Глава 4

Понимает ли она? О, Ноэль прекрасно отдавала себе отчёт в том, что не была дурой — с девственным мозгом до своих лет она бы не дожила, в определённый момент ей пришлось дефлорироваться и научиться делать выводы.

И выводы сейчас были неутешительными.

— Как долго я там пробыла? — лишь выдавила она.

— На удивление, не так уж и долго, — хмыкнул Оракул, совсем по-детски болтая ногами в воздухе. — Даже Ангел — кейп, что спасла тебя — пробыла там недостаточно, чтобы истёк её лимит времени. Но это менее важно чем то, что ты гражданская. Твоё время пребывания невозможно отследить, а сам факт того, что ты прибыла из другого мира, является основанием для подозрений. И вот тут мы подходим к сути проблемы: если ты пойдёшь на дно, ты не утонешь одна. Ты утянешь за собой нашу команду.

Что?

— Что? — ошарашенно переспросила Ноэль. — О чём ты?

— Ты не одна здесь, для кого этот мир не является родным, — флегматично пожал плечами мальчик, словно и не признавался в чём-то настолько диком. — Наша команда тоже не отсюда, хоть мы и прибыли сюда целенаправленно. Но Симург уже включила нас в свои планы, и поэтому Ангел спасла тебя. Просто она упала рядом с вами, просто твоя команда напомнила ей о нашем погибшем друге, просто твоё увечье дало ей возможность солгать, что ты лишилась браслета Дракон... Так или иначе — она тебя вытащила. Как думаешь, что произойдёт, если вскроется, кто ты и откуда? Вскроется и ложь Ангел...

— ... и её убьют, верно? — голос девушки дрогнул, стоило только перед глазами встать образу крылатой блондинки, смутно похожей на яркую и красивую Мариссу. — И вы все...

— Ну, убьют — не убьют, но прямо сейчас мы к бою не готовы, и понесём потери, — покачал головой собеседник. — Так что у тебя нет особого выбора. Тебе надо бежать, пока никто не сориентировался. Я смог найти тебя, когда тебя вместе с остальными перевозили из распределительного центра в полевом госпитале по уцелевшим больницам, и уничтожил документы — но остаются свидетельства очевидцев и ты сама. Тебе надо исчезнуть, и как можно быстрее, пока никто не начал задавать вопросы.

— Как я понимаю, у меня нет выбора? — от этих слов в горле встал ком.

Её спасут. Ей позволят выжить, чтобы не подставляться самим. Она выживет.

В отличие от тех, кто ей дорог.

— Выбор у тебя есть, хоть и ограниченный, — детский голос доносился словно издалека. — Послушай... чёрт, я искренне рад, что и так уже седой, иначе обязательно поседел бы, увидев, что ждёт мою команду в худшем случае! Так что я вытащу тебя отсюда, даже если мне придётся тащить твоё бессознательное тело.

— Разумно, — собственные губы скривились в горькой улыбке. Этот ребёнок тоже заботится о своих, и ей это знакомо — свои должны быть в приоритете, тогда как чужие, особенно те, кого видишь в первый раз в жизни, могут хоть гореть. — Итак, что мне нужно делать, Оракул?

— Просто следовать инструкциям, — недовольно покачал головой тот. — Через две минуты я выйду из твоей палаты так, чтобы меня не заметили, и тебе придётся действовать самостоятельно. У тебя будет три минуты, чтобы встать, немного привести себя в порядок и надеть маску и куртку из пакета на стуле. Как только услышишь из коридора звон металла, можешь выходить из палаты. Налево — лестница, на ней ты никого не встретишь до самого первого этажа, а там будет открыт аварийный выход. Чтобы тебя не засекли, тебе придётся пройти направо до конца переулка, затем выйти на улицу, свернуть налево и дойти до парка... где у тебя и возникнет тот самый выбор.

— Катиться к чёрту или сдохнуть? — только и вздёрнула бровь она.

