Штаб-капитан Магу-2

Единый стон шести сотен человек прокатился вдоль плаца. Подгоняемые унтерами солдаты поспешили обратно в казармы, а там, получив оружие и амуницию, также спешно начали возвращаться обратно. В проходах возникло столпотворение, за что офицеры получили очередной втык от комбата. Наконец, батальон встроился вновь, ощетинившись стволами винтовок над плечом, горбатясь вещевыми мешками, скособочившись шинельными скатками. Все, навешенное на солдата казенное имущество тянуло почти на два пуда.

— Батальон, на пра-во! Шаго-ом марш!

Змея батальонной колонны выползла за ворота и загрохотала каблуками солдатских сапог по уличной брусчатке, сгоняя в сторону встречные повозки и экипажи, заставляя столичных обывателей выглядывать в окна и глазеть на редкое зрелище. Пока маршрут колонны проходил по мощеным городским улицам, еще полные сил солдаты шли достаточно бодро, даже успевали отпускать шуточки в адрес встречных девиц.

Однако, вскоре городские кварталы сменились одноэтажными домами пригородов, а брусчатка, хоть и вполне приличным, но все-таки грунтовым шоссе. С каждой пройденной верстой все сильнее давила на плечи амуниция, наливалась тяжестью винтовка на плече, а жесткая шинельная скатка норовила натереть шею. Шуточки стихли одновременно с исчезновением встречных барышень, а непривычные к таким пешим маршам солдаты начали сбавлять скорость. То и дело вдоль колонны слышались команды офицеров.

— Подтянись! Шире шаг!

Даже ежечасно объявляемые привалы не слишком помогали делу, а пару часов спустя от начала марша появились первые отстающие. И никакие тычки унтеров и угрозы офицеров сгноить в нарядах не могли заставить натерших ноги солдат идти быстрее. И чем дальше шли солдаты, тем больше отстающих становилось. К концу четвертого часа, когда их количество стало совсем уже неприличным, штаб-капитан Магу устроил новую проверку боеготовности батальона, заодно, дав возможность подтянуться отставшим солдатам. Увидев на шоссе мостик, построенный через узенькую речку, офицер подал команду.

— Батальон, занять оборону вдоль берега реки фронтом на юг! Первая и вторая роты слева от моста, третья и четвертая — справа!

Усыпленные монотонностью марша на приказ батальонного не сразу среагировали не только унтеры, но и передвигавшиеся верхом офицеры.

— Первая рота, правое плечо вперед! За мной! Бего-ом марш!

— Вторая рота... Третья рота... Четвертая...

Штаб-капитан Чарторыйский даже саблю из ножен выхватил, указывая своим солдатам направление дальнейшего движения. Красавец офицер на вороном жеребце текинской породы выглядел очень импозантно. У самого Алекса под седлом конь был куда проще и намного дешевле. Едва достигнув указанных офицерами позиций, солдаты тут же со стоном валились на свежую весеннюю травку. Приказать бы им еще и окопаться, да шанцевого инструмента с собой не взяли. Дав солдатам отдохнуть четверть часа, Штаб-капитан бросил вверенный ему батальон в наступление.

— Батальон, штыки примкнуть! В атаку! Вперед! Ура-а!!!

Едва начавшись, наступление захлебнулось у речного берега.

— Так ведь вода, господин штаб-капитан!

— Ну и что?! — мгновенно вскипел Алекс. — Тут и по колено не будет! Вперед!!!

Под унтерский и офицерский мат солдаты вломились в воду, стремясь, как можно скорее добраться до противоположного берега, казавшегося таким близким. А, между тем, речка оказалась довольно коварной, в ней немало нашлось омутов, где холодная весенняя вода доходила до пояса. Теперь уже рядовые, не стесняясь, выражали свои эмоции, погружаясь в воду куда глубже, чем они рассчитывали изначально. Наконец, опытным путем обнаружив наиболее проходимые места, набрав в сапоги воды, батальон добрался до вожделенного берега, взобравшись на невысокий, но крутой откос. Настырный коротышка, форсировавший водную преграду в седле, даже не замочив ног, не дал никому даже вылить из сапог набравшуюся туда воду, а тут же погнал всех дальше.

— Не останавливаться! Вперед! В атаку!

Хлюпая водой в сапогах и подбадривая себя хриплым "Ура!" солдаты ринулись вперед, выставив перед собой жала четырехгранных штыков. В сотне саженей от речного берега начинался кустарник, постепенно переходящий в довольно густой подлесок, по которому не могли пройти офицерские лошади. С ходу вломившись в эти заросли, солдаты частично застряли в них, а по большей части проскочили дальше в лес. Офицеры полностью утратили возможность управлять своими подразделениями. Положение усугубилось тем, что шоссе разрезало позицию надвое и первые две роты не ведали, что творят две другие.

— Отставить! Господа офицеры, собирайте свои роты, будем возвращаться.

