Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Тетрадь 99


Опубликован:
07.12.2014 — 07.12.2014
Аннотация:
Пишется. Будет перезаливаться по мере написания.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Мелькнул указатель, от которого начиналась уже "чистая" зона. Всё, он вышел. Теперь каждая минута работает на него. Расслабляться, конечно, рано, это уже только дома, в имении. И усмехнулся, поймав себя на этой мысли. А что, получается именно так. И квартира в Колумбии... тоже дом...

...Прилетев из Царьграда, он позвонил в офис. Джонни был на месте.

— Всё в порядке.

— Вечером я в клубе, — ответил Джонни.

Он понял и повесил трубку. Значит, Джонни считает разговор срочным. Что ж, может, и резонно. И сразу поехал в офис. Там всё как обычно, и обоснование железное: сдать отчёт хозяину после деловой поездки.

— Как добрался? — встретил его Джонни.

— Туда или обратно? На точках нормально. Новых договоров не делал.

Джонни кивнул.

— Ну?

— Как мы и думали. Окорок и Рич. Вспомни, кто ещё смылся, когда я вошёл.

— А что?

— Должен был войти Найф, — Джонни молча смотрел на него, и он продолжил: -Дальше тебя кончают как шулера.

— Лихо. А ты?

— А я уже холодный. На будущее, Джонни, если меня нет десять минут, на одиннадцатой сматываешься.

— Понял. Не отвлекайся.

— Пачек было три. Две тысячных и одна сотенная. Сотенную парень и взял.

— Всё-таки он?

— А ты сомневался?...

...Фредди усмехнулся воспоминанию. Чего там, он же сам тоже не верил. Чтоб мёртвый воскрес, оказался в нужный момент в нужном месте, прирезал Найфа, благополучно ушёл и дал найти себя в России... слишком много удач...

...Он кладёт перед Джонни свой блокнот.

— Смотри, Джонни, это было на бандероли с сотенными. Парень говорит, на тех двух были такие же полоски.

— Значит, банк один. По коду ... банк Киферса. Мутно там. Но прокачаю.

— Только аккуратней.

— Не учи. Так кто был нужен?

— Деньги. А мы на дороге. Вот и всё.

— Всё, говоришь? Кому деньги нужны? Настолько, чтоб такое закрутить.

Он кивает.

— Я думал. Подлость Паучья. Но... вряд ли Найф напрямую с ним.

— Через Тушу?

— Парень говорил, что Найф на СБ работал. Я думал, Джонни. Кто-то уцелел, денег нет. А у Найфа давно на меня зуб Вот трое, а может, и больше встретились и договорились. Всё просто, Джонни, не усложняй лишнего.

— Зуб — это когда его от Ансамбля откинули? — усмехается Джонни.

Он с улыбкой кивает. То дельце они с Джонни лихо провернули. Тихо, на лёгкой рысце, но Найф догадался. Или подсказали ему. Но Найф в ансамбле был многим не нужен. Уорринговцам не доверяли: крыша-то с дырками и набекрень, иди знай, куда такого шибанёт. Так что им особо и стараться не пришлось. Так... поддержали кого надо, и всё.

— Если охранюга в Атланте, будет трудно, — Джонни аккуратно, не оставляя лохмушек, вырывает из его блокнота листок с записью и прячет в нагрудный карман рубашки. — Попробую через банк.

— Вряд ли деньги его. Искать надо двоих.

— Или троих, пачек-то три. Но посмотрим...

...И всё-таки деньги дал не паук. Паук вообще только берёт, давать не умеет и не может. Продумать такое... ну, ладно, банк Джонни прокачает. Есть там... не любящие СБ, а любящих Паука вообще не существует. Этих двух они сделали чисто. А остальное...

...Джонни кивает, показывая, что пора уточнить некоторые детали.

— Как он подпустил парня сзади?

— Расслабился, — пожимает он плечами, — Решил, что дело сделано, а парень сыграл чисто. Два месяца держался.

Джонни снова кивает.

— Долго раскалывал?

— Пришлось играть в открытую, — он отпивает коньяк. — Но парень особо не трепыхался. Я ему пасьянс на спичках показал.

И снова понимающий кивок...

