Во имя справедливости

— Подорвать империю? — опять перебил я Сашу.

— Вот именно, ведь в стране очень много людей, низведенных до положения рабов. Куда больше, чем сторонников нынешней власти. Многие бедняки, да и горожане поддержат освободительную борьбу. Непомерные налоги и сборы царя-резидента и его сатрапов ввергли народ в нищету. Во мне проснулось желание улучшить, а то и вовсе изменить мир. Я серьезно думаю поднять восстание. И ты мне должен в этом помочь!

— Я никому ничего не должен! Тем более, делать такое сложное дело, как революция в незнакомом мне мире.

— Это проще, чем ты думаешь! Нынешняя власть держится на обмане, подлом и наглом. Кучка олигархов пьет народную кровь, уже захлебывается ей и отрыгивает. Многие понимают это. И готовы сопротивляться. В государстве полно рабов и если мы пообещаем им волю и равные права, то они вместе с беднотой поддержат нас.

— Я понял: ты хочешь завоевать власть. Многие мечтают об этом.

Александр невольно поморщился. Но с воодушевлением сказал:

— У меня достойная цель! Я искренне хочу улучшить жизнь людей сначала в этой стране, а потом и во всем мире.

— Насколько мне известно, в нашем родном мире никому пока не покорилась планета целиком, — сказал я. — Хотя, возможно, здесь по-другому.

— И здесь так. Но я хочу стать первым, а ты будешь помогать мне!

Я на мгновение задумался: все ли у Саши в порядке с головой? Хотя его идея, несмотря на всю дикость, показалась мне соблазном, неким приключением, в которое можно вписаться.

Я протянул ему свою мускулистую руку и с улыбкой сказал:

— Желаю тебе удачи! Поклянись только самой страшной клятвой, что будешь бороться за интересы простых людей!

— У нас будет общее дело! — с убежденностью воскликнул Александр. — И так как наши интересы совпадают, никакие клятвы не нужны! Если богам будет угодно, то они помогут нам. Ведь вмешательство высших сил происходит постоянно. И ты появился не случайно...

Глава 3.

Александр говорил убеждено. Я же до попадания в параллельный мир был почти атеистом и не задумывался о влиянии высших сил.

— Сначала расскажи хоть, как здесь очутился, как атаманом стал, — попросил я брата.

— Подставили меня на родине. Если помнишь, я заместителем начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями был. Конфликт у меня с руководством обозначился. Требовали больше денег им отдавать. Там система такая сложилась: все предприниматели отстегивают за покровительство, а значительная сумма "на верх" идет. Мы на одного бизнесмена вышли. Начальник велел хорошо его "раскулачить". А бизнесмен тот нечестный предложил приличную сумму за то, чтобы от него отстали. Договорились с ним. Я не понял, что это — подстава. Но при передаче денег меня взяли, вроде как, с поличным за взятку. Начальник постарался. Не угодил ему...

Не хочу об этом больше. Меня под стражу взяли, судебные заседания начались. Уже на первом суде по предвзятым вопросам судьи понял, что реального наказания не избежать. Мне семь лет строгого режима светило. Вот и решил удрать. Матушка про портал рассказала, подумал: лучше в другой мир попасть, чем в тюрягу нашу. Из СИЗО сложно убежать, решил из зала суда. В туалет попросился, меня парень молодой сопровождал, отключил его точным ударом в солнечное сплетение. На улицу выскочил, наручники отцепил и скорей на электричку.

Понятно, план перехвата объявили. Я их методы работы знаю. Но пока активно начнут искать, какое-то время есть для того, чтобы скрыться. Не стал я нигде отсиживаться, в поезд сел, до Ольгино доехал, в Лисий Нос не рискнул: вдруг успеют на платформе уже человека поставить, чтобы меня караулил.

Пошел пешком по берегу залива к нам. Домой, естественно, не рискнул, дошел только до дуба, про который мама говорила, и сразу в дупло. Сказал заветные слова, так здесь и оказался. Встретил местных, сказал, что память у меня отшибло. К разбойникам попал, в авторитет у них вошел, выбрали меня недавно атаманом. Готовим сейчас им революцию.

— Кому — им? — поинтересовался я.

— Да власти нынешней, местной знати, ушастым этим...

— Ты скажи хоть, какой здесь год сейчас?

— Семь тысяч пятьсот тридцатый...

— Какой? — удивился я.

— Семь тысяч пятьсот тридцатый от сотворения мира. Это по старославянскому календарю, который здесь принят. У нас же, в той жизни, как ты знаешь, летоисчисление велось от рождения Иисуса Христа, а здесь — со дня, когда Бог создал землю и человека.

— А как же раскопки, Чарльз Дарвин, эволюция, превращение обезьяны в человека?

Александр пояснил:

— Здесь запрещено все то, что не подпадает под официальную религиозную точку зрения. Если начнешь рассуждать про теорию естественного отбора, тебя арестуют и выпорют. Или объявят сумасшедшим.

