Фазовое превращение

— Каору Хидэо. — произнес вдруг офицер и Ален, очнувшись, понял, что тот представился. — Капитан отряда особого назначения, спецкорпус.

Ален хотел спросить, откуда капитан родом, но постеснялся.

— Ален. — коротко проговорил он.

— Просто Ален? — и снова эта улыбка, отражающаяся больше в глазах.

— Да, наверное, — он снова потянулся за кувшином, чтобы не нужно было подтверждать свои слова еще и жестами. Он не знал, сколько офицер пробыл на их планете, но, если тот открыл хоть одну газету, то о причинах, по которым Ален торчит здесь уже третий месяц, читал. А разговоров о той катастрофе Ален не хотел. Хорошо хоть, в прессе были только фамилии.

— Принято, — спокойно согласился капитан Хидэо. — Ален?

— Да, капитан?

— Ты так уверен, что я кусаюсь?

От неожиданности тот едва не расплескал жидкость по столу.

— П-почему вы задаете подобный вопрос?

— Потому что на тебе именно этот ответ и написан. Ты ничего не должен мне, Ален. Я не считаю тебя юным недоумком. И... что там еще? Ах да, насчет ужина я просто пошутил. Я помню, что твой друг тоже, но вряд ли он все сам придумал. До сих пор не понимаю, что было бы в этом крамольного, но на каждом корабле свои крысы. И прошу прощения, если тебя напрягла моя манера общения. А морс очень вкусный. Сам делал?

Ален шлепнулся на стул, пытаясь не хлопать ресницами. Не получалось, но он все равно пытался. Он привык, что первая стадия любого знакомства сопровождается определенным... ну ритуалом, что ли. Общение может и сразу стать непринужденным, но у ровесников или людей, объединенных общим делом. А капитан Хидэо сразу пошел на сближение, но не обозначил... свою позицию относительно Алена. Когда же все-таки что-то на эту тему сказал, то запутал Алена еще больше. Прозвучало как: мы оба просто люди, парень, так что не дергайся, и давай просто поговорим. Возможно, именно это он в виду и имел, но... Ален так не мог!

— Нет. Это мать Эктора принесла. Пейте, если вам нравится, у меня много еще. Капитан Хидэо...

— А просто Каору не получится? — офицер с видимым удовольствием снова налил полный стакан. — Мы не в армии, Ален. От званий есть польза лишь там.

— Мне так сложно, — помолчав, все же выговорил Ален. — Я вижу, что у нас не очень большая разница в возрасте, но пренебрегать субординацией я не привык. — Вот так. И вежливо и дистанцию указал, кажется, достаточно недвусмысленно. Капитан не производит впечатления идиота, должен понять.

— Да уж, действительно, у каждого свои трудности, — усмехнулся офицер. — Хорошо, давай так. Что ты хотел спросить?

— Почему Эктор пошел именно к вам?

— Признаться, этот же вопрос я хотел задать тебе. Логичнее ему, но...

Ален не выдержал и засмеялся. Слишком выразительным оказался взгляд офицера. Эктор был способен заболтать кого угодно, это правда. Только Ален обычно не был против: кроме как с Эктором и его семьей он мало с кем общался.

— К Эктору нужно привыкнуть, — немного виновато улыбнулся он.

— А это возможно? — капитан Хидэо выгнул бровь.

Интересно, а он умеет просто улыбаться, ну как все люди? А засмеяться может? Он же... веселые вещи говорит, шутит. Почему внешне это не проявляется?

— Его родители уверяют, что да.

— Отважные люди, — уважительно кивнул офицер. — Слушай, а другого выхода просто не было или ты не стал его искать?

— О чем вы? — в первый момент не понял Ален.

— О развлечении твоем утреннем, о чем же еще?

Ален вгляделся в лицо капитана в поисках какого-нибудь подтекста, но ничего не обнаружил. Или офицер очень хорошо владел собой или не имел в виду ничего больше, чем спросил.

— Выход был, — медленно начал он. — И не один. Например, брать в администрации консервы. Овощи и фрукты — свои, вполне можно прожить. Неплохо даже. Или договориться с кем-нибудь об аренде скутера. Заплатить или отдавать часть добычи. Тоже вариант. Некоторые так и поступают. Или просто вернуться домой. Здесь никто не держит насильно.

— Но ты предпочел рискнуть, — капитан Хидэо не спрашивал. — Так не любишь сдаваться и быть кому-то обязанным?

— А вам бы это понравилось? — вскинулся Ален.

— Сомневаюсь, — усмехнулся тот. — Поэтому и пообещал тебя не закладывать. Только, разве же это решение проблемы?

Ален собрался, наплевав на условности, заявить, что не нуждается в нотациях, но что-то подсказало: не надо. Офицер не собирается читать мораль, ему это просто не нужно. Иначе не пил бы здесь компот, а за шкирку тащил хотя бы к родителям Эктора.

— Нет, наверное, — он пожал плечами и несмело улыбнулся. — Но я не придумал другого.

— Значит, необходимо будет придумать. Или ты завтра опять собрался... — офицер не договорил, едва заметной улыбкой давая понять, что шутит.

— Я знаю, что необходимо. И я постараюсь. Обещаю. — Ален говорил что-то, чтобы сказать. Потому что ничего более внятного на ум ему не шло. Ну что тут скажешь? Необходимо придумать! И дальше что?

— Вот и молодец, — капитан поднялся, ополоснул под краном стакан и покосился в сторону раскуроченной печки. — Пойдем, посмотрим, что там с твоей машиной?

— Вы же обещали не вмешиваться, — вырвалось у Алена. Он так резко вскинул голову, что тщательно зачесанная назад челка соскользнула по виску на щеку. Капитан проследил за прядью волос несколько странным взглядом и небрежно дернул плечом.

— Я обещал не пытаться починить. Так этого я делать и не буду. Меня другое интересует. А ты расскажи пока, что тут с неписанными правилами благопристойного поведения.

Когда офицер почти с головой закопался в разбитый двигатель, Ален устроился на крыше низенькой пристройки и задумчиво потер лоб, собираясь с мыслями.

— Здесь многие живут по одному, как я, — начал он наконец, принимая у капитана кожух и несколько мелких деталей на нем. — Но есть и семьи, как у Эктора. То есть, не все военные. А в армии... свои законы, не всегда подходящие для гражданской жизни. Впрочем, это вы лучше меня знаете.

— И как раз по этой причине совершенно ничего не понимаю, — отозвался офицер. — С учетом времени обучения, служу десять лет, на разврат и насилие... нельзя сказать, чтобы не натыкался, но это уже трибунал, а не законы армейской жизни.

— Я не об этом, — тоскливо признался Ален. Ему и в Академии сложно было поддерживать разговоры на такие темы. Но не скажешь капитану Хидэо, что он банально стесняется? Сам капитан, очевидно, ничего неприличного не видит. Да и прав он. Это Алена воспитывали неправильно, наверное. — Я об... однополых отношениях. Это ведь, негласная норма, правильно?

— Как тебе сказать, — капитан вытащил какую-то плату, задумчиво прищурившись, рассмотрел ее на просвет. — Они не одобряются. Другой разговор, что вменяемый командир предпочитает не лезть в постель к подчиненным. Так проще и разумнее, по многим причинам. Здесь иначе?

— Здесь — жены и дети, — мягко напомнил Ален. — Им не объяснишь, что отец в период долгого рейда мог не просто не хранить верность, а...

— Не слишком разбираться, с кем изменять, — с все еще заставляющей Ален вздрагивать прямотой, закончил капитан Хидэо. — Ну, возможно. Признаться, не вижу разницы, однако, меня и не спрашивают. То есть, ты хочешь сказать, что запрет навещать друг друга ближе к закату действительно существует и касается исключительно мужчин?