— Катиться к чёрту или спрятаться у нас на временной базе, — невозмутимо поправил её Оракул... стоп, что? — Честно говоря, я голосую за первый вариант. Без обид, но в жизни нужно определиться, на что положить глаз, а на что — хрен, и, будь моя воля, я бы положил хрен на твоё спасение... но мне просто не простят, если я не предложу тебе этот шанс. Видишь ли, одной крылатой дуре втемяшилось, что ты можешь помочь ей добраться до тех, кто уронил челнок на твою команду, и я не хочу выслушивать её истерики. Так что у тебя два варианта. Если ты решишь уйти, то тебе ничего не помешает это сделать. Дойдя до парка, просто утопи маску в пруду, выброси куртку в мусорку — и иди на все четыре стороны. Можешь обратиться в полицейский участок и сказать, что ничего не помнишь, даже своего имени... Даже с рукой у тебя проблем не будет — Ангел и Цеффье поработали над тобой так, что кажется, будто прошла уже пара недель с момента ампутации. Конечно, поначалу будет сложно, и многие первое время будут относиться к тебе с настороженностью, но рано или поздно всё выправится. Тебе помогут сделать документы, какой-нибудь благотворительный фонд поможет с трудоустройством, ты найдёшь себе жильё и будешь жить совершенно обычной жизнью...

А сможет ли? Прислушавшись к себе, Ноэль опустила взгляд. Сможет ли она жить, как прежде, когда она потеряла всё? Сможет ли забыть, попытаться стереть из своего прошлого, как раньше пыталась стереть болезненные воспоминания, закрывая на них глаза? Ответ очевиден — нет. Не сможет и не захочет. Тем более...

— Прежде, чем я дам ответ, я хочу спросить о кое-чём, — нервно произнесла она, облизнув пересохшие губы. — Ты говорил, что Симург воздействует на своих бомб как ментально, так и телекинезом. То, что упало на мою команду... челнок... Могла ли она уронить его именно туда, или это была случайность?

— А ты быстро соображаешь, — повернувшись к ней, усмехнулся Оракул. — Не то, чтобы у меня сейчас были доказательства... Я смогу дать тебе их только когда доберусь до бортового компьютера — специальный модуль должен хранить все данные, и я смогу наглядно показать тебе курс. Но...

— Что "но"? — перебила его Ноэль. Этот ребёнок сказал, что он знает больше, чем должен, и, судя по контексту ситуации, он должен быть кейпом — если она не ошибается в классификациях Бет, то Умником... Следовательно, он может знать, что на самом деле произошло с её командой. — Ответь мне прямо: мои друзья умерли случайно, или в результате действий Симург?

— ... в результате её действий, — замявшись на секунду, кивнул мальчик. — Я бы сказал, что соболезную, но...

И с этими словами мир обрёл цельность.

Да, ей всё ещё было плохо и больно, а в горле стоял ком из-за рвущихся на свободу слёз — но теперь держаться стало проще. Не для того, чтобы выглядеть нормальной, как она убеждала себя раз за разом каждый день на протяжении последних лет, не просто по инерции, утешая себя мыслью, что друзья не хотели бы её смерти — нет, она в кои-то веки видела перед собой цель. Симург, монстр этого мира, решивший использовать её и память о её друзьях как оружие... Эта цель будет непростой, и наверняка ей придётся положить свою жизнь, чтобы добраться до неё — но это будет того стоить.

Что там ей обещала та крылатая девушка, Ангел? Возможность отомстить? Ну что же, она уцепится за эту возможность.

— ... не стоит, — собственный голос девушка слышала словно со стороны. — Я ценю твою честность, Оракул, и благодарна тебе за неё. Итак... Каков второй вариант?

— Второй вариант, да? — дёрнул уголком губ тот. — Ты можешь поговорить с той, что будет ждать тебя в том парке у озера. Девушку с проекцией в виде огромного волка ты ни с кем не спутаешь. Она поможет тебе выбраться отсюда, Ноэль.

— Не беспокойся — я не подставлю твою команду, — попыталась было ободряюще усмехнуться та — вот только, судя по ощущениям, у неё ничего не вышло. — И спасибо.

— Поблагодаришь, если переживёшь это, — с этими словами собеседник спрыгнул с кровати. — Помни: три минуты.

И после этих слов он вышел за дверь.

Напоминание Оракула ей действительно потребовалось. Потребовались усилия, чтобы дойти до ванной, даже если она опиралась о стены — да и там было всё не так просто. Одной рукой она смогла только умыться, и то на это пришлось потратить больше времени, чем привыкла. Отражение в зеркале тоже не порадовало: Ноэль даже не обратила внимания на общую бледность и залёгшие под глазами тени — куда сильнее бросились в глаза собственные волосы, которые ещё утром были насыщенно-каштанового цвета, а теперь свисали растрёпанной седой паклей. М-да... Недаром Оракул просил привести себя в порядок. Как он там говорил? Если бы не был седым — поседел бы? Ну что же, и ей теперь это тоже не страшно...

... если подумать, ей больше вообще нечего бояться.

Ноэль смотрела на себя в зеркало. Смотрела — и не узнавала, и дело тут было далеко не только в волосах.

Раньше она боялась многого. Боялась, что не сможет совладать с собственным прошлым. Боялась, что потеряет своих друзей, ради которых и держалась. Боялась, что однажды Фрэнсис и ребята узнают о том, чего она так стыдилась... Вот только теперь ей нечего бояться. У неё не осталось друзей, к тому, что осталось от её семьи, возвращаться не хотелось категорически, а постыдные секреты и страхи стали чем-то неважным. И пусть ей было больно, пусть ей хотелось разрыдаться и выть — она чувствовала, как с плеч упал огромный и тяжелый груз. Наверняка в том виновата кровопотеря, но сейчас девушка ощущала лишь лёгкость, от которой кружилась голова.

И сомнений больше не было.

Единственное, с чем возникла сложность — так это со сборами. Оставленная Оракулом маска была похожа на сувенирную, красно-чёрного цвета, с тесьмой и рельефными узорами, и навевала о венецианских карнавалах; впрочем, вид был не так важен, как то, что вместо атласных лент, которые обычно прикрепляются к подобным сувенирным маскам, были привязаны эластичные, и они уже были завязаны, так что маску получилось надеть одной рукой, прижимая её к лицу плечом, а пальцами поправляя ленту на затылке. Куда больше проблем возникло с курткой — её вообще было сложно надеть, и Ноэль бы не справилась с застёжкой, будь там молния вместо пуговиц, с которыми пришлось повозиться. Впрочем, всё искупило то, что в рукав были набиты свернутые и стянутые скотчем газеты, которые создавали иллюзию руки, засунутой в карман. Пожалуй, если она будет резко двигаться, эта нехитрая маскировка может вывалиться из рукава, но если быть осторожной и не давать поводов к себе приглядываться — должно сработать.

... и это сработало.

Её никто не остановил. Ни санитар в коридоре, который даже не заметил, когда она вышла после металлического звона, ни медработники на первом этаже, где Ноэль по-настоящему оценила усилия Оракула, как-то заполучившего для неё отдельную палату — даже немногочисленные кейпы и люди в чёрной форме на улицах не задались вопросом, что она делает и куда она идёт. До самого входа в парк она дошла спокойно...

А потом стало поздно что-то менять.

Ждущий контакт Оракула у озера она заметила издали — сложно было не заметить высокую и стройную темноволосую девушку, сидящую на спине огромного волка с крупную лошадь размером, который невозмутимо лежал на покрытой инеем траве и щёлкал пастью на отдельных подлетающих к нему воробьёв. Впрочем, девушка и сама заметила Ноэль; она помахалала рукой, стоило только выйти из-за поворота, а когда Ноэль подошла на расстоянии пары метров, то кейп протянула ей банку с надписями на каком-то из восточных языков... впрочем, изображение кружки с горячим шоколадом было весьма красноречиво.

— Держи... холодное, конечно — но эта дрянь достаточно сладкая, чтобы прийти в себя, — произнесла новая знакомая вместо приветствия. — И, да, на будущее: цени, пока есть возможность. Как мне пояснили, Джай за свои запасы горячего шоколада готов убить, а тут он сам предложил влезть в его тайник. Думаю, такого шанса больше не будет.

— ... Джай? — лишь сконфужено произнесла Ноэль.

— Мелкий седой смуглый шкет, язык как помело, яд так и капает? Ну, совершенно безжалостный мелкий засранец? — вздёрнула бровь девушка напротив. А, так его зовут Джаем... — Думаю, он тебе не назвал настоящего имени из-за местной неразберихи с прозвищами кейпов... ну, ничего страшного, всё ещё успеется. Можешь звать меня Эллейн.

— Ноэль, — рефлекторно ответила она, машинально принимая протянутую ей банку с напитком. Такой напор... — Почему ты так уверена, что я пойду с вами?

— Потому что в ином случае Джай бы меня не вызвал, — только и качнула головой Эллейн. Что? — Он тебе не сказал? Его способность — восприятие причин и следствий, иначе говоря, прошлого и будущего. Это позволяет ему весьма точно моделировать события, и раз уж он вызвал меня, то ты в команде. Добро пожаловать на борт... если ты, конечно, не против.

— Я-то не против, — твёрдо произнесла седовласая девушка. — Но у меня нет никакого желания топить вас вместе с собой.

— Думаю, мы достаточно хорошо плаваем, чтобы не утонуть, — улыбка брюнетки была какой-то невесёлой. — А если ты и начнёшь идти ко дну — у нас есть хорошие специалисты по спасению утопающих. Итак... сначала попьёшь, а затем поедем, или отдохнёшь уже в безопасном месте?

По идее, было бы разумней устремиться в безопасное место, просто чтобы их случайно не засекли, чтобы не бояться неприятностей...

... впрочем, ей уже было нечего бояться. Вся её жизнь вместе с Люком и телами друзей сгорела в огне потерпевшего крушение и взорвавшегося челнока, и с этой жизнью сгорели и страхи.

А больше бояться Ноэль не желала.

— Как ты и сказала, такого шанса может больше и не быть, — с этими словами она протянула банку обратно. — Не поможешь открыть?

Её жизнь догорала в лучах раннего зимнего заката, в канун Рождества. Вокруг было слишком много красного и белого, как несколькими часами раньше — парк был припорошен снегом и залит красным светом заходящего солнца. Её жизнь догорала в жутком холоде, который распространялся по пальцам от металла банки с шоколадом, настолько ледяной, что практически жгла руку. Приторно-сладкий вкус помогал смыть запах дыма и палёной плоти, который, казалось, впитался не только в обонятельные, но и во вкусовые рецепты, будто покрыв язык слоем пепла. Ноэль стояла и цедила мелкими глотками напиток рядом с практически незнакомой девушкой, смотря на разгорающийся ранний закат, и ощущала, как в каком-то безумном отчаянии у неё расправляются плечи.

На пепелище её жизни было слишком свободно и слишком много места, чтобы горбиться.

* * *

Пожалуй, ещё когда десять лет назад Кента, будучи обессиленным и буквально загибаясь от воздействия ядов, лежал на холодных плитах первого этажа Башни у ног Хеадона, неторопливо и вдумчиво объясняющего ему, что же такое Башня, ему стоило смириться с тем, что вокруг развернулся форменный дурдом, и что от этого безумия ему больше не отделаться — кроликообразная внешность хранителя и сама структура Башни, словно выстроенной по принципу "всё страньше и страньше", как бы намекали на не самые радужные перспективы. Не то, чтобы он столь трепетно относился к европейской классике, но параллели выстраивались сами собой... и, чёрт возьми, ему стоило понять эти намёки сразу же, чтобы сберечь побольше нервных клеток. Но нет же! Он долгие восемь лет тешил себя надеждой, что всё нормализуется и войдёт в колею, хотя ему стоило насторожиться ещё когда он связался с Марией и таскающейся за ней двумя придурками — а потом, когда на горизонте замаячила Эбер, стало поздно. По крайней мере, он успел пообвыкнуться за год, прошедший с момента турнира при Мастерской, где они расставили всё по местам и установили вооружённый до зубов нейтралитет. За этот год удалось привыкнуть к мысли, что всё не так просто, удалось восстановить равновесие и морально подготовиться к неизбежному... но потом появилась Эбер со своим дурдомом на выезде и всё опошлила.