Гроза 3 главы1-8

По сути дела, вся бывшая Югославия представляет собой условно освобождённую территорию. Советские части контролируют крупные города, межгорные равнины и основные дороги, как и немцы до этого. А в горах кто только не бродит. Остатки воинских частей Германии и Италии, дезертиры всех национальностей, партизанские отряды всех политических расцветок, обычные бандиты, прикрывающиеся лозунгами борьбы за народное благо, местные отряды самообороны, не многим от этих бандитов отличающиеся.

Но это уже головная боль вновь созданного югославского правительства. Хотя, вождь всё ещё в сомнениях — стоит ли воссоздавать столь неустойчивое государственное образование. Или же лучше образовать несколько мелких независимых республик, как это произошло в реальности инженера Банева.

Судя по обстановке, нанесённой на карту, Венгрия обречена. Юго-Западный фронт теперь имеет возможность вломиться в неё аж с трёх направлений. Из Словакии, Румынии и Сербии. А, если добавить и возможный удар из Хорватии? Хотя, скорее всего, расположенные там войска нанесут удар в мягкое подбрюшье Рейха, на Штирию и Каринтию, приросшие территорией со славянским населением после разгрома Югославии год назад. Но и оставшихся сил должно хватить для разгрома, или же просто выдавливания за пределы страны, тех немецких дивизий, которые держат фронт в Венгрии. А также их немногочисленных мадьярских союзников.

Венгры, в большинстве своём, не простили Гитлеру сентябрьского вторжения более полугода назад. Пусть, и не оказывали немцам серьёзного сопротивления, но и на их сторону стать не пожелали, найдя себе чрезвычайно удобную позицию стороннего наблюдателя. Также безразлично вели они себя и в отношении советских войск на той части страны, что находилась под контролем Красной Армии. До открытого саботажа не доходило, скорее всего это было похоже на "итальянскую забастовку". Улыбались, соглашались, имитировали бурную деятельность, но результат, чаще всего, был таким мизерным, что и упоминать его было стыдно.

Контрразведка кипела гневом, гэбэшники скрипели зубами, но Москва велела терпеть, не доводя обстановку до открытого сопротивления. Действовали всё больше уговорами, да элементарным подкупом, потихоньку выводя ситуацию из тупика. Первыми сломались крестьяне, резонно рассудившие, что им нет никакой разницы, кому именно продавать продовольствие. Раз русские платят, и неплохие деньги, то они не являются таким вселенским злом, как пытаются выставить их служители церкви. Затем стали к сотрудничеству подключаться и другие группы населения, от рабочих и железнодорожников, которым создали условия намного лучше, чем были у них до прихода советских войск, до мелких торговцев, аполитичность которых общеизвестна, лишь бы не мешали приторговывать, да налоги драли как можно меньше.

Ценность контролируемой гитлеровским Рейхом части венгерской равнины во много раз выше восточной части страны, захваченной Красной армией. Прежде всего, из-за нефтяных месторождений, которые немцам нужны как воздух. Потеряют их, и войну можно сворачивать. Так что лёгкой прогулкой предстоящая операция не будет. Но количество выделенных войск позволяло надеяться, что всё произойдёт согласно намеченным планам.

В Турции до сих пор тишина, в военном отношении. А так крика хватает. Вопят одновременно сторонники всех политических партий, вещают со страниц газет журналисты, подкармливаемые этими партиями, ворчат крестьяне, жизнь которых становится всё хуже, голосит смертным воем весь восток страны, терзаемый курдским мятежом.

Очистив от турецких войск почти все земли, населённые курдами, военное руководство новоявленного Курдистана решило, что неплохо бы оторвать ещё немного земель от соседних стран, раз уж фортуна повернулась к ним лицом. Бои идут в Северном Ираке, где англичанам удаётся контролировать только города и дороги. Начались волнения и в Сирии. Только в контролируемом советскими войсками Иране пока сохраняется спокойствие. У курдских военачальников хватает ума не ссориться с основным союзником, без которого они мгновенно потерпят поражение. Достаточно только будет турецким генералам перебросить в Курдистан дивизии, расположенные на границе Советского Закавказья.

На советско-турецкой границе обстановка вполне контролируемая. Турки не решаются вмешиваться в войну, резонно оценивая свои возможности как неудовлетворительные. Москва не желает влезать ещё в одну войну, хватает проблем и в Европе.

Намного тяжелее удерживать ситуацию под контролем в Болгарии. Болгары готовы, хоть завтра, ринуться на векового врага, бряцают оружием, постоянно проводят манёвры и учения в непосредственной близости от турецкой границы, устраивают провокации на самой границе. Турецкое правительство терпит, понимая, что вслед за болгарской армией в конфликт может вмешаться и Советская. А что могут сотворить с противником корпуса и дивизии Красной Армии, они прекрасно видели из наблюдений за войной в Европе.

