Главы 23-26 (вариант)

— 'Сегодня у меня встреча с проповедником. Когда он выяснил, что у нас уже спокойно, сразу же примчался. Хотел уже прямо с утра устроить исповедь. Но я помню, что отец всегда это делал после ужина. Поэтому так и сказал ему, что отцовские традиции я ломать не буду. Отвязался, но очень уж зло и подозрительно смотрел на меня, ' — озабочено поведал мне собеседник.

— 'Все будет хорошо. Я уже продумал линию нашего поведения, ' — успокоил я его.

— 'Интересное выражение... 'линия поведения'. Смысл понятен, но звучание непривычно, ' — пробуя на вкус очередное услышанное от меня словосочетание, ответил молодой герцог. Замолк на минуту и, видимо вспомнив мою вчерашнею просьбу, продолжил: 'Как вы вчера и просили, я сегодня к полудню пригласил баронов Штенна и Миссири. Помощник капитана Рошель сказал мне, что они чуть ли из штанов не выпрыгивают, так хотят как можно быстрее принести мне вассальную клятву. Хотя знают, что из столицы ещё никто не прибыл.'

— 'Все правильно. Их, видимо, очень впечатлило то, что мы сотворили с армией графа. Для вашего Мира — весьма и весьма показательно. Мне капитан, перед отъездом, кое-что рассказал о ваших армейских реалиях. Так что — все так и должно быть. Клятвы принимай. О графе не беспокойся. Его мы тоже обработаем, когда придёт время. Сейчас же нам нужно подумать о создании органа по управлению герцогством. Учитывая, что оно будет прирастать территориями и людьми. После вассальной клятвы Штенна и Миссири, их баронства войдут в его состав. А по мере осознания положения — и все графство будет нами поглощено. Брать на себя единоличное управление — я не советую, но, даже в этом случае, учиться тебе придётся многому. В моем мире в таких случаях всеми делами занимается Совет при руководителе. В него, обычно, входят специалисты по всем видам деятельности на управляемой территории. Прямо сейчас слишком большую команду создавать ненужно, но человек семь-восемь подбери. По армии и финансам, думаю, особых заморочек не предвидится. Капитан, можно сказать, уже готовый командор. Казначей, хотя он и сомневается в твоих способностях, должен остаться на своем месте, — выдал я и замолчал, давая юному герцогу переварить свалившиеся на него предложения. Затем продолжил:

— 'Как бы нам этого не хотелось, но в Совет придётся вводить твоего проповедника. Иначе получим весьма опасную оппозицию. Как его загрузить — я уже придумал. Будет работать 'политработником'. Кто это такие — расскажу потом. Осталось найти кандидатуры на управляющих торговлей, сельским хозяйством, промышленностью и добывающей отраслью. Хотелось бы, конечно, сразу закрыть вопросы медицины, образования и транспорта, включая дороги. Но это можно и немного погодя. Может, у тебя есть мысли по этим кандидатурам?'

— Некоторое время герцог думал, потом не очень уверенно ответил:

— 'Сельского хозяйства, как такового, у нас не было. Большую часть закупали у соседей. Как раз — в присоединяемых баронствах. Может, кого-то из этих баронов ввести в Совет?'

— 'Наверное, так и придётся сделать. Кого именно — определим после разговора с ними', — согласился я.

— После некоторого размышления, герцог продолжил:

— 'По промышленности... кандидатура только одна — это староста Собрания гильдий. Отец говорил, что это очень толковый человек, хотя и, несколько, излишне желчный. Отец ещё говорил о нем, что он большой интриган. Хорошо это или плохо — я тогда не понял.'

— 'То, что интриган, — это понятно. С другим характером — пробиться на пост старосты в Собрании гильдий, навряд ли, было бы возможно. Если не начнет интриговать, получив пост в Совете, — подойдет. Если начнет — найдем замену', — откомментировал я.

— 'По торговле... есть купец, которого отец хвалил — за хватку в этом деле. Притом он был предан отцу ещё и потому, что тот поддерживал его в спорах с королевскими сборщиками налогов. Нужно переговорить с ним — и, если он согласиться, то, думаю, будет самым подходящим человеком на этой должности. Ну, а по шахтам и добыче — я не знаю. Раньше никто этим не занимался. А, вот по медицине... можно поговорить с замковым лекарем. Отец переманил его из столицы, дав разрешение на лечение нетрадиционными методами. В столице — это не поощряется'.

— 'Хорошо. Остановимся на этих кандидатурах. Переговори с каждым и, если ты посчитаешь их достойными, пригласи на обед, где и объявишь о создании Совета. С проповедником не спорь, а если начнет наседать — зови меня. На вопрос о его обязанностях в Совете — ответь, что он должен заниматься вопросами веры и воспитания твоих подданных, в духе преданности герцогству и лично тебе. Но без фанатизма, аккуратно, но настойчиво', — подвел я черту.

— На этом — мы разорвали связь. Откинувшись в кресле — задумался.

— Мониторинг ничего не дал. Ни с кем из внешнего мира, кроме молодого герцога, так и не смог связаться. Придётся придушить свою лень — и заняться всем, на полном серьезе. Хочется, не хочется — надо.

