Рыцарь, в замок родителей, которого крестьяне каждую неделю доставляли бочонок пива совершенно бесплатно, посмотрел на него растерянно, потом сообразил.
— Понимаю, в городе за пиво надо платить, — он взял со стола небольшой кинжал, отрезал одну из серебряных пуговиц на своем камзоле и отдал ее Бурксту. — Надеюсь, этого будет достаточно?
— Вполне, — монах бережно опустил серебряную пуговицу в карман балахона.
— Хорошее черное пиво варят только у Гонзара Кабана, — посчитал нужным подсказать Бурксту Мичигран.
— Воистину, — подтвердил монах и вышел.
"Они кормятся пуговицами рыцаря, — скептически оценил обстановку Мичигран. — Здесь заработком и не пахнет. Хлебну пива, пожелаю им удачной охоты на огнедышащего дракона, а сам отправлюсь на охоту за богатыми клиентами".
Пока гном ходил за пивом, рыцарь сообщал Мичиграну о своих планах. Планов у него имелось столько, что, следуя им, можно было победить добрый десяток драконов. Каждого по отдельности или, если удастся их собрать, всех вместе. Количество не имело значения. Рыцарь ходил по комнате, громко звенел шпорами, размахивал руками и увлеченно рассказывал о неотразимых ударах и хитроумных приемах.
Мичигран притворялся, что слушает его. У Мичиграна болела голова. Его совершенно не интересовали, ни воинственный, но бедный, рыцарь, ни его планы, ни принцессы, ни, тем более, драконы. Он ждал Буркста. Буркст должен принести пиво.
Наконец гном вернулся. Он был сообразительным гномом, или, скажем, опытным монахом, что, в принципе, почти одно и то же. Буркст принес два кувшина пива, соленые орешки и три довольно вместительные глиняные чаши. Практичный гном-монах рассудил, что глупо сидеть и смотреть, как маг лечится. Тем более, в отличие от рыцаря, монах понимал, что уговорить мага, принять участие в походе против дракона, будет не просто. А за общим застольем разговор может стать более результативным.
Рыцарю тоже налили... После второй чаши он повеселел и стал еще более воинственным. А опытному магу и не менее опытному гному, для начала было в самый раз. Маг сразу определил, что за пивом гном не поленился сходить к Гонзару Кабану. Куда только девалась у Мичиграна головная боль. Голова стала светлой и легкой. Темное пиво из таверны "No Name" было по-настоящему целебным напитком.
— Я расправлюсь с драконом в считанные минуты! — разошелся Сокрушитель Троллей. — Я знаю несколько таких приемов — ни один рыцарь таких приемов не знает, а я знаю. Вот, смотрите...
Он вынул из висевших на стене ножен меч.
— Мой славный меч Калибур! — объявил Калант. — Я получил его в наследство от своего отца, неустрашимого рыцаря. Этим мечем, он сокрушил всех своих врагов и победил в двадцати трех поединках, — юноша расстегнул оставшиеся на камзоле пуговицы, принял боевую стойку и бросился на воображаемого дракона.
— Так... Удар в грудь! Смотрите внимательно. Теперь еще один прием: финт вправо и укол в левое плечо! Неожиданный вольт и еще один укол.
Несчастный дракон был вынужден отступать под натиском отважного рыцаря. Коварное чудовище несколько раз пыталось увернуться от меча, но безуспешно. Могучие удары следовали один за другим. Наконец Сокрушителю Троллей удалось загнать дракона в угол.
— Еще один укол в грудь! Смотрите, он слабеет от потери крови. И теперь я одним могучим ударом отрубаю ему голову! — последовал отчаянный взмах мечом, от которого рыцарь едва устоял на ногах, а кровожадный дракон испустил дух.
— Как?! — спросил Сокрушитель Троллей.
— Впечатляет! — совершенно искренне сообщил Мичигран.
— Главное — надо делать все быстро и точно, не дать дракону опомниться, заставить его открыться, — объяснил довольный Калант. — И несколько особых приемов, о которых т-с-с-с, — он приложил палец к губам. — Ни-ко-му! Ни-ког-да и ни-ко-му!
