Канон. Сломать или поддаться. Часть 3

— Минут двадцать как позавтракал, — обломал я его. — Но от чашечки горячего кофе со сливками в хорошей компании не откажусь.

Артур, уже было расстроившийся, воспрял духом и споро начал усаживать за стол окружающих. Рядом со мной уселись близнецы и Рон, напротив — Джинни с Гермионой, по левую руку сел Перси, а родители заняли свободный правый край.

Том принял заказ и уже через минуту на столе появился обед, который тут же подвергся нещадному уничтожению.

Я, попивая кофе и вполуха слушая восторженные рассказы Рона о Египте, думал о привлечении сторонников, как на первом курсе. Со взрослыми волшебниками точно выйдет облом, никто в здравом уме не полезет в Гринготс, поэтому остаются только дети, для которых это будет невероятным приключением.

И вот тут встает вопрос, кого уговорить на подвиги? Однозначно Гермиону, она знает дофига заклинаний (сам удивляюсь этой ходячей энциклопедии). Думаю стоит только заикнуться о Волди, его темном прошлом, приоткрыть завесу "великой" тайны и она моя с потрохами.

Дальше дилемма. Рон мне вот вообще ни в какие ворота, хотя от него думаю будет очень трудно избавиться, если конечно не шарахнуть его парочкой петри (ласковый петрификус тоталус). Так что тут надо бы взвесить все за и против, возможно рыжий пригодится как группа отхвата...

Идеалом было бы уговорить на путешествие близнецов, но тут туманными намеками не отделаешься. Они ребята умные, их на крючок "приключения" так просто не поймать, придется как минимум рассказать о цели. Хотя им же вроде бы деньги на свою лавку нужны, по крайней мере в каноне они их собирали. Значит над этим тоже стоит поработать, только аккуратно, главное не вызвать нездорового интереса у родителей Уизли.

Джинни лучше держать пока на расстоянии. Во-первых она еще мелкая (а сам-то!), а во-вторых, если с ней что-нибудь случится, Молли меня на тысячу маленьких Поттеров разорвет.

Что ж, придется как встарь, эксплуатировать сокурсников. Надо бы с ними переговорить после приема пищи...

Так, рыжий сам припрется, его хлебом не корми дай только нос засунуть в чужие дела (может он с подачи мамы так делает? Если да, то это многое объясняет), а вот Гермиону будем приглашать. А то чего доброго унесется с Джинни под ручку искать своего кота или спрячется в каком-нибудь углу в попытке изнасиловать очередную супер-толстую книгу, ищи её потом. Значит пока она рядом, нужно привлечь её внимание. Как раз сидит напротив.

Кинуть в неё кексом что ли? Хотя нетактичненько выйдет... Может погладить ей ножку под столом? Хм, а почему бы и нет?! Так точно внимание привлеку. Если понадобится, то потом оправдаюсь после обеда, главное намекнуть на серьезный разговор.

Сказано (то есть подумано) — сделано. Я медленно и аккуратно, чтобы никого не задеть, стал поднимать и протягивать ногу в сторону Грейнджер.

И тут Перси вдруг поднялся, перепугав меня до усрачки. Мелькнула паническая мысль — "Это не я!" — но тут же пропала когда он потянулся за куриной ножкой к тарелке в центре стола. Нога на всякий случай замерла в неудобном положении, а руки обхватили столешницу, чтоб удержать равновесие. Хорошо, что никто не видит как они трясутся от напряжения...

Перси сел на место позволяя мне продолжить дело. По моим прикидкам я уже должен был доставать до Гермионы, но все еще ничего не ощущал под столом. Подумав мгновение решил поводить конечностью из стороны в сторону. Первое же движение и мне улыбнулась удача, я нащупал девичью ногу.

Джинни, сидящая рядом с Гермионой, резко выпрямилась, саданув по столешнице коленом, и уставилась на меня обалдевшим взглядом (вот как она поняла??). Кажется лажанул — подумал я, когда во время финта рыжей разорвался контакт ног.

— Джинни, детка, что с тобой? — Забеспокоилась Молли.