— Когда решение было принято стало легче и я начал, совместно с Искином, составлять план действий.

— Перво-наперво — учеба молодого герцога 'магии'. Параллельно — обучение основам экономики и военному делу. Остальные направления — по мере надобности и в объеме, требуемом для руководителя коллективами хороших специалистов соответствующих видов деятельности. Ну и, конечно, навыкам в разработке пиар-компаний — по-здешнему, 'интригам'.

— Все имеющееся — придётся адаптировать под здешние реалии, так как 'просто залив знаний в мозг' герцога эффекта не даст и будет им восприниматься, как нечто чужеродное. Да и не нужно все это — здесь и сейчас — в академическом объеме. Выжимки, готовые к реальному применению, — вот, что потребуется.

— Наша работа с Икином была прервана вызовом герцога. Сопутствовавшая эмоциональная составляющая граничила с паникой.

— 'Прошу помощи! Проповедник настаивает на немедленном разговоре!'

— 'Как я понимаю, приказ о создании Совета ты ещё не отдавал?' — стал я выяснять ситуацию.

— 'Нет. Только предварительно со всеми переговорил. С проповедником — вот сейчас разговариваю. Его я оставил напоследок. Обед через две десятины', — тут же последовал поспешный ответ. По всему было видно, что разговор с проповедником молодой герцог оттягивал до последнего.

— 'Скажи ему, что разговор с ним будет очень серьезным и долгим. Так что начинать его сейчас — не стоит. Раз не получается перенести на вечер, пообещай, что пообщаешься с ним сразу после обеда', — пошел я на пересмотр собственного плана. Злить этих святош не стоит. Тем более — такая навязчивость.

— Через несколько минут пришла мысль от герцога:

— 'Он согласился.'

— 'Хорошо. Ты начинай обед. Когда закончится трапеза — свяжись со мной. Я помогу тебе и с организацией Совета, ну и, потом, в разговоре с проповедником. А я пока подготовлюсь', — успокоил я молодого герцога и напряг Искина на поиски теологических диспутов.

— Вот же — зараза какая! Ни в одном из виденных мной Миров — без этих религиозных деятелей не обходилось. Правда, в большинстве Миров — их все же сумели поставить на место, и столь большой роли, как в этом королевстве этого Мира, они там не играют. Здесь же, видимо, такие времена ещё не настали. Так что — придётся подстраиваться. Иметь их во врагах — значит загубить все дело. Надо исхитриться, чтобы помогали или, по крайней мере, не мешали.

— Почему изначально чистая вера, чаще всего, превращается в систему угнетения и подавления? Вопрос, конечно, риторический.

— Вызов пришел через час и двадцать минут. Восемь десятин по-здешнему.

— На этот раз — я полностью подключился к разуму герцога. Он не возражал. Даже обрадовался и попросил вопрос создания Совета озвучить мне.

— Я согласился и, выждав, когда слуги вынесли приборы, оставив на столе только бокалы и несколько бутылок вина, начал 'организационное' заседание:

— Господа. С каждым из вас, за редким исключением, — кивок в сторону проповедника, — я уже переговорил по вопросам, в которых вы разбираетесь лучше меня, и принял определенное решение. Вы все прекрасно осведомлены о прошедших и происходящих сейчас у нас событиях и понимаете, что руководство герцогством, в настоящее время, дело весьма сложное...

— Отец, конечно, готовил меня к этому, но обучение далеко не завершено, а решения принимать надо прямо сейчас и, по возможности, быстро. Поэтому я решил создать при моей персоне исполнительный Совет. Члены этого Совета, каждый в своей области, будут иметь право по текущим вопросам принимать решения от моего имени. Решения, затрагивающие основы существования герцогства, будут приниматься на Совете и утверждаться мной.

— Кроме того, вы знаете, что со мной произошла спонтанная инициация и я стал магом-целителем. Одновременно, у меня появились и некоторые другие магические возможности. Мне также сообщили, что спонтанная инициация часто приводит к смерти, так как маг не умеет правильно управлять появившимися силами. Заверяю вас, что пока срывов со мной не случалось. Мои возможности проявляются медленно, и я успеваю в них разобраться. Ну и, конечно, не рискую запускать те из них, которые не понимаю.

— Теперь о Совете. В нем я наметил следующие сектора, где требуется квалифицированное управление. Финансы, армия, вопросы веры и подданства, торговля, товарное производство, сельское хозяйство, добывающая отрасль, медицина, образование, транспорт, включая дороги. Это даже больше, чем хотелось бы, но я не хочу рисковать, принимая некомпетентные указы, способные навредить герцогству и его подданным.

— Каждый из вас уже, наверное, догадался, чем ему придётся заниматься. Уважаемый Рон Витсон, как вы уже поняли, вам придётся заняться вопросами веры и подданства, включая и судопроизводство. Как церковное, так и светское. Отказа я слышать не хочу. Сейчас у герцогства сложные времена, и как бы трудно не было, я уверен, что вы справитесь. И ещё... Учитывайте, что герцогство, скорее всего, будет расширяться. В каком направлении, думаю, вы понимаете.