Больше часа офицеры и унтеры сгоняли разбредшихся по лесу солдат обратно к шоссе. Каким-то чудом никого случайно не проткнули штыком, никто не выколол себе глаз сучком, хотя расцарапанных ветками рож было в избытке. Малость обсушившись и приведя себя в порядок, Его императорского величества стрелковый батальон тронулся в обратный путь. Возвращение в пункт постоянной дислокации вышло совсем не таким триумфальным, как выступление, попавшиеся на дороге барышни остались без комплиментов, не до них было солдатам в безобразно растянувшейся колонне.

Распустив солдат по казармам, штаб-капитан Магу собрал офицеров в канцелярии батальона. Затевая сегодняшний марш, Алекс предвидел, что затея эта не добавит ему почитателей ни среди офицеров, ни у нижних чинов. Наблюдая за насупленными лицами собравшихся, он лишний раз убедился в этом. Тем не менее, он сознательно пошел на этот шаг, не видя другого способа взбаламутить этот тихий батальонный омут. А сейчас он собирался усугубить ситуацию еще больше. Поднявшись из-за стола, комбат приступил к экзекуции подчиненных офицеров.

— Это просто какой-то позор! Я понимаю, часть расположена в городской черте и организовать марш или тактические учения весьма затруднительно, но надо хорошо постараться, чтобы опустить тактическую подготовку практически до нуля! Может, ваши солдаты и неплохо стреляют, но какой толк от их меткости, если четверть личного состава элементарно не может дойти до противника?!

Сделав короткую паузу, штаб-капитан набрал в грудь воздуха и продолжил.

— Штаб-капитан Чарторыйский!

— Я!

— Какой длины фронт занимает пехотная рота в обороне?

— От двухсот пятидесяти до пятисот саженей!

— Отлично. Хоть это с училища вы еще помните. Тогда почему вы заняли по фронту всего сто пятьдесят?! А я вам скажу почему! Пастухи стадом баранов управляют лучше, чем ваши офицеры своей ротой! Едва солдаты остались без присмотра офицеров, как тут же разбрелись по лесу подобно настоящему стаду! И второй роте вы оставили слишком узкий фронт, практически прижав ее к шоссе не дав толком развернуться! А если бы в этот момент начался артиллерийский обстрел? Десяток шрапнелей уполовинили бы ее состав по вашей вине! Извольте получить от меня выговор. А еще один такой маневр и я вынужден буду поставить вопрос о вашем служебном соответствии!

Глотнув воды и смочив пересохшее горло, штаб-капитан взялся за правый фланг.

— Штаб-капитан Николосов!

— Я!

— Какого лешего вы полезли вперед на лихом коне?! Героической смерти захотелось? Так хоть коня бы пожалели, он тут не при чем! Или вы потому и выехали вперед, что вражеские пули над головой не свистели? А что в результате?! Ваша рота переправилась последней!

— На участке переправы моей роты был глубокий омут, — попытался оправдаться ротный командир, — он-то и задержал переправу, пришлось его обходить.

— На участках переправ других рот так же хватало омутов и ничуть не менее глубоких, — отмел возражение ротного комбат, — однако, они форсировали этот жалкий ручей куда быстрее, поскольку их командиры управляли своими подразделениями, а не кинулись вперед очертя голову. Выговор вам. И вашим субалтернам тоже. За то, что ждали команды от вас, так и не решившись действовать самостоятельно.

— Есть выговор, — явно огорчился Николасов.

Переведя дух, Алекс перешел к сегодняшнему десерту.

— Так, кто там у нас еще остался? Штаб-капитан Шманский!

— Я, господин штаб-капитан!

— Больше всего отставших от строя было из вашей роты! Почему ваши солдаты постирали ноги, не пройдя и десяти верст? Они у вас портянки наматывать разучились? Можете не отвечать, просто извольте получить от меня выговор.

— Есть выговор, господин штаб-капитан!

Следующим своим заявлением командир батальона окончательно добил своих офицеров.

— Мною принято решение ходатайствовать перед вышестоящим начальством о привлечении Его императорского величества стрелкового батальона к летним маневрам Гвардейской дивизии!

Кроме четырех гвардейских пехотных полков, входящих в Гвардейскую дивизию, к этим традиционным летним маневрам привлекались четыре отдельных гвардейских кавалерийских полка и гвардейская конноартиллерийская бригада. Славились эти маневры чрезмерным количеством всевозможных проверяющих, личным присутствием самого государя императора и грандиозной попойкой по их завершении, стеснительно именуемой в столичных газетах банкетом.

Дав господам офицерам осознать полученную информацию, Алекс продолжил.

— Там вашим тактическим навыкам будет дана непредвзятая оценка. А по сему, кто не хочет вылететь со службы быстрее, чем пробка из бутылки шампанского, должен не позднее второй половины дня положить мне на стол планы тактических занятий на период до начала маневров. До них еще почти два месяца, так что время на подготовку у нас еще есть. Впрочем, желающие сразу могут написать рапорты на увольнение или перевод в другие части. У меня все. Есть вопросы, господа офицеры?

Ответом была гробовая тишина. Видимо, присутствующие не осознали еще всего масштаба ожидающих их перемен в пока еще спокойной и размеренной гарнизонной жизни. Ну да ничего, еще успеют опомниться и завалить все возможные инстанции военного ведомства жалобами на самоуправство исполняющего обязанности комбат.

— В таком случае, господа офицеры, — подвел итог дня Алекс, — можете приступить к исполнению своих обязанностей. И помните о планах ротных тактических занятий, представить не позднее второй половины завтрашнего дня!

Можно было назначить и более ранний срок, пусть этой ночью ротные командиры поспят на пару часов меньше, чем обычно, но у командира батальона были свои планы на первую половину завтрашнего дня, он намеревался нанести визит начальнику городского сборного пункта для новобранцев и обсудить с ним одно щекотливое дело.

Так уж получилось, неоднократно посетив Красные казармы, получившие свое название по цвету кирпича, из которого они были построены, Алекс ни разу попал в тот период, когда в них размещали новобранцев. Едва только штаб-капитан въехал в ворота, небрежно козырнув застывшему у них часовому с винтовкой у ноги, как ему очень захотелось развернуть лошадь и немедленно уехать обратно. Несколько тысяч ошалевших и одуревших крестьянских парней, почти поголовно впервые попавших в город, и в чрезмерном количестве согнанных и скученных во внутреннем дворе казарм. Ими пытались управлять около сотни офицеров и унтеров, безуспешно пытавшихся хоть как-то упорядочить этот вселенский хаос. Шум, гам, крики, вонь множества давно немытых тел и человеческих испражнений.

Едва найдя место, где можно было привязать лошадь, Алекс перехватил пробегавшего мимо гвардейского унтера.

— Как пройти к начальнику пункта?

— В ту дверь, господин штаб-капитан! По лестнице на второй этаж.

В коридоре второго этажа два десятка офицеров с папками и пачками бумаг в руках что-то бурно обсуждали друг с другом. На их фоне штаб-капитан без единого клочка бумаги в руке выглядел чужеродно. После того, как Алекс прикинул возможное время ожидания, ему еще сильнее захотелось плюнуть на эту затею.

— Как попасть к начальнику сборного пункта?

Не участвовавший в общем обсуждении красномордый пехотный штаб-капитан, дыхнув на Алекса свежим перегаром, одной фразой решил проблему.

— За мной будешь.

К огромному облегчению комбата, большая часть офицеров направлялась к делопроизводителям, но хватало и желающих попасть в начальственный кабинет. Невольно вынужденный прислушиваться к общему спору, Алекс никак не мог уловить его предмет. За разъяснениями он обратился к своему красномордому соседу по очереди, тут же пожалев, что не взял с собой ничего из закуски.

— Народу в этом году меньше призвали, соответственно заявки всем порезали, вот господа офицеры и бузят.

— Вы тоже по этому вопросу?

— Нет, — собеседник еще более увеличил процент спиртовых паров в воздухе, — я — по другому.

Любитель выпить явно не был настроен на конструктивный диалог и Алекс решил оставить его в покое. Оставалось только дождаться своей очереди. Ждать пришлось часа полтора. Минут двадцать из этого ожидания вожделенный кабинет оккупировал офицер с лицом цвета самих казарм. Наконец, долгожданная дверь открылась и для комбата.

За заваленным бумагами столом сидел уже с утра уставший, замученный посетителями полковник в гвардейском мундире. Привычно щелкнув каблуками, Алекс бодро, как обязывал устав, представился.

— Штаб-капитан Магу! Исполняющий обязанности командира Его императорского величества стрелкового батальона!

— Исполняющий обязанности начальника сборного пункта гвардии полковник Томелиус, — в свою очередь назвался хозяин кабинета. — Излагайте, только, как можно короче.

После этих слов полковник продолжил внимательно изучать какую-то бумагу, казалось, потеряв всякий интерес к очередному просителю.

— Коротко, боюсь, не получится. Тут такое дело, один из офицеров моего батальона, капитан Дзейковский, должен доставить в столицу команду призывников из Великого герцогства полонского в количестве ста двадцати человек. Есть основания полагать, что эту команду он попытается провести прямо в часть, минуя сборный пункт.

— И что? — оторвался от своей бумаги Томелиус. — Невелико прегрешение. Просто отправьте ее сюда, а капитану поставьте на вид.

— Видите ли, — перешел к сути своего визита штаб-капитан, — мне требуется наказать этого офицера как можно строже. А потому, я прошу вас дать делу официальный ход.

— Вот как! В таком случае мне требуются ваши объяснения, господин штаб-капитан.

Полковник окончательно утратил интерес к документу, отложив его в сторону.

— Извольте, господин гвардии полковник. Во вверенном мне батальоне четыре из пяти офицеров и унтер-офицеров — полонцы. А если эта команда призывников напрямую попадет в часть, то и среди рядовых полонцев станет трое из пяти. Тогда получится национальная часть, расквартированная почти в самом центре столицы. Батальон из стрелкового можно будет смело переименовывать в полонский.

— И самом деле, — нахмурился Томелиус, — нехорошо получается.

— Вот я и хочу предложить капитану Дзейковскому перевестись в другую часть за пределами столичного округа. А для этого мне нужен повод для него надавить.

— У вас есть какие-то основания убрать именно этого офицера?