К тому времени Идмин, первый некромант, давно покинул мир Иш. Война Огня и Льда завершилась; Хилменахар и Куэсальцин были изгнаны из Иша, и на "планете-вратах" власть захватил сын Куэсальцина — Наргейн. За предательство и изгнание своего отца он потерял бессмертие и большую часть могущества, но всё ещё был сильнейшим из человеческих магов. Через несколько веков правления Наргейн умер. Его тело не разлагалось; жители Иша опасались, что он восстанет, и боялись как хранить тело, так и уничтожить. Было решено построить глубокую гробницу в горах; для этого выбрали ущелье Нирнат Сарк, и всех его жителей направили на работы, обещая хорошую плату — а они, строя гробницу, видели, какие сокровища там будут захоронены, и рассчитывали понемногу их грабить и переплавлять. Однако наниматели хитростью заманили всё племя в вырытые туннели и замуровали там вместе с телом Наргейна. Предполагалось, что оттуда нет выхода — но горцы обнаружили, что, заглубив туннели ещё немного, выйдут в ярко освещённые пещеры. Источником света и тепла в них был древний реактор, построенный Куэннами; Куэнны давно отсюда ушли, почему-то оставив его работать. Спустившись ещё ниже, люди наткнулись на верхние пещеры Хесса — а там уже была вода и какая-никакая пища. Переселяться в Хесс они не стали, но и выйти на поверхность опасались — их уже один раз замуровали заживо, и кто знает, не доведут ли дело до конца? Их убежищем стала гробница Наргейна и пещеры вокруг Куэннского реактора. Через несколько поколений они пробили ход на поверхность; это были белокожие существа, опасающиеся света, умеющие превращаться в летучих мышей и искусные в некромантии. Их подземная крепость называлась Таллар — "каменная могила".

По ущелью Нирнат Сарк шёл караванный путь через почти непроходимый Пояс Кеоса; Таллар нависал над ним — оттуда было удобно нападать, а туда было крайне тяжело добраться (тем, у кого не было крыльев и карты тайных лазов). Таллар брал дань с проходящих караванов и грабил тех, кто отказывался платить, насылая на них воинов-мертвяков, хищные облака праха и заклятия, разлагающие плоть. Талларцы опасались только богов Смерти — своей магией они "залезали" за границы мира мёртвых и, чтобы избежать кары, приносили обильные жертвы, в том числе и человеческие. Окружающие народы справедливо не любили Таллар, однако долгое время не могли ничего с ним сделать. Отношение к Таллару быстро распространилось на всех некромантов — их подозревали в пособничестве. Многие из них в самом деле были вынуждены переселиться в Таллар. Там охотно принимали способных магов — с ними Таллар становился ещё сильнее.

Одним из таких магов был человек по имени Каима, бежавший из страны Тенек. Дар некромантии в Тенеке был крайне редким, его жители больше склонялись к магии Лучей и Огня; Каиме грозила казнь, и он покинул страну и пришёл в Таллар в поисках убежища и обучения. Он был очень одарённым; его наставники поняли, что он вскоре превзойдёт их всех и может стать чародеем-правителем Таллара. Каиме подстроили "несчастный случай", сбросив его в глубокий разлом, и решили, что с ним покончено.

Однако в это время Вайнег, бог, поднявшийся из Чёрной Бездны и претендующий на власть в мирах Хесс и Иш, собирал могущественных существ под свою руку — и он вернул Каиме жизнь и дал бессмертие, чтобы новый бог-некромант присоединился к его армии. Между делом Каима "заглянул" и в Таллар. Выжившие признали его богом всех некромантов и стали поклоняться ему, как и богам Смерти. Однако Каима больше не вспоминал о них и не покидал своих новых владений на берегу Чёрной Бездны. Считается, что он помогает некромантам, но только в "науке" — разработке заклинаний или новых видов нежити; о чём-либо ещё его просить бессмысленно, и в целом он к людям недружелюбен.