— На сегодня — все. Даю вам три дня на то, чтобы подтянуть свои дела и набросать планы к первому полноценному заседанию.

— Уважаемого Рон Витсона, попрошу остаться.

— Когда озадаченные члены исполнительного Совета вышли из зала, я обернулся к проповеднику и решил перетянуть инициативу общения на себя:

— Уважаемый Витсон, вы, как проводник божьего гласа в нашем герцогстве, должны стать для меня главной опорой в эти трудные времена. Я на вас очень надеюсь.

— Этим предложением я поставил проповедника в очень трудное положение.

— С одной стороны, ему в герцогстве предлагают взять на себя очень приличный кусок власти. Чуть ли небесконтрольной. Так это видится с позиции этого Мира. Как такую власть стреножить, в моем родном отечестве уже разобрались, но озвучивать это мы, естественно, не будем.

— С другой, вдруг возникшие возможности юного герцога в области магии заставляют подозревать происки темных сил. Очень похоже на одержимость. И его долг — выяснить этот вопрос досконально.

— Желание — сразу же высказать герцогу подозрения в последнем — на фоне предложенных преференций, почти пропало. Борьба личного и общественного шла недолго. Как и предполагалось — личное победило. Поэтому — вместо озвучивания подозрений в одержимости злыми духами — последовали более сдержанные речи.

— Уважаемый герцог...

— Уже хорошо! Нас уже, можно сказать, признали.

— Ваше предложение очень лестно, и я его, скорее всего, приму. Но мне об этом должно доложить иерарху. Если я получу от него благословение, то со все тщетой возьмусь за дело.

— ещё бы ты его не получил! Церковникам, можно сказать, дается карт-бланш на действия в герцогстве.

— Но положение нашей веры требует проверки источника ваших новых возможностей.

— Вот тут-то я его — и подловил!

— Уважаемый Витсон, я не думаю, что нападение на наше герцогство, убийство моего батюшки и осквернение матушки может быть направлено... от Господа нашего. А, раз так, то те силы и возможности, которые у меня появились для пресечения этих злонамеренных действий, могут быть ниспосланы... только свыше. Вторым доказательством, я считаю тот факт, что я не сошел с ума, не убил себя неумением использовать ниспосланное, как многие другие, спонтанно получившие такой же дар. Тем более что я не против проверки.

— Я уже знал, что проверка проходит с применением, так называемого, Камня Правды. По легенде, Всевышний подарил его одному из первых своих последователей. Проповедник, с позволения своего начальства, припер его с собой.

— Искин исследовал и выяснил, что оный артефакт действует наподобие 'сыворотки правды'. Только там — эффект добивается химико-биологическими способами, а в случае с камнем — действие происходит с помощью электромагнитного излучения, вызывающего схожий эффект.

— Подавить это излучение не составляло труда...

— Так что, давайте... — я широко улыбнулся и невозмутимо согласился, — проведем эту вашу проверку и займемся насущными делами. А их у нас не просто много, а очень много. Зовите вашего послушника с Камнем Правды.

— Такая моя убежденность значительно поколебала его уверенность в том, что без темных сил тут не обошлось.

— Камень Правды не мог применять абы кто. Для этого монастыри отбирали и обучали специальных людей. Своеобразных операторов этого местного 'детектора лжи'. Именно они могли заставить Камень излучать.

— Проповедник не стал звать, а прошелся до двери и, приоткрыв ее, пригласил монаха в зал.

— Вошедший особо не стеснялся — видимо, не раз ему уже приходилось проверять 'сильных мира сего'. Это, несомненно, указывало на то, что больно уж много власти в королевстве захватила церковь, раз не брезговала обычными 'рейдерскими захватами'. Мало у кого не найдется 'скелетов в шкафу', а получив компромат — можно и оттяпать чего-нибудь под себя. Тут главное — найти предлог для проведения 'беседы' с применением Камня Правды. Как я понял из мыслей молодого герцога — этой процедуры боялись все поголовно, начиная от простого крестьянина, до самого короля.

— Пока проскользнули эти мысли, монах деловито уже водрузил этот булыжник на стол — прямо напротив меня.

— Сам сел рядом, профилем ко мне и, устроившись поудобней, застыл. Типа — священнодействует.

— Искин тоже подключился к каналу и начал анализ происходящего действа.

— Сначала не происходило ничего необычного, затем по поверхности каменюки проскочили искорки... и монах начал тихонечко подвывать на одной ноте.

— В следующий момент — сей священный камень окутало голубоватое сияние. Очень слабое, на грани видимости. Как выяснилось — это и означало, что Камень Правды вышел на рабочий режим.

— Искин сообщил, что все — под контролем. Для окружающих — процесс идёт штатно, но на сознание молодого герцога эта штуковина своим полем — не влияет. Искин обеспечил 'обтекание'.

— Как только камень засветился — активизировался и уважаемый Витсон. То, что (перед тем, как задать первый вопрос) ему пришлось прокашливаться, говорило о том, что и он изрядно волнуется. Наконец, он выдавил: