Синтаксический разбор

— Да, похоже на правду... Тем более что Николай, например, только мельком взглянул на ключ, буквально краешком глаза. Он тогда на работе был, начальство отвлекло — это он мне потом уже рассказал... А этих экспериментаторов, кстати, он попытался вычислить, пробить по ай-пи. Ему знакомые помогали — то ли айтишники, то ли хакеры, то ли кто там ещё...

— Вот как? И реальные имена товарищей по несчастью тоже, наверно, выяснил заодно — тех, которые с форума. Вот откуда у него мои данные...

Павел умолк, не зная, нужно ли продолжать. Повертел в руках мельхиоровую чайную ложку и всё-таки сказал:

— Он, по-моему, готов на многое, чтобы встретиться с дочкой. Ищет её любыми способами. Может, и через ключ пытался, но сам не смог, поэтому обратился ко мне...

— А вот она пока встречаться не хочет, да и я не горю желанием. Арина закрылась от Николая наглухо, он и на километр не подойдёт. А в случае чего — даже имя её забудет. Она сумеет, поверьте. Для неё подобные фокусы — что-то совершенно естественное, как дышать или бегать.

— Понимаю... — медленно сказал Павел. — Она ведь уникум, дочка двух изменённых. Новое поколение, закреплённые свойства... Но меня-то она подпустила к вам?

— Да, вы чем-то ей интересны.

— Чем же?

— А вот сейчас и выясним.

Прозвучала мягкая трель дверного звонка. Света вышла в прихожую. Послышались голоса: "Привет, мам. — Привет. Как там на улице? Не замёрзла? — Не, там не холодно, только пасмурно. — У нас гости..."

С виду Арина оказалась обыкновенной девчонкой. Светловолосая, чуть растрёпанная, худая и голенастая. Ни колдовского блеска в глазах, ни усталой грусти всезнания, ни каких-либо других спецэффектов — лишь умеренно-спокойное любопытство.

— Здрасьте, — сказала она, заглянув на кухню.

— Здравствуй. Я Павел.

— Я поняла. Прикольно вы сегодня скреблись через ту бумажку.

Он подумал — ага, прикольно. Пока "доскрёбся", чуть не подох...

Вслух спросил:

— Ты не против, что я пришёл?

— Нет. Я вижу, что вы не злой. И вам хочется меня расспросить.

— Да, это правда. Мне хотелось бы понять твоё мироощущение... Ну, как ты всё видишь, воспринимаешь...

Павел запнулся, подбирая слова. Мать девчонки тем временем достала из холодильника эмалированную кастрюлю, поставила её на плиту и, обернувшись, посоветовала спокойно:

— Вы не стесняйтесь, Павел. Говорите прямо, всё равно ведь Арина сразу уловит суть.

— Ну ладно... Понимаешь, Арина, мы с твоей мамой только коснулись того ключа... Поэтому изменились совсем чуть-чуть — но даже это нам непривычно, страшно... А ты с рождения видишь мир иначе, чем мы...

— Да, если захочу.

— В каком смысле?

— Я выбираю, как мне смотреть. И какой мир видеть.

— Ого. Завидую белой завистью...

— Почему? Вам не нравится то, что есть?

Арина кивнула на тускло-серую Москву за окном. Он неопределённо хмыкнул. Вмешалась Света:

— А правда, Павел, признайтесь. Что бы вы изменили, если могли бы?

— Ну, исправил бы некоторые ошибки. Я их в жизни много наделал...

— Нет-нет, не в вашей личной судьбе, а в глобальном плане. Если уж фантазировать, то по-крупному! Не зря же мы с вами на сайте фантастики познакомились.

— Сомневаюсь, что выдам что-нибудь умное...

— Расскажите, — попросила Арина.

Она смотрела на него без улыбки. Повисла вязкая тишина, и на Павла накатило ощущение ирреальности. Показалось — ещё секунда, и декорации, в которых разыгрывается эта странная пьеса, перестанут существовать. Слова, прилепленные к предметам и действиям, сотрутся и потеряют смысл. Казённые термины-ярлыки — подлежащее, сказуемое, обстоятельства причины и времени — осыплются, как пожухлые листья, и реальность, синтаксически разобранная по винтикам, сложится во что-то совсем иное...

Чтобы избавиться от наваждения, он поспешно переспросил:

— В глобальном плане? Ну, например, я сегодня думал насчёт Большого Отката. От него, по идее, могла быть польза... Если бы человечество, отвлёкшись от киберпанка, всерьёз занялось бы космосом... Но на практике вышло наоборот — космические программы зачахли ещё быстрее, о звёздах люди вспоминают всё реже... Все разговоры снова и снова возвращаются к интернету, к искусственному интеллекту, ко всем этим утраченным гаджетам... Заколдованный круг...

— То есть вы бы хотели мир, где люди летают к звёздам?

— Да, Арина, хотел бы, — он усмехнулся. — Можешь устроить?

— Почему я? Вы сами должны его разглядеть.

— Как? С помощью ключа?

— Да, хотя бы. Если не получается по-другому.

На улице снова проснулся ветер, швырнул в стекло пригоршню крупных капель. Осень всё же включила дождь. Павел сказал:

— Не знаю... Может, как вернусь домой, открою скриншот и действительно попытаюсь... Если смелости хватит...

— А зачем ждать?

Арина повернулась к окну — и он, проследив её взгляд, увидел, как струйки воды на стекле сплелись в знакомую схему. Капли стекали вниз, и казалось, что ключ пульсирует, зовёт, манит...

Павел поспешно отвёл глаза. Спросил, чтобы скрыть растерянность:

— Ну а вы, Света? Не хотели бы в другой мир?

— Нет, Павел. У меня и здесь очень много всего хорошего, а главное — вот это вот чудо в перьях...

Она шутливо потрепала Арину по волосам. Павел кивнул, поднялся и подошёл к окну. Дождь хлестал по прозрачной поверхности беспрерывно, размывая заоконный пейзаж, но ключ по-прежнему был отчётливо виден.

Подумалось — вот и настал момент.

Решайся.

Рискни.

И, может, тебе откроется то, что грезилось.

Мир, не зацикленный на компьютерах. Мир без грязных газет, без дрянных ларьков, без тоски в глазах. Мир, над которым мерцают звёзды.

Вот только...

Нужен ли там он, Павел? Вместе со всем дерьмом, которым он измазался в здешней жизни? С экзистенциальным нытьём и малодушной ленью? С протухшими амбициями и залежавшимся эгоизмом? С кучей знакомых, но без друзей? С привычкой пить пиво перед работой?

С недописанным романом...

Предзимняя ледяная вода лилась на столицу, закрывая плотной завесой фасады многоэтажек, деревья и фонари, супермаркеты и парковки, торговые центры и офисную застройку, входы в метро и пробки на перекрёстках. Всё исчезало, отодвигалось, кроме пульсирующего знака на оконном стекле...

Павел вздохнул.

Отвернулся от окна:

— Знаете, я, пожалуй, пойду. Извините, что отнял время.

— Оставайтесь лучше на ужин, — сказала Света. — Суп очень вкусный.

Она улыбнулась и выключила газ под кастрюлей .