Кей 018

Сумел-таки открыть. Почему "сумел-таки"? Кровь у Аплара хоть и чистая, но и не совсем. Не все схроны умеет он открывать. Другой человек на месте Гамилара вполне мог подумать, что хитрит парень. Да, есть такая возможность у людей с чистой кровью — против их желания схрон не откроется, сколько бы крови не вылито. Только добровольно и истинным желанием можно отворить древний тайник. Тут уж ничем не поможешь — ни уговорами, ни угрозами, ни пытками. Человек должен искренне хотеть открыть потайное место.

Гамилар про такую особенность людей с чистой кровью знал, вот и отнесся к пленнику по-хорошему. Можно сказать, по свойски. Как только убедился, что начальник стражи не ошибся, приведя к нему юношу, сразу обрисовал перед тем весьма радужные перспективы. Ведь пообещать еще не значит выполнить. А наобещал Гамилар много. Даже посулил отдать дочь тому в жены. Да. Дочь верховного правителя Пунии в жены, можно сказать, оборванцу, человеку без рода и племени.

То, что Аплар — потомок по прямой линии одного из древних патрициев — это хорошо, но когда это было? С тех пор прошли века, и от тех властителей остались смутные легенды да крохи знаний в старых манускриптах. Сейчас миром правит новая знать, чьи предки были плебсом. А кто отец, мать, дед парня? Аплар этого не знал, и никто не знал. Сирота с ранних лет, как еще в рабство не угодил. Впрочем, и то хорошо, что не раб, иначе сколько издевок можно получить от аристократов Пунии, узнай они такое!

Но, к счастью, парень не из рабов. И с чистой кровью. К тому же ему, Гамилару, по большому счету, такой зять не нужен. Человек с чистой кровью — нужен. Но не зять. Поэтому и жить Аплару много не удастся. Только до тех пор, как дочь родит двух-трех внуков с чистой кровью, а те немного подрастут. Мальчики наверняка окажутся именно такими, избранными. А через несколько лет после родов дочку можно выдать замуж. Знатные семейства Пунии и Ромула в очереди будут стоять, предлагая в мужья своих сыновей и внуков. Ведь под его властью к тому времени будет весь мир. Почти весь, разве можно считать конгов и варваров с Пустошей за цивилизованных людей? Поставщики скота, зерна и рабов, вот кто те такие.

Гамилар усмехнулся, вспомнив недавний разговор с сыновьями. Молодые еще, плохо смыслят в глобальной политике.

— Отец, — Самбал, старший сын тогда сильно нервничал, узнав о планах женитьбы, — этот плебей, как только сообщили о предстоящей свадьбе с нашей сестрой, совсем зазнался. Бедная сестра, неужели ей придется делить с этим оборванцем ложе!

— Надеюсь, не долго. Впрочем, все будет зависеть от нее самой. Чем быстрее родит двух мальчиков, тем скорее станет вдовой. Да и самой свадьбы не будет. Разделит ложе, родит — и всё, больше от нее ничего не потребуется. Так что вдовой ваша сестра станет даже без заключения брака. Свадьбы, как таковой, не будет.

— Вот именно, вдовой. Кто ее из высших семей после всего этого возьмет замуж?

— Ошибаешься, сын. К тому времени наш род будет главенствовать не только над Пунией, но и Ромул ляжет к нашим ногам. И не только он. По цепочке падут грики и варвары. И к тому же пасынками ее мужа станут мальчики с чистой кровью.

— Как? Они не достанутся нашей семье?

— Вот как, Самбал? Уже забеспокоился. Ты же сейчас с таким жаром выступаешь против замужества сестры с этим... плебеем. А? Не волнуйся, мальчишки достанутся нам. Моих внуков, ваших племянников мы из семьи не выпустим. Они будут преданно служить мне, а потом и вам. А их дети — вашим. Только наш род должен обладать чистой кровью!