— Где можно найти подходящего дракона? — из обычного любопытства спросил Мичигран. — В наше время они столь редко встречаются. Я, например, ни разу не видел.
Рыцарь довольно хихикнул, налил себе еще чашу пива, осушил ее в несколько глотков, потом вынул из кармана небольшой кусок пожелтевшего от преклонного возраста пергамента и положил его на стол перед Мичиграном.
— Я отдал за эту драгоценную карту последнюю золотую монету, — сообщил Калант. — Теперь вот... — он провел рукой по ниткам, оставшимся от трех срезанных серебряных пуговиц и по пуговицам, которые еще украшали своим блеском камзол. — Все, что осталось. Но это временно, пока мы не завладеем золотом, которое охраняет дракон.
Из этого откровения рыцаря, маг окончательно убедился, что до тех пор, пока Сокрушитель Троллей не овладеет сокровищами дракона, все его богатство состоит из семи серебряных пуговиц. Поступать к нему на службу не имеет никакого смысла.
— Ты посмотри на эту прекрасную карту, — напомнил рыцарь.
Мичигран посмотрел. Толстая извилистая линия, по всей видимости, обозначала дорогу. Она выходила из овала с надписью "Горад", пересекала надпись: "Очин балшое поле. По ниму ехат целай ден и еще палавина", делала полукруг возле слов "Виселы лес. Чириз ниго прабираца тоже целай ден или три", поднималась над надписью: "Ищо одно балшое поле с аврагам", пронизывало круг с надписью "Пасилен. живут луди." и, наконец, упиралась в неряшливо нарисованный квадрат со столь же неряшливой надписью: "Башня ис балшим драконам и ис принцесай. Там многа залатых манет".
Мичигран подумал, что за золотую монету он бы охотно нарисовал десяток карт, которые выглядели бы намного привлекательней этой безграмотной фальшивки.
— Почему лес назвали Веселым? — спросил он.
— Там раньше жили эльфы, — сообщил Буркст.
— Эльфы веселились... С их постными физиономиями, — удивился Мичигран. — Представляю, какая это была тоска.
— Эльфы веселились по-своему, — стал объяснять монах. — Они ловили каждого, кто пытался пройти через лес, и чарами заставляли его плясать до тех пор, пока тот не умирал от голода, жажды и усталости.
— М-да, веселенький лесок, ничего не скажешь.
— Вот та самая башня, к которой лежит наш путь, — вернул разговор в нужное русло рыцарь и ткнул пальцем в место, где кто-то пытался изобразить квадрат.
— Ты уверен, что карта не фальшивая? — поинтересовался Мичигран.
— Конечно! Мы с Буркстом купили ее у очень почтенного старца. Ему она досталась в наследство от мудрого прадеда.
Знал Мичигран несколько почтенных старцев, которым мудрые прадеды оставили ценные карты. По роду своей профессии, магу нередко приходилось иметь дело с жуликами, промышляющими в славном городе Геликсе.
— Насколько я помню все древности, в том числе старинные карты и книги изготавливают и продают на улице Стриженых Свиней, — сообщил он.
— Но эта карта настоящая, — стоял на своем Калант. — Мы купили ее совсем на другой улице.
Монах поддержал рыцаря:
— Да, мы купили ее на улице Хромых собак. Карта очень подробная. И посмотри, здесь как раз то, что нам нужно, — он тоже ткнул пальцем в квадрат: — Башня с большим драконам и принцессой. А где дракон и принцесса, там водится и золото, — добавил Буркст и пристально посмотрел на Мичиграна, как бы пытаясь удостовериться, понял ли тот, о чем идет разговор.
В искренность его маг поверил: ни гном, ни монах не бросились бы освобождать принцессу из башни, если бы в этой башне не пахло золотом. Тем более, сейчас гном и монах были в одном лице. Маг не верил почтенному старцу, нарисовавшему эту карту. И не мог понять, как поверил жулику хитрый монах.