В голосе офицера так явно прозвучало что-то вроде "много ереси встречал...", что Ален едва сдержал смех. Пожалуй, несмотря на неуютную откровенность, капитан ему нравился. Не в последнюю очередь именно за эту откровенность. Вот только, зачем он копается в скутере, если не собирается его ремонтировать? Ален придушил мысль, что не так было бы и плохо, если бы офицер ненароком дурацкую машину починил.

— В таком буквальном виде — разумеется, нет, — покачал головой Ален, сообразив, что пауза затягивается. — Но считается, если один мужчина регулярно приходит к другому, особенно одинокому, поздно вечером, он определяет их отношения, как близкие. Никто не объявит за это бойкот, однако, своего рода ответственность это накладывает...

— Еще бы, — фыркнул капитан.

— А такая ответственность крайне мало кому нужна. Потому что обычно, даже если начинаются какие-то романы, они здесь и заканчиваются. И брать на себя серьезные обязательства на две-три недели, вместо того, чтобы весело проводить время, никому не хочется.

— Понятно, — капитан оттер руки от моторного масла и забрал у Алена запчасти. — Этот обычай не регламентирует отношения, а вынуждает людей их скрывать, чтобы не превращать случайную связь в едва ли не брачный контракт. Полагаю, законные жены и их отпрыски счастливы. А ты сам-то как?

— Что как? — испугался Ален.

— Сидишь по вечерам в одиночестве, чтобы твоему другу что-нибудь не померещилось?

— Нет, я не поэтому. — Ален с виноватой улыбкой повел плечом. — И вовсе необязательно же собираться дома. Для дружеских встреч существуют бары. А я... просто сижу. У меня есть чем заняться.

— Да уж. Стопка учебников выше холодильника.

Ален не счел нужным отвечать. Конечно, для него зубрежка была вынужденной мерой, но вряд ли сам офицер был худшим учеником курса. Иначе не попал бы в особый отряд. Да, там смотрели прежде всего на способности кандидата, а не на диплом, но не скрывал же нынешний капитан свои таланты все годы обучения, правильно?

— И не страшно?

— Что именно? — не понял Ален.

— Одному тут вечером оставаться? Я второй день в поселке, а о первопоселенцах наслышан уже так, что впору лучевую пушку заказывать.

— Я привык. И потом, есть же силовое поле. Оно не очень мощное, но человека не пропустит.

Ален решил не говорить, что ветер постоянно выводит из строя блок управления установкой, и приходится его менять. Перенести же в подвал не получится — не хватит мощности для защиты всей территории. Помочь ему капитан не поможет, потому что тут впрямь была нужна лучевая пушка, точнее, генератор для нее. А свидетельств, что у него, Алена, все не на славу Космосу, на сегодня и так достаточно.

— Ты сам проверял? — капитан провел пальцем по неровно обломанному краю крупной схемы. Кончик языка с задумчивой медлительностью прошелся по нижней губе, остановился в уголке рта, словно офицер так ушел в свои мысли, что забыл о реальности.

Ален снова хотел уточнить, но тоже присмотрелся к плате и замер. Она была сломана. Механически. Ветер, при всем его злодейском характере, так не умел. Ален подавил возглас и соскользнул с крыши на землю, почти падая рядом с капитаном, чтобы лучше разглядеть злополучную деталь.

Тот, очнувшись, покосился на него и протянул плату.

— Что будешь делать? — осведомился капитан, когда Ален, налюбовавшись, осторожно положил плату на кожух.

Ален молча покачал головой. У него не было никаких идей, кроме как попробовать усилить генератор поля за счет основного, отвечающего за энергоснабжение дома.

— Вот что, — капитан легко поднялся и обвел взглядом участок. — Со скутером сам разберешься. Действительно не маленький, ничего заумного там нет. Схему я тебе нарисую, а нужных реле навалом даже в вашей лавке на площади, только мало кто об этом догадывается. Но генератор я принесу, не обижайся. Тут уже вопрос не гордости, а личной безопасности. Хотя, на твоем месте, я попытался бы выяснить, нет ли свободных помещений где-нибудь поближе к центру. Живешь на отшибе.

