Второй шанс. Книга первая

Алексея Андреевича, к слову, больше не видел. Теперь меня окружали исключительно незнакомые люди. Даже тех двух девушек, что сопровождали Алексея Андреевича, не было. По всей видимости, Алексей Андреевич сыграл свою роль — завербовал работника... (а может подопытного?) — и спокойно продолжил заниматься своей работой в российском отделении Иммортал технолоджис. В то время как я был в каком-то международном отделении — по крайне мере так сказал человек, сопровождавший меня всю дорогу.

Позвонил маме по видеосвязи. Решил рассказать всё, как есть. Не знаю, почему медсестре не сообщили правду, но раз официального запрета не было, значит и маме можно было рассказать.

Мама плакала. Не то что бы она была человеком сильно верующим и нелюбящим всякие вмешательства в божественные дела — подобные тем, которыми промышляли в Иммортал технолоджис, — нет, просто... просто, наверное, она не верила. Не верила в то, что прогресс дошёл до таких высот. Или, скорее всего, она боялась, что её глупый сын станет жертвой каких-нибудь извращённых экспериментов. И, если судить с со стороны прошлого поколения, то, на что я подписывался, было и впрямь каким-то извращённым экспериментом. Но, если судить со стороны моего (потерянного) поколения, то всё было в пределах нормы. Для нас ведь всё хорошо, что не требует тяжёлого физического труда. И даже переселение сознания в виртуальный мир для нас выгоднее, чем жизнь в реальном мире. Одно лишь смущало меня во всей этой истории — то, что хвалённый искусственный интеллект не оправдает себя, и мне придётся прожить целую жизнь в окружении дурацких болванчиков, любящих постоянно врезаться в стены и проваливаться сквозь текстуры.

В час дня меня завели в комнату с мягким синим освещением, посреди которой располагался аппарат для переселения сознания. Только он один: ничего больше в комнате не было. Аппарат был похож на аппарат для лечения рака. На нём было место для того, чтобы пациент мог улечься, а также присутствовала и огромная круглая бандура у основания, походившая на какой-то громадный пончик. Как я сразу понял — внутрь неё и отправится моя голова.

И, собственно говоря, всё вышло именно так, как я и предполагал: меня уложили, запустили аппарат, из-за в комнате встал ужасный шум, и затолкнули голову прямо в центр этой круглой приблуды.

Спустя минуту я отключился. Не помню, как. Не помню, о чём я тогда думал. И если когда-нибудь меня вдруг спросят, каково это, когда твоё сознание перемещают в виртуальный мир, то я отвечу вполне определённо — не знаю! Не помню!

Очнулся уже в квартире. Очнулся и тут же понял, что меня лишили самого интересного — выбора персонажа. Чёрт! А ведь так хотелось! Во всех подобных историях ведь обязательно должен быть пункт "создание персонажа". Но у меня такого не было.

Осмотрелся, понял, что лежу на одноместной кровати. Комната детская. Не то что бы совсем детсадовская, но... но очевидно, что детская. Очень уж маленькая и совершенно не приспособленная под нужды взрослых. А самое главное и самое бросающееся в глаза — это учебники. Учебники, аккуратно сложенные на настенной полочке.

Так, ну значит я уже вполне состоявшийся член общества, — подумал я, глядя на учебники. Хорошо, что не придётся заново проживать младенческие годы. А то ведь и с ума сойти можно, если окажешься в теле только что родившегося ребёнка. Хорошо, что этот элемент продуман.

Поднялся с кровати и провёл уже более вдумчивый анализ. Что мы имеем? Компьютерный стол, компьютер, учебники... что это там? География за седьмой класс? Ага, точно так. Седьмой. Значит, с возрастом всё понятно. Лет двенадцать-тринадцать. Зависит от уровня развития. Если родители отправили в школу в шесть, как и всех, значит не гений. Если в пять... если ребёнка отправляют в школу в пять, то это тоже особо ничего не значит. Разве что только то, что родители хотят на год раньше избавиться от отпрыска. Ведь если он раньше закончит школу, то раньше поступит в институт. А если поступит в институт раньше, то и закончит его раньше. И значит, что после окончания института он сможет на год раньше устроиться на работу.