В Греции пока остались отдельные немецкие части. Прорваться в Рейх сушей уже не получится. Хотя, полностью выйти к побережью Адриатики советские дивизии ещё не смогли, авиация Красной Армии целиком и полностью перекрывает все возможные пути отступления противника. Немцам остаётся только переправляться морем в Италию и следовать в Фатерлянд уже по территории союзника. Или же ожидать высадки, в любой части Греции, английского десанта, речь о котором идёт уже не один месяц, чтобы навалять бриттам напоследок, для памяти.

Тем более, что на Крите подобный сценарий прокатил дважды. И оба раза англичанам пришлось ретироваться, кроме тех несчастных, которым пришлось сдаваться, так как человеколюбивое английское командование не озаботилось путями их эвакуации, в случае неудачи. Похоже, британским военным гениям подобные мысли не могли забрести в голову даже случайно. Наверное, так и есть. После успеха североафриканской кампании английские генералы, не страдавшие заниженной самооценкой и ранее, вообразили себя главными вершителями судеб текущей войны. Их даже не отрезвил провал десантной операции в Кале в декабре прошлого года.

Андрей помнит те тревожные минуты прочёсывания эфира, когда он пытался найти правдивую информацию о том, что же именно произошло на французском побережье Па-де-Кале. Каждая из участвующих сторон передавала бодрые репортажи, с торжеством смаковала подробности боя, перечисляла многочисленные жертвы противника, в меру своей фантазии проводила существующую, на данный момент, линию фронта.

Врали, как и ожидалось, и те и другие.

Всё, что удалось англичанам, это захватить несколько сотен метров портовых сооружений, за которые они и проливали кровь почти трое суток. Вернее, не англичанам, а канадцам и новозеландцам, оказавшимся одними из самых стойких бойцов Британской империи. Наверное, сказывались гены бывших уголовников и проходимцев всех мастей.

Немцы также не проявили себя лучшим образом, провозившись такое количество времени со столь малочисленным противником. Их, конечно, можно простить. На Западном фронте находились, в основном, те кому повезло, в силу связей или наличия лишних денег, не оказаться на фронте Восточном. И боевого опыта у них был мизер, и желания помирать во славу любой идеи. Оттого и возились они столько времени с двумя неполными бригадами там, где боевые дивизии Вермахта управились бы за несколько часов.

Может быть, Черчиллю и удалась бы эта операция, но вмешался Великий и Непогрешимый фюрер немецкого народа.

Гитлеру, в своё время, сообщили, что за покушением на него, в сентябре прошлого года, стоит английская разведка.

Фюрер обиделся. Англичане, которых он неоднократно причислял к потомкам арийской нации, сделать правильных выводов так и не сумели. Тем хуже для них! На Кале были брошены все наличные силы Люфтваффе, оказавшиеся в пределах досягаемости. Порт сравняли с уровнем моря, настолько сильной была бомбардировка. Не остановило даже то, что в некоторые сектора действия бомбардировщиков попали и немецкие части.

Если они не хотят помирать во славу фюрера, то не сильно отличаются от мятежников, уничтоженных в сентябре.

Гитлер так и не смог простить свою, почти не действующую, левую ногу участникам прошлогоднего мятежа. Ездить по роскошным выстраданным длительной политической борьбой апартаментам в инвалидном кресле — не великое удовольствие. А тем более, лицезреть перед собой тех, кого ты подозреваешь в покушении на свою драгоценную жизнь.

Естественно, это не прибавило боеспособности Вермахту. Те из генералов, кто чувствовал за собой хотя бы косвенную вину в организации покушения сентября сорок первого года, поспешили сдаться в плен первому попавшемуся противнику, резонно рассудив, что лучше остаться живым в плену врага, чем сдохнуть в концлагере от подозрений соотечественников. За редкими исключениями, решившими ответить по полной программе. Правда, было их настолько мало, что и пальцев одной руки хватит для перечисления.

Дурдом, конечно, прогрессировал. С точки зрения знатока истории времён инженера Андрея Банева. Хотя здесь всё выглядело естественно и нормально. Ситуация напоминала сорок пятый год времени Андрея Банева. Рейх уже рассыпается, но количество желающих сопротивляться пока позволяет ему балансировать на зыбкой грани существования. Цементирует его железная воля фюрера, да энтузиазм связавших себя с национал-социализмом генералов и офицеров.

Взять, хотя бы, фельдмаршала Клюге. Несколько раз ему переправляли предложения о сдаче контролируемой им части Восточной Пруссии, но каждый раз фельдмаршал сохранял молчание. То ли, в самом деле, был верен идеям Гитлера, то ли боялся возможных репрессий, но остатки группы армий "Север" сопротивляются до сих пор. Хотя уже и прошло более четырех месяцев. Слава богу, хоть активных действий не предпринимал.

То ли Клюге надеялся, что в войну более активно вмешаются Америка с Англией и спасут остатки Германии. То ли ему доложили, что все вновь поступающие из СССР резервы отправляются на запад и его группировке немедленный штурм не грозит. Но он ещё на что-то надеялся. Может быть его и удивляли такие решения противника, но выводы из них он делал прежде всего в свою пользу.