После поражения Вайнега гонения на некромантов усилились; Таллар по-прежнему принимал беженцев, считая всех некромантов Иша своими воинами — пусть некоторые из них и не живут в пещерах Таллара. Это и заставило талларцев откликнуться на отчаянный зов, когда в пещерах внезапно открылся портал, ведущий в Найю, на остров Коатлан.

Империя Кеснек: Рокка

Прародиной людей в ячейке Иш считается Сайя (Saja — сарм. "объект, нечто существующее"), "планета-врата" мира Найа. Обилие порталов, обычное для планеты-врат, позволило возникшему разумному виду постепенно просачиваться в другие миры. Хотя условия большинства из них для людей оказались неподходящими, в мире Иш они закрепились и расселились по "планете-вратам". В мир Тлаканта же они попали не "своим ходом", а во время катастрофического расщепления мира Найа на собственно Найа и Тлаканту около двух миллионов лет назад. Расщепление прошло настолько неудачно, что Тлаканта оказалась практически лишена ирренция — что само по себе вроде бы не вредило разумным видам; но в отсутствие ирренция и его санирующих излучений ментальные и некро— паразиты расплодились во множестве видов, поразив в том числе и "планету-врата". Боги Тлаканты, способные хоть как-то на это повлиять, в отсутствие ирренция быстро впали кто в спячку, кто в полный неадекват — и всё, что происходило дальше, заставило остальные миры ячейки Иш изолировать Тлаканту, поместив во многотысячелетний карантин. Из-за этого люди, которых ошибочно считают аборигенами Тлаканты, за её пределами находятся под подозрением, даже если речь об уроженцах Иша или Найа.

Гуманоиды системы Рокка, расположенной внутри мира Найа, похожи на людей не только внешне, но и биохимически, вплоть до способности создавать плодовитые гибриды; однако сами они своё родство яростно отрицают и считают себя созданиями бога солнца. Зген, бог солнца, и в самом деле неравнодушен к системе Рокка и всегда выделял её среди миллионов других; однако он никогда не был замечен в создании разумных видов. Тем не менее, рокканцы считают себя его созданиями, а правящая династия Кеснек — даже прямыми потомками.

В мифах Рокка рассказывается о существах по имени Манек и Шенек, детях богов солнца и воды; эти существа, как положено божественным сущностям, не были связаны своими телами и могли выбирать их свойства по своему вкусу — в том числе и пол. Они дружелюбно относились к смертным и много с ними общались — и многому их научили, но кое-что и переняли — в частности, интерес к сексу. И так они спаривались в своё удовольствие, вдвоём, в компании и во всех вариантах, пока однажды Шенек, развлекаясь так с Манеком, не обнаружил, что остаётся женщиной и не может сменить обличие. Так вышло, что Шенек забеременел, и эта новая жизнь была так сильна и держалась так прочно, что оба молодых бога ничего не могли с ней сделать. Прародители, боги солнца и воды, к которым они обратились, пришли в ярость. Они и раньше-то не одобряли столь тесное общение со смертными; теперь и Шенеку, и Манеку пришлось бежать и прятаться под землёй, во владениях Чарека, бога земной тверди. Проклятие прародителей отняло у них божественность и окончательно запечатало их в смертных телах — правда, гораздо более могущественных, чем тела "людей" Рокка. Родившиеся дети, сын и дочь, получили имена Кеснек и Менгва. Манек и Шенек вновь обратились к богам-прародителям; Зген, бог солнца, сменил гнев на милость и наделил их потомков всяческими дарами, однако бог воды проклял их снова и отвернулся от них. Чарек, прежде чем выпустить их из подземного мира, наделил детей "властью над жёлтыми металлами" — теперь они могли что угодно превращать во своей воле в металлы, угодные Згену, — золото и медь. А вождями племён, а потом и основателями могущественной империи они стали уже сами.