— Принцесса изнывает от тоски, она ждет своего освободителя, — не унимался захмелевший рыцарь. — А я дал обет!.. — темное пиво от Гонзара Кабана сильно подействовало на не привыкшего к этому напитку рыцаря. — Я освобожу ее, а потом я освобожу остальных принцесс! Всех принцесс, что томятся и изнывают от тоски, я освобожу... Но начну с этой, потому что дал обет! — он снова ткнул пальцем на квадрат обозначающий башню. — Я убью дракона и освобожу ее! На рассвете мы двинемся в путь... — он забрал карту и снова спрятал ее в карман.
— Ага, на рассвете я все брошу и поеду сражаться с огнедышащим драконом, — объявил Мичигран, к которому после четвертой чаши пива вернулось чувство юмора.
Ради истины следует сказать, что бросать Мичигану было нечего, кроме долгов.
— Правильно, все бросим и отправимся сражаться с огнедышащим драконом, — поддержал его, не разобравшись в интонации мага Сокрушитель Троллей.
Ради той же истины, следует сказать, что и Каланту бросать было нечего.
Монах правильно понял Мичиграна, и заявление мага не стало для него неожиданным.
— Ты что, отказываешься? — нисколько не удивился он.
— Конечно, отказываюсь, — подтвердил Мичигран.
— Почему? — Буркст вынул откуда-то, из своей хламиды, агатовые четки и стал механически перебирать небольшие черные шарики.
— На это у меня есть несколько очень веских причин, — сообщил маг.
— Какие причины могут остановить благородного мага когда представляется возможность совершить славный подвиг? — удивился Калант.
— Первая причина — я не верю этому пергаменту.
— Пергамент настоящий, из хорошей телячьей кожи. Я в этом разбираюсь, — сообщил монах.
— Я не о коже, а о том, что на ней написано и нарисовано. Такие карты за четверть медной монеты охотно рисуют почтенные старцы на улице Стриженых Свиней.
— Но Калант купил этот пергамент на улице Хромых собак, — напомнил Буркст.
— Поэтому с него и содрали золотую монету. Следующий раз пусть покупает подобные пергаменты только на улице Стриженых Свиней. Там они намного дешевле. Вторая причина, — продолжил маг, — мне не хочется лезть в пасть огнедышащего дракона.
— Сражаться с драконом буду я! — гордо заявил рыцарь.
— У драконов скверное зрение. А я плохо переношу жару.
— Неужели тебе не хочется спасти заточенную в башне прекрасную принцессу? — удивился Калант. — Это же высокая честь!
Лет пять тому назад Мичиграна зазвал на остров Дагарон местный Единовластный король Ханарик Великий Кеникспферд. Там маг был представлен принцессе по имени Фингольда. Эта девица по характеру была помесью змеи и ехидны, а лицо ее напоминало унылую лошадиную морду. Она и пиво хлестала, как изнуренная жарой лошадь воду. В довершении всего, одевалась принцесса на редкость пестро и безвкусно. После встречи с ней мага несколько ночей мучили кошмары.
— Нисколько, — отказался Мичигран от высокой чести. — Я не люблю спасать принцесс... Они мне вообще не нравятся... Ее спасешь, а она, вдруг, захочет выйти за меня замуж?! Уверяю вас, что спасать из заточения принцесс не следует... — он представил себе лошадиную морду принцессы из дома Кеникспферд и убедительно добавил: — Ни в коем случае. Там им самое место.
— А слава!? — не отставал Калант. — Маг, ты забыл о славе и всеобщем восхищении!
— Они мне не нужны, — не задумываясь, отказался от славы и от всеобщего восхищения Мичигран.
— Есть еще что-нибудь? — спросил Буркст.
— Конечно, — Мичигран скорчил презрительную гримасу и пожал плечами, — я не собираюсь все это делать даром.
Сообразительный Буркст понял, что двух кувшинов пива мало.
— Я скоро вернусь, — сообщил он и вышел.
И действительно, монах очень быстро вернулся с еще двумя полными кувшинами. Очевидно, благодаря серебряной пуговице с камзола рыцаря, дверь в таверне "No Name" была для него широко открыта.
Глава третья.