С того разговора прошло три месяца. Через несколько недель столица Ромула с окрестными городами и селениями падет к ногам Пунии. Глупый Аплар будет допущен к ложу дочери, а через несколько лет исчезнет. Нет, не навсегда, ведь внуки должны еще подрасти, прежде чем войдут в силу крови. А Аплар с надетым ошейником будет отрабатывать право на свою жалкую жизнь. Да, парень глуп. Ведь поверил, что станет мужем дочки и получит в управление главный город Ромула. Отцом внуков верховного правителя мира, конечно, станет, но Альбалонга ему не видать. Перебьется. А пока пусть верит и надеется, с желанием и по доброй воле открывает Проход к Ромулу...

— Молодец, Аплар. Теперь ты выведешь моих сыновей к Альбалонгу, а после падения вражеской столицы войдешь в нашу семью. Главное — открыть Проход на другой стороне.

— Я это сделаю, властитель! — пафосный голос Аплара соответствовал напыщенной позе этого плебея.

Глава 3

424 год. У пунийского Прохода.

В горах быстро темнеет, и сгустившиеся сумерки заставили живо успокоить войско. Наскоро перекусив черствыми лепешками, рабы сбились в кучки, тесно прижавшись друг к другу, тем самым пытаясь сохранить последние остатки тепла, разгорячившие их мускулистые тела во время движения под горячим южным солнцем.

Наемникам-пуникам было проще. В отличие от конгов, чья одежда состояла из куска материи, превращенной в набедренную повязку, свободные воины имели пару туник, одна из которых была шерстяной, к тому же в повозках лежали войлочные коврики, специально возимые на случай ночевки на голой и холодной земле.

Утром, с первыми лучами солнца войско быстро пришло в движение. Декурионы громкими криками будили наемников, а рабов-конгов поднимали с голой каменистой почвы свистящие звуки хлыстов надсмотрщиков. Проснулся и Гамилар, проведший ночь на специально устроенном для верховного правителя ложе из теплых и мягких овечьих шкур. Настало время прощаться. Сыновья уходят за Проход, а ему необходимо возвращаться и с нетерпением ждать известий из-за моря. И не просто ждать, пунийские триремы должны быть готовы выйти в путь, с тем, чтобы оказаться на южных берегах ромульских земель в нужное время для высадки десанта. Остатки вражеских войск не смогут оказать достойного сопротивления, когда окажутся зажаты с двух сторон. С севера сыновья двинут свои когорты из покоренного Альбалонга, а с юга противника начнут поджимать пуники, высаженные с трирем.

Когда зону Прохода покинула последняя центурия наемников, Аплар с противоположной стороны закрыл путь и свечение погасло. Теперь оттуда никто не сможет проникнуть на пунийскую землю. Если, конечно, плебей не откроет вновь Проход. Но это маловероятно, план похода безупречен. Его сыновья и сам Аплар весь путь по земле карамов будут надежно охраняться. Поэтому опасности для них нет. Почти нет.

Правда, в одном из найденных древних манускриптов говорилось о некоем артефакте, способном открывать Проходы без непосредственного участия человека с чистой кровью. Хотя кровь все равно требовалась. Ею артефакт заряжался и действовал два раза — один раз на открытие Прохода, а во второй — на закрытие. Но артефакты с такой способностью в отворенных схронах пока не попадались. Впрочем, еще не все открытые Апларом древние тайники проверены до последнего закутка.

Гамилар ткнул посохом в спину ближайшего носильщика, и паланкин пурпурного цвета, украшенный пучками страусовых перьев, двинулся в обратную сторону, сопровождаемый центурией конных пуников — личной охраной верховного правителя.

Подгоняя носильщиков-рабов, скорость движения немного возросла, но все равно колонна не успела до заката дойти к месту побоища маркитантов. Впрочем, это к лучшему, ведь ночевать поблизости от разлагающихся трупов не самое правильное дело. В старых рукописях несколько раз упоминались эпидемии, вызванные различной заразой, которая распространялась среди людей. Причем даже говорилось, что такие эпидемии могли выкосить за месяц-полтора до половины обитателей той или иной местности. Насколько это правда, Гамилар твердо ответить не мог. Такого бедствия на протяжении многих поколений его предков не происходило. Может быть, врут рукописи. Там еще упоминалось о каком-то привитом иммунитете, благодаря которому эпидемии сошли на нет.

