Агентство "Другая Сторона" - 2 (рабочее)

Но сон после такого разговора приходить отказался, несмотря на мою лютую усталость, и я довольно долго лежал в полузабытьи, тупо глядя в потолок. Сперва мне чудился укоризненный взгляд жены, сменившийся сперва ехидным удивлением уже в глазах Елизаветы, а потом — немым вопросом почему-то от Мегуми. Я даже хотел было подняться и немного поработать с документами, но тело оставалось тяжелым и отрываться от кровати отказалось. Оглядевшись, я понял, что стою посреди огромного темного помещения, более всего похожего на тронный зал. Рядом, на расстоянии вытянутой руки обнаружился и трон, на котором вольготно расположилась пылающая фигура со знакомыми чертами. Но как я ни старался — так и не понял, кто это мог быть. Тем временем тени сгущались, а пылающий неизвестный, поднявшись, пожал мне руку, что-то неразборчиво шепнул и исчез в ослепительной вспышке. Когда я проморгался, то увидел, что в зале снова стало светло, а через широкие двери неостановимым потокам входят нарядно одетые люди. А я же просто продолжал стоять рядом с пустым троном, не в силах пошевелиться.

Наконец, удалось сдвинуться с места, и я чудом не свалился с кровати, рванувшись из всех сил и во сне, и наяву. На часах было пол-шестого утра, но я, вопреки опасениям, довольно быстро сумел снова задремать. На этот раз — без странных сновидений.

Следующий рабочий день почти сразу начался с телефонного звонка.

— И за каким чертом тебе понадобилось откапывать Федорицкую? — ехидно поинтересовался майор Андрей Фоменко, с которым мы добрых пять лет сидели в одном кабинете. — Вроде некрофилия — не твой профиль?

— Кого? — спросонья я паршиво реагировал на шутки давнего сотоварища.

— Ну не поверю я, что Слава Ханаров по своей воле пошел с архивистами из Центрального беседовать, — хмыкнул в трубку собеседник. — Значит, это ты его прислал.

— Быстро вы работаете, — подметил я, — Всегда бы так. Особенно забавно, что информация уже до тебя добежала.

— Да я там мимо проходил случайно, а ребята со мной потом по дружбе поделились, — особым талантом майора Фоменко было врать так, что никто и никогда не отличал его слов от правды. — Вот пока наша бешеная Таиса не дозналась, я и решил первым у тебя узнать.

— Привет ей передавай, — все также сонно отшутился я. — На повышение небось пошла?

— Скоро уже, — подтвердил Фоменко мои недобрые подозрения. — Так зачем тебе труп Федорицкой понадобился, ты чертов расхититель могил?

— Слушай, веришь, нет — ни одной могилы не разрыл, — искренне признался я. — Но вот интересный материал в руки попал, это да. Вот и послал Славу с ним покопаться.

— Так, — эти нахмуренные брови я, казалось, просто видел, глядя на телефонную трубку, — Светлана Федорицкая последние пять лет лежит в своей могиле, и в том никаких сомнений нет. Неужто не помнишь эту историю?

— Может, в командировке тогда был? — что-то на память приходило, но очень смутно.

— Ну летчица же! Разбилась, еще пожар был большой на нефтебазе! — попытался достучаться до моей памяти Фоменко. — Хотя наверно да, тебе на Кавказе не до того было. В общем, занимайся этим, если твоя работа того требует, но нас больше не дергай. Если Таиса вдруг прознает и начнет снимать со всех стружку — ответишь, что тебе в руки медальон попал. Иначе и у нас проблемы будут, и тебе она обеспечит сложности.

— Договорились!

— Вот и славно. Но ты заходи, если что, — не прощаясь, Фоменко бросил трубку.

А я уже летел в приемную.

Светлана обернулась, будто уже зная, с чем я к ней пришел.

— Федорицкая. Тебя зовут Светлана Федорицкая, — выпалил я, и только после этого понял, что не дышал, боясь расплескать бесценное знание.

— Не так, — привидение подняла глаза, словно к чему-то прислушиваясь. — Точнее, не совсем так.

Руки же ее, будто живя собственной жизнью, уже набирали имя и фамилию в поисковике.

— Федорицкая-Романова, да, так верно, — прошептала Светлана, сверившись с содержимым статьи. — Читай, Миша, это точно обо мне.

С монитора на меня смотрела эффектная женщина в синем летном комбинезоне, похожая на наше привидение не больше, чем оставшееся в подвале тело. Хотя и тут методики сверки фото с оригиналом не подвели.

Жизнь же у Светланы была достаточно интересной. Родилась во Франции, правнучка самого великого князя Сандро, после распада Союза приехала в Россию вместе с родителями. Окончила один из московских ВУЗов, параллельно училась в калужском училище на летчика. Участвовала в соревнованиях, работала испытателем, побеждала в чемпионатах.

"Небо — это моя жизнь", — говорила она в одном из интервью.

Она успела записаться в отряд космонавтов — но как-то внезапно для всех вышла замуж за своего механика и почти сразу ушла в отпуск по уходу за ребенком. Через три года после рождения второго ребенка вернулась к полетам — но уже для себя, в ДОСААФ-овском клубе под Нижним. И вступила в местную монархическую партию, много сделав для нее на выборах в местный парламент. Разбилась при не очень понятных обстоятельствах — неожиданный вылет ранним утром, падение вроде бы полностью исправного самолета на нефтебазу. То ли внезапный отказ техники, то ли ошибка пилота — в огне мало что сумели найти. Останки захоронены на маленьком кладбище за городом.

Статью мы дочитывали уже все вместе — кроме отлучившегося по делам Василия.

— Спасибо, Слава, — поднял я глаза на непривычно хмурого криминалиста. — Оперативно получилось.

— Видимо, где-то в системе звоночек на нее стоял, — все так же недовольно пробурчал Ярослав. — Я так понимаю, дальше у нас по плану гробокопательство и расхищение гробниц?

— Угадал, — кивнул я. — Причем абсолютно нелегальное. Полицию устраивает существующее положение вещей.

— Оно и к лучшему, — Светлана, кажется, немного пришла в себя. — Не хочу, чтобы кто-то чужой меня трогал.

— Тогда сегодня же вечером и поедем, — я поймал просветлевший взгляд Ярослава и улыбнулся. — Не переживай, в этом малоприятном деле я тебя одного точно не оставлю.

— Я с вами, — встряхнулась Светлана. — Посмотрю хоть, как моя могила выглядит. И наступлю на нее — тоже ничего себе удовольствие.

— Можно подумать, я собирался спорить, — фыркнул я. — Ну что, детективы, какие еще зацепки нам стоит проверить?

— Аэродром, — начал загибать пальцы Костя. — С политической деятельностью разобраться. И, наверно, семью навестить.

— Последнее наверно лишнее, — покачала головой Иванна. — Наверняка полиция у них уже давно узнала все, что можно. А вот со следователем и материалами по тому делу бы познакомиться поближе.

— Постараюсь, — вздохнул я. — Но в этом случае скорее всего группа из столицы была, а туда дотянуться непросто. Что еще важное забыли?

— Мотив же! — чуть не подпрыгнула Мегуми. — Зацепки — хорошо, но зачем кому-то убивать такую прекрасную девушку?

— Наивное дитя, — почему-то покачала головой Иванна. — Был бы человек, а враги найдутся. Но шеф сейчас не об этом. В этом деле слишком много магии. Заклинательный покой, ритуальный кинжал, сбившийся образ. Наша Света не похожа ни на свое фото, ни на свое тело — это бы еще ладно, мы о призраках не так уж много знаем. Но вот что фото тоже на тело не похоже — это уже что-то очень любопытное.

— И об этом тоже постарайтесь узнать, — кивнул я. — Да, Иванна, ты молодец. Но покровительственные интонации тебе не идут. Ну что, за работу!

После чего, не забыв захватить чашку кофе, я отправился в свой кабинет — читать статьи. Сразу два упоминания о монархической партии требовали более внимательно изучить этот вопрос.

А к вечеру, разобравшись с текучкой, мы и впрямь отправились заниматься гробокопательством. Не то, чтобы я и впрямь чего-то ожидал — но уж очень известные обстоятельства смерти не гармонировали с обнаруженным нами в подвале телом. И шанс обнаружить интересные находки все-таки был.

В сумерках кладбище смотрелось немного пугающе. Разве что вороны не каркали — а так было полное ощущение вторжения в запретное. К моему огорчению — территория охранялась. И сторож, бодрый поджарый дядька моего примерно возраста, вопреки всем анекдотам был на удивление трезв. Он расположился на лавочке под фонарем и неторопливо листал толстую книжку в потертой обложке.

— Договоримся, думаю, — я попытался прикинуть, во сколько мне обойдутся молчание сторожа и его же помощь в ликвидации последствий.

К сожалению, отводить глаза в нашем коллективе никто не умел. Я было рассчитывал попросить содействия у Алисы, на такое уже способной, но она уткнулась в свои учебники с таким несчастным видом, что мое сердце не выдержало, и я оставил дочь в покое.

Зато большинство несложных проблем в государстве Российском вполне можно было решить деньгами. К счастью, в наших краях пистолетом их решать перестали уже лет двадцать как.

— Да ладно тебе, — Светлана, сжавшаяся во время дороги в светящийся комок, снова вернула себе человеческий облик. — Этого я беру на себя.

— Ну давай, красивая, покажи себя, — мурлыкнул Василий, поглаживая любимую малую пехотную лопату. — Будет интересно.

— Не сомневайся, рыбных дел мастер, — Светлана мягко щелкнула стажера по носу, что-то шепнула ему на ухо и просочилась сквозь заднюю дверь.

Мы поспешили вслед за ней, не забыв на всякий случай прикрыть лица шарфами. Не то чтобы я опасался серьезных проблем — но быть пойманным за гробокопательством было бы откровенно стыдно.

Сторож оказался крепким орешком — когда прямо перед ним из ствола дуба вылетела полупрозрачная фигура привидения, он даже не вздрогнул. Только выпрямился и отложил в сторону свою книгу. В неярком свете фонаря сверкнула позолоченная арабская вязь на обложке.

— Как давно я этого ждал, — пробормотал он, и уже чуть громче продолжил, — Здравствуй, красна девица. Соблазнять будешь, или просто жаловаться?

Светлана такого явно не ожидала, замерев на мгновение, но довольно быстро собралась.

— Какой соблазнять, я ж привидение, — буркнула она. — В своем ли ты уме, Петрович?

— Разное слышал, — все таким же мягким голосом ответил сторож, — И, кстати, я Николаевич, если уж на то пошло, могла бы и выучить, раз здесь лежишь. Так в чем дело-то у тебя?

— Кольцо мне мешает. Я там, а муж здесь. Сними, будь добр. Оно золотое — себе оставишь в награду.

— Вот прямо так, без обиняков? — сторож немного удивился. — Копать надо, да? Если ты из недавних — прости, подождать придется. Не люблю эти картинки.

— Ну а чего тянуть-то, — по-простецки развела руками наше привидение. — Я тут уже несколько лет лежу.

— Тогда нормально, — кивнул сторож, поднялся с места, и вытащил из небольшого ящика лопату. — Веди.

У могилы он неожиданно замер и помотал головой, смерил Светлану задумчивым взглядом, затем, пробурчав что-то себе под нос, начал копать.

Еще с полчаса мы наблюдали, как он споро работает шанцевым инструментом, благо памятника на могилке не было, только простой деревянный крест с пожелтевшей от времени фотографией и датами жизни.

— Дальше мы сами, — решился Василий, видимо, отреагировав на жест Светланы. — Надо бы его успокоить.

— Только аккуратно, — поморщился я.

Работали стажер с привидением красиво — Светлана ярко засияла, отвлекая внимание сторожа, а Василий, шмыгнув из-за кустов, прижал растерявшемуся дядьке сонную артерию и аккуратно положил обмякшее тело на дорожку.