Да, в идеале всё так. Но на деле такой расклад почти никогда не работает. Ведь только к десятому-одиннадцатому классу можно понять потенциал ребёнка — хочет ли он учиться на определённую профессию, чтобы потом развиваться в этой области после завершения обучения, или же он хочет просто сидеть дома и ничего не делать. Искать себя — как это нынче модно говорить. Что называется — прикрывать безделье.

Так, хватит сидеть!

Поднялся, выпрямился, осанка сейчас это самое важное. Если буду горбиться с детства, так и останусь скрюченным на всю жизнь. Теперь-то я это знаю. Теперь-то я слушаю взрослых — в особенности себя.

Ну здравствуй новая жизнь! — радостно пронеслось в голове. Как же много свершений нас ждёт впереди!

Посмотрел на себя — то, что я не толстяк, как в прошлый раз, это я уже понял ещё когда только очнулся. Понять толстый ли ты или нет, можно даже с закрытыми глазами — по специфическому воздействию земного притяжения. Чем сильнее под тобой продавливается кровать, тем ты толще. И да, я знаю, что переселился в тело ребёнка, после того, как совсем недавно побывал в теле достаточно крупного взрослого, и что я мог неправильно рассчитать некоторые параметры — ведь даже полный ребёнок будет в несколько раз легче полного взрослого. Но, поверь мне, я знаю, что такое быть толстым — всю свою жизнь я был толстым, — поэтому прекрасно понимаю, когда я толстый, а когда нет.

Снова осмотрел комнату — практически всё помещение было заставлено мебелью. Везде были шкафы, тумбы и навесные полки. Даже над кроватью всё было завешано полками. Зачем? Для чего? Не знаю. Но, предположительно, это могло значить только одно — вещей у меня было много, а значит и семья была не самая бедная. Может даже и вполне состоятельная. Не знаю, какой на дворе год, но наличие компьютера явно должно о чём-то говорить. Тем более такого навороченного по меркам моего детства — с тонким жидкокристаллическим экраном, а не с огромным белым ламповым ящиком.

Но для того, чтобы понять что-то конкретнее, мне нужно было выйти из своей комнаты и прогуляться по другим. Поэтому, недолго думая, я так и поступил — открыл дверь и шагнул прямо в коридор. Оказалось, что коридор не слишком большой. Прямо передо мной была ещё одна дверь. А чуть леве от неё был зал. Позади — скорее всего, проход на кухню. То, что слева от меня зал, понял просто — по ширине прохода, который закрывался не одной дверью, а целыми двумя.

Что ж, судя по коридору и моей комнате можно сказать, что это евроремонт. Евроремонт по меркам, скажем, двухтысячных. Всюду деревянные двери, из имитации красного дерева, с позолоченными ручками. Двери зала украшены мутными стёклами, пропускающими свет, но не пропускающими ничего кроме. А на стенах самые обычные обои, какими обычно обклеивают квартиру застройщики, но уж точно не жильцы. Плюс парочка приятных картин с красивыми пейзажами заснеженного поля или же весенней чащи.

Прошёл в зал, снова осмотрелся. Что ж, теперь всё ясно. Наверное... А вот и газета. Посмотрю-ка на дату, чтобы уж наверняка быть уверенным в своих домыслах. Хотя... газеты? Серьёзно? И ты ещё сомневаешься, что правильно посчитал временной период? Ну-ка вспомни, когда нормальные люди перестели пользоваться газетами? В девяностых? Да ладно, не преувеличивай. Году в десятом — почти двадцать лет назад. Вряд ли мои родители на столько стары, что продолжают пользоваться газетами в 2028-м. Нет, сейчас явно не моё время. Не то, из которого я переехал сюда. Скорее всего, поместив меня в тело ребёнка, создатели продумали тот факт, что мне будет комфортнее осваиваться именно во времена моего детства, а не в 2028-м. Ведь я совершенно не знаю, чем сейчас интересуются те, кто родился в 2014-м.

Газета! Хватит думать! Можно просто взглянуть на дату!

Подошёл к столику, поднял газету и в правом верхнем углу прочитал: 14 апреля 2005. Ого! Вот так поворот. В те годы мне было... девять лет. Чёрт, далековато же меня закинули. Что ж поделать. Будем жить так. Это всяко лучше, чем 2028. И ведь ещё не до конца известно каким законам придерживается эта реальность. Вполне вероятно, что в этой реальности люди 2005-го уже ходят со смартфонами. Хотя нет. Слишком уж притянуто за уши. Если тут до сих пор пользуются газетами, значит о смартфонах пока что речи не идёт. Но это вовсе не значит, что этот мир точь-в-точь похож на свой реальный аналог, который имел место быть каких-то двадцать три года назад.

Так, ну ладно, с интерьером разобрались, со временем тоже, состоятельность родителей вроде как определили... что дальше? Телевизор? Точно! Что у нас там по телевизору? Помнится, когда я учился классе в пятом, российское телевидение крутило самые лучшие в мире мультфильмы. Что там было? Сейчас уже и не припомню ничего, кроме пресловутого Арнольда с головой в форме мяча для американского футбола. Никогда не любил этот мультик. Да простят меня все его фанаты. Не знаю, почему. Возможно, потому что он шёл в не самые лучшие годы моей жизни? Когда дела в школе из раздела "более-менее" перешли в раздел "все над тобой смеются"? Да, пожалуй, именно поэтому. До этого все мультики были хороши. А вот потом... Потом нас перевели во вторую смену, и перед этой второй сменой и шёл ни в чём неповинный Арнольд или ещё более ужасный котопёс, после просмотра которых мне приходилось идти в ненавистную школу... Именно тогда совокупность проблем привела к тому, что некогда интересные и любимые мультфильмы с одного известного канала перестали быть хоть как-то интересными, и на всё оставшееся будущее превратились в напоминание о худших годах моей жизни.

Но в этот раз ничего у них не выйдет! В этот раз, найдя пульт на том же столике, на котором лежала газета, я включаю телевизор, щёлкаю по каналам и нахожу тот самый канал. Канал, на котором идут те же самые мультфильмы, что и двадцать лет назад. С одним лишь небольшим отличием — другие персонажи, другая рисовка. Но серии — серии всё те же. Как и двадцать лет назад...

Так вот, суть-то не в этом.

Суть в том, как я уже начал, что в этот раз я вовсе не собирался переживать худшие года своей жизни! Я больше не стану терпеть издевательства, если такие будут! Но таких не будет. Ведь, при первом же инциденте я теперь знаю, что нужно делать. Получить по морде от ребёнка, пусть и будучи таким же ребёнком, не так уж и страшно, когда ты дожил до тридцати двух. Не так уж и страшно, если ты наверняка знаешь, что ждёт тебя в случае трусости — в случае, если ты сбежишь от драки. И даже если я проиграю в драке, то сдаваться точно не стану. Ну уж нет! Теперь отступать — не в моих интересах. Даже если я проиграю, то продолжу смеяться над обидчиком с переполненным кровью ртом. Продолжу кидать в его сторону разные оскорбительные словечки. Потом получу по лицу ещё раз, и продолжу опять. Чтобы он знал, что я не боюсь. Ведь малолетние бунтари, с которыми, как правило, приходится сталкиваться таким неудачникам, каким когда-то был я, не знают одной простой истины — в жизни важна вовсе не физическая сила, а сила характера. Сила внутреннего стержня, от которого и зависит всё твоё будущее. А сильного идиота, только и умеющего размахивать кулаками, запросто можно сломать, как следует посмеявшись над ним даже после того, как он тебя избил.

Легко рассуждать о таких вещах, когда тебе далеко за двадцать. Когда ты уже прожил целую жизнь в теле неудачника, натерпевшегося и не желающего терпеть дальше. Только вот... во всей этой прелестной истории, во всём этом прекрасном плане есть одно "но". И это "но" — это мир, в котором я теперь живу.

Признаюсь: ни разу не был в виртуальных реальностях и та, в которой в которой мне довелось оказаться, выглядела очень даже реалистично. То есть, газета, пульт, мебель — всё выполнено на отлично. Моё внутреннее состояние и прочая ерунда, относящаяся к мироощущению, — всё на высшем уровне. Но что там насчёт людей? Пока что я не видел ни одного живого в этом мире. И мысль о том, что я встречу не живого человека, а лишь марионетку создателей данной реальности — его жалкую копию в виде глупого искусственного интеллекта, — с каждой секундой одиночества удручала меня всё сильнее и сильнее. Я ведь до сих пор не видел даже собственных родителей. Тут же в голову начали лезть нехорошие мыли — "а что, если меня обманули?". Что, если тут нет никакого искусственного интеллекта? Если я совсем один? Но ведь ты даже не удосужился сходить на кухню! Вдруг именно там тебя ждёт записка от мамы, где написано что-то вроде: "суп в холодильнике, сегодня буду поздно, люблю, целую"?

Подошёл к окну: если эта реальность жива, то на улице точно должны быть люди. За окном оказался балкон — обычный балкон обычной пятиэтажки. Вышел наружу. Взялся за перила, посмотрел на двор. Это была тыльная сторона дома, поэтому никаких подъездов снизу не было. Этаж четвёртый. Передо мной — территория, заросшая деревьями. То самое место за домом, в которое, в России, обычно любят сходить по малому. Чуть дальше — за кронами деревьев, — двор. Старый, совершенно неухоженный двор окраины, в котором ещё с советских времён осталось пара песочниц и пара облупленных качелей. И говоря об окраине я не имею в виду местоположения района, я имею в виду конкретное местоположение двора и дома, в котором я оказался. Окраина в полнейшем её виде: за двором стоял ещё один дом, точно такой же, как и наш, а за домом — ничего. Только гаражный кооператив виднелся из проездов, расположенных меж последним рядом пятиэтажек.

Да уж... Значит, не так уж и богато мы живём. Учитывая то, что это пятиэтажка, расположенная на самой окраине города — и ещё неизвестно какого именно города, может это вообще какое-нибудь захолустье страны на две сотни жителей или полторы сотни жителей.

Вдали увидел человека. Тут же крикнул ему:

— Эй!

Человек не обратил на меня никакого внимания, поэтому я снова крикнул:

— Эй! Видите меня?!

Обернулся. Вроде как прямо на меня.

— Да, вы! Вы видите меня?!

Некоторое время он продолжал смотреть в мою сторону, а затем, потеряв всякий интерес, или же просто подумав, что я идиот, отвернулся и двинулся дальше по своим делам. Да и вообще, думал ли он о чём-то? Или же просто подыгрывал главному герою реальности, каким был я? Обычный болванчик, среагировавший на мои действия самой банальной реакцией? Или вполне сознательная единица мира со своей историей и своим прошлым? Вопрос до сих пор весел в воздухе. До сих пор я до конца не верил в слова о том, что искусственный интеллект Иммортал технолоджис идеален и ничуть не хуже интеллекта реального — человеческого. Но тот факт, что я увидел человека уже не мог не радовать. По крайне мере, мысль о том, что я герой одного небезызвестного фильма о чернокожем мужчине с собакой, не оправдала своих ожиданий. И это было хорошо. Но нехорошо то, что я до сих пор ни с кем не пообщался.

Но спешить расширять границы я пока не собирался. Пока что, решил я, нужно освоиться хотя бы в стартовой локации. Хотя бы привыкнуть к тому, что теперь называется моим домом.