...Всегоузнанного он Джоннине рассказал. Но Джонни и не спрашивал. Главное они обговорили, а остальное... пока — это мелочи. Когда станет главным, тогда и обсудим. А пока... а вон и заправочная.

Фредди притормозил и кивнул на приветствие заправщика.

— Доверху, саа?

— Валяй, парень.

Незнакомый говор в такой глубинке запоминается. Больше ничего и не надо. Если возникнут вопросы, парень подтвердит.

А теперь прибавить скорость и в Порт-о-Пренс. Здесь дело сделано. Где же искать охранюгу: Кого-то Чак не дорезал в Хэллоуин. Но то дело целиком у русских, ни за какие деньги не достанешь. Расспросить Чака? Выпотрошится по первому слову. Но так же и перед каждым другим белым. Тем же Бульдогом. Как тогда. Нет, спрашивать Чака нельзя. Алекс? Тоже нет. Слишком много придётся заплатить и не деньгами. А сдать ему парня нельзя. Ладно, и сами справимся.

О зелёной ряске, или как её там, эту болотную гадость называют, поглотившей машины, будто и впрямь челюсти чавкнули, гон не думал. Искать начнут не скоро. И не найдут. А всего-то... чуть-чуть подвинуть указатели, через посредников, ни один из которых всей цепочки не знал и предполагать не мог, вывести Окорока и Рича на встречу и встретить их. Два выстрела и мёртвые водители не успевают повернуть, влетая по прямой в ярко-зелёный просвет между зарослями. Дальше пройти к своей машине, сесть в неё и уехать. А указатели вернут на прежнее место без него, как и двигали, и сделают это разные люди, друг друга не знающие и не видевшие. И он их не видел, и они его. Прийти, сделать дело и уйти. Средняя часть — самая короткая и простая, все проблемы на уходе.

Дождь кончился, и между тучами проглянуло солнце. Мокрая дорога масляно блестела, и колёса скользили, как по маслу. Фредди негромко, но с чувством выругался. Хреновый штат, на хрен он им сдался. Дороги скользкие, говор гнусавый и вообще... А вот кому и за сколько скинуть добычу, он уже знает. И тогда к парню все нитки оборвутся. Окорок и Жердь видели, но уже никому не скажут. Пит... то же самое. Туша... не видел. Те две шестёрки... если их не было в той машине, то будут молчать, даже если о чём-то и догадаются. Кто ещё? Бульдог. Не знает, не видел, но догадывается. Умён дьявол и не по зубам. Кто остаётся? Колченогий. Вот ему Луизианой глотку и заткнём. А в одиночку Бульдогу и уцепиться будет не за что.

Вывернув на шоссе к Порт-о-Пренсу, Фредди посмотрел на часы. Точно. График Джонни выверяет, как никто.

* * *

После дождей наступили ясные, но уже по-осеннему холодные и прозрачные дни. Как-то сразу, в несколько дней пожелтела листва, госпитальный парк и сады стали тихими и редкими. И пахло совсем по-другому. И всё было не так.

Что с ним такое происходит, Майкл понял если не сразу, то давно. И что теперь делать?

— Пока ничего, — сказал доктор Ваня. И пояснил: — Ничего особого.

Тогда вообще интересно получилось. Он пришёл ночью в госпиталь. Засиделся у Марии допоздна, домой идти не хотелось, в кабак — есть у них в Алабино такой, без вывески, но все знают, что можно хоть сутками сидеть, только пей да плати — тоже не с руки, шататься по улицам... и тут он вспомнил, что доктор Ваня сегодня на ночном дежурстве. И пошёл в госпиталь.

Часовой у входа был знакомый ещё по Спрингфилду и пропустил без звука. В раздевалке Майкл переоделся — на всякий случай — в халат санитара. А то вдруг прицепится кто: чего он шляется не в свою смену и не в своём отделении: его же работа в реанимации, хирургии и травме, а тут терапия и прочее... Но до кабинета доктора Вани он добрался благополучно, ни с кем по дороге не пересёкся. И постучал.

— Войдите, — откликнулся удивлённый голос.

Майкл открыл дверь и вошёл. К его изумлению, доктор Ваня был не один. Этого молодого белобрысого врача он ужен видел, но разговаривал и даже не знал, какой тот специальности.

— Добрый вечер, Иван Дормидонтович, извините, я помешал.

