Прокляты одной судьбой

— Она замужем, ей примерно триста или четыреста лет.

— О, ну конечно, теперь я ее, сто пудово найду, — продолжал через артефакт возмущаться Гидеон, — ты вообще понимаешь, что мини-кэб может даже не ей лично принадлежать, а, например, ее мужу, или отцу, или брату, компании на которую она работает, шмесс! Матери, сестре, подруге, в конце концов! Или она вообще ее в аренду взяла, ты же сам говорил, что она из Мира Эльфов пришла, вполне возможно, что она по работе приезжала! — он вздохнул, очень медленно, так чтобы успокоиться и, выдохнув, с сарказмом произнес, — ну и задачку ты мне задал...

Владислав нажал на отбой, понимая, что сам сглупил и почему-то так долго ждал.

Вот только почему? Герцог задумался над этим вопросом,... и в его голову пришла такая странная догадка, что он даже сам опешил.

— Ну, уж нет... Нет, нет и еще раз нет!, — отчеканил он вслух, сам себе.

Или...

Нееет....

Страх?... Он не искал ее из-за страха?

НЕТ!

Он не мог ее бояться! Он просто не мог! Она не сможет своими глазами управлять им! Никогда и никто не будет больше управлять Владиславом, и уж точно ни эта дрянь!

Герцог пришел в ярость на свои собственные мысли. Даже то, что он смог допустить такое, уже выбешивало его невероятно.

Он найдет ее, оттрахает во все дырки, даст ей денег, чтобы помалкивала и успокоится!

"А ее зеленые глаза больше никогда не будут меня преследовать по ночам!" — мысленно приказал сам себе Владислав, и от этого ему даже стало чуточку легче.

А на следующий день Владислав пошел в клуб и снял там себе красноволосую модель. Нет, она не была похожа на ту дерзкую полукровку. Высокая, знающая себе цену, с профессиональным томным взглядом.

— Шмесс! — ударил он кулаком в дверь, после того, как выпроводил шлюху из своих покоев и перепоручил её доставку до дома верному стражу — духу, привязанному к дому несколько сот лет назад. — Да это просто наваждение, какое-то! — воскликнул герцог в пустоту и еще несколько раз ударил кулаком в дверь, и только лишь заметив хмурого охранника, вышедшего посмотреть, что с его подопечным, наконец-то взял себя в руки.

— Все в порядке, отдыхай, — кивнул он ему, и очередной наемный воин тут же ретировался с глаз раздраженного хозяина замка.

Владислав пошел в свой кабинет, сел в кресло, налил янтарной настойки и подкурил аритту.

Обычно эти действия умиротворяли его и приводили разум в порядок.

Но не сейчас...

Потому, как стоило ему прикрыть глаза от едкого дыма, как вновь он увидел ее.... Герцог со злости запустил стакан с так и нетронутым напитком прямо в дверь, матерясь. И начал вновь вызывать через артефакт связи Гидеона.

— Владислав, мы ищем, но ты же сам должен понять, что это очень сложно..., — услышал он ту же самую фразу виконта, которую тот повторял ему постоянно, когда герцог спрашивал его о поисках.

— Значит нужно делать это быстрее! — вспылил Владислав.

— Слушай, сними себе похожую девку, трахни ее и успокойся уже! Ну, зачем тебе столько нервов тратить? — с иронией в голосе проговорил Гидеон.

Владислав уже хотел отправить его в чертоги проклятого бога, но вместо этого и сам не понял, как спросил совершенно другое.

— Слушай, ты в судьбу веришь? — и тут же мысленно застонал от злости на себя за такой дурацкий вопрос.

Но самое странное, вместо смеха от Гидеона, он услышал совсем другое.

