Ренетрат (Инверсант)

Водитель молча кивнул и подъехал ближе. Ярцев полез за пазуху и тут вспомнил, что денег с собой не брал.

— Извините, тут накладка небольшая. Деньги дома лежат. Давайте, Вы со мной сходите, и я рассчитаюсь. На сотню больше дам.

— Да не надо, я по-человечески... обойдусь, — несколько бессвязно пробормотал усач.

— Пойдемте. Я семь сотен заплачу. — Идея дойти с водителем до квартиры Ярцеву понравилась. Так будет безопаснее — если что чудовища могут на усача накинуться, а Илья тем временем домой заскочит.

Водила замотал головой.

— Тысячу дам.

— Не надо, мне ведь почти по пути было! — едва не закричал водила, тиская баранку.

— Ну, как знаете, — разочарованно сказал Илья, осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, открыл дверь. Выпрыгнул из автомобиля и, пригнувшись, побежал к подъезду. За спиной голодным хищником взревел мотор, и 'Газель' резко рванула с места.

ГЛАВА 2

— Вжиу. Вжиу.

Пронзительные звуки впивались в уши. Илья с трудом продрал глаза. Спать под аккомпанемент соседской дрели было невозможно. А тут еще перфоратор подключился, да так активно, что свело зубы и засвербело под черепом. Голову ломило, привкус во рту намекал на то, что там переночевал эскадрон гусар вместе с лошадьми. Ощущении были — словно вчера он до утра пьянствовал. А ведь ни капли не выпил. Просто добрался до дома, забаррикадировал окно и двери и упал на кровать, провалившись в липкий тяжелый сон.

Поневоле вспомнив произошедшее накануне, Илья застонал. Лучше бы он надрался до потери ориентации. Помучался бы похмельем денек, а потом — как огурец. Весел и счастлив. Но тут не до веселья.

Конечно, сегодня нападение чудовищ, гибель спутников, схватка двух теней, возращение из леса воспринимались уже не так остро и ярко, немного поблекли, но легче не стало. Правда, на пару мгновений Илье почудилось, что ничего не произошло, что вчерашние события — странный бред, сон, кошмар. Но, посмотрев на придвинутый к окну шкаф, понял, что это не сон. Сама по себе мебель по квартире не перемещается. Да и помнит он все четко, и в том числе — почему окна забаррикадировал. Боялся, что чудовища будут его преследовать. И сейчас боится. Нет, вчерашние монстры вполне реальны.

Впрочем, оставался еще вариант, что некий Илья Ярцев окончательно и бесповоротно с катушек съехал. Об пенек ведь его нехило приложило. Вот и привиделось невесть что. И здравствуй, параноидальная шизофрения. Или диагноз похлеще — пусть психиатры разбираются. Однако в собственную шизофрению вкупе с паранойей Илья не верил. Пусть любой псих себя тоже нормальным считает, но подобная версия просто логике противоречит. Приложился об пенек он уже после того, как монстры напали и друзья погибли. И ружье Вовкино никуда не денешь, вон, возле кровати стоит заряженное. И рюкзак в коридоре. А раны на боку и спине?..

Илья, скривившись от боли, поднялся с кровати и подошел к зеркалу.

— Да, видок! — произнес в зазеркалье некто лохматый с опухшей, поцарапанной рожей и здоровенной шишкой на лбу.

Задрав футболку, осмотрел засохшие рубцы на левом боку и под лопаткой. Такое впечатление, что повреждениям уже дней пять как минимум. Хотя болят сильнее, чем накануне. Вчера на постоянной адреналиновой подпитке Илья ран даже не замечал, только перед сном, сдирая одежду, обнаружил затянувшиеся порезы. Судя по величине рубцов — глубокие.

— Что-то слишком быстро заживает...— пробормотал Илья.

Неувязка. Рубцы явно старые. А что, если никаких монстров не было, он просто сошел с ума, перестрелял спутников и теперь дома неделю отсиживается? И не может понять, где явь, а где бред. Тоже положеньице из разряда 'туши свет', хрен-то редьки не слаще. Вопрос почти гамлетовский: псих ты или не псих?