— Нет, заходи, Миша, добрый вечер, — Жариков улыбнулся. — Я не знал, что ты дежуришь.

Майкл почувствовал, как кровь прилила к щекам. Белобрысый смотрит на него, как-то странно смотрит. Может, из-за этого взгляда и ответ получился слишком резким:

— Нет, я не дежурю, я к вам пришёл.

— Проходи, садись, — сразу стал серьёзным Жариков.

Молодой врач встал, явно собираясь уйти, Майкл мотнул головой и отступил к двери.

— Нет, у меня всё в порядке, я так просто, я потом зайду.

— Не выйдет, — Жариков вдруг подмигнул ему. — Раз пришёл, то всё, обратного хода нет. Забыл?

Майкл невольно улыбнулся и ответил по-английски, как и тогда:

— Раз таково ваше желание, сэр.

— То-то. Знакомьтесь.

— Михаил Орлов, — склонил он голову.

Белобрысый улыбнулся и протянул ему руку.

— Алексей Баргин.

Майкл ответил на рукопожатие.

— Отлично, — кивнул Жариков. — Алексей — сексолог, мы тут кое-что обсуждаем. Поможешь нам, Михаил?

— Если смогу, — пожал он плечами.

Название специальности белобрысого слишком удивило его, и он повторил:

— Сексолог? Я читал, есть сексопатология.

— Сексопатология занимается отклонениями, — сразу загорячился Баргин. — А норма...

— А чего её изучать, если она норма, — озадаченно перебил его Майкл.

Алексей покраснел, но Жариков уже усадил их за стол.

— Вот и обсудим, где норма, а где отклонение. Твоё мнение, Михаил?

Он пожал плечами.

— Норма — это когда боли нет.

Алексей невольно кивнул, а Жариков одобрительно улыбнулся и спросил:

— Какой боли?

— Любой, — улыбнулся и Майкл. — Не больно, не противно, не обидно. Когда всем хорошо.

— Всем — это скольким? — спросил Алексей и покраснел.

Михаил пожал плечами.

— А сколько захотело, столько и пускай, — и уточнил: — Если им это нужно, — и решившись: — Я давно хотел спросить. Иван Дормидонтович, а зачем это?

Алексей изумился до немоты, явно удивился и Жариков, а Майкл продолжал

— Ведь и без этого хорошо. Даже ещё лучше. Я раньше думал, ну, ещё, — он заговорил по-английски, — в питомнике, что беляки это придумали, как плети, там цепи, ну, для мучений. Им нравилось нас мучить, всё равно как. Потом увидел, я тогда домашним был, правда, недолго, что они и друг с другом трахаются, ну, хозяин с хозяйкой. И опять непонятно. Ну, у рабов случка, чтоб ещё рабы рождались, а у хозяев, чтоб тоже рождались, беляки, хозяева новые. Но ведь они не просто так, а с выкрутасами всякими. И им нравилось это. И рабы если дорвутся, — он покрутил головой. — А волны ни у кого нет. А без волны на фиг это нужно.

Жариков посмотрел на пунцово-красного Алексея и улыбнулся. Ничего, коллега, привыкайте, что об этом можно и так говорить. Майкл перехватил этот взгляд и тоже улыбнулся.

— Кто о чём, а всяк о своём, — сказал он по-русски. — Так, Иван Дормидонтович?

— А о чём человек ни говорит, он всегда о своём, — ответил Жариков.

Алексей продышался и кивнул.

— А вот это? — он показал на раскрытый журнал. — Это норма? Или как?

Майкл только сейчас заметил, вернее, обратил внимание на лежащий на столе глянцево-блестящий журнал, так непохожий на обычные врачебные бумаги, и взял его.

— Каталог? — удивился он. — Зачем он вам? Сейчас же паласов нет, — снова перешёл он на английский.

— Каталог? — удивился Жариков. — Объясни пожалуйста. Мы думали, это...

— Порнушник, — понимающе кивнул Майкл. — Нас и для них фоткали. Беляки любят такое смотреть. А это каталог. Ну, заказывать, вот номера, расценки...

— Товары почтой, — усмехнулся Жариков.

Алексей снова покраснел, но упрямо повторил, показывая на снимок, где переплетались тела белой женщины и трёх негров.

— Это норма?

— Нет, — убеждённо ответил Майкл. — Их же заставили. Это не норма. Это... Иван Дормидонтович, вы же тогда сказали Андрею, что когда заставляют, всё равно как, то это насилие, — Жариков кивнул. — Ну вот. Они в ней, но это она их насилует. Она белая, а они — рабы. Это не норма.

— А бывало... не насилие? — помедлив, спросил Алексей.

— У раба с хозяином доброго согласия не бывает, — покачал головой Майкл. — Хозяин... он всегда... насильник. Гладит, ласкает, угостит, внизу ляжет и всё равно насильник. У меня их столько перебывало. И под, и над, и со всех сторон, — он твёрдо посмотрел на Алексея. — Я же джи. Ну, для джентльменов. Хоть и бедяшек было... тоже навалом. И работал по-всякому. И со всякими.

— Работал? — переспросил Алексей, опасаясь, что неточно понял быструю английскую речь.

Ну да. Как ещё назвать? По белому приказу — это работа.

Майкл говорил спокойно и даже простодушно, но Жариков видел, что простодушие наигранно, что парень не просто играет, а насмешничает. Но самую малость и не зло. Но вот сам он никак не ждал, что именно Майкл заговорит об этом, нет, сможет говорить. А с чем же он шёл сюда? Но это потом, не при Алексее.

— Но разве любовь может быть работой?

— А траханье — не любовь.

Ах, какой молодец! Жариков даже в ладоши хлопнул. Но обидеться Алексей не успел, так как Майкл убеждённо продолжал:

— Любовь — это другое, совсем другое. Так... ну, трахнулись и всё, разбежались, как... как уворованное заглотали, рабы так трахались, я домашним когда был, видел.

— А в паласах такого не было? — с интересом спросил Жариков.

Майкл пожал плечами.

— Да нам незачем. Зачем работать без приказа? Надзиратели, следили, конечно... но мы съестное, да, таскали, ну, трепались ещё втихаря, а это... — он снова пожал плечами и улыбнулся. — Неинтересно это нам.

— А... а что вы чувствовали? — осторожно спросил Алексей.

— К кому? — насмешливым вопросом ответил Майкл. — Рабам вообще чувства не положены. А нам-то... — и серьёзно: — За это больнее всего наказывали. А за любовь... ну, если ловили, то трамвай.

— Трамвай? — удивился Алексей. — Как?

— А просто, — Майкл нахмурился, сцепил вдруг задрожавшие пальцы. — Это хуже всего. Лучше под током лежать, чем на трамвае ездить.

— Это групповое изнасилование? — тихо сказал жЖариков.

Майкл опустил глаза и кивнул.

— Жёсткое, — хрипло выдохнул он. — Очень жёсткое. Чаще надзиратели сами, или палачей на это ставили, а иногда... нас. Прикажут, и пошёл. Ничего хуже этого нет.

Жариков почувствовал, что Алексей может спросить, не было ли такого у Майкла, и предостерегающе посмотрел на коллегу. Алексей твёрдо встретил его взгляд и кивнул. Майкл не заметил их немого разговора, угрюмо разглядывая стол и свои сцепленные в замок пальцы.

Жариков встал, прошё1лся по кабинету и снова сел. Майкл с усилием поднял на него глаза, заставил себя растянуть губы в улыбке.

— Я в порядке, Иван Дормидонтович.

Жариков кивнул и спросил, переключая не так тему, как настроение.

— Как Мария?

Улыбка Майкла стала такой, что Алексей даже задохнулся на мгновение.

— Спасибо, у неё всё в порядке. Я... я у неё был.

Его ни о чём не спрашивали, но он заговорил сам, уже только по-русски.

— Посидели, чаю попили. Её... ну, хозяйка квартирная, меня видела, так что от Марии отцепятся, а то там есть... А теперь она сказала, что нет, что не одна она, ну, и без вопросов. Она и Егоровне этой сказала, что я ревнивый очень. Так что всё, как положено. Мы у неё в комнате сидим, разговариваем. Мы просто говорим, нам... нам не надо ничего такого, — он сделал поясняющий жест и смущё1нно улыбнулся. — говори, говорим, а я потом даже не помню, о чём.

Жариков задумчиво кивал, а Алексей слушал, приоткрыв рот, как завораживающую сказку.

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх