Зима, обрушившись темнотой полярной ночи и свирепыми морозами сразу после потопа и разрушительных землетрясений, покрыла весь мир снежным покровом толщиной в десятки метров, спрятала под ним замершие реки, леса, горы, руины городов и "нечистые" земли. И похоже на западе снег, ветер, мороз были особо беспощадны к человечеству.
Снежная буря подбиралась к ним. Ветер усилился, повалили крупные хлопья снега. До дрожащих людей, сбившихся в шевелящуюся снежную кучу, уже не долетало и половины из того, что кричал им этот пришлый безумец. Один из варваров, охранявших толпу, подошел к Фомину и прокричал ему, указывая на легко одетых пленников, начавшихся садиться в снег:
— Ты оставишь нас без добычи?
Он согласно кивнул и велел спускать всех вниз.
Белизы всегда относились бережливо к захваченным в совместных походах трофеям, и при дележке бились за каждый кусок металла, дерева, мяса, порой доводя своих союзников до кипения, и рукоприкладства. Но они были ловкими и умелыми воинами, их отряд в сводном войске братства был самым многочисленным, и среди них не было женщин и детей, только здоровые и крепкие мужчины.
Двое воинов из туюкров, дождавшись, когда площадка опустеет, подхватили замерзшее, заснеженное тело, и потащили его к своей стоянке. Но их остановил бер Фомин, велевший срезать погоны с куртки убитого. И только потом они, с помощью других погонщиков, подняли и закинули тело чужака в короб с рыбой, служившей пищей для них и маруков. Ничто не должно исчезнуть просто так.
Утро, наверху вот уже несколько дней бушует снежная буря. За это время поделена и подготовлена к отправке добыча, произошел обмен трофеями и пленными. Пытками и посулами вызнаны тайники, из которых поднято оружие и продовольствие. Наверху остался лагерь туюкров, зарывшийся глубоко под снег. Остальные спустились в разгромленное убежище, пережидая непогоду и набираясь сил перед обратной дорогой.
В большом помещении бывшей столовой, по закопченным потолкам мечутся тени, бросаемые пламенем небольших костерков. Фомин огромными кузнечными щипцами держит над костром заточенный автоматный шомпол. Рядом с ним вожак томифов своим стальным, остро заточенным топором кромсает приклад автомата, и бросает покрытые лаком стружки в огонь. Перед ними на коленях стоит избитый мужчина, которого удерживают двое дикарей.
— Ты кто? Куда ты хотел бежать?
— Лейтенант Дронич. Я не хочу быть рабом!
Фомин хмыкнул и начал прожигать отверстие в большом альбомном листе из пластика, подсунутого ему мальчишкой туюкром.
— Еще один лейтенант? — он оглянулся назад, на спящую в обнимку с луком, девушку, командира отряда жигулевцев.
— Сколько вас всего, лейтенантов? Ты кем здесь был, лейтенант?
— Оружейником.
— И ты можешь сделать хороший клинок, оружейник? Выковать наконечник копья?
Тот помотал головой, глядя на бородача, сующего АКМ обгрызенным прикладом в костер:
— Нет. Я чинил оружие, которое лучше вашего, с которым вам никто не будет страшен.
Фомин отложил щипцы, повернулся, достал из коробки сзади себя пистолет, вынул из него обойму, бросил ее назад в коробку, выщелкнул туда же патрон, направил ствол вверх, нажал спусковой крючок, услышав щелчок, швырнул пистолет в лейтенанта:
— А нам и так никто не страшен. Возьми свое лучшее оружие, и сделай что-нибудь против этого, худшего!
Он ткнул подобранным шомполом, указывая на топор, обухом которого здоровяк томиф принялся стучать по автомату, сгибая его пополам. Не дожидаясь ответа, знаком показал, чтобы увели пленника. Дикарь, согнув автомат, бросил его в ящик возле стены и потянулся за другим стволом.