— Н-ничего... все в порядке. — Покраснела Джинни.

— Точно? — Поинтересовалась рядом Гермиона.

— Да-да. — Промямлив смущенно, рыжая села обратно... И зажала мою ногу своими.

Что за?!...

Каюсь — забыл опустить ногу обратно, просто сам обалдел, когда она вскочила.

Эй-эй! Палехче со взглядами! — попытался я освободить конечность из плена, что кстати далось с немалым трудом, ведь выше стола я должен был оставаться невозмутимо весел и общителен. А рыжая что-то во вкус вошла — глазки мне строит тут...

Сделав морду кирпичом когда нога была освобождена, я дернул головой, мол че такое? Ты что-то хотела? Джинни в ответ покраснела еще гуще но взгляда не отвела. И тут неожиданно резко выпрямился Рон, звезданув коленями по столешнице и дико вращая глазами, словно в поиске вора, укравшего колбасу с его бутерброда.

Джинни побелела лицом и прижала ладони к губам, переводя испуганный взгляд с меня на брата. Оп-па! Срослась Канада и Европа...

Гермиона заподозрила что-то неладное и расстреливала "рентгеном" своих глаз хрюкающего меня, злого Рона и нервничающую Джинни. Молли кажется приняла все за игру и пригрозила всем нам парой подзатыльников, если мы не прекратим хулиганить за столом. Близнецы тихо подхихикивали над нами, кто-то из них пользуясь моментом подложил Рону перделку на стул. И когда тот сел, наша компания оконфузилась на весь Дырявый котел.

В общем пламя негодования родителей раздули так, что нас до вечера разогнали по спальням. Меня кстати тоже за компанию, ну и чтобы обидно никому не было.

Где-то через час дуракаваляния и рассматривания фестралов в Чудовищной книге о чудовищах, ко мне в комнату пробрались первые посетители — близнецы Уизли. Я сначала удивился — "чего это им от меня понадобилось" — но потом мне поведали, что по коридору шествует маман и моя комната всего лишь временное пристанище.

За скрывшимися через пару минут в коридоре близнецами моя дверь опять была бесцеремонно открыта и ко мне протиснулась рыжеволосая особа женского пола. И это была ни разу не Молли.

Без всяких "привет, как дела?" она продефилировала в сторону кровати и умастилась рядышком, начав расстрел удивленного меня смущенно-заинтересованным взглядом. Артобстрел прервал новый скрип двери, который привел Джинни в неописуемый ужас и панику. Даже не так — ПАНИКУ... Ну а вдруг это мама, что тогда говорить?

Со страху Джини заскочила ко мне под покрывало и притворилась ветошью. Хотя бугор в районе ног чуть правее коленей было трудно воспринять как часть моего тела или еще одну подушку. Уж больно громоздкий бугорок-то вышел.

В комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь вошла Гермиона. Она медленно прошествовала ко мне и уже хотела было спросить меня о том, "что вот это такое у тебя под покрывалом, Гарри?", когда дверь, зараза, тихонько скрипнула еще раз.

Гермиона не будь дурой сразу смекнула, что и она может притвориться подобным бугорком, поэтому не долго думая тоже юркнула под покрывало. Ага, а подумать что не только у тебя интерес может вызвать подобный бугорок, но и у других, совсем вылетело из головы, да?

На кровати стало тесновато. Вошедшего и осторожно прикрывшего за собой дверь Рона я поприветствовал нервным смешком, вырвавшимся из меня помимо воли. Рыжий остановился на полпути от двери до кровати, заподозрив что-то неладное в "моем" подросшем бугорке, который синхронным шепотом удивленно произнес "как ты здесь оказалась?" и пошевелился.

Я только и смог, что пожать плечами и расплыться в глупой улыбке опешившего школьника, дескать я не я, хата не моя.

Дверь за спиной Рона, нарушая сложившуюся уже традицию, скрипнула резко и громко. Как раз в тот момент, когда рыжий уже собирался что-то спросить и открыл рот. Полуприсев от резкого звука Рон округлил глаза и мотнул из стороны в сторону головой в поисках места, где бы он смог укрыться. Видимо ничего лучше ему в голову не пришло, чем забиться под кровать, что он исполнил с поразительной резвостью.