— Центральные участки занимают первыми, — еще не совсем включившись, возразил Ален. Столкновения с первопоселенцами у него были, но личных врагов он, кажется, нажить не успел. Так, может быть, это просто хулиганство, а не попытка навредить лично ему? — И я... не хочу переезжать.

— Дело твое, — капитан дернул плечом. — Тащи лист бумаги, начерчу тебе чего-нибудь и пойду за генератором. Договорились?

— Да. — Ален выдержал настороженный взгляд офицера и покивал для верности. Не тот случай, чтобы спорить, капитан Хидэо абсолютно прав.

Скутер Алену оживить действительно удалось. Это было, конечно, не так просто, как уверял капитан, но он справился. А потом установил дополнительный генератор. Офицер не стал демонстративно отказываться помогать, но и навязываться тоже не навязывался. Ален был ему благодарен. Сколько бы капитан не говорил, что Ален ему ничего не должен, у самого Алена было иное мнение. Больше всего, с самого детства, он боялся от кого-то зависеть из-за накопившихся долгов, которые невозможно не отдать... и вернуть тоже не получается. Возможно, капитан это понял. Или, что скорее, сам был таким же.

Несколько ночей подряд, под порывами ураганного ветра, Ален добегал до кожуха установки поля, и, сидя с наветренной стороны, наблюдал, как мерцает, но не гаснет защитный купол. А потом еле-еле просыпался утром и до обеда клевал носом, пытаясь что-то делать по хозяйству. И постоянно засыпал за учебниками, не в силах себя заставить сосредоточиться даже на интересных предметах.

Однажды утром, в хлебном магазине на площади, он столкнулся с капитаном Хидэо. Тот разговаривал с незнакомой Алену девушкой, видимо, чьей-то родственницей и, кажется, о чем-то с ней договаривался. Заметив Алена, офицер попрощался с собеседницей, подкинул ему пару монет, чтобы тот купил буханку на его долю, и тихо спросил:

— Ты чего ради, как норный, под кустом отсиживаешься?

— Откуда... — Ален осекся. Ну да, если спрашивает, значит видел. А если видел, стало быть, наблюдал. — Вы за мной следили? — Тоже негромко и рассеянно осведомился он, расплачиваясь за хлеб.

Капитан с удовольствием принюхался к горячей буханке и тут же отломил корочку.

— Проверял работоспособность своего агрегата, — усмехнулся он, прожевав кусочек. — Не беспокойся, меня никто не видел, так что, замуж можешь не торопиться.

Ален озадаченно нахмурился, потом сообразил и улыбнулся.

— Не уверен, что в данном случае плохо пришлось бы только мне.

— Думаешь, меня заставили бы жениться? — хмыкнул капитан. — Из зависти, что не на их дочерей обратил внимание?

Ален опять улыбнулся. Прозвучало достаточно самоуверенно, однако, скорее всего, капитан был прав. Нередко сюда и приезжали, чтобы выдать дочь за военного офицера. Потому что, помимо материальной помощи самой женщине, чей муж служил в армии, государство содержало едва не всю семью, не исключая и двоюродных тетушек. Детям предоставлялась возможность на льготных условиях поступить в наиболее престижное учебное заведение на любой планете — в военную академию. Размер пенсии же, если солдат погибал... и сделал Алена обладателем солидного счета в банке. А капитан Хидэо был еще и объективно привлекателен.

— Задумался о моей нелегкой судьбе? — негромко осведомился офицер. — Можешь не волноваться, я способен за себя постоять. Кстати, хотел спросить: тебя устраивает твое... м-м... оружие?

— Да, вполне, — искушение закричать "заберите эту гадость и дайте мне хоть пистолет нормальный" было велико, но Ален сдержался. Для диких хватало, а на более опасное зверье он охотиться не собирался. Одно дело, мечтать о мощном оружии, чтобы отпугнуть местных, а другое — просить его у боевого офицера. — Если перестанет, я попрошу в администрации.