— Часа на три хватит, — объяснил он нам с Ярославом.

Светлана, коснувшись сторожа краем одежды, дернулась, как от удара.

— Однако, — изумилась она. — Подготовленный дядя. Профессионал, можно сказать. Амулеты у него точно настоящие.

— С какими опасными созданиями я работаю, — проворчал Ярослав. — Там много еще копать?

— Да не очень, этот Николаевич — настоящий экскаватор.

В три лопаты дело спорилось, и уже скоро мы смогли очистить от земли крышку гроба. Светлана, не позволяя никому, открыла ее собственным телекинезом.

Внутри в свете фонаря обнаружилось нечто странное. Оплавленная конструкция, в которой с трудом удалось опознать джойстик от ЯК-52 и почему-то пара прыжковых ботинок в довольно приличном состоянии.

— То есть тела пилота они не нашли, — констатировала Светлана. — Вроде и обидно, что к моей могиле так подошли, и хорошо — никто чужой там не лежит.

— Тут ты ошибаешься, — судя по расфокусированному взгляду, Ярослав задействовал что-то из своих особых способностей. — Тот, кто последним носил эти ботинки — уже мертв. И это мужчина.

Шансов на анализ ДНК у нас не было — но ботинки мы все-таки изъяли. Возможно, найдутся способы — или технические, или магические — как-то понять, откуда они вообще взялись в этой могиле. Напоследок, закрыв крышку гроба и сметя усилием воли кучу земли обратно в могилу, Светлана что-то вложила в руку сторожа.

— Я же обещала ему кольцо, — грустно улыбнулась она. — Вот и отдаю.

— Откуда ты его взяла?

— В кармане у моего тела лежало. Это действительно мое обручальное кольцо. И я, кажется, даже помню, как его снимала. И что снимала и прятала его в кармане не раз. А больше там ничего и не было, если ты об этом.

— Твои вещи, тебе и решать, — отмахнулся я. — И заодно у сторожа будет мотив молчать, если вдруг кто-то могилой заинтересуется.

Интереса ради, я посмотрел, что же за книгу читал сторож, когда перед ним возникла Светлана. Арабского я, разумеется, не знал — но однажды виденная вязь мне запомнилась. Простой охранник сельского кладбища на досуге листал Некрономикон в оригинале. Абдул аль-Хазред, его автор, более известный как Безумный араб, точно был бы в восторге.

За следующую ниточку я тянул уже в одиночку — в конце концов, мне и самому всегда было интересно, как живет в наших краях малая авиация.

Дорога до аэродрома оказалась недолгой — пробок по случаю рабочего дня не было, а ремонтники, мучавшие трассу с тех пор, как сошел снег, благополучно куда-то подевались.

Само летное поле было вполне обычным — здоровенная поляна, огороженная символическим забором, и несколько административных зданий. Типовой аэродром ДОСААФ, еще из прежних времен, для любителей авиационного и парашютного спорта. Разве что парашютистов было не видать, а на взлетной полосе, собранной из поросших травой бетонных плит, помимо нескольких привычных Як-52 стояло несколько более современных легких самолетов. Приглядевшись, я увидел на их килях эмблему фонда "Наследие". Князь с непонятными, да и не слишком интересными мне целями подкармливал самые разные организации по всей области. Любопытно было только, не связано ли участие нашего фонда с деятельностью Светланы.

Пометив себе, что этот вопрос надо будет аккуратно уточнить, я проехал мимо поднятого шлагбаума и, оставив машину на стоянке, прошел в приоткрытую дверь главного здания.

На пути к кабинету начальника мое внимание привлекла небольшая ссора. Высокая темноволосая девушка в летном комбинезоне неожиданно низким хрипловатым голосом что-то выговаривала троице пилотов. Двое из них молчали, опустив глаза, а третий пытался возмущаться в ответ. Но все его аргументы безжалостно отметались, причем на редкость живым и образным языком.