— "Время Резни"? — недоуменно вскинул бровь Фрейзер. — Боюсь, я не совсем понимаю...
— Сэр? — старший канонир озадаченно обернулся к соседнему гололитическому изображению, на котором замерло лицо Тектрия.
— Лейтенант-коммандер ударился головой при постигшем всех нас несчастье, — откликнулся техножрец. — Вероятно, у него частичная потеря памяти.
— Что за "Время Резни"? — требовательно спросил попаданец, предчувствуя очередные проблемы.
— Опознан как крейсер класса "Убийство", — произнес Биро. — Корабль пропал еще семьсот лет назад, и с тех пор о нем не было никакой информации. Он участвовал в последнем боестолкновении и нанес нам некоторые повреждения. Вероятнее всего, нынче этим грозным судном управляют еретики...
— Хм, господа, а мы случаем не в Готическом ли секторе находимся? — напряженно думая, поинтересовался Фрейзер.
Пока что он узнал только текущую приближенную дату и год, но надеялся, что ему повезет оказаться где-нибудь подальше от одного из самых многострадальных секторов Империума, особенно в начале 12-го Черного Крестового похода.
— Именно так, сэр, — кивнул старший канонир, улыбнувшись и видимо решив, что временный капитан всё вспоминает.
— Вот теперь точно "jopa"... — непонятно высказался мужчина, хватаясь за голову...
Примечание к части
Собственно, вот и прода. Следующая глав скорее всего завтра. Как всегда, жду комментарии.
Глава 2
— И это вы называете КРЕЙСЕРОМ?! — ошарашенно поинтересовался Фрейзер, пробегая взглядом по выведенной на панель когитатора краткой сводке.
— Полагаю что так, сэр, — невозмутимо сообщил техножрец. — Ваши приказы?
Мужчина задумался. Вариантов действия в подобных случаях было несколько, но вот определяться конкретнее придётся уже в зависимости от действий противника. Радовало, несомненно, то, что дистанция в восемнадцать пустотных единиц давала уцелевшему в прошлом бою экипажу крейсера время для проработки стратегии.
— Насколько я помню, после выхода из варп-пространства авгур-станции кораблей имперской постройки дают некоторую засветку, называемую также "слепым пятном", — задумчиво произнес лейтенант-коммандер, анализируя ситуацию. — Тектрий!
— Слушаю, сэр, — отозвался техножрец.
— Вырубайте ко всем чер... тьфу, демонам варпа наши авгур-радары, — и пояснил, видя легкое недоумение на лице старшего канонира: — Противник может засечь излучение. Попытаемся обмануть их и заманить как можно ближе.
— Разумная идея, капитан, — кивнул Биро. — С оставшимися в строю оружейными системами у нас, вероятнее всего, не слишком много шансов нанести им урон на дальней дистанции.
— Сэр, я взял на себя смелость также деактивировать восстановленные маневровые двигатели, — подключился к беседе техножрец.
— Иными словами, прямо сейчас мы крутимся в пустоте только под действием собственной гравитации и начального импульса после выхода из варпа... Прекрасно, просто прекрасно, — с сарказмом протянул Фрейзер.
Необходимо было заняться выработкой дальнейшей стратегии и решить наконец, что именно в этой ситуации делать с отрезанными в торпедном отсеке людьми, которые в случае вступления крейсера в бой почти гарантированно становились трупами, как бы новообретенной личности лейтенант-коммандера не хотелось обратного.
— Так... Ладно, действуем следующим образом, — встряхнул кистями рук Фрейзер. — Старший канонир, возвращайтесь на пост управления огнем и займитесь выработкой огневых решений для обстрела корабля предателей. Точка глобального позиционирования — звезда в центре системы. У вас есть час, после чего я хочу видеть откалиброванный вариант прицельной матрицы с учетом вероятных скорости, курса и дальности для вражеского крейсера.
— Приступаю к выполнению, сэр, — кивнул канонир. — Какой борт в приоритете?
— Правый. У нас там боеспособны сразу две барбетно-турельные установки. Макроорудия вернуть в строй мы в любом случае не успеем... И да, перешлите информацию непосредственно на орудия. Пусть ведут цели в пассивном режиме.
— Слушаюсь, — отсалютовал этот не молодой, в общем-то, уже мужчина, отключаясь.
— Тектрий, теперь вы, — развернулся к сервочерепу Фрейзер. — У нас есть возможность вывести прямую голосовую трансляцию по всем отсекам, где на данный момент находятся члены экипажа?
— Да, сэр. Мне активировать её?
— Именно... И, пожалуй, не транслируй передачу нашему свеженайденному лайн-капитану. Не будем волновать его лишний раз, — зло хмыкнул попаданец, продумывая, что именно сказать запертым в отсеках людям.
* * *
— Дистанция до цели?
— Четырнадцать и три пустотных единицы.
— Курс?
— Неизменен, сэр. Продолжают смещение на три градуса в минуту.
— Тектрий, что у нас со щитами?
— Мы сможем поглотить два-три попадания из их плазменных пушек, сэр, но не более.
Собственно, на полупустом мостике сейчас шла весьма активная работа. Временно переехавшие сюда младшие чины и унтер-офицеры производили передачу информации, отслеживали состояние цели и параллельно с этим пытались наладить управление сильно урезанным, но все еще слишком обширным для полусотни разумных функционалом корабля.
На гололитических панелях отображалось будущее поле боя, по которому ползли, словно мухи по стеклу, две точки кораблей. Сбоку выводились скорость, дистанция и уровень исходящего облучения, свидетельствующие о том, что сраный хаосит свою жертву уже просканировал.
Будущий противник как минимум заставлял нервничать и потеть, а как максимум вызывал настоящий испуг, ибо назвать крейсер класса "Убийца" безобидным врагом не смог бы никто, сколь-нибудь осведомленный об этом порождении древних верфей Агриппы, Марса и Люция. Поистине страшной и опасной для врагов Империума технологией тогда, почти шесть тысяч лет назад, являлось вооружение этого корабля.
Недоступные ныне техножрецам Адептус Механикус технологии стабилизации плазмы позволяли конструкторам установить на почти что пятикилометровый крейсер по полноценной батарее плазменных орудий с каждого борта, сделав этот тип кораблей настоящим убийцей куда как более бронированных и защищенных исполинов. Чудовищная мощь бортового вооружения вкупе с традиционно высокой скоростью и неплохим бронированием могли бы сделать эти крейсера идеальными охотниками, но за все новшества пришлось платить.
Служители Омниссии вместе с имперскими конструкторами рассудили, что обойтись без нормальных по тем временам двигателей корабль не сможет, зато пустотными щитами можно в определенных пределах пренебречь, и в этом-то и крылась возможность для скрытых под броней израненного "Хранителя Оберона" если не победить, то как минимум нанести противнику неприемлемый для него урон. Крайне нестабильная структура энергетических ядер, используемых в реакторах "Убийцы", позволяла несколькими удачными пробитиями лишить врага возможности дальнейшей стрельбы, а то и, чем Император не шутит, разнести вражеские реакторы вместе с крейсером еретиков.
Благо, для этого у имперских крейсеров класса "Лунный" имелось все необходимое, а именно: полноценные барбетно-турельные секции лэнс-излучателей повышенной мощности, великолепно и крайне стремительно снимающие щиты с любого класса кораблей. Правда, с пропиливанием пусть и хаоситской и изъеденной временем и варпом, но все еще адамантиевой брони эти орудия справлялись плохо, оставаясь при этом настоящим бичом эскортных кораблей всех рас Галактики в сорок первом тысячелетии.
Впрочем, против брони у отчаянного экипажа верного Императору крейсера имелось одно крайне неприятное оружие, уже заряженное и готовое к применению.
Торпеды...