Фельдмаршал удивился бы ещё больше, если бы знал, что из состава противостоящих ему, совсем недавно, войск на месте боевого базирования находится не более половины, а все остальные давно штурмуют основные узлы сопротивления Балтийского побережья. А его разведка с достойным лучшего применения постоянством докладывает, что все армии и корпуса генерала Горбатова остаются на месте, продолжая неторопливую подготовку к генеральному штурму оставшихся у немцев окрестностей Кёнигсберга.

Андрей перешёл к Южной части Европы. С Югославией обстановка более-менее ясна. Неясно, что именно произойдёт в ближайшее время в Греции. По понятным причинам Генеральный штаб не собирается отчитываться перед полковником войск связи о своих перспективных разработках. Верховный Главнокомандующий, использовав всю информацию, полученную от инженера Банева два года назад, информирует его о своих решениях эпизодически. И только в тех случаях, когда желает услышать негативную оценку. Поначалу Андрею было страшно спорить со Сталиным, но потом вождь открытым текстом заявил ему, что "подхалимов товарищу Сталину хватает и в других местах, а от тебя, товарищ полковник, мне нужно услышать аргументированное возражение, чтобы понять где мы ошиблись и напортачили".

Нужно сказать, что спорить было трудно. И не только из-за боязни угодить в тюрьму. Были люди с прегрешениями, превосходящими любые проступки полковника войск связи Банева, но никто из них до лагерей Колымы так и не добрался. Пока они находили силы и желания эти ошибки исправлять. Вон, бывший генерал-полковник Павлов вновь произведён в звание генерал-лейтенанта танковых войск за успешные действия его танкового корпуса при захвате Померании. Глядишь и командармом со временем станет. А всё потому, что хватило ума и выдержки не обидеться, а взяться за дело с прежним пылом и сноровкой. И языком поменьше трепать.

Вождь может простить исправленную ошибку, но никогда не оставит без внимания бездеятельное умствование о недостатках его правления. Андрей вспоминает тот единственный случай открытого Сталинского гнева, свидетелем которого он оказался. Верховный в тот момент орал на бывшего генерала армии Мерецкова, который вмешался в проведение Восточно-Прусской операции, своей властью отменил приказания командующего Северо-Западным фронтом Кузнецова в самый неподходящий для этого момент. За несколько часов до начала операции. Начал перебрасывать войска с одного участка фронта на другой, уже не заботясь о маскировке, лишь бы успеть. Встревожил немцев, показал им направления ударов, в результате чего наши войска наткнулись на подготовившегося противника, понесли большие потери и не смогли пробить немецкую оборону.

— Считаешь, что он неправильно наступление подготовил! — Сталин показывал на стоящего неподалёку бывшего командующего фронтом Кузнецова. — Сообщи ему об этом заранее. Чтобы твой подчинённый мог ошибку исправить. А ты что сделал?

Побледневший Мерецков только судорожно кивал головой.

— Ты вмешался в самый последний момент. Не смог выполнить своего замысла. И позорно сбежал в тыл от ответственности, оставив командующего фронтом расхлёбывать твою дурость. Да ещё начал болтать о том, что наступление провалилось, потому что Ставка плохо его подготовила.

В результате Мерецков отправился на фронт командовать одной из дивизий, уже в звании генерал-майора. Кузнецову тоже досталось, но с более мягкими формулировками о "не проявлении инициативы в отстаивании своего мнения и неумении командовать частями фронта в критической обстановке". Но ему поручили, по крайней мере, армию. А на командование Северо-Западным фронтом выдвинули единственного командарма, из участвующих в этой операции, сумевшего выполнить боевую задачу. Генерала Горбатова.

За прошедший год война изрядно перетасовала генеральскую колоду, вознеся одних на самый верх иерархии, а других раскидав по дальним закоулкам империи. Гремят ранее неведомые имена, герои прошлых лет постепенно забываются, а некоторые уже канули в небытие. У всех на слуху фамилии Рокоссовского, Конева, Ватутина, В последнее время всё чаще упоминают Горбатова, сумевшего небольшими силами решить Прусский вопрос. Не забывают в хвалебных очерках командующего Северным фронтом генерала Говорова, войска которого захватили более половины Норвегии, добравшись до Тронхейма, где вынуждены были остановиться, встретив сильное сопротивление немцев. Это не считая северной Финляндии, где войска того же фронта хозяйничают почти год.

Постоянно всплывает фамилия генерала Петрова. Всякий раз когда его войска совершают очередной бросок в Хорватии или Сербии, или ведут затяжные бои в Венгрии.

Толбухин, в конце ноября сменивший на командовании Южным фронтом ничем не проявившего себя генерал-полковника Черевиченко, пристальным вниманием прессы пока не отмечен. Его войска более полугода заняты демонстрацией своего присутствия на турецкой и греческой границе и активных боевых действий не ведут. Только подвижные соединения фронта участвовали в боях при зачистке Южной Сербии. Находящийся на том же участке фронта генерал Малиновский старательно муштрует Отдельную девятую армию, выстроенную на греческой границе, периодически устраивает боевые тревоги и учения, действуя на нервы немецким дивизиям, вынужденным ожидать удара в любой момент. Малиновский бы и ударил — приказа из Москвы нет.