— Тогда... — задумался министр резиновой промышленности. — Сомов, обойдя Свазиленд (Эсватини) с севера, проложил дорогу в пятьсот километров, доведя её от Ивана-Дальнего до истока реки Крокодил (приток Лимпопо), организовав на пути следования двадцать пять постоялых дворов. Причём дорога эта проходит по землям, которые богаты углём (Витбанк (Мидделбург)— крупнейший каменноугольный бассейн в ЮАР).

— Как же он её проложил, если сидит в Иване-Дальнем? — удивилась Ольга Яковлевна.

— У него есть способные помощники, под началом которых находятся три тысячи рабов, — пожал плечами Кузьма Владимирович, показывая тем самым абсурдность вопроса. — Причём рабов он разделил по типу военных подразделений, плюс к этому изготовил двадцать полевых кухонь. Едят рабы три раза в день. Рабочий день длится девять с половиной часов. Через каждые два часа перерыв. Два перерыва по пятнадцать минут и один обеденный на час. Вечером они каждый день учат молитвы и русский язык. Кто старается больше всех, тому достаются различные поощрения.

— Знаю я ваши поощрения, — снова хмыкнула Гладкова, — спиртное и женщины...

— Если вы, Ольга Яковлевна, знаете более действенные методы, поделитесь опытом, — недовольно скривился Краснов-младший. — Лично я таких не знаю. Зато хочу заметить, что среди рабов Сомова, не смотря на тяжёлую работу, практически отсутствует смертность, плюс каждый стремиться заслужить поощрение...

— Так ведь это блуд! — изумилась императрица, — Как же можно без венчания? Да и вообще, людей нужно наставлять словом Божьим...

— Вы уж простите меня, Ваше величество, но есть такая поговорка, что с помощью доброго слова и пистолета можно добиться гораздо большего, чем только одним добрым словом. Так и здесь, духовная пища для диких людей — пустой звук, им нужны более осязаемые подтверждения своих заслуг. Можно, конечно, и наказывать за нерадивость, только это рано или поздно приведёт к бунту. А вот когда получаешь желаемое, то личная мотивация становится намного действеннее... Такова природа человека и от этого никуда не деться...

— Но я не такая! — возмутилась Анастасия Михайловна.

— Так и разговор не о вас. У каждого свои стремления. Я, например, мечтаю соорудить мощную электростанцию, которая сможет обеспечивать электроэнергией сразу несколько городов. Товарищ адмирал хочет построить большой стальной корабль с паровым двигателем. Ольга Яковлевна желает, чтобы наша страна стала законодательницей мировой моды. Моя дочь мечтает о красивом женихе, — улыбнулся на последней фразе Кузьма. — Хотя мне кажется, что она просто завидует своей тёте, которая младше её на целых десять дней.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась на это замечание императрица.

— А я, как медик, могу добавить, — взял слово Илья Тимофеевич, — что блуд будет всегда и никуда не денется. Но если его нельзя победить...

— То нужно возглавить! — громко засмеялся адмирал.

— Руслан Олегович, дайте договорить, — обиделся Гладков. — Возглавлять ничего не надо, а вот осуществлять строгий контроль необходимо. — Я имею возможность получать информацию из многих стран... Так вот, проституция есть везде и там, где она существует бесконтрольно, вспышки различных инфекционных заболеваний приводят к массовой смертности среди людей. Строгие наказания блудниц тоже не дают положительных результатов, ибо они начинают действовать намного хитрее и осторожнее. Зато поток желающих воспользоваться их услугами не ослабевает. Взять тех же моряков, которые месяцами не видят женщин... Первое, что они делают, сойдя на берег, бегут искать любви. Хорошо, если человек вернулся домой, где его ждёт жена... А если он далеко от дома? И повторюсь, запреты ни к чему хорошему не приводят, а только ещё сильнее стимулируют на нарушения. Согласитесь, ни один умный капитан не станет наказывать хорошего матроса за то, что тот блудил, иначе, кто станет выполнять работу на корабле? Однако умный капитан сделает всё, чтобы его матросы не заразились нехорошей болезнью. Может, конечно, запретить сходить на берег, а может, так сильно напугать членов экипажа страшными историями, что они предпочтут обходить женщин стороной... Правда, это тоже не решает проблем. Сексуальная энергия будет копиться, просясь наружу... Вот тут и начинаются различные бунты или ещё хуже — содомия! Довести людей до такого ещё больший грех, чем позволить им провести ночь с блудницей. Главное, всё контролировать. У Ивана Леонидовича, между прочим, контроль осуществляют женщины, которые намного серьёзнее относятся к своим обязанностям, чем мужчины.

— Полностью поддерживаю министра здравоохранения, — взял слово Бурков. — А от себя добавлю, что наш маршал использует не только пряник, но и кнут. Не все понимают хорошего отношения к себе, поэтому возмутители спокойствия быстро оказываются в колодках. В них и работают. Зато другим пример, выбирай, что для тебя лучше: наказание или поощрение? Это же касается гулящих девок. Я уверен на сто процентов, что по своей воле они под контроль властей не пойдут. Всегда найдутся те, которые пожелают остаться... кхе, кхе, независимыми. Вот таких "свободолюбивых" стоит наказывать, ибо они наипервейшие разносчицы заразы.

— А как наказывать, Артём Николаевич? — поинтересовалась императрица. — В монастырь их сажать?

— Зачем же в монастырь?! В монастырях нужно детишек наукам учить, а не баб гулящих воспитывать. Для нарушительниц закона есть тюрьмы, где они смогут своим трудом отработать тот вред, который нанесли обществу.

— И как его отработать?

— Ну-у... Днём, например, шить одежду для рабочих, а по вечерам читать молитвы.

— И как долго им отрабатывать? — с саркастической усмешкой спросила Ольга Яковлевна. — Всю жизнь?

— Зачем — всю жизнь? — удивился Бурков. — На первый раз и года хватит. Не поймёт, тогда следующий срок наказания удваивается. А за трёхкратное нарушение давать не меньше пяти лет.

— А если ей и этого будет мало?

-Ну, не знаю, — развёл руками министр безопасности. — Только давать больше пяти лет за подпольную проституцию я бы не стал. Хотя, если по вине блудницы кто-то заболел и умер...

— Да, доны, непростую тему вы подняли, — Павел Андреевич задумчиво потёр подбородок. — Однако своевременную. Сейчас в Звёздном проживает девяносто китайских девушек, которых выкупили из портовых борделей. Как вы знаете, мы планируем переправить их в Австралию. Чем они там будут заниматься — понятно, ибо ничего другого не умеют.

— Пусть арахис выращивают, — снова влезла со своим мнением Ольга Яковлевна.

— А чем они сейчас занимаются? — император поглядел на Елену Петровну.

— Мы их учим русскому языку, молитвам, а так же готовить, стирать и шить... В Австралии сейчас, не считая военных, содержатся шесть сотен заключённых. Кто-то же должен их кормить, обстирывать, обшивать пока они добывают полезные ископаемые и занимаются выплавкой металла.

— Да, вы правы, — согласился Павел Андреевич и поглядел в сторону министра безопасности. — Артём Николаевич, а с лейтенантами и солдатами, которые поедут сменять гарнизоны, нужно провести тщательный инструктаж на тему беспорядочных половых связей. Заодно отправить вместе с ними человека, способного проследить за нравственностью личного состава.

— Хорошо, — кивнул Бурков и сделал запись в своём блокноте.

— А выращивать арахис? — напомнила Гладкова.

— В Австралии теперь есть девушки из Южной Титаники... Думаю, с выращиванием арахиса они справятся лучше. Артём Николаевич, дайте задание лейтенантам, чтобы к вопросам, касающимся сельского хозяйства, они отнеслись со всем вниманием.

— Хорошо.

— Кузьма Владимирович, а что там люди Сомова, которые дорогу строили? — император обратился к Краснову-младшему.

— Возвращаются в Иван-Дальний.

— Жаль... Было бы неплохо, если они от Павлодара (Йоханнесбург) начали прокладывать дорогу в сторону Алкорая (Апингтон). Сколько там от истока Крокодила до него будет?

— Семьсот километров с хвостиком. Только Сомов говорит, что пусть архимандрит Фома и новый наместник Павлодара сами друг к дружке путь прокладывают, а у него в Иване-Дальнем дел много.

— Да, я помню, церковный собор...

— Ага. Вот и желает город получше подготовить к прибытию гостей. Правда, всё переживает, что нет специалистов по постройке больших мостов.

— Знаю, — кивнул император. — Мечтает соединить южную и северную часть города?

— Совершенно верно.

— А каково там расстояние между берегами? — заинтересовался мэр.

— В самом узком месте семьсот метров. Иван Леонидович организовал там паромную переправу. Уверен, таких паромов сейчас нет во всём мире.

— А что он сделал?

— Он, Махмед Алиевич, из стальных листов сварил тридцатиметровые цилиндры метрового диаметра с усечёнными концами. Внутри они полые, а сами по себе герметичные. Эти цилиндры между собой жёстко скреплены, а сверху оборудованы деревянным настилом из лиственницы и съёмными ограждениями. Такая конструкция спокойно перевозит по пятьсот человек. Иван Леонидович соорудил парочку паромов, которые ходят навстречу друг другу. Кстати, а два с половиной километра южной набережной он планирует "одеть" в гранит и проложить широкие мостовые, разделив их на пешеходную и проезжую части. Причём между собой они будут разделены красивыми древесными насаждениями. Вот для этих работ ему и нужны дорожные строители.

— Да, я понял, — мэр в уме попытался представить всё, что ему только что рассказали. — А что же северный берег? Его Иван Леонидович не хочет "одеть" в гранит?

— Центральная часть города и храм Христа Спасителя находятся на южном берегу, поэтому наш маршал пока обустраивает его, — Кузьма не стал говорить, что на северной стороне находится полигон размером десять на десять километров и там в настоящее время проходят обучение четыре полка османского принца Джема.

— Что ж, с Иваном Леонидовичем всё понятно, — вмешался в разговор император. — Кстати, Анастасия Михайловна, а как у него с урожаем за прошлый год?

— Он собрал больше ста пятидесяти тонн ячменя и восемьдесят тонн риса. Большая часть ячменя используется товарищем маршалом для приготовления пива. Насколько я знаю, у него в городе три пивоварни, которые производят около тридцати тысяч литров пива в день.

— Это точно, кроме пива там больше ничего делать не умеют, — улыбнулась Гладкова.

— Вы не правы, Ольга Яковлевна, — хмыкнул Краснов-младший, — он ещё для медицинских целей спирт производит.

— А при чём тут спирт? — удивилась императрица.

— Как — при чём? Спирт, Ваше величество, лучший напиток всех времён и народов!

— Главное, чтобы он не оказался техническим, — засмеялся адмирал. — Иначе можешь сказать зрению: "Прощай!"

— Вот же ж, мужичьё, вам бы только позубоскалить, — нахмурилась министр культуры, глядя на растерянное лицо Анастасии Михайловны. — А Сомов, между прочим, ещё кофе выращивает.

— Совершенно верно, Елена Петровна, — тут же встрепенулась императрица. — Кофе, а так же чай. Кофе у него засажено сто гектаров, с которых за минувший год собрали пятьдесят тонн зёрен. А чайного листа собрали семьдесят восемь тонн.

— Анастасия Михайловна, — обратился к ней муж, желая тактично завершить обсуждение данной темы, — а у вас отчёты по всей собранной продукции имеются?