Миф мифом, но правящая династия Империи Кеснек, поглотившей множество пригодных для жизни звёздных систем, и впрямь возводит себя к богу солнца, и в "жёлтых металлах" у них нет недостатка, однако проблемы с водой сопровождают рокканцев всю их историю. Они никогда не могли полагаться на дожди или регулярный разлив рек, что заставило их строить сложнейшие системы ирригации и искать для них источники энергии; сейчас Империя Кеснек — единственные в мире Найа, кто освоил управляемый термоядерный синтез, а их успехи в терраформировании вошли в легенду. Как маготехнологическая цивилизация, рокканцы достигли огромных успехов в применении стихий Огня, Лучей, Камня и Металла как в войне, так и в промышленности. Представители династии Кеснек — сильные прирождённые маги Лучей. Отдалённые потомки по ветвям Кеснек и Менгва отслеживаются и привлекаются к делу как боевые или промышленные маги, традиционно занимают большую часть высоких постов в империи.

В Империю Рокка входит множество систем с автохтонной разумной жизнью самого разного облика; однако "базовые" рокканцы, известные всем соседям — это гуманоиды практически человекоподобного облика, рослые (1,9-2,1 м), чёрноволосые и меднокожие. Близкие потомки династии Кеснек отслеживаются по изумрудно-зелёным глазам, совсем близкие — по световому ореолу вместо тени. Считается, что династия Кеснек существует и расширяет свои владения уже 12 тысяч лет.

Империя Кеснек: Коатлан

Согласно официальным хроникам Империи Кеснек, их подданные счастливы быть под властью Кеснеков и почитают их, как богов, а сама династия, подобно светилу, исполнена мощи и в любом кипении монолитна. Всё, что этой версии противоречит, старательно стирается из истории — как, например, почти удавшийся государственный переворот пару тысяч лет назад. Неизвестно даже имя того наследника второй очереди, который едва не стал императором; когда попытка сорвалась, ему и его сторонникам пришлось бежать не только из столичной системы, но и из империи. Их преследовали, пока единственный уцелевший корабль не вырвался из пространства Кеснек и не пропал с радаров. С тяжёлыми повреждениями он должен был сгинуть в межзвёздном вакууме, однако сумел на остатках мощности реактора и обломках вычислителей прорваться к пригодной для жизни планете. Это была Сайя.

От планет, предпочитаемых рокканцами, Сайя отличалась малым количеством ирренция в почве и его излучений в спектре звезды; однако выбирать не приходилось — корабль сбросил над материком два уцелевших шаттла и ушёл со снижением в сторону островной гряды. Посадка на остров Коатлан превратила транспорт в обломки, годные только в переплавку. О возвращении в империю не могло быть и речи. Выжившим оставалось только затеряться среди дикарей и постепенно вымереть.

С двумя из трёх колоний именно так в итоге и вышло — через несколько веков от них остались только странные сооружения, ступенчатые или террасные, пара тонн золота и смутные легенды о "магах Солнца", могущественных и жестоких. Одна из них оказалась в центре густонаселённого материка, другая — на окраине, на островах с благоприятным климатом; рокканцы за счёт кратковременного преимущества в технологиях и неоспоримого — в магической силе подминали под себя человеческие племена и создавали собственные царства. Однако воспроизводить технологии они не могли, а магическая мощь в отсутствие ирренция быстро истощалась — через несколько поколений потомки рокканцев, даже не смешиваясь с аборигенами, мало отличались от них по силе. Государства быстро разрушались — не изнутри, так снаружи.

Третья колония, заброшенная случаем на ненаселённую гряду Змеиных островов, долгое время варилась в собственном соку и совершенствовалась в магии — на островах, бедных ресурсами, строить техногенную цивилизацию было не из чего, да и некому. Из дружественных существ у нового народа Коатлана, коатеков — потомков рокканцев — был только Зген, бог солнца, и его культ, и без того весьма кровавый, здесь достиг пугающих "высот". В жертву приносили тех, кого новая верхушка отбраковывала, борясь с вырождением, и тех несчастных, кого случай заносил на Змеиные острова. Однако вскорости эта практика начала сходить на нет. Даже потомки династии Кеснек видели, что Зген, требуя жертв, ничем не помогает им — они всё так же сидят на дальней островной гряде, не имея ничего, кроме камней, солёной воды и тех же камней, но превращённых в медь. Культ Згена оттеснили в тень, с соседями начали торговать. Соседей оказалось не так уж мало — на одном из островов обнаружился прикрытый, но рабочий портал мира Иш; коатеки основали там колонию Тенек — концентрированная рокканская кровь давала в мире, обильном ирренцием, большое преимущество в магии Огня и Лучей.