— Гарри, я бы хотел все же с тобой поговорить, — входя в комнату тихо произнес Артур Уизли и тут же запнулся на полуслове увидев вздрогнувший при первых его словах бугорок. — А что...

— Артур, — вслед за главой семейства в комнату вошла его жена, — ты не знаешь где девочки? Ой, прости, Гарри, мы тебя не разбудили? — повернулась она ко мне и тут же замерла, заметив мой бугорок, вздрогнувший от её голоса так же, как за мгновение до этого от голоса Артура.

Вам че здесь, медом намазано, а?!! Ну ладно дети, но вы-то куда????

— А что это такое? — наконец отмерла Молли.

— Это? — посмотрел я на "кроватную возвышенность" как бы тоже в первый раз, мол ух ты, здесь какой-то бугорок! — Это девочки. Замерзли наверно, а покрывало видимо есть только у меня. Да что там, — не дал я расслабиться чете Уизли, — у меня под кроватью живет Рон, а в шкафу пьют чай Фред с Джорджем. Еще Перси обещал с канделябра лекцию прочитать, но что-то не пришел, наверно канделябр мой не понравился... — задумчиво почесал я маковку. — А вы какими судьбами?

— Эм, кхм... — промолвил Артур, пытаясь сдержать улыбку.

— И правда, пойдем, Артур, пусть мальчик отдохнет. — Старательно скрывая улыбку потянула мужа за рукав Молли.

Стоило входной двери закрыться за родителями, как из под кровати выбрался весь грязный и взлохмаченный Рон с так и застывшим на устах вопросом. А застрял он потому, что девочки откинули покрывало и собрались слезть с кровати, но наткнулись на рыжего.

— Как ты узнал? — апофеозом стал дружный хохот близнецов, действительно вывалившихся из шкафа. — Э-э? — тут же впали они в ступор, когда наткнулись взглядом на всю честную компанию.

— Дурдом... — тихо проговорил я, думая о том, что команда сорвиголов сама собралась.

А через мгновение комнату наполнил детский смех.

Который привлек обратно миссис Уизли...

Чуть позже 3...

Чуть позже 3...

Поезд тронулся от перрона и мерно покачивая вагонами покатил к Хогвартсу, выпуская из трубы белые клубы пара.

Я сидел и смотрел в окно, когда Гермиона, Джинни и Рон обсуждали всякую магическую чепуху. Рыжий как всегда старался завести разговор о квиддиче, метлах и еде. Его сестренка сетовала на трудный учебный год и дорогие вещи модного "Твилфитт и Таттингс", разрекламированные в последнем номере Еженедельного пророка. А Гермиона естественно выносила всем мозг по поводу экзаменов, большого эссе, которого она настрочила на десять страниц больше чем нужно, и теперь горевала примут ли её работу.

Разговор в комнате, когда близнецы вывалились из шкафа, прошел на удивление конструктивно. Близнецы сразу были "за", как только услышали про ограбление Гринготса. Рон сначала возмущался и протестовал (как впрочем и Гермиона), угрожал пойти и все рассказать родителям. Правда сестренка быстро его обломала, сказав, что расскажет родителям, что Рон все выдумал. Из-за этого скрепя сердце пришлось взять мелкую в банду, правда с условием понапрасну не рисковать (а если по честному, то когда пойдем на дело, братцы должны будут вырубить её и положить где-нибудь отдохнуть в безопасном месте). Гермиону пришлось уговаривать дольше и наедине. Вот от неё скрывать всю подоплеку не пришлось, она чуть ли не клещами у меня правду вытаскивала, когда поняла, что дело связано с Волди. Так что команда собралась и все ждут от меня информации о времени и способе, которым я собираюсь провернуть дельце.

А у меня и самого еще только общие черты вырисовываются. Да и то в них пока столько допущений, что они похожи на дырявое сито. Шансы съесть китайскими палочками куриный бульон и то выше, чем у реализации ограбления.