Фрейзер не стал скрывать от кадета ничего, честно сообщив, что пробиться к заблокированным до того, как у тех кончится воздух, не получится, и что ввиду угрозы вступления в открытый огневой контакт с противником менее чем через два-три часа он вынужден отозвать людей, сервиторов и техножреца, но в ответ вместо проклятий и угроз услышал лишь произнесенную с отчаянной решимостью просьбу-вопрос помочь уничтожить корабль отступников.
Было ли то результатом имперской пропаганды, или кадет сам настолько ненавидел еретиков, но он, кажется, был готов сдохнуть, но таки влупить в борт вражеского корабля те три шестидесятиметровых "поросеночка" с плазменными реакторами и адамантиевыми наконечниками, великолепно подходящими для пробивания толстой и крайне прочной брони.
И сейчас, в эти самые минуты более семи сотен человек, тратя последние остатки кислорода в собственных скафандрах, задыхаясь от углекислого газа и буквально варясь заживо в отсеке, температура в котором достигла уже более девяноста градусов по Цельсию, продолжали вручную, так как вся автоматика вышла из строя, заряжать гигантские пусковые торпедные аппараты.
Они понимали, на что идут. Знали, что им не выжить. Сила духа и воли этих людей заслуживали того, чтобы их имена запомнили, и Фрейзер преклонялся перед ними. Космодесант, Гвардия, Сороритас... Все это, о чем очнувшийся в этом теле менее двенадцати часов назад попаданец в своем времени только читал, меркло перед героизмом простых матросов и юнца, которому еще жить бы да жить...
Фрейзер уже решил для себя, что неотомщенной их жертва не будет, а значит стоит сделать все, чтобы хаоситские ублюдки тут и угробились.
* * *
— Дистанция менее трех пустотных единиц!
Сгустившееся в боевой рубке напряжение заставляло матросов и унтеров обливаться потом, а также тихо читать молитвы Богу-Императору. Когитаторы стрекотали, выдавая огромное количество информации, обстановка крайне стремительно менялась, а пальцы плясали на курках, гашетках, рунических клавиатурах и кнопках. У верных Империуму канониров уж точно.
Хаосит, словно издеваясь, вот уже почти час медленно описывал дугу вокруг мрачной и полностью внешне обесточенной громады имперского крейсера, активно сканируя корпус своей до сих пор каким-то темным образом функционирующей аппаратурой. Помимо тревожного писка бортовых систем, сообщающих о внешнем облучении, вновь заныла голова. Нервы на пределе.
Противник ищет любые, хотя бы минимальные признаки активного функционирования бортовых систем, но экипаж от обнаружения спасает, как ни странно, самый страшный враг космического корабля — огонь.
Бушующее на орудийных и нижних технических палубах пламя, которое не удалось потушить до сих пор, создавало в центре корпуса огромную засветку для любых вражеских систем слежения и сканирования. Фиолетово-черное пламя, питаемое, казалось, самим варпом, продолжало гореть даже тогда, когда кислород в отсеке полностью заканчивался, и крайне плохо тушилось доступными методами.
— Дистанция до цели две целые и одна шестая пустотной единицы, — старший канонир бледен, но держится молодцом, уверенный в своих силах.
Фрейзер отмечает это краем глаза, заодно оценивая общую обстановку на мостике, а потом ныряет обратно в успокаивающую и размытую полутьму единения с тактическим когитатором крейсера. Это позволяет слегка расслабить напряженные до предела нервы.
Время здесь течет почти в десять раз медленнее, но зато позволяет грамотно, точно и внимательно просчитывать тактику и стратегию предстоящего боя. Космическое сражение превращается в огромные трехмерные шахматы, ну или в трехмерный же регицид, переходя из плоскости битвы духа, силы воли, умения и смелости, в тонкую битву разумов, в которой все сводится к как можно более выгодному для себя и невыгодному для врага размену имеющимися в наличии ресурсами.
Чем эффективнее этот размен и чем умнее тот, кто командует кораблем, тем меньше потери среди своих и тем больше среди врагов, и тем выше шансы уцелеть самому и уничтожить противника. Жестокая игра, имя которой — жизнь.
Лейтенант-коммандер знает, что враг ждёт. Ждёт и проверяет своего оппонента, перед тем как приблизиться до нескольких жалких километров, чтобы выпустить абордажные боты, набитые еретиками и ренегатами, жаждущими убить дезорганизованных и разделенных имперцев во славу своих Богов.
Чем ближе дистанция, тем выше шанс того, что торпедные аппараты "Хранителя Оберона" соберут богатейшую кровавую жатву. Тем выше вероятность того, что пустотные щиты "Убийцы" слетят, не выдержав напора пучков энергии, направляемых лэнс-излучателями. Тем выше возможность того, что у кого-то из лояльных Императору канониров сдадут нервы и весь план полетит в варп, разрушенный малодушным исполнителем.
Фрейзер понимал, что ответный залп с такой дистанции не оставит им шанса. Плазменные макро-снаряды пробьют и так потрепанную броню, после чего рванут в глубине корпуса, уничтожая экипаж "Лунного" окончательно и бесповоротно. А значит, противнику нельзя было дать возможности сделать этот залп.
* * *
— Дистанция?
— Девять десятых пустотной единицы и быстро сокращается, — отрапортовал бледный как мел оператор, обливаясь потом.
— Есть! — не сдержался временный капитан имперского крейсера. — Они клюнули! Приготовиться к экстренному маневрированию. Магос, каков статус двигателей?
— Все готово, сэр, — проскрипел сервочереп. — Жду только приказа.
— Канонир Биро? — обернулся к старшему артиллерийскому офицеру Фрейзер. — Доложите, что у вас.
— Противник в прицеле. Уклонение с такой дистанции невозможно. Поджарим ублюдков, — было видно, что мужчина волнуется, но он умудрялся не слишком показывать это.
Фрейзер коротко кивнул скорее самому себе, с легким недоумением замечая, что его лицо все так же напоминает рожу дорвавшегося до свежей плоти зомби, а затем удивился тому, что перед боем в голову лезла всякая фигня. Впрочем, возможно организм просто требовал разрядки, спасая мозг от перенапряжения, а нервы от выгорания...
Из мыслей попаданца выдернул очередной возглас от поста управления.
— Сэр, дистанция до цели менее половины пустотной единицы! Достижение оперативной точки Алеф менее чем через семь... шесть... пять... Четыре, три, два, один... Точка достигнута!
— Начать маневр уклонения! — взревел капитан, вцепляясь в поручни трона. — Канониры, выстрел обоими лэнс-турелями через восемь секунд! За Императора, сукины дети!
— За Императора, сэр! — дружно громыхнул экипаж.
* * *
Должно быть, хаоситский капитан очень сильно удивился, когда имперский крейсер, который по всем параметрам и показаниям должен был лишиться всего офицерского состава и абсолютного большинства экипажа, вдруг начал выполнять боевой разворот, а затем, повернув ровно на сорок три градуса, замер.
Миг, другой, и прямо по курсу крейсера предателей уставились жерла шести торпедных аппаратов. А затем, полыхнув там, в глубине корпуса, наружу вырвались три истинных Копья Императора, разом врубив плазменные движки и рванувшись вперед.
Менее чем через три секунды после этого в окружающее "Час Резни" мерцание пустотных щитов ударили, словно бивни, два луча разрушительной энергии, приступив к тому, для чего они и были созданы. Мощность защищающей крейсер отступников преграды полетела вниз, а когда энергетическое воздействие наконец завершилось, до ослабленных на семьдесят процентов пустотных щитов добрались остаточные импульсы. Избыточная зарядка лэнс-батарей крейсеров типа "Лунный" позволяла провернуть подобный фокус, резко и скачкообразно увеличив давление.