Пока Коатлан был крошечным поселением на забытых всеми островах, Зген редко о нём вспоминал, предполагая, что уменьшение потока жертв вызвано жалким состоянием коатеков. Однако их владения и влияние росли, а культ Згена слабел с каждым днём. Зген напомнил о себе, сделав климат Коатлана более засушливым и жарким. Коатеки пришли в замешательство — вызвать ярость Згена они не хотели, а задобрить его прежними обильными жертвоприношениями — значило рассориться с новыми союзниками и быть вышвырнутыми обратно на остров. Многие предлагали оставить Коатлан вовсе и перебраться в Иш, под покровительство ишских богов. Другие говорили, что Зген — не единственное божество и даже не самое могущественное, и уничтожить остров (или всю планету) ему не позволят — а к жаркому климату им не привыкать.

Империя Кеснек: гнев богов

Во время этих событий на побережье Коатлана был найден чужак — рослый человек со смуглой кожей, узким лицом и тремя глазами. Он лежал в полосе прибоя, был ранен и выбился из сил; коатеки подобрали его, решив, что его корабль разбился о рифы — однако ни остатков корабля, ни других выживших так никто и не обнаружил. Человек быстро пришёл в себя и заговорил на коатекском; он был учтив, называл себя изгнанником и попросил выделить ему спокойное место на скалистом берегу — больше, мол, ему ничего не нужно, и он никого не побеспокоит.

Существо, попавшее на Коатлан, было известно в мирах Найа, Иш и Хесс под многими именами; это был Идмин, странствующий бог запретных знаний и опасных экспериментов. Перед тем, как быть выброшенным в полосу прибоя, он всерьёз рассорился с богами, очередным "опытом" едва не разрушив планету. Сейчас ему и впрямь хотелось посидеть тихо.

Как обычно и бывало, долго Идмин не усидел. Уже через несколько дней коатеки, проходящие мимо его убежища, увидели, как он управляет странными тварями, состоящими только из костей. Одна из них таскала и грызла валуны, строя для него жилище, другая гнала к берегу вал мёртвой рыбы, чтобы его насытить. Кого другого такое зрелище испугало бы, но коатеки (и особенно — пришедшие к странному месту жрецы) были восхищены: кости их не пугали, а вот пристроить их к делу до сих пор никому не удавалось. Они попросили Идмина обучить и их такому искусству и принесли для него горы костей из храмовых хранилищ. Идмин, крайне удивлённый таким поворотом (обычно его встречали далеко не так дружелюбно), быстро обнаружил, что на Коатлане сотни очень способных учеников; так в мире Найа появились первые некроманты, а у Идмина — свой культ, быстро наполнивший его, истощённого, новой силой. Вскоре он настолько "отъёлся", что смог исправить климат, испорченный богом солнца, а когда Зген предъявил претензии на Коатлан, Идмин схватился с ним и победил, "отогнав" его от коатеков. Те ликовали; жертвоприношения прекратились, в городах и на полях появились тысячи костяных "механизмов", выполняющих тяжёлые работы, к пересохшей земле провели каналы и снова сделали её плодородной. Идмин научил их "перекачивать" жизненную силу с "ненужных" диких земель к полям и садам; такие "концентрированные" участки давали урожай непрерывно. Идмину предложили стать царём — или построить ему храм; однако он, набравшийся сил, уже собирался в дорогу — он вообще редко где надолго задерживался.

1234

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