Апостолы Каина (главы 3-4)

Опасность! Лэнхарок, разогнавшись, спрыгнул с крыльца и по пояс провалился в большой сугроб. Снегу навалило по самое не хочу, а до уборки ни у кого руки так и не дошли. Но уж лучше сидеть в снегу: в дверь дома вонзились три серебряных креста. Наверное часть Охотников подкралась сбоку, а Лэнхарок их не почувствовал. Видать, профессионалы.

Виктор выбрался из сугроба и скрылся за углом дома. Вовремя: Охотники дали второй залп. Лэнхарок решил выбраться из посёлка и уже в роще принять бой, если таковой вообще состоится — кто их знает, этих Охотников, вдруг не захотят бежать за ним по лесу?

Перепрыгивая через забор, Лэнхарок вдруг сообразил, что он, в своём чёрном наряде будет отличной мишенью на фоне снега, и быстро сменил цвет костюма. Эх, вот бы сейчас зиму 2007! Тогда первую половину января снега не было как такового. Не надо было бы возиться с одеждой, да и бежать легче — неважно, какая у тебя скорость, если при каждом шаге ты проваливаешься в снег по колено, а то и больше. На дороге, ведущей из посёлка, легче не стало — машин практически не было, а снегопад закончился только под утро. Вскоре Лэнхароку пришлось перейти на нормальную скорость — силы ещё понадобятся, а Охотники ещё далеко, кроме тех, кто стрелял.

Чувство опасности снова накатило. Лэнхарок отпрыгнул прочь с дороги, уворачиваясь от креста. Да, до рощи добраться будет трудновато. Вампир перешёл на третью ступень Взгляда Ночи, но не увидел преследователей: маскировка у них была на высоте. Обычный взгляд тоже ничего не дал — кусты, сугробы, и никаких Охотников. Наверно, они тоже убрались с дороги. Сидеть и ждать, пока кто-нибудь из Охотников вылезет на проезжую часть было опасно: чем дольше ждёшь, тем ближе основной отряд, поэтому Лэнхарок снова продолжил свой марш-бросок к роще.

Минут через пятнадцать цель была достигнута. Лэнхарок оказался среди спасительных деревьев и полез в карман за флягой с кровью. Фляга была на месте, но крови оставалось несколько глотков. Лэнхарок выпил половину и полез вглубь рощи. Преследователи пока не появлялись, но Взглядом Ночи Виктор засёк вдали слабое излучение святой силы. Похоже, что не все Охотники в совершенстве освоили маскировку. Что ж, нам же лучше. Лэнхарок ухмыльнулся, приготовил пистолеты и занял оборонительную позицию под особенно большим деревом. Он, как мог, замаскировал ауру и в который раз проклял самого себя за оставленный в доме телефон. До ушей Лэнхарока донёсся тихий шорох. Вот и наши Охотники. Добро пожаловать...

Первого Охотника Лэнхарок снял точным выстрелом в лоб почти с сорока метров. Это был тот самый Охотник, который не смог полностью замаскироваться. Несколько Охотников открыли огонь, довольно успешно определив место, где затаился Виктор. Стреляли пока освящёнными пулями — кресты бесполезны в таких условиях. Ни одна пуля не попала в цель: Лэнхарок успел скрыться за стволом дерева. Один — ноль в нашу пользу. Чувство опасности стало снова появляться, но постепенно. "Подкрадываются!" — понял Лэнхарок, оттолкнулся ногой от дерева и прыгнул в сторону. Во время прыжка Виктор заметил ещё двоих и выстрелил длинными очередями. Одному Охотнику пули буквально отрезали голову (около пяти пуль попали в шею), другому продырявили броню на боку. Три — ноль. Приземлился Лэнхарок довольно неудачно, угодив ногой в довольно глубокую яму, засыпанную снегом.

"...!!!" — только и смог подумать Виктор, ныряя куда-то вбок и пропуская над собой две очереди пуль и три освящённых креста. Лэнхарок метнулся вправо и заскользил между деревьями. Раздалось ещё несколько выстрелов, но огонь вёлся куда-то совсем не туда. Зато ещё один из стрелков раскрыл себя. Четыре — ноль. Вся перестрелка заняла меньше десяти секунд — обе стороны пользовались ускорением.

А вот потом начались сложности. Охотники залегли в довольно труднодоступных местах, высунуться из укрытия самому было крайне травмоопасно, как и отступать. Если бы Охотники просто лежали, проблем бы не было — рано или поздно околеют от холода. А они как-то передвигались. Чувство опасности изредка накатывало и тут же отступало.

Надо было думать. Лэнхарок призвал на помощь все свои стратегические и тактические знания, но, кроме как выскочить из укрытия и пойти в психическую атаку, ничего не придумал. Думай, блин! Так. В Гангреле самым крутым вампиром считается Винзарра. Что бы она сделала на моём месте? Ха, она бы действительно пошла в психологическую атаку. Ей-то можно, она может двигаться в десять раз быстрее этих Охотников и их крестов! А вот если бы силы были равны? Можно было бы спрятаться в земле. Достаточно сильные Гангрелы могли в буквальном смысле слова провалиться сквозь землю. Была проблемка: Лэнхарок не имел ни малейшего понятия о том, как это сделать. Он вообще не уделял особенного внимания техникам маскировки. Только сейчас Виктор понял, как это глупо — надеяться только на умение быстро и метко стрелять. Эх, дурак я... Да и остальные Истребители Б-32... Только Кэнреол и Ванрель — действительно универсальные солдаты — и заклинания, и стрельба, и холодное оружие, и рукопашный бой. Да-харм — те только в ближнем бою могут себя проявить, Хэнь — только колдун, Лиха тоже слишком надеется на свои заклинания... Что же делать-то?!

Размышления Лэнхарока прервало новое чувство опасности. Странное... Опасность не для него, но только если... если... если он уберётся отсюда! Лэнхарок услышал шум, доносящийся откуда-то из глубин рощи. Вызвав Взгляд Ночи, Виктор увидел, что к месту боя приближается отряд вампиров. Необычных вампиров. Часть аур подозрительно напоминали ауры дикарей. А вот остальные — довольно обычные. Что же это за каиниты такие, которые передвигаются вместе с дикарями?

Выяснять Лэнхарок не захотел. Разогнавшись до пика скорости, Лэнхарок бросился прочь от отряда Охотников. Те открыли огонь, но стрельба быстро прекратилась — бойцы за человечество тоже заметили вампиров. И всё-таки Виктора зацепило — одна серебряная освящённая пуля попала в плечо, другая зацепила ногу. Лэхарок зарычал, но скорость не сбросил. До него донеслись звуки боя — выстрелы, металлический лязг, рычание и крики...

Через полчаса, которые Лэнхарок провёл, высматривая врагов и вскидывая оружие на любой подозрительный звук, вампир решил вернуться на поле боя и узнать, кто победил. Между деревьями валялись трупы. Много трупов. А если точнее, двадцать человеческих и три вампирских. Значит, Охотников было не восемнадцать, а двадцать... Арьергард, наверно, подошёл. Из этих двадцати, только четыре были убиты нормально, пулями на крови, а остальные... Восемь были убиты чем-то острым и пропитанным кровью, но точно не дробящим оружием дикарей. Вот эти трое точно попали под удары молотов. Четверо попали неизвестным вампирам на зуб... или на коготь, не суть важно. Не спасла их святая броня. А вот с последним произошло что-то странное. Ну, шесть сквозных ранений от длинных клинков на крои — это просто и понятно, а вот как объяснить склеившийся рот, закупоренные ноздри и уши и гладкую кожу на месте глаз? Не голова, а какой-то мешок с волосами...

Останки вампиров представляли собой типичные трупы дикарей — разваливающиеся чёрные скелеты и горки праха. Ничего не понятно, в том числе и то, куда неизвестные вампиры смотались. Кэнреола бы сюда... он, правда по поиску Охотников спец, но может и их засечёт. Надо бы сообщить руководству о происшествии. Лэнхарок полез за телефоном, вспомнил, что оставил его дома, выругался и побрёл домой, сделав несколько глотков крови из фляги.

Скоро Виктор сидел в мягком кресле у обогревателя, пил кровь из термоса и рассказывал Лихарвель о своих приключениях. Лэнхарок так и не понял, что же случилось с Павлом, как ни пыталась объяснить Лихарвель. Похоже, Ира сама не понимала. Решили, что Лэнхарок звонит дежурной бригаде Истребителей, сообщает обо всём и дожидается приезда экспертов. А потом пулей едет в Москву. И как можно быстрее. Судя по всему, отдых заканчивается: если даже эти Охотники — последний отряд в регионе, всё равно придётся искать странных вампиров, а на это наверняка кинут все отряды Истребителей. Виктор дал отбой, вздохнул и набрал телефон поста Истребителей. Начиналась скучная и нудная бюрократия, которой в жизни Истребителей может быть выше крыши.

Павел открыл глаза. Хорошо-то как! Энергия так и бурлит, в голове легко и светло. И главное — никаких следов Проклятия в сознании! Получилось. Павел с блаженной улыбкой потянулся. Вот только в горле скребёт, как будто Кэн несколько часов говорил без передышки во весь голос.

— Очнулся? — голос Ирины не предвещал ничего хорошего.

— Ира? — Павел завертел головой, — Ты где?

— Здесь, — Ирина стояла за спинкой кресла.

— Сколько времени прошло?

— Четыре часа!

— Блин!.. Но знаешь, оно того стоило.

— В смысле? — насторожилась Ирина.

— Ощущения — классные. Кто-то звонил? Лэнхарок?

— Откуда знаешь? — спросила Ирина, — ты же почти всё время сидел и бредил.

— Бредил?! — Теперь понятно, почему горло болит.

— Ага. Причём иногда — на очень странном языке. Ты скажи, как ты узнал, что Лэн звонил.

Павел задумался. Рассказать про Зверя? Нет, не надо. Что-то подсказало Павлу, что о таком лучше не болтать. Но как же я узнал, кто звонил? Вдруг Павел заметил, что его телефон лежит на столе. Это идея!

— Как откуда? — небрежным тоном сказал Кэнреол, — Я же вижу, что телефон у меня из кармана исчез и на столе оказался. Значит ты его взяла. Вопрос: зачем? Ответ: не в игры же играть, звонил кто-то. И ты ответила. А с Лэном я просто угадал — от него уже два дня ни слуху ни духу.

Если Лихарвель и не поверила, что такая сложная дедуктивная цепочка оказалась Павлу по силам, она не подала виду. Она уселась на диван и начала рассказывать. Павел помрачнел.

— Дикари — это плохо, а то что они бегают вместе с какими-то "обыкновенными вампирами" — ещё хуже. Сколько их было?

— Лэн не знает, он только ауры видел. Но ясно, что много — они же полтора десятка Охотников положили и только троих потеряли.

— Да... Ничего непонятно. Кто бы смог превратить лицо Охотника в кожаный мешок? У тебя знакомых вампиров с такими способностями нету?

— Нет. Но где-то я про такие приёмы слышала. Только вспомнить не могу, где именно...

Павел помолчал. Что было не так... В голову лезла странная мысль: "Резиденция!" Это слово повторялось несколько раз. Кэнреол помотал головой и заговорил:

— Слушай, а из резиденции Малкавиана не звонили?

— Нет, — удивилась Лихарвель, — Рано ещё, пока они с трупами разберутся.

— Значит позвонят, — сказал Павел и посмотрел на телефон. Почему-то на обычный, а не на мобильный.

Лихарвель тоже посмотрела на аппарат. Тот не подавал никаких признаков того, что сейчас будет звонить.

— Ну и?.. — ехидно спросила Ирина.

— Дзынь! — сказал Павел.

Телефон зазвонил. Сказать, что Ирина удивилась — не сказать ничего. Она поразилась, выпала в осадок, впала в прострацию... Павел снял трубку.

— Вампир Кэнреол, Малкавиан, Истребители, отряд Б-32? — спросил полузнакомый голос.

— Да...

— Я врач вашего клана. Тут такое дело... — врач замялся, — ваш друг, Михаил, гуль, он...

— Он очнулся? — подскочил Павел. Сон! Сон действительно вещий!

— Он умирает, — ответил вампир-медик, — приезжайте, у вас мало времени. Час, может меньше...

Всю дорогу до здания резиденции Лихарвель не произнесла ни слова, хотя Павел видел — ей очень хочется расспросить о медитации поподробнее. И ладно. Павлу было не до этого. Ему казалось, что за два года он смирился с тем, что Михаил рано или поздно умрёт. Он ошибался. Потерять последнего настоящего друга-человека... А ведь он погиб по вине Кэнреола. Дорога заняла полчаса: там, где можно было, Павел и Ирина бежали на максимальной скорости. Кэнреол заметил, что Ирина сильно от него отстаёт, хотя совсем недавно их скорости были практически равными. Но это быстро вылетело из головы.

Вампир, звонивший Павлу, встретил их у входа в медицинскую часть здания.

— Успели, — сказал врач, — он ещё жив.

Михаил действительно был ещё жив, но не надо было даже смотреть на приборы, чтобы понять — жизнь стремительно его покидает. Дыхание было прерывистым и тяжёлым, кожа стремительно бледнела, иногда всё тело гуля сотрясала дрожь. Аппараты показывали, что сердцебиение то учащается, то снова падает.

— Он всё ещё без сознания, — произнёс врач, — хоть дыхание отчасти восстановилось.

Он, Павел и Ирина стояли около койки Михаила. Кэнреол мрачно смотрел, как умирает спасший ему жизнь гуль. Подкатывало знакомое чувство тоски и безнадёжности. Но к этому примешивалось ещё что-то. Предчувствие. Что-то должно было произойти. И это "что-то" становилось всё более чётким, принимало странную форму. Павел сам не смог бы объяснить что же всё-таки происходит, но в голову лезли странные слова, которые стали складываться в не менее странные строчки...

— Что-то не так, — сказал вдруг врач, — он не идёт обычным путём умирающего. Не так приходит покой.

Павел и раньше слышал, как его более старшие соклановцы иногда выдают странные фразы, которые только подтверждают прозвище всех Малкавианцев, но сейчас он и сам ощущал потребность произнести те слова, которые носились внутри его головы. Чувствуя себя полным идиотом, Павел произнёс, с трудом разлепив губы:

— Костёр, потухая, в последний миг своей жизни вспыхивает. И пока падает последняя песчинка в часах, горит он ярко и наслаждается этим миром...

— Вы чего? — недоумённо спросила Ирина, переводя взгляд с Павла на медика и обратно.

Вампир-врач и Кэнреол переглянулись.

— А если бросить дров в погибающее пламя? — спросил врач.

— Нужно более сильное топливо, — ответил Кэнреол.

— Нефть — кровь огня, — кивнул врач.

Ирина помахала рукой перед лицом Кэнреола:

— Ау! Приём! В чём дело? Что за хрень вы несёте?

— Сам не знаю, — покачал головой Павел, — Мне вдруг захотелось это сказать.

Слова наконец-то исчезли из головы. Но то, что должно было произойти, ещё не произошло. Павел зажмурился, помотал головой и снова открыл глаза. Только теперь он заметил, что Ирина стоит прямо перед ним и щёлкает пальцами у самого его лица.

— Та что? — Павел перехватил руку вампирши.

— А! Очухался. У тебя взгляд как у обгашенного был. Как будто ты напился, обкурился и обкололся одновременно.

— Да? Тут, понимаешь... — Павел не успел договорить.

Раздался слабый стон. Все трое вампиров повернулись к койке. Михаил приоткрыл глаза.

— Где я... — слабо произнёс он.

Приборы истошно заверещали. Во всех этих цифрах и линиях Павел не разбирался, но загоревшиеся красные лампочки всё объяснили предельно ясно.

— Сейчас умрёт... — прошептал врач.

А Павел вдруг ясно понял, что нужно делать. А заодно он понял и смысл странного диалога с вампирским медиком. Кэнреол разогнался до предела своей скорости, выхватил из наручных ножен кинжал и ударил себя по запястью. Потом он поднёс руку к губам гуля и только после этого перешёл на нормальную скорость.