Охотники на титанисов

— Тайн и ужасов? Я поняла! — весело рассмеялась мисс Корд. Голос у нее был глубокий и одновременно приятный. — Вы пытаетесь нас напугать и отговорить от этой экспедиции!

— Только не говорите, что тоже собираетесь охотиться на титанисов Нового Альбиона, — якобы растерянно пробормотал Перси Гамильтон, хотя нечто в этом роде он и собирался услышать.

— Точно, сейчас он будет нас отговаривать, — подхватила мисс Ауринда. — «Это суровая и опасная страна, женщинам там не место». Не так ли, Персиваль? Вы не будете против, если я стану называть вас по имени?

— Нет, ни в коем случае, — Гамильтон покачал головой. — И, если хотите знать, женщин в Новом Альбионе более чем достаточно. Одна из них даже произвела меня на свет, знаете ли. Но…

— Но это настоящие, прирожденные, суровые альбионки, — мисс ван дер Белт попыталась изобразить густой бас, что немало развеселило мисс Корд. — Наполовину люди, наполовину белые медведи. То есть пингвины. Или титанисы?

— С белыми медведями, я так понимаю, вам уже приходилось иметь дело? — Персиваль на мгновение прикрылся салфеткой.

— Я застрелила одного в прошлом году, — небрежно поведала Ауринда. — В нем было по меньшей мере двенадцать сотен фунтов. Упал в десяти ярдах от меня. Хватило всего трех пуль из черногорского «гассера».

— Неплохо, неплохо, — вынужден был признать коммандер Гамильтон. «Полагаю, у вас и свидетели есть?» — едва не спросил он, но вовремя прикусил язык. — Не могу сказать, что знал много дам, которые бы умели обращаться с черногорским «гассером».

— Я привезла его из Австро-Венгрии, где некоторое время служила в нашем посольстве, — сообщила девушка с голландской фамилией.

«Сюприз за сюрпризом!»

— Если честно, один раз я все-таки промахнулась, — мило покраснела мисс ван дер Белт. — Мне еще учиться и учиться.

— Ваша скромность делает вам честь, — поклонился коварный альбионец. — Как насчет вас, мисс Корд? Как хорошо вы умеете стрелять из черногорских револьверов?

— Предпочитаю «аннигилятор», — хихикнула Сюзанна. — Но с «монитором» тоже умею обращаться. У меня не было другого выхода. Я росла в Бостоне в самый разгар первого сухого закона. Девушка должна уметь постоять за себя.

«Господи, куда я попал?!»

— А вот из этих ужасных слонобойных ружей стрелять не умею и не люблю, — мисс Корд надула губки и снова уложила подбородок на скрещенные пальчики.

— Ничего страшного, — утешил ее Перси Гамильтон. — Как я недавно объяснял мистеру Гиллкресту, идти на титаниса — это все равно что идти на войну. Поэтому для такой охоты следует вооружаться солдатским оружием — вроде того же «монитора» или «гассера». С вами все будет в порядке.

— То есть вы не станете нас отговаривать от похода на Южный полюс? — мисс Ауринда выглядела разочарованной. — Быстро же вы сдались.

— Не видел смысла, — пожал плечами Персиваль. — Это ваши похороны, простите за двусмысленность. Полагаю, вы все давно решили и обдумали. Быть может, кто-нибудь другой стал бы вас отговаривать, но не я. Да, я считаю, что женщинам на войне не место — а охота на титаниса все равно что война, простите, что повторяюсь. Но раз вы читали мои статьи, то знаете, что мне приходилось встречать на войне женщин — в Сибири, Абиссинии, Китае и других местах. Я видел их в деле и знаю, на что они способны. Полагаю, американки ни в чем не должны уступать дочерям Сибири или Африки. Или альбионкам, если уж на то пошло.

— Вот и я так думаю, — неожиданно поддакнул Соломон Браун. — Ну, это я снова разрушаю стереотипы. Простейшая житейская логика подсказывает, что такой мужлан и солдафон как я должен быть против участия прекрасных дам в подобных предприятиях, а я совсем не против. Даже наоборот.

— И я, и я того же мнения, — вмешался Феликс Уайтлок. — Как-то раз мне приходилось делать репортаж о женском батальоне смерти из Мексики…

— О, мы с вами коллеги? — изобразил вежливое удивление Перси Гамильтон. — Простите, за всеми коллегами не уследишь, я тут иногда самого себя читать не успеваю…

— Ничего страшного, — успокоил его мистер Уайтлок. — Я даже в Калифорнии не очень-то известен. Хотя и планирую изменить такое положение вещей!

— И поэтому тоже решили принять участие в походе на титанисов, — понимающе кивнул коварный альбионец. — А я только-только собирался потребовать для себя эксклюзивные права — и ничего больше!.. Впрочем, о каком эксклюзиве можно говорить в наши дни? Меня более чем устроит недельная фора.

— Ради вас, мистер Гамильтон, я согласен на две недели! — возопил счастливый Феликс. — Даже на три!

— Сойдемся на десяти днях? — прищурился Персиваль.

— По рукам!!!

— Вот и славно, — напомнил о себе мистер Бальтазар. — Полагаю, у нас будет время обсудить разные мелкие детали в пути, но кое-что я хотел бы обговорить прямо сейчас…

— Как я уже сказал, меня вполне устроит эксклюзивный репортаж, — отозвался Гамильтон. — То есть самый первый репортаж. Плюс дорожные расходы. Но правительственная лицензия обойдется недешево, плюс вам придется нанять местных специалистов… Да, я берусь свести вас с нужными и надежными людьми. На какую сумму они смогут рассчитывать?

