Таро Садо-Мазо

А потом Китти запустила руку ко мне под юбку и нащупала стоящий колом и туго прижатый не тянущейся тканью шелка трусиков к моему же лобку мой член, что в таком положении казался беспомощно открытым.

Проведя пару раз по его длине и аккуратно поласкав затянутые шелком яички, она выдохнула прямо во время очередного затяжного поцелуя:

— Я хочу тебя. Хочу тебя в себе.

— Х-хорошо, — улыбаюсь сквозь поцелуй и обняв ее за талию как можно сильней, аккуратно заваливаю нас на кровать так, чтобы Китти оказалась подо мной. После чего привстаю на руках дабы полюбоваться на нее.

Разметавшиеся по постели волосы, полный безумной страсти взгляд, юное тело затянутое в черный с белым шелк, освобожденная от лифчика грудь, прикушена нижняя губа, разведенные и согнутые в коленках ножки.

Склонившись, вновь целую ее, одновременно аккуратно спуская с нее трусики.

— Оу... — тяну, когда нащупываю напротив ее лобка пластиковую конструкцию.

— Я... — ее взгляд вильнул, а она покраснела, хотя казалось что больше это уже невозможно. — Я хочу быть для тебя желанной девушкой... всегда.

— Ты и так самая желанная, — улыбаюсь, слегка сжимая не закрытые пластиком пояса верности ее яичка, тем самым вызывая у нее полный желания стон. — Но я ценю твою жертву... нет — твой подарок. И сделаю все, чтобы ты не пожалела о нем сама. Но... — сжимаю их чуточку сильней и тяну вверх. — Надев это самостоятельно ты ставишь себя ниже меня. Потому даже если завтра на мне окажется подобное украшение, даже если мы вдруг поменяемся ролями — ты все равно будешь принадлежать мне. Но никак не наоборот. Согласна?

— Д-да... госпожа, — стонет она вновь закусив нижнюю губу и заведя руки над головой, цепляется за изогнутые детали металлического изголовья кровати.

— Хорошо. Я буду твоей... госпожой. Думаю это будет даже интересно, — улыбаюсь, одновременно осторожно приспуская свои трусики, в чем Китти мне активно помогает, и тем самым давая волю своему дружку.

— П-постой... — тихо шепчет Китти. — Там, под кроватью к-коробка. Достань ее.

Несколько удивленно глянув на нее, все-таки выполняю просьбу. Для этого даже не надо слезать с кровати — удается ручку коробки нащупать и так.

А когда ставлю сбоку от себя на подоконнике, что был аккурат возле кровати и заглядываю внутрь, то не могу сдержать удивления. В пластиковом контейнере просто огромное количество различных вещей для БДСМ игр.

— А ты оказывается шалунья, — улыбаюсь.

— В какой-то мере это ты виновата. Ведь имея друга мазохиста сложно не заинтересоваться тем, что же может так возбуждать. И в общем... вот.

— Хорошо. Так ты хочешь чтобы я использовала это на тебе? Так?

— Д-да... пожалуйста, — тихо добавляет она, видя мою улыбку.

— Есть пожелания?

— Д-да... — она потупляет взгляд и аккуратно садится, после чего неловко разворачивается ко мне спиной, одновременно сводя сзади руки. — Армбайндер, — тихо шепчет. — Я всегда хотела лишиться девственности в нем.

— Хм... — смотрю на узкий кожаный мешок с мелкой шнуровкой как на корсете. — Это будет тяжело и даже чуточку больно.

— Я знаю... но я этого и хочу, — в подтверждение своих слов она изворачивается так, чтобы не зацепить меня своими ножками и теперь лежит на животике, прилежно сцепив пальчики рук в замок за спиной.

— Хорошо. Да будет так, — и взяв в руки это качественно изготовленное изделие, медленно начинаю натягивать на руки активно помогающей мне в этом Хаямы. Следуя ее просьбе, затягиваю ремни накрест на ее груди — чтобы снять армбайндер у нее самостоятельно просто бы не вышло.