После того, как они опорожнили еще один кувшин, благородный рыцарь Калант, по прозвищу Сокрушитель Троллей, потянулся к постели. Монах снял с него сапожки со шпорами, аккуратно укрыл лохматым одеялом и вернулся к столу.
— Буркст, ты гном и монах, значит должен быть хитрым и скупым. Скажи откровенно, почему ты ввязался в эту сомнительную историю? — встретил его вопросом Мичигран.
— Братья нашего Ордена, следуя заветам святого драконоборца, дважды рожденного Фестония, должны помогать рыцарям в их борьбе с нечистью, не жалея ни сил своих, ни жизни своей, — скромно опустив глаза прогнусавил монах.
— Бескорыстно? — так же гнусаво вопросил маг.
— Совершенно бескорыстно, сын мой, — подтвердил Буркст. — Только во славу покровителя нашего Ордена, святого драконоборца, дважды рожденного Фестония.
— Хватит валять дурака, святой отец, выкладывай! — потребовал Мичигран. — Или я сейчас уйду.
— Выкладывай, выкладывай... — недовольно пробурчал монах. — А если это великая тайна и я не имею права никому ее рассказывать. Тем более — магам.
— Я в темную не играю, — Мичигран не любил, когда клиенты скрывали от него важные подробности. Если бы на столе не стоял полный кувшин пива, он сейчас встал бы и ушел. — Или ты мне выкладываешь всю правду, или ищите себе другого мага.
— Да ладно тебе, — Буркст откинул капюшон и к удовольствию Мичиграна оказался рыжим и лопоухим. — Давай примем еще по чаше во славу святого драконоборца, — предложил гном. — Выпьем и поговорим. Умный монах и умный маг всегда сумеют понять друг друга и договориться.
Пиво было хорошим, и разговор, по-видимому, предстоял интересным. Мичигран налил себе и Бурксту.
— Предназначение у него, — вполголоса сообщил монах, когда закончил с чашей. — Рыцарь Калант отмечен.
— Предназначение? Ну-ну... — маг внимательно вглядывался в лицо монаха, пытаясь определить, врет тот, или не врет. — Рассказывай, что за Предназначение у нашего славного рыцаря?
Бурксту не хотелось рассказывать, но и мага упускать было нельзя. В битве с драконом маг необходим, а привлечь именно Мичиграна ему посоветовал человек хорошо разбирающийся в представителях этой непростой гильдии.
— У Каланта, на левом плече, родимое пятно в форме наконечника копья, — полушепотом сообщил он. — Такое же родимое пятно, в форме копья, видели на груди у святого драконоборца, дважды рожденного Фестония.
— Ну, и что из этого? — не удивился откровению монаха Мичигран. — Я знал одного гоблина, у которого на животе было родимое пятно в точности похожее на кувшин для пива. И никто не делал из этого тайны. Наоборот, тот гоблин его всем показывал. Каждый удивлялся и старался его угостить. Ты не поверишь, но этот гоблин за вечер выпивал не меньше шести кувшинов, и все даром. А за пятно в виде наконечника, да еще на плече, никто не нальет и малой глиняной кружки.
— Я тебе тайну раскрываю, а ты мне про какого-то дурацкого гоблина рассказываешь, — рассердился Буркст. — Если тебе не интересно, я и помолчать могу.
— Это я к слову, просто вспомнилось. Рассказывай. Прежде чем составить компанию твоему рыцарю, я должен знать, есть ли у меня хоть маленькая возможность остаться живым.
— Тогда слушай и не перебивай, — Буркст опять перешел на полушепот. — В нашей священной книге, которая храниться у самого Координатора Ордена, их пресветлости Хоанга записано: "И явится славный рыцарь со знаком в виде наконечника боевого копья; и отправится он в поход; и возьмет он с собой преданного святому драконоборцу, дважды рожденному Фестонию монаха; и возьмет он с собой хитроумного и бесстрашного мага; и встретят они на пути своем огнедышащего дракона; и будет этот дракон могуч и отвратителен; и грядет великая битва праведников с нечистью; и с помощью соратников своих, восторжествует рыцарь над драконом".