— Владислав, не гони пургу. Какая, еще судьба? Я в эти сказки не верил и никогда верить не буду. Просто эта телка цену себе набивает, да и все. Может у нее в тот момент плохое настроение было, или что-то личное случилось, поверь мне, когда она добралась до своего дома, то тысячу раз уже пожалела, что поговорила с тобой в подобном тоне и не пришла на свидание. Мы найдем ее, и вот увидишь, что зря только золотые и кровь потратил на её поиски. Она самая обыкновенная шлюха, каких тысячи. Раздвинет свою рогатку стоит тебе только показать ей пару монет, как миленькая. А ты — судьба, судьба... тьфу!

Владислав вздохнул, понимая, что Гидеон прав, морщась от его то и дело проскакивающего в разговоре жаргона.

— Ты кто, начальник моей службы безопасности или мой психоаналитик? — шутливо спросил он виконта.

— Слушай, давай забуримся в какой-нибудь клуб, снимем телок, потрахаемся и ты успокоишься?

Владислав замолчал на несколько мгновений, ощущая нарастающее раздражение на себя. Расклеился, дал слабину, и все, Гидеон сразу на шею полез.

"Этот щенок, тебе еще даст про сраться, держи его всегда на коротком поводке, упустишь, наживешь себе самого опасного врага, а будешь иногда сдавливать удавку, да косточку подбрасывать в нужный момент, тогда выйдет из него самый лучший и верный пес", — вспомнил он слова деда.

— Знаешь, что, Гидеон, я, пожалуй, сам решу, когда и кого мне трахать, а ты занимайся своей работой, а то, я что-то результата особого не вижу, сноровку потерял? — практически прорычал в трубку Владислав.

— Обижаете ваша светлость, я же так, просто по-дружески, — недовольным голосом начал оправдываться Гидеон в ответ.

— Я ценю нашу дружбу Гидеон, но будь добр, пожалуйста, выполняй свою работу, как следует, — отчеканил он жестким голосом и отключил артефакт.

Он найдет ее, во что бы то ни стало, найдет! Отведет свою душу и успокоиться!

Но душу отвести так и не получалось. Дерзкую полукровку искали целый месяц, а результатов было — ровно ноль.

Пока однажды герцог не посмотрел в окно своего офиса.

Глава 3

Целый месяц Мэри пыталась вновь справиться с собой, она вспоминала все методики мага-менталиста — графа Паэриса, который единственный смог помочь ей восстановиться и вновь полюбить себя и прекратить бояться всех во круг. Но прошло слишком много лет, и Мэри уже почти ничего не помнила.

Сиарилиэль заметил её странное поведение, в тот же день. Но она не смогла ему ничего рассказать. Она много чего ему рассказывала, точнее сказать все, что происходило в её жизни, с тех пор, как они стали жить вместе, но своё юношество она держала под замком, отделываясь лишь общими фразами, когда Сиар, спрашивал её о прошлом. И даже не потому, что стеснялась, а потому что сама не желала ворошить прошлое.

Слишком опасно для неё было вновь возвращаться туда. Слишком тяжело думать о том, что случилось. Вновь пройти через тот страх и стыд? Нет, она не могла. Поэтому и Сиарилиэлю она тоже ничего не могла рассказать. Хотя граф Паэрис, с которым она в те времена все ещё очень редко, но встречалась, настоятельно советовал ей это сделать. Но она не могла... Это было сильнее её...

"Мэри, иногда в жизни случается плохое, и ты смогла преодолеть очень многое, но, если ты сможешь поведать о своих страхах твоему будущему руниэ*, поверь, тебе станет ещё легче", — вспоминала она слова менталиста, когда принесла ему пригласительный на церемонию обручения.

Но к его совету она так и не прислушалась. Вот и в этот раз, она не желала вновь рассказывать руниэ о том, что когда-то случилось и уж, тем более что она вновь встретилась с тем, кто, походя, практически уничтожил её, как личность.

Мэри готова была врать, впервые за сотню лет их совместной жизни с Сиаром — она отнекивалась и говорила, что загруженность большая на работе, сроки горят... клиентов слишком много. Все, что угодно, лишь бы избежать его расспросов.

