Юрий Грозный, Царь всея Руси

— Вот и отлично. Другим наука будет. А что наши прознатчики про монголов доносят?

— Важнейшую весть донесли. Помер их Хан Чингис великий. Теперь все царевичи чингизиды в Монголию уехали, на великий курултай. Будут нового великого Хана выбирать.

— Вот это новость, так новость! — Юрий отлично знал дату смерти Чингис-хана, но, работа разведки его порадовала. Не даром казенный хлеб Вышата ест. — Что еще скажешь?

— Главный полководец Чингиса Субэдэй, которого ты в Булгаре побил, на курултай не едет. Он не чингизид. А решил он Булгарам обиду свою давнюю припомнить. Собирает войско, чтобы летом на Булгарию напасть.

— И сколько войска у Субэдея будет?

— Пока еще не ясно. Но, поскольку все чингизиды будут на курултае, слишком большого войска у него точно не будет. Думаю, тысяч около тридцати. Самое большее — сорок тысяч. Весной точнее узнаем.

— Понятно. Продолжай разведку у монголов. Когда и где нападут. Мне придется в помощь Ильхаму войско послать. По договору.

Некоторые половецкие ханы Чингису присягнули. И мы их тоже знаем. Золото они все любят. Через них можно вовремя все узнать. За золотом обращайся в Казенный Приказ от моего имени.

Кроме того, меня интересует Фессалоникская империя. Хочу летом туда наведаться с войском за трофеями. Собирай сведения про крепости, соседние с Фессалоникой и про сам город. Будем его брать. Возьмем город, соберем трофеи, а потом отдадим город Дуке Ватацу. Пусть владеет. Нам нужна сильная Византия. Чтобы монголы зубы об нее подольше ломали. Заодно женим Всеволода на его племяннице. В будущем это может нам пригодиться. Уразумел?

— Как есть уразумел, Царь батюшка!

Детали заговора князей против Царя и цели разведки в Фесалонике утрясали допоздна. Пораженный грандиозностью замыслов государя, Малюта вышел от Юрия в ошеломлении.

На следующий день утром дьяк Савелий принес листы с решениями Соборов. Царь их подписал, оставил себе несколько экземпляров и пригласил на обед патриарха.

Максим явился в обычном облачении. В парадном за столом было бы не удобно.

Отведав в трапезной палате блюд и вин, перешли в малый покой.

— Как идет разборка моих константинопольских даров? — поинтересовался Юрий.

— Большую часть разобрали. Но еще много осталось. Иной раз настоящие церковные сокровища находим. То в раке мощи почитаемого святого находим, то икону полутысячелетней древности, то манускрипт времен апостолов. Бесценны дары твои, Юрий Всеволодович!

— Ну что же, я рад, что угодил тебе, отче! Теперь к делу. Вот почитай тексты сии. — Юрий передал два отпечатанных листа патриарху. Когда Максим закончил чтение, одобрительно хмыкнув, Юрий предложил:

— Подпиши листы с решениями Церковного Собора, потом печать Патриаршую к ним приложишь. Листы эти я размножу и по все землям копии разошлю, для зачтения глашатаями во всех уездах. А архиепископы пусть разошлют листы по приходам. Чтобы священники приходские их во время службы верующим зачитывали.

Было мне видение, что указы царские и патриаршие нужно во все волости и во все села рассылать. А для этого нужно печатные станки построить и листы бумажные с указами во множестве большом делать. Это все я уже начал.

Попрошу тебя, отче, составить проповеди на нашем языке, во славу и во здравие Патриарха и Царя Русских. Особо в тех проповедях отметь, что мы с тобой на служение Богом избраны. Пусть эти проповеди приходские священники читают. Опять, же против монголов пусть народ в проповедях настраивают. Тексты проповедей я размножу на бумажных листах, а ты разошлешь во все приходы. Пусть народ наш к вере православной крепче прикипает. И приучается Патриарха и Царя чтить.

— Славное дело ты задумал, сын мой. За мной это дело не станет. Переведу с греческого византийские проповеди во славу василевса и патриарха. Они у меня имеются. И против врагов тоже. А про тебя я особо напишу, что Господь тебе архангела Гавриила неоднократно являл. И действия твои, по объединению Руси, все свершены по воле Господа нашего. И поминать нас с тобой будут во всех церквях ежедневно! А по праздникам и по воскресеньям — особые будут молебны.

— Еще одно дело малое у меня к тебе, отче. У тебя, я знаю, есть личная канцелярия. В ней иноки работают. Пришли мне пару толковых иноков — канцеляристов. Хочу у себя личную канцелярию сделать. А то все мои указы через канцелярии приказов идут, что мне не нравится.

— Позволь узнать, сын мой, что же ты в приказных канцеляриях себе такого человека не найдешь?

— Рядовых канцеляристов я в приказах и возьму. Но, начальники их не должны быть с приказами связаны. Они над приказами стоять будут.

— Понял. Назавтра пришлю тебе четырех толковых и опытных иноков — канцеляристов. Сам выберешь, кто тебе нужен. А захочешь, всех четырех бери. У меня теперь грамотных и толковых иноков много. По твоему совету, Юрий Всеволодович, во всех приходах и монастырях школы давно заведены. Каждый год грамотеев выпускаем.

Покончив с текучкой, Юрий созвал Синклит.

В малой палате вокруг стола расселись дьяки всех приказов. Юрий заслушал краткие отчеты от каждого Приказа. Затем вопросил:

— Какие у вас, дьяки, ко мне вопросы? А то, опять я вскоре уеду надолго.

— Вот, в связи с этим у нас к тебе вопрос имеется, Царь батюшка. От лица всех нас. — Начал дьяк судебного Приказа Амос, исполнявший в это время обязанности председателя Синклита. А дьяки председательствовали в Синклите поочередно, каждый по три месяца.

— Ты обычно по полгода в отсутствии, а то и дольше. Если у каждого из нас в Приказе какой вопрос возникает, каждый сам его и решает. А вот если вопрос касается нескольких приказов, то мы сами его решить не можем. К примеру, пришлешь ты нам повеление, новую крепость где-то построить.

Тут Казенный Приказ должен деньги выделить, Городовой Приказ должен проект крепости сделать и мастера — архитектора назначить, Сельский Приказ — людей и транспорт выделить для строительства, Воинский Приказ — гарнизонное войско назначить, Поместный Приказ — поместья выделить для городских начальных людей, Бронный приказ — оружие и снаряжение для крепости выделить.

Мы, конечно, каждый свою часть указа о строительстве крепости подготовим. Затем, этот проект указа к тебе отправим. А ты, может в самой дальней Князьградской земле в это время пребываешь. Пока до тебя указ дойдет, пока ты его рассмотришь и подпишешь, пока его гонцы обратно во Владимир привезут. Очень много времени теряется зря.

Как нам с такими делами быть?

— Очень правильный вопрос ставишь, Амос. Я сам на эту тему уже думал. И вот что надумал.

Учреждаю я царскую Канцелярию. Назначу в ней начальника — дьяка. Канцелярия эта будет вести протоколы заседаний Синклита. Протоколы Канцелярия будет мне отсылать, где бы я ни был. Чтобы был я в курсе всех ваших дел.

Заседания Синклита, по-прежнему вы будете вести поочередно. По три месяца каждый. Дьяк Канцелярии вести заседания не будет. Только все записывать.

Если у вас встанет вопрос, касающийся нескольких приказов, то вы его сначала обсуждаете между собой. Затем готовите Решение Синклита по этому вопросу. Принимаете его большинством голосов. И сразу начинаете его исполнять. Канцелярия сразу же направляет ваше решение и протокол заседания мне. Я его читаю, если нужно, исправляю и подписываю. И сразу отправляю обратно. С моей подписью Решение Синклита становится Царским Указом.

Уложение о Синклите и Царской Канцелярии я на днях напишу. Будете действовать по нему. Все ясно? Ответил я на ваш вопрос?

Дьяки одобрительно загудели.

— Амос встал и сказал:

— Велика мудрость твоя Государь! Рады мы, что умишками своими волю твою угадали. А кто же будет дьяком Канцелярии?

— Дьяка завтра назначу. И вот еще что: в Царскую Канцелярию от каждого приказа одного толкового писарчука и двух писарей мне направьте.

Остромир! — Обратился Царь к дьяку Посольского Приказа. — Задержись. Остальные свободны.

Дьяки застучали отодвигаемыми стульями и направились к выходу, переговариваясь. Им было что обсудить.

Дьяк посольского приказа Остромир пересел поближе.

— Вот что, Остромир! Готовь посольство в Константинополь. Точно также, как в прошлый раз. Предложение от меня к василевсу повезете. Предложим ему сокрушить его врага — Эпирского деспота Федора Комнина Дуку.

В прошлый раз, когда мы Константинополь брали, этот самый Федор под шумок захватил Фессалоникское королевство латинян. И объявил себя императором Фессалоникской империи. Сам Дука Ватац победить Федора не сможет. Силы у них примерно равны. А мы на себя возьмем захват столичного города Федора Фессалоники и разгром главных сил Федора. За это, понятное дело, разграбим город. А Ватац пусть берет все остальные земли Федора. В итоге, империя Дуки Ватаца вдвое вырастет и по площади, и по населению.

Уверен, он на это с радостью согласится. Нападение на Фессалоники назначим на начало июля. Нам нужно будет от него то же, что и в прошлый раз: поддержка флота и пять тысяч строевых коней. Из них тысячу для тяжелой конницы. Причем, жеребцов тяжелых, не оскопленных. Буду у себя катафрактариев заводить.

Готовь от меня личное письмо василевсу. Посольство должно отбыть через три дня. С ответом пусть не задерживается. Войско из Киева выйдет в конце мая.

Юрий долго думал, кого назначить дьяком Канцелярии. Хотя распорядительных функций этот дьяк иметь не будет, он должен выполнять важнейшую роль — доносить все сведения о работе Приказов до Царя без задержек и искажений.

Столоначальниками в Канцелярии станут писарчуки, присланные из приказов. По одному столу в Канцелярии на Приказ. Особенности работы своих приказов эти писарчуки знают.

Подъячими Канцелярии над столоначальниками он решил назначить иноков, которых пришлет патриарх. Одного — по всем земским приказам, другого — по всем воинским, включая Тайный, Охранный, Секретный и Судебный. Чтобы дьяки приказов не могли влиять на содержание отправляемой к Царю почты., что его тумен выбит с дороги на Ивановск. Севернее сожженного городка Сапожок на дорогу вышли конные тумены урусутов и продвигаются к Рязани. Тумен Кюлькана с боем отступает. Урусуты имеют в большом количестве малые огнебои, знакомые Кюлькану по Булгарии.

Хан Бату понял, что его наставник был полностью прав. Субэдэй предсказал действия урусутов еще две недели назад. Царь Юрий заманил войско Бату в ловушку и теперь захлопнул ее.

29. Разгром орды.

Вот и настал этот день. День, ради которого Царь всея Руси Иван Васильевич прозванный Грозным, а ныне Юрий Всеволодович, и тоже Грозный, по воле Господа, получил вторую жизнь. Целых 25 лет, Юрий не покладая рук и каждодневно напрягая главу исполнял напутствие Господа, переданное ему Архангелом Гавриилом.

Он объединил под своей рукой все русские княжества, многократно увеличил силы Руси. Присоединил к Руси многие земли. Внушил силой своего оружия уважение к Руси всем соседним державам. Нанес сильнейший удар по римскому папству, обезопасив Русь с тыла перед нашествием монголов.

Он извел зловредных князей — рюриковичей, которые, подобно нутряным червям, сиречь глистам, грызущим изнутри человека, терзали Русь своими усобицами, истощая ее перед нашествием страшного врага. Извел и самовольных вотчинников — бояр, вредивших государству не меньше князей. Создал главную опору государства в лице поместного дворянства, обязанного служить государю за право пользования поместьями.

Он двинул вперед военное дело на Руси, создав артиллерию и регулярные войска вместо княжеских и боярских дружин. Ввел всеобщую воинскую повинность под видом земского ополчения. Построил мощную оборонительную систему на южных рубежах.

Он создал на Руси государственное устройство в виде уездных и земельных управ и общегосударственных приказов. Ввел единую систему налогообложения. Беспощадно искоренил мздоимство и казнокрадство чиновного люда. Обеспечил равенство всех людей перед законом, создав независимые суды и земские органы самоуправления.

Развил металлургию и другие ремесла, ввел книгопечатание, начал добычу железной руды, серебра и других полезных ископаемых. Построил дороги между всеми городами, наладил торговлю внутри страны и торговлю с другими странами. Поднял престиж мастерового люда и купечества. Поспособствовал укреплению дымов — семейных хозяйств простых селян. Уже двадцать лет под его скипетром Русь наслаждалась мирной жизнью и богатела.

И этот день, наконец, настал.

Утро выдалось безветренным, ясным и морозным. В гуляй-городках суета началась еще до рассвета. В свете неполной еще луны, под яркими зимними звездами. Пар от дыхания людей и лошадей долго висел в неподвижном воздухе, постепенно рассеиваясь.

За сутки, прошедшие после отбитого штурма, 4 фема арзамасского и мценского ополчения разошлись лесом вдоль опушки леса, окружающего рязанские поля с юга, не показываясь, однако, на глаза монгольским дозорным.

Готовить настоящие засеки времени у них не было. Монголов ополченцы готовились встретить стеной щитов, освоенной на регулярных учениях. Тем не менее, деревья рубили и валили. На одну ополченческую рать пришлось менее версты опушки, общая длина которой составляла 16 верст. Как раз, чтобы выстроить одну четырех шереножную стену щитов. И еще один полк оставить в резерве ратного воеводы. Оба фланга войска ополченцев опирались на берега Оки. За рекой стояли 4 фема рязанского ополчения. К утру по всей длине опушки успели навалить слабенькую засеку шагов 40 -50 шириной.

А в центре оборонительной позиции, по обе стороны от дороги на Ивановск на опушках встали два конных фема стратигов Варуна и Истомы. Им предстояло, по плану Царя, в пешем строю принять на себя главный удар монголов. Каждый фем оборонял полосу в две версты.

А за лесами в 8 — 10 верстах на крепких засеках по рекам Паре, Ранове и на 3-ей засечной линии стояли еще 12 фемов рязанского ополчения. На одну рать приходилось три версты засечной линии. За засекой обороняться было вполне возможно.

Так что, монголов обложили двойным кольцом ополченческих ратей.

С рассветом, еще в сумерках, русские гуляй-городки стали сворачиваться. Все три корпуса русского войска приняли походно-боевой порядок. Три рати каждого фема развернулись по полям в единый фронт. Это был уже боевой порядок. Однако, каждая рать пока следовала в походно-боевом. Впереди — фронтом три пеших полка. Каждый — колонной. Перед пешими полками — конный полк в сотенных колоннах. По центру за пешими полками — санный поезд гуляй-города, за ним на санях — артиллерийский полк и резервный пеший полк.

Между боевыми порядками корпусов оставались зазоры в пару верст, которые, однако, уменьшались по мере продвижения корпусов вперед.

Такой причудливый порядок наступления был выбран архистратигами исходя из глубины снежного покрова. В поле снег был воинам выше колена, а в низинках — до середины бедра. Передовые сотни полков протаптывали путь остальным. Сотни сменялись каждые 3-5 минут, в зависимости от глубины снега. Полководцы учитывали, что по такому глубокому снегу монгольская конница сможет атаковать только шагом. Пока монголы выйдут на линию боевого соприкосновения, рати успеют перестроиться из походно-боевого в боевой порядок.