— Вот и у нас, ты не застал, объявили пандемию коронавируса, массовую, обязательную для большинства граждан вакцинацию, существенные ограничения для не привитых. И против сказать ничего нельзя. Я думаю, коронавирусная истерия раздута для того, чтобы отвлечь людей, запретить митинги и большие сборища граждан, погасить протестные выступления и беспорядки. Уж очень неспокойно сейчас в нашем мире.

— А что, и в нашей родной России разве опять может революция начаться? — поинтересовался Саша.

Я ответил так:

— Путин сказал, что революция в нашей стране невозможна. Но большинство людей считают по-другому. У нас сильная власть. Оперативно устраняет своих противников. Даже меня могли посадить за мои заметки с размышлениями. Но может найтись какой-нибудь сильный, но малоизвестный пока политик, и громыхнет в России... Может, ты вернешься в наш мир и там устроишь им... Впрочем, нет, нам не нужны бунты и потрясения. Никому от этого лучше не станет. Любая революция приводит к смертям и лишениям. У нас есть надежда на то, что власть одумается, поменяет курс развития страны.

— Здесь такой надежды уже нет, — задумчиво сказал Александр.

— А на самом деле, если по нашему летоисчислению, какой тут сейчас год? — вновь задал я интересовавший меня вопрос.

— Думаю, такой же, как и у нас. Наверное, Бог создал два наших мира одновременно. Только здесь люди оказались менее воинственными и даже более религиозными, чем у нас. Здесь не было ни революции семнадцатого года, ни Первой, ни Второй мировой войн. Но этот мир существенно отстает от нашего в техническом развитии.

— Войны, гонка вооружений и военной техники являются весомым стимулом такого развития, — сказал я.

— Вот, вот! Тут страны пошли по пути исследования здоровья, а не техники. Даже двигатель внутреннего сгорания до сих пор не изобретен. Люди ездят на лошадях, к которым доступ неприкасаемым запрещен.

— Здесь неприкасаемые есть? — опять спросил я.

— Да, тут сохранились сословия. Элита — это знать: богачи, епископы, прокураторы, управляющие, типа наших министров и крупных руководителей. Мы называем их ушастыми. Затем идут смотрящие: руководители городов, крупных сел, заводов. Потом — мещане. Ну, это типа свободных граждан, мелких торговцев. Ниже мещан — самое многочисленное сословие — работяги. В него входят не только рабочие на заводах, но и крестьяне, а также прислуга ушастых и смотрящих. Наконец в самом низу — неприкасаемые или рабы. Для них определены самые грязные работы...

— Чем-то похоже на касты, как в Индии, — задумчиво сказал я.

— Да, похоже, — согласился Саша. — Индия здесь — удаленная территория под управлением России. Вернее, не России, а ФГР. Так называется наше государство.

— ФГР? — переспросил я.

Федеративные Губернии России. Входим в Мировое сообщество государств. А еще, насколько я понял, всем руководят здесь тайные правители. Своего рода закулиса, которая приводит к власти в подконтрольных государствах лояльных правителей — царей и епископов.

— Индия, получается, наша колония? — опять поинтересовался я.

— Не совсем так. Здесь нет понятия "колония". Есть — территория под управлением, со своим царем, своими руководителями, порядками, обычаями. Только контроль осуществляется более мощной державой. Мы контролируем Индию, республики Ближней и Средней Азии. Англия — большую часть Африки и США.

— Даже США? — удивился я.

— Да, здесь это государство не получило такого развития, как у нас, — пояснил Александр. — До сих пор в Америке преобладает коренное население, которое в нашей той жизни называют индейцами. Много и прибывших из Европы, но они не "задвинули" коренных, как в нашем мире. В целом, здесь русские, а не англосаксы имеют наибольшее политическое влияние. Хотя именно закулиса реально управляет миром.

— Понятно, — сказал я.

А Саша продолжил:

— В остальном тут много похожего на наше. Только люди другие, может, очень близкие нам по характеру, устремлениям, но более набожные, хотя про Иисуса Христа им ничего неизвестно.

— Как так? — не понял я.

— Возможно, не было его в этом мире. Вот и я, и ты... мы не можем быть одновременно сразу в двух мирах. Здесь рождались похожие люди с теми же наклонностями. Наверное, были даже двойники многих людей, известных в нашем мире, но они были другими, с другой душой, их наклонности и способности реализовывались по-другому, в соответствии с этой реальностью. Я думал над этим. Возможно, Бог послал своего сына в наш, более жесткий, воинственный мир. Но не мог Иисус оказаться сразу в двух измерениях. Как и Путин не может быть и у нас, и здесь. Тут страны пошли по иному пути развития. Но говорят на тех же языках, что и у нас. Только существует еще и язык международного общения. Помнишь, у нас была попытка в двадцатом веке ввести в обиход эсперанто?

— Помню. Хорошая идея была, простой язык на основе слов, встречающихся в большинстве национальных языков. Но эсперанто почему-то не прижился.

— А здесь он — второй государственный во многих странах. У нас же англоязычным просто выгодно было, чтобы в мире преобладал их язык.

— Так зачем здесь делать революцию, если велико влияние русских? — спросил я брата. — Наверное, этот мир лучше, справедливее нашего?

— Не совсем. Тут не было такой жестокости, как у нас, например, в средние века. Не было таких кровопролитных войн, революций, террора. Но не было и социалистических государств и тех социальных реформ, что были в СССР и странах соцлагеря. Тут простой народ забит, малообразован и очень религиозен. Детей простолюдинов до сих пор учат в церковно-приходских школах, где основной предмет — Закон божий, ну, и читать немного учат, быть послушными, беспрекословно выполнять приказы господ и тех, кто выше по сословию. Вот и все обучение. Работягам грамота не обязательна.

Александр вздохнул и сказал опять:

— А природа в этом параллельном мире такая, как и у нас. Только менее загажена человеком. И дома здесь другие, нет больших многоэтажек. На месте маминого дома — барская усадьба.

— И звери у вас есть другие, — сказал я. — Мимо меня пробежал один с ногами, как у свиньи.

— Так это — бандикут. Тут сохранились некоторые животные, которые исчезли в нашем мире. А вот с домашними питомцами у нас на родине большее разнообразие. Здесь есть собаки, но домашних мало и не много пород, зато енотов приручили. Расскажи, как ты оказался у нас.

— С подругой поссорился. А еще написал статью про то, что управление основными странами, в том числе и Россией, осуществляется из единого центра. Богатейшие люди приводит к власти своих ставленников, которые выполняют то, что от них требуют хозяева.

— Так и здесь аналогичная ситуация! — воскликнул Александр. — Говорил тебе уже про закулису...

— Я писал, что противостоять антинародным реформам можно путем забастовок и протестов. Даже Зюганов говорил об этом. Ему ничего, а меня к следователю вызвали. У нас там одного моего знакомого посадили за подобные статьи. А я сидеть не хочу! Мне матушка твоя про портал рассказала...

— Как она? — перебил меня Александр.

— Умерла год назад.

— Да?!... Ничего не знал.

— Прими мои соболезнования!

— Спасибо, Леша. Жаль... Надо осмыслить... Но тебя точно выдадим за посланника Бога на Земле. Без покровительства богов сложно будет народ массово поднять...

— Ты себя лучше объявляй посланником или кем хочешь.

— Не. Не получится себя. Сразу нужно было, теперь поздно. Все знают меня лишь как человека, потерявшего память.

— Значит, говоришь, тут революционная ситуация возникла? — снова спросил я.

— Да! В последнее время нынешняя элита решила еще больше закрутить гайки. Здесь была пятидесяти пяти часовая рабочая неделя.

— Ничего себе!— воскликнул я.

— Да. Пять дней работают по десять часов, а в субботу — пять. В воскресенье тут принято в церковь ходить. Но богатеи решили, что чернь и в субботу должна работать десять часов. А под предлогом спасения экономики еще и интенсификацию труда ввели. Ну, это чтобы производительность труда выросла, чтобы люди интенсивнее работали. И наконец-то здесь начались протесты, волнения, забастовки на некоторых предприятиях. Не только у нас в ФГР, но и в других странах похожие дела. Тогда мировая закулиса ввела обязательные уколы для населения якобы укрепляющими препаратами, но противники говорят, что эти уколы затормаживают поведение человека, делают его апатичным, сокращают продолжительность жизни. Якобы слишком много людей стало, нужно сократить численность населения на планете.

— Надо же, в нашем родном мире похожие дела происходят! — сказал я. — У нас забастовки и волнения начались во Франции, США и других странах. Затем была объявлена пандемия коронавируса. Это новый вирус такой. Под него объявили локдауны, запретили массовые мероприятия. А потом ввели обязательные для многих категорий граждан прививки. Пошли слухи, что под это дело станут чипировать людей. Чтобы контролировать всех, отслеживать перемещения. Я в эту ерунду не верю, Но ковид-диссидентов, противников вакцинации, много. Для нас даже уголовную ответственность ввели, чтобы не мешали прививочной компании. Но продолжительность жизни сокращается, люди очень недовольны...

— И у нас диссидентов много, в леса бегут, — сказал Александр. — Мой отряд за последние месяцы сильно пополнился. И ты появился. Вместе нам будет проще...

Я решил перевести разговор на другую тему и спросил:

— А как здесь обстоит дело с болезнями? Эпидемии и пандемии часто происходят?

— Нет. Тут вместо развития вооружений и фармацевтики пошли по пути вкладывания средств в исследование естественных механизмов здоровья. И многого добились. Представляешь, тут медицина преимущественно профилактическая. Помещают человека в специальный агрегат и тренируют его сопротивляемость болезням тщательно подобранными стрессовыми воздействиями: током, холодом, физическими нагрузками. Люди болеют мало. И лечат их не таблетками и уколами, а травами, настойками. Говорят, ушастые многого добились в методах замедления старения. Только держат эти методы в секрете для населения, применяют лишь для своих. Но людей не прививают от болезней. Как мне рассказали, тут были вспышки эпидемий, аналогичные нашей испанке и тифу около ста пяти лет назад, как раз в то время, что и у нас бушевали. Только не такие суровые...