— Да.

— Надеюсь, они аккуратно хранятся?

— Конечно! Всё собирается, подшивается и сдаётся на хранение в архив, чтобы в будущем, если понадобится, можно было провести сравнения.

— Прекрасно! — улыбнулся император. — К Анастасии Михайловне по поводу сельского хозяйства ещё у кого-нибудь есть вопросы?

— У меня есть, — мэр приподнял правую руку.

— Слушаю вас, Махмед Алиевич, — посмотрела на него императрица.

— Ко мне обратилась группа фермеров, они хотят обучить своих детей на трактористов. Кроме этого, они желают приобрести несколько механизмов...

— Э-э, — снова растерялась женщина. — У нас у самих всего двадцать механизмов и лишь сорок человек умеют ими пользоваться.

— Это очень хорошо, что люди интересуются техникой! — тут же отреагировал Бурков. — Расширять нужно производство. Кстати, Анастасия Михайловна, а сколько гектаров земли за день обычно вспахивает трактор?

— Примерно восемь гектаров.

— То есть, двадцать тракторов за день вспашут сто шестьдесят гектаров земли?

— Да, где-то так...

— А сколько земли за день можно обработать при помощи животного?

— Не больше одного гектара, Артём Николаевич. И то с учётом, что нужно будет трудиться от зари до зари.

— Как видите, Павел Андреевич, — министр безопасности поглядел на императора, — пришла пора открывать курсы механизаторов-трактористов. Люди, глядя на государство, желают повысить производительность своего труда.

— Татьяна Юрьевна, — после слов Буркова император решил обратиться к министру финансов, — у нас фермеры обычно, сколько земли берут в аренду?

— Обычно одна семья берёт не больше двухсот гектаров. Продуктивно использовать большее количество людям не под силу.

— А сколько чистой прибыли в год у них примерно выходит? Я имею в виду прибыль в деньгах за вычетом всех налогов.

— От шести до восьми тысяч лавров в год. Хотя и это приблизительные цифры. Потому что одни выращивают хлеб, другие разводят скот или птицу... Но если брать по деньгам в месяц, то выходит обычно не меньше трёхсот лавров на одно фермерское хозяйство.

— А нам, во сколько обходится производство одного трактора?

— В четыре тысячи лавров. Но если продавать, то меньше, чем за пять тысяч лавров я бы не стала. Всё-таки прибыль должна быть.

— Согласен. А вот обучать нужно бесплатно...

— Ваше величество, значит вы не против? — Анастасия Михайловна внимательно поглядела на мужа.

— Вообще не против. Чем больше в нашей стране будет технически подкованных людей, тем лучше. А вот выезд таким специалистам за пределы страны без особого разрешения запрещён. Поэтому, — император посмотрел на Буркова, — каждый, кто пройдёт обучение, должен после его завершения получать специальный диплом, а так же вносится в особые списки.

— Не волнуйтесь, Павел Андреевич, без наличия диплома трактор никто купить не сможет. Только возникает другой вопрос...

— Какой?

— Тот, кого обучили, может ведь и сам обучить другого человека, даже не специально. Допустим, у тракториста есть младший брат, который, несомненно, будет помогать ему в делах... А пройдёт время и захочет этот помощник отправиться в дальнее путешествие... Это что же, получается, придётся брать на заметку всю семью?

— Артём Николаевич, за безопасность страны отвечает ваше министерство. Сюда так же относится и экономическая безопасность. Поэтому решайте сами, как будет лучше. Главное: не перегибайте палку. А вы, Елена Петровна, — император обернулся к министру культуры, — поощряйте у наших граждан дух патриотизма. Чтобы с ними не случилось, они всегда должны желать вернуться на родину, ибо нет ничего хуже, чем смерть на чужбине. Жаль, Владыки сегодня нет, это и его касается...

— Хорошо, — кивнула Елена Петровна, а министр по кадрам задала вопрос.