Мистер Гиллкрест непринужденно назвал цифру, после чего Гамильтону стояло немало трудов сохранить невозмутимое выражение лица:

— Только между нами, хватит и половины этой суммы, при чем с большим запасом. Если бы речь шла о другом звере, я бы сказал, что он у вас уже в кармане, а сейчас скажу так: война против титанисов состоится. Не знаю вот только, кто одержит победу…

— Все-таки продолжаете запугивать?! — расхохоталась Сюзанна Корд. — Между прочим, вы так ловко увели разговор в сторону… или это была я? Короче, кто-то из нас несомненно это сделал. Мы говорили о Новом Альбионе, — напомнила девушка из Бостона.

«Акцент Восточного Побережья, я угадал. Конечно, если она та, за кого себя выдает».

— Как ни странно, одним из немногих людей, кто по-настоящему понял Новый Альбион, был ваш соотечественник, — задумчиво проговорил Перси Гамильтон. — Американец.

— Почему бы американцу не понять Новый Альбион? — развел руками Феликс Уайтлок. — Раз уж английские колонисты это поняли… простите, я пытался пошутить.

— Никаких обид, — заверил его Персиваль. — Тут все дело в том, что этот конкретный американец никогда не бывал в Новом Альбионе, или Юголландии, или Антарктике вообще. Джастин Джеффри его звали. Поэт, поклонник оккультных мистерий. Никому не приходилось сталкиваться? «Люди монолита», «Из древней страны». Про него не любят вспоминать. При жизни мистер Джеффри вращался среди очень странных и нередко плохих людей, а потом и вовсе умер в сумасшедшем доме. Это случилось примерно десять или двенадцать лет тому назад…

— Мне приходилось, — внезапно произнес скучный бесцветный голос, и Гамильтон не сразу понял, кому он принадлежит. Голос был вполне под стать своему владельцу — мистеру Роберту Принсу, заговорившему в первый раз за этот день.

— Как-то раз судьба занесла меня в один крошечный пыльный городок на границе с Конфедерацией, и я застрял там почти на месяц…

«Интересно, чем ты там занимался? Полицейской работой или все же шпионской?»

— Развлечений в городе почти не было, — продолжал ровным тоном мистер Принс, — а единственное чтиво, которое нашлось в гостинице — Библия короля Джеймса. Свежие газеты приходили далеко не каждый день, и уже не были такими свежими. Я думал, что умру со скуки. Хозяин отеля сжалился надо мной и отыскал в чулане книгу, которую забыл в номере один из прежних постояльцев. Изрядно потрепанная книга, без обложки и доброй половины страниц. К счастью, это было одно из тех изданий, где имя автора указывается на каждой второй странице, на самом верху. Да, сэр, это был Джастин Джеффри. Я прочел уцелевшие страницы раз десять вдоль и поперек, и выучил каждое слово наизусть. Тогда я не знал о печальной судьбе автора, но в какой-то момент был близок к тому, чтобы самому очутиться в сумасшедшем доме. До сих пор не понимаю, что заставило меня сунуть проклятую книгу в огонь — и только это меня спасло. Впрочем, это было давно и неправда. Теперь я могу позволить себе — почти как наш друг Соломон — при случае разрушать стереотипы. В смысле, там и здесь козырнуть цитатой из мистера Джеффри в разгар светской беседы. Вы правы, далеко не самый популярный из американских поэтов. Не помню вот только, где он писал про Новый Альбион. Возможно, эта поэма осталась на потерянных страницах.

— «Звучит в ночи раскатом грома…» — начал было Гамильтон, и Роберт Принс тут же подхватил:

— «…Их тяжкий шаг. Объятый страхом незнакомым, я слаб и наг…» Простите, дамы, из песни слов не выкинешь. Да, «Из древней страны», эта поэма там была. Разве он имел в виду Новый Альбион? Вот бы никогда в жизни не подумал.

— А дальше, дальше что было? — хором воскликнули мисс Корд и мисс ван дер Белт.

Перси Гамильтон прикрыл глаза и продекламировал:

— Звучит в ночи раскатом грома

Их тяжкий шаг.

Объятый страхом незнакомым,

Я слаб и наг.

На ложе корчусь. А на гребнях

Высоких крыш

Удар могучих крыльев древних

Колеблет тишь.

И высекают их копыта

Набатный звон —

Из глыб гранитных мегалитов,

Покрытых мхом…

— Да, это Новый Альбион, — Персиваль снова открыл глаза, — древняя Антарктика, настоящая и неподдельная. Там вы найдете все — и гребни высоких крыш, и гранитные мегалиты, и могучие крылья… Он писал про нашу страну. У вас будет возможность в этом убедиться.

«Только далеко не у всех будет возможность об этом рассказать».

— Тогда решено! — воскликнул Бальтазар Гиллкрест. — Нет смысла откладывать в дальний ящик. Если вы не против, мистер Гамильтон, отправляемся завтра!

— Завтра? — удивился Персиваль. — Но я специально проверял. Ближайший пароход в Новый Альбион отходит не раньше, чем через неделю.

— Пароход? — в свою очередь удивился американский охотник. — Кто говорил о пароходе?

— продолжение следует —