бери в голову, — отмахнулась банши, никогда не видевшая ничего интересного в этой восхваляемой истории. Все много раз могло закончиться хорошо, но из-за всеобщей глупости появилось только два трупа. — В следующий раз расскажу. Ты лучше ближе к делу переходи, ведь больше я об этой мадам ничего не знаю.
— Тебе известно основное. У магов нет друзей, особенно среди коллег по ремеслу. Это очевидно, ведь они конкуренты, и дело тут не только в деньгах, но и влиянии, возможности принимать участие в принятии судьбоносных для Этерции решений. Как бы ни была велика расплата за магию, мало кто торопится от нее отказаться, ведь это ремесло многое дает. Семья Гросс, точно так же, как Кроу, чернокнижники. Именно поэтому Эрик и попал в обучение к тому, кто жаждал выкачать из него все соки, а после выбросить. Враждуют ли они? Нет. Это не то слово. Они люто ненавидят друг друга, строят козни, винят во всех грехах.
— И где же здесь неоднозначность? — прошелестел Зубастик, ежась от холода. Атмосфера винного погреба была не самой благоприятной для его организма. В таких условиях вообще не каждое растение вырасти сможет. Вот он, к примеру, теплолюбивый и нуждается в большом количестве света.
— В том, что сама Адель к этой вражде относится прагматично, как и ко всему остальному. Она карабкается на самый верх, извлекая пользу из всего. По большому счету, этой девушке плевать на то, кто и кого убил, кто кому что испортил... Да и к отцу она не питала больших и светлых чувств. Я могу ошибаться, ну или не так понять подслушанные обрывки разговоров, но это именно она помогла нашему хозяину прикончить наставника. Ей это было выгодно.
— Ну, в том, что эта дамочка ушлая и продуманная никто не сомневается. Но это не объясняет, почему Мэри не против того, чтобы Адель наложила свои загребущие руки на Эрика. Очевидно же, что она из этого попытается извлечь выгоду, заставит его использоваться магию, а потому станет молодой, богатой и влиятельной вдовой. Не понимаю! — Соне совершенно не нравилась ситуация, а объяснения Терлака ничуть не помогали разобраться в вопросе. До сих пор обидно от того, как говорила Мэри, от того, что она не стала перечить чернокнижнику, хотя могла бы все сделать по-своему. Впервые за долгое время банши ощутила себя чужой в замке, и ей это не нравилось, подобное отношение даже злило.
— Ну...
— Вот только не надо мне сейчас втирать про любовь, не поверю, — буркнула девушка.
— И не собирался, — Терлак чувствовал напряженность в словах и действиях Сони, понимал, что девушка нервничает, сама не осознавая причин своего состояния. Интуиция не подводила банши и в этот раз, направляла в нужное русло. Увы, она была неспособна объяснить созданию из другого мира все тонкости и правила Этерции. — Любовь... Не уверен, что она существует. Скорее уж мы выдумали это понятие, чтобы было легче. Есть выгода, удобство, привязанность, симпатия, уважение. Что же касается любви, — безликий печально улыбнулся. Он мог себе это позволить, ведь его лица никто не увидит. — Я давно существую в этом мире, но не встречал её. Даже эффект от любовного зелья всего лишь образует крепкие связи, страсть, пробуждает желание быть с кем-то. Нет, Соня. Я не стану рассуждать о любви. Пусть этим занимаются молодые, неопытные и мечтательные. Для меня этот период далеко в прошлом. Еще будучи живым полноценным эльфом, я осознал, что мир далеко не радужен. В нашем случае мы имеем дело с банальной выгодой. Брак с Адель мог быть именно таким для нашего чернокнижника.