Когда же начинаю шнуровать мелкую шнуровку так похожую на ту, что на ее корсете, тем самым медленно сводя ее локотки вместе, то она лишь время от времени чуть прогибается назад. А когда локотки почти касаются друг друга, она почти выгибается дугой и тихо стонет, а потом мелко содрогается.

— Ах... больно... но хорошо... — горячечно шепчет она, слабо извиваясь.

Почувствовав странное желание, я все же решаю ему последовать, а потому ее широко разведенные и согнутые в коленках ножки, между которых я все это время стоял на коленях, оказываются захлестнуты широкими ремнями, тем самым не давая их разогнуть.

Чуть отстранившись назад, помогаю ей перевернуться на спину и аккуратно роняю Китти на мягкую подушку. Но даже так стянутые за спиной по всей длине руки причиняют ей легкую боль. Но прикушенная нижняя губа и блеск глаз однозначно говорят о том, что она получает от этого сильное удовольствие.

— Госпожа, — тихо стонет связанная горничная извиваясь на подушке и пытающаяся посмотреть в мою сторону, но корсет-ошейник, что она сама надела на свою шейку, не дает ей этого сделать и она вынуждена смотреть в потолок. Улыбнувшись, я тем временем полностью избавляюсь от своих кружевных шортиков. Сейчас они будут только мешать.

Мои руки затянутые в перчатки скользят по капрону ее чулок слегка разводя в стороны ножки что неспособны разогнуться в коленках и от того выглядят еще желанней.

— Привет, — шепчу, нависнув над ней и обжигая ее грудь своим горячим дыханием, а после захватывая губами ее правый сосок, одновременно правой же рукой сжимая ее левый сосок, от чего она издает хриплый протяжный стон.

Левая же рука в это время вновь оказывается у ее промежность и чуточку грубо массирует натянутую из-за пояса верности мошонку. Китти начинает более глубоко и тяжело дышать, а ее ножки пытаются судорожно обхватить меня с двух сторон. Чуть усиливаю хватку на ее яичках, и она начинает содрогаться в оргазме.

— Ням... — медленно слизываю вытекшую из пластикового корпуса пояса верности сперму прежде чем та впитается в мою перчатку.

— Госпожа... прошу... — хриплый, умоляющий голос просто Китти сводит меня с ума.

Мой взгляд падает на коробку с игрушками.

Комнату наполняет по-девичьи звонкий вскрик боли — это найденные жестокие зажимы для сосков занимают свое положенное место на груди моей добровольной рабыни.

Подавшись вперед, я практически ложусь на беспомощное, связанное тело горничной, благодаря чему наши лица оказываются в опасной близости друг от друга.

Ее глаза затуманены и смотрят в никуда — она переживает очередной, острый оргазм, вызванный в этот раз чистой болью от зажатых сосков.

Заметив проблеск сознания в ее глазах, сильнее прижимаюсь к ней и начинаю тереться о ее животик своим. Пускай корсеты сжали наши талии, сделав их очень тонкими, но все-таки им далеко до "песочных часов". Чувствую как мой член касается ее плененного в пояс верности. Ощущение мягкой груди с плененными в металл сосками под моими собственными твердыми как камень еще сильней меня раззадоривает.

— Ах... — она рефлекторно открывает ротик чтобы сделать глубокий вдох, чем я и пользуюсь одаряя ее страстным поцелуем. На мгновение появляется дикое, непреодолимое желание оказаться в таком же армбайндере и продолжить этот поцелуй в вечность.

Но так как меня некому так связать, приходится перенаправить свой порыв на столь желанную и прекрасную в своей беспомощности Тацукити.

— Ты прекрасна, — нежно шепчу, проводя ладонями по внутренней стороне ее бедер. Уделяю некоторое внимание все так же туго натянутой небольшой мошонке, зажатой поясом верности. Членик Китти полностью занял внутреннее пространство пластиковой оболочки и слабо пульсирует от возбуждения.

Вновь отстранившись предвкушающе улыбнувшись и тяну за цепочку, соединяющую пару серебристых зажимов сейчас терзающих ее соски. По мере натяжения цепочки, плененная горничная начинает извиваться а после старается прогнуться дугой, чтобы уменьшить острое, колючее напряжение, что испытывают ее соски. С тихими щелчками зажимы слетают с двух твердых горошин в обрамлении розовых ореолов. Раздается новый болезненный вскрик и Китти судорожно дергает тазом.

— Ара-ара! Надо же, — притворно удивляюсь проводя ладонью по мошонке на которую медленно капала горячая сперма пленницы. — Ты вновь умудрилась кончить от зажимов. Ты просто прелесть.

Собираю ее себя и медленно размазываю его по собственному стоящему колом члену, а остатки частично сам слизываю, а частично заставляю слизать с моей перчатки рабыню.

— Но теперь пора приступать к основному блюду. Надеюсь попку ты подготовила?

— Д-да госпожа. Когда шла к вам на встречу и еще потом раз, — горячечно шепчет Китти отводя взгляд в сторону.

— Тогда... — провожу ладошкой по попке и нащупываю там нечто инородное. — Ара... — удивляюсь, поняв, что нащупал металлическую анальную пробку. Осторожно подцепив край пальцами вынимаю ее из горничной. Рассматриваю на свету влажно блестящую от смазки металлическую каплевидную "пулю".

Закусив нижнюю губу решаюсь на пришедшую сейчас идею и... медленно ввожу анальную пробку в себя. Чуточку непривычно, но безумно возбуждающе. Мой член вновь ноет от напряжения.

— Что ж, на чем мы остановились? — нависаю над ней и медленно вхожу, одновременно говоря: — Ах да... Приятного мне аппетита!

Когда член полностью проникает в ее нутро, моя милая горничная прогибается дугой назад несмотря на то, что находиться в тугом бондаже. С ее горла вырывается слегка хриплый стон наслаждения. И который становится более громким и звучным, стоит мне сделать первое поступательное движение.

Замираю на минуту, давая ей время придти в себя и осознать происходящее

От этого ее колечко сильней сжимается вокруг члена вызывая уже у меня волну острого возбуждения, что дополняется напряжением уже моего ануса вокруг анальной пробки.

Я успеваю сделать в лучшем случае с десяток движений, когда бурно кончаю прямо внутрь нее, вызывая уже у горничной очередной оргазм. Мы кончаем вместе и очень бурно.

Наваливаюсь вперед, тем самым вжимая ее в кровать и ощущая прижимающийся к моему лобку пластик ее пояса верности и то, как вытекающая с него сперма пропитывает наши корсеты. Чуть еложу вновь набухающим от возбуждения членом внутри нее, одновременно захватывая ее судорожно хватающий воздух ротик в затяжной поцелуй.

И не разрывая оной, начинаю очень медленно вновь двигаться в ней. Туда-сюда. Туда-сюда.

Провожу по ее связанным ножкам руками, медленно подбираясь к лодыжкам. Мимоходом отмечаю как она старается тянуть носочки, от чего ее ножки превращаются в прямую трассу желания.

Хватаюсь за каблучки и слегка тяну за них вниз, заставляя ее вытянуть носочки еще сильней. Разрываю поцелуй и одновременно с этим начинаю двигаться в ней более интенсивно.

Ощущая приход очередного оргазма, со всей возможной силой обнимаю ее за талию, вынуждая вновь прогнуться ко мне.

Кажется, что новый заряд спермы влитой в нее еще больше чем предыдущий.

Небольшая пауза разбавленная поцелуями и ласками ее беспомощного тела, сменяются очередным заходом.

Раздается громкий вскрик и Тацукити трясется подо мной в поистине сильном оргазме — возвращенные в плен зажимов соски невероятно чувствительные и потому просто взрывают сознание своей хозяйки пламенем оргазма замешанного на острой короткой боли.

Медленно выхожу из ее попки, отмечая как сперма толчками вытекает из нее. Потому беру из коробки небольшую анальную пробку, на которой замечаю грушу для накачки и с удовольствием ее облизав, не обращая на вялые протесты обессилившей пленницы, ввожу ее ей в попку. Подкачиваю, пока Китти не начинает более интенсивно выражать процесс слабо извиваясь.

Порывшись еще немного в коробке, нахожу там кляп для поцелуев. Ну это такой кляп с четырьмя ремешками, что позволяет в "поцелуе" соединить двоих. Этот к тому же полый и имеет кучу дырочек, благодаря чему слюна ничем не блокируется. Зато дырочки за маленькие для языка. Потому преодолев вялое сопротивление рабыни, помещаю шарик ей в рот, не забыв туго затянуть ремешки у нее на затылке.

Освобождаю от неудобной позы ножки... чтобы тут же стянуть их поочередно в лодыжках, над и под коленками, а также в бедрах, не забыв убедится в том, чтобы плененный в пояс верности членик не оказался зажат между последних. Это больно все-таки.

Лежащая теперь нормально на кровати, а не на подушке пленница с возрастающим страхом и возбуждением смотрит как я двумя пальчиками беру за середину цепочки соединяющей зажимы. Судорожно зажмуривается в момент, когда та натягивается.

Комнату наполняет вскрик, частично заглушенный кляпом и гулкое дыхание — очередной болезненный оргазм не заставил себя ждать. Я же тем временем со всеми осторожностями поправляю и застегиваю на ней лифчик.

Теперь уже абсолютно беспомощная горничная может только наблюдать за моими действиями. А они для нее несколько странные.

Во-первых я нахожу среди всех игрушек такой же, как и ее, только не прозрачный а розовый пояс верности и с видимой сноровкой запираю своего дружка в нем. Нахожу отброшенные на край кровати шортики и неспешно их натягиваю, что в свою очередь вызывает легкую ноющую боль в поясе верности, что также туго прижимает к паху. Но для меня боль это удовольствие.

Сев на кровати, подтянув к груди ноги я сковываю свои лодыжки парой матово блестящих кандалов со встроенными в дужки замочками. Цепочка между ними всего сантиметров двадцать. И в сочетании с моими белыми чулочками и изящными нежно-розовыми туфельками смотрятся кандалы неожиданно органично.

— Ты кажется догадываешься что нас ждет, — улыбаюсь пленнице, проводя по ее щеке ладонью. — Эту ночь мы проведем в относительно равных условиях — туго связанные и притянутые друг к другу. Надеюсь ты не против?

В ответ горничная качает головой насколько это позволяет ей ошейник-корсет и улыбается несмотря на огромный кляп во рту, что к тому же ремешками врезается в края ее губ.

Наблюдаю за ее реакцией параллельно застегивая на своих запястьях браслеты ручных кандалов. Они не соединены цепочкой, а только имеют кольца для крепления карабина или замка.

— Я рада, что ты разделяешь мое желание, — говорю, пристраиваясь параллельно ей и двумя ремнями стягивая наши ножки чуть выше колен друг к другу. Еще один, особо широкий ремень, стягивает наши талии.

— Ам... — захватываю губами свою "дольку" кляпа и затягиваю ремешки также туго как и у нее.

Теперь остаются последние пункты.

Скидываю на пол коробку с остальными игрушками чтобы не мешалась.

Завожу руки себе за спину и нащупываю отложенные пару широких кожаных браслетов соединенных цепочкой. Вслепую размещаю их на предплечьях и затягиваю потуже. Это конечно не то самое, что армбайндер или если бы меня связывал кто-то другой, но хоть какое-то ограничение в подвижности локтей. За этим нащупываю отложенный электронный замок с выставленным таймером и захлестнув в его дужку колечка на обоих браслетах ручных кандалов, зажмурившись от того, насколько гулко начало стучать сердце, защелкиваю дужку. Теперь придется ждать пока не сработает таймер на замке и я смогу освободить нас обеих от плена.

Тацукити слегка извернувшись, нежно потерлась кончиком своего носика о мой. Одновременно с этим я почувствовала, что она улыбается. И не смогла не улыбнуться в ответ, потершись уже своим носиком об ее.