— Вжиу, вжиу. — Снова впилась в мозг музыка соседской дрели. И, как ни удивительно, слегка его прочистила. Какое к чертям собачьим психическое расстройство! У него ведь никогда видений не было, травм головы — тоже, да и наследственная предрасположенность отсутствует — сумасшедших в роду Ярцевых испокон веков не водилось. И помнит он все четко, без провалов, не считая того времени, что в отключке провалялся. А самое главное — чудовища реальны! Илья готов поклясться чем угодно. У него до сих пор нутро от страха ледяное. Постоянно кажется, что рогатая тень в окно полезет.

Ярцев поежился, отошел от зеркала, взял в руки ружье и сел на кровать. Если кто-то из монстров в окно или дверь сунется — он их картечью приголубит. Оружие в руках успокаивало. Немного. Ведь что делать — непонятно. Если случившееся вчера не бред, а в этом Илья уже почти не сомневался, то есть еще проблемы помимо угрозы от чудовищ. Серьёзные. Его спутники убиты. И в полный рост встал вчерашний вопрос. Из разряда гамлетовских. Что теперь — в полицию сообщать? Вчера связи не было, да и думалось об одном — быстрее убраться из проклятого леса, а когда сотовый появился, то Ярцев решил отложить решение проблемы до поры.

Сейчас накал страстей немного снизился, но проблема осталась. Надо бы позвонить, хотя как объяснить смерть спутников стражам порядка — неясно. Не будешь же правду рассказывать — в психушку быстренько упакуют. Или всё как есть выложить? Вопрос... А может, сначала с близкими Витьки и Вована поговорить? Родственников Кости и Юры он, один черт, не знает. Хотя — что Илья им скажет? Здравствуйте, я Илья Ярцев, ваших сыновей высосали неведомые монстры, один с рогами, второй — без? Очень смешно. Или своей матери позвонить? Нет, ее впутывать вообще не стоит. Тем более она в другом городе живет. Самому надо разбираться. Наверное, все же лучше в полицию обратиться, а дальше — будь что будет. Только лицо сначала сполоснуть надо и чайник включить — глоток кофе для ясности ума не помешает.

Принятое решение благотворно сказалось на эмоциональном состоянии. Илья чуть-чуть успокоился и, оставив ружье на кровати, пошел на кухню. Не успел набрать воды в чайник, как услышал звонок в дверь. Измотанные нервы не выдержали. От неожиданности Илья уронил чайник себе на ногу и заорал от боли:

— А-а-а-а! Твою душу мать!

В дверь начали долбить.

'Чудовища?!'

Сильно прихрамывая, Илья метнулся к дивану, схватил ружье, укрылся за креслом и проревел:

— Твари, живым не дамся!

Стук в дверь и звонки немедленно прекратились. С лестничной площадки донеслось:

— Ярцев, откройте по-хорошему, а то мы дверь выломаем!

'Чудовища не разговаривают', — сообразил Илья. И тут же усомнился — а вдруг? Звери-то науки неизвестные. Хотя на поляне звуков они не издавали.

— А мы — это кто? — поинтересовался на всякий случай.

За дверью послышалось странное бульканье, словно кто-то сдавленно матерился, а потом ему ответили:

— Полиция!!!

Уразумев, что под стражей порядка тени точно маскироваться не смогут, Илья крикнул:

— Секунду, сейчас открою.

Положил ружье и похромал к двери. Проем полностью загораживал придвинутый вчера шкаф. Придется повозиться — тяжелый, зараза.

— Сейчас я шкаф отодвину! — проинформировал Илья полицейских и уперся плечом в боковую панель.

— Ярцев, откройте, а то хуже будет! — несколько не в строчку предупредили из-за двери.

Внезапно со стороны кухни донесся звон бьющегося стекла и грохот рушащейся мебели.

'Твари! Через окно лезут, баррикаду ломают!', — понял Илья и рванулся к оставленному у кровати оружию. Подхватил вертикалку за цевье, развернулся и... увидел двух людей в касках и бронежилетах, которые держали его под прицелом автоматов.

— Брось, ствол, быстро!

'Уф, не чудовища!', — облегченно выдохнул Илья. Второй мыслью было: 'Хорошо, что я оружие на них не навел, изрешетили бы в момент'. Сообразив, что в него и сейчас могут выстрелить, кинул ружье на пол и широко улыбнулся полицейским.

— А я вам как раз звонить собирался.

— Молодец! — похвалил Ярцева более рослый страж порядка... и взмахнул прикладом автомата.

Живот свело от тупой боли, и Илья оказался на полу.

Судя по полученным сведениям, объект проживал в этом доме, — отнюдь не новой пятиэтажке. Вон его окно, второе слева. Ирина направилась к подъезду, когда дверь подъезда неожиданно открылась и на улицу вышли одетые в форму люди, ведущие растрёпанного человека. Объект!

Она укрылась за росшим поблизости разлапистым деревом. Илью тем временем посадили в полицейскую машину, которая, задребезжав, тронулась с места. Не вовремя. Во всех смыслах. И не успела, и ни к месту. Теперь придётся объясняться с полковником, почему её опередили полицейские. Ирина ума не могла приложить, как они сумели это сделать. Из груди невольно вырвался вздох. Ничего не попишешь, придётся получать от начальника заслуженных и не очень пистонов.

Ирина вынула из сумочки смартфон и набрала номер, который специально не сохраняла в базе данных.

— Шеф? Его увезли... Коллеги. Да, не успела... Хорошо... хорошо, возвращаюсь. Конец связи.

Она убрала аппарат обратно. С виду, обычная дамская сумочка, а знали бы окружающие, что там внутри. Неторопливым шагом Ирина направилась по направлению к машине.

Древний облезлый металлический сейф резко контрастировал с обстановкой. Столы, стулья, полки, оргтехника в кабинете были куплены не так давно. Разве что довольно потрепанный диван наряду с несгораемым шкафом выбивался из общего ряда. А вот стулья — вполне новые, удобные. Только сидеть на них, отвечая на вопросы оперативников, некомфортно. Хотя сейчас, когда его по каким-то причинам ненадолго оставили одного, стало чуть легче.

Как его забирали, Илья помнил не очень хорошо — переусердствовали с прикладом. Казалось, потроха в кучу смешались. Живот болел, мутило, состояние — лучше не придумаешь. И еще конвоиры постоянно норовили руки повыше завернуть. Тут родную тещу забудешь, если она есть. Запомнились лишь разномастная толпа у подъезда, удивленное лицо соседа Жорки и пристальный взгляд одной хрупкой девушки. А потом недолгая поездка на полицейском уазике, и канитель в кабинете номер четыреста четырнадцать с табличкой 'Оур' на дверях. Когда Илью только привели, стражи порядка долго не могли найти ключи, и экстерьер двери конвоируемый успел изучить досконально. Так же как и чуть позже — обстановку в самом кабинете.

Эх, сдернуть бы из этого благодатного места! Илья с тоской в сто пятнадцатый раз осмотрел помещение. Не получится — пусть он и один, но дверь заперта, а окна... слишком высоко. Четвертый этаж. К тому же на запястьях наручники. Одна радость — в отделение полиции чудовища едва ли сунутся.

Щелкнул замок, скрипнула дверь и в кабинет зашли его мучители. Высокого худого оперативника звали Денисом, а имени второго — коренастого, лысого парня лет тридцати — Илья так пока и не узнал.

— Ну что, Ярцев, вспомнил что-нибудь? — спросил высокий, усаживаясь за стол. А лысый пристроился на подоконнике.

Илья помотал головой.

— Я же говорю, почувствовал удар в спину, стукнулся башкой об пенек, а когда в себя пришел, то на поляне одни трупы были.

С самого начала Илья решил избрать такую позицию — 'ничего не помню, ничего не ведаю'. Благо, немного времени подумать ему дали — пока ехали в участок. Мысль о том, чтобы рассказать про чудовищ, он отмел изначально. Никто не поверит. Или в дурку отправят, или решат, что издевается. Со всеми вытекающими. Хотя попадание в психлечебницу в свете ближайших перспектив — возможно, не самый худший вариант. Лучше, чем в тюрьму, наверное. А опера обещали ему лет двадцать твердо. Но сразу о возможности закосить под психа Илья не подумал, а потом твердо держался версии беспамятства. Хотя опера мытарили его около трех часов — сколько точно, определить трудно. Задавали вопросы с подковыркой, запугивали, обещая поместить в камеру с махровыми зеками — любителями молодых мальчиков, пару раз приложили какой-то свернутой трубкой по почкам.

— Значит, продолжаешь Ваньку валять? Тут помню, тут не помню. Доцент недоделанный, — нахмурился лысый. — Мы же тебя специально одного оставили, чтобы ты подумал, осознал... А я вижу — не подумал.

— В несознанку парень пошел, — заметил длинный опер.

— Может, ему по старинке — противогаз на голову нацепить? — поинтересовался коренастый у напарника.

— Их же все забрали после прокурорской проверки.

— Ну, у меня еще один остался.

— Красава! Да нет, лучше электротоком. А то с противогазом — чуть переборщишь, и откачивай потом.

— Что, нести аппарат?

— Погоди, еще раз вразумить попробуем.

Мало что понимающий Илья настороженно слушал диалог оперативников. Противогаз, аппарат? Нет, и ежу ясно, что эти приспособления служат для выдавливания показаний из задержанных, но как именно — можно только гадать. И подобная неопределенность угнетала. Ведь применять упомянутые средства собираются не к мифическому Васе Пупкину, а к нему, Илье.

— Ярцев, ты, наверное, что-то недопонимаешь. Я тебе разъясню. В последний раз. Нет, ты, конечно, молоток — включил дурочку. Память отшибло, и все дела. Умно, ничего не скажешь. Начни ты лепить кривую историю, сразу бы по почкам огреб. И будь ситуация попроще — твоя залепуха, возможно, прокатила бы. Но есть одна маленькая деталь — тебя задержали по подозрению в причастности к убийству. Усекаешь? А это не шутки. Ты ведь был с погибшими — факт установлен. Я тебе уже говорил — мы родителей погибших опросили, двое подтвердили, что некий Илья Ярцев с их детьми в поход отправился. И арифметика получается хреновая: из пятерых четверо мертвы, а ты один — живой. Странная арифметика. Или ты скажешь, что все четверо грибов накушались и погибли от пищевого отравления? А тебе повезло — поганок не ел? — Денис приподнял бровь, оглядывая Илью.

— Не было никаких грибов. Мы вообще не ели еще, только собирались привал устраивать.

— Вот, молоток. Дальше давай — как ты приятелей кончал. Душил, травил, по голове бил?

— Да не бил я никого!

— Зря упорствуешь. Пойми, четыре трупа — не кража кило конфет из ларька. Даже если мы поверим, что ты никого в лесу не завалил, то должен был видеть, кто это сделал. Если не видел — значит, сам. Да и кому там было — лес, одни зайцы да белки. А потеря памяти — ход неплохой, но тут не пройдет, извини. Отсюда — расклад простой. Или пишешь явку, и потом суд к тебе со всем снисхождением, или упираешься и огребаешь кучу проблем. А в итоге — присядешь лет на двадцать — двадцать пять. И это еще без учета разбоя.

— Какого разбоя? — проблеял Илья.

— Обычного, с применением оружия. Статья сто шестьдесят один УК. От пяти до десяти лет. У нас есть заявление гражданина Белова А. А. о том, что незнакомый молодой человек с ружьем подсел к нему в машину и забрал телефон. И указан адрес, где он высадил молодого человека. А телефон у тебя в кармане куртки нашли. Потерпевший опознал его.

— Телефон?

Илья вспомнил: попросив вчера сотовый у таксиста, он не вернул трубку.

— Так я же случайно. Забыл отдать просто!

— Это ты судье будешь лапшу на уши вешать. Да и то — порожняк. Доказухи тут хватит. Сейчас статистов и понятых найдут, пойдешь к следователю, и Белов тебя опознает. Опознает ведь?