Сделав еще несколько дырок в паре жестких листков, Фомин с помощью порубленной на куски электропроводки соорудил "снегоступы" и отдал их на испытание маленькому погонщику маруков. Через некоторое время в помещение ворвалась стая белобрысых демонят и, спросив разрешения у бера, принялись подбирать разбросанные по полу альбомные листы. Фомин поднялся и, пройдя по темному коридору, открыл дверь в небольшое помещение, служившее библиотекой, посветив туда факелом, указал на пачки книг, рулоны карт, стопки тяжелых белых альбомов:
— Забирайте все!
Дружный визг разбудил спавших пленников, и заставил схватиться сонную стражу за оружие. Найдя в потемках взглядом Андрона, вождя белизов, разрешающе кивнул, показывая на открытую дверь:
— Давай!
Вслед за белизом поднялся и томиф, вернувшийся вскоре с пачкой книг, и рулоном карт. Разорвав книгу на две половинки, он кинул их в огонь, одну за другой. Затем, свернув одну из карт трубкой, поджег один конец, и принялся махать им под потолком.
По давнему уговору, не однажды нарушенному и восстановленному усилиями блусов, все книги, карты, и белые альбомы, безоговорочно признавались собственностью Братства, и дележу как добыча не подлежали.
Белые альбомы находились почти в каждом "очаге". Видно предки иногда задумывались, какое будущее ждет их потомков, и старались его облегчить, закладывая в убежищах альбомы с рисунками, таблицами, схемами, пояснениями, выполненными на больших листах из прочного пластика. На них было все от устройства примитивного лука и удочки до создания водяного колеса и небольших нефтеперегонных заводов.
Календарь, и атлас звездного неба, меры длины, веса и объема, строительство лодок и крепостей, лечение людей и болезни животных, устройство простых весов, часов, мельниц все было расписано в детальных инструкциях, следование которым значительно бы ускорило возрождение цивилизации. И то, как захватчики поступали с книгами и другими носителями информации, вызывало негодование и ужас у бывших хозяев убежища, что в свою очередь удивляло Фомина.
Зачем нужны сотни книг, знания из которых не спасли прежнюю жизнь в теплом, зеленом раю? Зачем нужны карты, на которых нет замерзшего южного моря, называемого Чужим или Лишним? Где на них указан лежащий на севере Великий Ледяной Горизонт? В этих книгах ничего не сказано про людей, живущих ныне в этом белом мире. Про белизов, томифов, про пещерные города Павловска, и про Тропу туюкров, белоголовых погонщиков маруков, идущих по ней вслед за своими сказками и легендами. Зачем нужны пустые книги?
Вечером из лагеря наверху, спустился Гипар, бер туюкров, и сообщил, что буря стихает. Первыми, не дожидаясь утра, нагрузив трофеями пленников, и пять своих собачьих упряжек, ушли белизы, неся на себе немалые заплечные мешки с добычей.
Ильза, видевшая расправу дикарей с библиотекой, помня разлетавшиеся от ударов топора во все стороны листы альбомов с химическими формулами и схемами чего-то огнестрельного, с изумлением увидела, как осторожно под руководством Фомина в его сани грузятся стопки книг и альбомы, очевидно отобранные им в библиотеке убежища.
Блус сам вынес и бережно пристроил в переполненных санях, самое ценное, по его мнению, приобретение этого похода — завернутый в тонкое одеяло, альбом с кулинарными рецептами, схемами различных печек, плит для приготовления еды, и самое главное, схемой простейшей походной кухни на конном ходу. Насколько помнил Фомин, такого альбома никогда не было в обширном книгохранилище обители Братства.
Ильза, осторожно потерла замерзающую щеку с начавшим желтеть синяком, увидев, что на нее смотрит девушка, командовавшая одним из отрядов, захватившими убежище, отвернулась от нее.
Внимание женщины привлек мальчик туюкр, усевшийся на ее мешок, и разглядывающий рисунки на своих новых "снегоступах", как успела прочитать подошедшая ближе Ильза, это были схемы парового двигателя, и двигателя внутреннего сгорания. Мальчишка обернулся на звук ее шагов и улыбнулся. Послышалась громкая речь вожака туюкров, поднялась суета, вдоль колонны побежали погонщики, принявшиеся криками и хлопками в ладоши поднимать, залегших в снегу, маруков. Один из погонщиков помог Ильзе, поднять и закинуть на спину тяжелый мешок.
Знакомый мальчишка в "снегоступах", бросил под нос маруку большую рыбу, привязанную на веревке, и медленно потянул ее за собой. Марук поднялся, подбадриваемый погонщиками, натянул постромки затрещавшей упряжи, напрягся и, под радостные крики, сдвинул с места огромный короб на деревянных полозьях. Двинулись с места и другие маруки, послушно выстраиваясь друг за другом, и таща за собой груженные добычей большие сани.
Гипар оглядел пленников, отданных ему Фоминым, и вздохнул. Ему придется очень постараться, чтобы довести их до становища своего племени. Глядя на одежду, на поведение людей, никогда не уходивших так далеко от своего убежища, он понимал, что не меньше половины из них, закончат свой путь в коробе с рыбой и их тела пойдут на корм марукам.
Томифам, туюкрам, и жигулевцам предстояло вместе дойти до Большой реки, а потом разойтись по своим становищам и прибежищам. Павловцы оставались обживать перешедшее к ним захваченное убежище. В Братстве надеялись, что со временем из этого "очага" начнется освоение людьми западных территорий. Сюда должны вернуться туюкры с женщинами от жигулевцев, и запасом рыбы, которую сейчас ловит для них, на подснежной Большой реке, основное племя погонщиков маруков.
Жигулевцы, были самым организованным и самым боеспособным отрядом из всех, захвативших убежище. Им приходилось выживать среди заснеженных холмов, носивших название Жигулевских гор, у подножия Ледяного Горизонта. Они были воинственны, называли свое убежище Островом, и управлялись женщинами. Вот и сейчас отрядом с Жигулевских гор командовала девушка, лейтенант.
Дарья была довольна своей первой вылазкой за пределы Острова. Захват "берлоги" прошел без потерь, бойцы в отряде показали себя хорошо, и теперь они возвращались домой с добычей, которую по достоинству оценят Старшие. Музыкальные инструменты из блестящего желтого металла, куры в клетках, большие кастрюли и другая посуда, две кошки, мешочки с семенами, много всякой хозяйственной мелочи, и несколько кип спрессованной временем одежды. А еще люди — пленники, полученные при разделе, и три молодых семьи с детьми, за которых пришлось отдать все железо из своей добычи.
Помимо трофеев, доставшихся им при дележе и последующем обмене, в их коробе было и несколько ящиков с патронами, ящик пистолетов и несколько автоматов и карабинов, врученных Фоминым в обмен на обещание отдать ему женщин с Острова, приговоренных к изгнанию.
Причиной, по которой Братство, терпело самостоятельность, независимость и огнестрельное оружие Острова, помимо умения воевать, было наличие у них лошадей. Фомин с детства помнил тот праздник, который царил в обители, когда один из отрядов вернувшись из вылазки на Великий Ледник, привез рисунок необычных следов и странные камни. Помнил и первую реакцию наставников, когда следы оказались отпечатками копыт, а камни — замерзшим конским навозом — дружный радостный рев, объятия, пляски и крики о том, что будут еще у них свои Чингиз — ханы и Буденные и придет время, когда эта земля задрожит от топота конницы!
А потом началась бессмысленная долгая война с жигулевцами, которая впервые не принесла Братству победу. После нескольких лет, непрекращающихся взаимных нападений, последовали переговоры, которые положили конец тяжелой для всех борьбе. В результате Остров были признан единственным хранителем бесценных животных, в обители Братства среди послушников появились жигулевцы — парни и девушки. Фомин, был произведен в лейтенанты Острова, для того, чтобы командовать объединенными силами в совместных походах.