Все может быть, на то они и древние времена. Якобы в давние эпохи до совершеннолетия доживал один ребенок из двух-трех родившихся. Такие хилые дети были у предков? Сейчас у тех же варваров по пять, а то и десять детей, и почти все выживают. Ну, кроме убитых при нападении врагов да погибших где-нибудь на охоте. Недаром за последнюю пару десятков лет Пустоши стремительно наполнились людьми. Да так, что цены на рабов упали чуть ли не в десять раз!

Но это на севере, в Пустошах. С конгами ситуация немного иная. У чернокожих мало полезной земли, голод давно свирепствует на юге. Оттого и бесконечные набеги конгов на Пунию. А для защиты от них нужны воины, стоимость найма которых весьма велика. Но, видимо, боги снизошли своей милостью — Аплар в одном из древних захоронений нашел редкий артефакт — механизм подчинения. И принцип работы его оказался прост. Только успевай изготовлять ошейники да пригонять новых рабов.

Год назад удалось хитростью захватить несколько тысяч конгов. Через посредников — мелких царьков из близлежащих к метрополии земель крикнули призыв к большому походу на Гиппон — столичный город Пунии. Конгам пообещали хорошую добычу и отсутствие войск в городе. А чтобы все выглядело правдиво, основная масса пунийских наемников ушла далеко на восток с целью покорения давно отпавших от метрополии земель.

Конги, как известно, глупы. Дикари, что с них взять? Но и среди чернокожих варваров встречаются весьма неглупые люди. К счастью, к власти в своих племенах прийти им не удается. Царьки и вожди племен получают власть по наследству. Или же по праву сильного. Конечно, когда-нибудь очередному темнокожему умнику повезет, и он сможет встать во главе племени или даже племенного объединения, пройдясь разором по землям метрополии. Но пока, слава богам, сия участь Пунию миновала, иначе бед ниспослано было бы много.

Зато благодаря артефакту теперь такой угрозы не будет. Конгов подпоили сонным зельем, заплатив за это достаточно дорого. Но результат того стоил. Если бы не механизм подчинения, захваченных дикарей пришлось бы частично убить, а частью обратить в рабов, продав на рынках Ромула. Зато теперь благодаря найденному артефакту пунийское войско получило большое пополнение. И в отличие от вольных наемников, обходящихся казне дорого, чернокожие воины почти ничего не стоили. Дешевая похлебка, дерюжный кусок материи для набедренной повязки, ну и, конечно, стоимость ошейника. Очень дешевого!

Мало того, разъяренные потерей своих родичей, чернокожие дикари собрали новое полчище конгов, опять направив их на Пунию. Теперь уже сами рабы-конги помогли частично перебить, частью пленить своих сородичей, увеличив численность пунийского войска.

Воины из конгов, ясно, никакие. Центурия наемников-пуников запросто перебьет полсотни-сотню чернокожих, если сойдутся в битве. Воины Ромула ничем не уступают в силе пунийцам, значит, и для ромульцев конги большой проблемой не станут. Разве что своей массой чернокожие дикари задавят, да и то навряд ли. Но это в поле, и если ромульцев не очень много. Те хорошие, умелые воины. Да и на стенах Альбалонга воины Ромула действуют отменно. Однако это в том случае, если они окажутся на стенах. А вот если защитников там не будет, тогда и понадобятся конги. Поэтому в предстоящем штурме вражеской столицы первыми на стены полезут рабы. И в город они же ворвутся. Часть погибнет — не жалко, скоро Пуния получит много пленников, только успевай изготовлять и подвозить ошейники!

На следующее утро Гамилар и его сопровождение уже находились в ущелье, где накануне пуники убивали маркитантов. Сожаления верховный правитель не чувствовал. Издержки войны, иначе поступить было никак, в противном случае тайну похода на Ромул сохранить не получилось бы. С собой на ту сторону гор торговцев не возьмешь, а если оставить их у закрывшегося Прохода, то маркитанты поспешат обратно. И не факт, что кто-нибудь из них не окажется сообразительным, уйдя не по старому пути к лагерю, а через горы к побережью и далее морем в Ромул.

Проезжая через место недавней резни, Гамилар удовлетворенно покивал головой — наемники успели расчистить проход. Не сами, конечно, а руками оставленных вместе с пунийцами рабов-конгов. Трупы ослов и людей оттащены далеко в сторону, повозки разбиты и частично сожжены. А в полумиле дальше от этого места стоял дозор. Незачем пускать сюда любопытных, тех, кто на свое счастье отстал от обоза. А такие люди есть — не все маркитанты пошли вслед за войском, оставшись поблизости от опустевшего военного лагеря. А кто-то появился у оставленного лагеря уже после ухода войска. Ведь торговцы постоянно ездят взад-вперед. Купили, продали и снова купили товар.

Через день, вернувшись в обезлюдевший лагерь, Гамилар поинтересовался числом пасущегося в его окрестностях торгового люда.

— Две-три сотни человек, — ответил комендант опустевшего лагеря.

— Так много? — удивился властитель Пунии. — Откуда столько?

— Не все торговцы отправились вслед ушедшему войску. В той стороне, куда оно направилось, нет ничего обитаемого. Горы да каменистые пустоши, а то и участки пустыни. Видимо посчитали, что к вечеру вернутся, на крайний случай, к концу второго дня. К тому же вчера из Гиппона прибыло еще два десятка повозок. Дорога до лагеря неспокойна, вот и сбиваются торговцы вместе.

— Неспокойна? — Гамилар не совсем понял слова коменданта. Сам верховный правитель уже давно не покидал свою столичную резиденцию, довольствуясь сообщения информаторов о состоянии жизни Пунии. И если бы не необходимость проводить войско до пограничного Прохода, вряд ли он решился на отъезд из столицы. — Объяснись.

— Грабят людишек. Не часто, но в последнее время нападения участились.

— Конгов мы приструнили.

— Это не конги, господин правитель. Местные, из пуников.

— Насколько твои слова правдивы? — Гамилар чуть повысил голос. — Я не терплю обмана.

— Это точно, господин правитель. Не я один знаю, всем известно.

— Вот как? А мне никто... Разберусь... Скажи, нападений стало больше только здесь или и в других местах страны грабят?

— Да, пожалуй, везде. За всю Пунию не скажу, но частенько слышал жалобы, что на дорогах стало неспокойно. Да и на селения нападают. Людишек рождается много, а еды на всех не хватает. Это в Ромуле плодородные земли, а у нас в Пунии все больше камни да пески. А в море распоряжается гильдия рыбаков. Другим туда хода нет. Жрать людишкам что-то надо, вот и грабят. В наемники отбор жесткий. Тут надо быть умелым воином либо при кошельке.

— А кошелек здесь при чем? — удивился верховный правитель. — Оружие оплачивает казна.

— Так еще в наемники попасть нужно, а без денег ничего не выйдет. А в грабители идут те, у кого нет ни асса, не говоря уж про денарии и тем более солиды.

— Хорошо, тебя я услышал. Можешь идти.

Когда комендант вышел из шатра, Гамилар от полученной информации зло зашипел. Во дворце ему про такое никто не говорил. Скрывали? Или посчитали, что ему это не интересно? Значит, чтобы записаться в наемники, нужно заплатить вербовщику. А вербовочными конторами заведует семейство Тартаганов. То-то их богатство растет как на дрожжах. В прошлом году эта змеиная семейка смогла провести в Совет двух человек. И это на десять мест в Совете Пунии! А один член Совета представляет семью Барильянов, которая уже с полсотни лет как подмяла под себя гильдию рыбаков. И тоже это семейство все богатеет и богатеет.