В первую очередь нужно разузнать о магии, которая позволит нам принять облик нужных магов, причем достоверный, а не банальную иллюзию, сдуваемую легким ветерком. Это дело было передано под руководство Гермионе и Джинни. У первой это получается безупречно (т.е. поиск информации), а второй чтобы скучно не было.

Кстати, магия с подменой облика это одно из основных допущений, причем достаточно серьезное.

Близнецам и Рону поручил добывать любую информацию о драконах, пытать братца из Румынии и бросаться на любые книги, даже если они живые и больно кусаются. Насколько помню, по канону в Гринготсе нас будет поджидать дракон. Тоже не слабое допущение, хотя и попроще, чем иллюзия.

Сам же я озаботился информацией насчет замков, сейфов и различных каверзных заклинаний. А то помимо водопада с "гибелью воров" нас будет поджидать заклятье "пылающей руки" и джиминио, в простонародье известное как "умножитель". Это только те, о которых достоверно известно из канона. А вот что там может быть еще — попробуй угадай. Такое незнание — самое печальное и опасное допущение...

Мысли текли вяло, перелистывая воспоминания, так же вяло полз пейзаж за окном, сменяясь туманными холмами и глубокими оврагами, перемежаемыми время от времени короткими темными тоннелями.

В какой-то момент мир вдруг издал протяжный "Бум!", совершенно беззвучный для окружающих и отчетливо ощутимый для меня. Сдвиг — понял я. Снова произошел какой-то сдвиг в каноне... или наоборот возвращение к нему же.

По спине прокатилась капля холодного пота. Выправитель канона снова сделал ход. И его сила пока что находится за пределами моего понимания. Единственное, что я научился делать, это чувствовать вот такие масштабные перестановки.

Поезд издал жалобный скрип тормозными колодками и стал замедлять без того небыстрое движение.

Неожиданно воздух в купе похолодел, окно тут же покрылось испариной, только почему-то с наружной стороны. На душе стало не то чтобы тревожно, а как-то тоскливо. Мной овладела безысходность, приправленная вкраплениями безразличия от отчаяния. Не знаю почему, но мне вспомнился один сон из той, другой жизни. И я точно знал, что он оттуда.

Во сне я был маленьким, гораздо меньше тринадцатилетнего Поттера. Жил в небольшом поселке, где постоянно шатался с кучкой ребятни примерно своего же возраста. И вот однажды, в солнечный летний день, гуляя по поляне, что была на окраине поселка, я почувствовал странное. Этому чувству нет точного определения, но мой детский разум тогда облек его в лучше всего подходящее понятие — беда. Меня посетило сильное чувство надвигающейся беды. Некой угрозы, грядущей с запада. Оттуда, где солнце окрашивало небо в красный, кровавый закат. Я знал, что беда придет оттуда, что она уже рядом, но мы её еще не видим. Она неминуема, она обязательно придет и тут нет сослагательных.

Сначала мной овладела паника, мне захотелось куда-то бежать, кому-то рассказать о предчувствии. Но оглянувшись я не увидел никого. Не было рядом ни друзей, ни взрослых, ни единой живой души, даже животных. И тогда я осознал, что остался один лицом к лицу с надвигающейся угрозой. Помню только горькое отчаяние от понимания, что ничего не могу сделать, ничего не могу противопоставить тому ужасу, что придет сюда. А потом за моими мамой и сестрой...

Безысходность. Я почувствовал точно такую же безысходность, когда изо рта при очередном выдохе вылетело облачко пара.

В купе стало тихо-тихо. Затих неугомонный Рон, перестали шушукаться Гермиона с Джинни. Соседние купе тоже подозрительно замолчали.

Наверно им тоже плохо — подумал я, и именно эта мысль породила толику удивления. Наверно потому, что в душе я был взрослее окружающих детей, у меня получилось выйти из своеобразной апатии. Не скажу, что все плохие чувства исчезли, нет, зато они ощутимо отступили назад на задний план, уступив при этом место нарастающему удивлению.