По указанию верхушки Братства он проявлял к жигулевцам самое пристальное внимание, не отказывая им ни в одной просьбе. И даже когда стало известно, что далеко на юге выжили и другие лошади, даже тогда Братство, дало понять, что Остров не потерял для них своего значения, остановив и направив в сторону от Жигулей нашествие племен томифов, хлынувших вдоль Ледяного Горизонта с северо-востока.
Но лошадей Острова никто из Братства так и не увидел.
— Зачем тебе наши женщины? Если ты своих посылаешь на смерть! — Дарья, указала луком в сторону уходящей колонны туюкров, и бредущей за ней цепочкой пленников, в которой шли непокорная учительница Ильза, священник, оружейник Дронич, механик-моторист, инженер — химик, бойцы из охраны убежища.
Она, как и все в войске Братства, знала, что никто из чужаков, попавших к туюкрам, не выживает. Выживут дети пленниц, рожденные от туюкров, и дети, рожденные женщинами племени от пленников. Вот они выживут и станут членами орды, ведомой своими берами и шаманами-поводырями за Великий Ледяной Горизонт в страну Могучих Маруков. А сами пленники умрут ровно через год, сваренные в ритуальных котлах племени, и затем скормленные марукам — огромным белым медведям.
— Мой наставник, давным-давно, провожая меня в мой первый поход, назвал меня мерилом ценностей этого мира, и велел опасаться людей, знающих больше меня. С теми, кто там идет, умрут знания, несущие беду и наследие проклятого прошлого. А мы...
Он развернулся лицом к западу, и развел руками, как бы пытаясь охватить бескрайнюю снежную равнину:
— А мы, как говорили наши безумные предки, мы начнем с чистого, белого листа!
Дарья закинула лук за спину, нагнулась, поправила ремешки креплений на лыжах:
— Крови много на твоих листах, Фомин! Отдай эту женщину нам, или обменяй на что угодно!
— Нет, я их уже подарил туюкрам, — отвернувшись от девушки, покачал головой Фомин. — Не могу же я, борут Братства Колеса, забрать свое слово и подарки назад.
Он удержал за плечо лейтенанта, уже собиравшуюся сорваться с места, вслед за колонной туюкров.
— Но у меня и для тебя есть подарок, — он снял с шеи и протянул Дарье, небольшой зеленый бинокль, — на который, давно положил глаз, этот хитрован, Гипар.
— Стой, подожди, еще не все, — снова он удержал девушку, словно не желая отпускать ее от себя в холод и белую пустоту. — А это от меня остальным...
Он отдал ей небольшую коробочку и с силой хлопнул ее по плечу, выбив снежную пыль из куртки:
— Вот теперь все! Удачи с обменом, лейтенант Дарья Водопад! Увидимся!
Дарья, еле устоявшая на лыжах, невольно схватилась за плечо:
— Катись ты к дьяволу, блус! Век бы с тобой не видаться!
Фомин рассмеялся и, махнув рукой на прощанье, направился к своим саням.
Дарья, почти догнав караван туюкров, остановилась размять гудевшее плечо, мимолетно заглянула в коробочку Фомина. Там вперемежку с венками общевойсковых эмблем лежали серебристые, зеленые, большие и маленькие звездочки, срезанные с погонов защитников убежища.
Сбылось еще одно из предсказаний туюкров, вечная зима ушла, затяжным наводнением закончив свое правление. Остановился и начал движение назад, на север, Великий Ледяной Горизонт, или просто Лед. Изменения в климате привели к появлению лесов, степей с разнообразными видами деревьев и растений, оттаяли реки и большое средиземное море, вдоль берегов которых начали расселяться племена, пришедшие издалека, со всех сторон к Великой реке устремились переселенцы. С запада к ней шли племена руванов, перебравшиеся через ранее неприступный горный хребет, и кочевые племена с юга, преодолевшие узкие проливы в западной части Чужого моря. С востока шла целенаправленная колонизация усилиями устоявшихся государств. Но были и те, кто всегда жил на этих берегах, те, кто считал эту землю своей по праву.