— Мэри, у тебя всегда было так, и сроки, и клиенты, и сложности... Но ты никогда ещё не была такой...

— Какой? — нервно передернулась она и отстранилась от Сиара, когда они после секса лежали в постели.

— Холодной...

— Это усталость, просто усталость, я говорила тебе, что не хочу, но ты не послушал меня... — прошептала она, отворачиваясь на бок, и натягивая простынь, практически на голову.

На улице — жара, дышать не чем, дома — духота, а ей было холодно. И она даже не позволила Сиару включить охлаждающий артефакт.

— Может тебе взять маленький отпуск? Зачем ты столько заказов набрала? У нас ведь все не так уж и плохо, я нормально зарабатываю теперь, по закладным платим вовремя, Линиэль одета и обута, учится в престижной академии. В хранилище продукты есть... Скинь часть заказов на кого-нибудь? Сомневаюсь, что кто-то захочет упустить выгоду...

— Нет, глупости, золотых никогда не бывает много, — попыталась оправдаться она, — сейчас заказы есть, а завтра их не будет, вот тогда и отдохну...

Сиар обнял её со спины и притянул к себе.

— Мэри...

— Давай не будем Сиар... — попыталась сменить она тему, чтобы отвлечь его, — ты же кончил... Давай спать.

Для убедительности она даже зевнула.

Но для мужчины это явно был не аргумент.

— Но ведь ты же нет...— и обдавая горячим дыханием, он начал целовать её в шею на затылке.

И впервые за сотню лет Мэри осознала, что не чувствует то возбуждение, что всегда охватывало её, стоило только Сиару, начать именно так, ласкать её шею. Это было её самое чувствительное местечко. Но сейчас она не чувствовала почти ничего кроме нарастающего раздражения.

"О, Присветлый... Неужели её мир опять пошатнулся?... Неужели только одна встреча и она опять разваливается на кусочки?" — с ужасом подумала девушка, но с такой же яростью отринула от себя эти чувства и, развернувшись к руниэ*, перехватила у него инициативу с поцелуями.

Она должна вернуть себе свою жизнь, и она даже не подумает поддаваться отчаянию...

Но все сложилось не так, как хотела бы Мэри... Близость с мужем не принёс для неё ничего, кроме полнейшего разочарования, она так и не смогла расслабиться и возбудиться и впервые в жизни имитировала оргазм. Только, чтобы Сиар перестал переживать и пытаться выяснить, что с ней не так...

Она любила его, очень любила, но даже перед ним она не могла открыться... Слишком больно...

"Впервые она врала, что день прошёл, как обычно и впервые она имитировала оргазм", — с горечью поняла Мэри.

Она постаралась уснуть, лёжа в объятиях уже давно спящего руниэ*. Но как только закрыла глаза, то прошлое, от которого она так старательно много лет открещивалась, настигло её во сне.

Это был первый день сезона сбора охры*. Мэриэтта с белыми огромными бантами размером с её голову, букетом тех самым охр и в парадной форме, была среди таких же, как и она первогодок-демонов.

Они стояли на улице во дворе их академии, большого многоэтажного здания в котором Мэри должна будет провести годы учебы до первого совершеннолетия.

Ректор академии говорил на сцене приветственные слова.

Мэри с восторженным и немного испуганным взглядом смотрела на взрослого и всеми уважаемого демона, воспитавшего не одно поколение высших.

Родители Мэри стояли в другой стороне вместе со всеми остальными родителями. И она иногда бросала взгляд в их сторону, боясь, потерять и потеряться. Но любопытство было сильнее страха, и она вновь переводила взгляд к сцене и прислушивалась к тому, что говорил ректор.

После приветственных слов, она увидела, как на сцене появилась странная пара. Высокий и худощавый высший демон в представительном костюме, в котором обычно ходят вот такие взрослые уважаемые демоны, например, папин начальник на работе, а с ним был мальчик старше Мэри на несколько лет, судя по его росту.

Она бы даже не обратила на мальчика внимания, если бы не его очень странный и необычный взгляд. Мэри никогда не видела такого взгляда ещё ни у кого из её знакомых. Она не могла понять его значения, и поэтому мальчик показался ей очень интересным.

"Вот бы с ним подружиться?" — подумала она.

Уже позже она узнала, что это за взгляд — мальчик смотрел на всех с превосходством и презрением. Но тогда она была слишком маленькой, чтобы это понять.

Оказалось, что демон выступающий на сцене — герцог Корн, член королевской семьи, и владетель герцогства Корн, а мальчик с ним — это его внук и наследник. Он поздравлял всех учащихся с началом учебного года, говорил о том, что все они скоро должны стать опорой и будущем всей империи. И что-то ещё, про императора и его священной войне, но Мэри не совсем поняла, что это означает.

А всего лишь через несколько лет, этот же высший демон так же будет стоять на этом же месте и говорить о том, что наша империя теперь идёт новым курсом — к свободе от войн и мы, наконец, смогли разрушить оковы махрового загнивающего патриархата.

Но Мэри все равно мало что в этом понимала. Единственное чего ей хотелось все сильнее и сильнее, так это дружить с тем молчаливым мальчиком.

Его необычный взгляд и вид так сильно привлекал её, что она, даже не задумываясь почему, но постоянно стремилась приблизиться к нему уже позже. Что само собой было очень затруднительно сделать.

Начальные классы занимали левое крыло академии, а старшие учились в правом. И поэтому как бы Мэри сильно не хотела пообщаться с наследником Корном со странным взглядом, она не могла пересечься с ним в академии. А идти специально в крыло для старшеклассников было почему-то боязно.

И выходило, что единственное время, когда Мэри могла видеть этого мальчика, так это только на всяких праздниках или академических общих построениях.

К тому же мальчик оказался совсем не молчаливым, он всегда открывал все праздники, был как ведущим, так и участником практически во всех концертах. Он с выражением умел рассказывать стихи, и играть разные роли в постановках, и даже играть на разных инструментах.

Мэри узнала его имя — маркиз Владислав Корн, будущий герцог Корн.

Уже позже по разговорам от родителей она узнала и другие подробности его жизни: о том, что дедушка мальчика член королевской семьи, но править империей их семья никогда не сможет, потому что поклялись королевской семье в верном служении еще несколько тысяч лет назад и потом к нему вообще новое слово приклеилось — советник императора. Он курировал академию, в которой учился его внук, и всячески спонсировал её.

Даже организовывал для детей бесплатные кружки и спортивные секции за счёт собственных средств.

Но для Мэри все эти слова были пустыми, она ещё не очень понимала, что это значит. Единственное, что она могла понять, так это то, что дедушку Владислава очень сильно уважали.

Уже позже ей даже удалось узнать по разговорам от одноклассников, что родителей у Владислава нет, они погибли, когда он был маленьким, и его воспитывает только дедушка.

Тогда Мэри по-другому стала относиться к мальчику — вместе со странным любопытством она испытала ещё и жалость к нему. Она вспомнила один единственный день, когда осталась с дедушкой. С ним было очень трудно. Он накормил Мэри подгоревшей яичницей, а детские картинки по артефакту вообще не дал смотреть, так как все время смотрел по нему что-то скучное и нудное. И играть он тоже с Мэри совершенно не хотел. Она тогда с огромным удовольствием вернулась домой и когда в следующий раз родители предложили ей посидеть с дедушкой, закатила истерику и наотрез отказалась.

А у Владислава не было возможности отказаться, потому, как у него не было родителей. Мэри тогда чуть не расплакалась от жалости к нему.

"Как же должно быть грустно ему без мамы с папой?" — каждый раз задавалась она вопросом, когда в очередной раз разглядывала его на каком-нибудь концерте.